Глава 2. Пора в путь дорогу или чего Вам дома не сиделось

Веда

— Ну и долго их ждать? Нас могли уже раз пять обокрасть и убить, а их все нет. — возмущалась Верунчик, ожидая вместе с Ведой, когда вернутся Лео с Элом на постоялый двор.

— Не преувеличивай. Их всего… часа полтора нет, — прикинув навскидку, вынесла свой вердикт Веда, попивая морс, принесенный для них подавальщиком, ну, или как тут у них величают скромных официантов?

На девушке сейчас был серый дорожный костюм. Брюки с курткой, под которую она надела синюю водолазку. На ногах были удобные черные кожаные ботинки. Но ей пришлось спрятать основную их часть под брюки, чтоб не вызывать лишних вопросов. На Вере же была надет юбочный дорожный костюм шоколадного цвета, который ей очень был к лицу. Жакет, надетый на рубашку кремового цвета с жабо, сидел на девушке как влитой, подчеркивающий ее фигуру. Но надевать что-либо другое девушка отказалась, ссылаясь на то, что она «баронесса» и ездить в чем-то другом ей не положено по статусу. Логики Веда не видела, но согласилась. Ей видней, решила она. Сама Веда подбирала вещи поудобнее. Хотя ранее, у себя дома, иногда и пренебрегала этим правилом. Но сейчас, понимая, что их поход продлится не один день, решила всё-таки его придерживаться.

Сидели девушки в таверне, попивая морс и ожидая своих провожатых.

Вот уже второй день как они выехали из Бубликов и направляются в столицу. Вернувшись после свадьбы Тимки с Румией, которая на радостях надарила девушкам всяких колечек, бус, жемчужных нитей и еще кучу всего, и, освободившись от своей нежеланной помолвки, взамен Веда получила аналогичное кольцо, что и на нынешней невесте Тинея. Как ей пояснил владыка, это благодарность Великой УндРеи за спасения морского народа, ну и его в частности. Теперь она член семьи владыки и ей любой морской житель должен оказывать помощь, если понадобится. Правда, она так и не поняла, кем кому приходится. Но Тимка был рад и называл ее сестренкой.

После возвращения, Веду, перво-наперво, вызвала к себе баба Дуся и поставила в известность, что Вера уезжает через два дня. И она вместе с ними и Лео.

Эмоции от полученной вести были двоякие. С одной стороны она была рада, что поедет не одна. С Верой. С Лео. И даже близость Эла наполняла душу девушки радостью. С другой стороны она была расстроена, что так скоро придется попрощаться со всеми. Попрощаться навсегда. Она же возвращается домой. «А что делать, если не получится?», задавала девушка себе вопрос, но тут же, старательно убеждала себя, «Получится! Я возвращаюсь домой. К мужу, к семье. И точка. Да, ей будет не хватать их всех, кого она оставляет в этом мире. Но здесь она чужая… наверное. А там ее дом!» — И хоть старалась говорить себе это убежденно, эту убежденность совсем не чувствовала. Так и не найдя никакого согласия с собой, она решила начать собираться и пока ни о чем не думать. Собралась она быстро, так как в подаренную ей бабой Дусей безразмерную сумку поместилась и вся ее одежда с обувью, и отвары с мазями, на взятии которых настояла Марыська, «мыльно-рыльные» принадлежности, как обозвала она сама щетки, расчески, заколки, ленты, и мыльные крема. Вера бросила в ее вещи пару шиньонов и темный парик. На вопрос Веды «зачем?», девушка пожала плечами, мол, пусть будет. От всяких белил и румян девушка категорически отказалась. У нее еще были, оказавшиеся в ее сумочки здесь вместе с ней, тени, помада и корректор. И хоть постоянно ими не пользовалась, но берегла их. Также Веда сложила в сумку планшет с диктофоном, наушниками и ноутом, несколько кристаллов-проявителей, через которые она могла транслировать картинки и видео с ноута или, с помощью которых могла создать фантом. Запас микрофонов, динамиков с мини-наушниками, а также подарки, сделанные Веде ее друзьями.

Полдня Веда слушала восторженные причитания Верунчика, по поводу того, что они едут вместе. Оставшиеся полдня, о том, что надеть, что с собой взять и, без чего никак нельзя обойтись. Как и предполагала Веда, Вера собрала шесть сумок доверху набитых всякими тряпками и ненужной в дороге ерундой. На вопрос, как Вера без всего этого обходилась десять лет у бабы Дуси, так как Веда особо не замечала, что девушка меняет наряды по пять раз на дню, та, продолжая собирать вещи, отвечала, что это тут, а во дворце этикет, правила, порядок и вообще, без платьев она никуда не поедет. Сошлись на трех сумках, которые Веде пришлось помогать собирать. В процессе сборов Вера рассказала подруге кто она и почему десять лет жила тут.

