9. Пассер

«Обозначение: «N»

Самоназвание: неизвестно

Родной мир: неизвестно

Язык: неизвестно

Внешность и видовая принадлежность: неизвестно

Границы: условно — ядро галактики

Статус: враждебны

Угроза: максимум»

— из доклада об обнаружении новой формы жизни

Флот вторжения достиг края лояльных рубежей. Множество малых пустоходов вращалось на орбите газового гиганта, ожидая заправки транспортов. Оперативные группы уже глубоко вонзились в пространство еретиков и вели разведку, однако пока крупных формирований не обнаружили. У мятежников оставалось много старой техники, украденной во время бегства, теоретически по силе они превосходили лояльные части, ведь лёгкие фрегаты и эсминцы не выдержат дуэли с тяжёлым флотом, однако Пассер рассчитывал на их скорость и манёвренность.

Большая часть флота двигалась вместе с транспортами по пути к Ишех — древней пригодной колонии на границе Захолустья. По последним данным, именно там еретики основали свои города и военные базы, их уничтожение сильно ударит по позициям мятежников в регионе и даст Альбиону стабильную базу. Для обороны мобилизовали две орбитальные крепости, одна из которых — Камелот, стала флагманом.

Пассер перечитывал отчёты, пока адмирал Раффель пристыковался к орбитальной станции для заправки. По пути строители возвели много новых ретрансляторов и усилителей, дабы флот мог быстро получить помощь или отступить. На другой стороне Киля разведчики не наблюдали активности энков. Они либо не следили за людьми, что странно, либо заняты чем-то своим в глубине территорий. Столице ничего не угрожало, а штаб до сих пор ничего не натворил.

И только Уильям закончил с бумагами, как заревела тревога. Капитан объявил угрозу мин, активировались все ПВО, объявлена угроза столкновения.

— Что происходит?

— Орбитальная станция взорвалась! Сканеры обнаружили импульс, мины включились!

— Сейчас буду!

На командной палубе адмиралы Макартур и Маккилиман разбирали тот хаос, в который превратился флот. Одной мины достаточно, чтобы сбить казематное орудие или башню, а несколько вполне способны раздробить небольшой пустоход, из которые как раз преобладали.

— Что с адмиралом Раффелем?

— Неизвестно. Предположительно, погиб, — Макартур потыкал в экран. — Станцию разнесло вместе с транспортом.

— Что именно там случилось?

— А это, милорд, наша забота!

— Комиссар Штольц! Жандармы что-то знают?

— Именно! У меня были смутные сомнения, но подтверждений не было. Теперь всё ясно! Еретики! На станции были еретики! Это акт агрессии против Альбиона! Мы должны найти предателей в наших рядах!

— Прощу прощения, но ими мы займёмся чуть позже. Нам надо обезопасить флот!

— Разумеется, лорд-командующий, не буду вам мешать. Жандармы действуют независимо.

На выходе Штольц столкнулся со Стюартом.

— Генерал Адам Стюарт, нам надо будет поговорить.

— Конечно, — презрительно бросил тот, — как пожелаете. Уильям, что происходит?

— Предатели взорвали заправочную станцию вместе с адмиралом Раффелем и транспортом, а ещё включили тысячи мин!

— А почему вы их раньше не заметили?

— Сканеры не могут обнаружить столь малые тела, тем более на орбите газового гиганта! Здесь тысячи частиц! Щиты просто отражают их в неактивном состоянии, а сейчас они примагничиваются к нашим бортам!

— Да, проблема. И кто теперь командует транспортами?

Адмиралы переглянулись.

— Адмирал Гунн. Ему должны перейти полномочия.

— Верно, Стюарт, Гунн теперь командует патрулями и транспортами. Да…

— Лорд-командующий, надо уводить флот с орбиты как можно быстрее, но мы рискуем подставить транспорты под удар.

— Защищать транспорты! Увеличить силу зенитных орудий, объединить системы сканеров. Пусть маги сбивают любой объект, который приблизится слишком быстро. Выпустить дронов-защитников! Снизить скорость и выйти всем на высокие орбиты. Стандартный протокол уклонения. Снизить мощность щитов до минимума, чем слабее магнитное поле, тем хуже притягиваются мины.

Пока пустоходы разряжали щиты на орбите гиганта, началось необъяснимое ворчание. То и дело капитаны выходили на связь друг с другом, возмущались и снова замолкали.

— Что там происходит? — Пассер решил проверить лично. — Приказом лорда-командующего ответьте!

— Жандармы, ваше Высокопревосходительство! Они арестовывают офицеров прямо на постах! Мы предполагали, что они действуют от вашего имени.

— Что?! Я не отдавал такого приказа! Штольца сюда, живо!

Жандарм выглядел довольным и абсолютно спокойным, когда ему в лицо предъявляли факт прямого нарушения приказа.

— Прошу прощения, лорд-командующий, но я не подчиняюсь вам. Мой вышестоящий руководитель — сам лорд-протектор. Я действую от его имени.

