Глава 1. Девушки бывают разные… впрочем, парни тоже.

Глава 1. Девушки бывают разные… впрочем, парни тоже.

1.1. «Встречают по одежке…»

«Он пришел, лишь на час опережая рассвет;

Он принес на плечах печали и горицвет.

Щурился на месяц, хмурился на тучи,

Противосолонь обходил деревню,

И молчали ветры на зеленых кручах,

И цепные птицы стерегли деревья. …» ¹ — раздавалось во дворе мелодичный девичий голос. Хотя голос звучал как-то приглушенно, иногда затихая. Сторонний наблюдатель, а вернее слушатель, непременно бы отметил местами легкое кряхтение в пении. И все лишь из-за того, что «певунья», наклонившись, мыла пол на веранде деревянного домика местной знахарки. Дом был срублен на совесть. Рядом с ним рос маленький садик со всевозможной травкой — муравкой и цветами. Возле дома раскинулся большой куст сирени. Ставни были расписаны разноцветными цветами и сейчас настежь открытые, свободно пропускали в комнаты запах сирени и воздух, который колыхал висевшие голубенькие занавески. Небольшая веранда, на которой стоял средних размеров квадратный стол с двумя кресло-качалками, сдвинутыми сейчас в сторону, имелся пестрый в полоску коврик, сложенный на одном из кресел девушкой, затеявший уборку, имела резные перила, на которых были развешены сохнущие полотенца.

Девушка поправила правой рукой съехавшую на лицо косынку и продолжила свою деятельность. На ней были одеты длинные синие штаны, типа шароваров и рубашка с коротким рукавом светлого цвета, установить точный цвет которой из-за частных стирок не представлялось возможным. Певунья завязала рубашку узломспереди, чтобы не мешала убираться и самозабвенно, намывала деревянные полы, выводя:

«Постучался в двери там, где вишни зрели,

К той, что пела песни да низала бисер,

Где играли звери, где плясали перья,

О незваном госте прошуршали листья:

Ты чужооой, ты другооой, ты не моооой, не любый… — с этими словами она бросила тряпку в тазик, прополоскала ее, и предварительно отжав и повесив сушиться на перила беседки, взяв тазик в руки, выплеснула грязную воду на дорогу.

— Но подожди, за окном дожди, не хо … ди…— закончила она запинаясь. — Эм… — ну, а что еще можно было сказать, узрев перед собой молодого светловолосого мужчину, волосы которого были собраны в хвост. Одет он был в черные брюки, заправленные в такого же цвета сапоги и белую рубашку, по лицу и рубашке которого сейчас стекала недавно вылитая девушкой из таза грязная вода. Мужчина хмуро взирал на девушку своими синими глазами, остановившись в нескольких шагах от калитки и не делая попыток отойти. В ступоре, полюбовавшись на творение своих рук, в голову как назло ничего кроме «КрасавЕц», не приходило. Она, не глядя, сняла с перил сухое полотенце и протянула незнакомцу со словами: — Здрасссти…

Мужчина молча взял полотенце и вытер лицо. Так же молча отдав его девушке и продолжая смотреть хмуро своими ледяными синими глазами, спросил:

— Могу я видеть госпожу ДусЕй?

— А? … — девушка, не отрывая своего взгляда от глаз мужчины, краем сознания уловила, что ее о чем-то спросил без эмоциональным голосом мужчина. «Ну, правильно, думала девушка, кому понравиться холодный душ шарко с «лечебной» грязью?». Невольно хмыкнув, в очередной раз поправив съехавшую на лицо косынку, девушка услышала голос Карыча за спиной:

— Баба Дуся, балда.

— А, баба Дуся? А её нет, — с улыбкой поправилась девушка. Она и отвыкла от настоящего имени бабушки — знахарки, приютившей ее восемь месяцев назад у себя дома, когда она только попала сюда и иначе как баба Дуся ее и не называла. А с легкой руки девушки и все вокруг ее так стали называть. Мужчина молчал, продолжая хмуро буравить ее взглядом. Молчание затягивалось. Девушке надоела эта игра в «переглядки» и вздохнув, она уточнила: — Может что передать? Кстати, простите, я вас не видела и вылила воду не посмотрев...

— Когда она будет? — последовал вопрос, перебив поток извинений девушки.

— Должна быть вечером, — спокойно ответила та, прекратив извиняться. Ну а что, если ему это не нужно. Её и подавно, думала девушка, невинно улыбаясь мужчине. Сам виноват. Нечего прятаться.

— Хорошо, — через пару секунд сказал пришелец. Не прощаясь ни с кем, мужчина повернулся и, сделав пару шагов, покинул уютный дворик знахарки. Подошел к лошади, которая ожидала его за оградой, и быстро вскочив на нее, унесся прочь.

— Хам, — услышала за спиной девушка звонкий девичий голос. Верунчик. Темноволосая девушка лет семнадцати, с правильными чертами лица и чуть раскосыми насыщено голубыми глазами, наводящими на мысль, что у нее в родне возможно затесались корейцы или китайцы. Она также проживала тут, помогая бабе Дусе по хозяйству.

Девушка с улыбкой повернулась к Верунчику с Карейном, темноволосому мужчине, длинные волосы которого были собраны в хвост, а синие глаза всегда внимательно наблюдали за этим миром. В правом ухе он носил маленькую янтарную бусинку, не открывая секрета зачем, а с его губ почти никогда не сходила улыбка. Он был оборотнем, превращающимся в огромную птицу неизвестной Веде породы и, с легкой руки девушки наречен Карычем. «Для упрощения», шутила девушка.

— Он тебе не хамил, Вер, — заступилась за молодого человека девушка.

— Зато тебе грубил, Веда. — не успокаивалась Вера, выходя на веранду с креслом и переставляя его на прежнее место.

— Нет. Просто не попрощался.

— Не воспитанный хам. — с улыбкой поправилась Верунчик, усаживаясь на кресло на веранде. Всё, что планировали, они сегодня сделали. Осталось после уборки все вернуть на свои места и можно отдохнуть.

Веда посмотрела на улыбающуюся Верунчика. Вообще-то у нее было другое имя, но она его не любила и с радостью согласилась быть Верой или Верунчик, опять-таки, с легкой руки Веды. Да и саму Веду Ведой не звали. Когда то, как казалось ей самой, в другой жизни, у нее было другое имя, муж, дом, работа, родители. Не было только детей, которых она очень хотела, но смирялась с нежеланием мужа пока их заводить. А потом…

В то утро девушка не спеша возвращалась домой после того, как заехала за пакетом к знакомому по просьбе друга. Стоял солнечный осенний день. Деревья у них в городе уже сбросили почти всю листву, но еще было солнечно и можно было просто прогуляться по парку. В своей коричневой кожаной куртке, одетой поверх синей толстой вязанной кофты и синих брюках ей не было холодно и она наслаждаясь, наверное последними, теплыми деньками, слушала в наушниках музыку. Выйдя из парка и перейдя дорогу, последнее, что она помнила, это скрип шин, которые она услышала в перерыве между музыкой и резкую боль во всем теле. Сознание вернулось как-то разом. Открыв глаза, она осмотрелась. Лес. Летний лес. И никого вокруг. Рядом ее сумка, пакет, который она так и не занесла знакомому и байк, лежавший на ее ногах. В голове пустота. Вот ни одной мысли. В каком-то ступоре она просто переводила взгляд от дерева к дереву, от куста к кусту, долго не задерживаясь ни на чем. Подняв голову, она стала смотреть в голубое, безоблачное летнее небо. Сколько это продолжалась она не знала. Вывел ее из ступора звук, раздавшийся совсем рядом. «Кар», услышала девушка и перевелавзгляд на соседнее с ней дерево. На нем сидела птица неизвестной ей породы и, как показалось девушке, внимательно ее рассматривала. Девушка пригляделась. «Какая-то очень уж большая птица», подумалось ей, «Может хищник? Надо ее отвлечь».

— Карыч, ты не знаешь, где я и как сюда попала? — спросила она, реализуя свой отвлекающий маневр.

— В лесу, — услышала она. Повертев головой и не найдя ни кого, она повернула голову опять к птице.

— Наверное, я сильно ударилась головой, раз у меня уже слуховые галлюцинации. Прикинь, Карыч, мне послышалось, что ты мне ответил, будто я в лесу, — невесело улыбнулась девушка, пытаясь столкнуть с себя байк и встать на ноги.

— Не послышалось, — ответил он ей. От неожиданностидевушка приземлилась на свою пятую точку обратно, — Я ответил на твой вопрос, где ты. А как попала, я бы тоже хотел знать, — Девушка в изумлении застыла, глядя на птицу. Она, птица, в это время слетала с насеста и приземлилась рядом уже высоким черноволосым мужчиной. На вид ему было не больше тридцати. Темные карие глаза смотрели внимательно, но во взгляде было что-то еще, чего девушка никак не понимала.

— Карыч? — глупо таращась на него, спросила девушка. «Обалдеть! Оборотень!»

— Вообще-то мое имя Карейн, — улыбнулся мужчина, — Но Карыч мне тоже нравится, — он протянул руку, продолжая улыбаться, — Пойдем, отведу тебя к Дусеи. Может она чем поможет. Узнаем как ты здесь оказалась.

Постепенно до девушки стал доходить весь абсурд случившегося. Про параллельные миры она, конечно, слышала. Фэнтези, опять-таки, читала. Программки разные про паранормальное смотрела. Но сама во всякое такое не верила. Но сидя сейчас на земле в лесу и смотря на странного мужчину, она со скоростью черепахи осознавала, что это уже не ее мир. Что она, не пойми как, оказалась не пойми зачем, не пойми где. А рядом еще находится настоящий оборотень. И что делать? Как прикажите от сюда выбираться? Жизненный опыт подсказывал, что необходимо успокоиться. Вернее успокоить табун мыслей в голове и прекратить «кипишить». И начать решать проблемы по мере их поступления. То есть, сейчас главное нужно узнать, где она оказалась, а потом уже решать что делать. Да и этот Карыч, который Карейн, маньяком не выглядел. Хотя как выглядят маньяки она тоже не знала.

— А здесь, это где? — протягивая ему руку, спросила девушка.

— Здесь, это в лесу, — все так же улыбаясь, ответил мужчина, — А тебя как звать то?

— Меня не зовут, я сама прихожу, — брякнула она, ковыляя за ним. На удивление быстро девушка смирилась, что она не дома, попала неизвестно куда и рядом с ней настоящий оборотень. — Можно звать Эн.

— Эн? Странное имя, — ухмыльнулся шутке Карейн.

— Это сокращенное. Свое я не особо привечаю. А с сокращенным могу примериться.

— Ну ладно, Эн, пошли.

Вот так она оказалась у бабы Дуси, в мире, который назывался Мир Сантим. Мире, где у людей существовала монархия с аристократией. Где люди вполне мирно сосуществовали с драконами и эльфами, с оборотнями и морским народом, духами, тангами, архангами и другими расами. Все они были разные, со своими «заморочками», обычаями, принципами, но старались «жить дружно». Кто-то из рас обладал повышенной агрессивностью, как например танги, большие зеленокожие существа, живущие недалеко от гор. Чем-то похожие на Халка, только менее массивные. Чем они занимались никтоособо не знал и их представителей старались держаться стороной. Кто-то был замкнут, но агрессии не проявлял, как например духи, бестелесные существа, способные по своему желанию менять свое эфирное существование на вполне телесное, живущие преимущественно в лесных массивах, недалеко от водного источника. Или дедры, существа, напоминающие из наших мифов дриад, только сиреневого цвета, преимущественно занимающиеся разведением флоры и фауны во всем своем разнообразии. С представителями этих рас поддерживались торговые отношения и мирное существование. Никто точно не знал откуда та или иная раса. По представлению местных жителей мир большой и мало ли что в нем есть. Про порталы и «попаданцев» знали немногие. Но всё-таки знали и это радовало.

Кто девушка и откуда баба Дуся сообразила сразу и пояснила ей, что какой-то там блуждающий портал переместил ее сюда и теперь, чтобы найти свой мир и вернуть обратно, ей нужно ждать Великую ярмарку, которая будет через 10 лун в городе Пурей. Там живет ее сестра Марейна и она, возможно, сможет помочь девушке. Так что уже девять этих лун, а по простому девять месяцев, она жила в деревушке Бублики и помогала чем могла по хозяйству. Как ни странно, но ее мизерные знания агрономии и домохозяйства прижились тут на ура. Она не только занималась огородом и домом, кто бы мог подумать, дома и на даче делала все из-под палки, но и кашеварила для всех. Это дело она любила. Занималась с деревенскими ребятами грамматикой, чистописанием и математикой. Баба Дуся помаленьку учила ее знахарству, врачеванию и домашние стали называть ее Ведой. От «ведающей» многими знаниями. Так и повелось, что из русской девушки она превратилась в помощницу деревенской знахарки, Веду.

И сидя сейчас на веранде, девушка, вспомнив свое здесь появление, подумала, что когда вернется домой, будет по всем скучать. И по Верунчику, которая за это время из надменной «госпожички», как в шутку называла ее Веда, прочитав в одной понравившейся ей книжке, превратилась в веселую, шебутную, отзывчивую лучшую подругу. И по Карычу, ставшему ей старшим братом, которого у нее никогда не было. И по Марыське, вернее Маруське, худенькой, деревенской девчурке лет 17-ти, с добрыми, теплыми, как янтарь, желтыми глазами, курносым носиком и волосами цвета меда. По бабе Дусе тоже скучать будет. По Лео, Дарио, Тимке. По всем будет скучать.