Из рассказа выходило, а приезд Эла подтверждал рассказ, что Вера никто иная, как принцесса Вероника Дэкрай Анжел Фэран Элгейская. Единственная дочь Лиона Тимрей Фэран Гэлейн короля Элгейского государства Сантимского. Если упросить и сжать повествование Веры, то десять лет назад, как обычно во дворцах королей, был очередной заговор и папа король, потеряв маму королеву, решил под шумок, спрятать малолетнее дитя подальше от преступных элементов в безопасное место. Этим безопасным местом оказалась деревня Бублики, дом бабы Дуси. Почему так, девушка не знала. Все десять лет Вера считала нахождение тут наказанием. Ее мучили, то есть, учили этикету, политике, придворным штучкам. Всё это она возненавидела. Но так как была, и остается, единственной дочерью короля и будущей правительницей, отдавать власть и разрешать править только мужу она не собиралась, Вера заставляла себя всем этим заниматься. Ну, и параллельно мучила своих мучителей. Ну и всех остальных заодно. Почти год назад в деревне появилась Веда и жизнь бедной Веры понемногу стала налаживаться. У нее появилась настоящая подруга и от нее отстали мучители.

Собираясь, разрабатывали легенду. По их легенде, им придется всю дорогу в столицу изображать двух подруг. Дочь барона и его воспитанницу. Веру решили оставить Верой, то есть Верейной, присвоив ей титул баронессы Габсбургской. Возмущенную девушку тем фактом, что о таком бароне никто не слышал, Веда успокоила тем, что там, откуда она, дочь этого самого Габсбургского, была целой королевой Франции. Это примирило Веру с неизвестностью барона и она, почти безропотно, согласилась. Что такое Франция, слава богам, Вера допытываться не стала. Веда тоже решила остаться Ведой, но взяла себе вторую часть фамилии французской королевы, став госпожой Ведариэттой Лотарингской. Ну, чуть-чуть приукрасила имя. Фамилия, знаете ли, обязывает. По легенде их сопровождали домой два кузена Верейны, один из которых по совместительству должен был быть женихом воспитанницы. Но посовещавшись, решили остановиться только на кузенах. Так как это им ничего существенно не давали. На постоялых дворах девушки планировали спать вместе. Что могло добавить проблем.

Ударом для Веды стало сообщение, что им придется ехать на лошадях. Эл привел трех лошадок, которые должны были облегчить их пути. Его Винар был готов к дороге и находился на конюшне постоялого двора, где жил Эл. А вот приведенных красавиц необходимо было еще подготовить. Вера выбрала себе лошадь насыщенного темно-каштанового оттенка шерсти. Лео предпочел бурую, тёмно-рыжую масть. Третья лошадка, видно предназначавшаяся ей, была вишневая. Красно-коричневый, почти красно-рыжий оттенок шерсти с вишневым отливом и примесью бурых ворсинок на ногах и черной гривой лошади, делали третью лошадь красавицей. Но Веда испытывала почти тихий ужас. Она в жизни сама никогда на них не ездила, а тут чуть ли не месяц на спине у животного. Мысленно, заранее попрощавшись со всеми своими мягкими и нежными местами, а также со спиной и ногами, так как представляла, что будет с ними от напряженной тряски, взмолилась, особо ни на что не надеясь.

— А может я вас тут подожду, а? Бабе Дусе ведь помощь нужна будет? Лео сам все разузнает и вернется. С Веруськой и Элом я тут попрощаюсь. А когда Вера станет королевной, то в гости будет приезжать, а? Ну пожааааалуйста, — сложив вместе две ладошки перед собой, умильно скорчила рожицу она.

— Вед, ты что, лошадей боишься? — удивилась Вера.

— Нет, не боюсь, — вздохнула девушка, — Я их опасаюсь, — и видя изумление на лицах друзей, продолжила каяться, — Я на лошади один раз ездила. И то, в далеком детстве. На шуточном турнире. И не одна. Меня посадили, прокатили по кругу, сняли. Я как представлю, что мне надо к ней подойти, взобраться на нее, мне уже плохо становиться. Я молчу уже о том, что на ней еще держаться надо как-то. Эх, бедные мои мягкие места, — печально закончила девушка. Веду успокоили и обещали не зверствовать. Ну, то есть, не все мягкие места стирать без остатка. Что-то оставлять на следующий день.

