#13. Предложи лучшее или повинуйся

— Р-райга? — тихо-тихо повторяла Тора, до крови кусая губы. Боязливо подхватывала опускающиеся руки брата, боясь, что он перестанет пить, а ей придется выполнить обещание. Поглаживала его по плечу.

Но он пил. Жадно. Большими глотками. Словно хотел, чтобы испытание кончилось поскорее. Изредка переводил дух, и снова пил. Волосы взмокли на висках и затылке, и Тора принялась рукавом сушить их, как будто это могло помочь.

Кубок медленно опустился на пол, глухо ударившись о мраморную плиту, но эхо не унесло этот звук дальше пары метров. Кумо подползали все ближе.

— Райга? — Тора торопливо перевернула сосуд, но он был совершенно пуст, ни капли. — Райга? — перевела взгляд на брата, он завалился на бок и рухнул бы, не успей она подхватить.

Тору грызло чувство вины. Она не нашла ничего лучше, кроме как сесть ближе и, обняв бессознательное тело брата, прижать к себе. В паре метров от них лежал мешок с трупом Тайгона, словно напоминая, что это лишь ее вина в его смерти. Если бы только она не кинула этот кумов бо, если бы только не попросила открыть и вернуть ей меч, если бы только он не отвлекся на ее просьбу — был бы жив. Если бы.

— Я не могу потерять еще и тебя, слышишь? — прошептал она на ухо брату и погладила по щеке. — Очнись. Пожалуйста, очнись.

Райга дышал размеренно, но слишком медленно. И приходить в себя явно не собирался.

— Вот почему вам всегда достается из-за меня? Лучше бы я одна пошла. От меня одни только беды, — Тора осторожно поглаживала брата по волосам и качала головой. — Надо было мне это испытание проходить.

Плеча коснулось кумо, все тело вмиг охватило холодом. Тора вытерпела, дрожащими руками осторожно уложила Райгу на пол и медленно поднялась.

— Уходите, он прошел испытание, — огрызнулась она, поворачиваясь к кумо лицом. — Вы должны исчезнуть, — махнула рукой, прогоняя их. Поджала губы, раздумывая. Кумо не были разумны, они всего лишь выполняли возложенную на них задачу. Эти, будто сотканные из самой темноты, явно охраняли храм, они везде такие были. Разве что у Райского сада обитали лиловые, но разницы между ними Тора не знала.

И если эти кумо никуда не исчезают, это значит лишь одно — испытание не пройдено.

Словно в подтверждение этому одно из черных облаков подкралось к лежащему Райге.

— Пошло прочь! — зарычала Тора, хватая кубок и замахиваясь им на стража. Кумо уплыло обратно во мрак, просто слившись с сотнями таких же кумо. Тора еще раз перевернула кубок, боясь, что хоть капля там но осталась. Он действительно был пуст.

— Ненавижу, — тихо огрызнулась Тора и, набрав в легкие побольше воздуха, закричала. — Эй ты, всевидящий Бог, когда же ты глаза свои откроешь?!

Ее голос взрезал темноту и на удивление разлетелся эхом по всему подземелью.

— Знаешь, как я ненавижу тебя и твои правила?! Ну конечно знаешь! Ты же всезнающий! — кричала она, размахивая кубком. — А знаешь, почему?! Потому что ты чудовище, Самсавеил! Слышишь? Ты чудовище! Жестокий, бессердечный и эгоистичный серафим. Неужели я одна это вижу, скажи?

Ответа не последовало, как и всегда.

— Почему, чтобы войти в твои храмы, нужно страдать? Почему нужно отдавать свои силы, рискуя жизнью? Почему нужно испытывать муки, и если струсишь — умрешь от яда и останешься без руки? Почему нужно пить какую-то дрянь и потом умирать от нее? Почему, чтобы быть ближе к тебе, мы должны страдать? Почему мы должны жертвовать? Почему ты так нас ненавидишь? — она в бессилии опустила кубок и посмотрела себе под ноги. — Мы самые верные твои слуги, а нас самих в храмах, нами же построенных, ждут твои палачи и стражи. Мы как будто чужие тебе. Как будто не заслужили ничего, кроме боли.