Она улыбнулась, вспомнив свое знакомство со ставшими ей такими родными людьми и нелюдями.

Вспомнила, как познакомилась с Верунчиком, налетев нечаянно на нее и попытавшись извиниться, прослушала в свой адрес монолог «Куда прешь, деревенщина. Не видишь, кто перед тобой». А после прочувственной речи впечатлилась настолько, что выразила свое отношение к данной особе так понятно и так же пламенно, что впоследствии они стали, если уж не лучшими подругами, то определенно близкими друг другу людьми. Почти сестрами. И характер у Верунчика поменялся к лучшему. Это отметили все из живущих вместе со знахаркой.

Вспомнила, как познакомилась с Маруськой, когда купаясь в речке, спасла ее от расшалившихся русалок. Баба Дуся объяснила Веде, что никакого вреда они причинить никому из домочадцев не могу, так как у нее с их владыкой Тинеем договор. А проказничать подводные девчонки очень даже любят. Так что если что, построить их Веде удавалось очень легко. Ну и подружиться тоже. А вместе с тем и с Тимкой.

Вспомнила, как познакомилась с Дарио, красавцем мужчиной, но бестелесным духом, способным воплощаться и перевоплощаться под настроение то высоким брюнетом, то коренастым блондином, но неизменно с шоколадным цветом глаз. С Дарио ее познакомила баба Дуся, представив дальним родственником, и он Веде раз в месяц помогал определить свой мир. То есть, пытался помочь попасть домой без колдовства Марейны. Но пока попытки не привели к успеху.

Да, она определенно будет по всем скучать. Но там ее дом, семья, там ее жизнь. Она должна. Она обязана вернуться.

— Да, нехорошо получилось, — вырывая из дум, услышала она голос Карыча.

— Ладно. У нас еще пижамная вечеринка впереди, — встав, сказала Веда, — Давайте все расставим на места. Потом обед. А там уж как получится, — девушки заулыбались, представляя тот бардак который они планировали навести во дворе за домом, пока нет бабы Дуси и можно повеселиться. Да, работы еще непочатый край. Все принялись за работу.

Эллариан

Вернувшись на постоялый двор, мужчина быстро переоделся в сухую одежду. Не пристало потомственному аристократу, Эллариану Корнир Дирею, ходить в грязной, да к тому же мокрой одежде.

И как он эту замарашку не прибил, думал мужчина. Стоит, лыбится, как ни в чем не бывало. Чучело огородное. Еще и с извинениями полезла, как будто они ему помогут. А как только он ее оборвал, так еще и обиделась. И надо же было этой бабке уехать именно сейчас, когда он приехал. Как будто у него нет других дел, как прозябать тут лишний день. Еще и эту несносную девчонку всю дорогу терпеть. Надо перекусить и отдохнуть. Всё равно до завтра здесь торчать.

Заказав обед прямо в комнату, мужчина сел писать ответы на те письма, которые он забрал по дороге в деревню Бублики, из города. Покончив со всеми делами и с обедом, он завалился прямо в одежде на кровать и провалялся там до темна. Когда ему надоело бездельничать, Эллариан решил прогуляться. Правда, где здесь гулять, — думал он. Десять дворов и речка вонючка.

Выйдя во двор и забрав из конюшни своего коня, он не спеша прогулялся до ближайшего леска. Разгуляться коню тут не было места, поэтому он так и не сел на Винара, своего друга и любимца. Ведя того под уздцы, они дошли до развилки, которая разделяла дорогу на три стороны и указывала, что если свернуть направо, то можно попасть в соседнюю деревеньку под странным названием Таковка. Если поехать прямо, то можно попасть в город Пурей. Ну, а если повернуть налево, то непременно попадешь в Тутову заводь. То есть, как раз к знахарке, которую и ждал мужчина. Не зная зачем, он свернул налево и также не спеша прошел в сторону домика старушки.

Подойдя поближе к двору, он обратил внимание, что на веранде горит свет. Но определить, что освещает веранду так и не смог. Свет лился ровно, не колыхаясь и не мерцая. «Не свеча, это точно», думал Эллариан. «Так ровно они не в помещениях не горят. Тогда что?». Ему стало интересно и он, открыв калитку, которая была защелкнута всего лишь на щеколду, вошел во двор. Как только он вступил во двор, откуда-то послышалась странная музыка и пение. Пела девушка. Слов он не мог разобрать, но почему-то вспомнил, как что-то кряхтело себе под нос то чучело, которое облило его. Он усмехнулся. «А она храбрая. Не струсила и не убежала после его взгляда. Не многие могли выдержать его. Особенно после того, как он вернулся из армии и пошел служить короне. Немного стушевалась, а так молодец. Так стоп. С чего это он хвалит тут каких-то замарашек». Но ведомый голосом обогнул дом и направился на поляну за него. Там среди подушек и одеял, в отдалении от дома в метрах десяти, возле костра, сидели четыре девушки и четверо парней. Они все были одеты в простые свободные одежды, цвет которых точно нельзя было определить в сумраке. Кто сидя на подушках, кто лежа, кто облокотившись на бревно, лежащее тут же, слушали пение девушки. Девушка, закрыв глаза, пела незнакомое ранее произведение, но так проникновенно, что Эллариан заслушавшись, облокотился о стену деревянного дома, так и остался стоять в его тени. Слушая пение и любуясь девушкой, он отметил, что она отнюдь не красавица, но притягивает взор. Волосы ниже плеч светлые, но не блондинка. Не худая, но и не полная. Она сидела на подушках раскиданных на одеялах по-турецки и слегка раскачивалась в такт музыке. Играла девушка на каком-то незнакомом ему инструменте. Наподобие клавесина. «Но разве он может быть такой маленький и так громко играть?», задумался он. Закончив петь и аккомпанировать себе, она посидела в тишине пару секунд и с улыбкой открыла глаза. Он узнал ее. Это же его чучело. Стоп. Почему мое? — удивился Эллариан. Пока он предавался размышлениям принадлежности Веды, она, встав, подошла к столу, который стоял слева от них со всякой снедью и напитками и налила себе что-то попить.

— Вед, а давай что-нибудь еще, а? У тебя так хорошо получается, — услышал он девичий голос, который показался ему смутно знакомым.

— Дай человеку отдохнуть, Вер, — подал голос молодой темноволосый мужчина, обнимающий обеими руками какой-то инструмент. Приглядевшись, Эллариан определил в нем гитару.

— Ну тогда ты нас чем-нибудь порадуй, — не сдавалась девушка. Мужчина заулыбавшись, положил на колени гитару и ласково проведя по ее странам, просил.

— Лирическое, трагическое или юмористическое?

«Ух ты, какие тут слова знают», дивился Эллариан.

— А всё вместе можно? — с улыбкой уточнила Вера.

— Вед? — повернувшись к девушке, стоявшей возле стола, вопросил мужчина.

— Можно, — с улыбкой ответила та и вернулась на свое место. Устроившись поудобнее и подумав несколько секунд, заиграла опять-таки незнакомое ему. Черноволосый мужчина подхватил ритм на гитаре и они запели.

«Жил да был, жил да был, жил да был один король

Правил он как мог страною и людьми.

Звался он Луи Второй, звался он Луи Второй

Но, впрочем, песня не о нем, а о любви…²

Действительно, если вдуматься, песня и лирическая, и трагическая, по мнению барышень, но улыбку вызывает, подумал Эллариан. За этой песней последовала еще одна незнакомая ему песня про брадобрея, которая также вызвала улыбку и желание послушать еще что-нибудь. Песни были разные и ему незнакомые. И когда в очередной раз, взяв гитару в руки, Веда заиграла неизвестный мотив, Эллариан просто закрыл глаза и стал слушать. А девушка запела. Песня была о маме. О детских воспоминаниях, о том, что время уходит и уже нельзя просто прийти, обнять и поговорить с мамой. И такая нежность вперемешку с горечью звучала в голосе девушки, что он, открыв глаза, потрясенно смотрел в глаза девушки полные непролитых слез и не понимал, почему ему хочется ее обнять и утешить. Сказать… Да нет, ничего не говорить. Просто обнять и успокоить.

Песня закончилась. Отзвучали последние слова. И никто не решился нарушить тишину, возникшую после последних аккордов. Закончив петь, Веда молча встала и направилась в дом. Слишком поздно он обратил на это внимание и, прячась в тени, уже знал, что она его увидит. Девушка приостановилась на секунду, но видно узнала в нем утрешнего гостя, прошла мимо него и направилась в дом. Подумав несколько секунд он направился за ней.

Веда

«Странно, что он тут делает», думала девушка, поднявшись на веранду и включая второй светильник, чтобы было лучше видно. Это одна из тех вещиц, которые оказались вместе с ней в этом мире. Они работали на солнечных батарейках и запросто пополняли свой запас за день. Зато вечером можно было не зажигать свечи, бесполезно переводя их, а спокойно заниматься своими делами при привычном свете. Зайдя в дом и взяв теплый платок, так как немного замерзла. Накинув его на свою легкую длинную синюю тунику, которая была ей до середины бедра, опять вышла на веранду. Она уже немного успокоилась и вернулась в норму, в которой прибывала все эти восемь месяцев.

Утренний гость поднялся вслед за Ведой на веранду и, молча стоял, как будто чего-то ожидая.

— Здравствуйте, — нарушила она тишину. — Чем могу быть полезна? Если вы к бабе Ду.., — запнулась, но тут же поправилась, — к Дусеи, то она будет не раньше завтрашнего обеда.

Он молча смотрел на нее. А Веда не знала, что еще сказать или сделать, что бы как то прояснить ситуацию, что он тут делает.

— Простите, — отмер мужчина, — Я извиняюсь, что вошел без приглашения. Но во дворе никого не было. Да, я пришел уточнить не появилась ли госпожа Дусея, но никого не было и я прошел, — он также запнулся, как будто что-то не договаривая, но тут же продолжил, — А там вы меня и увидели.

— Понятно. — Веда прошла и села в кресло, рукой указав на соседнее, предложив присесть мужчине, — Простите, вы не представились и я не знаю, как к вам обращаться.

— Да, простите, — замешкавшись опять на несколько мгновений, он представился, — Эллариан.

— Эллариан, — повторив, улыбнулась она, — Красивое имя. Меня можете звать Веда, — девушка улыбнулась, а мужчина просто кивнул головой, показывая, что принял просьбу девушки к сведению, — И еще, — Веда замялась, но продолжила, — Я еще раз хочу извиниться за утрешнее недоразумение. Я вас правда не видела. И не хотела испачкать или как-то оскорбить, — она замолчала, не зная, что еще сказать в свое оправдание.

— Я понял.

«И все? Ни укоров? Ни претензий? Опять молча смотрит и улыбается». Девушка еще больше смутилась, но встала с кресла и улыбаясь предложила,

— Если вы никуда не торопитесь, то мы скоро будем ужинать. Присоединяйтесь к нам. Изысков не обещаю, но будет вкусно и сытно.

«Блин. Что я творю. Какой ужин?», пришла она сама в ужас от только что сказанного. Но деваться некуда. Гость приглашен.

Мужчина, который посчитав, что ему сейчас предложат удалиться до обеда завтрашнего дня, тоже встал с кресла. Услышав приглашение он очень удивился, но неожиданно даже для самого себя согласился, кивая на предложение.

— Буду рад.

— Хорошо. Пойдемте я вас познакомлю с нашими, — она уже спустилась и направилась за дом, когда он ее догнал, и не зная предлагать ли локоть для поддержки или у простолюдинов так не принято, шел тихо рядом, — Ребят, у нас гости, — на ее голос все обернулись и обратили внимание на него, — Это гость бабы Дуси. Эллариан. И я пригласила его на ужин. Кстати, Мурыська, когда он у нас будет сегодня? — повернувшись к стене дома, с улыбкой обратилась она к светловолосой девушке. Там в тени, под навесом располагалась летняя кухня и сейчас над кастрюльками колдовала худенькая маленькая девушка лет пятнадцати на вид.

— Скоро, — ответила та, — Можете сервировать стол.

Все разом стали подниматься и перемещаться к столу, тихонько переговариваясь и смеясь. Быстро убрали уже грязную посуду и поставили еще один стул и приборы для гостя, расселись на свои места. Веда предложила место для Эллариана и, дождавшись когда он присядет, стала его знакомить с домочадцами.

— Эллариан, это Карыч, он, когда нет Дусеи, тут главный. Можно сказать, управляющий, — нашлась она, — Это, Марыська, Тая, Верунчик, они, как и я помогаем тут по хозяйству. Дарио… — она не знала, как представить духа леса, с которым ее познакомила баба Дуся и с которым за это время они стали друзьями. Перед ними дух сегодня предстал в образе высокого жгучего красавца брюнета с темно-карими, цвета шоколада, глазами, большим греческим носом и чувственными губами. Одевался просто и не броско, поэтому, не зная, что он не человек, разглядеть в нем духа никто не мог.

— Я дальний родственник Дусеи, — помог ей дух.

