Глава 9. "Заложник обстоятельств"

Трехэтажное общежитие, выкрашенное лет тридцать назад в розовый цвет и порядком облупившееся, выглядело отталкивающе. С торца к зданию примыкали разрисованные детворой гаражи.

— Как тут вообще жить можно? — осматриваясь, спросил Андрей.

— А чего ты хотел? — ухмыльнулся Бережной. — Чтоб бомжи и бывшие зэки в пятизвездочных отелях поселялись?

Он уверенно прошел в подъезд, распихав у дверей грязное шмотье, даже на морозе издававшее невыносимое зловоние. Мальцев шел следом, пренебрежительно обойдя тряпки и проскочив в открытую Витей дверь.

— Ты прям как к себе домой идешь, — заметил он. — Фу, ну и вонища!

— Побухай с моё, и не в таких бараках побываешь.

Мальцев покачал головой и стал подниматься на второй этаж.

В коридоре вокруг разбитого сундука, служившего столом для бутылки и куска ржаного хлеба, толпились алкаши. Запах кошачьей мочи ненадолго смешался с табачным. Тусклая, заляпанная лампочка едва освещала лица мужиков. Толстяка среди них не было. При виде прилично одетых Мальцева и Бережного, в каменное лицо которого, к тому же, побоялся бы заглянуть самый отъявленный головорез, толпа затихла. Цоканье каблуков нарушил лишь чей-то сдерживаемый туберкулезный кашель.

Мальцев еще раз взглянул на клочок бумаги.

— Двенадцатая, — и ткнул в нарисованные мелом цифры.

Витя несколько раз обрушил кулак на старую деревянную дверь, судя по состоянию, явно не раз выбивавшуюся. Ответа не последовало. Мальцев задумчиво посмотрел на мужиков. С испугом и интересом они в гробовой тишине наблюдали за блатными.

В конце коридора появилась женщина. Андрей даже не успел разглядеть ее внешности, как она скрылась за дверью, и в ту же секунду оттуда выскочил толстяк. С прытью пантеры он сиганул в коридорное окно и скрылся.

— Твою мать! — ругнулся Татарин и рванул к окну.

Толстяк выпрыгнул на крыши гаражей. Видно его уже не было. Зато раздался безостановочный сигнал клаксона. Видимо, беглеца заметил Хохол.

Андрей выскочил на крыши, спрыгнул следом за Витей и сел в машину.

— Ну, где он?

— Быстрее, Малый! — сквозь хохот закричал Вовка, оказавшийся за рулем. — Ща догоним!

— Чего ты ржешь?! — разозлился Андрей и приметил быстро набиравшую скорость бежевую «копейку». — Это он?!

— Бля, пацаны, я такое только в кино видел! — не унимался Хохол. — Эта туша, как матерый спецназовец, с гаража спрыгнул, сделал кувырок и чуть ли не влетел в тачку! Я ни разу не видел, чтоб толстяки так бегали…

— Давай, гони! — саданул по панели Мальцев, не сводя глаз с «копейки».

— Да куда он от нас денется?!

Автомобиль раз за разом сворачивал, меняя направление, в надежде уйти от погони. Дрищ явно хорошо знал все подворотни своего района, искусно вписываясь в повороты и узкие переулки.

— Только не упусти, Вова! — запрыгал Андрей в кресле. — Повернул! Налево!

— Встречка, бля…

— Да хер с ней!

Послышался визг тормозов. От столкновения отделили считанные сантиметры. А вот толстяк, воспользовавшись заминкой, слегка оторвался.

— Не уйдет, говоришь?! — заорал Мальцев.

Впереди показалась длинная прямая, проходившая вдоль железнодорожных путей. К удивлению ребят, «копейка» резво стала набирать скорость, увеличивая отрыв.

— Витя, чего ты сидишь?! — не выдержал Андрей. — Стреляй уже, чтоб его!..

И последнее, что увидел боковым зрением, это появившийся между ним и Вовкой ствол обреза. Раздался оглушительный грохот, в тот же миг потемнело в глазах, от пороховой гари стало невозможно дышать…

Вовка едва смог удержать машину на дороге, влупив по тормозам, и, как только смог остановиться, пацаны вывалились на улицу…

Мальцев упал на колени и обхватил уши руками. Нескончаемый гул — это все, что он слышал. В закружившейся перед глазами картинке показался такой же скорчившийся Хохол и с недоумевающим видом вылезший с заднего сиденья Витя.

— Мать твою!.. — заорал во все горло Андрей, пытаясь услышать собственный голос. — Что это было?!

Хохол поднялся на ноги. Губы зашевелились, но друга Мальцев не слышал.

— Что?!

Вовка лишь отмахнулся, воткнул пальцы в уши и стал делать замысловатую гимнастику. Затем увидел лобовое стекло автомобиля и повалился в хохоте. Брови Татарина привычно скаканули на лоб. Он развел руки в стороны и придал лицу еще более глупый вид.