Вопрос на чем же тогда Веда все это время ездила, к ее облегчению, никто не задал. Может, посчитали, что только на каретах она разъезжает. А может, что только пешим и передвигается. Эл подвел к девушке ее вишневую лошадку с именем Брауни, предложив с ней пообщаться.

Вот везде Веда читала, что лошадь или сразу признает хозяина или начинает вредничать, заставляя его или отказаться от нее или добиться уважения какими-то другими способами. Брауни к Веде была индифферентна. Ну, вот, совсем. Она спокойно стояла, пока Веда, подойдя поближе, наглаживала её. Подношения в виде кусочка яблока она тоже не приняла. Просто проигнорировала. На разговоры не велась. Веда поняла, что нахваливать её бесполезно. «Да, поездочка мне предстоит супер», думала она.

Но оказалось все не так уж плохо. Брауни действительно она была не интересна. Ей, как поняла потом девушка, ничего не было интересно. Она спокойно давала залезть на себя и спокойно топала по двору туда куда, как научил Веду Эл, девушка указывала.

Прощаться было тяжело. Веда не любила прощаться. Но уехать и не сказать добрые слова, ставшим такими родными ей людям и нелюдям, она просто не могла.

С деревенскими, которых она обучала грамоте и танцам, Веда попрощалась накануне вечером. Ее долго обнимали, детвора обступила и не отпускала. Да и взрослые всем своим видом показывали, что не хотят отпускать, но все-таки отпустили с миром, пообещав, что будут ее ждать. И она всегда будет желанным человеком у них в деревне. Что уезжает насовсем, она так им и не сказала. Девушки надарили ей бус и браслетиков, сделанных ими самими. А Веда сделала планшетом общую фотографию, голограмму которой Карыч с бабой Дусей помогли ей перенести на несколько листочков бумаги. И вот эти фотографии она и подарила своим «ученикам» на память.

На утро, во дворе знахарки, когда уже были все собраны, состоялись проводы друзей. Уезжающие по очереди обнимались с остающимися со словами пожелания хорошей дороги или другими напутственными речами. Карыч, повесив уже знакомый Веде кристаллик на ее браслет, обнял девушку и, с минуту не выпускал ее из объятий. Он порывался что-то сказать, но каждый раз, набрав воздух в легкие, просто выдыхал его, так и не решившись. А потом, со словами «Ну что, сестренка, увидимся еще как-нибудь!», грустно улыбнулся и, отпустив девушку, отступил от нее. Маруська шагнув к ней, вручила фляжку и расплакалась. Веда и сама чуть не плакала. Обняв девушку крепко-крепко, она шепнула «Спасибо, Марусь! За все спасибо!», быстро отпустила и отошла, так как боялась расплакаться. Дарио, материализовался перед девушкой на пару минут. Также обняв и шепнув «Если понадоблюсь, позови!» и исчез. Баба Дуся всё время прощания Веды с друзьями стояла на веранде и просто смотрела на них. Спустившись и подойдя к Веде, она обняла ее и тихо проговорила «Всему свое время, Странница. Хорошей дороги!». Отпустив девушку из объятий, пошла обратно в дом. «Странница?», удивилась обращению бабы Дуси. Но пояснив себе, что она отправляется «странствовать по миру», хоть и с конечной целью, порталом в свой мир, Веда еще раз мысленно попрощавшись со всеми, отправилась к лошади.

Вот так, собравшись и выехав поутру на северо-восток, куда уходила проселочная дорога, уже к обеду второго дня они подъехали к деревеньке под скромным названием «Товарная». Объяснялось все просто. Недалеко от деревни шел торговый тракт, и все проезжие купцы заезжали в деревню на постой. Наскоро перекусили в таверне на постоялом дворе, а заодно и дали девушкам передохнуть. Веда была рада любой остановке, так как поняла: лошади — это не ее. Взяв припасы с собой в дорогу, они собрались продолжить путь, как выяснилось, что что-то случилось с лошадью и ехать, пока, они никуда не могут. Эл с Лео ушли разбираться, а девушки уже часа полтора как скучали в таверне постоялого двора.