— Лео, — коротко представился ее второй друг — оборотень. Тоже высокий темноволосый адонис с зелеными глазами, накаченным, но не бросающимся этим в глаза, телом и чарующей улыбкой с белоснежными зубами, — Я друг семьи, — «Друг семьи», усмехнулась девушка, вспомнив, как она приволокла его в облике серебристо-черного волка, приняв его за раненную собачку, попавшую в капкан. Как разбирала капкан и выхаживала его несколько дней, не понимая, почему раны уже зажили, а ее «песик» до сих пор не встает. Он бы так и дальше притворялся, если бы его не увидела баба Дуся и не отметелила крапивой. Этот песик в несколько прыжков пересек двор и спрятался под домом, не желая выходить. Поддался он только на уговоры Веды. Она обещала, что бить его не будет. Сильно не будет. И когда он вылез и обернулся в молодого мужчину, стыдливо прикрывающего всё, на что молодым девушкам пока нельзя смотреть, Веда хохотала так, что даже баба Дуся не стала его прогонять, посмеиваясь рядом, и разрешила остаться.

Мужчины кивнули друг другу, в приветствии и Эллариан перевел взгляд на следующего человека за столом.

— Тимка, — улыбнувшись, представился светловолосый, коротко стриженный малец с бирюзовым цветом глаз, на вид которому было не больше шестнадцати, а сколько ему точно он ей не говорил, — Я, как бы тоже, дальний родственник бабе Дусе.

Веда не сдержала дрогнувших в улыбке уголков губ. Ну не говорить же всем, что Тимка сын подводного владыки Тинея и, как ее друг, периодически гостит у бабы Дуси. «Отдыхая от суеты», как говорил он сам. Перезнакомив сидящих за столом и, посчитав свой долг радушной хозяйки выполненным, Веда направилась к Марыське помогать с ужином.

Она сама не знала зачем пригласила его на ужин. Правильнее, наверное, было бы выпроводить его до завтра, пока не вернется баба Дуся. Но почему-то Веда не хотела, чтобы он уходил. Почему? Она не знала. Об этом, как рекомендовала незабвенная Скарлет О'Хара, она подумает завтра. А сейчас ужин и все по домам, — решила она. С этими мыслями она сложила на поднос тарелки с пловом и пошла их разносить.

1.2. «А мы тут плюшками балуемся…»

Эллариан

Вечер неожиданно стал приятным и запоминающимся. Его приняли в их маленькую компанию. Несторонились, не игнорировали и не раздражались от его присутствия. Как-то легко перешли на «ты» и запросто называли Элом. После невероятно вкусного ужина и беседы ни о чем и обо всем одновременно, все опять переместились на подушки с одеялами и снова устроили маленький концерт. Кто знал слова подпевал. Кто не знал, просто слушал, наслаждаясь голосами певцов. Или танцуя. Просто. Без всяких там правил, переходов и кружений. Всё было так просто, что смотрелось правильно и красиво. Он сам участвовал в хороводах и смеялся как ребенок над забавными историями, которые в перерывах рассказывали парни или девушки. Несколько часов пролетело так, что он даже не заметил этого. Ему уже давно не было так хорошо и спокойно, как сейчас рядом с этими едва знакомыми людьми.

Веда с Карычем исполнили еще несколько неизвестных ему песен и закончили посиделки «колыбельной», как назвала это произведение Веда. Жалко было уходить. Но пора и честь знать.

В своей комнате, вернувшись с посиделок и улегшись на кровать, он даже слегка пожалел, что скоро уедет и возможно уже они никогда не встретятся.

Утром, проснувшись и позавтракав, он решил, что переделает все дела и только потом после обеда поедет в Тутову заводь, чтобы обговорить все с Дусеей и отправиться сразу в дорогу. Когда после обеда, в дорожном костюме, он приехал к дому знахарки, то обнаружил на поляне перед домом полный двор ребятни, девочек и мальчиков в возрасте от шести до семнадцати лет. Они сидели за грубо сколоченными партами и усердно переводили с доски цифры, решая примеры. Их было человек двадцать. Перед домом слева стояло небольшое строение. Скорей всего баня, решил Эл. А перед баней была установлена учительская доска, рядом с которой сидела Веда за таким же небольшим деревянным столом и объясняла что-то парню, стоящему возле нее, периодически поднимая на него глаза. Он улыбался и качал головой в знак согласия.

Стоило ему войти во двор, к нему улыбаясь, подошел Карыч, протягивая руку для приветствия.

— Что тут происходит? — удивился Эл.

— Урок арифметики, — все также улыбаясь пояснил Карыч, — Веда два раза в седмицу проводит тут уроки для малышни. Учит считать, писать и читать. Говорит, что в жизни пригодится. Дусея не против. А деревенские только рады бесплатно учиться. И стар и млад сюда таскаются.

— Бесплатно? А зачем это ей?

— Ну, вот у нее и спроси. Урок скоро закончится. Они уже и так часа два тут решают.

В это время откуда-то со стороны Веды прозвенел звук, похожий на колокольчик и Веда, отвлекшись от объяснений, подняла со стола какую-то коробочку и, нажав на нее, отключила этот звук.

— Ну что, все решили? — спросила она, с улыбкой обводя свой класс и замечая Эла. Она кивнула ему в знак приветствия и продолжила урок, — Итак, кто хочет пойти к доске и написать ответы, — Поднялись руки, как в настоящей классной комнате. Почти все хотели выйти и написать ответы, — Хорошо, сегодня ответы будут писать Матвей и Леофа, — дети, радостно подскочив со своих мест, прошли к доске и, взяв мел стали переписывать ответы со своих листочков на доску. Проверив, что все правильно и похвалив ребят, Веда объявила, что на сегодня урок закончен и она их ждет на урок чистописания утром первого выходного. А потом пригласила всех на обед. Младшие сложили в свои холщевые мешочки листы и утопали дружной толпой в сторону бани мыть руки. А более старшие стали помогать Лео с Тимкой убирать столы с центра поляны перед домом под навес какого-то сарая за баней, а потом также пошли мыть руки перед обедом.

Веда, закончив свои дела, подошла ко мне, с улыбкой протягивая руку.

— Привет. Как дела?

— Привет. Хорошо, — он с удивлением отметил, что при всем том объеме работы, которую делала девушка, руки у Веды мягкие и ухоженные. «Может она тоже чья-то дочь и здесь под присмотром? Почему тогда работает?», раздумывал Эл. — А госпожа Дусея уже вернулась?

— Нет, ее еще нет. Пошли с нами обедать, — пригласила девушка его. Кивнув, он последовал за ней, продолжая думать, кто такая Веда и что она тут делает.

«И поведение простое. Но манеры и умение говорить и держаться присутствуют. Опять же, арифметика, чистописание, умение читать. Может ее кто-то тут учил? Кто? Мелюзга, за которой он приехал? Вряд ли. В жизни не поверю, что это особа снизойдет до общения с простолюдинами. Ну, я же общаюсь?!?», — удивился он сам себе, — «Общаюсь. А она не станет».

Посмотрел на девушку, которая указала ему куда присесть, а сама пошла помогать с обедом. Присев на предложенное место возле вчерашнего стола, который стоял поодаль от основного большого стола, Эл осмотрелся. За большим столом дружно уминали картошку с овощами, запивая квасом или каким-то другим напитком, со своего место он не видел, что пьют, все Ведины ученики. В небольшой кружке напиток предложили и ему, пояснив, что будем обедать после того как малышню накормим и отпустим по домам. «Всё страннее и страннее», думал он. «Зачем все это? Они что богачи всех кормить? Да еще тратить на деревенских время, обучая их». Попробовав предложенное, он убедился, что это квас.

Когда все были накормлены и распущены по домам, Марыська пригласила ненакормленных к столу. Ели тоже самое, чем кормили детей. Все было также вкусно, поэтому Эл съел все без возражений. А после уборки стола, каждый пошел по своим делам.

— Веда, — окликнув девушку Эл, направляясь за ней, когда она, помыв и разложив посуду по шкафчикам, отправилась в дом. — Ты сильно сейчас занята?

— Нет. А что?

— Да у меня пока Дусеи нет, много свободного времени. Хотел узнать, может чем помочь? — предложил он и сам себе удивился.

Веда окинула его теплым благодарным, как ему показалось, взглядом и предложила.

— Надо наколоть дрова для бани и костра. Сегодня у нас чистый четверг. Натаскать с заводи воды в кадушки. Белье уже постирано, осталось его только развесить сушить, — с серьезным выражением лица перечислила девушка. А глаза смеялись, — Так что еще? — якобы задумалась она, — Вроде пока всё. Выбирай, — уже с улыбкой закончила она.

Эл постоял в ступоре, осознавая, что ему, аристократу, только что предложили колоть дрова и таскать воду. Видно что-то все-таки отразилось у него на лице, так как, уже смеясь, Веда стала его успокаивать.

— Шутка. Расслабься. Мальчики сами справятся, а белье я сама сейчас развешу. Можешь побыть рядом, поболтаем, если тебе скучно, пока я вожусь с бельем, — и она не дожидаясь ответа направилась куда-то за баню. Оттуда она вышла с большой корзиной доверху заполненной постиранным бельем. Не долга думая Эл забрал ее у Веды и пошел следом за ней в сторону обеденной полянки. На ней она повернула направо и затерялась в густо растущих кустах. Пройдя за ней, Эл обнаружил небольшую заводь с оборудованными на суше скамейками и качелями, местом для костра и столиками. Но и тут Веда, не дойдя до заводи, опять повернула направо, заходя в кусты. Пройдя за ней, он обнаружил небольшую комнату, стены которые были живые, из кустов и деревьев, а потолок совсем отсутствовал. В самой комнате от одной ветки дерева слева до другой ветки с правой стороны тянулись веревки, на которых уже висела и сохла одежда. Указав Элу на маленький столик, на который он поставил корзину, Веда стала развешивать белье. А он стоял и смотрел на нее, как она работает и никак не мог придумать ни одной темы для разговора.

— Как спалось? — не поворачиваясь к нему, спросила она вдруг.

— Хорошо. Ну, как можно быть хорошо на постоялых дворах.

— Угу, — и опять тишина, — Эл, а ты к нам надолго?

Вопрос озадачил. Вчера они как-то этого вопроса не касались. Да и не собирался он тут больше двух дней задерживаться.

— Не знаю. Всё зависит от того, как скоро появится Дусея и я решу свой вопрос.

— Понятно, — отозвалась девушка и ему почудилась грусть в ее голосе.

— Вед, ты где? — услышали мы звонкий девичий голос Марыськи. Это надо же так девушку назвать.

— Марусь, мы тут. Белье развешиваем, — отозвалась Веда.

— А тебе письмо. Танцуй! — показалась улыбчивая голова девушки, — Танцуй, танцуй. Так не отдам.

— Марыська! — прикрикнула Веда на девчонку. Но та оказалась не из пугливых и выдала все тайны странного требования танца для получения письма.

— Сама виновата. Ты за письмо моего котика заставила станцевать вальс. Так что теперь твоя очередь. Танцуй или не отдам, — безапелляционно закончила тираду девчонка и показала язык.

— И что мне танцевать? — сложив руки на груди, спокойно спросила девушка.

— Вальс! — потребовала Марыська.

— Да с кем мне тут танцевать вальс? — возмутилась Веда. Ты то с Тимкой танцевала и письмо тебе личное было. А мне, скорее всего, очередной «крик о помощи» кто-то прислал. Так что давай его сюда и не мешай белье развешивать, — Веда попыталась отобрать у наглой девчонки письмо. Но она вырвалась и спряталась за спину Эла.

— А вот с Элом и танцуй. И письмо лично тебе, а не бабе Дусе. Значит не «крик о помощи», — передразнила она Веду.

— Но… — девушка остановила свою «отбирательную» деятельность. По ее глазам и лицу было видно, что она очень удивлена.

— Я не против. Надо же узнать кто этот загадочный некто написавший Веде личное послание, — с улыбкой вдруг ответил за них Эл. Ему почему-то захотелось станцевать с ней. Но видя, что Веда с сомнением смотрит то на него, то на девушку, продолжил, — Танцую я не очень. Но ноги честно постараюсь не отдавить.

— Хм… это наверное мне надо стараться ни чьи ноги не оттоптать, — со вздохом проговорила девушка, — Ладно.

Эл подошел к девушке и, обняв ее, повел по небольшому, на сколько хватало места в этой комнатушке, кругу. Девушка легко дала ему управлять в танце и поразительно плавно следовала за ним, слушаясь и повинуясь его движениям. Он заметил, что спину она держит ровно, не скованно. «Училась всё-таки», решил Эл. Полу прикрыв глаза, она, как будто, наслаждалась танцем. И он сам осознал, что держать ее в объятиях ему нравиться. Танец закончился, по мнению Эла, очень быстро, так как без музыки они прокружились не больше четырех кругов и девушка остановилась и отстранилась.

— Довольна? — спросила она девчонку, которая улыбаясь, стояла и смотрела, как они кружились по комнате.

— Угу, — просияла она, отдавая конверт из желтой бумаги, на котором красивым почерком со всевозможными завитушками было выведено несколько слов на незнакомом языке. А внизу «ведающей», — А вы красивая пара, — крикнула отошедшая на безопасное расстояние девчонка и припустилась бежать, избегая праведного гнева ведающей.

