Глава 13

Айлоррион дель Вьетиp’рин:

Л`Лариаль Л`Лиесса. Дыхание леса. Один из девяти эльфийских артефактов-реликвий, по преданию подаренных эльфам Богами. Невообразимая Сила, заключенная в изящной безделушке – замершая в танце юная девушка. Казалось, еще миг – и она сойдет с подставки, чтобы продолжить танцевать. Помотав головой и избавившись от наваждения, я присмотрелся к статуэтке. И даже почти не удивился. Слишком много необычного – это еще мягко, очень и очень мягко говоря – случилось за последние сутки. Так что сил на более сильные эмоции не осталось. Ну, подумаешь, черты статуэтки кажутся до боли знакомыми и напоминают одну ненормальную девчушку! Я усмехнулся и побрел обратно.

Война. Да, я понимал, что уничтожение артефакта – это война. На уничтожение. Кровопролитная, где вырежут даже младенцев. Понимал, но не мог поступить иначе. Она, второй раз рискуя своей жизнью, возвращает мне смысл моей. Я ведь собирался его использовать для лечения Мирабель, но ничего не вышло. Тогда мне и пришла идея его уничтожения – даже если б и не помогло, мне бы было уже все равно. Без Бель я жить не хотел. Но все же использовать этот последний шанс я не рискнул. Вспомнив, на что мне пришлось пойти, чтобы заполучить этот артефакт, я с отвращением поморщился.

… С самого первого дня болезни жены я пересмотрел все доступные талмуды по целительству. Ничего даже близко похожего на странную болезнь Бель там не было. Эльфы в свои библиотеки не пускали, несмотря на всевозможные уговоры и посулы. Я был готов убрать им пошлины и досмотр при проезде по моим землям, развязав фактически руки. Более чем щедрое предложение. Но они отказались. Казалось, им доставляло удовольствие наблюдать за мучениями «ничтожного человечишки». Я приглашал всех доступных эльфийских Целителей. Многим было заплачено бесценными артефактами из моей сокровищницы. Но все напрасно. От какого-нибудь безрассудства меня сдерживала тихая надежда Миры и поддержка Мирия. Однажды по сети моих шпионов дошла новость, что через две декады будет перевозиться один из эльфийских артефактов — Л`Лариаль Л`Лиесса. Я понял, что это мой последний шанс. Естественно, охранять его будет полная боевая шестерка – два лучника, маг и три мечника. Лучшие воины своего народа. Неприятным сюрпризом в конце второй декады оказалась весть об увеличении охраны до двух шестерок. Я рвал на себе волосы, но отряд пришлось спешно увеличивать. Вообще задумка отличалась простотой. Я пустил слух, что на моих землях шалят разбойники. Пришлось разграбить несколько собственных деревушек на границе с эльфами. Под предлогом защиты собственных земель набирал в свой собственный отряд лучших наемников – и связывал их Клятвой на крови. То, что я собирался сделать, требовало полнейшего доверия. Тайно пришлось набрать и десяток тех, кто отличался гнусной репутацией, но и изрядным мастерством. В этот десяток было добавлено еще несколько воинов из тех, кто шпионил на меня для Совета.

Место выбрали просто изумительное – между двумя горами было небольшое и короткое ущелье, а на выходе из него располагалась одна из деревушек. Ранее отобранный отряд мародеров нападал на поселение, мой личный отряд занимал боевые позиции. Главным и, пожалуй, единственным нашим козырем была внезапность, поэтому стоило использовать его по возможности полно. В первую очередь нужно было убрать лучников, иначе эльфийские Мастера положили бы мой отряд в считанные мгновения. Магов мы с Мирием свяжем боем. Правда, от меня теперь не так уж и много пользы, но кое-что могу и я. Пришлось нанять и одного некроманта – для магов Жизни первейший противник. Впрочем, после окончания бойни я его безо всякого сожаления и душевных терзаний прирезал.

В общем, все получилось. Отряд мародеров полег практически весь, остальных без особого сожаления я приказал добить. Из моего личного отряда погибло двое – проклятые эльфийские лучники – и половина была тяжело ранена, но слава Богам, их удалось выходить.

Эльфам скормили сказочку о проклятых разбойниках, возглавляемых некромантом, славной битве наших Старших Братьев и нашей немного запоздалой помощи – спасти эльфов не успели, но нападающих догнали и наказали. Статуэтка досталась мне в качестве военного трофея – придраться было невозможно.

Павших из моего отряда хоронили, как героев, даже от эльфов был представитель – все же воины погибли «защищая» Перворожденных. Совет, плюясь от раздражения, выразил мне благодарность, а семьям погибших назначил денежное содержание. Эльфы сразу же снарядили посольство, чтобы выкупить артефакт, но тут уж я отыгрался за все унижения. Мою жену из «человеколюбивых» побуждений осмотрели лучшие и совершенно бескорыстные Целители Повелителя Перворожденных, но помочь не смогли, поэтому уехали ни с чем. Мне даже удалось вернуть некоторые из своих артефактов. Послы бледнели от едва сдерживаемого бешенства, шипели от ярости, но сделать ничего не могли – я отказывался возвращать ценный, пусть и оказавшийся бесполезным для Бель артефакт. При попытке шантажа и угроз я пообещал уничтожить артефакт. В конце концов, меня оставили в покое, надеясь, что мой приемник окажется более сговорчивым. Артефакт, окруженный мощнейшими защитными чарами, украшал мой кабинет.

