2.8. «В гостях у … »

Веда

Болота встретили их прохладой. Поздняя осень тут на самом деле была поздней. Сырость и промозглость не давали расслабиться и идти спокойно. На деревьях еще сохранилась листва, но было видно, что в некоторых местах темно-зеленые и желтые-фиолетовые листики держатся на кустах и деревьях на честном слове. Веда даже подошла и дотронулась до парочки из них. И в подтверждении ее догадок, эти листья осыпались.

О лошадях никто в этой спешке даже и не вспомнил. А когда заговорили о промахе, пришли к выводу, что их можно будет приобрести и в Денграде. Поэтому сейчас они шли пешком. Сумрак постепенно окутывал идущих. А настроение упало еще ниже. Ни разговаривать, ни веселиться не хотелось. Они, как будто, шли уже несколько часов. Разговоры смолкли. Все углубились в себя.

Веда никак не могла прийти в себя после случившегося перед полеском. Она испугалась своей реакции на простой поцелуй и сейчас, как страус, пыталась спрятать голову в песок. Но «бестолковка» прятаться не хотела, заставляя раз за разом вспоминать и переживать ту волну эмоций, чувств, которые, как цунами, накрыли ее с головой в объятиях Эла. Казалось, губы всё ещё горят от поцелуя, а тело помнят руки мужчины. Мужчины, который почему-то стал ей не безразличным. Веда периодически бросала украдкой взгляды на идущего впереди Эла и постоянно напоминала себе, что это не по настоящему. Это плата за проход. Что ей всё равно. Что ему всё равно. И он это по-дружески.

«Тогда почему так бьется сердце? Почему себя так повел Эл? Почему всё-таки тебе не всё равно, как ты старается себя убедить?», — спрашивал её внутренний голос. Вопросы, вопросы, вопросы. А ответить она не могла. «Или всё-таки не хочешь? А если не хочешь, значит…», — не унимался голос в голове.

Она в очередной раз подняла глаза и наткнулась на взгляд синих глаз, брошенный на нее обернувшимся мужчиной. В нем она не смогла прочитать ничего и ей стало отчего-то грустно. Эл отвернулся, а Веда опять погрузилась в себя. Всплыл уже поднадоевший вопрос, заставляющий ощущать себя Николай Гавриловичем.

Сейчас решать что-либо бесполезно, пришла она к выводу. Им надо наконец закончить этот поход и вернуть дочурку соскучившемуся уже королю-папочке. А ей еще решить вопрос с возвращением. И всё, как обычно, разом и одновременно.

«Честно. Хочу ли я вернуться?», — принялась рассуждать Веда, решив ответить сама себе хотя бы на это вопрос, раз пока ничего интересного или опасного в ближайшее время на пути не предвиделось. «Хочу! А зачем? Что меня там ждет?», — подумав она, с удивлением для себя не смогла придумать хоть какой-то мало-мальски важной причины, чтобы не оставаться здесь. «Мама… папа… муж…». Да, по ним она скучала. Больше она скучала по маме. Папа как-то стороной прошел по её жизни, хоть и присутствовал в ней. А муж…? Краски чувств как-то потускнели. И на фоне испытываемого сейчас вообще поблекли и выгорели. «Это предательство!?», — спрашивала она себя и тут же парировала, «Нет. Это действительность». Ещё раз горестно вздохнув и бросив украдкой взгляд на Эла, который больше не поворачивался к ней, она приняла решение вернутся. Но вернуться для того, чтобы честно поговорить с мужем, мамой. А потом… Что будет потом она не загадывала. Приняв наконец для себя решение и почувствовав, что как-будто и дышать стало легче, она огляделась.

«Дааа… Картина маслом. Только этих самых с косами вдоль дороги не хватает. Хотя, пфу-пфу. А то накличу».

Посмотрев на часы мобильника, Веда убедилась в обманчивости своих ощущений. Прошло двадцать две минуты, как они повернули от речки, согласно указаниям лешего и пошли по болоту.

— Куда мы идем? — подала голос Вера.

— Куда идем мы с пяточком? Большой, большой секрет. На остан… хотя нет, не туда и не за тем, — тихо продекламировала она.

— Куда? — переспросила услышавшая её принцесса.

— Нас никому не сбить с пути, нам пофигу куда идти, — выдала Веда и остановилась, — Привал.

— Тут? — удивился Вир.

— Да.

— Но…

— Привал. Или понесешь меня сам.

— Да. Я тоже устала за столько часов ходьбы, — пожаловалась Вера, подтверждая, что ни она одна неправильно воспринимает время в этом месте.

— Ладно, — сдался Вир.

— Кто главный по тарелочкам? — сразу же ожила Вера.

— Лео — вода, Вир и я пойдем за хворостом. Хотя вряд ли тут что сухое можно найти. Вы сидите тут и никуда. Понятно? — раскомандовался Эл.

— Ja-ja, naturlich [30], — развеселилась Верунчик, — Понятно. Не нуди. Мы и сами не пойдем. Так что идите, собирайте и ищите спокойно. Мы тут пока отдохнем.

Мужчины ушли, а Вера тут же набросилась на Веде с расспросами.

— Вер, давай потом. И так тошно, — попыталась отвертеться девушка.

— Вы поругались? — почему-то сделала свой вывод принцесса.

— Почему ты так думаешь?

— Ну, за всё время пока идете друг другу и слова не сказали.