— Ну что за несносная девчонка, — смущаясь, но стараясь говорить строго покачала головой Веда, и вернулась к развешиванию белья, убрав конверт в передний карман фартука, который был надет на ней поверх длинной светло-синей туники и серых штанов — шаровар.

— Если не секрет, от кого послание? — спросил Эл, чтобы нарушить тишину.

— Не секрет, — отозвалась девушка, не поворачиваясь к нему и продолжая заниматься своей работой, — от Лешего.

— От кого? — переспросил Эл, думая что ослышался. Она повернулась, посмотрев мужчине в глаза и повторила.

— Послание от лешего. Зовут его Леша. К нему как раз и отправилась Дусея. Они там всякие травки-муравки собирают на заре, да в полночь. Опытом делятся, да за жизнь разговоры водят. Сейчас развешаю белье и посмотрим. А то потом так весь день и пролежит не развешанное, — а потом как ни в чем не бывало продолжила развешивать остатки белья.

— А ты тоже дружбу с нечистью водишь?

— Я? Ну кто хочет дружить, я не против. Им же тоже человеческое тепло, участие и сочувствие нужно. Они от нас, людей, мало чем отличаются. Так вот к ним с добром и они ничего дурного не сделают. Тут все так же как у нас, — пояснила она Элу. Да, подумалось ему, чего только ни бывает на свете. Уставившись в опустевшую корзину, думал, интересно, а Веда ведьма?

— Нет.

— Что нет? — вернулся он в реальность.

— Я не ведьма. Я чистокровный человек, — и видя непонимание в его глазах, пояснила, — ты спросил не ведьма ли я. Я ответила, что нет, — и подхватив корзину направилась на выход. Догнав ее и отобрав корзину, он последовал за ней.

— Обиделась?

— Нет, — улыбнулась она, — Я уже привыкла, что раз я помогаю бабе Дусе, меня тоже за ведьму принимают. А я, если честно, про всё это только недавно узнала. Жила поживала себе спокойно, не тужила. Делами всякими занималась, себя баловала, а тут «бац и вторая смена», — с улыбкой закончила говорить она. Но видя опять непонимание в глазах Эллариана, махнула рукой, не бери в голову мол. Отнеся корзину в кладовку и вернувшись к дому вдвоем, девушка, повернувшись к Элу, уже что-то хотела сказать ему, как во двор буквально влетел здоровый парень, уже у калитки крича.

— Ведушка, матушка, выручай. Маманя рожает. Повитухи нет. Бабка наша занемогла. Надежда токмо на тебя.

— Так, Егор, успокойся. Где мама? — протягивая стакан с водой спросила Веда.

— Дома, — отдышавшись, пробасил Егор. Высокий, тощий пацан в холщовых серых штанах и такой же рубашке, которая была вышита по вороту орнаментом синими нитками. Принял у девушки стакан и залпом выпил налитую туда воду.

Веда же не теряя время, быстро подошла к шкафчикам, которые были установлены на веранде и стала доставать оттуда всякие баночки, бинты, завернутые в тряпицы предметы и складывать в сумку, которая всё это время висела у нее на боку, но не привлекала внимания.

— Беги домой. Я сейчас приду. Передай Маланье, чтоб там где положим мамку вашу с ребенком полы помыла хорошо и накипятила много тазов горячей воды. Приготовила простыни и спирт, — давала указания Веда, не прекращая перебирать и складывать медикаменты в сумку, — Всё запомнил?

— Ага, — у калитки крикнул Егор и припустился в обратный путь.

— Эл, — повернувшись к мужчине и посмотрев в его глаза, после того как собралась, девушка пояснила, — Ты можешь тут остаться. Но тут долго еще ни кого не будет. А я не знаю, когда Тонья разродится. Так что могу предложить или отправиться тебе на постоялый двор. Всё ж там люди. Или тут нас подождать.

— А с тобой нельзя? — не хотелось оставаться здесь одному. Да и с девушкой все-таки интересней.

— Со мной? — удивленно воззрилась на него она, — Эл, я иду принимать роды. Тебя со мной в дом не пустят. У Тоньи муж кузнец и очень ревнивый. Я не смогу тебя защитить если что, — спокойно стала пояснять она ему. «Она что за меня переживает?», удивился он. «Однако, приятно».

— Не волнуйся. Я постою возле дома. Егора ты же тоже выгонишь из дома? — и дождавшись кивка, продолжил, — Вот с ним и пообщаюсь.

— Хорошо, — всё еще немного сомневаясь, согласилась она, — Но тогда поторопимся, — и повернувшись, поспешила со двора.

Веда

Роды были тяжелые. Она уже часов пять успокаивала роженицу и приводила жилище в порядок. Так как на последних месяцах Тонья слегла, а Маланья, будучи десятилетним ребенком, не особо рвалась помогать по хозяйству, муж с сыном тоже рвения не проявляли, то из чистой светлой хаты, за две луны дом превратился в грязную халупу. И вот придя и проверив, что время еще есть, стала Егора с Маланьей гонять и приводить дом со двором в порядок. Элу вытащили стул из дома и установили его в тени, чтоб отдыхал и под ногами не мешался. Тяжелую работу он делать не будет. По нему сразу видно, что не его поля деятельность. А кроме как драить, чистить и выносить мусор, пока ничего делать не надо было. Девушка велела Егору разжечь костер, чтобы спалить весь мусор и растопить баню. А Маланья ей с уборкой помогала, да воды для мамки таскала. Закончив часа через два и приведя в относительный порядок дом, занялась роженицей. Перевели Тонью в баню, отмыв ее и уложив на полки протопленной бани, принялись за малыша. Баба Дуся объясняла ей, что рожать, когда жарко, очень полезно для измученного организма женщины. Но Веда не рискнула сильно натапливать баню. Зато воды натаскали и нагрели хоть закупайся, еще и останется.

И вот уже на протяжении трех часов Веда принимала роды прямо в бане. Пуповина обмоталась и ребенок сам не мог выйти естественным путем. Это она поняла не сразу. А только когда стала прощупывать, почему до сих пор ребенок не хочет «покидать маму». А когда осознала весь ужас, поняла, что сама сейчас поседеет и облезет. Так как еще ни разу сама не принимала роды, без помощи бабы Дуси, а тем более такие сложные. Попрощавшись со своими любимыми волосами на голове, с нервными клетками в голове, Веда принялась руками аккуратно переворачивать ребенка распутывая пуповину, утешая Тонью, хваля ее за терпение, уговаривая еще немного потерпеть и заодно успокаивая себя. И вот он тот долгожданный момент. Долгожданный и мамочкой и Ведой тоже, когда нечто сине-красно-коричневое буквально выпрыгнуло из мамы к ней на руки. «Малыш», догадалась она. «Мальчик!», заулыбалась и взяв вверх ногами слегка хлопнула по попе малыша. Раздалось кряхтение, а потом и нарастающий детский крик.

— Мальчик, — повернувшись к маманьке, озвучила Веда пол ребенка, — Поздравляю! — Тонья заулыбалась и, откинувшись на полку, на которой лежала, прикрыла глаза, — Я сейчас малыша обработаю и потом тобой займусь.

Быстро приведя обеих в порядок и, вручив братика Маланьи, велела позвать Егора помочь отвести маму в дом. Но пришел Эл и молча взяв на руки женщину, отнес ее в дом. Веда поплелась следом. В доме уложив на приготовленную чистую кровать и вручив ребенка для кормления, Веда всех выгнала из дома, велев Маланье следить за мамой. А сама отправилась приводить баню в божеский вид.

Во дворе увидела картину маслом. Кузнец, он же муж Тоньи, он же дядька Торий, и по совместительству отец уже троих детей, сидел на завалинке и пьяно улыбался, смотря на свой дом. А дядька Торий мужик немалый, под два метра ввысь и почти столько же вширь. Рядом сидел Егор, щелкая семечки, и стоял Эл.

— Веда, это правда? Сын? — увидев девушку, вскочив, кинулся Торий к ней. Затопчет, мелькнула мысль, видя как этот трехтонник надвигается на нее. Но перед ней возникла знакомая Элова спина и намечающееся затаптывание приостановилось. Зато на ее глазах эту самую знакомую Элову спину обхватила, обнимая, лапища Тория. Руками назвать их как-то язык не поворачивался, — Сын! — радостно улыбаясь, тряс Эла кузнец. Видя уже слегка посиневшее лицо своего спасителя, Веда решила отблагодарить его тем же, поучаствовав уже в его спасении.

— Дядь Торий, отпустите человека, — просяще начала она, — А то на радостях задушите. А я все лекарства на Тонью перевела. Не откачаю.

— Да, да, — отпуская Эла пробормотал кузнец и вернулся на завалинку, — А мне туда можно? — показывая на дверь дома, вдруг спросил Торий. Она, как раз приобняв Эла, давая парню отдышаться, поила его.

— Пока нет. Вот искупаетесь в бане. Протрезвеете. Оденете всё чистое. А потом разрешу. Нечего мне тут грязь, да бактерии разводить. Сегодня всё только продезинфицировала. И ребенку перегаром тоже вредно дышать, — строго сказала она. «Ну, а что? Думал раз-два и в сказке. Вон Тонья мучилась сколько. Пусть тоже пострадает за правое дело».

Кивнув своим мыслям, Торий, встав с завалинки, без разговоров пошел в сторону бани, прихватив с собой Егора и ошеломленного всем этим Эла.

— Торий, — крикнула девушка в след, — Подожди. Я там еще ничего не убрала после родов, — и кинулась вслед за ними. Успела она вовремя. Кузнец только успел зайти в предбанник и увидел несколько тазов с мутной и кровавой водой, развернулся и также со своей «ношей» вышел из бани, — Прости, — извинилась Веда перед Элом, который уже понял, как попал, но пока ничего не предпринимал для своего освобождения, — Егор сбегай к бабке, попроси квасу для папки, а то самогонку ему пока хватит, — попросила с улыбкой она, заходя в баню и принимаясь за работу.

Егор сбегал и принес то, что просили. И даже напоил отца с Элом квасом. А потом после того, как девушка все отмыла в бане и собрала вещи, вынести тазы и вылить ей помогли мужчины, которые, похоже, уже отошли от первого шока и могли адекватно реагировать на происходящее. Ополоснувшись сама и отправив мужчин мыться, проведала молодую мамочку. Всё было хорошо, они с ребенком спали. Маланья же скучала на кухне. Пока мужчины мылись, Веда отправила девчонку отнести чистое белье отцу с братом, а сама занялась ужином. Когда они все вернулись в дом, у нее всё уже было готово. Накормив их, а заодно и Тонью, которая уже к тому времени проснулась, проверила всё ли в порядке. Оставив необходимые указания и пообещав, что зайдет завтра, они с Элом отправились в обратный путь.

— Веда, постой, — услышала она окрик Егорки, — Папа просил передать, — пояснил он, протягивая ей мешочек с деньгами. Остановив его жестом, девушка пояснила.

— Передай папке, чтоб он эти деньги лучше на распашонки и пеленки потратил. Еще мамке свежая еда нужна, чтоб кормить братика твоего. Так что пока она сама не может делами заниматься, пусть папка платит, чтоб готовили вам, — Егорка кивнул и побежал обратно в дом, а они, повернувшись, пошли домой.

Эллариан

Удивительный день. Он в деревне помогал растапливать бани и убирать мусор. Даже в армии он этим не занимался. Узнают друзья, засмеют. Но видя, как измучена Веда, как она одна приводила в порядок дом, девчонка не считается. Та только стояла рядом и поддерживала или приносила тряпки и воду. Как долго принимала роды, а потом еще и все приводила в порядок, отказать в помощи Эл не мог. Странно, но ему даже понравилась такая тяжелая, простая работа. «Рассказать брату, не поверит». Он улыбнулся своим воспоминаниям как сидел в бани с кузнецом и его сыном. Первый раз он купался с кем-то, кто ниже его по происхождению, да при том в обычной деревенской бане. Интересный опыт. Торий оказался толковым мужиком, и уже через пол часа они обсуждали метал и ковку, способы заточки и где лучше покупать себе оружие, а где по дороге в Элгей подковать коня. А после ужина так вообще стали чуть ли не друзьями. И только когда они уже уходили, Эл осознал, что это все Веда. И уборку сделала, и роды приняла, и ужин приготовила, да еще от денег отказалась. Странная она.

В молчании они прошли часть пути по лесу. Было хорошо молчать, идя рядом с Ведой. Эл понимал, что она устала и с разговорами не лез. А она не спеша шла рядом и, подняв голову, смотрела на небо. Он тоже поднял голову вверх и увидел, что все небо в звездах. «Когда я в последний раз любовался небом?», вдруг озадачился Эл. «Давно, наверное». Посмотрев на девушку, увидел, что она остановилась и повернулась к нему.

— Эл, ты не сильно устал? — спросила она тихо.

— Нет, — ответил он, останавливаясь рядом с ней.

— Тут недалеко небольшая заводь. Я там иногда отдыхаю от трудного дня. У нас особо в одиночестве не посидишь. А тут можно. Ты не возражаешь, если мы туда ненадолго заскочим посидеть? — и тут же предложила, — Если устал, ты иди. Я сама тут посижу и потом дойду до дома.

— Ну, уж нет. Заблудишься еще, — с улыбкой отказался он, — Веди к своей заводи.