Сама таверна представляла собой два просторных светлых зала с двумя большими окнами в каждом. В комнатах стояло по десять деревянных столов, с придвинутыми к ним стульями. Между комнатами в середине стены от самого потолка шла большая, метра два в ширину, арка. В том зале, где сидели девушки, помимо столов, имелась лестница, поднимающаяся наверх в комнаты. Комнату они не брали, так как не планировали задерживаться тут. Но посматривая в окно и видя, что скоро стемнеет, Веда думала, что, скорее всего, придется тут заночевать.

Размышления девушки прервал громкий звон колокольчика, который висел у входа и звенел каждый раз, когда открывали дверь. В помещение вошел мужчина в темно-коричневых, скорее всего кожаных, подумала девушка, штанах, куртке и серой рубашке под ней. У мужчины были русые коротко-стриженные волосы. Правильные черты лица немного портил нос с горбинкой, показывающий, что был неоднократно переломан. Он был высок, широкоплеч, имел сильные руки, о чем свидетельствовали накаченные мышцы, выделяющиеся на руках даже под рубашкой. Обведя своими зелеными глазами таверну, он остановил взгляд на девушках и, слегка улыбнувшись, двинулся в их сторону.

— Почему такие милые девушки скучают в одиночестве? — улыбнувшись, спросил мужчина. "И почему во всех мирах есть такие субъекты, которые думают, что они неотразимы. Ага, неотразимы, ни в одном болоте", — похихикала мысленно девушка над незнакомцем.

— А что девушки уже и поскучать одни не могут? — безразлично ответила вопросом на вопрос Веда. Мужчина «подзавис».

Пока он непонимающе переводил взгляд то на Веру, то на Веду, девушки, встав, попрощались и удалились в сторону конюшни. Но там они не нашли своих провожатых и были вынуждены вернуться обратно. Пытавшийся познакомиться с ними мужчина сидел за их столиком и обедал. Увидев вернувшихся девушек, ухмыльнулся и приглашающим жестом позвал за столик. Веда отрицательно покачала головой на приглашение, затем слегка склонила голову, как бы говоря спасибо за приглашение, и, взяв Веру под руку, двинулась в конец зала, занимая другое место для ожидания. Прошло еще полчаса, а их мужчин так и не было.

— Может вам помощь нужна? — услышали они приятный баритон недавнего «знакомца». Повернувшись на голос, девушки увидели, что мужчина уже не собирается нагло навязывать им свое общество, а спокойно стоит в полу метре от их столика, предлагая помощь. Смотрел он на них спокойно и уверено. Но Веде показалось, что в его взгляде было еще что-то. Что, она пока не понимала.

— Нет, спасибо. Мы ждем кое-кого, — вежливо ответила Веда, и отвернулась к окну.

— Мне тут сказали, что вам лошадь нужна, — продолжил мужчина, — У моего знакомого здесь как раз есть пару свободных. Могу договориться.

— Этим вопросом как раз занимаются наши мужчины, — повернувшись к незнакомцу, решила отвадить его Вера, — Возможно, они как раз у вашего знакомого выбирают то, что нам нужно. Так что спасибо, но мы дождемся их и потом будем что-то решать, — и выжидательно посмотрела на мужчину.

— Как хотите, — как-то непонятно посмотрев на девушек, буркнул незнакомец и, наконец, удалился во второй зал.

— Что, Вир, девицы понравились? — услышала Веда смешок трактирщика, — Не про твою честь они.

— Да я уже понял, — как-то глухо отозвался Вир, — Просто она так на Нэйл похожа. Я как это осознал… я…

— Вир, глупости не делай. Это не Нэйл, — услышала Веда предостерегающий шепот трактирщика, — Ты меня понял?

— Да знаю я… знаю, что не она. Я специально с ними разговор завел. Не знают они меня. Но сердце так екнуло… Налей мне еще, Буй, — продолжал тем временем изливать душу Вир трактирщику, под перелив и перезвон бокалов посетителей таверны, — Знаешь, Буй, что я подумал…

Но что именно подумал странный мужчина, девушкам не суждено было узнать, так как раздался перезвон колокольчиков и в таверну шагнули Эл с Лео.

— Где вы были? — грозной фурией накинулась на мужчин Вера, — Мы были в конюшне, вас там не было. Нас могли… — завелась она.

