ЭПИЛОГ

Эвжения:

Скажите, вы когда-нибудь наблюдали рассвет? А на море? Кто видел, тот меня поймет. Небо наполнялось сотнями красок, а вода, словно являясь его бескрайним продолжением, расцвечивалась миллионами цветных искр. Бог мой, как же красиво. Внутри словно разливалось приятное тепло. И нега. А еще хотелось любить весь мир. Я счастливо улыбнулась и обессилено опустилась на прохладный после ночи валун. Волны набегали на песок, меняли узор песчинок и убегали, чтобы через миг вернуться. Как я. Я тоже бегу, чтобы когда-нибудь вернуться. Пенная шапка дополняла причудливый узор. Но и этого я почти не видела. Небо, вот что заполняло все мои мысли. Его неповторимая красота и чувство свободы. Каждый раз, когда я поднимаю глаза к небу, я тоскую. И эта тоска сродни сумасшествию – от нее никуда не деться. Я переполнена ей до краев, она плещется внутри, вытекая за края. Тоска, она не горькая на вкус, она приторная. Горькое у меня счастье. И имя ему Аурон. Тоска же приторна. Я отдаюсь этому чувству полностью. Мне нравится это ощущение. И что-то внутри меня рвется наружу, оно бьется в плену, но всем существом тянутся к небу, на волю, к свободе. Именно в такие моменты я четко осознаю, чего мне не хватает. Я грежу о крыльях. Больших и сильных. Белоснежных, кроваво-алых или цвета ночи. Это не так уж и важно. Просто о крыльях. И о свободе, которую они дарят. Я хотела в небо…

Диабло расстроено фыркнул в волосы – и я нежно потрепала жеребца за ушами. Хороший мой. Только твои крылья – не мое спасение. Они помогают спрятать оглушающую тоску, но не уничтожить ее полностью. А жаль. Я бы не скучала без этой мадам. Тень улыбки скользнула по губам, и я вернулась к наблюдению.

— Счастливы приветствовать Великую! – звонкие голоса и трепещущие крылышки коронованных крох.

Они появились не сразу. Малыши ценят красоту и уединение. Они подарили мне эти мгновения. Рождение нового дня. И за это я была им благодарна.

— Рада вас видеть! – искренне улыбнулась я, подставляя малышам протянутую ладонь. – Где я? Что это за место?

— Ты дома, Пресветлая, — серьезно ответил правитель Дивного народца.

— Как дома? – удивилась я. – Что значит дома? Не понимаю…

— Здесь твой дом, Великая. Это твой дом.

— Не понимаю… — я растерянно покачала головой.

— Ты знаешь о Завесе?

— Да, конечно. Она окружает Острова. И через нее никто не может проникнуть.

— Правильно, Великая. Это твоя защита.

— Черт! Сколь многого я еще не помню! – я раздосадовано закусила нижнюю губу. – Ну что ж, устройте мне обзорную экскурсию по собственному дому! – невесело усмехнулась я. – Буду знакомиться и учиться любить его заново.

— Идем, Великая.

— Хм, возможно, это и странно, но… Вам не кажется, что общаться столь продолжительное время и не знать имен друг друга… — я провокационно замолчала.

— Оливи сель Ту! – с изрядной доли вины и испуга представилась правительница.

— Грайст сель Ту! – вторил правитель.

— А меня зовите Эвженией. Можно просто Женни! – я широко улыбнулась неуверенно переглядывающимся крохам – определенно, они не знали, как быть с так давно ожидаемой и все же вернувшейся Создательницей, но, к сожалению, практически ни черта не помнящей. – И не стоит меня бояться, ладно? Я ведь вряд ли изменилась за это время. И что-то мне не вериться, чтобы раньше вы меня сильно боялись? – моя лукавая улыбка окончательно растопила лед неуверенности.

— Ты права, Вел… Женни. Ты никогда не была излишне строгой. Требовательной – да. И то лишь в крайних случаях. Но не строгой.

— Знаете, забавно слушать о себе в прошедшем времени. Абсолютно не воспринимается. Словно о постороннем ком-то.

