Часть 2

— Ба-а… Вот уж точно — время над тобой не властно.

Уже давно озверевший от ожидания Хаук, в отличие от Кастиэля, голос подать побоялся. Нервничать он начал где-то часа через два после ухода Джея, но Командующий, безропотно разделивший с Хауком участь торчать черт-те сколько в неуютной комнатушке, уверял, что все в норме.

Сейчас прошло уже часов семь, не меньше.

Джей вернулся. Красивый. Особенно лицом.

Правда, судя по довольной ухмылке Каса, такое вполне входило в его понятие «нормы».

— Это тебя кто? Недовольные импы или наши на радостях?

— Да свали ты с прохода уже! — нецензурный ответ Джея перекрыли знакомые звонкие нотки. Джейд по-простому толкнула «внешнего» вперед, просачиваясь в комнату и пинком закрывая дверь. — Кас! Поверить не могу! Эй, это и есть наш высотник?! На такой халяве два профи — блеск! Да это будет прогулка налегке!

— Привет, Джейд, — «радость» встречи Кастиэля так и чувствовалась. Он даже отодвинулся на стуле, когда не в меру бойкая девка прошла вперед. И с каждым новым словом эмоции высотника читались все отчетливее.

— Да, он с нами.

— Стоп! Куда с вами?! Ты с ума сошел, Джерри? У меня… э-э… работа!

— Какая работа? Ты Командующий. Без отряда.

— Вот именно, я Командующий! Не суди по себе — в счет твоего тупого упрямства для тебя делали ряд скидок, чтоб ты знал!

— Это ты просто безотказный идиот. И поздравляю, ты назначен наглядным пособием.

— Чего?

— Мы идем вчетвером. Джейд — она брала задание. Я — как гарантия, что мы не сдохнем на ее «халяве». Ты — как наглядный пример профессионального высотника. И Хаук — как тот, кто будет тащить наши вещи, чтоб не мешаться под ногами бесполезной шкурой.

— Чего?! — это оба высотника выдали уже хором.

Хаук от такой перспективы и вовсе немного окосел. Это он-то «бесполезная шкура»?!

— Ладно — Хаук! — тем временем уже не на шутку вспылил Кас. — Он ученик — ты творишь, что вздумается. Но моего согласия спросить не хочешь?!

— Ты согласен.

Джейд довольно расхохоталась. Кас, кажется, выпал в осадок. Хотя сам же недавно описывал, какой из Джея прекрасный лидер. Отвык? Впрочем, и сам Хаук был недалек от этого состояния. Слова «наглядного примера опытного высотника» прекрасно описали все перспективы положения ученика при мастере. Блеск.

— И Хаук пока не ученик, — добил Джей, — так, в кандидатах. Для этого мы и идем: одного полноценного похода хватит, чтобы ты понял, так ли тебе нужна Пустошь. Если по возвращении тебе придет в голову попросить меня стать мастером — эта просьба будет настоящей.

— Разве мы уже не были в полноценном походе?

— Нет. Вести стадо по тропе — одно. Тащиться отрядом в горы с четкой целью — другое. Не волнуйся, ты быстро поймешь разницу.

— Ну, у меня нет выбора, да?

— Да. Сейчас мы идем к Страйду — Кастиэль с нами. Завтра с утра — на рынок. Подберем тебе снаряжение. Еще день на подготовку и выходим. Джейд за это время уточнит маршрут.

Все присутствующие переглянулись и пожали плечами. Спорить с Джеем ни у кого желания не возникло. Хаук вообще на это права, очевидно, не имел. Потому расходились как-то молча.

Слёзы.

Джей ожидал любой реакции на свое возвращение. Даже взял все инстинкты в кулак, чтобы не увернуться от удара по морде — ведь именно этот единственный он действительно заслужил. Но вместо гневной отповеди и мордобоя Страйд встретил его слезами.