— Вер, на пол тона тише и после ужина, — тихо попросила Веда. Как ни странно это подействовало. Вера, встав из-за стола, пошла во вторую комнату, заказывать обед для мужчин. Мужчины благодарно улыбнулись девушке, усаживаясь за стол. А Веда, тем временем, спокойно продолжила, — А вы, если не хотите получить двух истеричек, после того, как покушаете, все нам чистосердечно расскажите. Что, где и зачем. Всем все понятно? — мужчины, переглянувшись, синхронно кивнули, — Вот и отлично. А сейчас, приятного аппетита, — с улыбкой закончила девушка, когда перед мужчинами подавальщица поставила два глиняных горшочка с картошкой и мясом, несколько тарелок, с нарезанными на них овощами, хлебом, пирогами и два кувшина с морсом. Их дважды упрашивать не пришлось и, над столом, минут десять, стояла тишина. Даже Вера, вернувшаяся с женщиной, которая принесла еду для мужчин, тихо молчала, давая возможность поесть мужчинам.

После ужина мужчины, видно не желавшие приобретать фурий ни в каких количествах, рассказали девушкам, что все-таки придется здесь задержаться. Так как кузнеца в деревне сейчас нет. Появится он только завтра. А найти новую лошадь они так и не смогли. Ни одной свободной лошади в деревне не было. Собственно, поиск новой лошади в деревне и близлежащих поселках, и заставил их так надолго пропасть. Рассказ Веды о странном мужчине, по имени Вир, который предлагал им помощь с лошадьми, удивил мужчин. Но вызвавшийся поговорить с ним Лео так и не нашел его. Видно пообщавшись с трактирщиком, тот ушел. На расспросы, где можно его найти, трактирщик пожал плечами, пояснив, что Вир птица вольная, сегодня здесь, на постоялом дворе, завтра где-то еще. Так и не решив вопрос с лошадью, Эл снял для них две комнаты и повел заселяться.

Эллариан

Выехали уже после обеда, так как кузнец хоть и появился с утра, но был не совсем трезв. И пришлось Веде, с помощью своих настоев, приводить его в нормальное состояние, позволяющее «починить» им лошадку.

Ехали уже полдня и, решив дать девушкам немного отдохнуть, свернули с дороги на полянку. Там неподалеку, оказалось, протекала речушка. Лео решив отдохнуть от «сидячего положения», обернувшись, убежал в лес. Девушки спустились к речке «освежиться», пообещав ему, что «если что» они станут кричать громко и матерно. Эта обещала Веда, с улыбкой смотря на него и беря Веру за руку, обходя мужчину, который преградил им путь, заявив, что там может быть опасно. Также, пообещав, что будут на виду, т.к. сверху через листву деревьев, росших по склону, действительно можно было, при желании, рассмотреть и сам берег и речку, девушки стали спускаться к ней, смеясь и переговариваясь.

Периодически посматривая всё ли хорошо у девушек внизу, Эл еще раз проверил хорошо ли привязаны седельные сумки к лошадям, не ослабла ли подпруга, не съехало ли седло, как вдруг ему показалось, что за ним кто-то наблюдает. Продолжая свою проверку, он, как будто, невзначай, повернулся в сторону дороги, но никого там не заметил. Осмотрев периметр поляны, но также ничего подозрительного не увидев, решил, что ему показалось. Ответственность, которая лежала на нем за принцессу, не давала расслабиться. Еще и за безопасность Веды он считал себя ответственным, так как они с Лео ехали вместе с ними. И поэтому, не смотря на то, что вроде бы все спокойно и опасности пока нет, он решил не расслабляться и быть не чеку, стараясь не допускать всяких неожиданностей.

Девушки освежившись, поднялись к Элу на поляну и, дожидаясь Лео, предложили немного размяться или как-то по-другому отвлечься от дороги. В дороге Эл не разрешал девушкам сильно шуметь или петь в дороге, чтоб не привлекать к себе внимание. Запретил играть в догонялки, которые порывалась устроить Вера, убеждая Веду, что она отличная наездница и обгонит любого в три счета. Только свернувших шей ему не доставало для полного счастья. Веда предложила более безопасное время препровождения, пока они ехали. Они играли в «города», «слова», незнакомые, но показавшиеся ему интересными игры, которые предложила девушка, объяснив правила. Потом Веда расспрашивала спутников об устройстве городов, политической и военной обстановке в стране, моде и всему, что, как казалось Элу, приходило ей в голову. Создавалось впечатление, что она впервые выехала из своей деревне и ей все интересно. От ответов на прямые вопросы Веда мастерски уходила, сворачивая с тех тем, на которые она не хотела разговаривать. А Вера с Лео ее поддерживали. Время пролетало быстро, уставали, отвлекшись на игры и беседы, не так сильно. Пока от запланированного графика не отставали, так что Эл периодически разрешал останавливаться ненадолго и отдыхать от дороги.