За что я бесконечно благодарен воинам из личного отряда, так это за безоговорочное доверие. В последствии я не получил ни единого упрека. Пусть мой поступок не одобрили, но и не выговаривали. Лишь Эдвин ллир Соннак – начальник личного отряда, мой вассал и друг детства – повздыхал, осуждающе покачал головой, но так ничего и не сказал. Я понимал, что мой поступок далек от понимания добра, а от осознания собственной подлости к горлу подступала тошнота. И все же я ни о чем не жалел – ради Мирабель я был готов на многое…

Ступая сейчас по коридору, я обдумывал возможности избежать войны. Но их не было. Мира и Мирий сидели рядом с бессознательной девочкой в шоковом состоянии. Я успел заметить скользнувший в снежно-серебристые пряди медальон и понимающе усмехнулся – еще одна загадка, которую нам предстоит решить.

Присоединившись к жене, я поставил артефакт на грудь еле слышно дышащей девочки. Приобнял супругу и кивнул подавленному другу. Тот, в последний раз тоскливо взглянув на меня, обреченно пропел заклинание. Для его произнесения нужна хоть капля силы Жизни. Миг ничего не происходило. Казалось, и в этот раз артефакт оказался бесполезен, но…

Статуэтку окутало серебристо-изумрудное сияние, и по комнате разнесся тихий счастливый смех. Женни открыла глаза и, слабо улыбнувшись, шепнула: «Л`Лариаль Л`Лиесса… Второй шанс…». Шепнула и вновь погрузилась в беспамятство. Статуэтка рассыпалась тысячами серебристо-изумрудных искр – и те, стремительно вращаясь, окутали девушку ярким сиянием. Еще несколько мгновений – и все закончилось. Сияние погасло, а от статуэтки осталась лишь изящная подставка с вязью символов, отдаленно напоминающих староэльфийские, но еще более древние. С огромным трудом удалось разобрать всего несколько слов: «Свершилось то, для чего я предназначена была…». Дальше разобрать не удалось. Выдохнув, я посмотрел на изумленных наблюдателей.

— Айлор, ты ведь смог разобрать первые слова? – хриплый голос Мирия выдавал сковавшее старого друга напряжение.

— Да, — врать смысла не было.

— Но тогда это значит… — от потрясения маг не смог закончить.

— А это значит, что наша юная гостья – именно та, для кого эта статуэтка создавалась много веков назад, — спокойно закончил я, глядя в недоверчивые глаза друга.

— Кто же эта девочка, Айлор? Кто? – тихий шепот и растерянность.

— Если б я только знал. Если б знал…

Мирий тан Сийэл:

После свершившегося обряда я находился в шоке, поэтому не сразу обратил внимание на появляющиеся на подставке символы. А уж когда обратил, да еще и с огромным трудом кое-что прочитал… Мне стало страшно. По всему выходило, что мы угодили в самый центр какой-то игры, задуманной Богами, других объяснений у меня не нашлось. Бешенный хоровод мыслей прервал полный боли стон девочки. Вздрогнув, я склонился над мечущейся малышкой.

— У нее сильный жар. И бред, — слабенькое сканирующее заклинание – это все, на что меня хватило.

Айлор кивнул и вызвал Эдвина. Тот с немым изумлением воззрился на девушку, но вопросов задавать не стал. Подняв юную леди, зашагал вслед за графом. Через несколько минут Эвжения со всей осторожностью была уложена в кровать, Эдвин, посекундно оглядываясь, ушел, а мы остались нести караул возле попеременно стонущей и что-то бормочущей девочки. Айлор изредка отлучался – после нападения в замке было много хлопот, следовало дать несколько указаний. Мира держала почти прозрачную ладошку малышки. Я же со все возрастающим интересом вслушивался в полуразличимый шепот.

— Мамочка, милая моя, любимая мамочка, прости меня. Прости за всю ту боль, что причиняю вам. Знаю, что прошу о невозможном. Если ты держишь это послание, значит, меня больше нет. Я не жалею ни о чем в своей жизни. Лишь о той боли, которую вам причиняю. Я не знаю таких слов, которыми можно было бы выразить мою к вам любовь. Даже там я буду вас любить. Я всегда буду вас любить… — молчание, стон и вновь тихое бормотание. — Я не оставлю вас. Никогда. Слышишь? Я найду возможность оберегать вас и оттуда. И я вернусь. Пусть и на краткий миг, но вернусь. Просто для того, чтобы еще раз вас обнять. Клянусь. Слышишь? Я клянусь… — опять молчание, прерываемое лишь стонами и метаниями. И продолжение пугающей исповеди. – Мамочка, милая, у меня не было никаких шансов. Понимаешь, никаких. А у них… У них была Надежда. Я не могла отнять у них Ее. Не могла обрекать их на путь, который прошла, на ожидание смерти и обреченность. Я не могла. Я бы предала себя. Я верю, ты поймешь. И ты не поступила бы иначе, это ведь ты меня воспитала. Я всего лишь твоя дочь. Прости меня. И пойми… — тихое бормотание опять прерывается стоном. Затем продолжается. И я слушаю, не в силах оторваться, а в голове начинает брезжить понимание. – Не буду врать, мне страшно. Мамочка, родная моя, мне так страшно. Только… Я знаю, что моя смерть не бессмысленна. И мне не так обидно умирать, зная, что моя смерть – продолжение чьей-то жизни… — смотрю на замершую Бель, неслышно подошедшего и молча слушающего графа. С нетерпением пережидаю стоны и вслушиваюсь. — Мамочка, я так не хочу умирать. Так больно и страшно. Мамочка, пообещай, что выполнишь мою просьбу и позаботишься о папе и малышке. Просто пообещай.