Тора перевела взгляд на Райгу. Худые ребра медленно, но вздымались под одеждой. Жив.

— Знаешь что, — прошептала она тихо, сжав ножку кубка до побелевших костяшек. — Знаешь, — она сглотнула и закричала в пустоту, — я ненавижу тебя! Ты бросил нас, но продолжаешь мучить. Это несправедливо! Да пошел ты к кумо своим кумо знает куда! Что б я еще хоть раз поверила, что ты хоть чего-то стоишь! Ни кумо ты не стоишь! Ты чудовище! Я не хочу служить чудовищу! Я не буду твоей послушной овцой! — она замахнулась и швырнула кубок во мрак. — Я больше не…

Ее крик прервал резкий пронзительный звон. Тора прижала уши, накрыла голову руками, защищаясь.

Из темноты выкатилось лиловое яблоко. Бок его переливался сотнями оттенков, играл ломанными гранями.

— …шисаи, — почти беззвучно закончила свою речь Тора.

Яблоко прокатилось мимо ее лапы, чтобы упереться в руку Райги. Он схватил его, не поднимаясь, поднес ко рту и с хрустом надкусил. И только после того, как проглотил кусочек, смог открыть глаза.

— Какая же ты громкая, ушастая, — простонал он, проводя руками по лицу, будто умываясь. — Прошел я твое испытание, прошел, чего паниковать-то?

— То есть, это не я… В смысле, — Тора покачала головой и медленно подошла к брату.

— Ты правда думаешь, что испытание заключалось в том, чтобы настоящий шисаи начал кричать Богу, какое тот чудовище? Просто я не был готов, вот и вышло так долго, — Райга откусил еще яблоко и поморщился, зубы все еще ныли.

— А что там было?

— Не твоих ушей дело, — он нервно повел плечом и отвернулся, продолжая есть яблоко.

— А я думала, Самсавеил наконец услышал меня, — Тора грустно поджала губы и, наклонившись к брату, подала руку. — Жаль. Придется повторять при встрече.

— Думаешь, ты его встретишь? — Райга усмехнулся и, приняв помощь, поднялся. — Я бы на твоем месте надеялся, что он не всеслышащий. И вообще не знает, что ты о нем думаешь и говоришь.

— Ты сомневаешься, что я смогу ему это сказать в лицо?

Райга внимательно посмотрел на Тору, хотя ответ знал и без этого.

— Нет, не сомневаюсь, — усмехнулся и кивнул на стены. — А храм в нашем распоряжении.

И впрямь. Кумо исчезли, будто их и не существовало, показав, наконец, помещение целиком. Оно было усыпано кристаллами разных форм и размеров. И все сияло, горело, искрило. От самого пола до высоченного потолка стояли фигуры, гиганты из кристаллов, облаченные в каменные одежды. Зал вдоль этих статуй был громаден настолько, что не было видно сцен на противоположной двери. Такой же стальной и огромной, что и входная, но она вела в усыпальницы прошлых шисаи.

— Не хочу даже думать о том, кому пришла в голову эта идея, — Тора глубоко вздохнула, разглядывая статуи в несколько раз больше ее. — И ведь ни в одном храме не повторяются.

Райга молча взвалил на плечи мешок с телом брата, поднял отрубленную голову и бо с катанами и зашагал в сторону едва заметной ниши между стеной и самой первой статуей.

— И порядок этот — пресмыкающиеся, птицы, скот, гады, звери. Почему именно так? — обратилась Тора к брату, но он лишь пожал плечами. Она хмыкнула и оглядела то, что каждая статуя держала в руках — кристалл, глубоко внутри хранивший тело, по подобию которого и была создана статуя. — Вот если разбить, а этот труп положить в ванну, залить священными водами и провести ритуал — они оживут?

— Тора, давай лучше узнаем, оживет ли Тайгон, — Райга глубоко вздохнул и глянул через плечо на сестру. — Ты прости, ушастая, но мне нет никакого дела ни до статуй, ни до Самсавеила. Меня волнует только мой брат и моя цель. А еще ты, поэтому после того, как я решу одну проблему, я помогу тебе с твоей, а затем займусь своей. Но никак не вот этим всем. Хочешь — Тайгона попросишь, когда он оживет.

