16. ПОПКОРН И САХАРНАЯ ВАТА

— Ты потеряла сознание. Не вставай, — голос медсестры резал уши.

Девочка опустилась обратно на подушку. Как-то тяжело держать голову и поднимать вверх руки. Почему упала в обморок? Это же не первый мертвец, которого она увидела.

— Ты такая худенькая. Чем питаешься?

Анелла не хотела отвечать, косясь на мужчину в белом халате. В конце палаты тот разговаривал с медиком на повышенных тонах. Она помнит его. Единственный доктор в городе. "Они обнаружили миссис Кроу! Они всё знают".

— Страшное обезвоживание, — медсестра пыталась впихнуть ложку через сжатые зубы. — Тебе бы тут неделю лежать. Малокровие. Бессилие. Как ты так неаккуратно ходишь? Все ноги избиты.

— Очнулась! — окрикнул врач и быстро подошёл к койке, отпихнув медсестру. — Где мальчишка?

— Дома, — Анелла прошептала.

— Роберт? Он где?

Они знают про дядю. И ничего не делают. Не пытаются помочь. Все из-за разбитых окон и шалостей. Если бы только Анелла предвидела подобное, то не тревожила бы горожан. Теперь им всем наплевать. Не попытаются спрятать девочку или хотя бы найти ей новую миссис Кроу. Готовы оставить злодею. Направляют события себе в угоду. В финале которых, Роберт оставит их в покое, забыв про чемодан. Потому что они предоставили ему Анеллу.

— Не вздумай что-либо тут выкинуть! — доктор нагнулся к уху. Зашипел: — Я же сказал, больше не получит. Процесс запущен. Так и передай Джону.

Пусть говорит тише! Анелла морщилась от яркого света. Накрытая тяжёлым одеялом, заметила капельницу. Не подключенную к венам, мирно ждущую в стороне. "Они не пытаются тебя спасти". Или наоборот? Боятся прикасаться? Как к чемодану с деньгами. По серийному номеру Роберт нашёл бы их. Узнал бы, кто не довёз Ванессу. Поэтому лучше пускай сорвётся на девочке в поле. К ней и брату важно подослать агента в чёрном костюме. С задачей: не выпускать за кукурузу. Но агент оказался предателем. Краеугольным камнем. Выдал миссис Кроу купюру. Чтобы ускорить события. Которые, как надеялось его начальство, не произойдут.

— Почему именно сегодня? Всё не так, — ругался доктор уже где-то вдалеке. — Чтобы её тут не было!

— Ей надо выспаться, — заступилась медсестра.

— Всё! Увольняюсь! Если кто спросит, я тут не работал.

— Мы отобьём у тебя желание сбегать, — высокомерно сказал Анелле медбрат, поправив очки, вышел из палаты.

Убегать от Роберта или из дома? Она явно разрушает их планы. В памяти что-то щёлкнуло. Безвременье, о котором пели хиппи. Рассказывали Анелле, что из круга можно выйти. В мир, очищенный любовью. Они её так выманивали? К Роберту явно отвозить не собирались. Может, они хотели помочь?

— Мы все туда движемся, — девушка-хиппи указала куда-то за кукурузу. — Духовная сила приручает грубую.

Говорила, что Анелла это сделает. Успокоит силу, которая всех спасёт. Поэтому-то девочку хотели забрать с собой. Вот зачем! Чтобы она и их вывела. Из плена. Куда всех посадили гипнотизёры. Папа же говорил, что почти у всех "болезнь ума". Может, Анелла и есть та избранная, а не Джон. Он же всегда всё отнимает, что хорошо блестит. "Противостоять животной природе" по неосторожности сказали ему хиппи в том трейлере.

— О каком искушении речь, если они сами не могут бросить? — позже, сказал Джон, вынув косяк из пальцев мёртвой девушки.

Но Анелла не собиралась никуда убегать. Ей хорошо тут. С Джоном. Бегала себе спокойно. Всё смешалось. Двойная игра. Нужно вернуться в дом! Перевернувшись на бок, девочка хотела подняться, но не получилось. Неведомая сила притягивала спину к матрасу. Ладно, ещё пару минут. Полежит и поднимется. Вернувшаяся медсестра погладила по голове. У неё доброе лицо. Вспомнилась мама с пшеничными волосами. Ласковая забота возвращала в детство. Нежный голос успокаивающе напевал:

— Всё в порядке. Тебя не выгонят. Док часто нагнетает. Жара, знаешь ли.

