14. Перикл

«Межзвёздная логистика — сложнейшая и важнейшая составляющая любого государства. Если нет связи между колониями, поставляющими сырье и данные, и метрополиями, перерабатывающими их в сложнейшие материалы, то нет и единого политического пространства. Сигналы из центра должны доходить до окраин в первозданном виде и исполняться, в обмен за защиту, навигаторов и торговые привилегии.

Многие компании и странствующие флоты получают хартии на торговлю в определённых системах и даже кластерах. Выдача такого документа — радостное событие, знаменующее появление нового игрока на огромном галактическом рынке. Зачастую формируются целые сети от шахты до пустохода, контролируемые сложными договорами и соглашениями между тысячами предпринимателей.

Для распределения товаров используются склады, одиночные торговцы, перевозящие грузы из системы в систему, промышленные флоты, перерабатывающие товары в полёте, огромные караваны, идущие по Трансгалактику и разливающиеся в сектора как прилив. Космический флот, состоящий из нескольких десятков миллионов пустоходов разных назначений является главной опорой существования межзвёздного государства.»

— из «Большой энциклопедии Итрии»

Почти год прошёл с тех пор, как Итрия отправилась в свободное плаванье. И пока всё шло более-менее спокойно. Олимпию каждый день сотрясали многотысячные шествия противников нового режима и его сторонников. Полиция изо всех сил разводила колонны, но пару раз начинались массовые драки. Огромное число граждан недовольно ужесточением мер и урезанием свобод.

Тем более, что кризис уже начинался. Зарплаты постепенно уменьшались, склады заполнялись, людей увольняли и отправляли на улицы, когда заводы выполняли планы и закрывались на неопределённый срок. Экзархи обязали в таких случаях выплачивать зарплаты за полгода, но насколько хватит этих денег?

Полки магазинов ломились от товара, который выставляли быстрее, чем разбирали. Хранилища забиты дорогим оборудованием, которое никому не нужно. Машины, станки, компьютеры, стальной прокат и керамика, всё, что когда-то расхватывалось на лету, теперь никому не нужный мусор. Его не брали даже с огромными скидками, а из-за обеднения людей потребление падало и падало.

До краха ещё далеко, потребуется несколько лет, чтобы граждане истощили свои запасы и стали жить от зарплаты до зарплаты, но уже сейчас все понимали, что это неизбежно. Целый Договор не потреблял того объёма, что производила Итрия. Товары просто некуда сбросить!

Падение ВВП медленно обесценивало динар. Он оставался ведущей валютой Договора, но слабел. В Союзе его более не обменивали, поэтому реальное падение оценить трудно, но оно ощутимо.

И во всём винили правительство. Оно же обещало сгладить кризис! Увы, до многих не доходил весь масштаб происходящего. Целое межзвездное государство пытается в рекордные сроки перестроить экономику, а законы свободного рынка, что в малой деревне, что в огромной стране, действуют одинаково. Различается лишь время.

Перикл глядел в окно резиденции на огромный город-мир Олимпию и задумчиво гладил бороду.

— Вызывали, экзарх?

— Проходи, Архимед, ты хотел о чём-то поговорить?

— Да. Во время ремонта «Копья Афины» я понял кое-что о его строении. Это не лазерный излучатель и не магнитная помпа огромной силы, а энергоустановка памяти.

— Но как такое возможно?

Он вывел чертёж.

— Нам известно, что маги могут сжигать воспоминания в чистую энергию, есть даже проекты машин, неудачные, но способные на такое. «Копьё» же — полноценный аналог этой технологии. Огромное ядро потребляет воспоминания из Моря памяти и уничтожает их, а преобразователь — эти двадцать пять километров ускорителей, трансформируют её в луч, способный расколоть планету.

— Какая сложная машина. Говорите, другие наши проекты подобного рода провалились?

— Именно. Мне не известен ни один стабильный образец, кроме этого. Я не знаю, почему оно работает. Я понимаю принцип, но тонкости технологии ускользают. Похоже, ядро создаёт излучение, похожее на Сияние Плеяд, но нестабильное, и выпускает излишек в виде света.