— Если, — упавшим голосом отозвалась Тора.

— Что?

— Если оживет. Я же говорила, — она повела плечом и уставилась в пол. — В этом храме что-то произошло со священными водами. И Самсавеил мог забрать свой дар — наши девять жизней.

Райга вмиг помрачнел, отвернулся и продолжил свой путь. Тора побежала за ним.

***

Новое помещение встретило их прохладой подземелья, белыми мраморными стенами, стоящими ровным кругом, и ванной, высеченной из цельного куска кристалла. Тора на дрожащих лапах подошла к ней и, заглянув, простонала.

— Пустая, — едва слышно просипела, не веря. — У нас была всегда полная. Здесь точно что-то случилось.

— Поищи коромысло с ведрами, — буркнул Райга, вываливая содержимое мешка в ванну. Тело Тайгона сильно высохло из-за палящего солнца и жара самой пустыни. Отсутствовали связки на плечах, которые Райга собственноручно вырезал, особо не церемонясь.

После укладывания всех отрубленных конечностей и внутренностей в правильном порядке, оказалось, что есть и недостающие части. Притом, довольно много. Видимо, что-то осталось в пустыне, а что-то высохло так, что и не опознать. Вдобавок, куда-то запропастился один позвонок шеи, здорово усложняя регенерацию. Одно дело — связку новую создать, другое — кость, времени у вод Самсавеила уйдет больше. Сломанный хвост отказывался укладываться, как надо, и пришлось прижать его двумя половинами разрубленного бедра.

— Нашла, — Тора вернулась с тремя коромыслами и ведрами. — Правда, я боюсь, что воду мы не найдем.

— Тогда я сложу все обратно и мы пойдем искать другой храм. Или вернемся к морю, там точно были священные воды, — Райга забрал два коромысла и закинул на плечи. Внимательно огляделся и, вернувшись в главное помещение храма, полное статуй древних, направился к другой нише напротив, в ногах женской статуи. Тора поспешила за ним.

Еще на ступенях, плавно уходящих вниз, было слышно, как шумит поток воды. Райга довольно усмехнулся и пошел быстрее, Тора скептически скривилась — и было из-за чего.

— Тихо слишком, — буркнула она, но тоже ускорила шаг.

В самом низу шумно бил водопад из священных вод. Лиловый поток срывался с пятиметровой высоты и разбивался о кристаллы тысячами брызг. Один водопад из трех.

— А ты и впрямь ушастая, — Райга поставил ведра рядом с водой. — Только работать должны все три потока.

— Именно, — Тора встала рядом и хмуро оглядела высохшие проемы наверху. — А воды здесь не было давно. Наверное, я именно это и почувствовала тогда.

Райга согласно кивнул.

— Что будешь делать?

— Надо проверить, что произошло и на каком промежутке. Сможешь? — Тора опустила глаза на свои руки и медленно сжала и разжала кулаки.

— Я?! — Райга удивленно изогнул бровь. — Сама лезь.

— Я не могу нормально лезть, ты же знаешь.

— Тогда не лезь. И я не полезу, — Райга пожал плечами и принялся набирать воду в свои ведра и ее. — Потому что это глупо, — ответил он на незаданный вопрос. — Допустим, полезешь ты. И застрянешь. Что будет дальше?

— Ты меня вытащишь, — Тора недоуменно пожала плечами и стала помогать.

— А если полезу я и тоже застряну? Ты сможешь меня вытащить? Или мне придется умереть там от голода и жажды, пока твои руки восстанавливаются? А потом еще ждать, когда меня воскресят или когда я сам оживу, года через пол.

— Хорошо, я полезу, ты воду натаскаешь? — Тора поставила полные ведра под ноги и отряхнула руки о штаны. От нагрузки они снова начали сильно дрожать, но она упорно делала вид, что не замечает.

— Да, — Райга кивнул, поставил свои ведра рядом и внимательно посмотрел на сестру. — Но ты же понимаешь, что забраться наверх у тебя нет шансов.

— Ну почему же, — Тора задрала голову, точнее прикидывая расстояние.

— Руки, Тора, руки, — напомнил он. — А для таких прыжков ты ни разу не пума.

