2.4. «Дорожные «приятности» и не очень…»

Эллариан

— Как нет Веды? — смотря в заспанные и растерянные глаза Веры, переспросил Эл. Только этого еще не хватало.

— Ну… я проснулась, а ее нет… думала она вниз спустилась… а потом Лео пришел… а тут ты… — запинаясь, попыталась что-то пояснить девушка.

— Когда ты проснулась? — не стал дослушивать ее Эл. Он зашел в комнату девушек и, пропустив туда же Лео, закрыл дверь. Отойдя от двери и пройдя по комнате, Вера села на край кровати.

— Недавно. Я умыться только и успела.

— Вы вчера вместе спать ложились? — приступил к допросу и Лео.

— Да. Я ей покушать принесла. Она же не ужинала. А потом мы спать легли. Поболтали немного и всё, — расстроено вздохнула девушка.

— О чем говорили? — опять спросил Лео. Вера слегка зарделась.

— Ну, я ей про … красивые песни, что мы слушали за ужином, рассказала. Потом, она рассказала, что с кристаллами бабы Дуси баловалась. Голос записывала. Мы утром хотели послушать, что получилось. Потом про…

— Где кристалл? — перебил её Лео.

— Тут где-то, — растеряно смотря на парня, ответила Вера, — Сейчас поищу.

Она осмотрела сумки, принесенные ими вчера в комнату. Проверила стол, на котором сейчас стоял поднос с пустой посудой. Прошла в умывальню и осмотрела там все. Пока девушка искала кристалл, мужчины молчали, наряжено ожидая конца поисков. Лео всё больше мрачнел, наверняка догадываясь о причинах случившегося.

Эл напряженно думал, что же могло произойти. Почему он это не предвидел. Ведь еще с того утра на поляне в лесу Эл обратил внимание, что Веда с Лео стали вести себя как-то не так. Не как всегда. Лео замкнулся в себе, разговоры не поддерживал, вообще почти ни с кем не разговаривал. Веда пыталась пару раз поговорить с оборотнем, но видно не преуспела в этом, тоже прекратила попытки разговорить его. А потом и сама ушла в себя. Замкнулась, о чем-то думая. Не слышался их с Верой веселый смех над какой-то шуткой или веселой историей, не слышалось их девичье щебетание, не пелись песни. Даже на привалах Веда все больше, как и Лео, уходила в себя. И вот ушла.

— Вот! — вытаскивая из своего кармана беленькую плоскую стекляшку, обрадовано воскликнула Вера, — Вот. Она мне в карман его положила.

— Активируй! — коротко приказал Эл.

Вера, положив «стеклышко» на стол, дотронулась до него, выводя закорючку, которой их с Ведой учила баба Дуся. Выполнив сие нетрудное действие, она убрала от него руку и отошла от стола. Через несколько секунд, находящиеся в комнате, услышали легкий шелест и тихое Ведено «Надеюсь у меня получится». Пару секунд тишины и голос девушки изложил всем присутствующим ее планы на одиночное путешествие в Болота Шейлы, просьбу не ехать за ней и обещание, как только она сдержит слово, выполнив поручение, навестить Веру в столице. В конце она попросила у всех прощение за свой сумасбродный поступок и голос замолчал.

Пару минут в комнате стояла тишина.

— Это из-за меня, — нарушил тишину Лео.

— Не так важно из-за кого. Важнее, где сейчас ее искать? — хмуро проговорил Эл, — Далеко уехать она не могла. Думаю, что по тракту она не поедет. Скорее всего по лесной дороге пойдет. Она как раз до Ситона ведет, а там и до форта недалеко. Так что едем. Собирайтесь. Выезжаем через полчаса.

С этими словами, встав и подойдя к двери, Эл обернулся, дожидаясь Лео. Но тот остался сидеть на том же месте.

— Вы… поругались? — тихо спросила девушка. Сочувствие вкупе с любопытством мучили ее. Вчера она так и не выпытала о разговоре с парнем у Веды. Да и сейчас не особо надеялась, что он ей ответит.

— Нет, — тихо ответил он, — Я не захотел разговаривать. Она не стала … — сглотнув, потерянно пояснил парень, — Только сказала, что она больше не буду надоедать мне своим обществом.

— Ладно. Разберемся. Давайте собираться, — еще раз поторопил всех Эл, думая, почему одной взбалмошной девчонки, по мнению богов, ему было мало. И они ему еще и эту задачку с поиском другой, не менее сумасбродной, девчонки подбросили.

Веда

— А на долго вы в Ситон, а тор? — спросил у Вира сероглазый крепкий мужик с густыми усами, в темно-зеленной теплой куртке на шести коричневых пуговицах в два ряда и черных штанах, заправленных в невысокие, ниже колена, темно-коричневые, почти черные, сапоги. Поверх куртки на нем был наброшен теплый вязанный коричневый шарф, в который он прятал от холода свой квадратный подбородок и уже покрасневший на холоде нос. Спрашивающий подошел к костру, у которого сидели наемник с Ведой и девушка легко могла его рассмотреть. На вид ему было лет сорок пять — пятьдесят. Но поле деятельности конкретно этого человека, скорее всего, отразилась не только на его здоровье, но и на его внешности. Поэтому утверждать сколько же точно ему лет она не взялась.

Вот уже несколько дней Веда с Виром находились в компании тринадцати человек, из которых пять, как и Вир, были наемники. Или, как объяснил ей Вир, торами. Они присоединились к ним рано утром на следующий день, сразу после ночевки в лесу. Подошедшего к ним на привале звали тор Сингер. Он был у своей четверки старшим и его беспрекословно слушались. Остальные восемь человек были торговцами и ехали в Ситон вместе с небольшим обозом, состоящим из четырех тележек доверху заполненных всевозможным товаром. Как поняла девушка, женщины по «торговым» делам не ездили. А если и случалось ехать с обозом кому-то из женщин, то это были дочери или жены купцов. Или как она, сопровождаемая каким-нибудь тором. Как правило, эти поездки были разовые.

На предложения девушки ехать в одиночку, так как это быстрее, наемник отвечал, что так безопаснее. А так как его наняли как раз для безопасности, то выбирает маршрут он. И ни на какие уговоры он не поддавался. Веде пришлось только смириться и уже третий день плестись с торговцами.

Сейчас они расположились на небольшой полянке возле ручья, который протекал недалеко от леса. На поляне было разведено два костра, у которых грелись люди и готовили еду. Как-то так получилось, что у одного костра собрались торговцы. Другой оккупировали наемники. Каждая группа сама готовила себе ужин и в дела другой не вмешивалась. Веда попала к наемникам. И сейчас, закончив помогать Виру с готовкой, взяла себе кружку горячего чая, так как есть не хотела и уселась недалеко от костра, возле близстоящего дерева. Вир, поужинав вместе с торами, уселся неподалеку, в паре метров от нее и занимался своим охотничьим ножом.

Тор Сингер подошел уже после того, как все поужинали и разбрелись по своим делам. Кто занимался своими лошадьми, кто готовился ко сну, кто просто спустился к ручью и сидел там, наблюдая за заходом солнца. Наемник сразу подсел к Виру.

— Да нет, тор Сингер. На пару дней. Мы проездом, — ответил ему наемник, так и не вставая, при приближении старшего.

— А куда тор путь держит потом? — устраиваясь на свободное место продолжил спрашивать тор Сингер.

— А с какой целью, тор Сингер, интересуетесь? — уходя от ответа, сам задал вопрос Вир.

— Да, вот, думаю работу тебе предложить, — погладив свой подбородок, выдал тор, — Хорошую. Хорошо платят. Человек проверенный. Подставы не будет. Да и мои ребята говорят, что ты тоже надежный. За что берешься, всё до ума доводишь.

— Что за работа? — переглянувшись с девушкой и увидев ее кивок, уточнил Вир.

Старший тор молча, но многозначительно, посмотрел на Веду и опять перевел взгляд на Вира.

— Может … наедине поговорим? — как-то неуверенно спросил мужчина.

— Говорите. При ней можно.

— Но … я бы всё-таки … — начал тор.

— Вир, я пойду пройдусь. А то весь день в седле, — вставая и ставя рядом жестяную чашку из под чая, проговорила девушка, облегчая задачу Сингера. Вир только молча кивнул.

Прихватив с собой котелок, Веда прошлась по периметру всего обоза. Затем спустилась к ручью и, набрав из него в котелок воды, она отправилась обратно. Поднявшись на поляну, на которой они сегодня устроились на ночлег, Веда не спеша шла в сторону их костра.

— Девушка скучает? — услышала она за спиной нагловатое и самоуверенное. Повернувшись на голос она окинула наемника безразличным взглядом. Януш. Высокий. Худощавый. Косматые пепельно-русые волосы, как будто их месяц не расчесывали и, наверное, не мыли столько же. Серые глаза на самодовольной лице и ухмылка на тонких губах. Стандартная темно-зеленная куртка с черными штанами и сапогами. Ну и пару ножей, пристегнутых к поясу. Ей он сразу не понравился. Пару раз за эти дни он попытался «оказывать знаки внимания», ну, или по-простому, приставать к девушке. Но так как Вир был начеку, у него ничего не вышло. И тору пришлось ретироваться. Сейчас же Вира поблизости не было и он решил попытать еще один шанс.

— Не настолько… — и она опять повернулась и двинулась к костру. Парни, что находились рядом, заржали. На перебой комментируя пролет Януша. Но, видно, этот самый Януш, сдаваться не собирался.

— А что так? — догоняя ее, едва сдерживая раздражение, стал допытываться тор, — Что уже с простым народом госпожа не разговаривает? Ей только господ подавай? Или … — распалялся мужчина.

Веда его уже не слушала, так как поняла, что по хорошему не получиться. Ну не понимает такой тип людей слова. И хоть объясняй, не объясняй, всё бестолку. Они понимают только силу. Силы у Веды не было. Ну, покрайней мере такой, чтобы в открытую противостоять наемнику. А Вира девушка не хотела вмешивать в такие вот «недоразумения». А как отвлечь «закипающего» мужчину? Сбить с толку. Останавливаясь и поворачиваясь к нему, девушка, перебивая возмущенный монолог тора, спросила.

— Тобой Бабайку в детстве не пугали? — выдала она первое, что пришло в голову. И тут же поняла, если что ее прибьют на месте. Насмешек торы не прощают. Но деваться уже было некуда. Линия поведения выбралась сама.

Тор, пораженный услышанным, замолчал. Несколько раз порывался что-то сказать, открывая и закрывая рот, но не издавая при этом не звука. А потом его прорвало.

— Что? — взревел раненным зверем наемник, — Ты меня уродом назвала? Да ты…

«А быстро дошло», внутренне улыбнулась девушка. Очень надеясь, что находившиеся недалеко от них наемники сильно разойтись этому Янушу не дадут, она решила всё-таки немного сгладить насмешку.

— Нет, конечно, — оставаясь на месте, смотря ему в глаза, заверила его девушка, — Только намекнула…

— Что? — прошипел он, сузив глаза и инстинктивно кладя руку на рукоятку ножа.

— Намекнула, что перед тем как идти знакомиться с молодой красивой, не мешало бы помыться, побриться, причесаться. Привести себя в божеский вид, короче. А то ты, видно не знаешь, вот от тебя все и сбегают, — протараторила она с милой улыбочкой, поражаясь себе, зачем она его выводит из себя.

— Никто от меня не сбегал, — кипятился этот горе наемник, — Она просто… — он осекся, видно понял, что начал говорить лишнее и, быстро развернувшись, под смех своих коллег, умчался в лес.

— Что это с ним? — проводя его взглядом спросила Веда.

— Не обращай внимание, — проговорил не сильно высокий, но широкоплечий тор, с зелеными, добрыми глазами, большим орлиным носом и небольшим ртом под густыми рыжими усами, — Я, Петрик, — подходя ближе к ней, представился он, — Ты с Виром. Тебе бояться нечего.

— С Виром то, с Виром. А что этот психанул? — кивком головы указала в сторону бегуна.

— Да был случай, — усмехнулся тор. Указывая рукой на ствол дерева, поваленное в небольшом пролеске, недалеко от обоза, между кострами, пригласил ее присесть вместе с ним. Рядом с Петриком находилось еще два наемника. Они сидели на поваленных стволах деревьев и разговаривали. Видимо Януш отсюда углядев ее, решил продолжить свои «ухаживания». Она приняла приглашения, ставя котелок на землю возле поваленного дерева и присаживаясь рядом с тором, — Вернулись мы после очередной работенки обратно домой. Кто куда, а Ян, он в увеселительный дом пришел и … — вдруг осекшись, он замолчал. Но потом всё же продолжил, — Ну пришел он к одной женщине, а она, увидев его, толи с просони, толи еще почему-то… короче, заорала она, что ее покойный муж из земли вылез. И давай от него драпать.

— Ага. Он только после пяти минут ора догадался в зеркало посмотреть, — засмеялся еще один тор, — Мы когда ехали через лес, он прям на лошади заснул. И на него гнездо с яйцами упало, ну и потекли эти самые яйца. А он и не проснулся даже. Ребята не стали ему ничего говорить. Подшутить захотели, — продолжая веселится, рассказывал наемник, — Ну он и попоперся к Мадлен в таком виде. Я, кстати, Лерко, — представился второй тор. Такой же невысокий и широкоплечий, как Петрик, но кареглазый шатен, с буйной кудрявой растительностью на голове, курносым носом и пухлыми губами. Мельком взглянув на него, девушка кивнула и перевела взгляд на третьего наемника.

— Савик, — пробасил он, представляясь. Внешне он был очень похож на Лерко, только выше ростом, что было видно даже сидя, уже в плечах и в серо-синих глазах не было той веселой искорки, что постоянно светилась в второго тора. Обратив внимание, что девушка рассматривая его, периодически переводит взгляд на Лерко, усмехнувшись тор пояснил, — Мы братья. Сводные.

— Понятно, — улыбнулась она, — Веда. И что было дальше?