— …идиот, говорю! — сквозь смех попытался докричаться Хохол, поднимаясь.

— Не слышу! — слух стал понемногу возвращаться. — Витя, бля, ты вообще адекватный?! — Мальцев махнул рукой. — Кого я спрашиваю.

В растрескавшемся на тысячи мелких осколков лобовом стекле «девятки» зияла дыра. Бережной воспринял приказ Мальцева слишком буквально.

— Баран, я имел в виду, высунуться и по колесам стрелять! — заорал он на друга.

Вовка с интересом разглядывал дыру. Витя, вновь пожав плечами, побрел по дороге, не выпуская из рук обрез. Только проводив товарища взглядом, Андрей заметил «копейку», стоявшую наполовину в кювете. Быстрым шагом он направился следом и замотал головой в надежде избавиться от звона в ушах.

Заднее стекло машины было разбито, а на водительском сиденье, уткнувшись в баранку, сидел окровавленный труп Дрища.

— Браво, Витя! — взмахнул руками Мальцев и пошел обратно. — Ну, чего встал?! Поехали!

— А этот? — кивнул в сторону «копейки» Бережной.

— Обрез скинь…

***

Стоило только вернуться в клуб, как Мальцев прижался руками к батарее. Вовка — к чайнику. И лишь Татарин, немного съежившийся, присел на край дивана.

— Там что, похолодало? — насторожился Никита.

— Без лобовухи ездить вообще не алё… — трясся Хохол.

— Куда вы ее дели?

Андрей только хотел ответить, как заговорил Витя.

— Малый, ты сказал, стреляй, я и выстрелил! И нефиг в меня теперь тапком швырять!

Ник покачал головой.

— Всё понятно…

— И что ваш Дрищ? — вступил в беседу Сашка.

— Уже ничего… — поджал губы Мальцев.

Пальцы закололо. Почувствовалось долгожданное тепло.

— Я когда вернулся, тут только Никита был, — заговорил Сашка и стал копошиться в стопке бумаг, что лежала на коленях. — Он мне рассказал про Дрища. Мы с маман пробили его. Так вот, у него есть сводная сестра. А у сестры — дача в Изумрудном, — и показал от руки набросанную карту.

— В Изумрудном? — переспросил Хохол и насупился. — Так вот, Андрюха, почему Дрищ вдоль железки поехал! Там к Изумрудному можно выехать по грунтовке мимо КП!

— Уверен?

— Абсолютно!

В дверях появился Виталик, рассеяно осмотрелся и пожал плечами.

— Пацаны, я только узнал…

— Витя, бойцов ни одного нет? — Мальцев привычно строго посмотрел на Татарина.

— Извините, директор, вы сами приказали их по адресам отправить.

— Значит, сами поедем, — и оторвался от батареи. — Оружие подбери. Ребят, жизнь Насти в наших руках…

Пацаны молча кивнули, готовые прийти на выручку. Ни один, даже Ник, не засомневался в правильности решения Мальцева. Надо, значит, надо!

Начинало смеркаться, но фары Мальцев приказал не включать. Машины с трудом пробирались по заснеженной дороге. Проехав первую улицу, Сашка притормозил.

— По идее, за углом, третий участок.

Андрей вышел. Ехать дальше было опасно. Он осторожно выглянул из-за забора и присмотрелся. Тишина. За оградой виднелась лишь крыша небольшого одноэтажного домика. Труба дымилась, а значит, внутри кто-то есть. Мальцев услышал, как в ушах все сильнее отдается стук сердца.

— Виталик и Сашка, вы — через огород. Старайтесь не мельтешить перед окнами, — скомандовал он. — Хохол, Ник, вы — со стороны бокового окна. Мы — через вход. Витя, обрез с собой?

Бережной кивнул и хлопнул себя по груди.

— Когда войдем, скинешь. Если менты их накроют и найдут обрез, Зуб не выкрутится, — Андрей еще раз выглянул. — Все вооружены?

Ребята показали стволы.

— Ну, с Богом!

Пока пробирались к домику, каждый шорох казался Мальцеву грохотом. Снег скрипел под ногами, словно старые ржавые качели, плащ терся о брюки не привычно тихо, а с особым шуршанием. Все вокруг пыталось выдать их присутствие.

В окне отчетливо мелькали два силуэта. Второе, скорее всего, из другой комнаты, было забито досками. Андрей аккуратно заглянул, но Настю внутри не увидел. Вероятно ее заперли там, в заколоченной комнате. Зуб сидел за столом и ковырялся вилкой в тарелке, второй — копошился у печки.

Из-за угла выглянул Вовка и пожал плечами. Это с их стороны оказалось забитое окно. Мальцев жестом подозвал ребят.