— Он увольняется из-за меня? — с тревогой спросила Анелла. — Передайте, я не выйду из поля.

— Милая, я понимаю. Ты устала. Выспись и...

— Я не устала, — она поднялась на локти. — Вы не понимаете, потому что в миссию включены не все. Они вам не рассказывают.

— Ясненько. Давай, ложись на подушку.

Они настроены против Роберта. Он может испортить план. Знает, как всех разгипнотизировать. Обнаружил какую-то лазейку. Поэтому люди с серой кожей нашли папу. Уже после того, как украл Ванессу. Забрали чемодан себе, на хранение. Начали спонсировать его хобби. Они все жутко боялись. И тут родители умерли.

— А я, оказывается, особенная, — Анелла закивала. — Такая, без блёсток в глазах. Не в розовой комнате. Могу напомнить. Они не хотят выпускать меня. Потому что их власть тогда падёт. Конец цикла.

— Как интересно, — девушка смочила в раковине полотенце. — Тебе это приснилось?

— Нет, это Джон так сказал. И я сама всё догадалась. Они надеялись, Роберт меня не найдёт. Что я умерла вместе с деньгами. Но из-за билета он приехал. И для такого у них заготовлен другой план. Заставить его озвереть. Навсегда. И выместить зло на меня. Чтобы я осталась в поле. Но он не сделал плохо, потому что вспомнил детство. И теперь они боятся его перерождения. Хиппи говорили, что выйти можно, только подружив противоположности...

— У тебя жар. Отдохни немного.

— Но Роберт злой. Он не исправился. Понимаете? Иногда он превращается в того, кто сделал Ванессе плохо. И я боюсь, что они на это рассчитывают. Ведь тогда я уже никогда не выйду! Как она из розовой комнаты! Не будет моря и мороженного.., — от нехватки дыхания в глазах закружилось.

Голова снова соприкоснулась с периной. В воздухе летали разноцветные блики. Вентилятор не помогал. Беззвучно крутясь на потолке. От него только укачивало. Терзали бушующие мысли. Вырываясь из груди стуками сердца. Ко лбу приложили мокрое полотенце. К пылающим щекам — кисть руки. Пора уходить отсюда. Веки тяжелели. Анелла снова провалилась в сон. Наполненный пюре и овсянкой. От этого воротило. Но еда, как назло, летала перед лицом. Папа накладывал жижу в тарелку и относил в подвал. Образы сопровождались назойливым щёлканьем зажигалки.

— Пора, — разбудил тихий голос.

Нехотя потянувшись, девочка почувствовала долгожданную прохладу. Температура спала. Тело перестало ломить. Из-за коричневых жалюзи сияло оранжевое небо. Закат? Она что, пролежала здесь целый день? Домой. Предстоит долгий путь по песку. Без шоколада. Как бы хотелось остаться здесь. Вокруг люди. Не опасны ведь, запрятаны за дверьми. Как львы за решётками. В том цирке, куда приводили родители. Усаживали подальше от Джона, вкладывали в пальцы сахарную вату. Вокруг темнота и запах верблюдов. Не видно лиц других детей. Замерших в предвкушении на бархатных креслах. Только сцена озарена лампочками. Отражаясь в каждой блёстке. Которыми усыпано платье дрессировщицы. Зачем ей хлыст? Чиркнув спичкой, она поднесла огонь к висящему обручу. Джон вытянул вперёд пальцы, рассыпав попкорн. Отец тут же дал ему по рукам. Сквозь горящее кольцо на цирковую тумбу запрыгнет лев. Зверь, которому наконец-то открыли клетку. Величественно он шагал в сторону приподнятого занавеса.

Анелла с трудом села. В ушах зашумело. То, что она наговорила медсестре, теперь опять показалось глупостями. Которые следовало бы держать в себе. Всему виной недоедание. Та взяла со стула платье:

— Я его постирала. Поднимай руки!

Только сейчас Анелла обнаружила, что спала в огромной рубашке. Следующая фраза вогнала в оцепенение:

— Приехал твой дядя. Ждёт в приёмной. Такой галантный!

— Нет! — Анелла схватилась за юбку девушки. — Можете оставить меня здесь?

— Милая, ты чего? — она заулыбалась. — Доктор уехал.