— А дальше, крики, сопли, вопли. Веселуха, короче. Яна потом на сто серебрушек оштрафовали за устроенный балаган, — с радостью продолжил Лерко, прерванный на знакомство с девушкой, рассказ.

— Да уж. Веселуха, — усмехнувшись, покачала головой она. Про себя отмечая, что мужчины в любом возрасте, как маленькие дети, любят подшутить над кем-то. Только шутки у всех разные.

— А то! — важно согласился Лерко, — Мы вообще мастера на все руки. И не только, — уже ухмыляясь и выразительно двигая бровями, уточнил тор.

Веда улыбнувшись, только покачала головой. «Детский сад Ромашка, честное слово».

— И давно ты с Виром? — задал ей вопрос, как поняла девушка, не отличавшийся большим тактом Лерко.

— Недавно, — не вдаваясь в подробности, ответила она.

— Жена али так? — продолжал любопытничать он.

— Вас волнует моя личная жизнь или отсутствие возможности в ней поучаствовать? — с ехидной улыбочкой уточнила девушка.

Лерко не нашелся, что ответить. Торы громко заржали, уже не скрываясь. Веда тоже улыбнулась вместе со всеми.

— А… может я в жены хотел позвать?.. А что? — видя скептический взгляд девушки, — Девка ты видная…

— Девки на трактах, — перебила его девушка, просто смотря в его глаза.

— Обидчивая, — хмыкнул тор, — Ладно, не кипятись. Ляпнул не подумав, — поднимая две ладони вверх, успокоил тор девушку, — Уговорила. Не буду жениться.

Веда улыбнулась.

— А что так? Убегаем от потенциальной невесты?

— Кто бегает? Мы бегаем? — притворно возмутился Лерко, — Запомни девочка, Мы никогда ни от кого не бегаем…. Просто… может быть мы свою судьбу ждем? — решил этот находчивый «отмазаться».

— И как результаты? — со смешинкой в глазах спросила она.

— Ждем! — серьезно ответил тор, слегка кивнув головой, но в глазах плясали «стадо диких бизонов», которые с головой выдавали хозяина.

— И как? Долго будете ждать? — продолжала она подтрунивать над ним.

— Если надо, всю жизнь! — пафосно сказал Лерко, но не выдержав «серьезности момента» сам же первый и рассмеялся. Его поддержали все присутствующие.

— Ну ты и сказанул, — утирая слезы от смеха, прокомментировал Петрик, — Всю жизнь он собрался ждать. Эх… хм… Да с нашей работай ожидания могут очень быстро закончатся.

— Да, — вздохнул Савко, — Это точно.

Все замолчали. Каждый задумался о своем. Веда думала как не проста жизнь у торов. Действительно они не знают когда и где найдет их судьба. Да, в принципе, никто наверное не знает. Просто у наемников шансов не дождаться судьбы больше.

— И чем же занимается такое милое создание? — ворвался в ее размышление голос Яна.

— Живу, — просто ответила она, не оборачиваясь.

«Может отстанет?».

— И как? Нравиться?

«Не отстанет», констатировала она для себя.

— Очень.

— И как проводит свои дни прекрасная нимфа?

— Как проводит нимфа, я не знаю. А я чудесно, интересно и познавательно, — максимально честно ответила ему девушка, даже не посмотрев на него.

— Может всё-таки прогуляемся, а? Ночка должна быть лунной, — разливался соловьем наемник.

— Не зли меня, тор. Мне уже трупы прятать некуда! — прищурив глаза, в показном возмущении прошипела девушка, но видя широко раскрытие, удивленные глаза присутствующих, махнув рукой, с улыбкой сказала, — Да ладно, шучу я, шучу… — и коварно добавила, — есть ещё место.

Торы опять разразились смехом.

— Детка, не пугай меня, своими откровениями, — услышала она совсем рядом с собой голос Януша и ощутила его руку на своем плече.

— Малыш, я тебя не пугаю, я же не зеркало. Но еще раз меня так назовешь, Вир возьмет подработку в качестве дантиста… Вернее зубного врача, — тут же исправилась она, вспомнив, что в этом мире никто не знает иное название стоматолога. Руку с плеча она скинула еще в начале своей реплики. И теперь просто смотрела через плечо на стоящего близко с ней наемника. Он зло смотрел ей в ответ.

— А хорошо ты его, а, — услышали они от Лерко, — Давно, Ян, тебя бабы не посылали. За уважал, за уважал, Веда я тебя.

— Ну что ты, Ян, к девочке пристал? — заступился за нее Петрик, — У нее Вир есть. Да и сама она не горит желанием с тобой общаться. Отстань.

— Но с вами-то общается! — возмутился Януш.

— Кто к нам с чем тот от того и того, — улыбнулась Веда.

— Что? — не понял тор.

— Нормально будешь разговаривать, как твои коллеги, без «Детка», «Киска» и всяких «подкатов» и с тобой буду.

— Умная дев… дама, — запнувшись, поправился Лерко.

— За тридцать классный возраст. Еще молода и красива, но уже не дура! — вспомнила она популярную когда-то на земле присказку. Торы опять заухмылялись.

Януш еще какое-то время хмуро буравил ее взглядом. Но Веда отвернулась и, как ни в чем не бывало, спросила у Лерко.

— Ну вот встретите вы свою судьбу. А что дальше? Как завоевывать-то будете?

— Ну… — задумался тор. Другие мужчины последовали его примеру. Януш, еще немного постояв возле девушки, обошел бревно на котором сидели Петрик с Ведой и присел рядом с Лерко.

— Петрик бы пел, — вдруг выдал Савко.

— Да. Слышала бы ты как Петрик поет, влюбилась бы, — с усмешкой подтвердил слова брата Лерко. Она посмотрела на Петрика. И ей показалось, что он смутился.

— Споете? — тихо попросила она.

— Давай, Петрик, не ломайся, — приступил к уговорам Лерко, — Тебя такая дама просит.

— Ладно, — согласился он и встав, пошел к обозу. Вернулся он через пару минут с каким-то инструментом в руках. Веда для себя определила его в гитары. Хотя гитару он напоминал отдаленно. Она приготовилась слушать.

Петрик уселся обратно на свое место. Поперебирав струны и настроившись на нужный лад, непривычно бархатным, немного низким, но тем не менее завораживающим голосом, тор запел.

«Я на женщин сквозь пальцы смотрел,

А потом вдруг да встретил такую,

По которой не знаю зачем,

Не сказать, что люблю, а тоскую...

Ты была не со мной, а с другим,

И я выдал себе отходную,

И себя ни на чём подловил:

Не сказать что люблю, а ревную….»[18]

Слушая пение Петрика девушка в очередной раз поразилась, как в таком большом, крепком, можно сказать, закоренелом войне, уместились доброта глаз и творческое начало. Как при такой внешности можно иметь такой нежный голос, который просто не мог оставить слушателя равнодушным.

«Нам ещё до любви далеко.

Ты гуляй, разве я запрещаю?

И в разлуке одну я тебя

Не сказать, что люблю, а прощаю.

Я приду, и я всех разгоню:

Даже тех, кто сильней и моложе.

И я все же… я все же тебя...

Не сказать, что люблю… а похоже...».

Закончив петь тор обвел всех взглядом. Их компания увеличилась на троих слушателей. Пока он пел, к ним присоединились Вир с Сингером и Алик, старший у торговцев. Алик был ничем не примечательным, невысоким, худощавым, русоволосым, коротко стриженным сероглазым мужчиной. Одет он был по походному, почти в такую же куртку как и торы, только темно-синего цвета с какой-то нашивкой в форме двух колец на лацканах куртки. Черные штаны, заправленные к невысокие черные сапожки на небольшом, устойчивом каблуке и поясная темно-коричневая сумка, которую здесь носили все торговцы. Вот и все обмундирование торговца.

Вир присел рядом с Ведой, которая немного подвинулась освобождая ему место. Алик с Сингером остались стоять, облокотившись по обе стороны от сидящих на росшие рядом деревья.

— Красиво, — тихо восхитилась девушка.

— Сама нам что-нибудь споешь? — вдруг повернувшись к ней, спросил Лерко.

— А сам? — не осталась она в долгу.

— Нееее. Я не умею так, как Петрик. А вот у девушек обычно тоже ничего получается.

— Ничего, пустое место, — на автомате поправила его она, вспомнив мамины слова и вздохнув, предложила, — Пойдемте к костру. Там и теплее, и чаем можно погреться.

— И споешь? — опять встрял Лерко.

«И неймется ему», — немного раздраженно подумала Веда.

— Спою, — согласилась Веда.

Второго приглашения никто не стал дожидаться. Все быстро перебрались поближе к темлу. Костер почту уже потух и Савко с Виром занялись им. Один таскал из близлежащего леска ветки, другой ломал и подбрасывал хворост в костер. Лерко, прихватив оставленный Ведой котелок с водой, занялся чаем. Сингер с Аликом, как и Веда, просто уместились возле огня, поджидая остальных.

— Ну? — протягивая «гитару» Петрика Веде, не то спросил, не то предложил тор, когда уже все было готово и каждый немного отогрелся чаем.

«Гну!», хотелось ответить девушке, но она не стала. Вместо этого, принимая инструмент, спросила.

— О чем петь?

— А о чем можешь? — тут же подал голос Савко.

— Выбирайте тему. А я скажу знаю я на нее песню или нет, — пожав плечами ответила она. Немного подумав Лерко предложил.

— Ну, давай про любовь что ли. У вас, у девушек, это хорошо получается.

— Про любовь? — Веда задумалась. Что же она хотела бы сейчас спеть? Всякие романтические и лирические штучки отпадали. Да и этим мужчинам они вряд ли понравятся. О любви?.. Любовь, значит. Но любовь бывает разная. Она улыбнулась.

Передав музыкальный инструмент Петрику, она поудобнее умостилась на импровизированном стуле, который ей устроил Вир, из сумок с вещами возле дерева у костра, посчитав что нечего молодой девчонке сидеть на холодной земле или жестком бревне. Сам он тоже устроился рядом с ней под деревом, усевшись прямо на землю, за что, уже от девушки, получил нагоняй. Пришлось ему доставать одеяла и пересаживаться на них.

— Хорошо. Я спою песню о любви. Только о любви к… наверное, всё-таки, к Родине. Есть такая страна, Россией называется. Вот про любовь к ней и спою.

И прикрыв глава, она запела.

«Выйду ночью в поле с конем,

Ночкой темной тихо пойдем,

Мы пойдем с конем по полю вдвоем,

Мы пойдем с конем по полю вдвоем,…» [19] — и тут слова песни подхватил Петрик.

«Мы пойдем с конем по полю вдвоем,

Мы пойдем с конем по полю вдвоем...» — и так у них это здорово получилось, что он так и стал помогать девушке, подпевая на последних двух строчках.

«Полюшко мое — родники,

Дальних деревень огоньки,

Золотая рожь, да кудрявый лен...

Я влюблен в тебя, Россия, влюблен…»

Слушателей прибавилось. Часть торговцев перебрались к их костру, занимая свободные места возле деревьев или на бревнах. Их слушали. И как слушали! Кто смотря на огонь, кто закрыв глаза, кто просто погрузившись в себя, думая о своем, о доме, о том месте, где они уже давно не были. Казалось бы, такая простая песня, а затронула что-то в душе у каждого. Никто из слушателей не остался равнодушным или безучастным.

Как и всегда после таких вот простых, но душевных песен, вслед за последним словом возле костра образовалась тишина. Веде не хотелось ее нарушать и она, привалилась в плечу Вира, просто наслаждалась чувством покоя, что дарила эта песня.

Внезапно где-то рядом раздался вой. Жуткий. Пронизывающий все внутри, окутывающий страхом и паникой.

Мужчины повскакивали со своих мест, крутя головами в разные стороны, пытаясь что-то увидеть или рассмотреть. Но солнце уже село и что-либо рассмотреть на расстоянии трех метров от костра было затруднительно. Торы повытаскивали свое оружие. Торговцы тоже вытащили из-за поясов ножи. Вир молча дал ей свой нож, наказав сидеть и никуда от костра не отходить, а сам отправился с торами вглубь леса, на разведку.

— Помогите, — услышала она через пару минут ожидания тихий, тонкий, почти детский голос, возле себя. Повернув голову Веда увидела молоденькую светловолосую девушку. Ее когда-то голубой сарафан с белой рубашкой сейчас были грязные, местами порваны. Оборванный подол сарафана свисая клочками оголял до колен ободранные и перепачканные в грязи ноги девушки. На чумазом личике в голубых глазах застыл страх вперемешку с болью.

Веда протянула руку к девушке приглашая ее подойти. Она затравлено оглянулась и быстро-быстро подползла к ней.

— Кто ты? Как здесь оказалась? — рассматривая это чумазое создание, спросила Веда.

— Я Юлия…. — тихо проговорила девушка. И еще раз оглянувшись также тихо зашептала, — Я убежала… а они… они с ней… она идет за мной. Помогите мне, пожалуйста. Я не хочу с ней. Я не хочу быть такой как она, — она умоляюще сложила ладошки вместе, смотря Веде в глаза, — Пожалуйста, помогите.

— Кто она? И кто это они, которые с ней? — уточнила она.

— Веда! — разнеслось по поляне. Девушка повернулась и увидела Вира, который вместе с другими торами вернулся и находился на другом конце их стоянке, в метрах ста от них, но уже бежал в их сторону, — Отойди от нее.

Не понимая бешенства тора, девушка обернулась, но никого кроме Юлии не увидела. Встав и повернувшись к Виру, который был уже почти рядом с ней, она уточнила.

— От кого?

— От МелИссы.

— От какой мелиссы? — всё еще не понимая переспросила она. Но Вир уже был возле нее и задвинул ее к себе за спину.

— Убирайся отсюда, — выставив нож впереди себя, зло приказал тор.

— Да что происходит! — не выдержала она, выходя из-за спины наемника. Посмотрев возмущенно на Вира и перевела взгляд на Юлию, которая всхлипнув, поползла обратно в лес, — Юля, подожди, — попросила она, — Вир, что здесь происходит? Поясни.