— Пока мы идем только ты и болтаешь, — попыталась урезонить Веру она.

— Ну, вы друг на друга не смотрите.

— Я вообще ни на кого не смотрю. Тут такие буреломы, — немного кривя душой и отводя взгляд, ответила Веда принцессе. Ну не рассказывать ей, что всё-таки она на него смотрела.

— Ага. Только по сторонам. Ну, тогда вы… — что-то еще выдумывая, задумалась её подруга.

— Не выдумывай. Мне всё равно лень отвечать. Так что дай пока никого нет — отдохнем, — и Веда уселась прямо на невысокую кочку.

«Кочка» крякнула, пискнуло, дзынкнула и стала проседать под девушкой. Веда не успела вскочить, так как ноги устали и они вместе с кочкой провалились вниз.

— Да что это такое? Ни кого не трогаю. Иду… то есть, сижу… то есть, хотела посидеть… присесть… отдохнуть, короче, а тут… Что вообще происходит?, — сокрушалась она пытаясь всё-таки вылезти из сложившейся внутрь кочки, которая как в тесках усердно держала её, не выпуская.

— Да вот, в гости хотела пригласить тоннаю Долины Каритайра. А у нее охранники кругом, — услышала невысокий, приятный женский голос Веда, прекращая трепыхаться и поднимая голову на голос.

Перед ней стояла статная, темноволосая, если так уместно назвать темно, почти черно, зеленые волосы женщины. Изумрудная кожа казалась загаром, а пронзительные малахитовые глаза смотрели строго и выжидательно. На ней было обычное длинное, с простым круглым вырезом платье апельсинового цвета, с рукавами три четверти и с желтой вставкой на месте пояса. На груди у нее висел кулон-кристалл, показавшейся Веде смутно знакомым.

— Здрасти и вам, Мара Иванов… эм… нет, Шейла… извините, как вас по батюшки?

Хозяйка данного места немного опешила от такого обращения. Сузив глаза, она рассматривала гостью с интересом и настороженностью.

— Будьте добры, выпустите меня, пожалуйста. А то так с вами разговаривать не удобно.

— А ты хочешь со мной разговаривать? — удивилась она.

— Ну, а зачем я по вашему сюда притопала? От нечего делать? — Веду всё ж таки отпустили и она кряхтя, вставая с земли поясняла, — Поверьте, своих дел вагон и маленькая тележка. Так что, давайте я вам сейчас всё быстренько отдам и aufiderzeyn mein kleiner [31]. А вы тут живите, не тужите.

Говоря это она успела встать, отряхнутся и оглядеться. Увиденное не порадовало. Они находились под землей, в какой-то странной комнате. Стены, пол, потолок всё было сделано из темно-коричневой и зеленью глины. Но, что странно, при отсутствии каких-либо осветительных приборов, в ней было светло. Из мебели Ведой был обнаружен стол, пару стульев и зеркало в пол стены, в большой позолоченной раме. «Аристократы, блин», — потирая ушибленный при падении локоть проворчала девушка.

— Итак, будем знакомиться? Или так, обменялись, вопросы порешали и разбежались?

— Ты кто такая? — находясь слегка в прострации, удивленно спросила Мара.

— Я? Веда. Человек. Вы? Мара-Шейла. Бывший Дух Долины Каритайра, если я ничего не путаю.

— Откуда…?

— Феофан с Шером рассказали, — подходя и садясь без приглашения на стул, ответила ей она. Веда посчитала, что в ногах правды нет, а разговор возможно будет долгим.

— С кем?

— А, вы же не знаете. Это для меня он Шер, а для вас Шетайкар.

— Для тебя? — потеряно повторила за девушкой Дух, — Так значит, ты не с Тайлерином?

— С кем?… А, вы про Лео? Нет. Я ни с тем и ни с другим. А что?

— Как ни с тем и ни с другим? — опять озадачилась Мара.

— Слушайте, вы мне скажите за кого больше переживаешь? Ну, что он не с вами. За Шера, то есть Шетайкара? Или всё-таки за Лео, которого раньше Тайлерином звали?

Мара подвисла на несколько минут, не понимая, что от неё хотят. А Веда тем временем, мысленно позвала.

«Лееео! Ты меня слышишь?».

«Слышу, слышу. Ты куда пропала-то? Давай, возвращайся. А то я тебя не чувствую. У Верунчика паника. Она утверждает, что ты провалилась под землю. Вира с Элом еще нет. Так что успеешь вернуться до их прихода, твоё счастье. Гроза минует. Нет. Извини, я сделал всё что мог», — в голосе оборотня слышались веселые нотки.

«Лео, я тут в принудительных гостях и пока не знаю...»

«Где ты?», — перебил её уже серьезным тоном друг.

«У Мары», — вздохнув, призналась она.

«Где у Мары?», — допытывался парень.

«Да откуда я знаю. Присела, провалилась, очнулась, гипс. Пфу. Очнулась, а уже здесь».

«Здесь, это где?».

«Да не знаю я. Под землей. Точнее сказать не могу».

— Вы наговорились? — услышала она хмурый голос своей «гостеприимной» хозяйки.

«Прости Лео, хозяйка этого радушного дома очнулась и вызывает на связь. Потом поговорим».

«Подожди. Как очнул...», — дальше Веда уже не слушала, закрываясь, переключив всё своё внимание на Мару.