Я очень вас люблю. Обними за меня папочку и малышку. Я люблю вас. И я вернусь. Клянусь… — метания, стон и мокрые дорожки на щеках. Не знаю, что меня поразило больше – подслушанная исповедь или эти слезы. Ведь за все это время малышка не проявила ни капли слабости, лишь уверенность и несгибаемую волю, казалось, она совсем не умеет плакать.

Бель нежно вытирала мокрое личико стонущей девочки, та замолкала на несколько минут, а затем все начиналось по новой. Словно, она зачитывала последнее послание матери.

Айлор поманил меня из комнаты, и я, кивнул, тихо выскользнул, оставив бредящую малышку наедине с Мирой.

— Айлор, ты все слышал?

— Да, — меня не обманывает краткость ответа.

— И что ты думаешь?

— Не знаю. Кое-какие мысли есть, но все равно придется ждать, пока наша гостья придет в себя – лишь тогда можно будет что-то прояснить.

— Хорошо, — пришлось удовлетвориться этим. – Что ты хотел?

— Эльфы наверняка почувствовали, что одна из их реликвий перестала существовать, так что ни сегодня – завтра нужно ждать взбешенное посольство и вслед за этим объявление войны, — голос друга был спокойным и чуточку отстраненным, словно он рассуждал о погоде на завтра.

— Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать. Ведь это было понятно еще до обряда.

— Мне кажется, у нас есть шанс, вот только…

— Договаривай!

— Подставка. На ней довольно сильный остаточный след. Да еще и символы эти…

— Кажется, понимаю. Ты хочешь вернуть эльфам подставку со словами, мол, артефакт выполнил свое предназначение, о чем судите сами? Неплохая идея! Может даже сработать. Крику будет много, но может и обойтись, — одобрил я, с воодушевлением и даже надеждой глядя на друга. Что-то было не так. – Тогда что тебя тревожит?

— Эвжения. Как я им объясню выполнение этого самого предназначения, не открывая правды? А мы не можем открыть правды. Пока не можем.

— Бездна! Я как-то не подумал… И что же делать?

— Не знаю! – раздраженно бросил граф. – Не знаю. Думать.

Я лишь покачал головой. Думать – это, конечно, хорошо. Я бы сказал, полезно. Но вот что можно придумать в данном случае? Даже не представляю. Граф раздраженно дернул щекой и удалился в кабинет. Я вернулся к бредящей девочке. С трудом удалось уговорить Мирабель отправиться в собственные покои. За юной леди я клятвенно обещал присмотреть. Да и некому больше. Других магов Жизни привлекать нельзя.

Когда кровать начала плясать перед глазами, тихо скрипнула дверь, а в покои вошел Айлор. Уставший, с посеревшей кожей и глубокими тенями под глазами, он присел рядом и поставил на прикроватную тумбочку поднос с тремя дымящимися кубками.

— Подумать только! Самый перспективный претендент на трон Империи и один из богатейших и влиятельнейших людей Империи разносит по собственному замку подносы с питьем! Половина Совета и весь императорский двор пальца лишатся за такую сплетню! – беззлобно проворчал граф, устало прикрывая глаза.

— Конспирация! – добродушно ухмыльнулся я и, кивнув на дымящуюся жидкость, поинтересовался: — Что это? Собрался решить все проблемы раз и навсегда одним из древнейших способов?

Граф попытался меня пнуть – даже знаю, чье дурное влияние прослеживается. Не дотянулся. Злобно сверкнул на меня глазами и пояснил:

— Восстанавливающий силы эликсир. Помнишь, как во времена Академии нашли рецептик в одном древнем и ужасно пыльном талмуде, а потом еще и неделю расшифровывали? – хитро прищурился друг.

— Зато оно того стоило! Вспомни, сколько раз эликсир нас выручал, восстанавливая после очередного убойного задания, позволяя воплотить очередную пакость? – ехидную усмешку сдержать не удалось.

— То-то почтенные магистры никак не могли понять, откуда у пакостников, еле дышащих после внеплановых вечерних занятий, берутся силы для ночных шалостей? – невинные глаза Айлора могли обмануть кого угодно.

Мы с удовольствием посмеялись, вспомнив студенческие годы. Хорошее было время.

— Это же сколько сил ты вложил в эликсир, готовя его в одиночку, если даже вдвоем мы после приготовления еле держались на ногах? – поинтересовался я, грея руки о горячий кубок.

— Много, Мирий. Слишком много. Перед приготовлением выпил имевшуюся в запасе дозу – треть кубка всего, но взбодрило изрядно. Да ты не задавай глупых вопросов, пей давай! Слишком многое нужно обсудить.