И от этого нахлынуло чувство какой-то особенной, глубокой вины. Все эти пять лет Джей настойчиво гнал прочь мысли о самоубийстве, приходившие порой слишком часто и навязчиво. Основной причиной тому была месть. Но это утверждение и верно, и ошибочно одновременно. Ведь даже сейчас, когда казнь сорвалась, Джей с собой так ничего и не сделал. И не сделает. Не будет намеренно искать смерти в Пустоши, не будет нарываться на опасность, с которой заведомо не справится.

Потому что их медик обидится.

Потому что Мэй так много сил отдавала, чтобы спасти каждую из жизней.

Потому что все те, кто пожертвовал собой, чтобы спасти его и его семью, никогда не поймут и не простят этого шага.

Но за всеми подобными мыслями, утонув в боли прошлого, Джей сознательно забывал, что есть те, кому он дорог и по эту сторону. Сейчас его заставили об этом вспомнить слишком отчетливо. Не только Кас, не только Хаук, не только Джейд… Их много. И из настоящего, и из прошлого. И еще появятся в будущем — это неизбежность.

Рыдающий на его плече бугай-механик слишком яркое тому доказательство. А как себя вести Джей даже не представлял. Только положил руку на плечо, да так и замер. Молча. Позволяя другу выреветься и высказаться. Все же Райвен Страйд слишком уж эмоционален.

Но благодаря высотникам сцена не затянулась. Тем более Кастиэль был тут впервые, а сам хозяин дома слегка оторопел, когда осознал, что у него под крышей теперь целых два Командующих. Даже на стол накрыл как-то по-праздничному, постелив на исцарапанную столешницу выглядевшую чуть более прилично скатерть.

Ужин вышел ранним, но сытным и оживленным. Хотя похмелье еще аукалось, и Джей так толком ничего не съел. Зато оба высотника наворачивали за двоих каждый. Да и сам Страйд с удовольствием заедал потраченные нервы. Судя по всему, небольшой холодильник опустел окончательно, и механику светил глобальный поход за едой чуть раньше расчетного срока.

Джей же почти все это время молчал. Пытался собраться с мыслями, смириться с ситуацией, признать Хаука как кого-то, от кого может выйти польза. Если задвинуть прочь все сожаления, сомнения и боль, оставив лишь голую рациональность, можно было легко прийти к выводу: браться за обучение Хаука — гнилое дело. Сколько ему лет? Двадцатник есть точно — в это время некоторые с Пустошью уже прощаются. Кроме того, организм городского высотника привык к городской нагрузке. Привык к спокойствию и стабильности. Ну куда ему Пустошь? Развить чутье в этом возрасте очень трудно, а высотнику оно необходимо не меньше, чем центровому. Рефлексы? Положим, с этим проще — уже хорошо. Выносливость дело наживное. Опыт и знания…

— Хаук, ты ведь умеешь читать? — перебил кого-то из присутствующих Джей невпопад заданным вопросом. А ведь, кажется, за столом что-то оживленно обсуждали. Теперь же повисло озадаченное молчание.

— Конечно. Хизар научил.

— И много чего читал?

— Ну, газеты всякие… У Хизара только две книги было: старые сказки о прошлом и полный свод законов Империи. По ним я и учился.

— А городская библиотека?

— Ну…

— Понятно. Я наверх.

Провожаемый все теми же озадаченными взглядами Джей отправил свою тарелку в раковину и вышел из кухни. Итак, читать Хаук умеет. И то хлеб. Макс, помнится, не умел вообще ничего. Даже говорить толком не мог — и Джею пришлось очень много времени потратить на то, чтобы научить малого элементарным основам.

Сердце вновь отозвалось болью, жаром бросившейся к глазам и горлу. Джей остановился на предпоследней ступеньке и зло помотал головой. Нельзя позволить себе тонуть в кошмарах. Нельзя давать этой боли волю, если он хочет чего-то еще добиться от этой жизни.

Нет.

Нельзя давать этой боли волю, чтобы не срываться на Хауке. Мальчишка-высотник еще не стал окончательно его учеником, а Джею уже приходится думать и заботиться столь о многом. Что хуже — Макс тоже был высотником. Рассказывать то же самое, учитывать то же самое, заботиться о том же самом… Джереми Расселл знал, что отныне и ближайшие пару недель точно каждое его слово и действие будет рождать где-то внутри болезненное дежавю. И как с этим бороться, бывший лидер «К-9» не мог даже представить.