— Да что пояснять, — не спуская взгляда с девушки, зло воскликнул он, но более тихо продолжил, — Это, — указывая на Юлию, — МелИсса. Нечисть, опутывающая своими часами путников, губящая души и забирая их жизнь. Они ими питаются.

— Не правда, — за все время разговора первый раз подала голос девушка, — Это не я… Я не разу… — смотря на Веду, стала быстро пояснять она, — Это не я… не я, честно… это Малика…. Это не я… я не разу…

Не слушая Вира, Веда шагнула в девочке и, опустившись на колени, обняла ее. Почему-то она ей верила.

— Ну, всё. Успокойся. Всё хорошо. Я тебе верю. Всё — всё. Дядя тор тебе ничего не сделает. Всё хорошо.

— Это не я… — уже тише, продолжая всхлипывать, всё еще поясняла девушка, назвавшаяся Юлией, — я не разу… честно…

— Тшшш… я верю, — прижав к себе, гладя ее по спине, успокаивала она МелИссу.

— Веда, так нельзя. Отойди от нее, — попытался еще раз Вир, — Ей нельзя верить. Они говорят одно, а потом забирают жизнь. И она говорила про какую-то Малику. Уж она не откажется «перекусить» нами, — зло припечатал тор. Пока Веда была рядом с этим существом он ничего не мог сделать, не боясь поранить девушку. Поэтому и пытался уговорами убрать ее от МелИссы.

Веда отстранившись от девушки, посмотрела в ее глаза. Та с заплаканным личиком доверчиво смотрела на нее своими бездонными голубыми глазами, не предпринимая ни каких попыток что-либо сделать или как-то навредить ей.

— Я не такая, — только и пробормотала она.

— Веда, не сейчас, так через какое-то время она станет полноценной МелИссой. И скорее всего через короткое время. Они долго не могут не питаться.

— Это правда? — спросила она девушку. Юлия опустив взгляд, слегка покачала головой и тихо проговорила.

— Я не хочу. Я ушла… Я не разу… Я не хочу забирать жизнь. Мне растения нравятся. Деверья. Цветы. В них так много жизни. Они такие ласковые, — она вскинула голову, — Вы мне верите?

— Верю, — не усомнившись ни на секунду в словах МелИссы, ответила ей она.

— Веда, отойди от нее, — предпринял очередную попытку Вир.

— Вир, я не отпущу ее. Юлии нужна помощь. И она останется здесь, — она посмотрела на него, — Ты уж как никто другой должен знать, как порой ласковое слово творит чудеса.

Вир вздрогнул, застывая, неподвижно смотря на Веду. Да, жестко. Но ей нужно было как-то успокоить разбушевавшегося тора и как-то обезопасить, хотя бы на время, Юлию. Если Вир не будет предпринимать попыток избавиться от МелИссы, то и другие наемники лесть не станут. Тем временем Веда поднялась на ноги, поднимая за собой Юлию, и отвела ее к костру. Усадив на свое место и укрыв одеялом, она достала свою флягу с кубком и не задумываясь налила воду в емкость. А затем протянула его девушке. Та робко приняла и сделала глоток из него. Замерла и уставилась на кубок. А потом залпом выпила содержимое.

— Что это?

— Вода, — просто ответила девушка.

— Вода? И всё?

— Просто вода. Хотя… там много всего. «Все одно и все едино», — вспомнила слова Духа Веда.

— А можно еще?

— Пожалуйста, — наливая из фляжки, проговорила она. Девушка тут же опять выпила залпом всё содержимое кубка. Потом протянула его обратно Веде.

— Спасибо, — робко улыбнувшись, поблагодарила девушка.

Веда взяв кубок, посмотрела на него, потом перевела взгляд на Юлию, затем опять на кубок. Не спеша, убрав его обратно в сумку, она задумчиво спросила.

— Наелась?

— Да, — с робкой улыбкой кивнула она головой.

— Хорошо, — отойдя от Юлии, она подошла к костру, — Кто такая Малика? И что ей от тебя нужно? — не поворачиваясь спросила она, наливая чай в кружку из котелка и отламывая хлеб. Также она прихватила пару ломтиков сыра.

— Она МелИсса. Она идет за мной. Я убежала. Я не хочу такой жизни. Я не хотела. Но… я стала такой же… я согласилась… мы такими не рождаемся. Нас такими делает Проматерь. Малика привела меня к ней и я… — девушка замолчала. Веда вернулась к ней и протянула чай.

— Как с ней справиться? — задала интересующий всех вопрос.

— Я не знаю, — взяв кружку и не смотря ни на кого, ответила девушка, — Проматерь говорила, что нам следует бояться Света Источника, так как он может нас поглотить. Но что это за Свет и какого Источника я не знаю. Я убежала… — тихо продолжила она.

— Понятно, — Веда налила и себе чай и присела рядом на место Вира, — Что за вой мы слышали?

— Это фохи. Прислужники МелИссы. Они как волки, только больше и злее. Они… — она запнулась, поднимая взгляд и затравлено обводя всех, останавливаясь на лице Веды, ей и продолжила пояснять, — Они людей едят.

— Чудненько, — вздохнула девушка, качая головой, задаваясь вопросом: что делать? «Задачка с двумя неизвестными. Имеем МелИссу, которой какой-то там Свет страшен и фохов, которым, возможно, сам черт не страшен. Да, задачка». Посмотрев на Юлию, она решила, что прогонять ее не выход. Малика все равно идет за ней. Так что встречи не избежать. А вот попытаться помочь она может, раз вода из источника утолила ее «жажду». Притом в буквальном смысле. И голод тоже. «Значит Свет Источника, который страшен этим существам, может быть из Долин? Или вода из Источника или тонная». И то, и другое у них было. «С фохами сложнее».

— Фохов много? — решила уточнить девушка.

— Тринадцать, — тихо, не поднимая глаз, ответила Юлия.

— Да выгоните ее, делов — то, — зло смотря на МелИссу вдруг сказал Сингер, — Глядишь они мимо и пройдут.

— Вы правда так думаете? — удивленно спросила Веда. Сощурив глаза, она продолжила, — Правда, думаете, что МелИсса с фохами откажутся от халявной «закуски»? Пройдут мимо и помашут нам ручками и лапками, обходя эту полянку? Если мы прогоним Юлию, это ничего не решит. Надо решать проблему, а не маскировать последствия.

— Может, всё-таки, пока не поздно эту де… — подал голос Ян.

— Ян, будь человеком, не хами. Помолчи, пожалуйста. И так голова кругом, — потирая рукой лоб, попросила она. Оглядев всех собравшихся и опять посмотрев на тора, Веда продолжила, — Лучше придумайте что-нибудь, а не насмехайтесь и не болтайте впустую.

— А что это ты ее защищаешь? — Ян усмехнулся, не унимаясь, — Может ты тоже такая же как она? А? С чего такой как… "это" помогать? — он брезгливо ткнул пальцем в сторону скукожившейся возле дерева девушки.

— Знаете, — негромко начала она, но в установившейся напряженной тишине ее слова были слышны каждому из присутствующих, — Там откуда я, есть поговорка, что никогда не смейся над падением другого, потому что не знаешь, что Господь готовит для тебя. Лучше протяни руку и помоги подняться тому, кто упал, — ответила Веда. Она протянула девушке кусочка хлеба с сыром. Юлия благодарно приняла его и не спеша принялась есть, так и не смотря ни на кого.

— Веда права, — неожиданно поддержал ее Алик, — Все соберитесь возле одного костра. Так легче будет бороться с «наваждением».

— Принесите больше веток. Сделаем большой костер, — стал командовать Вир.

Торы умчались выполнять указание. Несколько торговцев присоединились к ним. Оставшиеся стали в срочном порядке перетаскивать вещи от своего костра к торовскому. Веда сидела, молча, обнимая девушку, давая ей перекупить. После того, как та отставила пустую чашку, она, проверяя свои догадки, тихо поинтересовалась.

— Ты как на нас вышла? Случайно или что-то вело?

— Вело, — тихо ответила ей Юлия, — Как будто кто-то дорогу показывал. Мне казалось… нет, я знала, что мне тут помогут.

— Понятно. Ты когда воду из кубка пила, что чувствовала?

— Сначала как будто ток по всему телу прошел, — так же тихо стала пояснять девушка, — А потом появилось в груди тепло. И так хорошо стало. И радостно. И есть совсем не хотелось, — она замолчала, но через пару секунд продолжила, — И я почувствовала, что… вы мне как родная стали… как старшая сестра, — Юлия подняла глаза на Веду, — Странно, да?

— Нет, — улыбнувшись ей, ответила она, — Просто ты испила воды из Источника. Можно сказать, попробовала Свет Источника, и стала самой собой.

Зрачки Юлии расширились, а глаза округлились от удивления. Веда буквально воочию увидела рост и округление синих очей девушки.

— Но как же… Я жива… А как же… но Проматерь говорила… — залепетала она.

— А вот так. Раз вас делают такими, значит и вернуть обратно вас можно. Вот как раз Источник и возвращает. А вас им пугают. Вот и весь ответ.

— Она врала…

— Я думаю, возможно, эта самая проматерь вами питается, — Юлия непонимающе посмотрела на Веду, — Ну, смотри. Вас она с какой-то целью делает. Обращает, я бы сказала, — девушка кивнула, — Значит ей от вас что-то нужно. А самое простое что ей от вас может быть нужно, это то, что вы отбираете у людей. Душу. Или энергию. Чем больше вы заберете энергии у человека, тем ей будет лучше. За счет этого она и живет. Заметь, тела ей не нужны. Их, вон, фохи съедают. Хотя может не всё так просто…

— А как же… я теперь…?

— Нет. Теперь ты уже не МелИсса. Я познакомлю тебя кое с кем и они тебе объяснят кто ты теперь, — Веда уложила Юлию, положив ее голову к себе на колени. Она просто, молча, гладила ее по голове, а девушка лежала и смотрела в ночное звездное небо. Через какое-то время мужчины, выполнив выданные им задание, стали собраться возле костра.

Когда всё было готово и их костер жалко пытал, даже на расстоянии двух метров, согревая сидящих возле него, все собрались вокруг него. Вир вместе с Аликом рассказывали, что знали про МелИсс и что лучше не делать. Так Веда вместе со всеми узнала, что ни в коим случае нельзя смотреть им в глаза. Они через них вытягивают душу. «Бред? Хотя… Чего только в мире не бывает?». Нельзя выходить из круга, который они сообща с Аликом и Петриком начертили вокруг костра с помощью морской соли и пепла, какой-то невинно убиенной зверушки. Не зная поможет или нет, но решили попробовать. Вдруг сработает. Нельзя разговаривать с ними. Стараться не слушать их, молясь, чтобы перебить у себя в голове их голоса. Ну и всё в этом духе.

— А с кем ты хочешь меня познакомить? — вдруг тихо спросила Юля.

— С каритэ, — тепло улыбнувшись, вспомнив своего Шера, пояснила девушка, — Они мои названные братья. И ты теперь моя названная сестренка.

— А они какие? — повернув голову и с интересом в глазах спросила она.

— Они хорошие… И такие родные. И Долина у них чудесная. Я бы сама там пожила, может быть. Но… я еду домой. Меня там ждет…

Она не договорила, так как на поляну стали выходить фохи. Угольно черные фохи были под полтора метра ростом, с огромными бледно серыми когтями на лапах, бело-желтыми клыками и черными с красной каймой по краю зрачками глаз и балом фоне белков смотрелись жутко. А следом за ними не спеша вышла очень красивая девушка. Распущенные длинные черные волосы обрамляли белоснежное лицо с точенными чертами лица: черные дуги бровей, алые пухлые губы, синие глаза, прямой аккуратный носик. Полупрозрачная черная длинная рубашка с большим декольте и с красным широким поясом, обвивала каждый изгиб стройного тела, почти ничего не скрывая, а наоборот обещая смотрящему.

Девушка на руках Веды напряглась и застыла, боясь пошевелиться.

— О! Вот и моя блудная сестренка! — звонкий мелодичный голос полился на поляне, — Вот здорово. Давай, собирайся. Мы возвращаемся, — как ни в чем не бывало продолжала Малика, как будто никого вокруг больше не было. Очарование девушкой в глазах Веды поубавилось. Юлия закачала головой, отказываясь от «заманчивого предложения», — Ну что ты, как маленькая?! Сейчас мои зверята поужинают и быстро в обратный путь.

— А жирно не будет? — не сдержалась Веда. Взгляд от Юлии переместился на девушку.

— А это кто у нас тут? — удивленно приподняв бровь, спросила МелИсса, — Что за «зверек»? Юлиана, ты себе ужин что ли, наконец, нашла? Ты меня радуешь. Не безнадежна. Похвально, похвально. А то, не буду, не хочу, — скорее всего передразнивая Юлию, продолжала Малика, — Ну, давай. Только быстрее. А то я уже устала. Пришлось из-за тебя свои дела побросать. Проматерь ждет. Давай. Заканчивай и пошли, — Она остановилась в паре метров ото всех. И скрестив руки на груди стала рассматривать всех сидевших вокруг костра мужчин. Они строго следовали указаниям тора и не поднимали взгляд на «диву» и что-то усилено шептали. «Молятся что ли?», подумалось Веде.

— Может соберешься и сама, подобру-поздорову, уйдешь? — также, скрестив руки на груди, спросила ее Веда.

— Юлиана, чего ты медлишь? Твой ужин еще и разговорчивый попался. Никогда не умела выбирать что-то стоящее. И твой Иванко, и эта вот, яркий тому пример, — скривилась она.

Веда опустила взгляд на Юлию, которая сжалась, казалось, еще сильнее и начала дрожать. «Иванко? Несчастная любовь», догадалась девушка. «Так вот, как их уговаривают согласиться? Ладно, поиграем».