— Пошли, — улыбнулась она и свернула с дороги в кусты.

Пришли они на берег реки, по берегам которой росла какая-то длинная трава, а ближайшие деревья своей кроной образовывали навес над небольшой заводью, как в беседке. Разувшись, Веда опустила в воду ноги и присела на небольшую кочку.

— Присаживайся, — обратилась она к мужчине, — В ногах правды нет.

Так они, молча, сидели, смотря на звезды. Каждый думал о своем. Эл, не зная о чем думала Веда, смотрел на нее и думал над тем, что еще скрывает эта на вид простая, обычная девушка. Что она тут делает? Ведь не простолюдинка, это точно. Как она оказалась здесь? Утренние мысли опять вернулись к нему и назойливо вертелись в голове. Веда вздохнула и опустила глаза на воду.

— Устала? — спросил он, нарушая их тихое молчание.

— Есть немного, — с улыбкой ответила она ему, — Искупаться бы сейчас. Вода теплая.

— Я отойду, если хочешь, купайся, — предложил Эл.

— Да нет. Не уходи. Отвернись только. Я в рубашку переоденусь. Тут в этом купаются. И немного поплаваю.

Отвернувшись, и рассматривая ветки деревьев, он прислушивался к звукам вокруг и удивился, когда через пару минут услышал всплеск воды и голос Веды.

— Всё. Можешь поворачиваться. Я до того берега и обратно. Не скучай, — и поплыла. Медленно. Спокойно.

Обычно девушки не сильно любили плавать. А если и плавали, то только там, где мелко. Да еще быстро, чтоб не замерзнуть. Коснулся воды. Прохладная. Странно. Откуда же ты, девушка из Тутовой заводи? Тем временем Веда доплыла до противоположного берега и вышла из воды. Длинная рубашка облепила ее фигуру, показывая все округлости. Эл залюбовался девушкой. А она, быстро отдернув от себя мокрую ткань, скользнула в глубь леса и пропала из вида.

Куда это она? — насторожился он. Выждав пару минут, позвал, — Веда?

— Я тут, — донеслось до него, — Я сейчас, — еще через пару минут девушка появилась с небольшим букетом травы, и также не спеша, зайдя в воду, поплыла в его сторону, подняв правую руку с травой над головой. Доплыв, положила их на берегу и подняла взгляд на него. Ее растрепанные за день волосы, влажная кожа и мокрая рубашка придавали ей какую-то загадочность. Глаза блестели. Или ему так казалось из-за отражения в них света звезд от воды. Она улыбнулась. Эл улыбнулся ей. Она глазами показала ему за спину. Обернулся, ничего не увидел. Повернулся обратно.

— Я немного замерзла. Можно тебя попросить отвернуться, чтобы я переоделась в сухое? — смущенно попросила девушка, но обняла себя руками, показывая, что про замерзла она не придумала.

— Да, да. Конечно, — поспешил он отвернуться. «Вот болван. Намек не понял».

Девушка также как разоблачилась, также тихо переоделась в сухое. Он даже не услышал, как она подошла к нему, пока Веда не обратилась:

— Спасибо, что подождал меня и покараулил мои вещи, — поблагодарила она и, проследив за его взглядом, который он бросил на букет в ее руках, с улыбкой пояснила, — Это я для бабы Дуси собрала. Она меня учила, что эту траву только на новолуние собирают. А купаясь в воде, увидела новый месяц. Вот и решила пройтись по тому бережку посмотреть ее.

— Нашла? — так же с улыбкой спросил ее Эл, уже зная ответ.

— Нашла, — был ему ответ.

— Пошли? — предложил он ей руку. И она, оперевшись на локоть, так же с улыбкой согласилась.

— Пошли.

§ 1.3. «О правде, полуправде и выдумках»

Веда

До дома они добрались без приключений. Там уже были все домочадцы, кроме бабу Дуси.

— Не приходила? — уточнила Веда.

— Нет. — ответил ей Карыч.

— Странно. Должна уже была вернуться или сообщить, что задержится. — размышляла девушка вслух.

— А что там Леша пишет? — вклинилась в разговор Марыська.

— Леша? Точно! — со всей этой беготней она и забыла про послания лешего. Быстро отыскав его в кармане передника, вскрыла и пробежалась глазами, — Леша пишет, что они с Дусеей идут в какой-то град, не могу прочитать название. И пробудут там пару дней. Вернет он нам бабу Дусю только через десять дней. Просит не мусорить и не шуметь в лесу. За старшего оставил Карыча. Дусея за старшую оставляет меня. И еще, баба Дуся тут приписывает, что ждет гостя. Если он приедет без нее, попросить прощение за задержку и предложить подождать ее. Всё, — она медленно всех обвела взглядом и остановилась на Карыче, — А она раньше так надолго пропадала?

— Было дело, — не стал скрывать друг, — Несколько раз в год, на новолунье или полнолунье, они там устраивают какой-то шабаш. Молодость, наверное, вспоминают, — усмехнулся ворон, — А может еще чем занимаются. Я не знаю. Вот тогда где-то по десять — пятнадцать дней она отсутствует.

— Эл, я так понимаю, это ты тот гость, которого она ждет и которого просит подождать. Есть время? Или спешишь? — спросила девушка.

— Наверное, я. Договор был на десять лет. Срок заканчивается, вот я и приехал. А время? Без нее я все равно не смогу выполнить поручение. Так что жду. Отпишусь только.

«Договор? Что за договор?». Веда была озадачена, но вслух ничего не стала говорить.

— Ладно, если уж мы все прояснили, то всем за стол, ужинать, — скомандовала Верунчик и демонстративно, как показалось Веде, потопала на поляну за дом. За ней потянулись остальные.

— Идем? — спросила Веда у Эла. Он выглядел расстроенным.

— Идем. — согласился он и пошел рядом с ней.

— Что-то не так? — ей захотелось ему чем-то помочь, чтобы он перестал хмуриться. Она его почти уже записала в друзья. Не каждый, такой как сегодня, день может вынести. А он вынес. И не жалуется. Аж зауважала. — Всё-таки планы порушены?

— Да не особо. Просто тут придется задержаться еще на десять дней. А я планировал уже в это время быть дома.

— Понятно, — загрустила почему-то Веда. Домой он спешит. И такие друзья как они ему не нужны. А чего она хотела? Он аристократ. А тут все по-простому, по-семейному. Куда им, деревенским, до их высот. И пусть девушка не считала себя ниже или выше по положению, всё ж двадцать первый век и жизнь на Земле принесла свои плоды, в виде отсутствия пиетета перед всякими там аристократами, но за местных, уже таких близких и родных ей людей и не людей, было обидно.

Подойдя к столу и присев за него, она дождалась своих жареных овощей, так как мясо не употребляла, и стала их не спеша есть. Хотя есть совсем не хотелось. За столом плыла ленивая беседа ни о чем. Поужинав, и попрощавшись со всеми, Веда, сославшись на трудный день и усталость, ушла спать.

Спала она в летней пристройке. Там и тепло и не душно. Поэтому, когда закончились разговоры и все разошлись спать, слышала. Полежав еще несколько минут, встав, отправилась в их заводь. Заводь, которая располагалась недалеко от их домика, отличалась от той, где она сегодня отдыхала, бОльшим местом, обустроенностью как на суше, так и на воде. На берегу стояла большая качелька — кровать. На ней она легко помещалась в полный рост. Несколько скамеек, столик, оборудовано было место для костра. Был закуток, где можно было переодеться без лишних глаз. А на воде, огороженный деревянными мостиками, был запруд, где благодаря бабе Дусе, всегда была теплая вода. Всем домочадцам водяной разрешал купаться и плавать где они захотят. А вот гостям только в этой заводи и то, если он разрешит. Так как гости здесь были нечасто, то и проблемы не возникали.

Переодеваться не стала. Просто сняла рубашку и вошла в воду. И с наслаждением ушла под воду с головой. Оттолкнувшись и проплыв по дну какое-то расстояние, она расслабилась и позволила своему телу всплыть на поверхность. Веда оказалась почти на границе заводи. А с той стороны границы на нее смотрела молоденькая русалка. Как она определила, что русалка? По волосам, жемчугу на шеи, запястьях, опять же в волосах и глазам. Глаза у них огромные. Почти как у «анимешек».

— Привет, — поздоровалась она.

— Привет, — не стала ее обижать Веда.

— А Тимофей у вас? — вдруг спросила она. Девушка присмотрелась к ней. Волосы белые, глаза зеленые, вся в жемчуге и с большом белым цветком в волосах. Это вроде бы знак невесты у них. Так, или Тимка, партизан такой ничего ей не сказал или ее сейчас пытаются банально «развести».

— А зачем тебе? — не отвечая прямо на вопрос, Веда попыталась (поменяла местами) собрать побольше информации.

— Соскучилась, — печально призналась русалка, — Мы три дня уже не виделись.

— Как звать то тебя?

— Румия, — засмущалась та, — Так он у вас? Если нет, я поплыву, пока меня местный водяной не засек.

— Не переживай. Владыку он уважает, как и бабу Дусю. Так что прорвемся, — Тут послышался всплеск и возле девушки оказался Тимка, — Ну, партизан, признавайся, долго собирался Румию прятать?

— Ну что ты, Веда, — возмутился и смутился одновременно русал, — Я ее хотел сначала с тобой познакомить, а потом со всеми остальными, — Он поднырнул под мостиком и выплыл уже со стороны русалки. Она радостно обняла его и, совершенно не стесняясь Веды, стала целовать. Видно ей отвечали взаимностью, так что девушка решила за лучшее отплыть и не мешать.

Развалившись в форме звездочки недалеко от берега и наблюдая за звездами, она старалась ни о чем не думать. Потому что как только она прислушивалась к себе, то сразу же начинала себя жалеть. А этого категорически делать нельзя было. Она научилась играть на синтезаторе, который оказался в том желтом пакете, который передали для ее знакомого. Еще в том пакете был браслет с новыми мини-камерами, которые можно было установить на расстоянии до полутора километров и проецировать туда изображение. Ноутбук и планшет был у нее в сумке, так что она пока жила, вроде как, в цивилизации. Музыка, фильмы, видео у нее было. А еще она научилась программировать картинки и видео, а также и синтезировать на основе записанного голоса нужные ей диалоги. Вот нет бабы Дуси дома, а кто-то настойчивый никак не угомонится. Вот тогда она и включала свою шарманку через эти устройства и отваживала голосом бабушки очень настырных. Недавно они с Карычем придумали и записали клипы на песни группы «Колизей» — Опасная игра и Навстречу свету. Она ему объяснила, что и как. Он парень башковитый, схватывает на лету. Птица же. И получилось у них классно. Они этот ролик собираются на местном празднике нечисти показать. Чем не Хэллоуин? Правда будет он не осенью, а через пару дней. Но не беда. У них уже все готово.

«Блин. Домой хочу. К мужу. К маме с папой. Даже по своему брательнику соскучилась», медленно плыли мысли в голове Веды, а сердце замирало от тоски. «Хочу, чтоб мне тоже так радовались. И обнимали. И целовали. Что-то я хандрить стала. Наверное «эти дни» приближаются».

Закрыв глаза, она нащупала левой рукой на правой браслет, и нажала на третью кнопку снизу. В левом ухе заиграла музыка группы «Escala» — Toccata. Хорошо иметь такие наушники, которые поставил и все, что связано с этим устройством слышишь, а то и видеть можешь. И воды они не боятся. И батарейки менять не надо, все на солнечных. Не зная, что и где ее знакомый заказывал, но они очень тут пригодились. Да и захандрить сильно не дают. Она расслабилась и позволила телу погрузиться полностью в воду. Под водой она могла находиться достаточно долго не дыша. Так что несколько минут она наслаждалась звуками музыки под водой, а потом ее подняли чьи-то руки на поверхность. Тимка, догадалась она.

— Ну и кому тут жить надоело? — не открывая глаз, спросила Веда, как только ее подняли на поверхность воды.

— Веда? — тихо спросил Тимка, — С тобой все в порядке? Не улыбаешься. Утопиться собралась. Тебя кто-то обидел?

— Тим, ну кто меня обидит? Я сама кого хочешь обижу, — с улыбкой сказала она, открывая глаза и принимая вертикальное положение, — И не топилась я, а отдыхала. Правда, сегодня очень устала. Целый день жена кузнеца рожала, да еще я ей там полностью дом и двор убирала, да ужин готовила. Устала просто. Вот так и расслабляюсь.

— Под водой? — с сомнением спросил Тимка.

— Под водой, — подтвердила она, — Ты разве не в курсе, что вода забирает весь негатив и усталость?

— Ну…

— Гну, — передразнила она его, — Нацеловались? — оба зарумянились, как маков цвет, — Давай знакомь меня со своей невестой.

— Ну вы вроде бы с ней познакомились, — возразил Тимка.

— Мы да. А вот ты нас не знакомил. Так что давай, знакомь. Меня с ней, а ее со мной.

— Вот ты загнула, — улыбаясь смирился русал, — Ладно, Веда, это Руминия. Моя Румия. Невеста. И мы тебя официально приглашаем на свадьбу, — они протянули ей белый цветок с тремя гребешками. Официальное приглашение человека на свадьбу к морским и речным жителям, гарантируемое обратное возвращение без утопления, — А это, Румия, — обращаясь к невесте, стал Тимка представлять девушку, — мой очень хороший друг, Веда. Она мне очень помогает. И советом и делом. Я ей доверяю. Так что если что случится, можешь смело к ней обращаться. Она в беде не бросит, — теперь уже Веда зарумянилась от таких речей.