Обоих высотников долго ждать не пришлось. Видимо, с его уходом атмосфера за ужином сошла на нет. Страйд наверняка завалился спать, но для них троих этот вечер не закончится так просто.

— Раздевайся, — хмуро обратился Джей к старому другу, едва тот пересек порог комнаты. Шедший впереди Хаук споткнулся на ровном месте и ошарашенно обернулся, предательски розовея ушами. Да-а… Мальчик явно рос в интересном обществе. Кас, как на зло, еще добавил масла в огонь:

— А ты уверен, что ему уже стоит знать такие подробности нашей личной жизни?

— Это… Вы че задумали? — Хаук и вовсе неуверенно попятился к двери: — Вы скажите, я того… попозже приду.

— Садись! Ты принимаешь в этом самое непосредственное участие! Скажу больше — ради тебя все и делается! Считай, церемония приветствия новичка!

Джей хлопнул рядом по подстилке, не без злорадства наблюдая, как мальчишка явно борется с собой, но подчиняется. Кас же вздохнул и начал расстегивать пояс. Взгляд Хаука мигом уперся в пол. Туда же шмякнулся окончательно снятый предмет одежды. За ним разнокалиберные ремни, часть которых крепилась на корпус, другая — на ноги. Достаточно сильно мешавшие на равнине, они были незаменимы на высоте. Следом целой горой разномастного хлама легло все остальное снаряжение высотника, включая форменную куртку. Сам Кастиэль в итоге остался в одних штанах и майке. Сапоги, подошва которых также была специально модифицирована для подъема, стояли рядышком с впечатляющей свалкой.

— Хоть бы разобрал нормально. А лучше сам и объясняй.

— Тебе надо, ты и разбирайся, — хмыкнул Кастиэль и кивнул на мальчишку, — а то я и так смущаюсь. Только посмотри на этот взгляд!

И, не выдержав, высотник расхохотался, выходя из комнаты. Впрочем, его легко понять. Выражение лица Хаука, до которого дошло, насколько далеко происходящее от того, о чем он сначала подумал, было просто восхитительным подарком…

— На самом деле тебе повезло, что Кас с «официального мероприятия», которое требует полный комплект базового снаряжения. Вроде даже на парад высотники напяливают на себя меньше. Само собой, по городу во всем этом обычно не шляются. А вот в Пустоши все, что тут есть, ты будешь носить постоянно. И сверх того — дополнительное снаряжение, которое определяется целью, сложностью и длительностью похода.

Джей сделал паузу, и Хаук молча кивнул. Обиделся он, судя по всему, сильно. Но надо отдать должное — не проронил ни слова и даже не пытался перебить. С его характером это странно. Видимо, Кас успел запугать мальчишку на свой лад. Что же — так даже проще.

— Как ты можешь видеть, большая часть совпадает с тем, к чему ты привык. Главная разница в материале и весе. Городское снаряжение легкое и хрупкое, скорее всего не в состоянии выдержать плевка самой захудалой многоножки. Знакомься сам. Задавай вопросы. Любые. Даже если ты считаешь вопрос глупым — это не имеет значения. Что приходит в голову — спрашивай все. Это азы обучения. Уверяю, с этого момента и до тех пор, пока ты не откажешься от меня, как от Мастера — передо мной стесняться или бояться тебе просто нечего.

Чертовы ублюдки! Мрази! Оба! Нет, одного соседа с прекрасным характером ему не хватало — теперь двое! Проклятые «внешние» — в кайф им издеваться над «неопытной молодежью»! И как назло, в голову заползло то странное слово «юнга».

Хаук бесполезно стискивал зубы, стараясь сдержать ругательства и прогнать с лица проклятую краску. Нет уж! Такого приветствия от этой парочки он точно не ожидал! Тьфу! Но затем Джей начал говорить как-то сразу, без перехода от тупой подколки к серьезной лекции, и Хауку волей не волей пришлось слушать. Кас так и говорил: Джею наплевать, в каком состоянии его ученик… «Кандидат в ученики». Не важно.