— Да, козлы и в Африке козлы. Они любой порядочной девушке попасться могут. Но будем снисходительны к парнокопытным. Хорошие, как ни странно, обычно, таким вот стервам попадаются.

— Что? — воскликнула та, которая выбирала «стоящее» из «хороших», — Юлиана, что ты медлишь?

— Она больше не МелИсса, — ответила за нее Веда, — И хватит на нее орать. Запудрили дурёхе мозги и радуетесь. Только зря. Ты со своей проматерью никогда над ней власти не имела, раз она от вас сбежала.

— Да ты… — завизжала МелИсса, растеряв сразу всю свою красоту и притягательность, опустив руки и махая ими сейчас перед собой, выходила из себя она, — Да ты…

— Да, я. И что? Я попросила не орать, — перебила ее девушка, — И так от дневной поездки голова болит, еще и ты тут орешь. Так что собирайся и уе… кх… Arrivederci! Addio, короче.

— Да ты знаешь кто я? — тем временем разорялась эта… нечисть, — Да ты знаешь, что я могу? Да вы все…

— Shut up, — прикрикнула девушка. Как ни странно, но это подействовала. Малика замолчала и только зло продолжала смотреть на нее. Веда, приподняв голову Юлии со своих колен, прошептав: «Всё будет хорошо. Верь мне», уложила ее на одеяла и встала, — Так ты уже уходишь или тебе указать дорогу?

— Кто. Ты. Такая? — зашипела Малика, зло сощурив глаза и неотрывно смотря на нее.

— Свет Источника, — просто ответила девушка, сложив руки на груди. На поляне повисла почти осязаемая тишина. И торы, и торговцы прекратили шептать молитвы, потрясенные услышанным. МелИсса, не веря смотрела на нее. Веда же, спокойно смотрела не Малику, — Еще вопросы? Нет? Тогда «Goodbye, my love, goodbye».

— Ты пойдешшшь сссо мной, — вдруг прошипела змеей МелИсса.

— Да щаззз. С чего вдруг?

— Если хочешь, чтобы твои друзья остались живы, — она улыбнулась, успокаиваясь, и сложив опять руки на груди, продолжила, — Эти круги и избегания моего взгляда ничего им не дадут. Фохов уж точно не остановят.

Веду задумалась, как быть. Блефовала она или нет, она всё равно не узнает, пока фохи не нападут. Рисковать друзьями, да и просто случайными людьми, она не хотела.

— Зачем я тебе?

— Покажу Проматери, — продолжая улыбаться, ответила ей та.

— А что дальше?

— А как Она решит, так и будет.

— И ты отстанешь от Юли?

— Да, — сразу ответила МелИсса.

— Чем клянешься?

— Пропатерью, — был ей ответ. Веда повернулась к Юлии, ожидая подтверждения. Она кивнула, показывая, что клятва Пропатерью у них священна и является действенной.

— Хорошо, — согласилась девушка.

— Веда, нет, — остановил ее Вир, всё это время молчавший и не мешавший разговору, — Я не пущу, — он поднял взгляд на девушку и теперь напряженно, с тревогой смотрел на нее.

— Всё хорошо, Вир, — стала успокаивать его она, — Я вернусь. Верь мне, — Она подошла и обняла его, — Позаботься об Юлии пока за ней не придут.

Отстранившись и погладив по щеке, она обернулась к Малике.

— Мы с тобой заключили сделку. Ты и твои фохи не трогают людей и Юлию. Вы оставляете их в покое и уходите. Я за это иду с вами. Там ни ты, ни фохи не причиняют мне вреда. И если меня отпустит ваша Проматерь, я спокойно ухожу. Договорились?

— Договорились, — все так же приторно улыбаясь, уже мелодичным голосом, отозвалась МелИсса.

— Клянись, — потребовала еще раз девушка.

— Клянусь Пропатерью, что выполню твои условия.

— Хорошо, — проговорила Веда. Вернувшись к Юлии, которая уже сидела и почти с ужасом смотрела на нее, она обняла девушку. А сама, сжав хрустальный листик, мысленно позвала Шера, прося прийти и помочь в беде его новой сестренке Юлиане. Не будучи уверенно, что все сделала правильно, она тем не менее улыбнулась девушке и заверив, что всё будет хорошо, отправилась к Малике.

— Хороший "ужин", — улыбаясь, издевалась МелИсса, шагая рядом. Фохи окружив их по кругу, не спеша следовали рядом с ними.

— Слушай, чернявая, я б тебя послала, да вижу ты оттуда, — ухмыльнулась Веда, не останавливаясь, — Так что, помолчи, а.

Малика, оскорбившись, замолчала, а Веда стала продумывать дальнейшую линию своего поведения.

Вирхан

«Прибил бы сам эту девчонку. Да видно, уже не судьба… А может всё-таки…».

Вир, метался из стороны в сторону, не зная что предпринять. МелИсса вместе с фохами ушли, как и обещали. И надо было бы радоваться, что все живы. Но вместе с ними ушла и Веда. А это уже не радовало. Посовещавшись все мужчины решили лечь спать возле одного костра, не разбредаясь. И теперь все улеглись, один Лерко сидел возле их костра, сторожа покой спящих. Вир изображал «льва в клетке», мечась по поляне. Посмотрев на Юлию, которая сев и обняв свои согнутые колени руками, опустив на них голову, всё также находилась возле дерева, где ее оставила Веда и тихо плакала. «Как будто уже оплакивает свою заступницу», пришло ему на ум. Он выругался. «Блин!», припомнив он Ведено словечко. «Что делать?». Вир остановился, вздохнул пару раз, пытаясь успокоиться и подошел к бывшей МелИссе.

— Что Веда тебе сказала?

— Что всё будет хорошо. И за мной придут, — тихо ответила та, поднимая голову и вытирая ладошками льющиеся слезы.

— Кто? — доставая платок и протягивая ей, уточнил наемник.

— Карритэ, — приняв платок и промокнув им слезы, сделала пару вздохов, пытаясь успокоиться, Юля.

— Кто? — переспросил тор.

— Карритэ, — повторила девушка, — Они, вроде бы, названные братья Веды.

— Час от часу не легче, — простонал наемник. «Еще и братья какие-то. И что я им скажу, куда делась Веда?». Посмотрев она Юлию, и вздохнув, принимая решения, что пока ничего сделать не может, так как он в ответе перед Ведой за это «чудо в перьях». Опять вспомнив Ведены словечки, улыбнулся и предложил, — Иди умойся. Там в небольшом котелке вода. А потом ложись спать. Утром что-нибудь придумаем.

Юлия кивнула и встав, пошла умываться. Выполнив его указание, она улеглась возле дерева и закрыла глаза. Вир, укрыв ее своим одеялом, сел рядом. Прикрыв глаза и стал думать, что делать дальше. Не заметно для себя он задремал.

Проснулся резко. Как будто кто-то разбудил. Открыв глаза, он узрел на поляне тринадцать белоснежных тигров с разноцветными всполохами полосок-разводов, не спеша приближавшихся к ним. Вокруг стояла необычная тишина. Быстро осмотревшись, тор увидел, что все спят. Даже Лерко сидел возле догорающего костра и, обняв вещевой мешок, слегка похрапывал во сне. Вир опять посмотрел на «незваных» гостей». Медленно поднявшись он вытащил нож, готовый в любой момент отразить нападения.

Тигры застыли на расстоянии трех метров от людей, выстроившись полукругом. Виру показалось, что у них в глазах промелькнуло удивление. А от тринадцати отделился тигр с синими разводами и не спеша стал приближаться к спящим. Остановившись возле самого костра он оскалился, показывая огромные белоснежные клыки.

«Ну, бой, так бой!», решил Вир, тихо выдвигаясь вперед, чтобы принять первый удар на себя. Тигр пригнулся, готовясь к прыжку.

— И что здесь происходит? — раздался громкий, такой знакомый, такой родной голос. Все бодрствующие на поляне, в том числе и тигры, повернувшись на голос, узрели не́что в сверкающем, переливающемся всеми цветами радуги, одеянии.

Веда

«И долго еще топать к их, чтоб ее, Проматери?», мысленно вопрошала Веда, молча шагая по ночному лесу. Окинув в очередной раз зеленый океан местной растительности, кажущийся в свете луны малахитовым, взглянув на звездное небо, она невольно усмехнулась. «А и правда, традиция, однако». Как не странно, но страха она не испытывала. Небольшая неуверенность и легкое беспокойство, что будет дальше, присутствовала конечно. Но страха не было. Она, почему-то, была уверена, что всё будет хорошо. И даже там, куда её ведет Малика, её не оставят без помощи.

— Пришли, — услышала Веда голос Малики.

Повернувшись на голос этой чернявой, девушка увидела небольшое строение, сделанное прямо в большом сухом дереве, поросшем зеленым мхом. Сухие кроны которого образовывали что-то отдаленно напоминающее купол здания. «Наверное оберегаю от непогоды», предположила девушка. Нижние ветки этого «домика» служили хорошим охранным приспособлением, так как в эти «заросли» острых пик полез бы только камикадзе или сумасшедший. Так как ни тем, ни другим Веда себя не считала, то предпочла бы вообще тут не появляться. Но данное слово она привыкла держать. Да и выхода другого не было. Сам домик располагался на небольшом возвышении, похожим на «мини-остров-кочку» посреди зеленовато-желтого озера, навевающего ассоциации с болотом. «А везет мне на болота», хмыкнула Веда. Между этим «мини-остром-кочкой» и лесным массивом, где они сейчас находились, был переброшен деревянный мостик, вступать на который у девушки тоже не было ни какого желания.

— Идем, — поторопила ее МелИсса.

И первой вступила на мост. Ничего страшного не произошло. Он не рухнул и не развалился. Ну, немного поскрипел, но выдержал же! С другой стороны, сколько там кг у этой Малики? Пфу. Что удержит ее вес, Веда была не так уверена. Поэтому наступала на мост осторожно, готовая в любой момент прыгнуть обратно. Как ни странно, но ее мост тоже «с честью» выдержал. И даже не сильно скрипел, когда она все-таки перешла по нему ко «Дворцу Великой и Ужасной». Так она окрестила это строение.

— Что-то ты долго, — проворчала чернявая, открывая дверь и входя внутрь.

— Как могу, — огрызнулась девушка. «Меня тут на ужин ведут, притом главным блюдом, а еще и торопят. А я может с жизнью не успела попрощаться! Да и вообще, мне жить еще не надоело! Вот!». Но послушно прошла за ней в дом.

Они оказались в маленькой, полтора на два метра прихожей, стены которые были гладкими, как будто отшлифованные и окрашенные олифой. В ней была только одна дверь. Постучав по ней и открыв, Малика приветствуя кого-то.

— Дочь моя, кого ты мне привела? Где Юлиана? — услышала она женский с легко хрипотцой голос. Слышала она его впервые, но что-то, едва уловимое, смутно знакомое в нем было.

— Справедливости прошу! — пафосно начала Малика, зайдя в круглую комнату и падая ниц прямо возле двери перед неопознанным существом в сером балахоне, сидящим на мягком зеленом кресле возле письменно стола и читающим какую-то книгу.

Так как рассмотреть под этим балахоном хозяйку комнаты пока представлялось возможным, Веда решила быстренько осмотреть место куда попала. Средних размеров, где-то пять на пять метров, круглая комната была выдержана в бежевых тонах. Книжный шкаф с прозрачными стеклянными дверцами, вмурованный прямо в стену и письменный стол были сделаны из дерева светлых пород и покрыты лаком. Чайный столик, на котором стоял беленький в синиц цветочек кофейник с чашками, был накрыт зеленым сукном, под цвет единственного кресла в этой комнате. За спиной сидящей находилось большое окно, которое было закрыто зеленной шторой. «Со вкусом туговато. Или просто на зелени помешана?», осматривая подумалось Веде, «Хотя, шкафчик ничего. Интересная моделька».

Пробегая взглядом по комнате она встретилась с темно-карими глазами Главной МелИссы. Этот взгляд не был злым. Скорее немного настороженным от присутствия незнакомого человека, от которого не знаешь что ждать. Смотрела она изучающе, даже как-то по-доброму, немного устало от ноши, взваленной на нее и которую ни на кого невозможно переложить. Но во взгляде «Великой и Ужасной» также присутствовали какие-то искорки, которые Веда, пока еще не веря до конца, распознала как смешинки.

«Она смеется? Над чем? Неужели над этой ситуацией. Или… ?», Веда присмотрелась, «Не может быть. Родственница? А если я ошибаюсь? Хотя можно и проверить. Что я теряю?».

И так как в комнате до сих пор ничего не происходило, вообще стояла тишина, Веда решила немного понаглеть. Не стесняясь, она подошла к шкафу, открыв его, стала рассматривать, что там находится. В комнате всё еще царила тишина.

— А хорошая у вас библиотека, — похвалила Веда хозяйку, — Интересные книжки. Я такие у бабы Дуси выдела. Читала даже некоторые. Она говорила, что у ее сестры, Марейны, такие тоже есть, но библиотека и больше и лучше, — высказав все это, она спокойно закрыла дверцы и повернулась к хозяйке с Маликой, — Здравствуйте, О Великая и Ужасная МелИсса или как вас там? Не знаю, к сожалению. Не представили нас.

— Да как они могли! — в притворном возмущении воскликнула главная МелИсса, смотря на улыбающуюся Веду своими темно-карими смеющимися глазами. А затем, без предисловий, повернувшись к Малике, как гаркнет, — Вон!

Бедняжку, как ураганом снесло, что даже «духу» ее, как говорится, не осталось. Дверь была захлопнута с такой силой и скоростью, что Веда побоялось как бы совсем не вынесло от усердия исполнения «вежливой» команды.

— Ну, что Ведушка, присаживайся, — указывая на стул, стоящий возле стола, предложила хозяйка.

— Благодарствую, — придвигая ближе к женщине стул, который она приметила возле шкафа и присаживаясь на него, начала Веда, — Простите мне мое поведение. Но когда нервничаю, глупости говорю, — улыбнувшись сообщила девушка.