— И тем не менее сейчас вы находитесь на флоте, который выполняет сложнейший манёвр! Я просил вас оставить политику хотя бы на время, но вы почему-то меня не послушали и устроили аресты, подвергнув опасности десятки, сотни пустоходов?! Думаете, лорд-протектор будет доволен тем, что его флот погибнет из-за нехватки командиров, которых снимают в самый напряжённый момент!

— Я ведь могу и вас арестовать, лорд-командующий. Не угрожайте мне.

— Лучше вы не угрожайте мне! Я требую немедленно прекратить аресты и отпустить всех офицеров! Или мне придётся обращаться к самому Кромвелю!

Штольц подвигал челюстью и пощёлкал пальцами.

— Хорошо. Сейчас я выполню вашу просьбу.

— Премного благодарен. А теперь прошу не мешать нам выйти из ситуации.

— Милорд, нам нужно покидать газовый гигант. Здесь оставаться слишком опасно.

— Выводите транспорты, прикрывайте их лёгким флотом. Их усиленные сенсоры помогут найти мины. Тяжёлые пустоходы пойдут во вторую очередь. С ними действовать аналогично. Каковы потери на текущий момент?

— Три эсминца погибли, восемнадцать серьёзно повреждены, малые повреждения у ста восьмидесяти восьми… девяти. Из тяжёлого флота повреждены шестьдесят два, из грузового — сто тридцать один. Потери меньше, чем могли бы быть, но некоторые пустоходы бесполезно ремонтировать.

— Проклятье. Без зеркальной брони в бой не пускать! Займитесь в первую очередь теми, у которых от повреждений зависит целостность. Потом восстановите минимальные повреждения, остальные — в конце.

Когда положение более-менее успокоилось, Стюарт подошёл и прошептал:

— Нам надо переговорить.

— У меня в каюте. Не здесь.

— Логично.

Когда дверь каюты закрылась, а все лишние глаза, камеры, микрофоны и уши оказались вне досягаемости, Стюарт дал волю чувствам и выругался. Крепко и долго, не стесняясь в выражениях, как солдат, а не как офицер. Уильям слушал его и соглашался с каждым словом.

— Всё, Адам, успокойся! Как я говорю, Штольц нужен, как лобовой отражатель в космосе. Для вида, он роли не играет.

— Не играет! Не играет! Он арестовал двух из трёх моих адъютантов! Половину штаба армии увели в первые пять минут! Это мои лучшие люди! Как мне управлять многомиллионной армией без штаба?! Ответь!

— Мне самому не хочется остаться без верных людей, но придётся смириться с некоторыми потерями. Я не могу идти против жандарма. Это смерти подобно. В прямом смысле, он может зайти в каюту и пристрелить меня прямо сейчас, никому ничего не говоря. Работа у него такая.

— Так почему бы не избавиться от этой крысы? Пустить его в расход каким-нибудь изощрённым способом? Ты ведь адмирал, знаешь, какие беды на флоте частые гости! Например, летел шаттл, а вдруг двигатель взял и взорвался! Почему бы не отправить Штольца куда подальше?

— Бенджамин никому не нравится, но на его место придёт какой-нибудь совсем отпетый убийца, ты этого хочешь? На Штольца я могу влиять, хоть как-то! Он прислушивается к голосу разума, но его приемником может стать такой, что солдаты разорвут его на части при первой же схватке!

— Они и так стреляют жандармов, как не в себя. Некоторые мои ребята могут устроить…

— Ты не слушаешь, что я говорю?! — Уильям протяжно выдохнул. — Надо действовать осторожно. Выступление против жандарма — выступление против самого лорда-протектора. И если ты уверен, что хоть кто-то здесь готов идти на такой риск, то я не вхожу в их число. Я давал клятву Кромвелю, и не пойду против него и его решений.

— А ты уверен, что устраивать чистки в армии, когда ещё ничего не произошло, его идея?

— Разумеется. Видел, что творится в Альбионе? Там половину всех чиновников в расход отправили. На Вердене всё правительство казнили. Там сейчас заправляет какая-то мелкая сошка, даже имени его не знаю.

— И что делать? Подчиниться и отдать на расстрел лучших офицеров?

— Выбери из штаба тех, кого надо защитить любой ценой. Дай мне список. Я передам его Штольцу и попытаюсь как-то уладить дело.

— То есть ты предлагаешь мне бросить своих подчинённых на смерть? Они мне верят! Я помогу им всегда!

— Мне тоже нелегко выбирать, но кто-то должен отправиться на плаху! Пусть лучше это будут второстепенные кадры, а не таланты!

— Глупость, огромная глупость! У нас в рядах и без того хаос, неужели они не понимают, чем сильнее давить, тем больше будет недовольство?! Неужели они рассчитывают, что во второй раз казнив всё руководство, обеспечат стабильность?!

— Я понятия не имею, о чём они думают. Побереги горло, оно тебе понадобится. Отправляйся лучше за списком, мне тоже надо подумать.