Но вся обида, смущение и злость быстро исчезли, стоило Хауку осознать, что перед ним полное снаряжение профессионального высотника с огромным стажем и признанным мастерством. Не зря же Кастиэль Командующий! И все это можно потрогать, рассмотреть так близко, как захочется. Все внутренности будто наполнило чем-то легким и светлым. И, поначалу робко, Хаук потянулся к небрежно сброшенной на пол куртке — основе всего. Правда, действительно взять её в руки высотник решился, лишь получив от Джея разрешающий кивок.

Тяжелая.

Действительно очень тяжелая! С кучей ремней и заклепок, со сложной структурой застежки — такая одежка не будет сбиваться, как бы ты ни двигался. Наверняка плотно прилегает к телу, фиксируется даже к ногам — а значит, не будет «ходить» вверх-вниз.

— А разве она не сковывает движения? — задал свой первый вопрос Хаук, даже не успев его толком додумать. Предупреждение Джея было совершенно излишним: мгновенно утонувшего в собственном интересе высотника глупость его вопросов интересовала в последнюю очередь. — Она же, наверное, как корсет.

— Тебе, возможно, будет неудобно. Но твоя будет сильно отличаться, учти. Профессиональное снаряжение — не только высотников, а всех в принципе — делается на заказ. Потому и в разы дороже. Обговаривается каждый миллиметр, каждая заклепка, даже если она просто декор. Уверяю, каждый ремешок тут идет Касу в помощь, и ему-то безусловно удобно. Ты можешь померить, если хочешь. Я бы даже советовал тебе полностью надеть все это на себя. Роста вы примерно одинакового, но Кас крепче, будет немного висеть. Зато ты хотя бы узнаешь, что к чему — завтра наделаешь меньше глупостей, когда пойдем за снаряжением. Заодно поймешь, сколько все это весит.

Хаук кивнул и с внутренним трепетом залез рукой в рукав куртки. Подумать только! На нем действительно одежда настоящего мастера своего дела! И хотя гордость упрямо твердила, что это просто шмотка, кусок кожи со стальными вставками, захватившему все существо восторгу не было до подобных мелочей никакого дела.

Впрочем, соображалка еще работала, и кое-что в словах Джея Хаук заметил:

— Значит, твое снаряжение тоже заказное?

— Само собой.

Любопытство внутри Хука разгорелось еще больше, что, видимо, в полной мере отразилось у него на лице, потому как Джей усмехнулся и добавил:

— Не о том думаешь.

Что же, пришлось поумерить шило и вернуться к ремешкам Каса. С горем пополам, не без подсказок Джея, высотник смог облачиться во все это дело. Со второй попытки и под ехидные комментарии вернувшегося хозяина снаряжения Хауку удалось это сделать правильно.

Восторженное ощущение полета никуда не делось. Хоть весило все вместе действительно прилично — плечи и спина уже начинали понемногу ныть — странная ткань-кожа ощущалась необычайно приятно, хотя куртку пришлось натягивать почти на голое тело. Швы нигде не терли и не мешали. Сам материал оказался удивительно гибким. На первый взгляд очень плотный, он нисколько не сопротивлялся попыткам согнуть-разогнуть-поднять-опустить руки. Действительно, двигаться во всем этом было легко. Хотя ремни висели и, скорее всего, Кас чувствовал себя в этой куртке совсем иначе. Но после первых же движений Хаук понял, что сравнение с корсетом было ошибкой. Когда все плотно прилегает и фиксируется — куртка становится скорее второй кожей. Уж для своего хозяина точно — наверняка сроднился с ней за много лет.

Следующими на очереди стали сапоги. Размер почти подошел, но нога все равно болталась — стопа Кастиэля оказалась ощутимо шире.

— Ударь мысом о пол.

— Что?

