Пролог

Мы вчетвером неслись по широкой пустой дороге. Меня то и дело обгоняли ребята, но я тоже старалась не отставать, все увеличивая скорость и припадая к байку всем телом. Состояние эйфории владело мной от макушки до кончиков пальцев, я сама себе улыбалась, спрятавшись за стекло шлема.

За ночь выпал первый снег, он покрывал обочины, облепил провода и свисал с веток деревьев, но дорожное полотно оставалось чистым, хоть и мокрым. Я немного отстала, разглядывая эту красоту, Дима и остальные ребята скрылись за очередным поворотом. Не желая оставаться в одиночестве, я добавила газу и сильнее прижалась к бензобаку, влетая в поворот на скорости в сто шестьдесят километров в час.

Грузовик на своей полосе я заметила слишком поздно. Видимо, он сворачивал в поселок, съезд находился как раз за поворотом. Стараясь избежать столкновения, я повернула руль, он увел мотоцикл в сторону, но остановиться у меня возможности уже не было. В шлеме я не слышала ни оглушительного гудка тяжеловоза, ни визга шин на асфальте, ни треска ломающегося ограждения. Небо и земля перед моими глазами несколько раз поменялись местами, потом все потемнело.

Боли я не чувствовала. Я вообще ничего не чувствовала, не слышала, не видела. Темнота меня окутала спокойствием, словно я заснула. А потом я увидела сон.

Словно со стороны, я смотрела на саму себя. Я лежала на заснеженной обочине лицом вниз, рука была вывернута под неестественным углом, над коленом расплывалось алое пятно. Рядом на колени упал Дима, быстро и осторожно повернув меня на спину и стянув шлем. По снегу рассыпались мои огненно-рыжие локоны, голова безжизненно откинулась, по щекам растеклись кровавые дорожки.

Около Димки появился Артем, он медленно стянул шлем и остановился, как вкопанный, не сводя взгляда с распростертого на обочине тела. Дима что-то сказал ему, но парень не отреагировал. Потом Дима обернулся к замершей невдалеке у своего байка Тане и что-то закричал, но я не услышала ни звука. Девушка вздрогнула и негнущимися пальцами попыталась достать из кармана сотовый, но телефон выскользнул из рук. Она упала на колени, снова зажала в ладони мобильник и, не обращая внимания на покрытый снегом дисплей, попыталась набрать номер.

Дима тем временем проверил мой пульс, снова что-то крикнул Тёме и одним движением расстегнул мою куртку. На этот раз друг оказался возле меня в долю секунды, он отбросил шлем и склонился надо мной. Димка рванул мою рубашку, блестящие пуговицы так и посыпались в снег. Он скрестил свои ладони на моей груди и стал сильными толчками заставлять мое сердце биться, а Тёма снова и снова припадал к моем губам, пытаясь вдохнуть в меня жизнь.

Ничего не выходило, я по-прежнему стояла рядом и со стороны смотрела за попытками моих друзей спасти меня. Рядом с ними, прямо в снег села Таня. Она обняла Диму со спины и трясущимися пальцами расстегнула ремень на джинсах моего парня. Я не почувствовала ни ревности, ни негодования, только удивилась немного тому, что ей захотелось это сделать в таком неподходящем месте. Но Татьяна проворно вытащила кожаный пояс из шлевок Диминых джинсов, подползла ко мне и туго перетянула мою ногу над коленом. Вокруг весь снег уже был пропитан алой кровью.

И тут я что-то почувствовала. Такое тянущее чувство, как будто меня взяли за грудки и резко потянули вверх. Вокруг все снова начало погружаться в темноту. Последнее, что я увидела, было бледное лицо Димки, по щеке его неспешно катилась скупая мужская слеза.