— Пожалуйста! Хотя бы на одну ночь.

А ночью она сбежит. Сама доберётся до дома. Или...

— Позвоните в приют, — Анелла в ужасе увидела, как медсестра не обращает на неё внимание, одевая на пятки балетки. — Пожалуйста, можно позвонить?

— Спокойненько. Вернешься домой, ляжешь в постель. После обморока так бывает. Слушай, а твой дядя женат?

— Вы меня слушаете? — девочка отчаянно зашептала. — Тот человек — преступник.

— Не выдумывай! — она завязала бант на талии Анеллы, оставаясь под недавним впечатлением. — Заботливый. Рвался сюда первее меня. Хотел тебя увидеть.

Ну конечно! Анелла ведь может сбежать. Может! Она глянула на окно. Первый этаж. Ничего, что голова кружится. "Попроси её стакан воды". Нет, не получится. Он уже на тумбочке. Девочка взялась за него и тут же выпустила на пол. Разбившись, осколки разлетелись под кровать.

— Можно новый? — тут же попросила Анелла.

— Вам сюда нельзя! — послышался голос с конца коридора.

Медсестра, цокнув, нехотя вышла за новой водой. Как только скрылась за поворотом, девочка спрыгнула с кровати. Тело вялое. Присев на корточки, Анелла выдержала равновесие. Выпрямилась. С трудом, как в страшном сне, передвигая ноги. Ещё чуть-чуть. Локон волос, падающий на лоб, закрывал обзор. Смахивать его не было сил. Знакомый звук из коридора. Тяжёлые шаги. Окно не поддалось. Шляпки гвоздей выглядывали из деревянной рамы. Заколочено. Девочка безнадёжно обернулась. Как раз вовремя. Роберт зашёл в палату. Суровый взгляд, перекрывающий любые пути отхода. Чёрный пиджак с золотыми пуговицами. Запах чего-то мускатного.

— Тебя тут обижали? — единственное, что спросил он требовательно подходя ближе. — Отвечай живо. Давали что-нибудь?

— Нет, — она мотнула головой.

Секунда. Анелла оказалась у него на руках. Без обвинений или порицаний. Быстро Роберт покидал дубовые стены. Шахматный пол. Чёрно-белые квадратики двоились и разбегались. Дядя ответно улыбался всем. Оставшемуся без врача персоналу, попадающимся пациентам, проснувшемуся охраннику. Но в автомобиле улыбка исчезла. В кадиллаке Анелла сразу вцепилась в кожаную оббивку. Голые ноги обожгло холодом кресла. Когда рядом сел Роберт, тут же спросила:

— А можно на заднее сиденье?

В ответ — молчание. Машина тронулась. Плавно, стремительно, оставляя госпиталь вдалеке. Не то что в шевроле опекунши. Где подбрасывает к потолку на каждом камушке. Вспомнив о ней, девочка на всякий случай сообщила:

— Они нашли миссис Кроу.

Дядя никак не ответил. Да и что ему с того? Он никогда и не планировал с ней встречаться. Через открытую крышу залетал приятный ветерок. Но не получалось им насладиться. Всё время крутилась идея выпрыгнуть через дверь. В любой удачный момент. Побежать вглубь запущенных улочек. Но автомобиль только разгонялся. А через пару метров и город то закончился. Ну ничего. По бокам дороги сразу выросла кукуруза. Родная стена, уходящая вдаль.

— Медсестра сказала, у тебя ножевое ранение. Где? — прервал тишину Роберт действительно надеясь на ответ. — Это Джон сделал?