— Да. Сообщила, чтобы не волновались. Меня радушно встретили, сейчас чаем угостят. Посидим, потрындим о том о сём. О жизни, о мужчинах, о нашем о женском. О… тракторах. А потом и домой проводят.

— А ты нахалка, — немного, как показалось Веде, даже с уважением, усмехнулась Мара.

— Что есть, то есть. Так как? Будем дружить семьями или нет?

— Семьями? — опять озадачилась Дух.

— Это присказка такая. Вот, — Веда вытащила из сумки и протянула ей пакет, — Это от Феофана. Он просил передать вам и обещал, что в благодарность вы откроете нам короткую дорогу до… куда нам надо. Нам надо до столицы, — немного слукавила она. Но ей уже надоело трястись в дороге и хотелось побыстрее добраться до дворца. А там уже и строить планы по продвижению до Марейнового подворья.

Мара не торопясь подошла и также не спешно взяла пакет, открывая его. Заглянув внутрь, она убрала его в карман своего платья и присела на соседний стул.

— Значит, ты — Веда.

— Да, — подтвердила очевидное девушка.

— И ты пришла сюда, потому что тебя попросил Феофан? И ни для чего более?

— Сначала так и было, — и видя опять настороженный взгляд продолжила пояснять, — Понимаете, я спала. Вернее я думала, что спала, Так вот. Я думала, что спала и мне снится Шер. А он мне не сказал, что он мне не снится. И Феофан не сказал. Вообще никто не сказал. А я то думала, что сплю. Ну и разболтала всё им. А они меня захотели тоннаей сделать. Но у них ничего не получилось, — по мере повествования Веды глаза Мары увеличивались, становясь чуть ли не в двое больше, — Ну и меня попросили принести вам гостинец. Вернее они попросили до того как я выпила из Источника. Но так как я дала слово, хоть и думала, что я сплю и всё не взаправду, то всё равно решила его сдержать и отнести то, что меня попросили… Сумбурно, да?

Мара кивнула. А потом улыбнулась. Просто. Ясно. Открыто. Дружелюбно. Веда улыбнулась в ответ.

— Я правда не преследую ни каких целей, кроме тех, что меня попросили вам кое-что передать. И я…

— Давай на ты, — предложила зеленокожая хозяйка «подземного царства».

— Давай. Только ты не серчай, если что не так. Не местная я. Не знаю ваших правил.

— Хорошо. Чай будешь, не местная? — с улыбкой подаренных на красиво очерченных губах, спросила Мара.

— Отож! Я же обещала своим, что мы чай пить будем.

— Любишь их? — с какой-то грустью, вдруг спросила Мара, расставив на стол непонятно откуда взявшиеся чашки, ложечки, чайник, молочницу, заварник и сахарницу.

— Люблю. Они же мои друзья, — честно призналась она.

— И не жалеешь?

— О чем?

— Ну, Шер он…

— Шер мне как брат. Да и Лео тоже. Я всегда хотела старшего брата. Но не судьба.

— Почему? — так по-детски удивилась Дух.

— Так я же в любом случае буду старше, даже если у моей мамы родится еще один ребенок, — весело ответила ей девушка. Мара поняв свою оплошность засмеялась вместе с Ведой.

— А Шер…

— Он просил тебе передать, что… он нашел своё Солнце, — и видя как улыбка покидает лицо женщины, быстро закончила, — Но он всё помнит…— и не зная уместно или нет, вспомнив слова Феофана, всё ж решаясь, продолжила, — Кто в сердце злобу не таит, кто делится теплом души и светом, тому легко в Единства дверь открыть и Мир дарить для Жизни этой.

Мара вздохнула, как-то потеряно кривя рот в ухмылке, опуская поднятую чашку на свои колени и отводя взгляд. Веда не знала, что еще можно сказать. Что вообще говорить в таких случаях. Поэтому просто протянула руку и накрыв ею руку Мары, слегка сжала, выражая поддержку. Ей грустно улыбнулись и поставив все-таки чашку на стол, стали говорить. Веда не возражала, понимая, что Мара долго держала это в себе, не имея возможности ни с кем поговорить. И ей это нужно.

— Я была молода и наивна. Верила, что всё мне по плечу. Что всё будет так как я захочу. Думала, что мы с Таем будем вместе. А потом… потом был выбор Источника и… и пришел другой Тай. Не мой, — она встала и отойдя от стола, облокотившись спиной об одну из стен продолжила говорить, — Этот Тай тоже был красив, молод, умен. Но он был не мой. Вернее не я его выбрала. Это был Не Мой Выбор! И я решила всё изменить… Кто ж знал, что так всё получится… — помолчав немного, вспоминая минувшее, она возобновила рассказ, — Я нашла обряд и уговорила моего Тая… хм… — горько усмехнулась она, — хотя уже не моего. Да и наверное он и не был никогда моим… прав был Источник… я уговорила Тая помочь мне, но… я сделала ошибку. Большую ошибку. Я не учла, что раз Источник сделал Выбор, то наши с Тайлерином Жизни уже связаны. И моя глупая максималистская выходка ударит по нам обоим. Я лишила Силы и его, и себя. И если на тот момент на себя мне было плевать, то за Тайлерина я переживала. Я поэтому не ушла за Грань, так как наши Жизни до сих пор связаны. И он… я не знаю… — она оттолкнувшись от стены, прошла пару раз по комнате и села на свое место за столом, — Я не знаю, останется ли он жив, если я… я не знаю…

— А есть ли способ исправить ошибку? — тихо спросила Веда.