— Прости.

— Ой, да ладно вам! – я с усмешкой отмахнулась от их извинений. – Я не обидчива. Да и действительно забавно.

Мы немного помолчали. Пляж закончился. Нас обступил величественный парк. На несколько мгновений я потеряла дар речи. Небо! Кто сотворил это чудо? Словно маленькая девочка я с восторгом оглядывалась вокруг.

— Что?.. Как?.. – на полноценные вопросы дыхания не хватило, но меня прекрасно поняли и без этого.

— Это твой парк. Когда-то ты собственноручно высаживала семена, из разных мест приносила саженцы… Этот парк – твое детище, Женни. Нежно любимое и лелеемое.

— Но… Он не выглядит заброшенным. А ведь меня давно не было… Сколько, кстати?

— Семнадцать тысяч восемьсот сорок три лета.

— Небо… — выдохнула я.

— Мы ухаживали за ним, госпожа. И за садом, и за домом – за всем островом и еще несколькими островами, что поближе.

— Ох, спасибо! – моя признательная улыбка и чистая благодарность заставили крох смущенно покраснеть.

— Это место стало нашим домом. После твоей смерти.

— Хм…

— Предателей просто вышвырнуло отсюда. Сам мир пришел в ярость. Наши долины были разрушены, многие погибли. Остатки нашего народа перебрались на остров. Не знаю почему, но нас Завеса пропустила беспрепятственно. Всех, кто попробовал сунуться следом, – уничтожила. Было множество попыток прорваться извне – напрасно. Твоя магия чутко отслеживала нарушителей.

— О-о-о! – на большее сил не было – мне бы хоть это как-то осмыслить и разложить по полочкам в головушке.

Семейство сель Ту сочувственно на меня покосилось, но промолчало. Да и что они могли мне сказать? Мол, не дрейф, Великая, все путем? Смешно, право слово. Я шла по дорожке и узнавала и не узнавала эти места одновременно. Странное чувство. А в голове билась мысль, что мне придется заново учиться (вспоминать) жить. Жить в качестве Создательницы и госпожи, мудрой Хозяйки и любящей Матери, Хранительницы этого мира.

«Бедный мир!» — ужаснулся внутренний голос.

Бедный, не стала спорить я. Конечно, бедный. Я ж со своим минимумом знаний такого насотворяю… Представить страшно. Я напоминала себе маленького ребенка, стоящего перед пультом управления ядерным реактором. С виду, может, и безобидная малышка, но не дай небо протянуть жадные ладошки к манящим кнопочкам. А ведь протяну, просто не устою перед искушением. Представили картинку? Впечатлило? Вот то-то же. Но самое пикантное, на мой взгляд, не это. А то, что взрослые дяди в белых халатах стоят и с сумасшедшей надеждой и непоколебимой уверенностью смотрят на девочку и ждут. Тоже мне главнокомандующую нашли! Клинки поддержали владелицу согласным бурчанием.

Парк все не кончался. Я даже успокоиться успела и принять свою судьбу. А он все тянулся. Если бы не эта ухоженность, я бы уверенно заявила – лес это! И точка.

— Кстати, а куда мы сейчас идем? – полюбопытствовала я у притихших малышей.

— В дом.

— Э-э-э… А разве остров не дом? – глупо захлопала я ресничками на Грайста.

— Женни, ты как маленький ребенок! А спать где? Под кустом? А если дождь? – ехидство ему почти удалось спрятать.

— Н-да… Что-то я туго соображаю с утра. Странненько…

«Только с утра?» — с сарказмом уточнил внутренний зануда.

Завянь, постылый. Перед подданными я сама в силах опозориться.

«Это уж точно! Ты ж у нас особый талант!»

Кто бы звуковые сигналы подавал! Ты часть меня, а значит, недалеко ушел.

«Я твоя лучшая часть!» — оскорбленная невинность.

Угум. Я почти поверила. Мне почти смешно. Поработай над техникой внушения, ми-и-илый.