Вот и сейчас девушки обсуждали возможность, пока они тут отдыхают и нет Лео, чем-нибудь занять себя. На что Вера сразу же заявила, что играть она не хочет, у нее болит голова от дороги, а вот пение подруги она послушает с удовольствием. Эл тоже ничего не имел против пения девушки. Тем более, что, как только она запела, он понял, что соскучился по пению Веды и их посиделкам возле костра.

Веда опять пела неизвестную ему песню о дороге, о дружбе, о выборе. Стало как-то грустно. Но видно почувствовав, что за чувства овладели ее слушателями, она запела такое же незнакомое, но уже веселое: «Эх, снег, снежок. Белая метелица! Говоришь, что любишь, только мне не вериться!» [7], допевая последние строки песни, Веда с улыбкой подмигнула слушающему ее мужчине и рассмеялась. А потом, продолжая улыбаться, приложила палец ко рту, показывая ему и Вере, чтоб они не шумели, встала и потопала к дороге. Не доходя пары метров до того места, через которое они проехали на поляну, свернув с дороги, Веда резко прыгнула вправо с криком «Ага! Попался!». И тут же до них донеслось «Ой». Вскочив, Эл бросился в сторону, где скрылась из виду девушка, на ходу приказав Вере оставаться на месте. Подбежав к кустам, Эл не увидел никого. Пробежав пару метров вперед, по кругу и вернувшись обратно, он так и не нашел «пропажу».

«Что твориться?», недоумевал мужчина, «Где она? Куда делась?». И словно отвечая на его вопросы, он с облегчением услышал немного грозный голос Веды.

— А ну иди сюда, Шерханчик, мой, линялый. Иди сюда, кому сказала. Лучше по-хорошему подойди, — увещевала она кого-то, — Я не посмотрю, что ты зверь грозный, но болезный, так тебя крапивой отхожу, баба Дуся позавидует, а с Лео впечатлениями еще делиться будешь. Иди сюда.

На поляну вышла Веда, выводя за собой огромного, чуть выше пояса девушки, белого с синими зигзагообразными разводами тигра. Шли они не спеша. Было видно, что зверь шагает через силу, да к тому же еще и хромает. Эл с Верой застыли в немом изумлении на месте.

— Знакомьтесь. Этот болезный в капкан попал, — тем временем начала девушка, дотягивая животное до места их стоянки, — Вот пришлось его вызволять оттуда. Сейчас будем его лечить, — и отпустив прилегшего зверя, пошла к своим сумкам, прикрепленным к седлу ее лошади. Достав из них нож, флягу и какие-то тряпицы, вернулась к зверю. Присев перед ним на корточки и разложив перед собой принесенное и вынутое из своей универсальной сумки, Веда продолжила, — Так, слушай меня внимательно, зверюга. Ты же меня понимаешь?! Вот то, что ты понимаешь, я знаю. Уж больно у тебя взгляд осмысленный. Пока буду звать тебя Шерханом. У нас, откуда я родом, так одного сильного вожака звали. Другое имя мне лень придумывать. Да оно тебе пока и не нужно. Так что будешь Шерханом, — говоря это, она осторожно толкала обеими руками тигра в бок, переворачивая и укладывая на спину, открывая его живот. Со своего места Эл увидел, что весь живот и задние лапы тигра были в крови. Намочив тряпицы водой из фляжки и начиная смывать кровь с тигра, Веда продолжила говорить со зверем, — Так вот, Шарханчик, я сейчас смою кровь и намажу раны мазью. Ты лежишь и не скалишься. И тем более не кусаешь меня. Лежишь и терпишь. Ты же мужик…. вроде, — более тихо добавила она. Зверь послушно лежал, позволяя врачевательнице делать то, что она делала, — Вот и молодец! — тем временем закончив с промыванием ран, Веда похвалила его и преступила к нанесению мази, — Так, сеанс закончен, пациент лежит и ждет ужина. А вы, — вставая к застывшим и не сдвинувшимся с места все время лечения животного друзьям, обратилась Веда, — Что застыли? Мне помощь нужна. Посторожите, пока я за водой сбегаю?

— Я сам схожу за водой, — отмер Эл и, взяв котелок, протянутый ему Ведой, быстро принес воды.