— Я не знаю, — с каким-то надрывом, почти простонала Мара, — В книге, где я вычитала об Обряде говорилось, что-то о какой-то Сфере Жизни дарованной Светом и согласием обоих Источников и еще что-то… но я не помню.

— Ты не пробовала поговорить с Ле… с Тайлерином? — осторожно задала вопрос она.

— Нет, — вздохнув и откинувшись на спинку ступа, прикрыв глаза, ответила Мара, — После обряда, когда всё открылось, меня заперли, а он… он отказался от Силы, так как его она убивала из-за того что я сделала. И после отказа он сразу же уехал из Долины. Больше я его не видела.

— А сейчас ты хотела бы с ним поговорить? — так же осторожно, как сапер ощупывает минное поля, поинтересовалась Веда.

— Он не захочет… — начала Дух, но она ее перебила.

— Захочет. А вот ты захочешь?

— Да?… Наверное надо поговорить. Объясниться как-то. Извиниться. Я же так и не…

Она замолчала. Но Веде и не нужны были слова. Она и так всё уже знала.

— Как сюда можно войти или отсюда выйти? — тихо спросила хозяйку.

— По моему желанию.

— Я сейчас предупрежу Лео. А ты можешь его сюда доставить?

— Могу. Но…

— Меня вернешь обратно откуда взяла, — усмехнулась Веда, — А вам надо поговорить. Поговорить честно. Рассказать всё как есть. И возможно как-то решить этот вопрос.

— Хорошо, — согласилась хозяйка, — Говори ему, — и решительно встав, приводя в движения всё в комнате.

Глиняная комнатушка с убогим интерьером исчезли. Вместо них появилась, светлые, просторные покои, выдержанные в бежевых тонах. Резной столик и пару кресел заняли свои места. Появилась сова с подушками на ней, еще один журнальный столик, на котором стояла красивая по виду хрустальная ваза с шестью маками. Ну или цветами очень на них похожими. Стол был красиво сервирован на две персоны, в стене появилось окно, прикрытое золотистыми шторами.

«Всё-таки женщина, всегда остается женщиной. Когда хочет», — с веселой улыбкой наблюдая за этими метаморфозами, размышляла она.

— А…?

— У меня осталось, кое-что…, — вздохнула она, — Да и Феофан щедро делится своей. Так что зови.

«Лео?», — выполняя просьба Мары, позвала Веда.

«Веда? С тобой все в порядке? Куда ты пропала? Я же...».

«Успокойся. У меня всё хорошо. Сейчас вернусь. Только … Мы решили, что вам надо поговорить. И ты… Тебя Мара приглашает в гости», — выпалила она, надеясь, что Лео не посчитает её предательницей.

«Хорошо», — через несколько секунд согласился он.

— Он согласен. Только вот… я забыла. Шер попросил передать тебе еще один подарок, — Веда вынула из сумки зеленый хрустальный листик с небольшой сферой— галактикой и протянула ей, — Вот.

Мара смотря во все глаза на данный подарок не спешила принимать его. Она завороженно, не отводя взгляд, смотрела на маленький листочек в руках девушки и медленно пятилась от него. Наткнувшись на пути своего движения на стул она почти со стоном, прикрыв ладошкой рот, опустилась на него и закрыв глаза, заплакала.

— Мара? Ты чего? — подлетела и обняла ее Веда, — Что случилось? Я тебя чем-то обидела? Или эта сфера о чем-то нехорошем тебе напомнила?

— Нет, — качая головой сквозь слезы прошептала Мара, — Это Сила… Его сила.

— И что? — не поняла девушка.

— Я… он теперь… я могу… — и она опять расплакалась.

— Тшшш… Всё хорошо. Всё уже хорошо. И будет еще лучше. Ты же не хочешь, что бы Тай увидел тебя такой? С красным носом, покрасневшими, зареванными глазами. И без прически, — хитрость сработала, слезы прекратились, — Вот. Правильно. На. Попей водички. Успокоишься. Приведешь себя в порядок и всё у вас будет хорошо, — не долго думая, она достала свою флягу с кубком и плеснув воды на пару глотков, протянула кубок Маре. Та, не глядя приняла кубок и сделав один большой глоток, поперхнувшись, ошарашено посмотрела на кубок в своих руках. Затем перевела взгляд на девушку. Веде запоздало пришло осознание, что и кубок, и вода у нее не простые. И как повлияет вода из Источника, от которого Мара отказалась, не известно.

— Я… эм… я… — начала Веда.

— Откуда у тебя это? — немного пришибленно прошептала Мара.

— Это подарки. Ты как себя чувствуешь? — забирая кубок и убирая подальше, спросила Веда.

— Я чувствую силу, — пораженно проговорила Мара.

— Вот и славненько. Вот и замечательно, — радуясь, что, кажись, пронесло, кладя флягу с кубком на место в сумку, тихонько приговаривала девушка.

— Вед, ты не поняла. Я Чувствую Силу! Я похоже принята Источником! Я могу вернуться! — она заулыбалась, — И если Тайлерин согласиться принять свою Силу обратно, он может… Он тоже может вернуться домой! Веда! — она соскочила со стула и обняла девушка, — Спасибо! Спасибо! Ты не представляешь…! Я же и не надеялась! Я же думала, всё, умру так. Да еще и жизнь моему каритэ покалечила. А тут… Ты просто не представляешь, что сделала! — не ослабляя объятий, тараторила Мара.

