5. Индиго

Свежий ветер врывался в высокие распахнутые окна и приносил ароматы тысячи ярких цветов. Горячее солнце ещё не спряталось за горизонтом, но уже не припекало. Индиго поворочалась на щёлоковых подушках, как же ей не хотелось вставать!

Пустотники зачистили центральные купола от солдат эмира, флотилию же ещё утром пустили по космическому ветру. Многие местные поддержали восстание. В благодарность их вожди позволили попользоваться старыми виллами и их запасами. Команда не могла упустить такой шанс и вовсю готовила ночной пир в честь победы и грядущей битвы. Миссия ещё не кончена — на завтра назначен штурм комплекса, но никто об этом не думал. Людям представилась редкая возможность расслабиться посреди бесконечного похода, каждый хотел ей воспользоваться по полной.

«Пилигрим» остался на руках Омниуса и его армии хранителей и модераторов, для которых отсутствие «подвижных препятствий» было лучшим отдыхом. Катары и Окулус также остались на борту, чтобы не пугать аборигенов своим странным видом, но по этому поводу ничуть не переживали.

Лацерта перенесла приключение лучше, чем могло показаться. Её кости стойко вынесли удары, лишь несколько растяжений, гематом и ушибов дико ныли. Врачи советовали отдохнуть, но покой только снился.

Во дворе пустотники устроили соревнование по метанию камней в пруд. Многие, в том числе и старпом, отчаянно проигрывали рыцарям и бомбардирам, которые мастерски попадали в узкую щель в искусственном водопаде. Но Цезий и тут отличился, ведь он попал туда пятикратным рикошетом от воды, послав камешек по дуге. Никто его пока не превзошёл, сколько ни пытались.

Индиго почти мгновенно рассчитала нужную траекторию, странно, что никто не мог сделать так же.

— Проснулась, спящая красавица? — Марк как всегда бесшумно проник в зал.

— Я и не спала толком, опять бессонница. Никак не пойму, чем её лечить? Снотворными? Так я вовсе засыпать разучусь. Нужны покой и тишина. И немного чая не повредит.

— Волнуешься?

— Завтра нам может встретиться демон, а мы развлекаемся как малые дети!

— Ты слишком много времени проводишь в авалоне. Я не знаю, как оттуда выглядит мир, но что иначе — несомненно. Но телу нужен реальный отдых, а не виртуальный.

— Я знаю это.

— Дослушай. Вся твоя жизнь существует наполовину в будущем. Ты планируешь полёт, планируешь операции, планируешь своё время. Это правильно, такова твоя работа. Но грядущее умилостивить невозможно. В нём всегда есть проблемы, всегда есть противники, которых надо одолеть. Если думать лишь о них — никогда не расслабишься, как ни старайся. Порой надо жить настоящим. Для тебя это роскошь, но высокое положение имеет свои преимущества.

— Сейчас от меня зависят жизни пары тысяч, куда меньше, чем обычно, но я всё равно о них думаю. Они даже не подозревают, что все их мысли просчитаны, а действия предсказаны.

— Подобная забота излишняя. Они в силах позаботится о себе. Лучше подумай, что лежать на мягкой кровати хорошо.

— Я подумаю.

Марк откинулся в кресле и прислушался к шуму игры.

— Они не мешают?

— Нет, я вставила наушники. Пусть радуются. И почему они не могут рассчитать траекторию? У Тимерета процессор не настолько плох.

— В игре важна не победа, а эмоции. Какой смысл превращать дружеский турнир в математику? Так неинтересно.

— И ты тоже не пользовался автонаведением?

— Нет, конечно, я им давно не пользуюсь. Вижу траектории сам, без программ.

— Я всегда на них полагаюсь.

— У всех свои слабости. К слову, мы тут поспорили на досуге, что важнее, сильные мышцы, хороший ум или острый глаз?

— Важнее всего гибкий язык. Он и простолюдина до министра доведёт.

— Ха-ха-ха! Знал, что у тебя есть козырь в рукаве! Но министром легче стать, чем получить у него аудиенцию. Проверено на личном опыте.

— И где тебя к министру занесло?

— Долгая история.

— До ночи ещё далеко. Послушаю.

— Ничего интересного. Я родился в далёкой колонии в Захолустье. Родители были шахтёрами, но хотели для меня лучшего, поэтому отдали к гробовщику. Проводить обряды, вскрывать и менять компост мне не нравилось, зато оказалось, что я прирождённый косторез.

— Я и не знала. Покажешь свои работы, когда будем на корабле?

— С радостью. Там их, увы, много. Когда мастер узнал, что клиенты обращаются ко мне напрямую, он попытался меня убить, но просчитался и получил долото в глаз. Так как я был единственным гробовщиком, а выходки старого дурака всем давно надоели, меня простили и вернули мастерскую. Так бы я и оставался одиноким чудаком в дали от цивилизации, если бы не Искатели. Их флот атаковал колонию и убил всех.

— Искатели? Никогда о них не слышала.

— Какие-то чужаки. Появились лет эдак две тысячи назад, может, больше. Скрытные и агрессивные, ищут древние технологии и знания, а также возможность помахать дубинами, попутно беря в рабство и убивая всех подряд без разбора. Они нападают на всех, кто слабее, даже на других чужаков. По слухам, они и в друг друга стреляют. Какие-то разногласия неизвестного рода. Спроси лучше моих коллег-ксенологов, они больше расскажут.

— Воспользуюсь своими кодами, когда буду на «Пилигриме». И как же ты выжил?

— Проводил обряд вдали от колонии. Старые кости Искателей не интересуют, к тому же они спешили, ведь на планету шёл один из странствующих флотов. Он меня и подобрал, единственного. И только я расслабился, как меня, как последнюю мебель, продали рабом в Альбион. Формально я значился личным мастером, но в реальности это было самое настоящее рабство, пусть и домашнее.