Шок от действий девушки уже прошел. Он понимал, что по-другому эта девушка просто не может. А ведение разговора с животным, как с разумным существом, привели его к мысли, что и Веда тоже уже немного успокоилась и знает, что делает. Он уже давно сам заметил, да и Веда пару раз рассказывала, что если она нервничала, то начинала нести околесицу, тем самым успокаивая больше себя, чем своего оппонента. А уж если уговоры были результативны, слаженные действия не заставляли себя долго ждать. И всё же ему было не по себе. Осознание того факта, что зверь мог и не быть таким спокойным и на помощь девушки мог отреагировать агрессией, очень злило его. Злило и раздосадовало одновременно. Ведь случись такое, он не успел бы защитить ее до того, как напал тигр. Вернувшись, он увидел, что Веда уже раздавала Лео указания по благоустройству поляны, так как планировала устроить здесь обед, ведь пока она не может оставить своего пациента.

Лео относительно спокойно отнесся к пациенту Веды, заявив, что он точно также познакомился с ней. Кратко пересказав эпическую картину спасения Ведой будущего друга, оборотень отрезал часть своего охотничьего трофея, в виде мяса кролика, и вручил Веде для неожиданного гостя. Мужчины быстро пожарили оставшееся мясо на костре, предварительно намазав его специями и травками, которые дала им Веда. Девушки накипятили воду и сделали всем травяной отвар. Тигр полулежа, не спеша, поедал выделенное ему Лео и порезанное на кусочки Ведой мясо и, как будто, прислушиваясь к разговорам людей.

— Ты где была? — решил спросить Эл, когда уже все покушали и просто сидели отдыхая, — Я был в зарослях, куда ты убежала. Но там никого не было. И …

— А я сошла с тропинки, — беспечно отозвалась девушка, — Там яма. Шерханчик пытался вылезти из нее, капканом расцарапал себе весь живот и еще больше поранил лапу. Вот я туда и спрыгнула, чтоб его освободить. Наверное, поэтому ты меня и не заметил. А потом я его сама оттуда выталкивала. Видишь, какой он обессиленный? Много крови потерял, — девушка нежно гладила лежащего возле нее и почти мурчащего от нежданной ласки тигра, — Правда он прелесть? — улыбаясь и продолжая наглаживать зверя, восхитилась Веда. Эл хмуро смотрел на девушку. «Прелесть? Эта прелесть могла на раз тобой закусить и не заметила бы», молча накручивал себя мужчина. Девушка тем временем, не замечая его переживаний, вздохнув, продолжила, — Жаль тебя нельзя взять с собой. Всегда хотела иметь крупную собаку или большую кошку дома. Сначала мама не разрешала, потом… не судьба короче.

— Да уж. Жаль, — отмерла и усмехнулась Вера, все это время не проронившая не звука, — Что ты с этой зверюгой делать то дома будешь?

— А ничего! Вот если бы можно было бы, жил бы он в лесу. Приходил в гости. А я бы его чем-нибудь угощала. Играли бы. Шерстку ему начесывала. Она такая мягкая. Смотри какой он красавец, — продолжая гладить по этой самой мягкой шерстке тигра, нахваливала она своего Шерхана. Наклонившись, почесать спину зверя, почти касаясь его носа своей щекой, Веда провела рукой вдоль спины вниз, затем вернула руку обратно, почесывая тигра за ухом, и улыбаясь, спросила, — Ну что, Шерханчик, приходил бы ты ко мне в гости? — тигр вдруг лизнул ее в находящуюся близко щеку, а девушка рассмеялась, хватаясь ладошкой за мокрую щеку.

— Ладно. Пора закругляться, — подвел черту посиделок Эл, однако остался сидеть на месте, слегка улыбаясь, слушая смех и любуясь девушкой.

— Да. Пора, — согласилась Веда. Встав и принеся из седельной сумки еще какие-то баночки, она быстро соорудила повязки на раны тигра, прикрепив их на странные липкие квадратики. Ногу зверя девушка еще и палкой зафиксировала и обмотала тряпкой. Сидя на корточках, она тихо прощалась с тигром, наглаживая его шерсть, — Шерханчик, полежи еще немного. Через пару часиков тебе можно будет топать домой. А пока сил набирайся. Тут тебя не должны найти. Так что отдыхай. А мы поехали.

Зверь, приподняв голову, проследил за действиями девушки. Встав на передние лапы и склонив свою голову на бок, тигр слушал, и, как будто, понимал, что ему говорит Веда. А потом лизнул ее руку.