— А если ты чуть подбросишь? — с надеждой посмотрела она на брата.

— Не уверен, но, — Райга подошел к стене, сложил руки перед собой, ладонь на ладонь. — Ты ж от меня не отвяжешься. Давай попробуем.

— Идет, — Тора отошла к дальней стене, вдохнула и выдохнула, сосредотачиваясь. Приготовилась, кивнула, разбежалась и, сильно оттолкнувшись от ладоней Райги, подпрыгнула. Едва успела ухватиться за выступ, как слабые руки не выдержали нагрузки и, закричав, Тора повисла на них. Спасли только звериные когти, выпущенные в последний момент.

— Отпускай, ты не подтянешься, — крикнул Райга, готовясь поймать в тот же момент.

— Ну уж нет, — Тора уперлась задними лапами и, помахав хвостом для равновесия, попробовала забраться. Руки даже не согнулись, только задрожали еще сильнее. Тора уперлась коленями и перевела дух. В конце концов, бесполезные руки хоть на что-то годились, но этого было мало. — Напомни, как там руки сгибаются? — крикнула она.

— Чего?! Давай вниз! Не сгибаются они у тебя, разве что я специально согну или обо что-то, больше никак, — недовольно отозвался Райга.

— Ну в принципе, — протянула она. — Подстрахуй, — крикнула вниз и подобрала ноги к груди, балансируя хвостом.

Втянула когти на одной руке, повиснув на другой. Лапы напряглись, проскользили когтями по камням, но удержали. Тора выпрямилась, помогая свободной рукой согнуть другую. Та не с первого раза, но поддалась.

Клац. Тора с усилием вытянула руку, и когтями зацепилась за что-то внутри тоннеля. Втянула когти на согнутой руке и, подняв ее, закинула уже и локтем, и плечом на уступ. Осталось только дошагать лапами.

— Кумовы руки! — прошипела она, проползая по тоннелю дальше от выступа. Горели они просто невыносимо, и уже не слушались абсолютно. Не сгибались даже пальцы.

— Что, мне опять перешивать придется?!

— Нет, просто перетрудила. Сильно перетрудила, — Тора зубами ухватила одну за запястье и, подняв, отпустила. Та повисла плетью.

— Лапы-то целы? Ну и топай, потом разберемся с твоими руками. Опять, — поняв, что страховка уже не нужна, Райга вернулся к ведрам. — Я буду звать тебя по возвращению, старайся отзываться.

— Я пошла! — крикнула Тора наружу и огляделась. Русло было облеплено кристаллами тонким слоем, вкруговую. Лигрица выпустила когти и осторожно двинулась по руслу. Тело ныло невыносимо, и Тора просто терпела боль, стиснув зубы.

Райга дождался, пока мерное клацанье когтей по кристаллам стихнет, забрал свои коромысла с полными ведрами воды и понес обратно.

Он спускался еще несколько раз, звал Тору и, услышав ее «Не застряла! Ищу!», снова и снова набирал воду и наполнял ванну с телом брата.

В последний раз Тора ждала его сама. Мокрая, взъерошенная, с нервно дергающейся бровью и в криво висящем хаори поверх порванной формы. Крепко сжимала ладони, пытаясь унять дрожь, но тремор перегруженных и незаживших рук от этого только усиливался. Впрочем, они ее хотя бы слушались, ничего катастрофичного.

— И что там? — бросил Райга, ставя последние ведра под поток священных вод.

— Я дошла до места, где воды обрываются. Но они не обрываются — реки просто свернули и создали себе новое русло, — она испуганно глянула на брата и, облизнув сухие губы, попыталась отдышаться. — Так не бывает, Райга. Священная вода такая же, как обычная, она не может мгновенно создать себе новое русло прямо в скале.

— Тора, правильно ли я понимаю — реки не исчезли, не ослабли, они просто ушли, да? Но не весь поток, а только две трети? Так? — Райга поддел ведра коромыслами и повесил на плечи.

— Так. Это не похоже на случайность, но я не могу отследить русло, — кивнула она.

— А кто может?

— Тай может, — Тора поставила свои ведра под водопад и сжала коромысло в опущенных руках.