— В Альбионе разрешено рабство? Помнится, во время моего последнего пробуждения там его запретили законом. Его отменили?

— Нет, но большая часть рабочих живёт там на положении крепостных. Они не могут добровольно расторгнуть контракты с фабрикой, не могут менять место жительства, заводить семью и обучать детей без согласования с директором. Я, слава аксиоме, на фабрику не попал, а помогал по дому одному старику-аристократу.

— Ты был дворецким?

— И дворецким, и уборщиком, и секретарём, и поваром, и охранником в одном лице.

— Поваром? Уборщиком?

— Время меня очень сильно изменило. Тогда я был худой и бледный, будто вот-вот свалюсь в обморок. Последствия жизни в колонии. Денег мне не платили, ел за барским столом, занимался домашними делами.

— И кто пустил простолюдина за один стол с дворянами?

— Мой хозяин разорился на картах, всё пытался найти выигрышную комбинацию, но лишь растратил всё состояние. Его сын давно ушёл в армию и стал то ли генералом, то ли адмиралом, сейчас уже и не вспомню. Перед расставанием он крепко поссорились и больше не общались. Такая вот семейная драма. Старик чувствовал смерть и обрадовался, узнав, что я оказывается умею вырезать по кости. Он предложил мне всё своё имущество и лицензию горожанина, без которой прямая дорога на завод.

— И ты согласился.

— Разумеется! Когда ещё получишь столько почти задаром. Мы обсудили дизайн ещё при жизни, а через неделю старик умер. Он как чувствовал, что время на исходе.

— Сам умер?

— Сердечный приступ. Врачи не успели спасти мозг. Я не причём, клянусь.

— Верю-верю. И что дальше?

— Дела пошли в гору. Родственник, вроде, племянник, оказался очень доволен и распространил обо мне вести в среде аристократов. Они требуют много, но платят очень щедро. Я за одну работу получал годовое жалованье мелкого чиновника, от клиентов отбоя не было. Никто никогда не возмущался, дизайн обсуждали заранее, большинство соглашалось, лишь иногда требовали добавить некий элемент в рисунок. Хотя нет, вру, всегда есть те, кто чем-то недоволен. Но их обычно меньшинство.

— Ты вырезаешь только по черепам?

— По любой кости. Обычно берут череп, лопатку, бедро. Реже — таз, — он призадумался. — Я получил известность такую, что даже сам губернатор обратил внимание. На Вердене редко что происходит, это захолустье Альбиона. Людей там мало, климат сырой, зато дубы на каждом шагу растут.

— Дубы?

— Каких там только нет! Огромные, маленькие, белые, серые… И в общем, всё. Но зато сколько их! Целые рощи дубов! Понятия не имею, почему именно дубы, но предполагаю, что они родственники местных. Им кора мозга от дуба досталась, не иначе. В общем, губернатор был знатный параноик, всё боялся, что его отравят. А в это время по планете неожиданно прошла волна смертей от отравления!

— Какое совпадение!

— Умирали всякие пакостники вроде коррупционеров, жестоких хозяев, лгунов и воров. Ты бы видела, как они забегали, когда поняли, что смерть настигает только преступников! Они сами себя выдавали, пытались заранее заказать работу и вдруг кончались.

— Предполагаю, что умирали они не без участия одного моего знакомого.

— Я в то время занялся ещё и вырезанием по дереву. В основном по дубу. Кто бы сомневался. От покупателей отбоя не было, нашёл себе хороших подмастерьев, нанял несколько человек, но всё равно не успевал везде.

— И как жертвы?

— В высоких эшелонах тайн нет. Там все всё знают, кто откуда деньги получил, кто кому изменил, кто украл, а кто соврал. Удивительно, что даже интриги друг против друга они не всегда скрыть могут. И любят обсудить взаимные претензии, сидя в глубоком дубовом кресле.

— Ха-ха-ха! Умно, но как же ты с ними расправлялся?

— Ядовитая краска. Некоторые вещества могут становиться токсичными со временем, распадаясь на свету. Ты же знаешь, что светодиоды излучают свет в очень узком диапазоне, и, если правильно подобрать материалы, можно вызвать взрыв яда во время очередной ночной гулянки.

— Могут пострадать другие.

— Могут, но редко. Слуги работают днём, под солнечным светом, который не вызывает такой бурной активности, а аристократы не спешат делиться своими тронами с кем бы то ни было, у них паранойя.

— Неужели никто не узнал, что ты убиваешь их с помощью краски?

— Были догадки, но мутные. Я долго подбирал подходящий яд с нужной скоростью распада. Кресла ко времени приезда полиции уже были чисты. Ко мне приходили с проверкой, но ничего не находили. Искали трижды. Я уже с сыщиком на «ты» был, когда вдруг умер племянник губернатора. Знатный вор, такой наглости я не встречал. Стоило перед ним помахать купюрой, как у него сразу разум отключался и включался подхалим. Нисколько о нём не жалею. Губернатор заказал у меня его череп в виде абажура для уникальной лампы. Я всё сделал, и тут он арестовал меня безо всякой причины, якобы потому что заподозрил в отравлении.

— А ты его травил?

— Нет! Сдался он мне… Болванчик, сам ни на что не способен, им легко было манипулировать даже мне, не обладавшим вовсе никаким весом. Он почему-то постоянно соглашался, в его словаре не было слова «нет», если, конечно, помахать перед лицом золотыми банкнотами. О, их шуршание, как же я его ненавидел! Люди даже не пытались действовать законно! Они кидали на столы пачки дублонов, открыто, не стесняясь ни полиции, ни камер, ни совести. Не подмаслишь, не поедешь. Так ещё какой-то писатель сказал.