— Сияние Плеяд — камни, питающие энергией Олимпию и орбитальные заводы. Какая здесь может быть аналогия?

— Излучение камня и ядра одинаково. Абсолютно. Ядро — это искусственный камень памяти огромной силы. Но точнее объяснить не могу, что-то в нём есть уникальное, невероятное, потрясающее и непостижимое.

— Мы можем скопировать ядро?

— Нет, не понимая его строения, мы рискуем совершить фатальную ошибку. Его построили сущности, чьи знания превосходят наши на порядки.

— Дракки?

— Возможно, но они ничего не знают про «Копьё». Их инженеры так же озадачены, как и наши. Думаю, строитель кто-то другой. И он точно не человек.

— Продолжайте исследование. Когда ремонт будет закончен?

— Мы не ремонтируем, а лишь меняем краску. Основные системы в отменном состоянии, я даже не могу определить их возраст. Если возникнет нужда, пушка готова стрелять прямо сейчас.

— Запросов от шахтёров не поступало?

— Ни единого. Им хватает той руды, что витает в пустоте. Новых ядер раскалывать не надо.

— Ясно, сообщите, если что-нибудь найдёте.

— Разумеется. Вернусь к работе.

В час нужды Перикл возвращался к перу. Его подарила сама Элеферия много лет назад, когда они только начали строить Итрию. Оно было белым, как облака, и мягким, большим и таким нежным! Перо хранилось на шёлковой подушке в стеклянном ларце, который Перикл всегда возил с собой.

Реликвия утешала, будто говорила, что жизнь не важна, важна идея. На перо так тяжело и так приятно смотреть, столько воспоминаний роиться в голове. Перикл разгладил бороду и вернулся к делам с удвоенным рвением.

Через час начиналось собрание правительства в центральном зале. Верхние уровни города настолько высоки, что ради безопасности все террасы и аллеи на них накрыты стеклянными куполами, а окна заменены иллюминаторами. Челок приземлился у дальнего шлюза, где дежурила стража. В последнее время слишком часто стали пресекаться теракты, поэтому Леонид укрепил оборону.

По улицам бродили патрули, в самых беспокойных районах ввели комендантский час. Трудно представить, что ещё несколько месяцев назад жизнь текла спокойно и тихо. Олимпия стоит на уровень выше обычных ульев Союза, местные не так расслоены, нет врождённой вражды между низами и верхами. Но нижние уровни давно вышли из-под контроля и захвачены бандами, плодятся бедные кварталы и гетто, жестокость порой вырывается наружу. Огромный гарнизон и стабильный рост сглаживали уродливые черты, но не заменяли их. Многие жалели, что правительство переехало сюда, в самый нестабильный регион.

Перикл же не сомневался. Не зря Договор подписали именно здесь! На Олимпию привозят чистые сплавы и топливо с Электры, сюда стекаются капиталы, отсюда выходит львиная доля экспорта Итрии. На самом деле мир кормит чуть ли не половину стран Договора, вся местная экономика поострена на вывозе готовой продукции и ввозе еды и ресурсов. Поэтому именно здесь кризис ощущался сильнее всего.

Заводы здесь строились один на другом, жилья всегда не хватало, орбиту заполоняли верфи и доки, а две луны наполовину состояли из зданий. Казалось, больше строить некуда, но промышленники стали вгрызаться вглубь. Старые буровые галереи расшили и приспособили для станков. Потоки грузов ежедневно составляли миллиарды тонн! Молодёжь бушевала, требуя улучшения условий, старики ругались и брались за оружие. Позиции экологов-радикалов здесь очень сильны, как и сильны технократы, их главные противники. Живущие в высоких шпилях учёные, инженеры, торговцы обеспечили процветание мира и законно снимали сливки с труда миллиардов. Именно на прослойку интеллигентов пришёлся основной удар.

Устав разглядывать протестующих, Перикл отправился вглубь дворца, где на пути встретил Фемистокла.

— Что требуют сегодня?

— Бесплатных имплантов. Леонид всё утро солдат гоняет, готовится к чему-то. Поговаривают, радикалы готовят нападение на дворец.

— А я как раз сюда приехал. Неужели меня ждали?