«Дура!» — обиженно взвизгнул голос и отключился.

Теперь будет дуться. До следующей нелепости. С моей стороны. Ну-ну. Обидчивый мой. Это он без меня не может. Кто ж его тогда слушать будет?

«Наглый и подлый шантаж!» — возмущенный ор мог бы оглушить непривычного слушателя, но я-то опытная.

Естественно! Ты ж по нормальному не понимаешь!

За этими спорами я не заметила, как мы покинули сень деревьев и оказались перед величественным замком? Дворцом? Не знаю даже как обозвать это чудо. Белый искристый камень на солнце сверкал сотней радуг, не ослепляя, завораживая. Местами белоснежные стены и колонны были перевиты лианами? Новыми цветастыми кустами? Ползучей зеленью? Не сильна я в ботанике. Клинки дружно ржали, развлекаясь за счет хозяйки. Как всегда. Я не в обиде. Я в прострации.

— Что это? – выдохнуло мое офигевшее светлейшество, пожирая глазами эту красотищу. Многогабаритную красотищу.

— Это твой дом, — просто и невозмутимо ответила Оливи.

— ЭТО – дом?! – нервно хихикнула я.

Нет, поймите правильно, многоэтажки не были для меня чем-то странным. Но не в этом же мире! Шпили тянулись в небо, словно грозились проткнуть его насквозь. Ничего себе! Замок папика огромен, но это… Этакую громадину сложно себе представить. Но… Несмотря на весь свой размер, здание? сооружение? было столь изящным и архитектурно выверенным, что заставляло сердце бешено биться в восторге. А ведь я его еще вблизи не видела! Дорогу перекрыла сверкающая гладь озера. А возле берегов… Я взвизгнула от восторга и кинулась в воду, набегу стаскивая с себя сапоги. Лилии! Мои любимые лилии! Милые мои, хорошие, как же я по вам скучала! Подняв тучу брызг, я влетела в озеро и с упрямством ледокола перла к заветным цветочкам. Остановившись с первой белой прелестью, я нежно погладила пальчиками белое чудо и нагнулась к цветку. Лепестки раскрылись, и фея-ребенок сонно потерла глазки кулачками. Я заворожено наблюдала за происходящим. Золотистые крылышки вспарывали воздух.

— Здравствуй… — шепнула я. – Я Женни, Создательница и Хранительница этого мира.

Малышка ойкнула, распахнула серебристые глазки и вспорхнула в воздух. Через миг она уже сидела на моей ладошке и недоверчиво меня щупала.

— Правда-правда? – спросило это милое создание.

— Самая что ни на есть правдивая правда! – шепнула я и заливисто рассмеялась.

Мой звонкий и до неприличия счастливый смех хрустальными переливами несся над озером. Лепестки раскрывались, и оттуда вылетали разбуженные феи. Недоверие сменялось на восторг и радость. Феи, ликуя, кружили вокруг меня, что-то радостно галдя. Невероятно красивое зрелище! А я, по пояс стоящая в воде, радостно смеющаяся и до безумия счастливая, с восторгом оглядывалась вокруг. И понимала. И принимала. Я та, кто я есть. Хранительница и Создательница. Пресветлая Мать. И от осознания этой простой правды на душе стало легко. Слишком долго я не желала признавать очевидное, пыталась бороться со своей сущностью. Вот глупышка.

— Я Создательница и Хранительница этого мира! – я опять звонко и счастливо рассмеялась. – И я вернулась!

***

Что-то было определенно не так. Но что? Он не знал ответа. Тот, кого так боялись, кому поклонялись тысячи и тысячи, единственный из немногих оставшихся знавший ВСЮ правду, чувствовал возрастающую тревогу. Что-то случилось. Нехорошее. Сильно нехорошее. Для него нехорошее. И впервые за тысячи лет Владыка поежился. Свидетелей этой слабости не было. Значит, все его марионетки останутся живы. Пока.