— Бюрократы, не люблю их. Любое дело превратят в гору бумаг и скажут, что, видите ли, некоторые печати недействительны, вам нужны другие. Ох…

— В Альбионе для них рай. Не в обиду скажу, что не видел ни одного честного чиновника там. Ни одного! Губернатор был подчиненным под стать. Злой и неприятный человек. Он оставил меня под арестом на неопределённый срок, и тут же скончался от отравления. Его убил конкурент. А про меня все благополучно забыли. Такое бывает при смене власти, когда всё, созданное предыдущей, очерняется, замалчивается или рушится. Естественный процесс укрепления молодого правителя, чтобы казаться сильным на фоне остальных, он занижает их заслуги. Тогда даже провальное решение кажется приемлемым.

— Но это и привело Союз к гибели.

— Не спорю, одна причин. Если нет преемственности, то нет и развития. Если бы каждое поколение людей заново открывало бы огонь, мы бы до сих пор жили в пещерах. Надо показывать превосходство делами в настоящем, а не обругиванием прошлого. Его не изменить, его надо принять, запомнить и идти дальше. Да, знал бы кто об этом в Альбионе… Про меня забыли. Просто забыли. Указ об аресте засекретили, не разбираясь, вот и я сидел под вечной стражей. Так бы и умер там, когда сменилась бы стража и забыла бы про пленника в дальней камере. Там десятки тысяч заключённых, порой документы некоторых теряются, и в камере как бы никого нет. Страшная смерть.

— Забывают про заключённых? Но как? Это кошмар.

— Мой сосед. Бывший сосед так скончался. Его скелет даже из камеры не выкинули, так и оставили развлекаться вдвоём. Но вдруг меня освободили. Некий благожелатель убедил губернатора, что я не представляю угрозы. Агент позвал меня в одну интересную организацию, в которой я смогу повидать мир, наказать преступников и еретиков и защитить людей от их самих и от сил, желающих им зла.

— В Альбионе ведь не проводится официальный набор?

— Нет, у них есть жандармы, а в Итрии — Лемуры. Они следят за безопасностью похуже, чем мы, но зато свои. Поэтому завербовали меня тайно. Я пропал. Ни слуху, ни духу. И знаешь, спустя столько лет я понял, что агент не обманул. Мир я повидал, преступников наказал, еретиков уничтожал, от зла людей защищал, да и приключений интересных выпало немало. Один глист чего стоит!

— Ты вроде про него уже рассказывал.

— Да, вроде… Что-то подзабыл.

— Если забыл, значит, не важно.

— Что верно, то верно, этого не изменить! М-м-м, какой запах! Макар во всю старается. Пойдём, поглядим, что он там наготовил!

— Никто не обидится, если мы воспользуемся положением и перехватим пару сочных кусочков до того, как они доберутся до стола.

— Говоришь, как чиновник!

— Неужели они думают так же?

— Наверное, кто знает? Я у них в голове не был!

Стол для офицеров накрыли на просторной каменной веранде, остальным же дали места во дворе и саду. Макар уже закончил с ужином и распределял яства, чтобы хватило всем и каждому. На «Пилигриме» не было кока, в столовой готовили роботы, но на борту всегда был тот, кто разбирался в еде, чтобы на случай крушения или отказа систем экипаж не остался голодным. Некоторые ждали момента, когда сломается автоповар и сменится рацион, вышедший из-под половника младшего боцмана.

Индиго села рядом с ним и Бореем, бортовым врачом, ботаником и просто хорошим человеком.

— Это молоко?

— Оно самое. У местных его много, а пустоходе такое днём с огнём не сыщешь. Скоропортящийся товар! — Марк поднял кружку. — Перед боем крепко пить, свою голову не любить! Тост за победу!

— За победу!

Клич подхватили по всему куполу, а потом с грохотом стукнулись сотни чаш. Начался пир, Индиго нацелилась на мягкие разваливающиеся куски печёного мяса и картофель, так похожий на родные драккские блюда. Она привыкла питаться человеческой едой, но только не всей. Если блюда были слишком жёсткими, их приходилось оставлять. Мелкие слабые зубки и простая пищеварительная система накладывали очень неприятные ограничения на рацион. Лацерта даже боялась, что её привередливость неправильно поймут, поэтому старалась есть тихо, не привлекая внимания.

Ища что-нибудь остренькое, она наткнулась на глаза в чёрном ядрёном соусе и с интересом проглотила один. За столом тут же поднялся радостный гул. Все с нетерпением ждали, когда же кто-то осмелится попробовать коронное блюдо.

— А нам сил не хватило!

— Вы, префект, зажигаете!

— Давайте ещё один!

— Господа! У нас за столом сегодня всего одна дама, и она прошла боевое крещение! Давайте же выпьем за нашего префекта! Пусть и дальше ей сопутствует удача!

— За префекта!

— Вы хотя бы представляете, что мы пережили?! — Марк огляделся.

— Я немного представляю, — шутливо обронил Гай.

— В записи это не то! Нет того ужаса, что мы перенесли, нет той силы! Так вот, когда нас оставил шаттл, мы поползли вниз по грибнице, которая всё время пыталась нас опутать и съесть…

Чем дальше рассказывал Цезий, тем больше становились жуки, темнее ходы и страшнее демон. Сначала Индиго не понимала, к чему преувеличивать, ведь каждый может посмотреть запись, а потом вдруг дошло, что делается это не ради красивого слова, а ради авторитета. Марк старается в первую очередь ради неё, чтобы экипаж наконец прочувствовал своего неофициального начальника. Многие до сих пор ворчали по поводу гениальной, но безрассудной атаки пиратов месяцем ранее, но теперь они услышали и немного увидели, какие ужасы прошли их командиры и глазом не моргнули!