— Местные во многих грехах тебя винят. Производство упало на десять процентов за шесть месяцев! Десять процентов! Воистину, страх кризиса сильнее него самого!

— Нельзя допустить, чтобы Олимпия стала такой же дырой, как метрополии Союза. Ведь и они строились как огромные фабрики! Но сейчас их растаскивают банды, а правители развлекаются за стенами дворцов! Клянусь своей бородой! — Перикл на всякий случай её погладил. — Семь метрополий на одно скопление, семь миров, созданных ради экспорта. И все перенаселены в два раза минимум! Пойми, отсюда начиналась экспансия людей в пустоту, здесь всё создано для поддержки колоний! И тот факт, что многое с тех пор сохранилось, играет сейчас против нас.

— Может, подумать о расширении?

— В Договоре состоит двадцать три государства. Двадцать три! И они не потребляют и половины того, что мы производим!

— Это дикий космос, окраина. Племена Коруга слишком малы, Штаты Филадельфии мы лишь недавно освободили от гнёта кадьяров, единственный, кто может хотя бы претендовать на наши масштабы — Орион. Но он разрушен во время Второго пришествия и до сих пор не восстановился. Последние двести лет все наши инвестиции уходили на восстановление раздробленных и увядших земель, их отдача почувствуется только через два-три столетия, когда они встанут на ноги! Порой я жалею, что мы создали Договор.

— Никакой жалости, сомнения нас погубят.

— Говоришь, как диктатор.

— Возможно, я стал бы тираном Сиракуз, если бы не выбрал иную дорогу. И теперь я ни за что никому не позволю уничтожить мою новую родину! Никому! Пусть магнаты подавятся, я найду способ вывести излишек товаров!

— Лучше найди место, куда вывести излишек людей. Сам говорил, что мы перенаселены. Миграционные программы Договора не работают, люди из глубинки приезжают сюда, а не наши уезжают туда. Им нужны хорошие условия.

— Люди на улицах бунтуют, требуя улучшения условий! Они даже не подозревают, какой ужас творится в Союзе.

— Так покажем им!

— Вводить пропаганду? Очернять Союз? Мы не должны уподобляться противникам, иначе станем ничем не лучше их.

— Цензура помогла.

— Ненадолго. Если бы поддержка радикалов не росла, нам бы не пришлось ставить охрану вокруг дворца.

— Экзархи, мы получили срочное сообщение с Феодосии! Требуется ваше внимание!

— Уже идём.

— Клянусь бородой, ничего хорошего это не сулит.

Секретарь штаба посвятил их в ситуацию.

— По последним докладам патруля сын умершего хана Юти Тагнин собирает сторонников и готовится к вторжению. Данные не точны, но активность кочевников у дальних границ значительно выросла.

— Он же проиграл своему дяде Юджу! Какие могут быть сборы? — Фемистокл оглядел отчёт.

— Ему не хватило одного голоса. Старейшины сочли его слишком юным, но многие воины поддерживают Тагнина за его агрессию и жажду войны и грабежей. После того, как его отец провёл чёткую границу с Договором, набеги стали невозможны. Лишь некоторые кланы продолжают пиратствовать, но этого слишком мало. Народ привык грабить и собирать дань? А с кого её собирать в рукаве Персея? Там мёртвые земли, мелкие царьки и всякие злобные чужаки.

— Почему не Союз? Они сейчас уязвимы.

— Не хотят попасть под удар объединённого флота.

— Пусть попробуют вторгнуться! Мы их разнесём на части!

— Тише, Пирр, надо связаться с ханом. Он обязан удержать своих, если не хочет их смерти. Где Леонид? Леонид, ты где?

— На позиции. Перикл, я послал за вами солдат. Они отправят вас в бункер.

— Что случилось?

— На дворец готовится нападение. Совсем скоро. Они прикроются шествием и ударят. Охрана попробует их вычленить и устранить до того, как…

Взрыв было слышно через толстые стены. Аварийные задворки захлопнулись. Включилась пожарная тревога.

— Разгерметизация отсеков, внимание, наденьте кислородные маски. Долгое нахождение в условиях пониженного давления опасно для жизни!

— Экзархи, архонты, быстрее сюда!