— Я выбиваю дверь, вы с Татарином входите первыми, — заговорил он шепотом. — Схватятся за стволы, гасите.

Молча стал отсчитывать пальцами от трех до нуля, после чего мощным ударом ноги врезал по двери. Пацаны влетели в помещение молниеносно.

— Только дернись, сука, загашу на месте! — зарычал Бережной.

Мальцев бросился вовнутрь. Хохол к этому моменту уже отправил Зуба на пол ударом ноги. Второй, с кочергой в руках, вжимался в угол. И только боковое зрение заметило движение за спиной…

Татарин среагировал быстрее Андрея, но в этот раз Мальцев оказался готов к грохоту выстрела. На пол повалился третий, незамеченный ранее, — из рук его выпал «макаров».

— Я же сказал, загашу! — Витя вновь навел оружие на противников.

— Не стреляйте, мужики! — взмолился тот, что вжимался в угол, и отбросил кочергу в сторону.

И лишь Зуб, облизывая окровавленные губы, заливался хохотом лежа на полу.

Андрей положил свой пистолет на стол и ринулся к закрытой комнате. Откинул щеколду и вошел. В углу, у заколоченного окна, на полу сидела Настя. Зажав ладонями уши, она неподвижно смотрела куда-то перед собой.

Он подошел и, присев рядом на корточки, осторожно дотронулся до ее плеча. Настя вздрогнула и, медленно повернув голову, взглянула на Андрея. Заплаканные глаза блеснули, когда в них попал свет. Самые родные глаза, самые любимые…

— Я верила, что ты придешь, — тихо произнесла, медленно опустив руки, а затем прильнула к нему и замерла.

Андрей почувствовал ее горячее дыхание и только сейчас успокоился. На смену ушедшему страху пришла злость. Будто издалека вновь послышался полубезумный утробный смех.

— Извини, милая, — отстранился Андрей и, выйдя из комнаты, с разворота врезал ногой Зубову прямо в челюсть, а затем схватил его за волосы и с силой стал вбивать лицом в дощатый пол. — Ты будешь умирать долго и мучительно, мразь!..

— Всем лежать, работает ОМОН!.. — послышались крики с разных сторон.

Не прошло и секунды, как ребята оказались придавленными к полу. В дом ввалился отряд. Профессиональные бойцы обезоружили каждого и уже проверяли другие комнаты.

В помещение вошел Круглов.

— А-а, так ты девку трахаешь, чтоб с ментом скорешиться, гнида красная?! — едва разборчиво пробормотал Зуб, но тут же оказался придавленным ногой одного из омоновцев.

— Товарищ майор, — отчитался крепыш в маске, — Один безоружен, один мертв. Двое, предположительно, похитители. Остальные со стволами. Племянница ваша, — кивнул в сторону комнаты, где в темноте стояла Настя, — жива и невредима.

Круглов закурил и осмотрелся. Настя, бледная до синевы, медленно, пошатываясь, вышла из темноты и обняла дядю.

— Все хорошо, родная, — выдохнул он в сторону, с трудом сглотнув подступивший к горлу комок, и вновь повернулся к омоновцу, указав сигаретой на Мальцева. — Этого отпустить, остальных в КПЗ.

Андрею разрешили подняться. Настя встрепенулась и, подойдя к нему, молча взяла за руку. Мальцев не повернул к ней головы — он с презрением смотрел на майора в то время, пока из дома выводили всех его друзей.

Настя все поняла. Она развернулась и, слегка нахмурившись, посмотрела на Круглова.

— Отпусти их! Слышишь, дядя, отпусти!

— Ты едешь со мной, — коротко и хлестко ответил тот и вышел.

— Никуда я не поеду, — тихо прошептала она, помотав головой.

Один из омоновцев взял Настю под руку и требовательно вывел из помещения. Сопротивляться она не могла — было видно, что еще немного, и лишится чувств.

Внутри остался лишь Мальцев. Он улыбнулся с обидой, вздохнул и присел на стул. Настал именно тот момент, когда сигарета была ему необходима.

Только что он спас жизнь любимой. Но спас ценой свободы друзей. За незаконное ношение Круглов с радостью впаяет им срок. Вот и конец становлению «Заводских». Один Андрей не сможет бороться с Лисовскими. Слишком сильна поддержка ребят, и оказаться сейчас без них стало равносильно тюрьме. Словно не Настя недавно сидела взаперти, а он сейчас оказался. Абсолютно один, с чувством, от которого грудь захотелось вывернуть наизнанку. И не помогла даже самая глубокая затяжка…

***

Около получаса ребята сидели в полной тишине. Дежурные милиционеры, то и дело, проходили мимо, не обращая на заключенных внимания. Сидя по разным углам, пацаны даже не переглядывались, каждый, погруженный в собственные мысли. Хотя мысль была одна на всех — неужели на этом всё?