— Ой! — удивленно воскликнула девушка. Тигр лег обратно и прикрыл глаза, — Правильно. Не вкусная я, — смеясь, заключила девушка, — Умничка ты моя! — похвалила она его еще раз и, встав, пошла к свой лошади.

Странно, но лошади не выказывали никакого беспокойства, находясь вблизи хищника. Эл помог Вере сесть на ее лошадь, Лео тем временем помог Веде. Забравшись на Винара, Эл еще раз обвел взглядом полянку и ему опять показалось, что всё-таки кто-то стоит в кустах, наблюдая за ними. Но присмотревшись, снова никого не увидел. Собравшись, они покинули гостеприимную полянку.

***

— Эл, по-моему, мы заблудились, — услышал он от Лео через несколько часов пути по широкой проселочной дороге. Согласно карте они уже час как должны были приехать в рыбацкий поселок Кулички. Но солнце уже почти село за горизонт, а поселка еще не было видно.

— По-моему, тоже, — нехотя признал мужчина. Он еще раз сверился с картой, не понимая, где они свернули не туда и предложил, — Дамы, вы не против, если мы сегодня будем ночевать на природе? — девушки переглянувшись, с радостью кивнули. «Две авантюристки», усмехнувшись, подумал мужчина. — Тогда, Лео, пробегись по лесу, найду что-нибудь приемлемое для ночлега. Мы пока тут побудем.

Лео без возражений слез со своей лошади, отойдя в ближайшие заросли кустарника шувы, названный Ведой почему-то шиповником, только без колючек, которые здесь росли в неимоверном количестве вдоль всей дороги и, обернувшись в большого серебристо-черного волка, убежал в лес. Девушки спешились, не пренебрегая любой возможностью размяться и отдохнуть от езды. Эл слезать с Винара не торопился.

Лео появился минут через десять, сообщив, что нашел что просили. Это оказалась небольшая, приблизительно три на пять метров полянка, с трех сторон укрывшая путников зарослями хвойных деревьев, вперемежку с лиственными красно-желтыми и зелеными кустами. С четвертой имелась гора, нижний выступ которой напоминал разинутую пасть какого-то огромного животного и слегка нависавший над полянкой. В ней обнаружился небольшой, сухой и, главное, чистый грот, в котором было решено уложить на ночь девушек. А недалеко от грота развести костер. Пока мужчины распаковывались и разжигали костер, Веда с Верой, обследовав полянку, обнаружили за горой небольшой склон и вырубленные в нем ступеньки. Ступеньки спустили девушек прямиком к ручью, в котором текла прохладная, и, самое важное, чистая вода. Ручей вытекал прямо из земли, образовывая небольшую заводь, кем-то заботливо огороженную камнями, из которой вода уже переливалась и, спускаясь ниже по склону, бежала в путешествие дальше. Умывшись и вдоволь напившись, девушки вернулись обратно к гроту.

Они с Лео постарались на славу. Лошади были уже расседланы и недалеко от грота привязаны на ночлег. Костер уже пылал, освещая различными бликами предметы и людей, находящиеся в его близи. В гроте уже были разложены два лежака из веток лапника и одеял.

Девушки, послав мужчин за водой, предварительно поделившиеся новостью о ручье, занялись ужином. Веда быстро разогрела ту еду, которую они прихватили с собой из таверны утром, и сделала травяной чай. Так как сахара не было, пришлось довольствоваться медом, который Веде, тайком от нее, «Когда только смогла?», — дивилась девушка, положила Маруська.

Распределив дежурство, Лео дежурил первый, Эл отдал команду отбой. Девушки, поворчав для приличия, улеглись спать. Сам же Эл, лежа возле входа в грот, смотрел на звездное небо и думал о прошедших днях. В голове строились планы дальнейшего их путешествия. Где можно остановиться в тех городках, через которые они будут проезжать, где можно задержаться. Что там интересного можно посмотреть. Что показать девушкам. А еще, куда в столице он хотел бы отвести Веду и, что там ей показать. Повернув голову в сторону, где спали девушки, он улыбнулся. Сегодня был суматошный день, с переживаниями и «приключениями», как прокомментировала за ужином произошедшее сегодня Веда. Поэтому сейчас он позволил себе эту маленькую радость, помечтать о такой уже ставшей ему родной девушке, не одергивая себя, как делал всякий раз когда, смотрел на Веду, его мысли уходили не туда. И с этими приятными мыслями он заснул.

___

[7] Русская народная песня «Эх, снег, снежок. Белая метелица»