Индиго осмелела и стала добавлять кое-какие подробности, а потом и вовсе взяла роль рассказчика на себя. Когда дошло до жуткой иллюзии демона, начался настоящий фурор. Простые пустотники, услышавшие историю издалека, собрались на веранде, не упуская ни одного слова. Гай порой комментировал происходящее, чтобы было понятнее, но не перебивал.

В экипаже почти каждый сталкивался с демоном или его проявлениями, Оклайн постарался, когда собирал людей, и теперь они слушали, как вдвоём инквизитор и навигатор справились с самой жуткой тварью в галактике. Многие не верили, но Гай лишь качал сединами на подозрительные вопросы.

Некоторые неприятные или секретные моменты, вроде тошноты, обморока или особых свойств симбионтов упустили, да и не нужны они в красивой истории. Гай фильтровал информацию, Индиго явно чувствовала поле его фонаря, что чистило свежую память. Никто из пустотников не вспомнит подробностей, ни в одной местной базе не останется ни слова. Но впечатление сохранится и будет преследовать Индиго ещё очень долго.

Лишь под утро пир закончился, настал день штурма.

Марк собрал все имеющиеся силы. Если в лаборатории действительно есть демон, его встретят четверо подготовленных магов разных направлений. Сам Марк как инквизитор знал тысячу и один метод противодействия любому поползновению на разум, Гай, архивариус, и умел мастерски напрягать и расслаблять ноосферу, Феодосий, боевой маг, умел превращать мысль в дело с невиданной скоростью, а Индиго была мастерским навигатором. Окулус наблюдал за действом с орбиты и мог помочь если не действием, то советом.

Шаттлы неслись над песками плотной группой, стрекозы виляли впереди и сверху, прикрывая их от огня. Над ключом висела полупрозрачная стрелка, указывающая на вход комплекса. Рядом с ним приземлилось несколько шаттлов аборигенов, солдаты визиря по его последнему приказу подготовили оборону в стенах лаборатории.

— Мы разбили их летунов, сбежать они не могут. Стрелять на поражение, пленных не брать. Анка, держись позади, под пули не подставляйся, у нас есть, кому.

— Конечно, сия тактика проста и эффективна. В лаборатории могут быть средства борьбы с демоном, нам следует её изучить.

— Омниус прислал новый протокол для переводчика. Драккский язык почти вымер, его стёрли из баз данных, но сохранились кое-какие наработки. Этого хватит, чтобы понимать общий смысл. Анка, Гай, надежда на вас двоих. Больше никто слов не разберёт.

— Мы не подведём.

— До цели две минуты. Видим неизвестное сооружение. Температура окружающей среды падает до приемлемых значений.

— Хорошо, энергия в батареях ещё осталась.

— Покажи.

Из песка торчали чёрные обелиски вокруг странного монолита, похожего на древний храм. Тёмные плиты проглядывали из-под барханов, некоторые колонны обрушились, но со стороны комплекс выглядел целым.

— Маловат он.

— Большая часть под землёй. Попасть туда можно через центральный ход. Бандиты должны быть в общем зале, он единственный не запечатан.

— Что там?

— Ничего интересного, большая шестигранная комната. Могут быть обломки с потолка и стен, ни мебели, ни оборудования там нет.

— Зачем он нужен?

— Разделитель. Если произойдёт авария в одном из секторов, в другие можно будет попасть беспрепятственно. Мера предосторожности.

— Хорошо, действуем по моему плану.

Он отправил мысленную команду.

— Приготовиться к высадке. Первый отряд, пошёл!

Рыцари и штурмовики спрыгнули на бреющем полёте и заняли площадку.

— Противника не обнаружено, можно садиться.

Катера опустились за барханом и открыли люки. Отряды выстроились полумесяцем, охватывая комплекс с трёх сторон. Марк забрался на верхушку холма и оглядел всё в бинокль.

— Они все внутри. Мины на подходах. Растяжки, дистанционные, противопехотные. Вход открыт, по нам будут стрелять оттуда. Рыцари впереди, Феодосий, прикрой их от ракет. Остальным — разомкнутый строй, идти в сопровождении. Отряд «Н», держитесь позади, отряд «Т», прикройте их с тыла.

— Снайпер!

Над головой Марка пронеслась пуля, он тут же отполз назад, за склон.

— Миномёт, дымовую — ко входу!

Граната попала точно в дверь, окутав её серебристым туманом.

— Пошлите сапёров!

Стайка роботов пролетела над полем боя, взрывая мины лазерными резаками.

— Рыцари, вперёд! Заградительный огонь не вести!

Тяжёлые экзоскелеты, прикрываясь щитами размером с дверь, выстроились двойной шеренгой и спустились к улице. Штурмовики шли медленнее, короткими перебежками от укрытия к укрытию. Разминирование не кончилось, то и дело взрывались новые заряды, но угрозы они не представляли.

— На позиции слева от входа все чисто!

— Принято, отряд «Н», вперёд!

Индиго и Гай с помощниками неловко побежали к укрытиям, пока тяжёлая пехота перекрывала вход своими щитами. Марк встал позади двойной шеренги с отрядом стрелков и скомандовал штурм.

С камеры дрона Лацерта видела всё происходящее. Рыцари прикрылись от шквального огня. Плазменные щиты поглотили взрывы. Когда коридор кончился, двойная шеренга мигом перестроилась в одиночную. Цели бегали как на ладони. Рыцари открыли огонь, плотно сомкнув ряды. Штурмовики кидали гранаты по автонаведению из-за их спин. Феодосий поддерживал барьер, отражая ракеты и пули. Через три минуты последний защитник пал. Комплекс захвачен без потерь.