Владыка нервно мерил комнату шагами. Что же его тревожит? Он ведь сильнейший в этом мире? Он добился и Силы, и власти. Почему же тогда так… Неуютно и тревожно? Ну, не из-за глупого сна же! Право, глупость какая! Не могла же эта тревога объясняться дурацким сном?! За тысячи лет всевластия он привык ничего не бояться. Да и чего ему бояться в мире, полностью подконтрольном ему? В мире, который принадлежит ему? Может, все же сон?

Ему снилась Создательница. Опять. Она снилась ему каждую ночь. Тысячи лет, миллионы ночей один и тот же сон. Изумрудные глаза гордой красавицы, грусть этой весенней зелени и горькая улыбка чуть припухлых губ. И серебряный кинжал, неожиданно легко вошедший в сердце. И боль потери. Каждый миг своей жизни он мучается от боли потери. Никогда больше Владыке не увидеть счастливого блеска лукавых, но таких понимающе-мудрых глаз, не услышать хрустальных переливов заразительного смеха, не коснуться бархатистой кожи… Никогда. Страшное слово «никогда». Оно не оставляет надежды.

Застонав, Владыка обхватил голову руками. По мрамору звякнул серебряный кинжал. Тот самый.

— Это ты!.. Ты во всем виновата! — заорал мужчина. – Ты!!! Ты!!! Ты выбрала не меня! Его!!! Чем он лучше?!!! Чем?.. – Владыка затих на несколько мгновений, лишь тяжелое дыхание нарушало давящую тишину. – Ты… Все ты… Все и всегда только ты, любимая… Начало и конец всего ты… Жизнь и смерть, огонь и вода, кровь и детский смех – все это ты… Ты во всем, любимая… Во всем… Ты все… Жизнь и смерть… Ты… — хриплый, бессвязный шепот. – Почему же я тебя не чувствую? Я не вижу тебя… Только эти сны… Ты во всем, но не для меня. Почему? – как-то жалобно и беспомощно спросил мужчина у пустоты. – Почему?!!! – уже через миг орал он. – Почему?!!! Почему ты выбрала не меня?!!! Как же я тебя ненавижу!!! Ненавижу!!! Ненавижу!!! – рык, перемешавшийся с шипением. – Как же я тебя ненавижу… И люблю…

Владыка затих на троне. Сильные руки сдавили голову, а из сведенного судорогой горла вырывался лишь хриплый полустон-полувой. Как никогда он был сейчас страшен. Несколько минут – затих и этот пугающий звук. Лишь хриплое дыхание. Стремительный бросок – и изящные пальцы вертят кинжал, нежно поглаживая лезвие. Семнадцать тысяч лет один и тот же сон. Ночь в ночь. Его проклятие и спасение. Лишь в этих снах он мог увидеть ту, что так и не стала его. Лишь в этих снах он вспоминал вкус чуть припухлых, вечно смешливых губ, вспоминал озорной блеск изумрудных глаз, слышал чарующие переливы смеха… Да, лишь в этих снах он помнил ее вкус, запах, чувствовал нежную кожу под своими пальцами. Лишь в этих снах она смотрела на него с любовью. Пусть и материнской…

Мелодичный, почти забытый смех хрусталиками рассыпался по пустой зале, заставив мужчину вздрогнуть. Узнавание принесло жгучую боль и радость. Резкую, пульсирующую радость.

— Нет… Не верю…

В озорных глазах нет искр веселья, теперь они отливают сталью. Чуть припухлые губы не изгибаются в нежной улыбке, теперь их изгиб – жесткая усмешка. Лишь шелк золотых волос прежний. Танцующей походкой Великая скользнула к застывшему Владыке, не сводя с мужчины пристального взгляда. Но что таили в себе озера зелени? Нет, не рассмотреть. Стылые изумруды были холодны и спокойны. А ведь раньше в них можно было читать словно в книге.

— Вернулась… Ко мне вернулась…

Смех был ему ответом. И в этом смехе было все – слова не сказали бы больше, чем этот смех.