Вдруг, Хохол улыбнулся с оттенком отчаяния и негромко стал напевать неизвестную песню.

— Кольщик, наколи мне купола, рядом чудотворный крест с иконами, чтоб играли там колокола с переливами и перезвонами. Наколи мне домик у ручья, пусть течёт по воле струйкой тонкою.

Чтобы от него портной судья не отгородил меня решёткою. Нарисуй алеющий закат, розу за колючей ржавой проволокой. Строчку: "Мама, я не виноват!" наколи, и пусть стереть попробуют…

— Это что еще за творчество? — промелькнула улыбка у Сашки.

— Михаил Круг, — Вовка постучал пальцем по лбу. — А какой текст у песни, а?

— Херня… — отмахнулся Никита. — Вот песня клевая. Не жди меня мама, хорошего сына. Твой сын не такой, как был вчера-а-а…

— Меня засосала опасная трясина… — во все горло подхватил Хохол, — и жизнь моя — вечная игра!

— Парам-пам-пам, па-парарам-пам-пам! — подпрыгнул Татарин и стал отстукивать ритм.

— А ну, заткнулись там! — послышался громкий голос дежурного.

— А ты нас выгони! — и камера разразилась хохотом.

— Пиши, — Михаил Сергеевич положил перед Настей листок и ручку. — Всё с самого начала. С того момента, как они похитили тебя.

Дочка бросила на Круглова обиженный взгляд, сжала зубы и процедила:

— Выпусти ребят.

Дядя вернулся к своему рабочему месту и стал крутить в руках авторучку.

— У каждого в момент задержания изъяли оружие. Убит человек! А я должен глаза закрыть?

— Они спасли меня! — со злостью прыснула племянница. — Не ты!

— Пиши! — он поднялся и прошел к двери, выкрикнув в коридор. — Дежурный! Заводи по одному!

Из камеры на все отделение доносилось пение задержанных.

— Где твои семнадцать лет? На Большом каретном! А где твои семнадцать бед? На Большом каретном…

Круглов закрыл дверь и покачал головой. Украдкой заметил, что Настя, склонившись над листком бумаги, смеется.

— Устроили тут… — выругался и снова уселся за стол.

В кабинет завели Витю Бережного. Вместе с ним в помещение вновь ворвались громкие фразы ребят.

— А где твой черный пистолет? На Большом каретном! А где тебя сегодня нет? На Большом каретном…

Витя уселся с другой стороны стола, сложил руки на груди и уставился в ночную темноту за окном. Следователь некоторое время изучал крепыша, закурил. Затем протянул листок.

— Пиши.

Не поворачивая головы, Бережной спросил:

— Что?

— Как всё было…

— Зашли, дали по морде.

Круглов натянул губы в улыбке. Крепкий парень, не сознается, сколько не выбивай правду.

— Кто стрелял в убитого? — попытался он.

Татарин пожал плечами.

— Откуда я знаю. Сам застрелился, с испугу…

Майор заметил, что Настя в этот момент замерла. И понял, что эти же слова теперь увидит в ее показаниях. Даже она не сдаст ребят, хоть и придется встать на другую от дяди сторону.

Он курил медленно, молчаливо выжидая, когда Бережной допишет свою часть показаний. Когда задержанный положил ручку, Круглов посмотрел на дежурного и кивком указал, что парня пора выводить. Тот прихватил Витю под руку и вывел в коридор.

Из камеры донеслись слова очередного шлягера.

— Сижу на нарах, как король на именинах, и пайку «чёрного» мечтаю получить. «Сидю-глядю» в окно, теперь мне всё равно, решил я факел своей жизни потушить…

Настя снова рассмеялась, узнав горластого Вовку. На этот раз даже Михаил Сергеевич покачал головой с улыбкой. Давно в отделении не происходило таких «концертов». Майор посмотрел на племянницу, поймал себя на мысли, что безумно счастлив видеть ее в своем кабинете, и впервые испытал жалость к ее избраннику. И даже сам удивился внезапно проскользнувшему чувству.

Не подвело следователя ментовское чутье. Как вовремя он установил слежку за Мальцом! Словно знал, что пацан не угомонится. И оказался прав.

Задумчиво Круглов вертел в руках авторучку, постукивая по столу разными ее концами.

Но, как ни крути, Малец его здорово выручил. А майор в ответ отобрал самых близких людей. Разозлившись то ли на самого себя, то ли на шальные мысли, Михаил Сергеевич отбросил ручку в сторону и слегка стукнул по столу кулаком.

За тем решением, что он готовился принять, следователь прекрасно понимал, потянутся тысячи проволочек, и каждая может стоить не только карьеры, но и свободы. Но и иначе поступать не хотелось. Неправильно это с точки зрения совести. Как потом дочке в глаза смотреть, когда обескровленного Мальца растерзают Лисовские? А они это обязательно сделают. Уже, скорее, из принципа.