— Льстец и хвастун, — немного смутившись и решив отшутиться, Веда меж тем, подтвердила, — Но если что, действительно, обращайся.

— Ладно, — заулыбалась Румия, — А ты очень хорошенькая, — сделала она комплимент Веде.

— Спасибо. Ты тоже красавица, — не осталась она в долгу. Русалка ей нравилась. Тимке она подходила, решила девушка. Повернувшись к нему, она заметила, что он поглядывает на нее и чего-то ждет. Заулыбалась. Он смутился.

— Тимка, Тимка. Какой ты все еще ребенок, хоть тебе не знамо сколько лет.

— Сто пять, — выдала его с улыбкой Румия. Веда заулыбалась еще шире. Баба Дуся объяснила ей, что возраст морских жителей нужно делить на пять. И это и будет приблизительный возраст по человеческим меркам.

— Так ты еще совсем зелень. Ладно, я никому не скажу. Ты же скоро станешь почтенным отцом семейства, — прикалывалась она, вгоняя его в еще большую краску, — А тебе сколько, Руми?

— Завтра девяносто пять исполняется, — застеснялась она, — Вернее уже сегодня.

— Ух ты! Поздравляю! Тим, надеюсь день рождения, или как там у вас? День навождения ты со своей невестой проведешь? — Тимка кивнул, глаза у парня прям светились. — Молодец. Хвалю. Кстати, подождите, — Веда в чем была, то есть ни в чем, быстро вышла на берег, прикрикнув на русала, — Тим, глаза закрыл и отвернулся. Нечего на голых теток любоваться, — а сама уже искала подарок для именинницы. Серебро дарить им нельзя. Нечисть все ж. А вот золото они уважали. У нее от прошлой жизни осталось небольшое золотое колечко с фианитами, вот его она и искала. Найдя, быстренько вернулась в воду. Тимка, честно отвернувшись, закрыл глаза и не подглядывал. А Румия еще и ладошкой прикрыла ему глаза. А он не будь дураком, выловил другую ее ручку и нежно перецеловывал каждый пальчик тихо млеющей невесты, — Всё. Можно повернуться пока. Вот. Это тебе подарок на денюху, — Девушка протянула ей колечко, пояснив, — Оно золотое и с фианитами. Так что вам не вредное. Носи на здоровье.

— Ой. Спасибо! Спасибо! Спасибо! — радостно захлопала в ладоши именинница принялась благодарить девушку. Приняла подарок и, одев на пальчик левой руки, подплыла к ней, крепко обняв, — Спасибо. У меня еще никогда такой красоты не было. Земные камни у нас редкость.

Веда не стала ее разочаровывать, объясняя, что это искусственный материал, диоксид циркония, кристаллизующийся в кубической сингонии. Но так как условно он может рассматриваться как аналог минерала тажеранита, то пусть будет земной камень.

— Я тебе тоже подарок сделаю, — вдруг решила Румия, — У нас принято одаряемого благодарить. У меня есть, вот, — она протянула Веде свернутый спиралькой колечко с маленькой серебристо-розовой жемчужиной, — Оно из дактия. Оно у нас на дне только добывается и у людей его нет. Если ты его оденешь и повернешь жемчужиной вниз, то можешь свободно дышать под водой и понимать наш разговор.

— И хвост у меня отрастет? — спросила она, принимая подарок.

— Нет, — засмеялись оба, русал и русалка, — Ты же человек.

Поболтав еще немного, девушка отправилась спать, наказав детишкам не сильно хулиганить. А Тимке на прощанье показала оттопыренный вверх большой палец правой руки, означающий «одобрям» и всё такое. Парень в очередной раз зарделся и озарился счастливой улыбкой.

***

Утро наступило как-то слишком рано. Веда так хотела спать, а ее наглым образом будили. При том, что она знала, что Верунчик сова по натуре и в такую рань ее фиг заставишь встать. А тут встала, еще и ей мешает спать.

— Вставай, засоня. Уже почти полдень, — будила ее этот агрессор.

— Как полдень? — распахнув глаза, наконец осознала, почему и агрессор этот не спит и солнце так высоко.

— А вот так, — развела с улыбкой в стороны руки Верунчик, — И чем ты полночи там занималась на речке, что до полудня спишь непробудным сном?

— С невестой Тимки знакомилась.

— С невестой? Как? Где? Вот партизан, — негодовала Верунчик, — Ну, я ему. Где он?

— С невестой ее день рождение отмечает. Так что успокойся. Завтра появится, завтра уши и надерешь. Этот партизан мне тоже ничего не говорил. Вчера случайно узнала, когда ночью купаться пошла. Там, в заводи, и познакомились. А потом и Тимка присоединился. Ладно. Пора мне вставать. А то правда, полдень это чересчур, — кряхтя, доползла до умывальника, решая просто умыться или поплавать. Решила на сегодня обойтись сокращенными водными процедурами, потопала завтракать. Вернее уже обедать.

За столом были уже все. В том числе и Эл. Настроение почему-то стало портиться. Точно женские дни скоро, успокоила она себя.

— Всем привет. Что у нас сегодня вкусненького? — она уселась на другой конец стола и стала выбирать себе кусочек хлеба потверже. Сухариков вдруг резко захотелось. Сюда бы еще кириешки, чипсы и сыр косичку. Она мечтательно вздохнула и вернулась на эту грешную землю. Обойдусь обычным сухарем, только посолю и все. Продолжая выбирать самый черствый сухарь и ни на кого не обращая внимание, девушка раздумывала, чем бы сегодня заняться. Обход, что ли устроить? Не хочу дома сидеть. Перед ней появилась тарелка с ее любимыми овощами, — Аллилуя! — воздев руки к небу, поблагодарив тем самым небо, она приступила к еде. Быстро поев и бросив посуду Маруське, побежала в дом за настойками и бинтами, — Я на обход! — крикнула она, вылетая из домика. Не останавливаясь, чтобы никого не встретить, девушка помчалась со двора и только за калиткой перевела дух.

Так, сегодня сходим в Бублики. Проведаем, что да как там. А потом надо будет и к Тонье заглянуть. И с этими мыслями она потопала в деревню.

Эллариан

Что происходит с этой странной девчонкой? Ее со вчерашнего вечера как будто подменили. Из открытой улыбчивой девушки, превратилась в хмурую особу, не обращающую ни на кого внимания. А ее побег? По-другому и не назвать ее уход на обход. Странно все. И это ему терпеть десять дней.

После обеда все стали разбредаться по своим делам. Вера от него тоже держалась подальше. Ее настороженность он ощутил сразу же при знакомстве. И она никуда не исчезла. Маруська мыла посуду и напевала какую-то песенку себе под нос. Тимки нигде не было видно, да и Дарио с Лео тоже куда-то ушли. «И что делать, когда никого нет? Пойти что ли на постоялый двор, позаниматься делами. Отпишусь отцу».

Попрощавшись с Маруськой, он зашагал в деревню Бублики. Переделав все дела и промаявшись бездельем еще с полчаса, решил прогуляться перед сном. Пройдя дворов пять, уже решал не повернуть ли ему назад, как услышал звук открывающейся двери и женский басистый голос.

— Ведушка, спасибо. Спасла охламона. Век не забуду. Сколько я тебе должна девонька?

— Ни сколько, баб Нюр. Ну, право же, ничего сверх естественного я не сделала. Вправила кость, да наложила шину. Болеть будет. Пусть настои пока пьет. А когда начнет заживать, чесаться сильно будет. Да, кормите его хорошо. Особенно творогом и молоком. Они для костей полезны. Холодцом тоже можно. Да, не разрешайте снимать повязку. Ему так недели три, а то и четыре нужно походить. Вернее полежать. Ходить потом будет. Ему как раз ногу нужно будет расхаживать. Так что выздоравливайте, а я пойду. До свидания, — с этими словами девушка развернулась и пошла к калитке. Выйдя со двора и помахав на прощанье еще раз хозяевам, Веда направилась в его сторону, бубня себе что-то под нос. Ему удалось разобрать только ее последнюю фразу. «Блин, я же к Тонье еще не попала», развернувшись, не доходя до Эла метра два, она потопала в противоположном направлении.

Это она от него бегает, или действительно так погружена в работу и раздумьи, что вокруг ничего не видит? Не осознавая, что и зачем делает, он последовал за ней. Она шла быстро, но не бегом. Периодически останавливаясь на освещенном участке дороги и что-то разыскивая в своей сумке, которую он опять заметил только после того, как она ее открыла. Убедившись, что то, что она искала там, Веда продолжала движение. И останавливалась снова, как только вспоминала еще о чем-то. А потом свернула направо и потерялась из виду. Эл ускорил шаг. А когда повернул туда же куда и девушка, там уже никого не было. Только свистящий звук отодвигающихся веток и тихое бормотание где-то впереди указывали, что от него не бегут, а действительно спешат к пациенту. Он двинулся за ней. Зачем? Сам не знал. Но почему-то подумал, что одной девушке, в темном лесу, ночью, ходить небезопасно. Пошел бы он за кем-нибудь другим, если б это была не Веда? Себя он уговаривал, что да.

Их поход продлился где-то полчаса. Потом, Веда, ну и Эл за ней, выбрались на окраину вчерашней деревеньки. Девушка направилась в дом кузнеца, постучавшись вошла и пропала там на продолжительное время. Эл присел на завалинку и стал ее ждать. «Провожу домой», решил он, «Заодно и поговорим». Время шло. Девушка всё не выходила. «Да сколько можно уже? Холодно. Ночь же на дворе». Встав, он отряхнулся и направился к дому кузнеца. Дверь открыл Торий. Узнал. Заулыбался.

— За девонькой своей пришел? Хвалю. Негоже ей одной в темноте ходить. Заходи. Она уже закончила. Сейчас соберется и пойдете.

Слова Тория его ошарашили. «Моей девонькой? Моей!» В груди у Эла появился какой-то теплый комок. И как-то светлей, что ли, стало вокруг. Веда закончив все, вышла из спальни и остановилась в проходе, смотря на него. Глядя на девушку Эл не понимал, что в ней было больше грусти, усталости, обиды, нежности или еще чего — то. Невообразимый коктейль эмоций. Но вот она опустила глаза и прошла к выходу.

— Мы пойдем, дядь Торий, — обуваясь, не глядя ни на кого, сказала девушка, — До свидания. Зайду на днях, Тонью с малышом проведаю.

И вышла за дверь. Попрощавшись тоже быстро, Эл вышел и догнал ее уже у ворот.

— Ты обиделась? — не зная как начать разговор, решил спросить он.

— Нет. А должна? — ответила Веда.

— Вообще-то нет. Но ты с вечера вчерашнего дня закрылась, как будто я тебя обидел. Ты ничего не хочешь иметь со мной общего?

— А ты хочешь иметь со мной общее? — удивилась она.

— Да. Я хочу стать тебе другом. У тебя … — он помолчал, подбирая слова, — все твои друзья такие люди, что я бы хотел стать вам другом. Мне с вами хорошо и легко. И пока я здесь не хочу этого терять.

— А потом? Что будет потом? — сузив глаза, спросила Веда.

— Потом? — он замолчал, не зная как и что ответить. Вопрос Веды он понял, но ответа не знал. А девушка пошла по тропинке, по которой они шли сюда вчера. Дойдя до дома Дусеи, девушка остановилась. Чуть помедлив, обернулась и посмотрела своими карими глазами на Эла.

— Прости меня, пожалуйста, за мое поведение и мои слова. Я не должна была тебе все это выговаривать и так вести себя. У меня просто нет … настроение не очень. У девушек такое бывает, — помолчав еще немного, она продолжила, — Мы рады будем дружить с тобой. Приходи когда захочешь. Найдем тебе занятие, — улыбнувшись, пообещала она ему.

— А ты?

— Что я? — не поняла его вопрос девушка.

— Ты будешь рада дружить со мной?

— Я? — улыбка. И такая искренняя. Чистая, заразительная, что не улыбнуться в ответ просто невозможно, — Я буду очень рада быть твоим другом.

— А потом? — вернул ей ее же вопрос.

— Потом? А потом суп с котом, — и видя, что он не понял ответ, ну зачем варить суп из бедного животного, пояснила, — Видно будет. До потом еще дожить надо, — с улыбкой, протянула ему руку для рукопожатия, — Спасибо, что проводил. Спокойной ночи, Эл, — и, сжав напоследок его пальцы, повернувшись, ушла во двор.

А он стоял и наблюдал за девушкой. Как она пересекла двор, зашла в дом. А через несколько минут вышла с полотенцем и длинной рубашкой, отправилась за домик. Купаться и спать, вспомнил он слова няни. Спокойной ночи только няня ему с братом и желала. «Спокойной ночи, Веда», тихо сказал он. Повернувшись, он отправился на постоялый двор, думая над тем вопросом, который задала ему девушка. Лежа в кровати, он ни как не мог уснуть. Такой простой и одновременно сложный вопрос. Так ничего не решив, он заснул.