— Бывает, — философски ответили ей.

— Ну, как вы тут поживаете? Кстати, как звать-то вас? И как тут, эти, — качнув головой в сторону чудом уцелевшей двери спросила она, — вас величают? Великой и Ужасной? Главной МелИссой?

— Тильда я, — улыбаясь, откидывая капюшон, представилась «Великая и Ужасная», — Мое полное имя Тильда Арангита Кильт. Я сестра Дусеи и Марейны…. — перед Ведой сидела копия бабы Дуси, но помоложе. На вид ей можно было дать не более тридцати пяти. Русые длинные волосы, заплетенные в косу, были уложены венком на голове. Она улыбалась, рассматривая девушку, и улыбка делала ее еще моложе, — Дусея о тебе рассказывала. Да и Марейна тебя уже ждет.

— Конспираторы, — усмехнулась девушка, — А что безобразничаем? Молодых, невинных с пути праведного сбиваем?

— Наветы и наговоры всё. Не верь, — с усмешкой ответила Тильда, — Так проверку они проходят… — и вдруг грустно добавила, — Правда не все. Вот Малика ни как пройти не может. Нравится ей боль причинять. Вот и воюет она сама с собой.

— Как сама с собой? — удивленно переспросила девушка, — А как же душу выпивают, жизнь забирают и всё такое?

— Так это сказки, — отмахнулась Тильда, но видя недоверчивый взгляд Веды, продолжила объяснения, — Никого мы не «едим». Всё это иллюзия для девушек. Там где должна «родиться» тонная появляется страшная сказка про МелИсс. Кто что увидел, кто что рассказал. Потом «случайно» происходят ряд «не случайностей» и появляется МелИсса. Для… скажем так, для того что бы проверить достойна и готова ли девушка принять свою судьбу. Не понятно? — Веда слегка покачала из стороны в сторону головой, — Ну как тебе объяснить? Вот смотри, Лика. Хорошая, красивая, но озлобленная на весь белый свет. Так и не простила предательства. Ей бы смирить гордыню, выбрать предназначенное. А она… эх… Я ее от себя не отпускаю. Много запрещаю, говорю, что и как. Сейчас она так, мелкие поручения выполняет. Как пришло время для Юлианы, послала Лику, она ее и привела, — женщина тепло улыбнулась, — Чудесная девушка, правда? По ней сразу всё видно. Да ты сама знаешь. Вот я и помахали перед ней руками. побалакала на нашем, им не понятном. Обряд кое-какой провела. А ей сказала, что теперь она МелИсса и должна жизни забирать. Юлиана не захотела и сбежала. Прошла, значит, проверку. Вот к тебе попала. Ты ее в тоннаи и обратила, — закончила с объяснениями «как бы Главная МелИсса».

— Проверку?

— Ну да. Кто в сердце злобу не таит, кто делится теплом души и светом, тому легко в Единства дверь открыть и Мир дарить для Жизни этой, — продекларировала Тильда, — У всех разная, но смысл один.

— А про тоннаю откуда знаете? — полюбопытствовала девушка.

— Так я их как раз и готовлю, — пояснила она, наливая из кофейника себе и гостье напиток и протягивая Веде чашку, — Мне ли не знать, когда мои девочки к призванию приходят.

— Так вы для каждой Долины что ли кадры готовите? — принимая чашку, спросила она.

— Ну, не для всех, — призналась Тильда, — Для трех наземных. Для водных, воздушных и центральной Долин не я. Это в мои обязанности не входит.

— Интересно, — отпив глоток предложенного кофейного напитка, поинтересовалась, — А меня тоже в тоннаи хотите готовить?

— Нет, — нехотя ответила женщина, — Я тебя уже проверяла. Ты не будешь полноценной тоннаей, — и видя удивление в глазах девушке, также не охотно пояснила, — Когда была в гостях у Дусеи тогда и проверила. Предрасположенность есть. И я даже знаю в какую бы Долину тебя можно было бы распределить. Но это не твое предназначение.

— А когда вы в гости приезжали? Я вас не видела, — справившись с удивлением, решила узнать Веда. Она не помнила, что бы с Тильдой они встречались. Да она и не знала, что у Дусеи, кроме Марейны есть еще кто-то, — И кстати, — все-таки не сдержала любопытства девушка, — Какое моё предназначение?

— Я прилетала ночью. Ты уже спала. Вы там какой-то праздник готовили. За день так умоталась, что даже не проснулась, — усмехнувшись, пояснила она, — А вот на счет предназначения… Не могу сказать. Нельзя мне, — как-то виновато проговорила Тильда.

— Нельзя, так нельзя. Ладно, — легко согласилась девушка, — Что делать-то будем? Зачем я здесь? Может помощь какая нужна? Например с Ликой?

— Нет. Спасибо. Не я тебя приглашала, — улыбнулась она, — А на счет Лики?.. Не думаю. Пока она сама не захочет дарить жизнь, а не забирать ее, она безнадежна.

— Вам конечно виднее, но мне кажется у вас не правильный настрой.

Тильда удивленно изогнула бровь, как бы спрашивая «Да? Ну, просвети меня в чем». И Веда не заставила себя ждать.

— Я могу много чего пояснять, долго рассказывать и убеждать, но думаю кое-что за меня с этим справится лучше, — девушка улыбнулась, — Я вам один мультик включу. Там, хоть с юмором и для развлечения, но есть над чем задуматься. Сейчас.

Веда тут же достала из сумки планшет и найдя файл с мультфильмом, запустила его, установив планшет на столе, для удобства просмотра. Она подключила также кристалл, который ей подарил Карыч. Через него звук, исходящий из колонок, переводился и смысл сказанного был доступен жителям этого мира.

Тильда, как маленький ребенок, смотрела на результат технического прогресса ее мира совмещенный с магией этого. Казалось, она впитывала каждое слово, каждый жест героев, каждую черточку, нанесенную художником на картину фильма из палитры фантазии и ярких красок.

Мультик назывался «Кунфу — Панда». И девушка хотела донести до Тильды одну простую мысль: «Поверь в Лику! Дай ей шанс!». Ведь она уже разочаровалась в ней. Не верила, что Малика может исправиться, заранее считая ее безнадежной. Ей стало обидно за девушку. И немного грустно. И всё раздражение и недовольство на девушку куда-то делось.

Никто из нас не застрахован от ошибок, от неверных решений. Какими бы они не были. Нечаянными или намеренными. Да, каждый может оступиться, не подумав, вспылить, обидеть, не понять, осудить, не принять, сделать не поправимое. И не всё можно простить. И не всё можно забыть. Но человеку порой просто необходим шанс. Шанс начать всё с начало. Шанс доказать, что всё не так как кажется. Шанс все изменить.

Веда на себе прочувствовала, как это, когда тебя считают безнадежной. Не достойной, чтобы на тебя «тратили время». Когда тебе даже не дают шанс доказать обратное. Даже маломальскую попытку, считая свое мнение, чуть ли не истиной в последней инстанции. Когда живешь изо дня в день без поддержки, без подбадривания, что всё будет хорошо, главное не сдаваться. И как это сложно, не сдаваться. А еще сложнее принять это и жить с этим, простив всех за их отношение. Веда простила. Сможет ли Лика? Она не была в этом уверена. Вернее, она была уверена, что без маленькой частички любви, что дариться словом, жестом, взглядом, поддержкой, дружеским участием и пониманием, Лике будет почти не возможно это сделать. Ее и сейчас уже превращают в куклу, говоря что и как ей делать. А что будет потом? Да, человек сам выбирает как ему жить, куда идти, что делать. Но, если ему вовремя подсказать, подставить плечо, проявить сопереживание, да просто сказать, что он молодец, то уже сделанный выбор может кардинально поменяться.

— Я поняла, — после того, как мультфильм закончился и девушка убрала планшет обратно в сумку, произнесла Тильда, — Я действительно уже не верю… Да и никогда не верила… Ее готовили для … хотя не важно. Надо пересмотреть ее даурту… — она задумчиво полистала книгу, что-то выискивая там. А потом углубилась в чтение, забыв про гостью.

Веда не стала ей мешать, а поднявшись, подошла к шкафу и взяла большую красную книгу, на которой с торца красивым, узорчатым почерком было выведено «Энциклопедия Легенд, Мифов и Сказок. Мир ДаакРо РенИтон. Выпуск CIX:CII». Усевшись обратно на стул, она открыла на первой странице и с затаенным дыханием стала просматривать оглавления, выискивая что-то для себя интересное. Интересного оказалось много. И расы мира ДаакРо. И их легенды, и сказки о разумных и мудрых драконах, которые управляли этим миром. И обычаи, традиции, заблуждения насчет драконов. А еще о мистических существах, которые живут в межмирье. В пространстве между мирами и не относящихся ни к одной из рас. Это вообще были не живые существа из плоти и крови, а что-то наподобие разумного «сгустка энергии», приходящие по своему желанию в разные миры с исследовательскими целями. То принося процветания в миры, то губя их. Книга оказалась настолько интересной, что Веда не заметила, как за пару часов прочитала ее от корки до корки. А опомнившись, увидела смеющийся взгляд Тильды.

— Тебе уже пора, — просто сказала она, — А то, там твои братцы бойню устроят. Вот что за мужчины? Всё кулаками решают. Нет бы поговорить, всё выяснить. Мужланы одним словом. Что наемники, что каритэ.

Девушка улыбнулась, вставая и слегка потягиваясь, разминая затекшие за время неподвижного чтение конечности, вернула энциклопедию обратно в шкаф.

— Меня кто-нибудь проводит? А то я дорогу не помню обратно, — готовая выдвигаться в обратный путь, спросила Веда.

— Да. Сейчас. Фохов попрошу, — но видя сникшую мордочку девушку, рассмеялась и пояснила, — Да не бойся. Они тебя не тронут. Они слушают истинную… в прочем, не важно. Тебя же, насколько мне рассказал Феофан, Долина с Источником признали? Так что тебе они не опасны. Да и разговаривать с ними ты можешь.

— Как? — забыв на время о своих страхах, заинтересовалась она.

— Да точно также, как и с каритэ. Да, кстати, так тебе сейчас идти не желательно. На вот, надень, — Тильда, встав, подошла к «вмурованному» с другой стороны шкафу, который Веда не заметила, и достала от туда что-то сверкающее и переливающееся, — Это наше официальное одеяние. Теперь ты тоже, вроде, «как бы МелИсса». Главная. Великая и Ужасная, — женщина хихикнула, определенно довольная присвоенным ей Ведой эпитетом, — Положившая конец тирании МелИсс, — пояснила она улыбаясь, — На вопросы знающих отвечай, что я тебе передала все свои полномочия. Ты, типо, прошла все испытания. И т.д., и т.п. Ну, придумаешь что-нибудь. Так что, как там у вас говорят…. а, флаг тебе в руки и барабан на шею. Ну, теперь, всё. Можешь идти, — возвращаясь в кресло и, взяв со стола книгу, разрешила Тильда.

— А что мне со всем этим делать? — растерялась девушка от обилия событий, информации и впечатлений, слегка зависнув от осознания, что Тильде знаком сленг ее мира и она легко им пользуется.

— А что хочешь, — отмахнулась она, — мне вот Ликой заниматься надо. Придумать бы для нее что-нибудь … Короче, не до новеньких МелИссок будет. Так что иди. Тебя уже фохи ждут. Да, позови ее ко мне, будь добра.

— Хорошо, — надевая такой же как у Тильды балахон с капюшоном, согласилась девушка. Подойдя к стеклянному книжному шкафу и полюбовавшись пару секунд на свое отражение в этом разноцветно-переливающимся одеянии, она подошла и обняла женщину, — Спасибо, — Тильда, в знак благодарности, тоже обняла Веду, — Если больше не увидимся, то прощайте. Если, всё же, судьба будет встретиться еще раз, до свидания.

И не оглядываясь вышла из комнаты. Но в прихожей остановилась и заглянула обратно в комнату.

— А можно узн…? — начала Веда.

— Иди к Маре. Там всё узнаешь, — ответила Тильда, не поднимая глаз от книги.

— А… угу, — улыбнулась девушка и вышла из дома.

На улице ее действительно ждали. Тринадцать фохов и одна недотонная. Увидев Веду в ее новом одеянии, Малика, округлила глаза и стала опускаться на колени перед новой Главной МелИссой.

— Коленопреклонение отставить, — скомандовала она, — А сейчас марш к своей наставнице. Будешь у нее … в ученицах ходить, пока экзамен ей не сдашь. Испытание не пройдешь, благословение не получишь.

— Но ты… вы… а как же… — падать на колени Лика перестала, но стояла и пялилась на девушку.

— Я… э… ее испытание прошла и Великая и Ужасная признала меня лучшей, передав мне свои полномочия. А сейчас, цыц. И шнель к ней.

— А она…? — опять попыталась что-то узнать «совсем не МелИсса».

— Она будет твой наставницей. Так что не заставляй ее ждать.

Малика начала пятиться, стараясь обойти девушку по кругу. Веда отошла от крыльца, освобождая проход в дом и давая возможность Лике выполнить ее указания. Оказавшись возле двери, та быстро умчалась в дом, а Веда осталась со своими конвоирами. Осмотрев их немного затравленным взглядом, так как ее страхи моментально к ней вернулись, она поняла, что сейчас будет делать глупости.

— Ну, здрасти, добры молодцы! — с испугу ляпнула она, — Как служба? Всё устраивает? Или есть какие нарекание? Может капрал лютый зверь или в столовой повар мало мясца выдает? Вы не мочите. Говорите. Я как новая… эта… ну… которая та самая, вас выслушаю и постараюсь… как бы… решить все вопросы.

«Что я несу?», ужаснулась она себе. «Кошмар!» А вокруг нее уже хихикали, оскалив все имеющиеся у них клыки. Хотя нет, не хихикали, буквально ржали, как кони, фохи.