— Ээ… это хорошо. Я рада. Но ты меня сейчас задушишь, — попыталась достучаться до радостного сознания Духа девушка, — Да и Лео там нас уже заждался наверное.

— Да-да, конечно, — она выпустила её и скрылась из виду в невидимой для Веды проеме. Но уже через минуты появилась вновь. С прической, умытой и с счастливой улыбкой на красивом лице.

— Да что это такое? — нарушил почти тут же тишину голос Лео, свалившейся откуда-то сверху.

— Авиакомпания Аэрофлот. Мы счастливы, что вы выбрали наши авиалинии. Желаем вам мягкой посадки, всего доброго и надеемся на скорую встречу, — прокомментировала Веда дурачась.

— Ведка, это ты устроила? — поднимаясь и отряхиваясь, а заодно потирая ушибленную конечность, поинтересовался оборотень.

— Ну как ты мог обо мне такое подумать? — возмутилась она, и видя немного раскаянный взгляд, с улыбкой во все тридцать два зуба заверила его, — Конечно я!

— Ведка! — двинулся он на нее, а девушка попятилась от него, со смешком прячась за хозяйку данного помещения. Увидев ее Лео остановился и, как показалось Веде, завороженно стал смотреть на Мару. А она на него.

Прошла минута. Вторая. Третья. Веда не хотела мешать, но стоять и ждать, когда они насмотрятся друг на друга, зная, что скорее всего там, наверху, буйствует Эл, она не могла.

— Я прошу прощение. А поднимите меня наверх, пожалуйста, и смотрите друг на друга дальше, на здоровье, — попросила она. Обе головы синхронно повернулись в её сторону, как будто только сейчас вспомнив, что в комнате они не одни. А может и действительно так. И столько было в их взгляде. Такая гамма чувств. Веде стало как-то не ловко, что она им помешала, — Вы поговорите пока, а меня поднимешь наверх? — обращаясь к Маре, попросила еще раз она.

В одно мгновение она оказалась опять на той полянке, на которой они остановились. Вера сидела с мокрыми от слез глазами и смотрела на костер, чудом разожженный в этих сырых краях. Вир находился рядом и успокаивал её. Эл стоял спиной к ней и его лица она не видела.

— Что за потоп? — стараясь улыбаться и не паниковать от возможной реакции Эла, которой она почему-то опасалась, Веда вступила в круг освещаемый костром, — На пару минут отойти нельзя и сразу… — договорить ей не дали. Ураган по имени Вероника сметая всё на своем пути приземлилась у нее на шеи с радостным криком.

— Веда!

Эл обернулся сразу же, как только она стала говорить, глазами выискивая её. Обнимая Веру, она посмотрела на него, поймав его взгляд. И вот в этом взгляде она увидела и страх за нее, и сожаление о чем-то, и облегчение, что нашлась, что вернулась, и нежность, и боль, и много еще чего, чего она так и не успела разобрать. Он тут же отвернулся, буркнув, что идет за хворостом и ушел в лес. Посмотрев на сваленные в большую кучу возле костра палки и сучья, она покачала головой, продолжая успокаивать Веру, тихонько говоря ей, что всё хорошо, она вернулась. И Лео скоро вернется. И они скоро домой поедут. И она скоро папу увидит. Поговорит с ним, обнимет его, пожалуется на Эла, какой он невнимательный. На неё, какая она строгая, на… на всех пожалуется. И папочка еще всем пальчиком погрозит и накажет, чтоб так больше не делали. Вера улыбнулась словам девушки.

— Ну вот и хорошо. А сейчас, приводи себя в порядок и ждем Лео.

— А он… — начал Вир.

— Им надо поговорить. Я не думаю, что скоро его увидим. Но… но без него никуда не пойду.

— Хорошо, — только и сказал тор, подбрасывая в пламя веток и доливая воды в котелок. Вера выполнив указание подруги, потребовала рассказать, что случилось. Но Веда попросила подождать Эла, чтоб не рассказывать дважды. И сама попросила поведать, что здесь, наверху случилось, пока она отсутствовала.

Не было её, как выяснилось, час, или около того. Присев на кочку и провалившись под землю, она очень испугала Веру, которая от этого испугу, даже не смогла закричать или позвать на помочь. Вернувшийся Лео с котелком воды застал её тупо пялящуюся в то место, где Веда провалилась. Узнав в чем дело и не поверив, он стал пытаться «достучаться» до неё, но, естественно, у него ничего не получилось. Пока Веда сама не «вышла на связь». Поговорив с ней и выяснив где она, уже Лео стал проявлять беспокойство, расхаживая из стороны в сторону, прикидывая что-то в уме. За этим занятием застали его вернувшиеся в ветками Эл с Виром. Узнав, что Веда опять пропала и находится у неизвестного им Духа, Лео не стал уточнять у кого конкретно она находилась, Эл устроил ему и Вере фирменный допрос с пристрастием. В ходе него, так как Веда связалась и предупредила, что Лео сейчас заберут, оборотень поведал, что скоро Веда вернется, а ему необходимо отлучиться. И вот Лео исчез, также как Веда за час до него, а девушка так и не появилась. Вот тут Веру накрыло паникой. Вир пытался её успокоить, а Эл молча ждал. Именно за этими занятиями их и застала Веда.

— Хорошо то, что хорошо кончается, — подытожила рассказ Веры девушка, — Я выполнила обещание и теперь, когда вернется Лео, мы может ехать в столицу.