— Тогда мы относим воду и идем искать тебе форму, а Таю на будущее — одежду и еду. Когда он воскреснет, оно ему точно пригодится. Значит, у нас есть девять месяцев, ну или где-то полгода, если повезет, — Райга, не дожидаясь Торы, пошел по лестнице обратно. — Чем займешься?

— Полгода?! У меня нет столько времени! — Тора молниеносно сгребла неполные ведра и, наспех закинув их на коромысло, бросилась следом. — Мне нужно сейчас! Как можно быстрее!

Райга ответил только у ванны, выливая последние ведра священной воды.

— Тебе всегда все нужно сразу. Но так не бывает, ушастая. Так что выбери там что-то из своих многочисленных планов и шуруй выполнять. Можешь даже одна, я тут управлюсь и все для Тая подготовлю сам, — закончив, он забрал ведра Торы и вылил их тоже. — И это, будешь списываться с родителями — не говори про смерть Тая, я вот не уверен, что мама нормально это переживет.

— Я никуда не пойду! И ждать столько просто нельзя! Я его тут не брошу, — принялась причитать она, преграждая Райге дорогу в храм.

— У тебя есть другие варианты? Нет? Вот и у меня нет, пошли искать тебе форму, а то эта никуда не годится, — Райга за плечо отодвинул Тору, но она встала обратно.

— Есть, — ответила она быстрее, чем осознала.

— Что там у тебя «есть»? Забыла, как проходит смена жизней или что? — Райга сложил руки на груди. — Так я напомню — любому нормальному коту нужно от полутора до трех лет, чтобы вернуться к жизни. В обычных условиях. Если поместить тело в священные воды, этот срок можно сократить до полугода, но обычно месяцев до девяти.

— Химари, — буркнула Тора и глубоко вздохнула, собирая осколки мыслей. Ей казалось, что она нащупала идею, но она все ускользала. Тора пыталась ее поймать и оформить в слова, но выходило плохо. Деталей она не помнила совсем. — Она ведь воскресила Хайме в ту войну, когда ангелы трон заняли, помнишь?

Райга кивнул:

— Ритуал на воскрешение без резервов умершего требует трех шисаи. Ну-ка посчитай нас, ушастая. Понимаешь?

— Она была одна, — Тора насупилась и уперла руки в бока, не желая отступать от своего.

— Ты, — Райга запнулся и замотал головой. — Ты просто представить себе не можешь, какой прорвой энергии нужно уметь управлять, чтобы заменить по силам трех шисаи. И я напомню тебе, что она едва не умерла тогда, — он все качал головой, а Тора все кивала. — Нет, ушастая, нет! Это без вариантов!

— Но у меня большой резерв, ты видел, что бывает, когда я выхожу из себя, — она схватила его за руки. — Райга, послушай, мне хватит сил, — наклонила голову, заглядывая в глаза.

— Сама себя послушай. «Когда я выхожу из себя» — а нужно, чтобы ты себя при этом контролировала, а не выходила из себя. Это очень важно. Какой толк с твоих резервов, если они тебе не подчиняются? Я их что ли контролировать буду? Кто? — Райга выдернул свои руки и, схватив сестру за плечи, несильно потряс. — Как ты себе это представляешь?

— Ритуальные ножи, — буркнула она под нос. — Ты же можешь разделить потоки? Раздели на два. С одним я справлюсь, и если ты поможешь, то…

— О кумо, Тора! — Райга сел у ванны и обхватил голову руками. — Ты как будто не понимаешь, о чем речь.

Она замолчала и понуро опустила глаза. Райга оглядел ее и, задумавшись, откинулся на стенку ванны. Пожалуй, времени действительно не было. Еще с водами этими священными — поди пойми, куда они свернули и, главное, зачем? Медлить не стоит. Или напротив — ничего никуда не денется, все может подождать. Рисковать ее жизнью слишком опасно.

— Ты умереть можешь. Ты понимаешь это? — буркнул он. Тора медленно кивнула. — А влетит мне. Я вас обоих не сберег.

— Я скажу, что заставила тебя. Вынудила, — тихо отозвалась она, не поднимая головы. — Райга, пожалуйста.