— Отряд «Н», внутрь! Отряды «Т», «М», и «Л», прикрывать снаружи! Смотреть в оба! Стрекозы, прикрыть небо, сканируйте местность.

Изнутри лаборатории выглядели мрачновато. По центру зала имелся небольшой пьедестал для управления. Индиго быстро разобралась, как он работает, и включила освещение.

— Что внутри?

— Комплекс не тронут. Ядро памяти работает. Повреждений нет. Демон в камере.

— Проклятье. Силён?

— Он заперт давно, активность низкая. Вырваться не может. Но если снять ядро, барьер падёт.

— Придётся разбираться по старинке. Открывай.

За тремя дверями скрывались несколько десятков больших помещений — лаборатории, хранилища, жилые помещения. Всюду валялись инструменты, планшеты, роботы и мелкие житейские вещи вроде кружек и бытовой техники. На полках пылились странные блоки и балки, наверное, остатки каких-то экспериментов.

Сколько Индиго не искала, источник света остался не найденным. Комнаты будто подсвечивались сами собой, без ламп и прожекторов. Всё вокруг выглядело таким родным и чужим одновременно: шестигранные колонны, странные письмена, огромные столы на крохотных ножках и просторные кресла. Время для них будто не существовало — почти нигде не было следов разрухи, гниения, ржавчины или усталости.

— Невероятно, впервые вижу целый комплекс! Разворачивайте дронов, надо снять всё! Соберите всё, что найдёте! Где главный зал?

— Впереди. Там ядро. И демон.

— Марк?

— Нам нужны данные, ради них мы прилетели. Есть какой-то способ получить их, не вынимая ядро?

— На копирование уйдёт несколько лет.

— Столько у нас нет. Феодосий, готовимся к бою.

— Подождите, в комплексе есть средства борьбы с демонами. Мой народ умел их усмирять. Как-то же они поймали этого? Использование столь высокой технологии облегчит работу.

— А ты знаешь, как ей пользоваться?

— Наши инструменты управляются волей владельца. Сейчас владельцем комплекса являюсь я.

— А если это устройство делает что-то опасное?

— Пока не найдём — не узнаем.

— Ищите, если будет угроза, мы вас прикроем.

Главный зал превосходил все остальные размером и количеством артефактов на порядок. Странные устройства лежали без дела, разноцветные кристаллы перемигивались друг с другом. Гай обходил каждую находку прежде, чем её упаковать.

— Что это?

Марк вытащил длинную изогнутую палку со… штыком?

— Пси-карабин! Невероятно! Сии агрегаты остались лишь у Странников! — Гай оглядел оружие со всех сторон. — Индиго, попробуй выстрелить.

— Но я не знаю, как!

— Думай, и всё получится.

Цезий поставил патрон и отошёл в сторону. Лацерта направила ствол на мишень, но ничего не произошло. У карабина не было никакой системы спуска, ни курка, ни магазина. Как он работает? Тогда Индиго подумала, как бы расплавить кусок металла. Вдруг оружие испустило тонкий луч и сожгло патрон.

— Невероятно!

— Подождите, я кое-что попробую.

Со второго раза расплавленную кучу испарило без следа.

— Стол даже не нагрелся! Как оно работает?!

— Конденсирует и направляет психическую энергию владельца. Питается от батареи, которая заряжается от всего. Можно кинуть её в огонь, оставить на солнце, подключить к розетке или дать удалённый доступ.

— Но я же отрицательна, как я могу пользоваться этим оружием?

— Главное — мысль и достаточная сила. У дракков с этим проблем не возникает, а вот среди людей найти подходящих экземпляров трудно.

— А я могу им стрелять? — Марк оглядел карабин.

— Если сменить владельца, наверное.

Марк даже не целился, выстрелил от бедра и испарил ещё одну мишень.

— Вот это я понимаю! Оружие богов! Если бы наши солдаты так снаряжались, мы бы всю вселенную захватили бы!

— По слухам, когда-то вся армия Империи имела такие. У Странников до сих пор много карабинов. Но я никогда не видел, как работают сии устройства! Они невероятны! Если бы получилось повторить технологию!

— Сколько их?

— Пока нашли пять. Тут есть и другие модели. Пистолет и с креплением на предплечье.

— Забирайте всё! Даже если не получится их повторить, всегда можно использовать!

— Тут есть драккские скафандры. Целые.

— И ещё непонятные устройства!

— Разберёмся с ними позже. Забирайте всё! — Марк обошёл зал, разглядывая находки. — Это ядро?

Большая шестигранная призма горела насыщенным оранжевым светом в центре большой колонны.

— Оно самое.

— Но где же демон?

— В тайной камере.

Стена распахнулась, из неё выехал вертикальный синий саркофаг. Свечение кристаллов сменилось на голубое, и только ядро загорелось красным.

— Он внутри?

— Барьер сдерживает его, но питается от того же ядра, что и весь комплекс.

— А резервных систем здесь нет?

— Они израсходованы. Щит требует много энергии. Видите кристалл сверху, он был той самой резервной системой. Теперь он угас.

— Не поверю, что тот учёный держал за спиной демона без козырей. Здесь должно быть что-то, что поможет с ним справиться!

— Оно здесь есть, капитан.

Гай оглядел треугольную пирамидку с кристаллом внутри.

— Пользоваться ей может только дракк.

— У нас такой как раз есть. Что в инструкции написано? Как оно стреляет?