Я недовольно поморщился, но согласно кивнул. Проблем у нас – Бездну завалить хватит, а решать их лучше на ясную и хорошо соображающую голову. Вздохнув, принялся глотать обжигающую жидкость, чувствуя, как внутри разливается волшебное тепло, кровь убыстряет бег, а в голове проясняется. Айлор неторопливо пил свою дозу. Я задумался. Следовало напоить бредящую девушку. Немного охладив напиток, приподнял голову Эвжении и стал аккуратно вливать драгоценный эликсир, внимательно следя, чтобы малышка его глотала. Через несколько минут жар стал спадать, а бред перешел в целительный сон. Запустив сканирующее заклятие, удивленно покачал головой – действия напитка хватит в лучшем случае на несколько часов, в то время, как нам с графом его хватало на сутки. Н-да…

Немного подумав, порадовал этой новостью друга. Тот почти не удивился, сказав, что в лаборатории осталось еще две дозы. Ну что ж, хоть что-то.

— Мирий, Бездна с ними, этими длинноухими! Будем разбираться по приезду посольства. Надеюсь, к тому времени Женни придет в себя. Сейчас же меня волнует Совет. Нужно разработать более-менее правдоподобную версию всего произошедшего… — задумчиво проговорил граф и с надеждой добавил: — Идеи есть? – я покачал головой. – Ясно, идей нет.

Несколько минут каждый молча обдумывал сложившуюся ситуацию. У меня забрезжила идея.

— Ммм, может, воспользуемся одной сказочкой на двоих?

— Ты о чем? – непонимающе уставился на меня граф.

— Давай подправим сказочку для Совета и скормим ее еще и эльфам! – торжествующе предложил я.

Граф ошеломленно замер на миг, а потом хищно улыбнулся. В возбужденно блестящих глазах графа разгорался огонь прирожденного дипломата и интригана. Еще несколько часов ушло на подправку старой версии.

Спешно разбуженную и приставленную в качестве сиделки к спящей юной леди Мирабель, попросили наблюдать и если что сразу же звать нас, влили в уставшую графиню немного эликсира и удалились в кабинет. Через несколько часов напряженной работы, замеров, подчищения следов, остались лишь «случайные» следы и нюансы, лишь подтверждающие нашу версию. Сама версия выглядела следующим образом:

« Все знают, как трепетно граф любит свою супругу, как отчаянно пытается найти способ ее спасения. Долгое время главе рода дель Вьетиp’рин не везло. В глубоком отчаянии он проводил ночи в библиотеке и лаборатории. После нескольких неудачных опытов Айлор принял концентрированную настойку черной лайры, или в простонародье черной орхидеи, что считается весьма опасным делом и оттого редко используется, и уснул. Вызывающая видения настойка подействовала – графу привиделся способ спасти жену. Нужно было провести сложный обряд, разделив одну жизнь на двоих. Обряд очень и очень древний и применялся всего несколько раз, и то в глубокой древности – до нас лишь дошли обрывки упоминаний. В обширной библиотеке рода дель Вьетиp’рин присутствуют древние талмуды с расплывчатым описанием обряда. В чародейском сне, навеянном настойкой, графу привиделись недостающие элементы. Разработав вместе с домашним магом весь обряд (Где сведения по обряду? Так утеряны во время нападения! А что, маг имеет полное право не раскрывать секретов – так что Совету вместе с эльфами остается лишь злобно скрежетать зубами), Айлоррион решил его этим вечером и провести. Четко следуя выведенным формулам, используя все указанные ингредиенты, мы начали обряд. Статуэтку граф взял с собой – рядом с ним она в большей безопасности. Посередине обряда в покои графини ворвался некромант. Некроманта уничтожили, но обряд был прерван. Всю силу активированных артефактов пришлось пропускать через себя и направлять в супругу, что само по себе весьма болезненное действие. Собранная Сила была такова, что ее хватило на то, чтобы временно опечатать болезнь, что и зафиксировал бывший посланник Совета Гильтон ллир Айх. Но отчего-то не поспешил обрадовать этой счастливой вестью уважаемый Совет – удивительно, не правда ли? Граф переживал последствия прерванного обряда, а Мирий принялся мастерить новые заготовки под артефакты-накопители – старые были полностью использованы и уничтожены во время неудавшегося обряда. А на рассвете на стражу замка напали некоторые перекупленные воины во главе с учеником ллир Айха – сэром Риеном. Сам же маг Гильтон активировал несколько артефактов-ловушек у покоев достопочтимого мага Мирия, напав в это время на хозяев замка. Графине посчастливилось, что супруг решил остаться у нее – последствия от прерванного обряда могли быть любыми, поэтому присмотр опытного мага был как нельзя кстати. И только это спасло Мирабель дель Вьетиp’рин. Неизвестно, по какой причине – возможно, уважаемые представители Совета смогут это как-то прокомментировать? – маг-проверяющий попытался убить супружескую чету. Любопытно, что и он, и его ученик оказались из Ордена Продавшихся. Занятно, не правда ли, ведь второй раз проверяющие, направленные Советом, оказались из этого проклятого Богами Ордена. Уважаемые представители Совета никак не хотят прояснить сложившуюся ситуацию? А то у нас начинают возникать некоторые подозрения, да и всякие волнующие мысли о месте рассадника этой заразы и роли Совета в этом богопротивном деле появляются. К тому же, мы направим жалобу Его Императорскому Величеству. После этого Совет можно считать временно неопасным – кроме нас ему направят ноту протеста и эльфы. Совет лишится доверия и направит большую часть сил на восстановление пошатнувшихся позиций.