— Угу, а если ты еще и права, и никаких следующих жизней у нас нет, то получится, что я вас обоих хоронить буду. Что я матери скажу? А отцу? — он шумно выдохнул и, запрокинув голову, прикрыл глаза. — Да и ты забыла про жертвы. Три обычные на одну кошачью, если верить ритуалу. Где искать будем? Тут в округе вообще мертво.

— Не забыла, — так же тихо прошептала Тора.

— А как иначе? — Райга дернул головой и в недоумении уставился на сестру. — В тебе проснулась гуманность и ты не хочешь никого убивать? Увы и ах, ушастая, без жертв полгода ждать придется. А ты торопишься, будто под хвост ужаленная.

— Хайме ведь дал ей десятую жизнь, — еще тише прошептала она и, быстро взглядом отсчитав нужное расстояние, сделала пару торопливых шагов назад. Ровно столько, чтобы он ее не достал.

— Тора, нет! — рявкнул Райга, прекрасно понимая, о чем она. — Нет, это полное безумие!

— Другого выхода…

— Должен быть! — он вскочил и, подойдя, навис над ней. — Должен быть другой вариант. Я напишу отцу, Верховный шисаи всяко знает больше меня и тебя вместе взятых.

— Хайме отдал за Химари три свои жизни разом. Значит, это возможно, — тихо произнесла она, все так же смотря в пол. — И ты ведь знаешь, как.

— Ты предлагаешь взять две твои и одну мою, и отдать их Тайгону? — едва сдерживаясь, процедил он сквозь зубы. — Или две моих и одну твою?

— Три.

— Что «три»?

— Три моих жизни. Кто-то должен быть в сознании после ритуала. Кто-то должен… — ее голос становился все тише и тише, пока не смолк совсем.

— Ну-ка стой, ушастая. Ты хочешь, чтобы я забрал три твои жизни и использовал почти весь твой резерв, я правильно тебя услышал? — медленно, почти по слогам, произнес Райга. Тора дерганно кивнула. — Был бы здесь твой отец, он бы тебя высек.

— Его здесь нет. Но есть ты.

— Ушастая, ты собираешь повторить невозможное. На это были способны только Химари и Хайме, только они. А ты…

— …их дочь, — Тора шмыгнула носом. — Просто помоги мне.

— Но это безумие чистой воды, — Райга положил руки ей на плечи и закусил губу, пытаясь подобрать аргументы и нужные слова.

Тора подняла голову. Красные от слез глаза смотрели не жалостливо даже, а безнадежно. Для нее это было важно. Настолько важно, что она готова была отдать свои жизни. Настолько важно, что, подозревая, что в запасе жизней больше нет, она готова была рискнуть. Настолько важно, что иного выхода она не видела.

— Может, кто-то другой отследит священные реки? — выдохнул Райга.

— Умеет только Тай, даже Хайме не найдет, — она утерла нос рукавом.

— Может, оно не нужно тебе? Ну зачем? Займись чем-то другим, девять месяцев, ну максимум, это не такой большой срок.

— Это самое важное из моих дел, без него все остальное теряет смысл, — Тора покачала головой. — Пойми, если поток уходит, мы умрем гораздо раньше, чем пройдут эти месяцы.

— Давай найдем сами.

— Мы не найдем, Райга, мы не найдем, — всхлипнула она и прижала уши. — Пожалуйста. Ну что я должна сказать, чтобы ты сделал, как я прошу?

— Не в этом дело, — он провел по лицу руками, будто умываясь. — А в том, что ты не слушаешь меня, не вдумываешься в альтернативные варианты. Да вот даже с поиском других жертв, с письмом отцу.

— У меня нет столько времени. Я слышу, что ты говоришь, но все оно не подходит.

— Три жизни, Тора!

— Это мое решение, — она сглотнула подступивший к горлу ком, утерла рукавом лицо. Все равно слезы его никогда не брали и не могли разжалобить, но сдержать их не получалось. — Райга, пожалуйста.

— Раздевайся, — он качнул головой и, тяжело выдохнув, отошел от нее. — Все выше пояса снимай. И приготовь ритуальные ножи.

— Спасибо, — Тора стянула мешковатый хаори, обошла ванну и по другую сторону стала снимать вещи.

— Надеюсь, оно того стоит, — с кривой усмешкой отозвался он.