§ 1.4. «Мы к вам приехали на час…»

Веда

Утро, как всегда, началось внезапно. Полночи она корила себя за свое поведение и слова, сказанные Элу. А оставшиеся полночи разбиралась в себе. Из-за чего она ведет себя как обиженная курица?! Мало ли таких вот аристократов и денди она встречала в своей жизни. Он же вроде бы стал нормально ко всем относиться. Да еще дружить хочет. Не понимала она себя.

Она опять не поплавала и не позанималась. Пришлось быстро вставать, завтракать и бежать на обход, так как не всех успела вчера оббегать. А в обед уже ждали деревенские девчонки, которые увидев однажды, как Веда занимается, решили, что она может их научить танцевать. Потом к ним присоединились парни. Вот так у них образовался местный «Тодес». Правда, без названия. Несколько раз в неделю они собирались на заднем дворе бабы Дуси и репетировали. Но, это громко сказано, репетировали. Скорее эмитировали кипучую деятельность. Сама Веда всякие художественные гимнастики и хореографии не заканчивала. Просто нравилось танцевать. Взяла пару уроков по классическим и бальным танцам, стрит и стрип пластики. Плюс ее знание фитнеса и вуаля, она великий танц-гуру бубликовского разлива.

Вот и сейчас они планировали порепетировать. Благо было и место где, и средства. Да, да. Её плеер, ноутбук и колонки, которые перенеслись сюда вместе с ней, этому очень способствовали. Непонятно как, но Карыч с бабой Дусей что-то поколдовали и теперь кристаллы совместно с ее солнечными батарейками давали эффект аккумулятора, зарядного устройства, прожектора и голограмм. При желании она могла сделать через комп фантомов любого запечатленного ею на камеру человека и не человека и пустить, так сказать, погулять. И никто бы ничего не заметил. Проверяла. Веда как-то сварганила Карыча и запустила на двор. Продержался двадцать минут, потом Лео заподозрил, что это он такой тихий, да еще ничем не пахнет. Пришлось ей сворачивать спектакль, удочки и всё такое и по-тихому сваливать, пока не получила за самодеятельность.

— Итак, приступим, — улыбаясь, осмотрев своих девчонок, начала Веда их занятия. Обычно на их тренировках Веда включала какую-нибудь веселую музыку и они, танцуя, разминались. А после уже повторяли пройденные элементы танцев и соединяли все в связке. Ну и заканчивали силовыми упражнениями и растяжкой. Девочки веселились и отдыхали одновременно. Сама Веда не заметила, как стала танцевать, так как еще пол года назад и не мечтала. Вальс, джайв, квикстеп, ча-ча-ча и прочие танцы у нее получались очень красиво. Но в этом себе девушка не хотела признаваться. Постоянно занимаясь с другими своими «воспитанницами», она старалась отточить не только их мастерство.

Сегодня не стало исключением. Они так увлеклись, что не заметили, как к их занятию присоединились зрители. Повернувшись после очередного па, Веда увидела, что возле дома, прислонившись к стенке пристройки, скрестив руки на груди, стоял Лео с Дарио и тихо с улыбками переговаривались. Ну, смотрят, пусть смотрят. И девочкам тоже надо привыкать. Но увидев зрителей, девочки сбились с ритма и нерешительно застыли, не решаясь продолжить.

— Ну что? — Веда остановилась, заметив, что кроме нее никто не продолжает танцевать. Посмотрев на девушек, Веда уточнила, — Ну смотрят и что? Наоборот лучше танцевать будете, — девушки продолжали стоять, — Так, на сегодня хватит. Я купаться. Всем пока. Все свободны, — Девушка раздраженно собрала вещи и пошла на берег.

Ее немного раздосадовало и, что пришлось сворачиваться, и что девушки такие тут стеснительные. Выйдя к берегу и скинув одежду, девушка, пройдя по мостику, задержала дыхание и прыгнула в воду. Вода всегда помогала ей. Успокаивала. Смывала негатив. Дарила спокойствие и приободряла. Наплававшись в свое удовольствие, она как обычно, распласталась звездочкой и рассматривала звезды на небе.

— О чем грустишь, красавица? — услышала она приятный незнакомый баритон почти у своего уха. И, поскольку находилась в огороженной купели, где было безопасно, то не испугалась.

Скосив глаза в сторону голоса, Веда обнаружила довольно-таки симпатичного мужчину, лет сорока, с прямыми золотистыми длинными волосами, заплетенными в косу, синими, как ночное небо, глазами, с волевым подбородком, чувственными губами и прямым ровным носом. На мужчине была простая белая рубашка и черные брюки. Он был бос и сидел на мостике, с любопытством разглядывал девушку.

— О доме, дяденька Тиней, — ответила девушка. Что это отец Тимки и владыка по совместительству она догадалась сразу, как только разглядела его. Тимка как-то говорил, что у всех представителей их рода цвет глаз синий — присиний или бирюзовый. Больше ни у кого в их царстве — государстве таких нет. Да и последнее время все чаще с бирюзой рождались чада, а синий остался только у его отца. Так что имея такие пояснения девушка без труда догадалась, кто к ним пожаловал.

— О! Вижу, меня ты знаешь. А я вот тебя нет, — с улыбкой продолжил знакомство владыка.

— Веда я. Ученица Дусеи и друг Тимошки с Румией, — так же с улыбкой представилась девушка. Она приняла вертикальное положение и стала внимательней рассматривать гостя. В уголках глаз она заметила морщинки. В общем, создавалось впечатление, что гость целый день пахал в поле, а сейчас присел на мостик перевести дух и немного отдохнуть, — Вы к Дусее? По делу или просто отдохнуть, в гости? — девушка повернулась к берегу, намереваясь выбираться и приглашая гостя за собой. Но повернулась на голос гостя.

— В гости. Надоело всё. Решил отдохнуть у старой знакомой денек, а тут такие молоденькие красавицы плавают, — все это Тиней говорил серьезно, а в конце улыбнулся и добавил, — Хоть сейчас под венец.

Веда растерялась. Нет, она из разговоров бабы Дуси и Тимки знала, что его отец любит шутить. И не сразу поймешь: шутит он или нет. А вдруг как раз сейчас и захотелось ему новую женушку. Свою старую жену, сестру матери Тимки, по разговорам самого же Тимки, он отпустил в «свободное плавание» еще лет сорок назад. И что сейчас делать?

— Ээ… мм… Рада дяденька такой чести, но не могу, — Веда решила косить под дурочку. Авось прокатит.

— Это почему ж? — удивился гость.

— Нельзя мне. Муж имеется. Не поймет, — девушка опять театрально вдохнула.

— Не поймет, — согласился владыка, — Ладно. Нет, так нет. Но если что, имей в виду, — строго уведомил он девушку.

— Буду, — Веда улыбнулась.

— Зови Дусею. А то я без нее не смогу на берег выйти.

— А ее нет. Она дней через десять только будет. — пояснила Веда.

— Да? Жаль. У меня есть к ней разговор. Да и возвращаться не очень то хочется так сразу, — мужчина, говоря всё это, продолжал сидеть на мостике, задумчиво почесывая подбородок.

— Давайте я вас приглашу? — предложила девушка, — Руми смогла к нам зайти, может и вы сможете.

— Пригласить можешь, говоришь? Нет. Спасибо. Но, — он как-то странно посмотрел на девушку и спросил, — А чего это ты о доме грустила? Не пускают что ли? Или сама себя понапрасну мучаешь?

— Да нет. Всё хорошо. Через две луны как раз в город поедем на ярмарку и к Марейне, а там и до дома недалеко, — пояснила девушка и тихо добавила, — Я надеюсь.

— А муж что ж? — поинтересовался Тиней.

— А муж дома, — пояснила девушка. Она всё еще стояла в воде и ждала решения мужчины, идет он всё-таки в гости или нет.

— А что ж не здесь, с тобой? — не унимался владыка.

— Так получилось, — Веда грустно улыбнулась и всё-таки повернулась к берегу, намереваясь выйти, не дожидаясь гостя.

— Прости, не хотел расстроить. Мне помощь нужна, — в голосе мужчины послышались просящие нотки, — А раз Дусеи нет, может ты подсобишь?

Так что девушке опять пришлось остановить свой путь к берегу и повернуться лицом к Тинею.

— Чем и как помочь? — уточнила она. Ну не могла она отказать просящему. И ничего не могла с собой поделать.

— Нужно, что бы ты поплыла со мной во дворец на свадьбу Тимки и Румии.

— Я и так собиралась. Они мне приглашение дали, — перебив говорившего, стала пояснять Веда.

— Нет. Надо, что бы ты поплыла сейчас со мной и … — мужчина замялся, — Ну, — мужчина опять замялся, но потом на что-то решившись, стал пояснять, — У меня во дворце заговор. Мне нужно было, что бы Дусея поплыла со мной и отвлекла внимание на себя. А я бы тем временем занялся бы заговорщиками. Но ее нет. А ты есть. И я думаю…

— Я не колдунья, не ведьма и не знахарка, — перебила опять говорящего Веда, — Я обычный человек и только учусь разбираться в травах. Чем я могу отвлечь внимание и как вам это поможет?

— Неважно. Никто же не знает этого. А так я выделю тебе охрану, и ты можешь беспрепятственно ходить по дворцу. Наведешь там шороху, — он улыбнулся, — А потом сыграем свадьбу Тимки и домой отправлю. Всё хорошо будет. Не переживай.

— Правильно ли я поняла, что меня ничего не знающую и не умеющую вы хотите использовать, так сказать, на живца?

— Ну, типо того.

— А если всё-таки никто не «клюнет»?

— Клюнет, — мужчина опять разулыбался, — Я по дворцу весть пустил, что за помощницей отплываю. Да не дрейфь ты. Проси, что хочешь. Всё достану. Одарю по-царски.

Веда грустно улыбнулась. Чего она хотела, у Тинея не было. Но и отказать она не могла. Хотя и не представляла как и чем она может помочь.

— Рассказывайте весь план, — потребовала девушка, — Чтоб я в случае чего не «напортачила» ничего.

Рассказ владыки, с уточнениями и пояснениями на Ведены вопросы, занял примерно десять минут. И представлял примерно следующее. Она, Веда, якобы обладает секретными умениями и может вычислить любой заговор. Тиней, доставив такую помощницу во дворец, «напоит», накормит с дороги и спать уложит, всем сообщив, что делами будут заниматься завтра с утра. Ну и сам благополучно для всех отправиться баиньки. А на самом деле с охраной будет охранять ее «сон» и ждать заговорщиков. Так как бездействовать они всяко не будут, заговорщики постараются убрать такую угрозу в лице Веды ночью, пока все спят. А так как Тиней спать не собирается, он планирует схватить покушающихся на драгоценную особу, т.е. на помощницу, то Веде ничего не грозит. Он схватит заговорщиков, и все будут довольны.

Бредовее плана Веда не слышала. На вопрос девушки, а что если не схватит, не успеет и ее драгоценной особе будет причинен вред в виде всяких там ранений, которые несовместимы с жизнью, Тиней отмахнулся и заверил, что не успеют они ей что — либо сделать. Во-первых, на ней будет защитный амулет, — с этими словами владыка достал из воды жемчужину, положил ее на ладонь, дунул и пред девушкой предстал перстень. На вид золотой, с впаянной в ободок жемчугом. Протянув свою свободную руку, владыка быстро схватил Ведину левую руку и одел ей перстень на средний палец. Как пояснил Тиней, этот перстень дает возможность находится человеку спокойно под водой и не утонуть, окружает защитным барьером от разных там покушений и предоставляет лицу его носящему определенные привилегии. То есть, Веда попадет практически в члены королевской семьи. На время. Но всё же.

Во-вторых, помимо амулета, Тиней планирует выделить девушке личную охрану. На вопрос, а не вспугнет ли охрана заговорщиков, владыка пояснил, что охрана не только личная, но и тайная. Так что никого спугнуть не должна. Ага, не должна, но не обязана. Вот это и пугало.

Ну, и, в-третьих, помимо личной охраны за Ведой будут следить и охранять лейфы владыки с ним во главе. Так что, по словам Тинея, ей боятся нечего. Вот как раз после таких слов и начинаешь бояться еще больше, так как все предугадать и предусмотреть невозможно.

План девушке не нравился. Но ничего более стоящего ей в голову не приходило. И отказать она не могла. Не могла и всё. Так что, скрипя сердце, она дала свое согласие на участие в этой авантюре и пошла собираться в дорогу.

***

Карыч не был в восторге от скорых сборов Веды и спешного отъезда. Вернее «отплыва».

Она все честно ему рассказала и попросила помочь в сборах. И вот тут Карыч с Ведой сошлись в схватке кто кого переспорит. Веда утверждала, что она будет отсутствовать всего пару дней и ей достаточно того, что на ней, наряд на свадьбу и ночная сорочка. Всё остальное и так при ней, благодаря волшебной безразмерной сумке, которая не видна на ней, пока хозяйка не изъявит желание ее открыть. Карыч же утверждал, что при дворе Тинея так не ходят. То есть, не плавают. И ей, как минимум, необходимо будет пару раз переодеться на завтрак, обед и ужин. А еще ей, скорее всего, устроят прогулку, чтобы продемонстрировать «специалиста» и ей нужна будет одежда для прогулок. Устав спорить и вытащив откуда-то из домика пару разноцветных сарафанов, длинных в пол платьев, брючных костюмов для верховой езды и разных сорочек Карыч сунул всеэто богатство в руки Веды, приказав «Складывай все. С собой возьмешь!», удалился, оставив девушку в немом удивлении выполнять порученное.