«Ну ты и загнула! Уха-ха-ха…», — услышала она у себя в голове, — «Добры молодцы… ха-ха-ха…», «Капрал… уха-ха-ха… не могу… ха-ха-ха..». Оглядев поле своей пламенной речи и не найдя ни одного не осклабившегося фоха, Веда вздохнула, немного успокаиваясь. Наблюдая за их реакцией на ее слова, она попросила.

— Товарищи Фохи… не знаю кого как зовут и как к вам обращаться, но мне правда нужно вернуться на поляну… и чем быстрее тем лучше. Там братоубийство планируется. Причем в прямом смысле этого слова. Помогите, а.

Фохи «ржать» прекратили, однако «ухмылки» никуда не делись. От «коней», притом почти в прямом смысле этого слова, и ростом, и силой, и ржанием, очень их напоминающих, так вот, от них отделился один черный «конь» и подошел к девушке.

«Я Файрут», — представился он, — «Могу помочь тебе быстро добраться обратно. Но ты не должна никому говорить о нас. И вообще об этом месте тоже».

— Хорошо. Я обещаю Вам, — громко начала она, — Что никому ничего не расскажу, что здесь произошло, не расскажу об этом месте и никого не приведу сюда без крайней необходимости. И я никому, ни единым словом, не открою тайну вашей разумности, мудрости и телепатических способностей.

«Чего?» — не понял Файрут.

— Умение общаться мысленно у нас называется телепатией.

«Понятно. Мы принимает твое слово. Садись», — повернувшись к ней спиной предложил зверь.

Видя такое дело, Веда уже сама начала хихикать. «Нет, правда. Ездовые кони и лошади есть. Ездовые собаки тоже. А теперь еще и фохи будут». На нее посмотрели укоризненно. Стараясь не смеяться, девушка подняла обе ладошки в знаке того, что всё хорошо, сейчас она успокоится и влезет на фоха. Но успокоиться всё не получалось. Впрочем, как и залезть. Посмеиваясь она всё-таки забралась на Файрута, стоически сносивший «поползновения» девушки, которая от смеха постоянно съезжала вниз и никак не могла подняться на спину фоху. Рядом стоящие «хихикающие» фохи в деле успокоения девушки никак не помогали. Как только она устроилась на спине своего провожатого, он рванул с места и понесся вперед. Вернее назад, на поляну. От неожиданности Веда вцепилась в уши зверя.

«Отпусти!» — услышала она жалобное в своей голове.

— А ты помедленнее. Или хотя бы предупреждай, что так нестись будешь. Я же от неожиданности чуть не упала, — ослабляя захват ушей, пояснила девушка, как только он замедлил бег, — Прости, я не специально. С перепугу.

«Да я понял», — вздохнул фох.

«А ты все мои мысли читаешь?», — мысленно спросила она, т.к. при таком темпе бега всё равно бы ничего не услышала.

«Нет. Мне не интересны мысли людей. Но могу. Тем более ты их не закрываешь и не прячешь».

«Не закрываю? А как можно закрыть или спрятать мысли?», — заинтересовалась девушка.

«Ты не знаешь?», — удивление сквозило даже в мысленном голосе фоха, — «Да. Не знаешь», — констатировал он, — «Учить долго. Лучше найди какую-нибудь защиту».

«Не подскажите, где ближайшая распродажа этих самых защит?», — ехидненько спросила девушка. Фох осклабился.

«Выдерни ниточку из капюшона, манжета и подола мантии. Переплети их и повяжи на руку», — был ей ответ.

«И что? Поможет?»

«Увидишь», усмехнувшись ответил Файрут.

Не долго думая и размышляя над предложением фоха, она выдернула пару ниток из рекомендованных Файрутом мест и, быстро сплетя «косичку», повязала ее на руку, закрыв то место своим браслетом.

«Теперь я тебя не чувствую», — услышала она, — «Ты, если не захочешь, просто мысленно представить стену и никто тебе в голову не залезет. Да и ты не будешь слышать голоса».

«Но я тебя сейчас слышу», — недоверчиво сказала Веда.

«Я могу только говорить тебе, не зная, что у тебя твориться в голове. Сейчас я не чувствую и не вижу тебя…», — взялся объяснять фох.

«Не видишь?»

«Нет…. Аа, ты же не знаешь… Мы не только можем мысленно общаться, но и видеть энергию человека или любого живого существа. По ней мы видим эмоции, чувства. Можем прочесть мысли».

«А сейчас ты вокруг меня эту энергию не видишь?»

«Да. Сейчас ты… как бы точнее сказать… даже не могу подобрать сравнение… ну, пусть будет, пустой сосуд… Тебя нельзя прочесть».

«Это хорошо. А то лезут тут всякие в голову», — внутренне улыбаясь заключила девушка, — «Спасибо, Файрут. И что объяснил. И что научил».

Ей ничего не ответили. Но она почему-то была уверена, что фох улыбается. Мысленно.

Обратно на поляну они вернулись минут за пятнадцать. И очень даже вовремя. Вир приготовил своё оружие, намереваясь защищаться, как он думал, от врага. Каритэ, тоже молодцы, не пояснив за чем явились, заняли атакующие позиции, готовые ринуться в бой.

— И что здесь происходит? — усилив свой голос с помощью динамиков громко выкрикнула Веда. Все находившиеся на поляне, в том числе и тигры, повернулись на ее голос, — Войнушка отменяется. Брейк. Всем разойтись, — не останавливаясь Файрут подвес Веду до каритэ, которые расступались пропуская ее с фохом, — Шер и Вир, что вы тут устроили? Мне бессонной ночи мало что ли? Нет бы делом заняться, а они драться собрались.

Веда не прекращая говорить, скатилась с фоха. Погрозив мужчинам кулаком, она повернулась к Файруту.

«Спасибо», — мысленно поблагодарила она его.

«Не за что, эта самая которая та…», — усмехаясь ответили ей. Она улыбнулась. Файрут поднял свою лапу и протянул девушке. Веда обеими руками поддержала протянутую ей конечность, слегка сжав.

«До встречи!».

«Пока!», — и повернувшись фох убежал обратно в лес. Проводив его взглядом, Веда опустила взгляд на руки. На раскрытых ладонях лежал небольшой, сантиметра полтора — два, не больше, светло-серый коготь. Очередная улыбка коснулась губ девушки. Сжав подарок в руке, она полная «праведного гнева» повернулась к застывшим после ее появления мужчинам.

— Ну, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?

— Веда! — бросились к ней одновременно Вир с Шером. И уронили бы точно, если бы она не выставила обе руки, отступая и останавливая их.

— Так. Стоп! Вир, я жива, здорова и даже прибарахлилась, — усмехнувшись заявила она, — Шер, будь другом, обернись. А то в таком виде тебя боятся.

«Не положено», — услышала она в своей голове.

«Кем не положено?», — решила она все-таки прояснить для себя картину.

«Нам нельзя обращаться нигде кроме Долины», — как маленькой пояснил ей Шер.

«Хорошо. Допустим я поверила. Тогда объясни зачем вы собирались напасть на людей?»

«Не собирались. Я услышал твой зов. Рванул к тебе. А потом я прекратил тебя чувствовать. Как будто ты ушла из нашего Мира… А затем я почувствовал новую тоннаю. Вот за ней и пришел. А они ее не отдавали и…»

— И правильно делали! — уже в голос вынесла свой вердикт девушка, — Я бы вам тоже не дала… — но сообразив, что сморозила, быстро исправилась, — то есть, не отдала девушку. Для людей, ты уж извини, на правду не обижаются, в этом обличье вы звери. Так что правильно не отдавали. Кто знает, может вы ее съели бы, — на нее уже второй раз за сегодняшнюю ночь посмотрели укоризненно, — И не надо так на меня смотреть. Я сегодня Великой и Ужасной стала. Этой их… Главной МелИссой и на фохе прокатилась. Так что мне твой взгляд — пфу. Давайте я вас быстро всех перезнакомлю. Вы домой, а я спать лягу. Океюшки?

Шер с Виром удивленно смотрели на девушку.

— Не заморачивайтесь, — махнув рукой каритэ, она повернулась к тору, — Вир, знакомься. Это Шер, мой друг, почти брат. Они пришли за нашей потеряшкой. Шер, это Вир. Он тоже мой друг, — в глазах мужчины на доли секунд отразилось неверие и еще что-то, что Веде не удалось идентифицировать, — А Юлия проснулась? — спросила девушка, но не дожидаясь ответа от слегка дезориентированных происходящим мужчин, сама направилась к ней. Шер двинулся за ней, — Юличка, солнышко, просыпайся, за тобой каритэ приех… прибежали, — нежно улыбаясь, стала будить она «сестренку».

— Уже? — со сна немного хриплым голосом спросила девушка.

— Уже, — подтвердила Веда, — Ты только не пугайся. Они белые и пушистые. А мех, просто обалдеть. Так что, давай, просыпайся, завтракаем и в путь.

Юлия открыла глаза и встретилась с синими глазами Шера. Так они и смотрели пару минут друг на друга. Пока он не нагнулся к ней, лизнув ее в носик, а она не обняла его за шею. Веде вдруг стало почему-то грустно. Она устало улыбнулась. Вот только чувствовать что-то очень похожее на ревность, от наблюдаемых нежностей между Юлей и Шером, ее Шером, ей совсем не хотелось. И поэтому она тихо встала и ушла, оставляя их одних.

Подойдя к Виру, который всё это время, пока девушка разбиралась с каритэ, молча стоял в стороне и наблюдал, она окинула прилегших на полянке тигров, и слегка склонила голову в знак приветствия. Ответим ей стало одиннадцать пар глаз, устремленных на нее. «Приветствую!», мысленно обратилась она к ним и не дожидаясь ответа, продолжила, — «Спасибо, что пришли на мой зов. Надеюсь вы примените свою новую сестру Юлию. Новую тоннаю Долины. Сейчас Шер… немного занят. Поэтому пока отдыхайте. Шер потом все вам пояснит». И повернувшись к тору тихо поинтересовалась.

— Что тут у вас произошло пока меня не было?

— Да ничего. Вы ушли. Они, — кивок головой в сторону спящих мужчин, — уснули. Я тоже. Потом пришли эти, — кивок в сторону тигров, — Проснулся только я… странно… собрался драться. А тут ты на… кстати, что ты там про МелИсс говорила?

— Давай я потом тебе всё расскажу? — попросила девушка, — Нам еще сутки до Ситона есть, — бросив взгляд в сторону каритэ с его тоннаей, она перевела его на тора, — А проснулся только ты… наверное из-за кристалла.

— Какого кристалла? — удивился Вир. Веда протянув руку к куртке тора и расстегнув пару пуговиц, достала из внутреннего кармашка зеленый кристаллик.

— Из-за этого, — пояснила она, — Это оберег от любого воздействия. Мне его Дух дал, когда на болота отправлял. Но раз ты идешь со мной, я посчитала, что тебе он нужнее. И пока ты отдыхал, я переложила его в твою куртку. Вот, как-то так, — пожав плечами, закончила девушка.

— А ты? Тебе не надо…?

— Нет. Как видишь, после … короче, на меня не действует, — перебила его Веда, — Вир, давай сейчас выпроводим этих оболтусов и спать. А завтра я отвечу на все твои вопросы, — запнувшись, девушка поправилась, — Ну, на те, на которые смогу, хорошо?

Вир кивнув, пошел разбирать их вещи и готовить им постельные места, а Веда, так и не сняв балахона, направилась к озеру, так как «голубки» все еще были заняты и «недоступны» для разговора.

***

«Всё-таки ревность, это не есть гуд», — размышляла она, сидя на берегу озера, предварительно представив, как ее учил фох, что она под стеклянным колпаком и до ее мыслей никто не может добраться.

Как-то она быстро привыкла к мысли, что Шер только ее. Хотя как мужчину она его не рассматривала. Оценила по достоинству и красоту, и ум, и характер, но ничего внутри у нее, как женщины, не ёкало от его близости. «Тогда почему я ревную?», задавалась она вопросом. Но ответ пока не находился.

Включив музыку в наушниках, она прилегла на склон возле озера и думала, что в жизни она даже мужа так не ревновала. Нет, было пару неприятных для нее моментов, но она доверяла ему и предпочла справляться с этим неприятным чувством не демонстрируя его окружающим. Справилась. Теперь немногочисленные друзья и знакомые мужа больше не вызывали такого неуправляемой желания кричать, топать ногами и высказываться как кто не прав, не уделяя больше времени ей, любимой и единственной. При возникновении ростка ревности у себя в сердечке, она научилась гасить это чувство, не позволяя ему разрастись, портя жизнь ей и окружающим.

И вот сейчас, лежа на склоне берега, старалась сделать тоже самое и понять, откуда эта ревность. И это неприятное чувство уходило одновременно с пониманием, чем оно вызвано. Она боялась. После того, как Шер показал ей в лесу кто для него Его тонная, Веда уже не испытывала такого чувства одиночества, которое неотступно присутствовало в ее жизни. И она боялась, что родной человечек больше не будет ей родным. Перестанет быть таким близким. Ведь он нашел свою тоннаю. И теперь безраздельно будет принадлежать ей. А она опять останется здесь одна.

«Да что это за мелодрама? Шер нашел свою тоннаю! Ты радоваться должна!», убеждала она себя, но внутри всё сжималось от тоски и неизвестности. Еще и музыка, как по заказу, одна печальней другой играла в ее плеере. «Эх, Шер, Шер. Как же я без тебя буду?», — вздохнула Веда, поглаживая хрустальный листик на браслете. А потом закрыла глаза и стала подпевать очередному творению Юты «Черные стаи», представляя себя на берегу реки танцующей под нее.

«Под холодным дождем мокнет ветер.

Он сегодня не в силах летать.

Кто-то близкий уйдет, не заметив,

Что душе так хотелось мечтать...»

Не сдерживая своего воображения, она разрешила себе двигаться так, как хотелось бы ее телу, не думая красиво это или со стороны выглядит как хаотические танцы индейцев майя у костра в сезон засухи. Она давно не танцевала сама и тело просто просилось хотя бы таким способом избавиться от нескончаемой череды стрессов и волнений.