— Это не оружие, а ловушка. Демон формируется на основе разума, подвергшегося сильному воздействию чужих воспоминаний. Обычно его захватывают сильные эмоции и инстинкты, но не уничтожают. Убивая демона, мы убиваем его первоначальный разум, истинную форму. Эта ловушка при контакте с демоном может захватить первоначальный разум, не повредив его. Тело при этом рассыплется, как при смерти.

— При контакте? То есть это надо кинуть, как гранату?

— Подразумевается прикосновение.

— Нет-нет-нет! Это большой риск! Анка и так уже одного демона вчера уничтожила, сегодня второго?! Сил не хватит.

— Если вы добавите, я справлюсь. Дайте посмотреть.

— Ты сильно недооцениваешь врага. Они способны на такие пакости, по сравнению с которым саботаж на реакторе антиматерии — детские шалости.

— Четыре мага на одного истощённого демона, шансы не в его сторону. Поддержите меня, и никто из наших сегодня не погибнет! Вероятность успеха только что выросла на тридцать процентов, а ты хочешь откатить всё назад?! Мы проведём образцовую операцию с нулевыми потерями!

— Переубеждать тебя бесполезно. Пусть так. Вынести все ценности из зала! Построится для принятия твари из саркофага! Живее, живее!

— Поле отключится через несколько секунд после изъятия ядра. Действуйте осторожно, оно хрупкое и тяжёлое.

— Откуда знаешь?

— Просто… знаю. Открываю ядро! Внимание!

Колонна раскрылась, открывая гигантский кристалл. Пара библиотекарей аккуратно обхватила его и вынесла. Свет погас. Экран тоже.

По коже пробежал мороз. Глаза заслезились, ноги задрожали. В тумане двигалась тёмная фигура.

И тут он выскочил. Пустые глазницы. Разорванный череп. Изношенная форма. Жуткая жёлтая кожа. Он не знал страха. Он ударил.

Разбираться с бумагами всегда было делом неблагодарным, особенно после тяжёлого дня. От вида радующихся на вечерней улице прохожих скрипели зубы. Им повезло, не надо заполнять тысячу и одну форму, писать рапорты и отчитываться за каждый лишний вздох. Скафандр записал всё до последнего потраченного патрона, и, если хоть одну деталь забыть упомянуть, в штабисты загрызут живьём. Глаза бы их не видели!

— Всё работаешь?

— Заполняю документы. Кто их читает? Скажи, я закидаю его отчётами в гробу!

— Не злись, у нас каждый выстрел на счету.

— А планшеты не считаются? Или их запасли побольше? Почему наше командование занимается мишурой вместо реальных действий? Ясно же, надо атаковать и немедленно, пока машины собраны в одной точке! Пара бомб на антиматерии уничтожит их, какими бы крепкими не были корпуса!

Солар сел напротив и забрал документ. Имя ему подходило, золотисто-бронзовое оперение, светлые коричневые глаза, он будто светился изнутри.

— Работа подождёт.

Индиго долго и отчаянно глядела на кучу планшетов прежде, чем махнуть на них рукой. До завтра не испортятся.

— Может, поедим? Здесь подают отличные остро-сладкие отбивные. М-м-м, как они мне нравятся!

— Прости, я не голодна.

— Когда ты в последний раз ела, плохо выглядишь.

— Не помню. С этой работой…

— Забудь про неё. То задание невозможно было выполнить.

— Целая колония наших подданных погибла из-за проклятых машин! Нельзя было им доверять, надо их уничтожить, немедленно!

— Спокойнее, спокойнее. Забудь о работе. Мне тоже в последнее время нелегко, но я не кричу весь ресторан. Сегодня наш вечер, ничто нам не помешает. У меня есть подарок.

Он вытащил небольшой серебряный венец.

— Я… Я прошу твоей руки, Анка.

— Это… Это…

Она заворожено глядела на Солара.

— У меня мало родственников, можно я приглашу друзей?

— Конечно, кого?

— Эх… Забыла имя.

— Если ты забыла имя друга, то он тебе не друг.

— Что за странная аксиома?

— Так, ты согласна?

Он протянул венец.

— Вспомнила.

Лацерта с размаха ударила планшетом демона по голове. Тот на пару мгновений завис, а потом как заревел.

— Тебе не уйти!

В кафе кроме них никого не было. Индиго заметалась по залу, опрокидывая столики. Дверь заперта!

— Сдавайся, шансов нет.

— Анка, это Марк, ты где?!

— Не вовремя!

— Тебе некуда бежать!

— Ошибаешься!

Выпрыгнув из окна второго этажа, Индиго скатилась по навесу и ринулась вниз по улице. Прохожие оглядывались на неё, бормотали под нос и шли дальше, будто ничего и не происходило.

— Марк, где вы?!

— У телефонного аппарата? Я не знаю, что это!

— Потрясающе, бегу вниз по улице. Принимайте меня.

— По какой улице?!

Пешеходная часть пересеклась с автомобильной. Машины проносились стеной, сливаясь одна с другой. Подземный переход вёл в огромную сеть тоннелей и метро, тысячи дракков бродили по огромным, до небес, залам. Их не отличить от тех, в чьи окна льётся настоящий солнечный свет.

Заблудиться здесь было делом пары секунд. Индиго потерялась в толпе, но лишь для себя. Демон отлично знал, где она и куда направляется, в его мире спрятаться может только он. Куда же идти?!

— Марк, вы где?!

— Движемся вниз по улице. Тут тысячи дракков, что это за место?

— Не знаю. Я в тоннелях. Поспешите!

— Тут ещё и тоннели есть?!

— Думала, сможешь скрыться от меня?! Я участвовал в прятках и получше! Сдавайся, и твоя смерть будет лёгкой!