Далее о самом нападении. После обряда у графа остались силы лишь для слабой и непродолжительной защиты. Когда очередное атакующее плетение разбило защиту графа, а в них с женой полетела какие-то мерзкие чары, Айлоррион в тщетной попытке защититься выставил статуэтку, что продолжала стоять в изголовье кровати. Когда атакующее плетение встретилось со статуэткой, ее окутало серебристо-изумрудное сияние, и по комнате разнесся тихий счастливый смех. Артефакт рассыпался тысячами серебристо-изумрудных искр – и те, стремительно вращаясь, окутали нас всех ярким сиянием. Еще несколько мгновений – и все закончилось. Сияние погасло, а от статуэтки осталась лишь изящная подставка с вязью символов, отдаленно напоминающих староэльфийские, но еще более древние. Гильтон ллир Айх остался безжизненно лежать на ковре, а Мирабель оказалась полностью исцелена. Эльфам придется принять это объяснение и утешиться оставшейся от артефакта подставкой, которую граф любезно им вручит, – они бы никогда не додумались подвергать свою святыню чарам Продавшихся, так что распознать обман не смогут. А если у кого остались вопросы, или вдруг кто-то нам не верит, то вот подставка, а если пройти в бывшие покои графини – с памятного утра нападения там ничего не трогали, то они сами смогут во всем убедиться. Учитывая, что мы с Айлором там все качественно почистили, а применение столь могущественного и древнего артефакта перекроет всю раннюю волшбу, то недоверчивые маги ничего не смогут найти, кроме «случайно» оставленных следов. К тому же наши слова может подтвердить все население замка, ставшее невольными наблюдателями, а иногда и участниками происходящего. К тому же можно расспросить молодого мага Жизни Тарока ллир Конти, нанятого графом для ухода за супругой».

В общем, план был безупречен и продуман до малейших деталей, каждое движение и слово были выверены, проверены и перепроверены. Теперь оставалось лишь начать воплощать план в жизнь. И первым пунктом стояла неожиданная инициативность графа и приглашение эльфийского посольства и представителей Совета Магов «в связи с последними событиями в графстве, подробнее будет сообщено на месте». Когда магические послания были отправлены, оставалось лишь ждать ответов и воплощать пункт номер два. Эвжения. На время прибытия посольств ее следовало спрятать. Вопрос где? Но эту проблему помог решить Эдвин ллир Соннак – начальник личного отряда Айлора. Как у получившего дворянство не по наследству и не владеющего собственной землей, ему в пользование было пожаловано графом небольшое поместье, недалеко от замка. Там, с согласия Эдвина, было решено спрятать юную леди. А жена и его двадцати пяти летняя дочь смогут за ней поухаживать. На все вопросы ллир Соннака пояснили, что она дочь графа и графини, подробности будут позже. Застывший на несколько минут и недоверчиво-ошеломленный взгляд сказал, что позже придется ответить на очень многие вопросы. Ну и Пресветлый с ними, с этими вопросами! Главное, чтобы сейчас все получилось. Остальное будет не так уж и важно. Тем более, думаю, Айлор найдет, что сказать старому другу детства.

Сразу после того, как не приходящую в сознание девушку с изрядным запасом свежеприготовленного восстанавливающего эликсира в сопровождении Эдвина тайно отправили в поместье, сразу же пришел ответ. И эльфы, и Совет были согласны прибыть в замок завтра в полдень. Мы облегченно вздохнули. Эдвин как раз успеет вернуться, а мы закончим последние приготовления к приезду «дорогих гостей».

Айлоррион дель Вьетиp’рин:

Должность охраняющего Его Светлость посла Империи – а на деле советника – не прошла для этого интригана даром. Выдвинутая идея поражала простотой я изяществом – скормить одну сказочку обоим кровожадным демонам! Несколько часов споров до хрипоты – и план готов. Эвжения была надежно спрятана. Осталось лишь дождаться очередных «гостей» и отыграть запланированную программу.

Утро медленно вступало во владение миром. Нежный розовый рассвет чуть тронул краешек неба, разбавив грязную серость радостным румянцем. Как и в два дня назад я любовался пробуждением дня. И вновь готовился к битве, от которой зависела не только моя жизнь, но и существование всего графства Вьетир’рин. Кончики пальцев подрагивали от предвкушения, губы были плотно сжаты в ожидании, а в застывших глазах изредка мелькало беспокойство. Откровенно говоря, мое отражение меня совсем не радовало, и уж точно не вселяло уверенности. На сведенные от напряженной позы плечи мягко опустились нежные пальчики жены.

— Здравствуй, — тихие переливы мелодичного голоса и бешеная радость внутри. Пресветлый и все Боги! Ведь я до сих пор не мог привыкнуть к мысли, что вот она – смысл всей моей жизни, рядом, не нужно больше с ужасом и сожаленьем провожать каждое утекающее мгновение. Счастье вновь заполнило сознание, и я, подхватив жену на руки, со смехом закружил растерянную супругу по покоям. Только ради возможности слышать этот заливистый смех, смотреть в наполненные теплом и любовью глаза, я готов бороться с Советом, эльфами и самой Бездной. Только ради этого…

— Айлор! Поставь меня немедленно на землю! – возмущенные нотки никогда не удавались доброй Бель. – Сегодня такой ответственный день! А ты!..