«… Тихой лодкой качается время,

Заблудившихся душ благодать.

Мне б остыть, да уйти вместе с теми

Кто поможет себя отыскать...»

Импровизируя в своем воображении, намешивая коктейль из латины, хип-хопа и классики, она представила себя танцующей уже в паре. Ей не важно было кто ее «партнер». Она просто отдавалась ритму и танцу и наслаждалась поддержками, поворотами, объятиями. Каждым шагом, каждым взмахом руки, каждый поворот под всё новые мелодии.

«…А Вселенной к сожалению не важно

Кто кого любил зазря и не зазря.

Потерять одну деталь для неё не страшно,

Ей мешают наши путанные "я".

Вот и плачем у последнего порога,

Нехотя переступившие предел,

За которым нет ни Дьявола, ни Бога,

Это следствие дел. Наших собственных дел...» [20]

Постепенно безликий незнакомец, по-мимо воли хозяйки, стал приобретать знакомые черты: светлые волосы, притягательные губы и манящие синие глаза в прорезях черной бархатной маски, закрывающей пол лица. Веда сама не заметила, как стала уже не отдаваться кайфу танца, а любоваться своей танцевальной парой. Казалось уже не она придумывает его в своем воображении, а он, высокий, подтянутый, в черных брюках и в рубашки глубокого синего цвета, указывает ей те па, которые ему самому нравятся. Он вел ее в танце, заставляя прогибаться, поворачиваться, наклоняться, отступать, прижимая, касаясь и проводя своей рукой, там и так как он желает. Так и там, как она хотела.

«Притяжение тел, сопряжение сфер,

Я черна как зола, ты белый как мел.

Так чего ты хотел? Что ты всё же хотел?...»

В какой-то момент она почувствовала жар во всем теле. А особенно там где ее касались его руки. Он наклонил ее назад, заставляя прогнуться и откинуть голову, и сам наклоняясь над ней. Подняв голову, она встретилась с синетным магнитом глаз. Их глаза смотрели друг на друга и видели все, что скрывают слова, мысли, лица. Их лица разделяла пара сантиметров. Их губы были друг напротив друга. Так близко. И так далеко.

«Так! Стоп!», — остановила она свое разыгравшееся воображение. Веда представила, что кружится в танце уже над водой, а ее партнер рассыпается на тысячи мириад песчинок, вращаться вокруг нее, поднимая воду и укутывая ее по спирали в водяной кокон. «Вода должна успокоить», решила она и старательно закутывала тебя в водяное одеяние, представляя прохладу воды на своей коже.

«Притяжение тел, сопряжение сфер,

Я достала до дна, ты воскрес и взлетел.

Всё как ты и хотел. Ну признайся — хотел...»

«Бьёт набат у виска и развязка близка,

Я густа как смола, ты россыпь песка.

Ах, какая тоска… Неземная тоска...», — тем временем пела Ясвена. «Зеленная тоска»ассоциировалось у девушки, окрашивая цвет воды из озера в темно-зеленый цвет, превращая ее водяные одежды, да и ее саму, в малахитовую диву.

«Веда! Нет! Остановись!», — долетело до ее сознания, «Остановись! Ты не должна! Пожалуйста! Веда, нет!».

Паника. Боль. Страх. Всё было намешано в этом крике. Она приоткрыла один глаз. Никого не было рядом. Приподнявшись, Веда огляделась. Наверху склона сидел белый тигр и не мигая смотрел на озеро.

— Шер? — тихо удивилась она. Каритэ вмиг повернулся в ее сторону и в доли секунды, преодолев расстояние разделяющее их, оказался возле девушки. Он налетел на нее, придавив своим весом, пытаясь заглянуть в глаза.

«Ты не ушла?» — коктейль из волнения, тоски, тревоги и невероятного облегчения отразился в синих омутах каритэ. «Ты не проводила обряд? Ты не отреклась? С тобой все хорошо?», — вопросы так и сыпались из него.

— Слезь. Раздавишь, — прохрипела она. Шер послушно сполз с девушки, усевшись рядом, всё так же неотрывно смотря на нее, — И куда бы я ушла от сюда? — поднимаясь и садясь, спросила Веда, — Это мне вас надо проводить, а самой уже спать лечь. Хотя… наверное сегодня не судьба, — вздохнула она, — А о каком обряде и об отречении ты говоришь?

«Ты не ушла...», — уже не спрашивая, а скорее констатируя, проговорил он. Вздохнув и отводя взгляд, каритэ продолжил, — «Я наверное должен объясниться».

— Не мешало бы.

Шер прилег рядом с девушкой и всё также не глядя на нее начал свой рассказ.

«Когда-то у меня был друг. Вернее подруга. Она была больше, чем подруга. Мы дружили с детства. И знали, что будем вместе всегда. Когда подросли и я прошел посвящение… мы думали, что она станет моей тоннаей… но … ее выбрал другой Источник… она стала тонная для другого. Мы ничего не могли… я ничего не мог...», — Шер вздохнул, — «Когда к нам в Долину приехали из Долины Тайрина… короче, Шей, разругалась с Тайлерином и пришла ко мне…», — тигр поднял свою мордочку и посмотрел в глаза Веды, — «Она не хотела уезжать из Долины… от меня… но изменить выбор Источника не в нашей власти…. Она попросила меня как друга помочь ей. Помочь провести один обряд… я согласился. Я же не знал, что она… в тайне от Феофана мы провели обряд Отречения и … Шей перестала быть …. она уже не могла стать тоннаей Тайлерина, как и моей… и оставаться в нашей Долине тоже не смогла… Когда об этом узнал Феофан, он… там много чего случилось».

— Мара, это твоя Шей? — высказала свою неожиданную догадку девушка.

«Да», — услышала она в своей голове, видя как тигр отводит взгляд и опускает голову себе на лапы.

Веда пододвинулась ближе к Шеру и, подтянув его к себе на колени, обняла. Уложив свою голову поверх его, она стала ждать продолжение истории каритэ. Он молчал долго. Видно собирался с мыслями.

«Это больно терять любимых… А осознавать, что сам, своими руками… Ее изгнали. Узнав из книг в библиотеке Феофана об этом обряде и как его проводят, Шей не стала искать дальше информацию об Отречении. Она не знала, что обряд имеет свои последствия… Всё имеет свои последствия… Помимо освобождения от посвящения Источника, она потеряла и его защиту. Потеряла его Дар жизни. Из свободного духа она … да и я хорошо, друг называется...», — в словах Шера сквозило столько сожаления и раскаяния, что Веда еще сильнее прижала его к себе. Справившись с собой он продолжил, — «Это был запрещенный обряд, так как сказывается на обоих… Тайлерин тоже после этого не вернуться домой… он ушел. Запечатал силу каритэ, превращаясь в обычного… и ушел, а я остался и всё это время мучился, так как ни чем не мог помочь ни Шей, ни Таю… После Отречения она стала… она не могла уже находится возле Источника, но без него она погибла бы… Шей ушла на север. Как она пошутила, доживать свой век...», — каритэ печально хмыкнул, — «Шей обосновалась в болотах. Пыталась питаться чистой энергией, как ее учили, но… теперь она не может… она наводит страх и питается энергией страха… для людей особого вреда нет, а ей пару десятков лишних дней жизни… Хотя какая это жизнь? Одно название… Я признался во всем, но меня оставили… И это худшее из наказаний, знать, помнить и понимать, что ничего не можешь сделать. Правда Феофан нашел способ «поддерживать жизнь» в Шей. Он в тех кристаллах, что дал тебе Дух. Она его сводная сестра и Дух ее очень любит… а я…», — тигр завозившись, поднялся, освобождаясь из объятий Веды, и сев на задние лапы опять посмотрел в ее глаза, — «Я когда увидел, как ты превращаешься в тер-тонну подумал, что ты каким-то образом тоже узнала об этом обряде и очень испугался… Откуда ты знаешь как проводится обряд? Зачем он тебе?»

— Шер, какой обряд? Какое отречение? Я просто прилегла, так как всю ночь не спала и очень устала. Я ждала когда вы с Юлией наобнимаетесь и слушала музыку. А потом услышала тебя. Открыла глаза и отозвалась. Вот и всё. Ни какого обряда я не проводила.

Тигр всё также недоверчиво смотрел на девушку, но беспокойство, вперемежку с недовольством, в его глазах поубавилось.

«Ты не обманываешь. Но я видел...»

— Что ты видел? Я лежу здесь. Никуда не ухожу. Слушаю музыку. Ты прилетаешь, затоптать меня пытаешься, — улыбнулась Веда, — а теперь еще про непонятный какой-то обряд твердишь.

«Я видел, как ты превращаешь себя в тер-тонну», — безапелляционно заявил каритэ.

— Сейчас я похожа на твою тер-тонну? — раздраженно спросила она.

«Нет. И это странно. Обряд необратим».

— Вот видишь. Тебе наверное показалось. Тоже не выспался, — попыталась пошутить девушка.

«Веда. Я не шучу! Я сам видел обряд. Я в нем участвовал. Я знаю, как он проводится. И я видел как ты призывала воду. Как вода, послушная твоей воли, окутывала тебя, снимая Покровы и открывая Путь Духа. Я видел как ты отдавала Краски Жизни, превращаясь в пустую оболочку. В зеленое существо — тер-тонну».

— Так, Шер, притормози, — пытаясь ухватить появившуюся в ее голове мысль, попросила девушка, — Ты видел зеленую девушку?

«Да! И я прекратил тебя чувствовать. Ты...»

— Подожди, — остановила опять она его речь, — Чувствовать меня ты перестал раньше. Сейчас не об этом. Получается, ты видел как я танцевала над водой. Потом вода стала кружиться вокруг, воронкой закручиваясь и укутывая меня. А затем вода поменяла цвет и я стала становиться зеленой? Так?

«Да…»

— Шер. Этого не было.

«Но если этого не было, то откуда ты знаешь, что я видел?»

— Я это всё представляла, — но видя непонимание в глазах тигра, пояснила, — Я лежала и слушала музыку. Знаешь, иногда у меня так бывает, слушаешь музыку и тело само просится в танец. Вот и сейчас захотелось потанцевать, но мне было лень вставать. И я представила как это делаю в мыслях. Тем более, что в мыслях можно танцевать как хочется, не думая, что кто-то подсмотрит… хотя теперь я в этом не уверена.

Шер отвел взгляд признавая, что вывод об отсутствии конфиденциальности ее мыслей для него правильный.

— И давно ты у меня в голове копаешься? — укоризненно смотря на каритэ, спросила девушка.

«С момента обряда у Источника я смог слышать твои мысли. Но я не делал это постоянно. Правда. Только возле домика Феофана. Ты была такой несчастной. Да на поляне у реки… А вот сейчас… я тебя не слышу. И не чувствую. Как будто стена какая-то...», — он выжидательно посмотрел на Веду.

— Слово «МелИсса» тебе что-нибудь говорит? — решила не сразу раскрывать всю информацию девушка.

«Эта нечисть...», — начал Шер.

— Эта нечисть, как ты выразился, теперь твоя тонная.

Каритэ потрясенно застыл, не веря в сказанное и ошарашено смотря на Веду.

«Юлиана?»

— Да. Она была ею. Но Свет Источника, в моем лице, ее исцелил и превратил в твою тоннаю. Ну, это по официальной версии, — улыбнулась она, — А если не официально… МелИссы это те, кто проверяют готовность будущих тоннай к служению Долине. Или Источнику. Я точно не знаю, как там у вас устроено… Всё что ты о них знаешь, это легенда, чтобы не мешали проверке. О них и сами девушки не знают, до поры до времени. А вот если пройдут, им рассказывают… Правда, думаю, не всё. Только то, что нужно. Юлия прошла проверку и теперь она твоя тонная.

«А… а она… а ты… », — всё никак не мог свормулировать свой вопрос Шер.

— Ты разве у нее в голове еще не покопался? — с хитрой ухмылкой просила девушка.

«Нет. Я только Связь установил. Я ее чувствую, а вот она меня без Связи нет. И чтобы она не боялась нас поделился стихией…».

— А со мной почему не поделился? — в шутку пожурила она его, слегка потрепав по холке. Тигр зажмурился от удовольствия, опять ложась на землю.

«Делятся только со своей тоннаей. А ты… Я чувствовал тебя, но… Я думал, что ты моя тонная, но у тебя есть любимый… И я не хотел тебя связывать… не хотел повторения истории Шей… Но я ошибался. Мне… Нам всем потом Феофан объяснил. Ты — ТоннаТей-Рон. Дарующая Свет Истины».

— Шер, а можно еще раз для тех кто в танке, кто я? Кто такая ТоннаТей-Рон? — попросила непонимающая ничего Веда. Тигр повернул голову и посмотрел она девушку. Веда сразу же заметила в его глазах смешинки.

«ТоннаТей-Рон — они связующая нить между Есть и Должно...».

— А давай без пафоса и по-простому?

Шер усмехнулся, явно собираясь долго и всласть разглагольствовать о важности непонятного пока ей существа — ТоннаТей-Рон. Но спорить не стал. Просто выполнил просьбу, кратко пояснив.

«ТоннаТей-Рон — это… у нее нет расы, принадлежности или пола. Они рождаются и людьми, как ты, и любой другой расы. Они давно уже у нас не рождались. ТоннаТей-Рон чувствуется нами как тонная. Кем-то родным, близким. Частью нас самих. Но она не тонная Долины. Она приводит нас к нашим половинкам. Она способна любого, не только каритэ, привести туда где он должен быть. Как ты сейчас позвала меня сюда помочь, а в итоге я обрел Юлию».

— Богиня любви, блин, — покачав головой, сама над собой потешалась девушка.

«Не обязательно», — тоже усмехнулся Шер, — «Такие как ты могут помочь разрешить проблему тем, кто просто будет находиться с тобой рядом. Ты их приведешь туда, куда им надо. Туда, где они должны быть», — и вдруг, без перехода, спросил, — «А что такое танк?».