— Здравствуй, предатель! – ядовитая усмешка искривила нежные губы – непривычно. – Не скажу, что рада увидеться…

— Зачем ты пришла? – Владыка все же смог справиться с голосом. – Зачем? Мало мучаешь меня во снах? Зачем? Разве призраки мстят?

— Она бы не мстила. Но я не она. Ее ты убил семнадцать тысяч восемьсот сорок три года назад. Этим кинжалом, помнишь? Это она тогда умирала. И она прощала. Не я.

— Кто ты? – спокойно спросил мужчина, не отрывая жадного взгляда от девушки.

— Неужели не узнал? – еще одна ядовитая усмешка. – Что именно тебе напомнить? Мой дом? Моего убитого мужа? Дочь? А может, рассказать о том, как легко входит серебряный клинок в доверчивое сердце?

— Ты все-таки смогла вернуться…

— К сожалению, нет! – зло сверкнули холодные изумруды. – Но я обязательно вернусь. Когда-нибудь я найду способ. И вернусь. Жди меня. И бойся. Каждый миг бойся.

— Не смеши! – грубо оборвал тихий шепот Владыка, стараясь не замечать холодного пота, стекающего по спине. – Ты умерла. Я разрушил твое тело, разорвал связь с миром. Ты не можешь вернуться.

— Пока не могу! – в зелени сверкнуло бешенство. – Но когда-нибудь я придумаю как. И тогда…

— За семнадцать тысяч лет ты так ничего и не придумала. Сколько же еще пройдет времени? Вечность? – злой смех разнесся по залу, гулко отражаясь от стен.

— А у меня в запасе есть эта вечность! – многообещающе улыбнулась красавица. – Я научилась ждать. Не боишься, что когда-нибудь я все-таки найду выход?

— Выход? – расхохотался Властелин. – Выход! Все, на что хватило твоих сил за семнадцать тысяч лет, это появиться здесь в виде призраке! Это вся твоя хваленная сила?

— Не забывайся, мальчик! – холодная усмешка ударила наотмашь. – Это я тебя создала. Помни об этом, ми-и-илый! – ледяная улыбка и обжигающий поцелуй оказавшихся неожиданно теплыми и материальными губ. – Ведь ты именно об этом мечтал? – саркастическая усмешка исказила нежные губы.

— Зачем?.. – судорожный вздох и затуманенные страстью глаза. – Зачем ты пришла? Столько лет… Столько лет одиночества… И боли… Зачем?..

— А ты думаешь, мне хорошо во тьме? – ядовитая улыбка. – Там курорт и вечное лето? – злой взгляд из-под ресниц. – Семнадцать тысяч лет я копила Силу – и вот я здесь.

— Зачем? Ты все равно бессильна…

— О да, я поняла это сразу. Ни одного храма. Ты не оставил ни одного моего храма! Вот почему Сила копилась даже не по крохам! Ты не оставил в этом мире даже памяти обо мне. А в чужих храмах я не могу сейчас материализоваться. Все продумал, так?

— Конечно. Я старался. Ты оценила? – ленивая ухмылка, что так ему идет.

— Оценила. Жаль, не могу в полной мере выразить свой восторг! – ядовито хмыкнула красавица. – Время…

— Что?

— Мое время вышло, — тихо пояснила девушка, на миг становясь прежней. – Пора опять во тьму…

— Почему так скоро? – Владыка сама поразился горечи собственных слов.

— Поцелуй выпил почти все силы – иллюзия губ, причем настолько качественная…

— Ты ведь опять придешь? – устало констатировал Владыка, пожирая глазами тающую фигурку.

— Как только накоплю Силу! – упрямо поджала губы красавица.

— И сколько же пройдет на этот раз? Сколько тысяч лет? Десять? Семнадцать? Двадцать?

— Разве это важно? – бесцветная улыбка. – У меня впереди вечность.