Индиго заметалась как ошпаренная. Она выскочила на улицу и побежала что есть духу, пока не столкнулась с Марком. Отряд выделялся на улице, как клякса на белом листе. Никто не носил чёрного, кроме них троих.

— Анка! Вот и ты! Где он?! Что с тобой?!

— Со мной всё нормально. Я могла всё кончить, простите, не смогла убить его планшетом.

— В следующий раз бей углом в глаз, держи пистолет, он понадобится, — Марк огляделся. — Где мы?

— Понятия не имею. Но здесь столько дракков!

— Твои воспоминания?

— Нет, думаю, его. Я такого в жизни не видела!

— Кто твои друзья? Я не узнаю их вид.

— Мы люди, покорители пустоты!

— Не слишком ли много чести для подчинённого народа?

— Мы не подчинённый народ, после Революции справедливости мы заняли место дракков в галактике!

— Не может быть! Ложь! Лживый зверь, я прикончу тебя!

Демон выпрыгнул из толпы, но его остановила синяя колонна. Гай сосредоточился и попытался замкнуть ловушку, но не успел. Тварь всё поняла и вырвалась.

— Бежим, здесь нам его не одолеть!

— Нас четверо, справимся!

— Толпа слишком плотная, невозможно рассчитать вектор атаки, — Индиго огляделась, ища место лучше. — Лучше отступить.

— Двигаемся по боковой улице, быстро, быстро, быстро!

Марк сделал залп в толпу, дракки падали один на другого, стонали, но остальные не обращали на них никакого внимания. Улица оканчивалась аллеей вдоль глубокой расщелины. Тысячи окон выглядывали в неё, где-то внизу гудели поезда и заводы.

— Проклятье! Тупик!

— Наконец-то, пища!

От удара Индиго выпала за ограждение. Феодосий схватил её за ногу, но не удержал и перекинул на этаж ниже, прямо в вазу с кустом.

— Ты жива?!

— Всё, хорошо!

— Он идёт к тебе!

Чудище без труда повторило манёвр и засело на парапете, но, получив пулю в лоб, рухнуло в низ. Это его ненадолго задержит. В дали раздались объявления приходящих поездов.

— Здесь есть станция метро! Я сажусь на поезд!

— Нас подожди!

Демон не отставал. В тот самый миг, когда, казалось, он настигнет жертву, прибыл состав. Индиго запрыгнула в вагон, остальные бежали что есть силы и пробили двери последнего вагона. Тварь попыталась успеть за ними, но встретила разряд дроби промеж глаз.

Марк пробрался вперёд и оглядел Анку.

— Ты как? Цела?

— Вроде. Почему он не превращается, почему остаётся таким, каким был при жизни? И почему мы все сразу оказались в одной иллюзии?

— Понятия не имею. Каждый демон уникален.

— И как нам его одолеть?

— Я кое-что понял о ловушке. Именно из-за неё демон остаётся в первозданной форме, если применить достаточно ментальной силы, капкан захлопнется.

— То есть он не работает?

— У него ручная система активации. Когда увидите демона, попытайтесь его окружить и запереть в клетку.

— В клетку?

— Мы в иллюзии, здесь наши возможности значительно превосходят таковые в реальности и не требуют постоянного источника энергии. Однако демон очень сильно нас ограничивает. Постарайтесь не напрягать ноосферу лишний раз.

— Клетка. Хорошо, пусть будет клетка. А кто-нибудь знает, куда едет этот поезд?

— Следующая остановка «Тихие сады».

— И что там?

— Я похожа на гида?

— Не кипятись, лучше землю стряхни, не то выглядишь как садовник.

Поезд выбрался на поверхность. Три огромные башни вздымались к небесам. Их окружали колоссальные комплексы с тысячами колонн и уровней. Масштабы настолько немыслимы, что невозможно окинуть взглядом все сооружения разом, что-то да останется за краем зрения.

— Это… Как?! Я правильно понимаю…

— Дворец Сената Союза?!

— Он самый, — Гай пригляделся. — Мы на Альфагемоне, ещё до Революции.

— Воспоминания демона, поэтому я ничего не узнаю, я здесь и не была никогда!

Стеклянная крыша прогнулась от удара. Демон зашипел и ударил ещё раз.

— Огонь, всем огонь!

Но пули не пробивали композит, чудище быстро сориентировалось и выбило собой боковое окно.

— Огонь по нему! Фед, расплавь поезд!

От взмаха медного посоха вагон разрезало пополам. Задняя часть включила тормоз, а на передней взяла контроль Лацерта. Но прежде, чем конец отъехал, демон перепрыгнул на переднюю часть.

— Я сказал расплавить, а не разрезать!

— Делаю, что могу, он давит на меня!

— Гай!

— Ставьте клетку! Это наш шанс!

Он вытянул руку, и вокруг демона возник синий силуэт треугольной пирамидки. Но прежде, чем он завершился, тварь спрыгнула на рельсы.

— Будь он проклят!

— Станция «Тихие сады».

— Выходим, живо, живо!

За вокзалом сразу начинались бесконечные парки, идущие до самых башен Сената вдали, их основания терялись за горизонтом.

— Вот это вид!

— Потом сфотографируемся, бегом в сады! Там у нас больше места для манёвра!

На камне-указателе перед входом начертана схема сада: «Аллея Внимательности», «Путь Любви», «Тропа Безмятежности».

— Я и не знал, что дракки такие романтики!

— Названия действительно не свойственны их природе. Сии слова несут скрытый смысл.

— Пойдём «Безмятежностью», она ближе всего.