Что хотела сказать супруга, я слушать не стал. Еще несколько шагов – и мы упали на кровать, с которой недавно спустилась Бель.

Зимнее солнце уже поднялось довольно высоко, когда я вновь открыл глаза. Бель тихо спала, трогательно свернувшись клубочком. Стараясь не потревожить супругу, я аккуратно выбрался из кровати, укутав Миру одеялом, и вышел в смежные покои. Через несколько часов прибудут посольства – следовало подготовиться к высокому визиту. Подобранный еще вчера камзол, отточенный мехом плащ, мягкие полусапожки, фамильный перстень графа дель Вьетир’рин и золотая цепь с агатом, символизирующая адепта огня и члена Совета. И конечно старый добрый клинок, в чуть потертых ножнах, так не вяжущихся с богатыми одеждами. Я усмехнулся, вспомнив инструктированные камнями декоративные ножны для таких же декоративных клинков – предметов небывалой гордости многих дворян. А их презрительные взгляды и шепотки! О, скольких заставил умолкнуть верный друг. И лишь немногие узнавали редкую работу Мастера, уважительно и завистливо косясь на оружие. Не удержавшись, я провел рукой по шероховатым ножнам, коснулся прохладного металла – этот незатейливый ритуал всегда вселял в меня уверенность.

Мирий уже нервно прохаживался в просторной гостиной, поминутно оглядываясь то на горящий камин, то на дверь.

— Боишься? – с ехидством поинтересовался я?

— Опасаюсь! – наставительно поправил старый товарищ и, не удержавшись, улыбнулся.

— У нас еще час в запасе. Все проверил?

— И даже по нескольку раз! – гордо хмыкнул маг.

Я лишь сочувственно покачал головой – бедные слуги! Иногда Мирий превращался в педантичного зануду. Пусть это случалось нечасто, но когда случалось!.. Слуги ходили бледные, вздрагивающие от одного упоминания о грозном господине маге. Заметив мою гримасу, Мир нахмурился и приготовился начать обвинительную тираду, но я зазвонил в колокольчик. В комнату, попеременно вздрагивая и затравленно оглядываясь на мага, вошла бледная девушка. Я усмехнулся и осуждающе посмотрел на друга – тот обиженно отвернулся.

— Принеси нам вина, дитя.

Девушка, обрадованная, что «страшный господин маг» на нее не смотрит, вылетела из комнаты. Я расхохотался.

— Похоже, мне стоило взять тебя на роль управляющего! Томарула они так не боятся! – я с огромным трудом сдерживал смех.

— Да! Этот визит слишком важен, чтобы… Айлор! Ты смеешься! – возмущенный крик друга потонул в моем хохоте.

— Мирий! Порой я начинаю сомневаться, что этот зануда и есть мой ехидный друг! – заметив, уже готовые сорваться обвинения, я прекратил смех и замахал руками. – Все, все, все. Не рычи. Конечно, я понимаю всю важность сегодняшнего дня, но и изводить себя и других не могу. Мир, я и так слишком долго жил в кошмаре. Поверь, у меня просто не осталось ни физических, ни душевных сил и дальше мучаться.

— Прости, Лорри! – старое прозвище времен Академии прозвучало неожиданно, вернув на много десятков лет назад. – Просто я ужасно переживаю!

— Если ты будешь таким же педантичным и занудливым во время встречи, я отпишу тебе какое-нибудь поместье за особые заслуги перед графством. Клянусь Богами!

— Издеваешься? – обреченно поинтересовался друг.

— Нет. На этот раз абсолютно серьезно. Если сможешь оказать такой же прием нашим «дорогим гостям», клянусь, я выполню обещание! – и проникновенно добавил: – Ты меня весьма обяжешь!

— Буду стараться! – усмехнувшись, отвесил мне шутовской поклон Мирий.

Неслышно вошедшая девушка, в изумлении уставившись на смеющегося мага, чуть не уронила поднос с вином. Залившись румянцем, она быстро поставила вино и с испугом смотрела на нас. Мир устало взмахнул рукой – провинившаяся девушка с облегчением и максимально возможной скоростью покинула гостиную.

— Если добьешься такого же успеха, отпишу два поместья!

Теперь мы смеялись вместе.

— Милорд! – крик влетевшего паренька заставил нас вздрогнуть. – Они едут!

Пояснять, что за «они» не требовалось. Веселье мигом стихло.

— Ну что ж, пошли? – полуутвердительно спросил разом посерьезневший друг.

— Пошли, — обреченно кивнул я.