Круглов тяжело вздохнул и потянулся к телефону, одной рукой перелистывая страницы блокнота. Нашел, наконец, номер спортивного клуба и быстро провернул циферблат.

Андрей прошел мимо занимавшихся в зале ребят и закрыл за собой дверь. Не хотелось ни с кем разговаривать. Да и не было среди них такого друга, как задержанные Кругловым пацаны. От злости и обиды хотелось разнести офис в щепки. Взгляд невольно метнулся к тумбочке со спиртным. Но и оно сейчас не поможет. Ведь не с кем Андрею выпить теперь.

Мальцев упал на диван и закрыл глаза, пытаясь отвлечься мыслями о Насте. Скоро он сможет обнять ее, зарыться в мягких каштановых волосах, насладиться бархатной кожей. Но каждая мысль возвращала к друзьям.

Что делать теперь без молчаливо выполнявшего любое поручение Вити? С кем поговорить, когда на душе действительно тяжко, кроме Хохла? Кому, как не Сашке, доверить самые глубокие чувства? Стало стыдно перед Виталиком. Брата не уберег, а теперь и его самого за решетку отправил. Начала душить ответственность перед Никитой. Вот уж кто не сможет выжить на зоне. Ни дай Бог, если вытащить их не удастся. Нужен лучший в области адвокат.

Андрей вскочил и стал просматривать записную книжку в поисках номера кемеровского депутата Семеныча. Уж кто-кто, а этот мужик может выручить. Но от поисков отвлек затрезвонивший телефон.

— Алло…

— Малец, ты? — только Круглов называл его так.

— Да, — язвить, как это делал обычно Андрей, не хотелось.

— Забирай свой оркестр. На днях каждого за руку приведешь. Я скажу, что писать в показаниях…

Следователь положил трубку, а Мальцев от неожиданности не смог сделать даже этого. С открытой улыбкой и так и не выкатившимися слезами он стоял какое-то время и не верил в то, что услышал.

Уже через десять минут он примчался к отделению. На крыльце горланили развеселые пацаны.

— А вот и «директор»! — зашагал навстречу Вовка.

С нескрываемой радостью Мальцев прижал друга к себе как можно крепче.

— Даже представить не могу, что вы сделали, раз он решил вас отпустить…

— Мы им такой концерт дали, что нас еще лет десять вспоминать будут! — рассмеялся Сашка. — Вот за это дело уж точно надо выпить!

— Подождет выпивка, — немного строже ответил Андрей. — У нас деловая встреча…

***

Настя, стоило только Круглову положить трубку, вскочила и прильнула губами к щетинистой щеке дяди, крепко сжимая его в объятиях. Затем отстранилась и присела напротив. Глаза горели неведомым дяде огоньком. То и дело, Настя поглядывала на него, все сильнее расплываясь в улыбке.

— Ну, говори уже, что задумала, — мягко потребовал Михаил Сергеевич и улыбнулся в ответ.

— Хм, — она покачала головой, — Только если ты пообещаешь не орать.

— Начинается…

— Поехали завтра на дачу?

Круглов не ответил. Чувствовал, что этими словами ее предложение не закончилось. Лишь слегка приподнял бровь.

— Я, ты и Андрей… — осторожно произнесла Настя и замерла в ожидании реакции.

— Ты с ума сошла?! — лицо дяди посуровело в один миг. — Он, между прочим, подозреваемый, дело которого я веду! Мне и так теперь с пацанами его разбираться. Как ты это себе представляешь?

— Ну, дядечка…

— Настя, дочка, я с твоим уголовником на брудершафт пить не собираюсь, — гнул свою линию Круглов. — Сколько раз я тебе говорил, не связывайся с бандитами. Всю жизнь я уберегал тебя от этого, изо всех сил тянулся, чтоб будущее твое было нормальным, безоблачным…

— Да с кем бы я не связалась, ты всегда будешь против! — фыркнула Настя и уткнулась в шарф.

— Это еще почему?

— А ты забыл, как назвал Вальку Филатова из художественной школы, когда я его домой привела? Нормальный мальчишка был, воспитанный, образованный, талантливый, между прочим!

— Ну, и как? — Круглов, сколько ни силился, не мог вспомнить художника в своем доме.

— Что за сопля у нас по дому ходит, вот что ты сказал! Мужик должен быть мужиком, а не художником, умирающим от тяжести кисточки! Ну и что, нашла я мужика. Сильный, уверенный в себе, опять не нравится, — Настя сжимала губы от злости. — Виновата я что ли, что все нормальные мужики — это рэкетиры… — на мгновение задумалась, — или рэкетиры!