— Правда? — не поверила Вера.

— Правда. И хватит хандрить. Ты будущая королева всясантимская, а ревешь как девчонка всебублинская.

Веру улыбнулась и утерев глаза платком, уточнила.

— Всеэглейская, — а затем показала язык, — Ннн.

— Ну чисто ребенок, — улыбнулась она, — Ладно. Холодновато тут. Давайте что ли чай попьем?

Разлив по кружкам приготовленный Виром чай, они принялись ждать. Проходили минуты, но Лео так и не появлялся. Эл тоже пропал. Он так и не вернулся к костру. Подождав так минут двадцать, Веда встала и направилась в ту сторону, где скрылся мужчина.

— Вед? — позвал её Вир.

— Я не далеко. Ты с Верой побудь. Хорошо? — и не дожидаясь ответа пошла дальше.

Где-то метров через пятьдесят она вышла на берег реки, который почти весь был укрыт туманом. Речку сверху уже сковало коркой льда, хотя нет-нет, встречались полыньи. Накиданные сломанные непогодой ветки создавали ощущения хауса. Без солнечного света всё казалось серым. Впереди, в метрах двадцати, она увидела сидящего на опрокинутом бревне, очень близко к речке Эла. Подойдя и встав рядом, она уже хотела позвать его, как заметила, что он весь покрыт инеем. Подняв на него глаза, она ужаснулась. Она смотрела на кусок льда. Бело-голубого холодного льда.

«Да что за день-то такой?», — пронеслось в голове девушки, — «Что здесь происходит?», — она откуда-то знала, что Эла лучше сейчас не касаться. Но что делать Веда не знала. Тревога сжала её грудь в тески. А в голову не находило ни одной мысли.

«ЛЕО!», — буквально проорала она мысленно, — «Мне помощь нужна! Элу плохо!».

Через пару секунд рядом с ней и Элом появились двое. Лео с Марой осмотрев Эла пришли к выводу, что это дело рук дедры. Почему именно представителя этой расы, Веда не поняла. Она считала, что им людской мир не интересен, а занимаются они своими цветочками, тычинками, пестиками. И ей пояснили, что когда зимой в гиблых местах заводятся дедры, случайно забредшие туда или намеренно поселяющиеся, то они могут «выпить» жизнь для своих «пестиков — тычинок». Не брезгуя ничем. Не жалея никого. Вот видимо здесь завилась одна такая особь. Элу еще повезло, что его частично защитили амулеты и артефакты. Он находится в своеобразном анабиозе и при должном уходе его можно постараться оттуда вывести. Как? Мара пока умолчала, но Веда решила, что она обязательно узнает способ и поможет ему.

Мара задействовала свою проснувшуюся магию и кроны деревьев аккуратно перенесли Эла на их полянку к костру. Дух давала указания, что кому делать, а сама выискивала что-то в небольшой книжице. Вера заснула ещё до их появление, благополучно избежав волнений и тревоги, испытываемых сейчас всеми. Вир помогал Лео, не задавая вопросы, а Веда стояла рядом с беспокойством смотря за их действиями и думая, чем может помочь.

— Эта та книга? — спросила Духа Веда, имея в виду книгу, откуда Мара узнала про обряды.

— Не совсем… это копия. Всё, что я успела в своё время переписать, — ответили ей.

— Там есть, как помочь Элу?

— Да, но тебе это может не понравиться, — чуть напряженно, смотря прямо в глаза девушке, призналась Мара.

— Говори, — потребовала Веда.

— Человеческое тепло.

— Что человеческое тепло? — не поняла ответа она.

— Человеческое тепло… Не понимаешь? — и видя отрицательное покачивание головы, пояснила, — Дедры забирают человеческое тепло. Если ему вернуть хотя бы часть, то он сам себя восстановит. Но… тебе нужно быть с ним, как с… мужчиной.

— То есть, я должна буду с ним… переспать? — напрямую спросила она, находясь в замешательстве ещё большем, чем, похоже, дух.

— Не обязательно. Мы делимся энергией и своим теплом через поцелуи и прикосновения, ну и… Если ты согласна, то я все подготовлю … я понимаю, что … но тебе необходимо решить сейчас. У него только сутки. Потом даже ты не поможешь. Никто не поможет.

Почему именно она, вопрос не возникал. Не Веру же к нему отправлять? Веда вздохнула, разрываемая между желанием помочь Элу и своим всё ещё замужеством, в котором она и не мыслила измен. И не надеясь на положительный ответ всё же спросила.

— А другого способа нет?

— Попробуй. Но… я бы не очень на это надеялась, — ответила Мара и отошла, оставляя её одну. Подумать.

Вздохнув и достав свой кубок с фляжкой, Веда принялась по немного поить Эла водой. Сложность состояла в том, что он воду не глотал и часть ее проливалась, вытекая изо рта мужчины. Но Веда упорно потихоньку вливала жидкость, надеясь, что хотя бы часть воды попавшая в тело сделает своё дело. Тревога не отпускала. Почти паническое состояние не давало трезво думать, оставляя чувство безысходности. «Или она это сделает, или он…». Что будет, если она не согласиться, Веда старалась не думать. «Он будет жить. Он должен жить», твердила она себе, продолжая поить его, не задумываясь откуда у нее это, почти маниакальное желание. Почему она не может успокоиться и предпринять еще что-то. Вода уже закончилась во втором кубке, а прогресса никакого не было. Загнав беспокойство поглубже, вместе со своей стыдливостью, она решилась.