Вопрос больше не переспрашивался. Слова о брате напомнили о таблетках. Которые не суждено получить. Это раздосадовало, как и пугало последствиями. Всё было бы хорошо, если бы не вот это вот всё. Внимание Анеллы завлёк бардачок. За глянцевой крышкой точно лежат конфеты. Чтобы совсем обнаглеть, она открыла отделение. Около револьвера разбросаны штук пять шоколадных трюфелей. Неместных. Забрав все, она поочереди их съела. Реакции от водителя не последовало. Привычный вкус вернул успокоение. Далёкое ощущение безмятежности. "Ничего не происходит, Анелла. Ты просто села в машину и едешь домой". Она размяла плечи. Хотя до этого боялась даже дышать. "Джон пугает тебя. Чтобы ты продолжала поддерживать его игру". Здесь, вдалеке от дома, можно прекратить притворяться. Имитировать страх перед светлячками-убийцами. Девочка положила на дверь локти, подставив ветру лицо. Солнце покрыло поле золотом. Вполголоса пело радио. Когда-то сделанное потише и так оставленное. Подумалось, что прямо здесь давно хотелось оказаться. Один раз она отлипла от окна и посмотрела на Роберта. Чтобы убедиться, что это и вправду он. Чёткий профиль, выдающийся нос и подбородок. Лучики от глаз уже полезли на щёку. Погружён в себя. Привезёт её домой и поедет восвояси. Было бы замечательно. Он ведь не хочет, чтобы она ещё раз попала в больницу. Не нужно доводить до такого. Анелла самодовольно улыбнулась. Чувствуя, что расслабляется. Что, если нет никакого заговора? Папа делал плохие вещи, но он уже умер. События забыты. А дядина история зарыта с Ванессой. Он отреагировал так, как отреагировал. И никто не делал ставку на его дальнейшие поступки. Потому что давно нет секретный агентов, предсказаний хиппи и ещё какие неведомые рассказы Джона. Полу — бредовое состояние в момент поднявшейся температуры. Не более. Хватит поддерживать глупости брата. Роберту наплевать на детей, поэтому и родители о нём особо не рассказывали. Никто никуда девочку не прятал. Анелла — сирота, о которой все забыли. Так и останется. Забудется. Потеряется в поле.

Вверх кадиллака начал закрываться. Медленно. Заслоняя закатные лучи. Даже как-то грустно, что они скоро приедут. Будь Анелла немного смелее, могла бы уже раз десять так прокататься от города до дома. Зря отказывалась. Что тут такого? У развилки дороги автомобиль вдруг остановился. Резко, от чего Анелла съехала с сидения. У колёсных шин осела дорожная пыль. Жёлтым пугающим облаком. Роберт положил руки на руль, указав вперёд:

— Эта дорога ведёт к дому. А если повернём вон туда, попадём в частный аэропорт. И я хочу, чтобы ты полетела со мной.

Анелла смотрела сквозь лобовое стекло. Большими глазами, не моргая. Дядя развернулся к ней. Закинув руку на спинку сидения, добавил:

— Прямо сейчас.

Анелла замотала головой. Чувствуя толчки в висках. Почему он вообще об этом говорит? А как же Джон? Почему он не упоминает Джона? Что значит прямо сейчас? Издевается или проверяет? Это проверка. Это точно какая-то проверка. Возможно, агенты пон...

— Анелла. Либо ты остаёшься, и тебя избивает родной брат, пока не прибьёт. Либо едешь со мной. Будешь кушать мороженное и спать спокойно.

— Я не оставлю Джона. Нет, я не уеду, — тихо произнесла она.

— Он взрослый. Сам о себе позаботится.

— Никогда его не брошу, — в ушах опять зашумело. — Нет.

— Тебе только кажется, что он подобреет. Уеду я или нет, Джону уже позволено слишком многое, — Роберт говорил вразумительно, без тени беспокойства. — Есть разные вещи, которые он захочет с тобой сделать. И никто не защитит.

Перед взором поплыл воздух. Разом забылись всякие светлячки и осколки актёров. Вспомнился лишь ужас. Не обращая внимание на дрожащий голос, девочка повторила:

— Джон защищает меня.

— На тебе места живого нет.

— Я способна за себя постоять.

— Ты не способна, — мужчина замотал головой. — Поехали со мной.

Паника подкралась со спины. Медленно доходил смысл происходящего. Дыхание схватило. Как бы Анелла не противилась, дрожь пошла по коленкам. "Он не шутит! Он сейчас тебя увезёт. Откажись! Сделай что-нибудь. Уходи. Уходи из машины!" Тут тесно. Роберт наседает. У него ничего не получится. Не получится! Он не имеет на неё никакого права. Девочка схватилась за ручку дверцы. Не открывается. Заперто.

— Анелла, не делай так, — устало проговорил дядя.

— Я никуда не поеду! — у неё прорвался звонкий голос. — Он мой брат. Выпусти меня! Я пойду пешком!

— Ты не будешь постоянно избегать разговора. Либо выбираешь, либо я решаю.

— Не могу! Не заставляй меня! — она вжалась в кресло. — Я хочу домой!