— А я, по-твоему, не нормальный? Я же не бандит, — прицепился к словам Михаил Сергеевич.

— Да ты еще хуже!

— Вот, спасибо! — и угрюмо хмыкнул.

Пару минут просидели в тишине. Настя дулась, а Круглов уперто не смотрел в ее сторону.

— Ну, разочек… — не выдержала она. — Попытаетесь пообщаться, вдруг, найдете общий язык. Он ведь хороший парень, и в бандиты подался, только чтобы Лисовских на место поставить. Не избей они их, пошел бы работать, как все нормальные люди… Дай ему шанс, дядюличка мой, а? Не получится, разбежитесь и будете грызться, как собаки, и дальше. Дело ваше. Но попытаться же стоит, ради меня…

Настя умела надавить на чувства Круглова. Своих детей Бог не дал, поэтому Настюшка, так он называл ее в детстве, заменила всех родных. Она осталась единственным близким человеком, и дядя позволял себе иногда баловать ее заботливостью.

Он очень ее любил и готов был голову сложить за нее. Дать образование, устроить личную жизнь, да и вообще — сделать счастливой. Других целей давно уже не имел. Он и с Лисовскими связался из-за того, чтобы его девочка не знала нужды.

Родителей Настя лишилась в тринадцать. В один момент Круглов и маленькая девчонка Настенька остались наедине с горем. Михаил Сергеевич потерял сестру. Он никогда не был женат, называя холостяцкую жизнь издержками ментовской профессии. Но бросить ребенка не мог. Настя теперь всегда ездила на заднем сидении «Волги», все свободное время дурачилась с сослуживцами тогда еще участкового, и с серьезным видом рассматривала всяческие улики в микроскопе криминалиста Федотыча. Дочь полка, привыкли называть ее в управлении. Начальство вошло в положение, тем более девочка не особо досаждала работникам. И по окончании школы никто не удивился, когда Настя твердо заявила о желании учиться на юридическом. Лишь в коридорах отделения стало непривычно тихо и серо, а Круглов все чаще стал появляться на работе с подавленным настроением, скучая по любимой дочурке…

— Ладно, — ответил он и закурил, — давненько я плов не готовил.

В ту же секунду Анастасия расплылась в довольной улыбке. Оставалось только уговорить Андрея.

***

Димон, перегонщик автомобилей из Приморья в Кемеровскую область, оказался умнее, чем выглядел. К криминальному миру он не имел отношения, но, как заработать хорошие деньги, уяснил сразу. Этот малый, худощавый низкорослый с темными кудрявыми волосами и простоватым выражением лица, умело подстроился под «изменения системы».

Когда Димон встретил Мальцева, то сразу смекнул, что с ним лучше дружить, чем просто выплачивать еженедельный гонорар. В голове созрела мысль, друзья, не раз убеждавшиеся в правильности его суждений, подхватили. И вот, на парковке кафе «Алиса», недалеко от железнодорожного вокзала, Мальцев и компания рассматривали новенький цвета переспелой вишни «Митсубиши ГТО». С мальчишечьим восторгом ребята обхаживали автомобиль, заглядывали внутрь, пробовали посадку сидений и удивлялись красоте стайлинга. Все они впервые узнали, что диски могут быть литыми с хромированным напылением. Картинка из сновидений каждого водителя стала для Андрея реальностью.

Сказать, что он был рад, значит, ничего не сказать. Мальцев расплывался в улыбке, сдувая пылинки с горевшего светом фонарей наполированного кузова.

— Ну что, принимаешь подарок? — с довольной ухмылкой спросил Димон.

Андрей расплылся еще сильнее. Подошел к перегонщику и крепко сжал его руку.

— Все бабки спустил за нее, наверное?

Димон отмахнулся и сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что обсуждать цену подарка не собирается.

— Слушай, а сколько машин вы пригоняете в месяц? — заинтересовался Андрей.

— Десяток, полтора… — и состроил гримасу. — Тяжело. Бандиты не только в нашей области работают. По дороге на каждые сто километров приходится один-два сгоревших автомобиля. Это только те, кто решил, что сможет отбиться, — замолчал на секунду. — Понимаешь, насколько это опасно?

Мальцев лишь рассмеялся в ответ. Он никогда не чувствовал такую уверенность, как в последнее время. Деньги сами шли в руки, воры уважали, а бизнесмены задабривали, понимая разраставшееся влияние Андрея. А сегодняшний вечер вообще не оставил сомнений ни в силе, ни в фарте.

— Я спать ложусь не с подругой, а со стволом. Мне ли не знать об опасности, дружище! — Мальцев похлопал собеседника по плечу и закурил. Он снова уставился на машину, но вдумчиво, с легким прищуром.

— Опять завис… — прокомментировал Никита, указывая пальцем на Мальцева. — Ща что-то будет!

Друзья увлеченно следили за лидером.