— Что надо делать? — подойдя к Маре, которая разговаривала с Лео, спросила Веда.

— Я перемещу вас в своё временное жилище. Там тебе будет удобнее, — понимая состояние девушки, проинструктировала ее Мара, — Как только он очнется, зови Лео. Он скажет мне. Мы придем и завершим «лечение».

— Хорошо, — кивнув, Веда подошла к Элу и взяла его за руку. Странно, но руки были теплые. А вот глаза. Ей было страшно в них смотреть, — Только можно без падений? — попросила она и в следующее мгновение оказалась в светлой комнате в бежевых тонах с золотистым цветом штор на единственном окне.

Эл уже лежал на кровати. Всё также без признаков жизни. Подойдя к нему, она дотронулась до лба. Холодный. До щек. Холодные. Расстегнула куртку и развязав шнуровку на рубашке, провела ладонью по груди и животу. Все было ледяное. Сняв сапоги и проверив ступни, оказавшиеся также лишенными тепла, она присела на край постели.

— Что же мне делать? — задала она себе риторический вопрос, пока не решаясь ни на какие решительные шаги.

Смотря на Эла, на его, казавшееся в свете комнаты алебастровым лицо, холодные кристаллы глаз, Веда понимала, что не может допустить, чтобы с ним что-то случилось. Как ни крути, а он ей не просто не безразличен. Не просто так постоянно присутствует в её мыслях, иногда во снах. Он не просто ей друг. Эл гораздо больше. Беспокойство и тревога за него с четкой ясностью дали ей это понять. Она, заглянув в себя, честно ответила на мучивший её вопрос: «Почему?», позволяя осознать и принять, что давно, от кончика своего вредного и любопытного носика, до мизинчиков обоих ног, в него влюбилась. И старательно прятала свои чувства даже от себя самой. Веда грустно усмехнулась и, подняв руку, легонько, почти не касаясь, проводила кончиками пальцев по овалу лицу, по бровям, нежно погладила щеку, слегка пробежала по носу, спускаясь к губам.

Очертив их, она неожиданно вспомнила, как эти губы пару часов назад касались её. Как они своим прикосновением подняли такую бурю эмоций, такой шквал чувств, что даже напугали девушку. Но сейчас Веду это не пугало. Сейчас она чувствовала, что готова подарить ему ответное чувство, лишь бы с ним всё было в порядке. И именно сейчас, осознав, что любит его, поняла, что сделает всё, что бы он жил. И набатом в мозгу всплыли слова Мары: «Сутки. У него есть сутки. Потом даже ты не поможешь. Никто не поможет». Больше не раздумывая, она наклонилась к его лицу.

Сначала робко, немного стесняясь творимого, а затем чуть увереннее, она принялась целовать его. Нежно-нежно, как лепестков хрупкого цветка, Веда касалась его холодных губ, желая всем сердцем, чтобы он взял столько тепла, сколько ему нужно. «Хороший мой», шептала она, желая, чтобы он почувствовал всю глубину её чувств к нему. Чтобы Эл услышал, отозвался и вернулся к ней. Не заметно для себя, она запустила одну руку в его волосы, слегка поглаживая их. Вторая же улеглась на грудь мужчины.

От его губ она поднялась к глазам, едва целуя их, согревая своих дыханием. Ласково пройдясь по лицу, Веда спустилась к шее мужчины, краем сознания отмечая ускоряющийся стук сердца под своей ладошкой, но продолжая «сладостное лечение». Спустившись еще ниже, она губами прошлась по шеи, груди. Собираясь возвращаться опять к губам, Веда вдруг обнаружила себя перевернутой на спину и целуемой своим «пациентом».

Первым порывом было запротестовать, остановить, остановиться. Но только что осознанное чувство к этому мужчине наподобие солнечного теплого комочка, поселившегося в груди, радость от понимания, что у неё получилось «поделиться теплом» и с Элом всё будет хорошо, заставило её разрешить себе еще немного по кайфовать в его объятиях. «Только пару секундочек… чуть-чуть...». А эти пару секундочек перетекли в минуту, затем в другую. Постепенно поцелуй стал чувственней, более требовательный. И только когда губы Эла спустились ниже на шею, в такой желанной ласке даря уже забытое чувство, а его рука принялась расстегивать её рубашку, Веда выплыла из неги и попросила.

— Эл. Надо остановиться… пожалуйста.

На эти слова мужчина отреагировал возвращением к её губам, продолжая целовать, и легким сжатием её груди, на которой разместилась его рука.

— Эл, пожалуйста, — взмолилась Веда, боясь, что если еще минутка, еще секунда промедления, если он не остановится, то она уже сама будет просить продолжать.

Мужчина замер, медленно открывая свои глаза. На неё смотрели два синих омута, где наряду с удовольствием и возбуждением, нежностью и радостью, плескалось непонимание. А еще медленно формировалось осознание происходящего. Они просто смотрели друг другу в глаза. Без слов. Открыто. Разрешая другому увидеть в них всё, что он пожелает. И она увидела. Увидела, но не поверила в это. А Эл медленно приходил в сознание.

Как только он полностью пришел в себя и опустил взгляд, осознавая, чем они тут занимались, он соскочил с кровати, отступая, несмотря на девушку. Эл глубоко дышал, осмысливая случившееся и стараясь успокоиться.