Посольства приближались с разных сторон, но одновременно. Заранее договорились что ли? Или тут дело принципа? Прошептав слова несложного заклинания и всмотревшись в презрительно-упрямые лица, чуть не расхохотался – все же второе. Посмотрел на подозрительно подрагивающего Мирия и только хмыкнул, натягивая на лицо приветственный оскал. Чтоб Мир часом не оскорбил «высоких гостей» чувствительно прошелся по его ноге – дерганья разом прекратились, а раздавшееся шипение заставило отшатнуться нескольких стражников. Я спрятал усмешку и с дружелюбным оскалом повернулся к въезжающим во двор замка послам. Первым успел представитель эльфов – его напыщенно-презрительное, лучащееся самодовольством лицо заставляло взбешенного главу Совета чуть ли не плеваться. Немногочисленная свита послов старалась всеми силами оскорбить соперников и все же успеть проехать первее. В воротах образовалась давка. Более ловкие Перворожденные с презрительными минами пытались пнуть шипящих и одного плюющегося магов из сопровождения представителя Совета. Хохот сдерживать становилось все труднее. К тому же я так и не определился, за кого из них болеть. Э-э-эх! Чуть постанывающий Мирий срывающимся на визг шепотом признался, что донастроил защитный контур, вплетя туда одни любопытные чары, результат которых мы сейчас и наблюдаем. Отвернувшись, я затрясся от нового приступа беззвучного смеха. О, Бездна! Обязательно надо будет познакомиться с этими самыми «одними любопытными чарами» поближе. В смысле с их плетением – очень полезная вещь! Очень! Ошарашенная стража с изумлением взирала на происходящее, не в силах ни поверить увиденному, ни оторваться от захватывающего действия.

— Кстати, я активировал записывающий кристальчик! Один на воротах, один во дворе! – с садистским удовольствием пропел Мирий. Несколько мгновений я неверяще и ошеломленно смотрел на ухмыляющегося мага, а затем задохнулся от накатившего смеха. Пресветлый! Заметив, важно шагающих послов, я с трудом заставил себя успокоиться, нацепил отрепетированный дружелюбный оскал и еще раз прошелся по ноге Мирия. Сдавленные проклятия и пробирающее шипение было мне ответом.

— Граф Айлоррион дель Вьетиp’рин рад приветствовать уважаемых представителей Совета и Дивного народа. Господа! Прошу Вас пройти в гостиную. Думаю, кубок подогретого вина со специями не помешает.

Легкие поклоны, не отличающиеся особой почтительностью, были мне ответом. Внутри зашевелилась глубоко запрятанная ненависть. Конечно, не так вы себя вели, пока не блокировали мне Силу! Выкормыши Бездны! Ничего, скоро вас ждут незабываемые мгновения. Посмотрим, сможете ли вы сохранить свою надменность, господа. От этой мстительной мысли внутри разлилось приятное тепло, и я лишь незаметно ухмыльнулся. Подождем.

Мирий с сожалением шепнул об окончании действия чар. Я повернулся к допивающим согревающий напиток. Удовлетворение вперемешку с презрением смотрелось довольно забавно.

— Уважаемые, прошу Вас пройти в комнату для переговоров. После окончания беседы нас ждет обед. Так не будем же отодвигать сей радостный миг, пройдемте в комнату. С Вашего позволения я активирую запоминающий кристалл во избежание всякого рода недоразумений в дальнейшем? Посольствам будут переданы копии, — как я ожидал, никто не возразил. Еще бы! Станут они возражать! Возможность продемонстрировать своим ведомствам происходящее – дорогого стоит. К счастью никого не насторожила моя готовность сотрудничать. Просто замечательно.

Когда господа расселись, я неторопливо начал свой рассказ. По мере повествования лица присутствующих теряли презрительную надменность и вытягивались. Завораживающий переход. Я так залюбовался дивным зрелищем, что даже замолчал. Правда, чувствительный пинок мстящего Мирия быстро привел меня в чувство. А кристальчик-то писал! Я закончил рассказ и начал задавать провокационные вопросы Совету. Меня поддержали эльфийские посланники. Как мы и ожидали. Глава Совета бледнел, краснел, немо раскрывал рот и тут же его закрывал. А я все продолжал задавать обвинительные вопросы. Добив наконец нотой протеста, отправленной Его Императорской Светлости и Совету. В довершение я вручил посольствам по запоминающему кристаллу с записями, содержащими информацию о произошедшем. Разумеется, подправленную. «Высокому собранию» была продемонстрирована подставка и великодушно подарена эльфам. Сквозь зубы тем пришлось благодарить за оказанную честь и великодушие. Как хорошо-то! Потом были блуждания по замку. Недоверчивых оказалось на удивление много. Мы с Мирием лишь злорадно ухмылялись. В наши кубки был подмешан бодрящий эликсир, поэтому мы спокойно шагали по замку. Утомленные же с дороги гости вымученно плелись за нами, тихо бурча проклятия. Спуститься в ледник – это на несколько пролетов вглубь подземелья, где покоилось тело ллир Айха, его ученика и предателей из стражи. Несколько выматывающих ритуалов магов посольств. Потом подъем наверх в бывшие покои графини. Опять сложные и энергоемкие ритуалы, чтобы разобрать следы творимой волшбы. По мере обессиливания и скисания магов наши с Мирием улыбки становились все более злорадными, то есть искренними. Потом чуть ли не через весь замок к покоям Мирия, где сохранились остатки артефактов-ловушек, некоторые из которых выдаются лишь по особому распоряжению главы Совета. Любопытный факт, не правда ли? Затем побродили по всему замку и в конце концов поднялись в новые покои моей чудом исцелившейся супруги, конечно же совершенно случайно расположенные в самой высокой башне. Я физически чувствовал ненависть посланников Совета. Если даже более сильные физически и выносливые эльфы чувствовали усталость – все же ритуалы вместе с энергией тянут и силы, а маги бессовестно вычерпывали свое сопровождение, то что уж говорить на членов Совета, большая часть из которых толстяки, страдающие отдышкой? Вся эта прогулка по замку доставляла мне ни с чем не сравнимое удовольствие. Рядом блаженствовал Мирий. Мою супругу осматривали не так тщательно – зря я что ли таскал их кругами по всему замку? – поэтому вскоре мы спускались в обеденную залу.