— Как прикажете, лорд-командующий.

Пассер несколько часов корпел над списком. Казалось невероятным, что так легко ему приходится решать судьбы людей. Ещё страшнее становилось от мысли, что когда-то в молодости он сам легко мог оказаться за пределами числа «счастливчиков», ведь способностями не блистал. А сейчас носит титул лорда-командующего. И зачем он нужен, если не даёт возможности защитить своих от произвола!

Он получал подобную бумагу от каждого адмирала, некоторые пытались защитить как можно больше, отчего фамилии приходилось вычёркивать. Среди них попадались порой известные бунтари, обладающие недюжинным умом или хитростью. Наконец, когда всё готово и утверждено, Уильям вызвал жандарма. Тот раскраснелся от злобы, ведь его заставляли ждать приёма несколько часов.

— Кхм-кхм, ваш манёвр закончен, лорд-командующий?

— Да. Можете приступать к чистке, но этих людей не трогать.

Он переслал списки, но тут же получил отпор.

— По каким причинам вы защищаете адмирала Гунна? Он известен своими высказываниями и смещениями офицеров, назначая на место аристократов каких-то выскочек! Вы поддерживаете его?

— Ни в коем случае, однако после смерти Раффеля мне некого поставить на его место. Если вы заберёте Гунна, грузовой флот останется без внятного командира, управлять такой массой пустоходов нужно уметь, а опыта у большей части нового офицерства нет. Поэтому удаление любого из перечисленных кадров во всех этих списках приведёт к нарушению работы флота вторжения. К ошибкам, которыми могут воспользоваться еретики в бою.

— Еретики в тылу не менее опасны! Они могут передавать данные врагам, готовить теракты, убивать своих командиров!

— У вас есть неопровержимые доказательства принадлежности этих людей к еретикам?

— Нет, но подозрений достаточно для казни. На пыточном столе все признают свою вину, мы не казним невиновных.

— Пока не предоставите доказательства, кроме допросов, я не дам арестовывать своих офицеров. Вам всё ясно?

— Как пожелаете. Я переговорю по поводу вашей защиты с лордом-протектором.

— Переговорите. Его приказам я подчинюсь, но не вашим.

— До встречи, лорд-командующий.

Пассер проводил его ледяным взглядом и рухнул в кресло. За бортом проплывали звёзды, тихо гудела вентиляция, флот двигался к Ишех прямым курсом. Мир еретиков, они знают, что к ним идут правоверные, террорист на станции точно был на их стороне. Или это мятежный рабочий? Такие тоже попадались, хотя жандармы никогда не делали разницы между социалистами и еретиками, казнили всех и всегда.

Чтобы успокоиться и не думать о людях, Уильям решил в тысячный раз повторить план. Флот захватывает Ишех, как будет проходить бой, неизвестно, ведь неизвестны оборонные сооружения планеты, однако победа будет на стороне Альбиона. Слишком велик флот, слишком велик опыт подобных операций. Несколько десятков навигаторов перетянут баланс любого сражения.

Далее на планете формируется аванпост, разворачивается независимая база снабжения, проводится заселение, еретиков сгоняют в резервации, где те либо примут новую истину, либо будут казнены.

С Ишех флот расходится, зачищая сектор, расширяя навигационную сеть и подготавливая её для прихода компаний с Альбиона. Через несколько лет образуется новая провинция с прекрасным центровым миром и большим потенциалом для роста вширь, в Захолустье, и для развития. Денег на проект не жалели, надо построить для древних родов стабильную экономику и промышленность, для чего привлекли лучших специалистов, учившихся в Железной гряде. Как бы ни был странен протекторат, его технологии и знания в разы превосходили таковые в королевстве, а поставляемая в уплату техника считается лучшей в своём роде.

Такой простой и выгодный план по усилению аристократии и старых порядков, путём дарования им новых земель. А буржуа остаются при старом и теряют влияние, они ведь не поддерживают вторжение, а значит, окажутся вдали от его выгод. Без влияния они не смогут давить на лордов и требовать создания парламента, угроза раскола исчезнет, а так исчезнет внешняя угроза еретиков. Двойная выгода.

Задачей Уильяма было лишь проследить, чтобы всё пошло так, как задумано, крупного сопротивления не ожидалось. Что могут сделать еретики, бежавшие из Альбиона четыре века назад? Если бы они могли напасть, сделали бы это после Альбукерка, а раз не сделали тогда, то почему должны сейчас? Их сила — блеф. Пассер получит медаль за истребление угрозы и надёжное место рядом с лордом-протектором, где его не достанут ни соперники, ни жандармы. Тогда и о переходе на гражданку подумать можно, наверное, о семье озаботиться стоит. Как-никак, он уже не молод, но и не стар. Самое время для брака. И выяснить, что случилось с отцом, он под конец увлекался вином и азартом, наверное, умер давно. Хотя бы поставить для него свечу королю Арктуру. Хорошая ожидается жизнь после кампании! До неё рукой подать! Поскорее бы!