— Что…? — начал он, но голос его сорвался. Слегка прокашлявшись, Эл попытался еще раз задать вопрос — Что… мы… тут… ?

Веде вдруг стало неловко за свои действия. Она хоть и была одета, медленно притянула к себе одеяло, прикрываясь им. Также несмотря на любимого, стараясь, чтобы голос ее не дрожал и не выдал творившегося внутри, она спросила.

— Что ты последнее помнишь… ну, когда ушел с поляны? После того как я вернулась.

Он задумался. Затем быстро посмотрев на Веду, отвернулся и стал приводить свою одежду в порядок.

— Я пошел за хворостом, — начал он, — У речки остановился, найти полынью и набрать воды. Потом был холод… Помню тепло, как будто рядом, но где-то далеко. А потом я очнулся… здесь. И мы… Расскажи мне, что случилось.

Эл уже оделся, но так и не повернулся к ней. Поднявшись с кровати и проверив, что все пуговицы на рубашке на месте и куртка застегнута правильно, Веда выпрямилась и посмотрев на напряженную спину мужчины, пояснила.

— У тебя забрала человеческое тепло дедра. Мне так Лео с Марой пояснили. И я … с тобой…в общем, вынуждена была… я делилась… — смущаясь стала пояснять она. И очень тихо добавила — Как смогла.

— А ты со всеми так делишься? — вспылил вдруг Эл, поворачиваясь и горящим взором смотря на девушку.

И Веда опять не поняла, что она сделала не так? Чем заслужила гнев и раздражение этого мужчины?

— Да. Каждый день с этого начинаю и каждую ночь этим заканчиваю, — зло ответила ему Веда. «Да что такое? Что не так? Я ему, можно сказать, жизнь спасла. А он?». Она отвернулась и позвала.

«Лео. Пусть меня Мара заберет, а сами сюда спускайтесь. Эл очнулся».

В ту же секунду она оказалась на поляне, рядом с Марой. Посмотрев на нее и кивнув друг другу, Мара с Лео исчезли, а Веда присела возле костра. Вера спала. Вир тоже лежал, но не спал, но с разговорами не лез.

Ночная прохлада забрала излишек «горячности» и Веда сейчас испытывала только горечь и усталость. Ей ничего не хотелось. Хотелось остаться одной и поплакать. Но она не могла позволить себе такой роскоши. «Потом. Всё потом», — говорила она себе, прикрыв глаза.

— Не оценил? — вдруг тихо спросил Вир.

— Не понял, — также тихо, не открывая глаз, ответила ему девушка.

— Так ты бы ему объяснила. Я бы тоже не понял… у тебя же ни брачных браслетов, ни татуировки нет. Откуда он узнает, что ты не свободна? Может у него какие планы… чувства… может быть любовь, а ты близко никого не подпускаешь и…

— Да какие планы? Ему, небось, уже и невесту нашли. Графиню там или герцогиню, — она вздохнула, — Да и какие чувства? Любовь?… — Веда горько хмыкнула, — Любовь говоришь? Нет, там нет любви. Интерес? Возможно. Но не любовь.

— Откуда ты знаешь? Да и ведете вы…

— Я? Я не знаю…. я чувствую… Я любила… Я шестнадцать лет прожила с человеком и я знаю, как это любить, — она опять горько хмыкнула, — Любовь? Что есть любовь? Это не сделка, которую заключают в виде брака. Любовь, это не страсть, ахи-вздохи при луне. Не животный инстинкт размножения или иного чего. Любовь это чувство глубокого уважения к чужой жизни. Понимаешь? Уважение и принятия, что он или она тоже человек. Такой же человек со своими желаниями, хотелками и заскоками. И когда любишь, хочешь украсить жизнь любимого радостью… красотой… уютом… А не ограничениями, предписаниями и необоснованными, непонятными криками, обидами и претензиями…. А ты говоришь чувства… — помолчав, она продолжила, — У нас не приняты браслеты. Мы одеваем друг другу обручальные кольца на безымянные пальца правой руки, — Веда усмехнулась, так и не открыв глаз, но левой рукой на безымянном пальчике правой покрутила своё невзрачное колечко из белого золота, — Еще шутка такая есть. Окольцованные.

— А татуировка почему не проявляется?

— У нас не делают их. Мы только брак регистрируем в ЗАГСе. Можно конечно ещё повенчаться, но… мы не венчались с мужем. А если бы и венчались, то ни каких татуировок всё равно бы не проявилось.

— Жалеешь? — также тихо спросил Вир.

— Нет. Я бы снова поступила также. Он мне … друг. И даже больше… и я…, — она открыла глаза и посмотрела на огонь, — Я не могла допустить, чтобы с ним что-то случилось.

Вир больше ничего не спрашивал. А Веде стало чуточку легче. Она свернулась калачиком и заснула прямо так, возле бревна на холодной земле, прикрывшись легким одеялом, который ей выделил Карыч в дорогу. И уже не видела, как вышедший из-за дерева Эл, поднял её на руки и перенес к Вере на сухой настил. А уложив и укрыв своей теплой курткой, долго сидел рядом, смотря на спящую девушку, о чём-то думая. А потом, проведя рукой по её волосам, в несмелой ласке, шепнул: «Я тоже не могу», побрел к Виру укладываться спать.

___________

[30] «Да, да. Конечно» (перевод с немецкого языка).

[31] «До свидание, моя маленькая (крошка)» (перевод с немецкого языка).