Перикл впервые в жизни ощутил страх смерти. За первым взрывом прогремели второй и третий. Правителей спрятали в бункере и заперли подальше от опасности. Связь барахлила, но скоро её починили.

Несколько смертников кинулись на полицию во время протестов и подорвали себя вместе с сотнями граждан. Вторые прорвались через заграждение к площадкам и повредили два из пяти шаттлов. Третья группа проникла во дворец через основание, но её заперли в старой вентиляции. Террористы разбежались, их искала полиция.

— Леонид, что там у вас?

— Всё успокоилось, если так можно сказать. Атлас забрал сегодня многих.

— Это не похоже на атаку простых радикалов.

— Верно, слишком большой масштаб. За этим кто-то стоит. Только выяснения отношений политиков не хватало! Подождите…

— Что там?

— Лидера технократов чуть не убили. Ему повезло, оторвало правую ногу по колено. Сейчас он в больнице.

— Экологи, так я и знал!

— Спокойнее, Пирр, не надо никого обвинять до допроса. Вы кого-нибудь поймали?

— Никого. Все покончили с собой или погибли. Но несколько сбежали, мои люди их ищут.

— А СМИ уже всех известили, — Фемистокл указал на экраны. — На каждом канале.

— Клянусь бородой! Всё слишком хорошо спланировано! И целью было не убить нас, тогда бы сбили шаттл или ещё что-нибудь в этом роде! Целью было запугать народ, показать, что мы не способны его защитить!

— Гады! Убили стольких ради какой-то мерзкой акции! Перикл, надо действовать жёстко! Нужно вводить комендантский час и ужесточать цензуру, закрутить гайки, пока они, — Пирр ткнул в телевизор. — Не получили больше влияния и не устроили кое-что похуже! А они могут! Ух!

— Не думал, что когда-нибудь скажу это, но я полностью с тобой согласен. Леонид, ты нам нужен здесь, пора обсудить ответные меры.

— Скоро буду.

— А пока дайте связь с тираном.

— Экзархи! Как я рад, что вы целы! Мне уже обо всём сообщили!

— У вас есть какие-то идеи?

— Думаю, это бандиты с нижних уровней. Кризис дал им шанс обогатиться, но из-за халатности наши патрули поймали многих их лидеров и захватили огромные нелегальные грузы. Где-то внизу ещё действуют старые фабрики, но мы не можем их найти.

— И какая у них поддержка?

— Не знаю. Года два назад они едва показывали нос, теперь же появился шанс заявить о себе.

— А почему не политические соперники?

— Потому что я знаю свой сенат, среди них поддерживает вас абсолютное большинство! Я лично вас поддерживаю, как и всю вашу политику! Никто из нас давно не пользуется тёмными методами решения проблем.

— Верно, Перикл, на Олимпии не было ни одной гражданской войны за невесть сколько веков. Сомневаюсь, что хоть кто-то здесь ещё обладает подобными связями.

— Они не обязательно должны быть с Олимпии, они могут быть кем угодно. Здесь крутится огромное число людей с самыми разными взглядами, — Перикл устало сел. — Надо переезжать в цитадель. И вводить в нижний город войска. Благодарю, тиран. Фемистокл, отправляйся в сенат, переговори с депутатами. Пирр, выступи перед людьми, твоя харизма им сейчас нужна. Остальные, продолжайте заседание без нас.

— Но как мы примем решение без трёх экзархов?

— Обдумайте всё ещё раз! Я скоро присоединюсь.

— Как скажете.

Штаб постепенно опустел. Люди разошлись, кто куда, солдаты сняли кордоны, дворец постепенно оживал. От копоти смуглое лицо Леонида потемнело так, что на фоне бледного Перикла он выглядел шахтёром.

— Сколько погибло?

— Семь сотен. Предварительно.

— Так много?

— Несколько бомб разорвались в толпе. А ещё нарушилась герметичность купола, поэтому часть погибла от нехватки кислорода в давке. Говорил же, надо разгонять протесты! Теперь поздно.

— Какие меры необходимы?

— После такого? Комендантский час, обыски, рейды, цензура и пропаганда.