Эльфы, несмотря на усталость и голод, грациозно опустились на отведенные им места, чего нельзя было сказать о людях. Представители Совета буквально падали на свои кресла и жадно глотали вино из кубков. А ведь это дорогое вино, пятидесятилетней выдержки, приготовленное по особому рецепту, отличающееся дивным букетом и необычайным вкусом. Таким вином следует не спеша наслаждаться, а не глотать его словно воду. По презрительным и осуждающим взглядам эльфов я догадался, что не одинок в своем сожалении. Посол Перворожденных отсалютовал мне кубком и медленно отпил, с удовольствием вдыхая аромат. Обед, а скорее ранний ужин прошел в напряженном молчании. Каждому было о чем подумать.

— Господа, надеюсь, Вы останетесь на ночь в моем чудном замке? А завтра на заре я покажу Вам свои владения, а затем более подробно познакомлю с особенностями архитектуры и строения замка.

Представители Совета побледнели, у некоторых в глазах появилась откровенная паника. Лишь глава эльфийского посольства едва заметно усмехнулся и опустил вспыхнувшие весельем глаза. Я послал ответную усмешку, чуть качнув головой. Несмотря на свое отношение к смертным, этому Перворожденному совсем не чужды шутки. Эльфы – древняя и мудрая раса, если б еще не их вечное высокомерие и презрение!

— Благодарю за столь щедрое предложение, граф, но переданные Вами сведения слишком важны, чтобы задерживаться здесь дольше необходимого. Прошу простить наш отказ, но мы вынуждены вернуться в столицу, — по мере произнесения этой высокопарной речи лица сопровождающих главу Совета светлели.

— Жаль! Но не смею Вас задерживать! Служба! – ответил я, с трудом сдерживая смех. Представитель Дивного народа как-то подозрительно отворачивался, пряча глаза и изредка вздрагивая всем телом.

Не желая попасть на познавательную экскурсию по замку, посольство Совета удалилось в кратчайшие сроки, чему я был несказанно рад. Мы с Мирием облегченно выдохнули и вернулись в гостиную, где у камина отдыхали эльфы.

— Надеюсь, Светорожденные все же примут мое предложение и останутся на ночь! – учтиво начал я, а заметив насмешливо приподнятую бровь посланника, весело добавил: – Экскурсия и ранний подъем не состоятся по причине сильной заснеженности земель. А замок Вы и так уже видели.

Посланник весело рассмеялся, а через миг смеялись мы все.

— Граф, зачем Вы постарались избавиться от представителей Совета? – серьезно поинтересовался эльф. – Вы хороший политик, удачливый дипломат, талантливый интриган. Я слишком давно Вас знаю, чтобы поверить в то, что Вы что-то делаете просто так. Так зачем?

— А Вы будете по ним скучать? – шутливо поинтересовался я. Эльф усмехнулся, показывая, что оценил шутку, я же спокойно продолжил: – Я не доверяю Совету. Или Вы считаете, что у меня нет для этого оснований?

Перворожденный ничего не ответил, лишь неопределенно повел плечом и замолчал, размышляя. Постепенно сама собой завязалась беседа, в которую втянулись молчавшие до этого момента эльфы. Мы разговаривали о новых открытиях в сфере магии, спорили о составах и способах приготовления некоторых редких зелий – словом, обо всем, кроме политики. Лишь поздно вечером, когда Сирак увел эльфов показывать им их покои, я попросил посланника задержаться. Спокойным, лишенным эмоций голосом я поделился с ним догадками Эвжении, приписав, правда, авторство себе. Эльф слушал внимательно и не перебивал.

— Так что теперь ты точно знаешь, почему у меня нет причин доверять Совету.

— Почему же ты доверяешь Перворожденным?

— Ваша магия абсолютно не сочетается с магией Продавшихся, — честно ответил я, старательно игнорируя воспоминания о волшбе своей названной дочери. – Мне неважно, передашь ли ты мои слова Собранию Князей, но если я прав, ты сам понимаешь, чем это грозит для Империи и ваших лесов.

— Граф, благодарю Вас за оказанное доверие. Ваши слова будут переданы Собранию! – эльф отвесил мне церемониальный поклон. А затем добавил совсем другим тоном: – Я всегда считал тебя достойным противником, мальчик. Ты не перестаешь меня удивлять.

Пока я пытался понять смысл сказанного, эльф насмешливо поклонился и отбыл в отведенные покои. Н-да. Ну и денек выдался! Я без сил опустился на диванчик. Слава Пресветлому, этот безумный день подошел к концу.

А утром, сразу после завтрака, Перворожденные отбыли в свои леса. Мы с Мирием облегченно вздохнули – мы справились.