— Вот так, — Кас встал и показал движение, со смешком добавив, когда у Хаука ничего не вышло: — Сильнее. Не боись, тебе тут вовек ничего не испортить.

От нового удара по подошве прошла дрожь и она стала как будто тоньше, подвижнее — это высотник понял сразу — зато мыс уплотнился, приняв форму чего-то вроде когтя.

— Вообще у этой штуки аж три формы, зависит от типа поверхности, по которой лезть. Но остальные получить сложнее, — с гордостью в голосе закончил Кас.

— Обувь высотников всегда трансформируется, — подхватил Джей. — То, в чем хорошо лезть вверх, редко подходит для равнины. Ноги устают больше, натирает, стопа становится не верно, чувствительность к поверхности другая — и так далее.

— Круто.

— Круто, не спорю. Но перчатки, полагаю, станут для тебя интереснее.

Хаук перевел взгляд на последнее, что осталось на полу. Перчатки из двух видов материала, обшитые сталью, казались высотнику самой непонятной деталью из всех. Даже он, городской, прекрасно знал, что секрет успешного подъема тут, на кончиках пальцев. Потому что сначала до опоры дотягиваются руки, и уже позже на нее встанут или не встанут ноги. Пальцы — еще одни глаза. Но перчатки Кастиэля были закрытыми и явно малоподвижными. Усиленные запястья Хаук еще мог понять, но сталь на кончиках пальцев — никак. Но раз оба: и Джей, и Кастиэль — говорят, что это необходимая деталь, выбора особого нет.

Перчатка оказалась мала. Судя по всему, пальцы Каса были чуть короче, а материал совершенно не растягивался. И ощущался он очень странно. Джей усмехнулся, нашел в окружающем барахле непонятно что забывший там камень и перекинул Хауку.

Высотник поймал.

И теперь смотрел на перчатку как на какое-то чудо.

— Руки — глаза высотника. Перчатки не только защищают их, но еще и усиливают твою чувствительность. Сейчас ты наверняка способен сказать, где в этом камне какая трещина и какой глубины. Но это еще не все. Насколько я знаю, перчатки Каса также способны к трансформации. У них есть когти. За счет того, что выбранный материал почти не деформируется, они становятся продолжением пальцев — легко рассчитать верное положение рук. Легко держаться. Кроме того, перчатки высотника обычно снабжены… контейнерами с краской. Да. Поздравляю, ты нашел их сам. Все четыре.

Хаук мрачно посмотрел на во всю веселящегося Джея и снова опустил взгляд на руки. Рассказ про когти ему понравился, сразу захотелось попробовать. Кто ж знал, что прямо в рожу выстрелит непонятно чем, воняющим… тоже непонятно чем! Кастиэль и вовсе откровенно ржал. Восторг, что охватывал Хаука, когда тут был только дающий короткие комментарии Джей, с приходом этого «наглядного примера» сменился острым чувством концерта, в котором ему, Хауку, выпала роль клоуна. Да черт бы их побрал! Обоих!

— Могли бы предупредить!

— Не успел, — со смешком развел руками Джей. Кажется, он действительно сочувствовал. Вернее, казалось до тех пор, пока проклятый вольный не добавил: — Краска, кстати, не отмывается. Ничем. Прости, Хаук, растворителя не существует, так что…

Джей снова развел руками, даже не пытаясь скрыть довольной лыбы. Ржач Кастиэля уже перешел в нечто беззвучное, изредка прерывающееся всхлипами. Вот уж кому весело. Свои бы первые шаги вспомнил, ублюдок. Наверняка там уже Хауку найдется, над чем смеяться.

Попытка утереть лоб второй рукой, без перчатки, оказалась бесполезна — на ладони ничего не осталось. Неужто эта дрянь еще и так быстро сохнет? Вздохнув, высотник стянул с себя куртку со всеми ремешками сразу и направился в ванную. Проверять правдивость слов своего драгоценного мастера.

О том, действительно ли ему так хочется в Пустошь, Хаук задумался уже сейчас.

Шкурное чутье буквально вопило — дальше будет веселее.

Им.