— Всё будет. Я не могу поверить. Такое… Ещё два-два с половиной века назад такое было обычным способом выяснять отношения среди политиков. Теракты, устрашение, убийства. Но сейчас! Мирные граждане не должны становиться жертвами подобного ужаса.

— Мы расслабились, распустились! Привыкли к лёгкой жизни! Я переговорю со своими людьми, их надо поднять! Пропустить подобное! — он посмотрел куда-то в сторону. — Солдат, имя, звание!

— Капитан Оссер.

— Капитан Оссер погиб у меня на глазах.

— Разве?

Леонид навалился на Перикла и прикрыл его собой от взрыва. Ударная волна прошла сверху, в ушах звенело, в воздухе висел кровавый туман. Или он расплывался перед глазами?

— Перикл, Перикл, ты жив?

— Да. А ты?

— Я в порядке. Дедовский доспех и не такое видал!

Стол разворотило, на полу валялись останки смертника, сверху полилась вода. Охрана ворвалась в помещение и через миг окружила правителей.

— Бомба слабая, запихнули внутрь скафандра. Нам повезло.

— Ой, голова! — Перикл обхватил виски. — Странные у тебя представления о успехе…

— Экзарх, вам срочно нужно в лазарет!

Выполнять предписания врачей в полном объёме Перикл не стал. Он отделался лёгким шоком, парой царапин и небольшими ожогами. Шрапнель попала по левой руке по касательной и засела неглубоко. Хирург её легко удалил и перевязал рану, а руку напрягать запретил. Хорошо, что не рабочая.

— Как твоя борода поживает?

— Хорошо, Леонид, хорошо поживает.

Он сел напротив.

— Положение, скажу прямо, тяжёлое. Половина правительства в панике, другая — в ярости. Меропа оставила нас, сохранить бы ум!

— Сохраним и преумножим. Надо будет перетрясти наших архонтов, чтобы шума лишнего не создавали. Сейчас нужна тишина.

— Тишина? В таком-то хаосе? Ты в своём уме? Может, тебя контузило?

— Всё с моей бородой нормально. Лучше расскажи, что узнал о нападении.

— Схема простая, осуществили её быстро, значит, готовили давно. По фрагментам бомб мы нашли фабрику, с которой воровали химикаты. По отдельности они опасны, но при смешении образуют взрывчатку. Бомбы набили всяким мусором и сделали в виде жилетов, чтобы не выделялись.

— Они были смертниками с самого начала.

— Именно. Шли на это по своей воле. Далее всё усложнилось. Одно из наших офицеров купили.

— Купили?

— Да. Его сейчас ищут, но безрезультатно. Он пропал во время нападения, думаю, искать его уже поздно. Что произошло дальше — теория. Меропа дала сыщикам вдохновение, но не дала ответов. Во время одного из патрулей коды капитана Оссера скопировали, изготовили такой же доспех и с помощью пластики сделали одного из террористов внешне похожим на него. Целью атаки стал капитан, его убили одним из первых, но в хаосе этого почти никто не заметил. Его коды не обнулили, так что гад смог пройти внутрь безнаказанным. Что произошло дальше, ты знаешь.

— Выяснил, кто стоит за этим?

— Похоже, местные банды. Они единственные, кто получили выгоду, ослабив наши позиции. На некоторых рынках появились вымогатели, мои ребята их гоняют, но повсюду не успевают. Мы конфискуем огромные грузы наркотиков и оружия, его печатают на принтерах. Дешёвое, но смертоносное. И ещё, мне докладывают о воровстве со складов.

— Воровстве?

— Товары накапливаются, уследить за всем невозможно, а среди местных много бедняков. Они живут тяжело, как бы мы ни старались. Бароны раздают ворованное людям, получают их поддержку. Я перебрасываю сюда дополнительные войска из гарнизонов. Не знаю, хватит ли их? Уличные сражения мы не потянем.

— А что на границе?

— От хана вестей нет, сообщение ещё не дошло.

— Жаль.

— Экзарх, требуется ваше внимание.

— Принято, сейчас буду. Если на этот раз вести не будут благими, я сбрею свою бороду.

— И чем же тогда ты будешь клясться?