Тропа великолепна! Никогда ранее, ни один сад, созданный человеком, не давал такого погружения. Пряные ароматы, сменяющие один другой, пахучие яркие цветы, речушки с мостиками и старые склонившиеся деревья с мягко изогнутыми ветвями, тихие песни птиц и журчание воды сменялись, соединялись, терялись в шуршании листьев. С каждым шагом тревоги уходили, сознание засыпало, поддаваясь сладкой безмятежности. Так и сесть бы под тем древним великаном на удобную лавочку и задремать бы…

— Анка! Не спать!

— Тут так спокойно, так хорошо! Я никогда себя так хорошо не чувствовала! Здесь рай! Настоящий рай!

— Похоже, цвета, звуки и запахи подобраны в такой последовательности, чтобы вызывать у дракков соответствующие эмоции или потакать им. Интересная схема, на людей она действует куда слабее. Я запомнил комбинацию.

— Нам нельзя терять бдительности! Что там за проход?!

— «Ход Мысли».

— Подходит. Сворачиваем!

Уже через несколько минут эйфория пропала, сменившись абсолютной собранностью. Память ярко просияла, а разум ловил на лету даже самые тонкие намёки. Индиго будто предсказывала происходящее, знала, чем окончится действо до того, как оно началось. И это безо всяких расчетов, на уровне интуиции! Удивительно!

— Хорошие места, такого даже метрополии себе не позволяют.

— О чём речь! Они даже чистый воздух себе позволить не могут, не то, что сад под открытым небом!

— Это правда Альфагемон? Родина моего народа?

— Такой дворец есть только там, точнее, здесь.

— Мне здесь нравится, только солнце слишком яркое, глаза режет.

— Снизь яркость на линзах.

— У меня их нет.

— И ты тоже видела голограммы?

— Да, они здесь повсюду.

— Сколько ресурсов понадобилось, чтобы изготовить столько голограммеров! Система маскировки «Пилигрима» стоит столько же, сколько обычный фрегат! А наши импланты, их ведь не каждый аристократ позволить может!

— Подождите, что-то не так. Птицы утихли.

— Внимание, строимся кругом! Демон близко!

— Лучше выйти на ту площадку впереди, там места больше! — Индиго указала на прореху в ветвях.

— Идём, построение не нарушать!

— Нам нужно заманить его и запереть в капсуле.

— Открыт для предложений.

— Используем меня как приманку, — Лацерта собралась. — Я встану по центру, вы — по краям.

— Времени не хватит.

— Если вы ударите втроём, хватит.

— А ты?

— Выбьете ударом.

— Все кости переломает.

— Мы в иллюзии, забыл?

— Будет больно.

— Переживу.

— Слышали? Строимся!

Индиго встала в центре круглой площади, остальные отошли к краям. Демон долго бродил рядом, не решаясь атаковать. Наконец он нанёс удар по самому, как думал, слабому звену. По Гаю.

Но архивариус не так прост, как кажется. Он вывихнул иллюзию наизнанку и оказался позади демона, а сам монстр получил знатный удар в спину и полетел к Лацерте. Она среагировала мгновенно и выпрыгнула из круга. Марк и Феодосий одновременно нанесли удар, чистой силой смяв чудище о землю.

Все вчетвером они захлопнули клетку вокруг монстра. Он рвался, ревел и бился о невидимые стенки трёхгранной пирамидки, но было поздно. Структура слишком выросла, чтобы пролезть через щели.

— Всё, попался!

— Вам это так не пройдёт! Я высосу вашу память до дна, высушу тела и рассею их прах по ветру! Вы исчезнете навсегда, а буду, буду до самого конца Вселенной!

Пирамидка достроилась и исчезла. А вместе с ней пропала и иллюзия.

Они стояли рядом в полумраке вокруг кучки пепла. Ловушка открылась, её заполнял огромный синий кристалл, таинственно светящийся во мраке.

— Сработало? Он внутри?

— Не знаю, — Гай взял прибор. — Внутри много информации, напоминает Грань безумия, но без хаоса.

— Как понять?

— Если навигатор совершает ошибку во время погружения, его разум и воспоминания навсегда затягивает в кристалл меморума. Восстановить их невозможно, поэтому навигаторами становятся лишь самые крепкие умом индивиды. Или дракки, чья физиология защищает от безумия.

— Выводы?

Гай задумался.

— Возможно, разум дракка самоорганизуется. Лучше наблюдать и не вмешиваться в процесс.

— Сколько он продлится?

— Не знаю.

— Забираем эту штуку на борт и…

— Капитан, Окулус обнаружил флот Нуклеуса на большой дистанции. Он движется к нам.

— Нас обнаружили?

— Нет. Мы наблюдали за ними давно, но пару часов назад они неожиданно сменили курс. Будут здесь через сто сорок часов.

— Времени мало. Анка, сможешь провести нас?

— Один корабль легко спрятать. Справлюсь.

— Отлично, можно собираться не спеша. Какие характеристики у их навигатора?

— Средние. Он с трудом перемещает такое большое число судов. Их сигнал очень сильный, они даже не пытаются маскироваться.

— Было бы страшнее, если бы маскировались. Червяки опять устроили учения или собрали экспедицию. С них станется. Команда, слушай мой приказ! Собираем всё, что есть ценного, минируем комплекс и летим подальше отсюда! Время есть, спешить некуда! Надеюсь.

— Я беспокоюсь. Нуклеус никогда не заходил так глубоко на территорию Кедрикеи, им что-то здесь нужно.

— Комплекс?

— Маловероятно, если бы у них имелись координаты, то нам бы достались одни руины. Есть что-то ещё, что мы не знаем.

— Гадать бесполезно. Все знают, что ручные червяки магнатов давно с ума сошли. Лучше помоги Гаю разобраться с находками. Омниус уже приготовил новые координаты, наше приключение только начинается!