Дети

Они играли во дворе. Около поленницы. Прятались, визжали как молодые морские свинки, метко швырялись друг в друга комьями глины.

Уже выпал первый снег, запечатлев на себе множество следов людей и животных. Легких морозец щипал уши и мокрые, холодные носы.

Маленькое окошко погреба, под самым потолком, хорошо пропускало воздух, но свет будто застревал в нем, не в силах сдвинуться с места. Илиас с трудом встал с соломы.Он исхудал, щеки ввались, и запавшие только запавшие глаза слабо светились в темноте. В его руках был окрепший дрозд.Птица сидела спокойно, иногда ласково проводя клювом по пальцам своего друга, будто пытаясь выразить ему свою благодарность.

Илиас подставил к стене ящик и забрался на него. Вытянутая рука как раз доставала до вентиляционного окошка.Он просунул туда птичку.

“Врядли я теперь смогу ухаживать за тобой” — прошептал он. — ”Мои силы тают, и мое время заканчивается. Хорошо что из нас двоих останется в живых хоть один. Пожалуйста, улетай. И унеси с собою часть моей души. “

Освободив таким образом дрозда, он спустился с ящиков и устало улегся на солому. Закрыв глаза, он представил Лес и своих сестер. Хотя бы мысленно они были вместе.

…………………………………………………………………………………..

Дети были слишком заняты своими играми, что бы прислушиваться к шуршанию у себя под ногами. Лишь маленькая девочка, почувствовав что то в воздухе, отошла от них. Ее давно привлекал холмик поросший травой, с небольшим окошком, в которое могла пролезть разве что мышка.

— ” Эх, вот если бы мне уменьшиться, и стать маленькой-маленькой — подумала девочка. — Тогда бы я узнала, что там за тяжелые вздохи и звяканье! Наверное, там живет какое-нибудь чудовище! Сколько бы я отдала, что бы одним глазком взглянуть на него! “

Так она размышляла, стоя у окошка погреба, и снежинки, похожие на маленькие, белые звездочки таяли, садясь на ее кудрявую, белокурую головку.

Она запахнулась в темно-зеленый плащ и присела на корточки, придвигая свое ухо к окошку. В нем что то отчаянно трепыхалось и пищало.

Она протянула руку и тут же отдернула. На снег вылез распушившийся и явно ослепший от неожиданно яркого света дрозд. Он сидел растопырив крылья, жутко испуганный и широко разевая клюв возмущенно кричал.

— Ты откуда взялся — неожиданно для себя, заговорила она с дроздом. — Тут холодно, ты же замерзнешь. — Девочка подняла перетрухавшего дрозда и завернула его в полу плаща.

— ”Странно, сказала она. — Как это в этом подвали оказался дрозд? Может быть, он там жил некоторое время? Но зачем? Вот бы мне туда пробраться! “

И тут она услышала чей то невнятный шепот. Некто словно бормотал что то, звук шел из глубины и ей стало страшно, но в тоже время любопытно.

— Эй, кто там есть? Неуверенно сказала она наклоняясь к окошку. — Вы чудовище или нет?

— Спасите меня, не чудовище, я, нет, нет! Я человек! — Голос был еле слышен, но слова можно было разобрать.

— Мне надо посоветоваться с бабушкой, она все знает! — девочка вскочила, собираясь бежать. — Я обязательно вернусь, не шумите тут только без меня! И она со всех ног помчалась в березовую рощу, где жила одна-одинешенька ее старая бабушка, слывшая в деревне “знающей”, а по-простому колдуньей.