— Волосами. Они у меня ещё есть.

В ангар цитадели залетел характерный бронзовый шаттл. Такой необычный цвет используют всего несколько верфей, не надо напрягать память, чтобы узнать уникальный дизайн ГЭИ. Посла со всех сторон окружали машины, а у него самого из-под фуражки и волос провода.

— Мое почтение, экзархи и архонты, я Гален Мурр, представитель Глобальной энергетической инициативы.

— Рад встрече. В последнее время к нам редко прибывают гости из-за границы.

— До Порт-Сакрала всего один переход. Мы не блокировали коды Олимпийского договора и продолжаем сотрудничество. Нет смысла отказываться от взаимовыгодного обмена.

— Если бы все думали так же, мир был бы куда спокойнее. Но какова цель вашего визита, посол?

— Сделка. Очень большая сделка.

Он протянул планшет.

— Нам требуются ресурсы для расширения, которые есть в обилии у вас. Мы готовы выкупить эти объёмы разово и выкупать меньшие ежемесячно.

Перикл показал запросы остальным, и те понимающе загудели.

— Но зачем вы обращаетесь к нам? Подобные вопросы решают промышленники.

— За вывоз технологичного оборудования и стройматериалов в Итрии очень большая таможенная пошлина, а подобные приобретения обходятся очень дорого. Сами понимаете, работа с такими объёмами сама по себе очень затратная, а к ней прибавляются ещё и большие налоги. Мы просим снизить таможенную пошлину для ГЭИ до трёх процентов за всё.

— Три процента? Это снижение в несколько раз!

— Ваша казна получит большой налог с продаж. К тому же только поглядите на объемы, это всего в три раза меньше, чем до этого потреблял Союз. У вас нет такого партнёра, — Мурр хитро поглядел в ответ. — И не ожидается.

— А если мы откажемся?

— Объёмы будут снижены. Увы, мои расчеты показывают, что в этом случае выгоднее покупать ресурсы у конкурентов. А их много, поверьте. Ваш уход с рынка Союза создал пустоту, которою быстро занимают местные компании.

— Вы тоже в этом участвуете?

— Разумеется! Неужели мы упустим такую выгоду! И ещё, если вы согласитесь, у нас есть второе предложение.

— И о чём оно?

— Лучше обсуждать это за закрытыми дверями. Лишние уши нам ни к чему.

— Как скажете, посол. Нам надо подумать.

— Я подожду. Времени достаточно.

Обсуждения длились недолго. В ГЭИ отлично знали, что выбора у Итрии нет. Либо пойти на уступки, либо потерять и товар, и деньги, и народную поддержку.

— Чистый шантаж! В этой Инициативе одни скользкие змеи! Им нельзя верить!

— Верить нельзя, но сейчас они последняя отдушина для нашей экономики. Понятия не имею, зачем им такие ресурсы и куда их потом девают! Но главное, что товары начнут двигаться с удвоенной силой! — Перикл ударил по столу. — Они всё знали и выжидали, когда мы ослабнем, когда нам понадобится помощь! Уверен, они либо ждали терактов, либо сами их устроили! Эх, даже не знаю, что о них думать.

— Думай о нас. Электра послала нам ветвь помощи, не стоит её отвергать.

— Верно. Ни у кого нет возражений? Вызывайте посла!

Гален выслушал ответ и довольно потёр руки.

— Великолепно! Наши агенты немедленно войдут в контакт с заводами! Мы выкупим всё по договорной цене.

— А что за тайное предложение, что вы нам обещали?

— Оно очень вкусное, но вам может не понравиться.

— Говорите.

— Мы можем расширить предложение до половины прежнего объёма Союза в обмен на торговую декларацию Олимпийского договора.

— То есть вы выкупаете часть нашей продукции, чтобы прийти со своей?

— Увы, но ваш рынок переполнен. Наши товары будут здесь не востребованы. Но в последнее время некоторые предприятия и торговцы стали распродавать свою собственность. Мы желали бы приобрести её и использовать на своё благо, но не можем этого сделать, поскольку наш юридический статус до сих пор… спорный. Если вы дадите нам декларацию, мы сможем вести дела на ваших мирах легально. Сами подумайте, вы получите рабочие места, смягчите кризис, а товары не будут накапливаться. Мы будем платить налоги в соответствии с текущим законодательством. Уверяем, у нас нет целей нарушать закон или, простите, поддерживать бунтарские настроения. Наоборот, нам нужна стабильность. Как вам предложение?