Веда прыснула. А потом засмеялась. В голос. Громко. Не сдерживаясь. И не стесняясь. Отдаваясь этому смеху, смывая им весь стресс, все тревоги, всё непонимание, что за ночь окутали, как путина, девушку. Шер какое-то время смотрел непонимающе на нее, а потом довольно улыбнувшись, прилег рядом, давая время девушке успокоиться.

— Где Юлия? — отсмеявшись и опомнившись, что совершенно забыла о девочке, спросила Веда.

— Я здесь, — услышала она. Повернувшись на голос, Веда увидела на склоне, в том месте, где тогда стоял встревоженный ее «превращением в тер-тонну» Шер, Юлию.

— Идем к нам, — позвала она девушку. Когда Юлия подошла и не зная куда присесть, нерешительно застыла на месте, Веда отодвинулась от тигра, уступая место законной тоннае, — Садись. Теперь эта твоя обязанность его холить и лелеять, — улыбнулась она.

Юлия тут же уместилась на «свое место» и обняла тигра, который не открывая глаз тут же переложил ей на колени свою голову. Рука тоннаи уже по-хозяйски поглаживала шерстку Шера, а на губах играла довольная улыбка.

Веда с удивлением для себя осознала, что уже не ревнует. Она наоборот была рада за них. Рада, что Шер попал «в заботливые руки». Что у Юлии они «заботливые» она не сомневалась.

«Так что там с МелИссой и твоим к ним отношением? И...», — приоткрыв один глаз и посмотрев синим оком на Веду, попросил, — «Про танк не забудь рассказать».

Улыбка появилась на губах Веды. Но перед тем как отвечать, она сама спросила у Юлии.

— Юль, я ты слышишь, что мысленно говорит этот оболтус?

— Да. Он мне показал как и теперь я могу постоянно мысленно с ним разговаривать. И иногда даже слышать о чем он думает, — она смущенно улыбнулась, — А еще я его чувствую. Поэтому и не мешала вам поговорить, — но тут же спохватившись, стала быстро оправдываться, — Я не подслушивала. Просто почувствовала, что Шеру плохо, он обеспокоен и пошла его искать. А тут вы… на берегу… А потом вы обнялись… — девушка не поднимая глаз продолжала гладить тигра по шерстке, — Я хотела уйти, а Шер остановил и попросил остаться.

— Молодец, — похвалила Веда каритэ, — Хоть что-то как надо сделал, — и видя непонимания в двух парах глаз направленных на нее, пояснила, — Между двумя любящими недомолвок не должно быть. Каждый должен другого уважать и доверять ему.

Юлия зарделась и отвела взгляд, после упоминания о любящих, а Шер хмыкнул.

— Я была в гостях у главной МелИссы. Мы поговорили. Разобрались кто есть кто. Там мне рассказали, что всякий «прохожий» может залезть в мою голову и покопаться там без зазрения совести, — Шер недовольно запыхтел, но перебивать не стал. Так же внимательно слушала Веду и его тонная, — Мне объяснили, как можно закрыть свои мысли и показывать только то, что сама хочу.

«А почему я тебя не чувствую?» — не сдержался каритэ.

— По той же причине. Мне ф… мне рассказали, что теперь меня по моей ауре не могу прочитать. Я как пустой сосуд. И все чувства с мыслями для посторонних закрыты, — быстро нашлась девушка, осознав, что чуть не проговорилась о разумности фохов.

Они посидели еще какое-то время на берегу реки болтая обо всем и ни о чем. Юлия рассказала откуда она, о своей семье и как она «угодила в лапы МелИссы». Веду всё-таки заставили рассказать про танк и что значит «быть в нем».

Веда попросила, если можно, немного поработать с памятью и эмоциями людей, чтобы они не задавали лишних вопросов. А воспринимали всё как должное. Вир будет молчать, если она попросит. А вот у мужчин возникнут вопросы, как она могла вырваться из лап МелИсс. Правду уж точно говорить им она не собиралась, но и врать не хотелось. Каритэ пообещал, что сделает. Потом они смеялись, грустили, просто разговаривали. Шер как-то печально смотрел на Веду и как-будто хотел что-то сказать, но так и не решился. Лишь на прощание, когда они уже собрались уходить и все были на поляне, тигр подошел к девушке и потерся о ее ноги. Веда улыбаясь присела и погладила его по голове, мысленно прощаясь.

Каритэ посмотрел в ее глаза и она услышала: «Будут проблемы, позови. Я не чувствую теперь тебя, но я не перестал быть твоим братом», — взгляд был серьезным, а голос спокойным и уверенным. Веда кивнула. А что она могла сказать? Всё и так было сказано. «И еще, скажи Шей, что … Шетайкар обрел свое Солнце и … Я всё помню». Веда кивнула еще раз. С одной стороны она понимала, что назвав свое истинное имя Шер показал, что доверяет ей. И просит передать что-то важное для него той, что была когда-то всем. С другой стороны она была не согласна с тем, что ей нужно это передавать. Но возражать и спорить, что с его стороны делать той, которую любил еще больнее чем есть сейчас не правильно, она не стала. Она мало знала о нем, а о ней вообще ничего. Зато ее знал он. Ему было виднее.

Обнявшись еще раз на прощание, Шер попросил передать Шей еще один подарок. Не большой зеленый хрустальный листик, почти такой же, какой висел у Веды на руку. Только на конце «листочка» на маленькой цепочке, в три колечка, была прикреплена небольшая, сантиметра два в диаметре, сфера. Смотря на нее Веде показалась, что она рассматривает маленькую галактику. Красивое и завораживающее зрелище. Когда Веда наконец оторвала взгляд от созерцания этой невообразимой картины, на поляне уже не было ни каритэ, ни Юлии.

***

Когда тигры покинули поляну, Веда тяжело вздохнула, смотря на первые лучи солнца, пробивающиеся сквозь ветки и листву деревьев и потопала к костру, будить Лерко. Но не доходя до него увидела тусклый серый глаза Януша, в упор смотревшие на нее. Девушке стало как-то не по себе. Подойдя к Виру, который лежал на приготовленных им для сна лежаках, но не спал, она уже собиралась лечь и, хотя бы пару минут полежать, пока все еще спят, как услышала.

— Что здесь происходит? Почему тут гуляют звери? Где ты была? — вопросы из Януша сыпались и сыпались. Обернувшись на голос, девушка увидела, что он встал и надвигался на нее. При этом он положил руку на нож и угрожающе смотрел на Веду.

— Януш, какие звери? Тебе что-то привиделось или сон приснился? — попыталась она утихомирить смутьяна.

— Сон? — взревел он, перебудив своим криком, кажется, весь лес, — Я не спал! Я видел, как на поляне сидели тигры! Как ты с ними общалась! Как какая-то девушка с ними ушла! — не понижая голоса перечислял тор, — А ты говоришь, приснилось? Кто ты такая? Ведьма? Ты пришла по наши душу?

— Ян, угомонись. Дай поспать, — услышала она немного раздраженный голос Петрика, — Чего ты к девушке опять прикопался?

Януш повернулся к тору и уже ему стал перечислять о всех «грехах» Веды.

— Иди опохмелись и все пройдет, — посоветовал ему Вир.

— Ты, — повернувшись уже к Веденому наемнику, стал причитать Януш, — Ты ее пособник. Ты ей помогаешь! Ты сам...

Что именно Вир «сам» Веда так и не узнала, так как она очень устала и несмотря на крики, всё-таки легла и под монотонный голос тора задремала.

Проснулась она от того, что кто-то тряс ее за плечо. Приоткрыв один глаз Веда увидела склоненного над ней Вира.

— Вед, с тобой все в порядке?

— Да. А что?

— Да тут такое… а ты спишь.

Приподнявшись и оглядевшись, девушка увидела, что все мужчины уже проснулись и смотрят на нее. И взгляды их ей не понравились. Одни смотрели хмуро, другие с тревогой, взгляд третьи вообще ничего не выражал. Посмотрев на Вира, она поинтересовалась.

— А что собственно происходит?

— Она еще спрашивает, что происходит? — ответил за Вира Януш, — Ты на всех навела порчу, что люди не могли проснуться и еще возмущаешься. Ты ведьма. Ты пьешь наши силы, что мы спать не можем…, — тем временем разорялся тор.

— Вы уж определитесь, я навела на вас порчу и вы спите сном непробудным или все-таки не можете уснуть, — не сдержала смешка девушка, поднимаясь и вставая возле Вира.

— Ты ведьма! — не унимался тем временем тор.

— Все женщины немножко ведьмы, — философски заверила она собравшихся, — Обломаете нам крылья, пересядем на метлы, — вспомнила она земную шутку.

— Ведьма, — повторился Януш.

— А ничего кроме названия мудрой женщины ты не знаешь? Ну там, например, исчадие ада? Или кошмар летящий на крыльях ночи? А, вот еще, красная шапочка, вступившая в сговор со страшным серым волком целью экспроприировать все нажитое непосильным трудом: три куртки замшевые, три магнитофона отечественных и портсигар импортный, три штуки, — Веде вдруг стало весело. Видно сказывались очередной стресс и недостаток сна, а может наличия Вира под боком, а может все вместе, но страх за действия незнакомых мужчин отсутствовал.

— Ты!...

— Я!

— Ты!…

— Мы это уже слышали, — прикалывалась девушка над тором, — Януш, давай по существу. Что тебе надо?

— Ты ведьма!

— Даже если и так. На чем основаны твои обвинения?

— Ты разговаривала!

— Ты тоже не молчишь.

— Ты говорила с животными!

— Когда?

— Сейчас!

— Сейчас все видели, что я спала. И была разбужена твоими криками.

— До этого, — немного сбавляя тон тор, — Ты говорила с огромным зверем.

— А мне отвечали? — участливо поинтересовалась она.

— Кто? — удивился мужчина.

— Звери, — ответила Веда, обводя взглядом присутствующих. Взгляды направленные на них уже не были такими враждебными. «Значит выбрана тактика правильная», решила она.

— Не знаю, — немного растерянно ответил тор, но опомнившись опять стал причитать, — Ты с ними разговаривала! Мы не могли проснуться! Ты взяла наши…

— Мы, это кто? — перебила его она.

— Мы все! — выкрикнул наемник.

— А ты тоже не мог проснуться?

— Да! — не задумываясь ответил ей тор.

— Если вы все, и ты тоже, не могли проснуться и спали, то как ты мог видеть, что я якобы общалась с какими-то мифическим зверьем?

На поляне повисла тишина. Януш только открывал и закрывал рот, но так и не мог придумать, что сказать. Подождав с минуту девушка продолжила.

— Если это все обвинения и я оправдана, то давайте собираться в дорогу.

— Правда, Януш, приснилось тебе что-то, а ты тут всех переполошил, — обратился к тору Лерко.

— Я видел! — наконец выдал тор. И повернувшись к Лерко, но указывая рукой на девушку, продолжил, — Она обнималась со зверем. А потом они все ушли, а она пошла спать. А я...

— А тебе меньше пить надо, — закончила девушка за него.

— Да я не пью! — опять увеличивая громкость звука взвился мужчина.

— Что, совсем? — поинтересовалась Веда.

— Ну… иногда, но сейчас я трезв, как стеклышко!

— Что? Правда?

— Да! я трезв! — воскликнул тор.

— Повтори: «Сиреневенький бесперспективняк с переподвыподвертом».

— …

На поляне опять установилась тишина. Слышно было, как пищит комар, пролетающий сейчас мимо непонятно чего столпившихся на поляне людей. Как «переговаривается» лесная братия в утренние часы. Был слышен шелест листвы на деревьях, обдуваемой легким прохладным ветерком и тихий всплеск воды в озере, созданный его обитателями. Девушке даже показалось, что она слышит как скрипят в мозгу «шестеренки» у мужчин. Никто не проронил ни звука, но по лицам её окружающих было видно, что они пытаются повторить эту «абракадабру», что произнесла Веда. И судя по тому, что до сих пор не было произнесено ни слова, это дело пока не увенчалось у них успехом.

Не дожидаясь окончания бесплатного представления под названием «найди десять доказательств виновности Веды не понятно в чем», Веда, взяв полотенце, отправилась на озеро умываться. То что ведьм не преследовали в этом мире, если только они не чинили зло, девушка знала и не понимала поведения тора. «Что этим он хотел добиться? Зачем надо было это представление? Не от большого ума, это точно». Окончив утренний моцион она вернулась на поляну.

«Собрание» мужчин уже закончилось и каждый занимался своим делом. Вир спокойно сидел возле костра, помешивая что-то вкусно пахнущее в котелке и о чем-то разговаривал с Лерко. Петрик вернулся с охапкой хвороста, а Алик отдавал распоряжение своим людям. Яна с Сингером нигде видно не было.

— Вам помочь или не мешать? — с улыбкой спросила их девушка. Мужчины заулыбались.

— Нет, спасибо. Уже все готово. Сейчас есть будем, — ответил ей Вир.

— А где наш смутьян? Что он вообще хотел? — поинтересовалась Веда.

— Ему старший мозги вправляет. Вчера еще с ним Петрик поговорил, но видно не понимает Ян с первого раза. Вот теперь пусть с Сингером общается.

— А что, строгое у вас начальство? — озадачилась девушка прозвучавшим в голосе тора неодобрением.

— Не то что бы очень. Но объясняет доходчиво.

В это время на поляне появились объект их разговора со старшим тором и Веда предпочла свернуть разговор. После быстрого завтрака все отправились в пусть. Видя, что Веда клюет носом, Вир предложил для избежания падения, в случае если она заснет, пересесть к нему. Подумав для важности секунд пять девушка согласилась и без зазрения совести перебралась к тору «на ручки». Заснула она быстро и без сновидений. Волнения и усталость никогда не проходят бесследно.

__________

[18] Михаил Танич — «Я на женщин сквозь пальцы смотрел»

[19] Группа «Любэ» — «Конь»

[20] Песня Ясвены «Сопряжение сфер»