— В партнеры меня взять не желаешь? — удовлетворил, наконец, Андрей ожидания товарищей.

— От чего же нет, — Димон наиграно пожал плечами. — Условия?

— Твои каналы, мои деньги и люди. За безопасность груза можешь быть спокоен, — Мальцев следил за реакцией парня. Видимо, Димон ждал от него подобных действий. — Только объемы должны быть раз в десять больше…

Парень замялся, просчитывая в уме варианты такого тандема.

— Заманчиво, — признался он, взъерошив шевелюру. — А в тебе есть коммерческая жилка!

Андрей рассмеялся.

— А чем я тебе не коммерсант? Просто за себя постоять могу. А люди решили назвать это рэкетом, — он подошел к автомобилю и повернул ключ в зажигании.

Машина завелась мгновенно. Сашка прильнул к капоту, изумленный тихой ровной работой двигателя.

— Это что, она работает так? — раскрыл он рот.

Мальцев уселся, выдержал паузу и резко надавил на педаль газа, на что стадо почти трех сотен коней ответили из-под капота мощным напористым ревом.

— Ох, нихрена себе! — с легким испугом вперемешку с необузданным желанием попробовать авто в динамике, воскликнули друзья.

— Прокатимся?! — закричал с радостью в голосе Мальцев, дождался, пока Сашка и Никита усядутся, и бросил Димону на прощание: — С тебя расчеты, да побыстрей!

И воткнул первую скорость. Все четыре колеса с визгом сделали несколько оборотов, врезались в снег, и машина стремительно стала разгоняться. Прошло пять-шесть секунд, а стрелка спидометра, перевалив за сотню, продолжала двигаться.

— Юх-ху! — орал во все горло Сашка. — Давай, Андрюха, жми!

Мальцев был сконцентрирован. Он не слышал криков товарища, не чувствовал, как тот лупит по плечу. Он остался наедине с дорогой, словно слился с автомобилем воедино, испытывая прилив адреналина соразмерно набиравшейся скорости. Улица заканчивалась, упираясь в соседнюю, и войти в прямоугольный поворот казалось нереальным.

— Твою мать, Андрей! — не на шутку испугался Никита. — Ты тормозить думаешь?! Убьемся, бля!

Но водитель нажал на тормоз перед самым поворотом. ГТО сбросила скорость до сотни, после чего Андрей с силой дернул ручник на себя и выкрутил баранку. Машина с заносом влетела на соседнюю улицу, прошла в полуметре от фонарного столба и вновь стала разгоняться.

— Придурок! — истерически кричал Никита. — Останови машину!

— Давай! — перекрикивал его Сашка, за что получил мощный удар по уху от Никиты. — Выжми из нее всю дурь!

Мальцев не слышал их. Впервые он так мчался, и поймал себя на мысли, что ему это нравится. Он не заметил, как подрулил к клубу. Казалось, прошло не больше минуты. Никита выскочил из машины и, дождавшись, когда вылезет Андрей, бросился на него с кулаками.

— Дебил! Я никогда в жизни с тобой не сяду в машину!

Мальцев просто смеялся в ответ. Кровь, переполненная адреналином, все медленнее перекачивалась по телу. Слегка потемнело в глазах и сильно захотелось курить.

— Это было круто, братан! — шепотом, даже тихим визгом произнес Сашка на ухо Мальцеву, чтоб еще сильнее не злить разъяренного Никиту.

Из клуба вывалилась толпа. Братки восторженно разглядывали авто. Безучастно стоял в стороне только Виталик. Андрей заметил серое настроение друга и подошел ближе.

— Чего смурной?

Кулагин протянул Андрею клочок бумаги. Мальцев развернул ее и прочитал послание Бугая.

«Я за тебя, брат. Только не забывай»

Андрей смял бумагу, каждая жилка на лице напряглась. Как же обидно вышло с Лёшкой! Злость, даже гнев, осознание безысходности и куча других чувств смешались воедино. Под руку попался Виталик.

— Значит так, — сухо заговорил Андрей, — скоро начнем поставлять в область автомобили. Отвечать за эту тему будешь ты. Поедешь в Приморье, притрешься там, узнаешь, как ввозятся автомобили в страну, сколько стоят в Японии. Первое время будем сотрудничать с местными перегонщиками, потом нужно будет от них избавиться. Бабки, похоже, хорошие. Упускать эту тему нельзя.

Мальцев решил пойти дальше, чем предполагал перегонщик Димон. Партнер нужен был ему только для того, чтобы раскрутить бизнес по накатанной тропе, но не более.

— Сослать меня решил? — грубо бросил Кулагин, поджимая губу.

— Тебе не повредит смена обстановки! — Андрей повысил голос. — Ходишь сам не свой, от движения откалываешься. Мне нужен боец, а не тряпка! Что тебя держит здесь, могила брата?!