Ворон беспокоился за девушку. Веда давно перестала быть просто очередной нуждающейся в помощи Дусеи, а воспринималась им как младшая сестренка. Такая сестренка ему очень даже нравилась. Веселая, улыбчивая, сопереживающая, добрая, но с характером. Не отказывающая в помощи, что не всегда, по его мнению, было хорошо. Такая забавная, светлая, когда не спорила с ним. И даже когда спорила, терять такую сестренку он не хотел. Хоть и понимал, что Веда стремится домой. У нее там семья. Но она уже давно была в его сердце и покидать насиженное место не собиралась. И вот теперь он сам отправляет ее непонятно куда, где не то что небезопасно, а наоборот, еще как опасно. Но сделать ничего не мог. Веда дала слово. И никому-то там, а Владыке. А в магическом мире словами не разбрасывались. Это, во-первых. А во-вторых, Веда свои слова всегда сдерживала. И ему пришло смириться. С девушкой пойти он не мог, так как оставался в отсутствии Дусеи за главного. Да и Тиней его не приглашал. А напрашиваться он не хотел. Но кое-что сделать он мог.

Вернувшись к Веде, Карыч взял в свои руки правую руку девушки, где находился ее многофункциональный металлический браслет и, на котором уже висели подаренная Тимкой жемчужина, маленькая перламутровая чешуйка и небольшой серо-синенький камень, называемый Ведой почему-то Лунным. Для всех, после того как он с Дусеей, как выражается Веда, нахимичили, браслет стал выглядеть просто кожаным ремешком, так что лишних вопросов не возникало. Карыч молча пристегнул к ее браслету подвеску в виде маленького хрусталика, внутри котором словно маленький вихрь было скручено по спирали малюсенькое черное перышко. Пояснив, что это охранный амулет, обняв и наказав не снимать ни при каких условиях и обстоятельствах его, опять удалился по делам.

***

Сборы были быстрые, прощание сумбурным. Веда только и успела попрощаться с Марыськой и попросить ее передать, что ближайшие дня три ее не будет и занятия по танцам отменяются. А потом они с Тинеем поплыли в столицу, в Реитайну.

Здесь был день в самом разгаре. Веда крутила головой по сторонам и радовалась как ребенок, попавший в сказку. Хотя почему как. Она как раз и попала в сказку. Надетый на средний палец левой руки перстень свободно позволял ей находится под водой. Хвост у нее, как и обещали, не вырос, но плыла она довольно-таки быстро. Из домашней заводи, проплыв вверх по течению пару километров, Тиней активировал какой-то портал и они оказались в море. Или океане. Веде было все равно, так как ее мысли занимала окружающая ее красота. Разная живность и растительность, которую она не встречала, да и не знала, есть ли такая в ее мире или нет.

Дворец был великолепен. Абсолютно белый, из какой-то разновидности коралла, в свете солнца под водой он переливался всеми цветами радуги. Трёхъярусный, с балкончиками, витражами, поделенный на шесть зон, не считая середины, в совокупности по форме напоминающий звезду Давида, дворец блистал.

Ее, как приближенную к семье Владыки особу, поселили в комнату на втором ярусе с просторным балконом, на котором был установлен стол и пару плетенных из водорослей и кораллов кресел. Видимо специально для нее. Комната была большая. Нет. Комната была огромная. Веда не представляла для чего морским жителям такие большие комнаты. И решила уточнить при случае это у Тимки. Помимо огромной кровати с балдахином, тоже в белых и постельных тонах, в комнате был большой угловой шкаф, напоминающий отдельную гардеробную, комод, трюмо, три дивана, пару столиков с креслами и пуфиками. Несмотря на то, что вся мебель была выдержана в светлых тонах, эффекта больницы не создавала. Всё смотрелось гармонично и уютно. На стене в резной витой раме висело зеркало во всю высоту стены и метра два в ширину. Сама комната была разделена на зоны по функциональности. Так что, если вдруг кто-то решит пообщаться с кем-то в одной стороне комнаты, пока временная хозяйка этих апартаментов будет спать, ей этот разговор не помешал бы.

Разложить вещи и разместиться Веде помогли Румия, которая приплыла сразу же, как девушка оказалась в комнате с Тинеем и молоденькая, как показалось Веде, с русыми, отливающими медью волосами, русалочка — горничная Туя. Так представили русалку девушке. Румия пояснила, что Туя в переводе с их языка означает благословенная, чем вызвала улыбку этой самой благословенной.

Румия сегодня блистала в легкой, похожей на газ, голубенькой накидке поверх небольшого серебристо-голубого топика. К ее нежно бирюзовому с золотыми вкраплениями хвостику очень даже подходило. Как и в первый раз, волосы, шея и руки русалки были украшены жемчугом, и на указательном пальце левой руки сверкало подаренное Ведой колечко. На Туе же была скромная туника без рукавов, цвет которой менялся в зависимости от освещения от салатового до бирюзового. Хвост русалки был скорее малахитовый без вкраплений. Жемчужная нить также присутствовала в волосах и на левой руке русалки. Румия радовалась встрече, как ребенок радуется новой долгожданной игрушке или сладостям, а Туя только молча улыбалась и развешивала наряды. Тиней «смылся» почти сразу, заявив, что у него дела. Так что девушки остались предоставлены сами себе.

Веду переодели в темно-синий брючный костюм и напоили чаем с булочками. И откуда у них тут чай? И булочки? И потащили показывать дворец. Восточную ее часть, т.е. два луча звезды, определила Веда. Так как центральная и другие части были либо закрыты, или там шли приготовления к свадьбе полным ходом. Но Веде и этой экскурсии хватило выше головы. Через пару часов она знала о дворце если не все, то уж точно все, что знала Румия. Русалка так радовалась присутствию девушки, что почти ни на минуту не умолкала. На вопрос о Тимке, Румия вдохнула, грустно улыбнулась и рассказала, что он в северной части и днем им видеться нельзя. А потом озорно улыбнувшись, потащила Веду в придворцовый парк.

Парк был таким же красивым, как и все вокруг. Стриженных фигурок и специально посаженных газонов здесь не было. Вся растительность росла так, как ей вздумается, но создавала такие причудливые завитушки, спиральки и различные геометрические узоры, что в целом смотрелось потрясающе. Вместо фонтанов Веда увидела три больших мини бассейна, в которых отражались обычный лес или джунгли амазонки. В третьем бассейне девушка с удивлением узнала каменное кольцо Стоунхенджа. Чудно. Но вопрос задать не успела. Русалка потащила ее дальше на горки, в пещеры и канатные дороги. За пару часов Румия с Ведой облазили почти весь парк. Попробовали из трех колодцев желаний в разных пещерах заговоренной воды. Прокатились на канатке. Поглазели на подводный зверинец. Покатались на морском «мишке». По крайне мере Веда так для себя определила большого коричнево-красного, лохматого, но такого мягкого на ощупь животного, внешне очень напоминающего таежного потапыча, только вместо задних лап у него были ласты и жабры на мордочке. Ноги не болели, т.к. они плыли. И, что странно, плыли не так как привыкли люди, бултыхая руками и ногами. Веда просто думала, что хочет вперед и уже свободно перемещалась в желанном направлении. Плыву как приведение, улыбалась про себя девушка.

За всё время прогулки их сопровождала такая же молчаливая Туя. Она тихой тенью следовала за ними и спокойно ждала, когда гостья с ее подопечной насмотрятся на здешние красоты и продолжат свой путь. Встречающиеся им русалки и русалы вежливо кланялись Румие с Ведой и продолжали свое путешествие по парку, ничем не показывая интерес или неприязнь к человеческой девушке.

Уставшие, но веселые и немного опьяненные проведенным днем, девушки вернулись в покои Веды.

— Скоро ужин и нам надо немного отдохнуть и привести себя в порядок, — Румия плюхнулась на один из диванов и задрала на подлокотник свой красивый нежно бирюзовый с золотыми вкраплениями хвостик.

Веда прилегла с другой стороны, так же задрав ноги на подлокотник. Ничего не хотелось, особенно двигаться. Внутри было просто хорошо.

Туя, понаблюдав пару секунд за сонным царством, ушла и вернулась через пару минут с чаем, фруктами и сладостями. Расставив все на ближайшем от них столике, она тихо осталась стоять рядом с диваном.

— Туя, садись. В ногах правды нет, — Веда кряхтя приподнялась и указала Туе рукой на кресло, — Хотя в плавниках ее тоже нет, — задумчиво продолжила она размышлять. Видя, что Туя непонимающе смотрит на девушку и не торопится присесть, Веда, встав, усадила ее сама и вручила налитый ею же чай в руки Туе. Потом те же манипуляции проделала для себя и Румии. И только потом вернулась на диван, с наслаждением пригубила вкусный напиток, — Кстати, откуда здесь чай? — вспомнила девушка интересовавший ее вопрос.

— Чай? — удивилась Румия. Веда взглядом указала на чайник с чашками, — Это не чай. Это напиток из ягод датты. Мы его пьем когда нужно взбодриться, — с улыбкой пояснила русалка.

— Да? А похож на наш чай.

— А из чего ваш чай делают? — тут же заинтересовалась Руми.

— Из кустов чайного дерева. Там много разновидностей. И черный, и зеленый, и белый, и красный. Я все и не знаю. Там что-то около 130 видов сортов, — но видя ошарашенные глаза Румии, пояснила, — Но я могу и ошибаться. Может их немного меньше.

С чая разговор плавно перешел на кофе. И Веде пришлось рассказывать и о кофе, что она знала. Их повеселил рассказ об элитных дорогих сортах кофе, зерна которых скармливают белкам и слонам для достижения их элитности. С кофе перешли на компоты и соки с их ингредиентами и способами их варки. Ну и дошли до алкогольных напитков. Это тема никак не могла остаться чисто теоретической, и Туе пришлось пару раз сплавать в покои к Румие, а потом и к Тимке, за аналогом современной русской медовухи. Правда здесь она называлась настойкой и ее состав держался в секрете. Когда Веда, после второй бутылки на троих, по памяти назвала ингредиенты и сказала, что у них такую настойку почти каждая бабушка может сварить, ей поверили. При том сразу, и без всяких «но».

Потом была третья бутылка. Рассказ о студенческих годах и гулянках. Рассказ о традициях на русских свадьбах, выкупах, конкурсах, танцах, кражах невесты и всего к ней прилагающего: туфлей, перчаток, с последующим выкупом в виде шутливого стриптиза свидетеля со свидетельницей. Ну и проводов уже мужа с женой «до спальни». А если учесть, что Веда все это рассказывала в лицах, девчонки смеялись аж до слез, подливая очередную порцию настойки себе и девушке.

Вот в такой веселой и готовой на подвиги компании их и застал Владыка Тиней.

Тиней

С минуту он не веря, молча, взирал, как три не очень трезвые девушки, вернее две русалки и человеческая девушка, встав в ряд и поддерживая друг друга, так как стояли они вертикально не очень прямо, постоянно посмеиваясь друг над другом, под музыку, которая звучала из какой-то коробочки на столе, пытались танцевать.

Веда стояла в середине, держа Румию и Тую под руки, то поднимая, то согнув в колене, то выпрямив, попеременно чередуя, то левую, то правую ногу, слегка подскакивая на месте. Русалки же хохоча, махали хвостами вместе с девушкой то влево, то вправо. Музыка набирала обороты. Ускорившись, несильно трезвая девушка, не рассчитав свои силы, поскользнулась на очередном взмахе и упала на пол, утягивая за собой хохочущих русалок.

— Факир был пьян. Фокус не удался, — изрекла эта странная смеющаяся девушка, лежа под хихикающими русалками, — Мне больше не наливать.

— А что тут происходит? — решил обозначить свое присутствие Владыка.

— Русская народная традиция. Девичник, — попыталась сквозь смех пояснить Румия, сползая с девушки и оставаясь сидеть вместе с ней на полу.

Тиней опять «подвис». Что это такое?

Видя реакцию, вернее ее отсутствие, уже успевшая сесть девушка, пояснила.

— Обмен, ик, опытом. Рассказываю, как у нас проходят обряды и свадьбы. Ну и показываю.

Туя, уже вставшая на ноги, вернее на хвост, ну, то есть, принявшая вертикальное положение, все это время старалась вести себя тихо и не привлекать к себе внимание. Но после слов Веды, хохотнув, опустилась рядом с сидящими на пол, попыталась согнать улыбку с губ и изобразить виноватый взгляд, но у нее это плохо получалось.

— Так. Понятно. С вами я потом поговорю. Сейчас живо все втроем в купель, — с этими словами сидящих на полу подхватил вихрь и в одно мгновение они оказались в большой сводчатой комнате с купелью и лавочками.

— Вот это сервис! — восторженно произнесла Веда, — Вот бы и у нас так. Раз, и ты там где хочешь, — она прикрыла глаза, улыбаясь чему-то, наверное представляя себе это чудо. А потом, привалившись к одной из стен, задремала.

В купели были уже две лейфы и, дождавшись кивка Владыки, они, взяв не сопротивляющихся русалок, забросили их в купель.