— Прощу прощения, мы просим вас удалиться. Нам надо его обдумать.

— Конечно, не буду вам мешать. Уверен, вы примете верное решение.

Когда двери за послом закрылись, в штабе воцарилась зловещая тишина.

— Я слышал, — начал Леонид, — что падальщики чуют смерть задолго до того, как она настанет, и вьются вокруг жертвы, откусывая по кусочку.

— Он прав.

— Что?! Но если хотя бы часть того, что ты сказал про теракты, правда, то нам нельзя пускать их на свою территорию! Это наши заводы, наша экономика, наши люди! Заставлять их работать на чужаков с неизвестными целями?! Не слишком ли рискованно?

— Если они причастны к терактам, нам лучше согласиться, если не причастны, тоже.

— Поясни.

— Какие слухи ходят про ГЭИ? Они всегда добиваются своего, у них нет явных конкурентов, потому что они все куплены, запуганы или в доле. Инициатива делит рынок любыми методами, всегда отрывает себе кусок. Поэтому лучше иметь их в друзьях. Держи друга близко, а врага — ещё ближе.

— Но не на нашей же земле! Мы потеряем контроль над своей экономикой! А если с ГЭИ что-то случится? Если они обанкротятся, развалятся, окажутся пустышкой?

— Хоть кто-то здесь в это верит? Когда ГЭИ организует свою деятельность, мы сможем за ними наблюдать. Это будет проще, чем искать среди мертвецов офицера-предателя. Мы получим инвестиции, которые так нужны, выпустим ещё больше товаров за пределы Итрии. Половина потребления Союза! Половина!

— Мы становимся зависимы от ГЭИ.

— Как до этого и от Союза. Но хоть кого-то раньше это останавливало? Если сделка поможет избежать новых жертв, я, клянусь бородой, пойду на неё, — Перикл вытер глаза.

— А что другие страны Договора?! Они одобрят наше решение?

— Будут ворчать, они долго ждали, когда упадут цены, а теперь кризис смягчится в два раза. Но они примут наше решение, уверен, ГЭИ и с ними дела ведёт. Время голосовать.

Гален спокойно выслушал условия и с радостью на них согласился. В обмен на торговую декларацию и право владения на территории Итрии и Договора по общей торговой зоне ГЭИ соглашалась на постоянный надзор со стороны полиции. Перикл вряд ли бы согласился на такое год назад, слишком жестокий шантаж, но сейчас он был выгоден. Чем только это закончится?

Эффект от сделки оказался мгновенным. Стоило в новостях объявить о крупнейших продажах со времени исключения, как биржевые рейтинги поползли вверх. Объём перевозок через ретрансляторы Электры превысил годовой рекорд, давно здесь не было такого оживления. Некоторые заводы отгружали сталь сразу на пустоходы ГЭИ, чтобы не перетаскивать их несколько раз, но большинство предпочло старых перевозчиков.

В Итрию почти сразу прибыли несколько странствующих флотов ГЭИ, которые тут же легли по самым разным маршрутам, от освоения новых колоний до внутренней логистики. Неумелые промышленники и просто отчаявшиеся от неудач люди продавали свои заводы и пустоходы за бесценок. Их чинили, меняли знаки и набирали новый персонал. Как и обещал посол, из местных.

Полиция следила за деятельностью новичков и пока претензий к ним не имела. Всё по закону. Шеф Аримассий весьма хорошо отзывался о бюрократах ГЭИ, которые никогда не задерживали документов.

Всё произошло так быстро, что у Перикла не осталось и тени сомнения. ГЭИ подготовились заранее, выждали удобный момент и получили всё желаемое, да ещё и с большой скидкой. Хотя бы польза от них была. Один вопрос оставался без ответа — какая же конечная цель у корпорации? Чего они хотят? И куда деваются ресурсы, что они выкачивают из Итрии?