Скорее всего, придётся закатить истерику. Но подступающие слёзы, которые вот-вот покажутся, застряли в нерешительности. Они боятся. Слишком страшно для устраивания сцен. Дело больше не в Ванессе или человеке с золотыми кольца. Тело колотило от невозможности. Тут нет выхода. Роберт начал злиться. Это ясно по фразе:

— Я всё равно могу тебя увезти.

Анелла вспомнила, что у неё не осталось блёсток. Вот почему так тяжело. Если бы Джон не бил её, то что тогда? Почему всё решается не так, как обычно? Поле вокруг застыло, как на картинке. Беззаботно стрекотала саранча. Вернулось самообладание.

— Я знаю, у кого Ваши деньги, — она объявила, прислонившись к дверце.

— Только попробуй еще раз назвать меня на "Вы"...

— Я правда знаю.

— Думаешь, мне они нужны? Я узнал, что хотел, — сказал Роберт, наклонившись вперёд. — Что ещё планируешь предложить?

Отчаянно Анелла не могла подобрать слов. Зачем сюда села? Зачем она дяде? Заберёт из поля. Туда, где небезопасно. Туда, где он превратится в незнакомца. "Он уже всё решил. Спрашивает тебя ради приличия. Чтобы не чувствовать себя плохим". Видимо, поняв, что пугает, Роберт отодвинулся чуть назад, продолжая:

— Ты ещё помнишь, что такое море? Аттракционы, магазины?

— Отвези меня домой!

— К крысам? И единственному каналу по телевизору?

На всё она отвечала отказом. Остановив взор на его руке. Выпуклые вены еле выдерживают климат. На грани, как и дядино терпение. Автомобиль стоит посреди дороги. Когда уже что-нибудь произойдёт? Мимо проедут другие путники, или Джон выйдет её искать.

— Хиппи сказали, выйти надо по-другому, — она робко предложила.

— Где ты их видела? — Роберт рассердился. — Анелла, думай своей головой.

— Я остаюсь!

"Любой взрослый тобой управляет". Родители, Джон, человек в чёрном костюме, никогда ни о чём не спрашивали. Только заставляли. "И дядя, спросив, всё равно сделает по-своему. Думает, что знает лучше тебя". Наступила тишина. Анелла боком посмотрела на Роберта. Тот впивался взглядом в поворот между кукурузой. "Ему всё равно, что ты здесь чего-то не хочешь." В теле неприятно кольнуло. Он её слышит или нет? В памяти мелькнул праздничный торт. Отпихнуться от него, как от овсянки или пюре, так же не получалось. Всё из-за голода.

— Я хочу кушать, — окончательно заявила она, отвернувшись.

Мужчина отвлёкся от окна. Она почувствовала затылком его взгляд. Знает, что ей неуютно, но продолжает. Анелла сидела не шелохнувшись. Не помышляя, что придётся делать, если они поедут в аэропорт. Даже мысли такой лучше не допускать. Солнце последним красным лучом пряталось за горизонт. Оставляя наедине с мучительной неизвестностью. Может, представить себе пузырьки? Розовые шарики вместо блёсток. Разумеется, назло дяде, а не потому, что Анелла хочет спрятаться. Ей и тут нормально. С крысами и обгоревшими привидениями. К шее под распущенными волосами прикоснулась рука. Успокаивающе поглаживая. Голос Роберта тоже внезапно смягчился:

— Хорошо. Мы поедем домой. Слышишь? Всё нормально.

Как это получалось у Ванессы — непонятно. Видимо, войти в розовую комнату сложнее, чем кажется. Как бы Анелла не старалась, кукуруза вокруг никуда не сдвигалась. Пузырьки не появлялись. Ещё и голос дяди, приковывал жёстким натиском. К изображению салона автомобиля. Влезая в уши тяжёлым тембром:

— Посмотри на меня! Анелла! — требовал он. — Не пытайся меня наказать.

Кинув неудавшееся занятие, она ожила, повернув голову. Поискав что-то в её глазах, мужчина убрал руки на руль. Завёлся двигатель, быстро разрешая ситуацию. Под колёсами захрустел песок. Роберт вдруг рассмеялся. Беззаботно откинув голову назад. Что его так развеселило? На мгновение показалось, что всё хорошо. Не отвлекаясь на поворот, он двинулся в сторону дома. Переключив радио, сделал музыку громче.