— Важно. Для меня важно. Теперь эти тысячи лет промчаться одним мгновением, ведь они обрели смысл. Я буду ждать тебя. И когда-нибудь ты вновь вернешься призраком. Вернешься моей. Ведь я единственный, кто знает ВСЮ правду. Единственный, кто может теперь тебя видеть и слышать. Единственный, кто еще помнит. Ты вернешься, у тебя не будет выхода. Либо вечная тьма, либо эти встречи со мной! – жарко зашептал Владыка, кончиками пальцев поглаживая тающую дымку лица.

— Не обольщайся! – холодно отрезала красавица. – Я все еще могу выбрать тьму.

— Зачем ты приходила?

— Увидеть. И убедиться. Жаль, что ты не изменился.

— Нет, это ТЫ не изменилась! – заорал мужчина. – Ты могла бы быть моей. Ты должна была быть моей!

— Глупый запутавшийся мальчик! – грустная улыбка и печальный взгляд.

— Не-е-ет! Не смей! Не смей!!! – заорал в пустоту мужчина. – Не смей опять… Те же слова… Не смей… — но в зале уже давно никого не было. – Не смей говорить мне те же слова. Ты ничего не знаешь. Ты слепа. Ты всегда была слепа. Не замечала моей любви. Игнорировала меня. Ты всегда выбирала не тех. Когда-нибудь ты сдашься, Великая. Ты будешь моей. Я ведь лучше вечной тьмы! – хриплый смех отразился от стен.

Эвжения:

Я резко открыла глаза, застонав от нахлынувшей слабости. Невероятно, но у меня все получилось. Обессилено откинувшись на подушках, я прикрыла глаза. Он поверил. Он мне поверил. И не будет ждать удара. И не заметил печати. Моей печати. Правильный ход – поцелуй смешал все мысли, и он пропустил маленькое чародейство. Замечательно! У меня есть время. Теперь у меня есть время! Торжествующий смех разнесся по комнате.

Рука соскользнула с кровати, и пальцы нежно погладили кожаную обложку. Дневник. Ее дневник. На губы скользнула довольная улыбка. Как хорошо, что я вела дневник. Моя прошлая жизнь проглядывала из этих страниц и оживала в памяти. Пусть многого я и не помню, но зато теперь я многое знаю. Знаю, что произошло. И знаю, что было до этого. Теперь я много знаю. Полтора месяца, проведенных у фей, не прошли даром. Вся немаленькая библиотека, собранная раньше мной, теперь была в моем полном распоряжении. И я училась. Захлебывалась в знаниях, но упрямо училась. Иногда просто механически запоминая, не в силах понять. Слишком мало я знаю. В Академию я уже просто жаждала попасть.

Но в первую очередь я прочитала дневник. И много думала. Я оценивала себя с позиции той девушки, записывающей свою жизнь, и меня теперешней. Я изменилась. Стала жестче, хитрее, изворотливее. Я не соврала предателю. Я уже не тот ангел, которого он заколол. Я изменилась. Я повзрослела. Скажете, а не поздновато ли взрослеть в тридцать восемь тысяч лет? Не поздно. В самый раз!

Устало улыбнувшись, я спустилась в холл и застыла напротив оконного виража. Там была я. Работа еще того времени. Изумрудные глаза холодны, а губы решительно поджаты. Именно сейчас я походила на собственный портрет. Не тогда, сейчас. Тот наивный ангел просто не мог спрятать озорной блеск глаз, их добрый свет, нежную улыбку и любовь ко всем и ко всему. Я ухмыльнулась своей витражной копии. Теперь я другая. Я не тот ангел. Я не она. Я другая. И я готова к бою. Я знаю, что пройдут годы, пока я смогу драться хотя бы на равных. Долгие годы. Но этот момент обязательно наступит. И тогда за моей спиной будет стоять армия. А в руках будет биться Сила. Я смогу вернуть себе мир. Помогу ему вспомнить мою суть, мое имя. И верну порядок. Хватит войн, хватит презрения к другим расам. Я не хочу этого. И будущая война проведет чистку рядов.

Но это будет не скоро. А пока… Пока я должна готовиться. Время еще не пришло. Я многообещающе улыбнулась. Жди меня, Владыка, жди. Ведь с каждым твоим вздохом я все ближе.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