— Андрей, не борзей! — ввязался еще не успевший остыть Никита.

— А ты уже трусы успел поменять? — перевел внимание Андрей на коротышку. — Смотрите-ка, крылья расправил!

Он чувствовал, что срывается. До сих пор на него, как красная тряпка, действовал разговор с Лукичом. Старик его чем-то привлек, и Мальцев даже прислушался к нему. Взбесили воры, возомнившие, что могут решать за него, за Андрея, а он всего лишь выполнять их указания. Никогда в жизни Мальцев не прогибался. Привык все делать сам. И ощущать себя пешкой в чьей-то игре было невыносимо.

А страдали друзья, и Андрей прекрасно все понимал. Потому что дружбой дорожил. Друзья — это непоколебимое, святое, семья. Нужно было отвлечься, расслабиться. Ему нужна Настя. С ней он становился, спокойным, нежным, романтичным. С ней все иначе, плевать на разборки, на воров, которые захотели распоряжаться его судьбой. С ней весь мир казался другим. Как воздух нужна, как вода…

От мыслей отвлек Вовка Хохол. Мальцев задорно называл его доктором за умение сглаживать конфликты. При этом Вовка всегда изъяснялся вежливо, ровно и с употреблением вычурных замысловатых фразочек. Одним словом, доктор.

— Андрюха, йихай до дому. Що толку браниться с друзьями. Разве станет от этого легше? Ходить потом, косо глядеть друг на друга…

— Не лечи меня! — отмахнулся Мальцев.

Он сел в автомобиль, проревел злобно двигателем и укатил к возлюбленной.

Настя в самом деле действовала на Мальцева иначе. Стоило ей только сесть в машину, как нервозность улетучилась, тело наполнилось теплотой, почувствовался родной запах. Она прильнула губами к Андрею. Соскучилась, долго не хотела от него отрываться.

— Оранжевый… — заметил Мальцев новый шарф.

— Это цвет пламени, балбес! — поправила Настя и указала на переливающуюся из красного в желтый материю.

Затем все же осмотрела салон.

— Космический корабль какой-то… — Настя осторожно проводила пальцем по кнопочкам, удивлялась автоматически опускавшимся стеклам и даже восторженно взвизгнула, когда Андрей продемонстрировал рев двигателя. — Дурачок, соседей разбудишь!

Она временами хихикала, с интересом слушая о последних событиях в жизни Андрея, наблюдала за мелькавшими в окне городскими огнями, и баловалась, осторожно отвлекая водителя от дороги.

— Андрюша, — вдруг заговорила она с игривым огоньком в глазах, — а мы завтра едем на плов.

— И куда же?

Андрей припарковал автомобиль на смотровой площадке, самой высокой точке города, где частенько проводила время молодежь.

— На нашу дачу.

— На вашу? — Мальцев насторожился. — А кто будет готовить плов?

— Мой дядя, — ответила она и посмотрела на бойфренда ожидающе. — Не переживай, он пообещал быть вежливым по отношению к тебе…

— Настя, да ты с ума сошла?! — не дослушал Мальцев. — Ты хочешь, чтобы он меня и приготовил? Нет уж, милая, я не поеду!

Настя возмутилась. Спина выпрямилась, взгляд стал жестким и бескомпромиссным.

— Мальцев! Как ты думаешь, кто меня под венец отдавать будет? — от её резких слов Андрей опустил глаза. — Так и будешь бегать от него всю жизнь? Круглов — семья моя, Андрей, и, хочешь ты этого или нет, тебе придется считаться с ним!

Мальцев вздохнул. Опять его прижали к стенке. Только на этот раз что-то внутри не могло сопротивляться. Ей он отказать не мог, хоть и идея Насти, мягко говоря, настораживала.

— Но если он попытается смешать меня с грязью, я сразу уеду!

— Не попытается… — удовлетворенная Настя вновь прильнула к Андрею.

Затем, когда закурил, Настя сбросила с себя шубу, откинула спинку сиденья до самого конца и, устроившись полубоком, стала зазывающе смотреть на любимого. Специально расстегнула две верхних пуговицы на кофточке, чтобы Андрей мог разглядеть выступающую под ней грудь. Медленно водила кончиками пальцев от шеи вниз и обратно, возбуждая его все сильнее.

Мальцев чувствовал неукротимое желание. Остатки адреналина еще гуляли в крови, лишь усиливая влечение. Андрей глазами хищника смотрел на свою жертву, готовый разорвать одежду в клочья. А Настя только этого и ждала. Она чувствовала то же самое. Эмоции, новый автомобиль и воинствующий вид Мальцева умножали желание во сто крат…

— Мм… — пророкотал Андрей, не открывая рта и приблизился к Анастасии. — Что ты делаешь со мной, Маленький...

***

Темно-красный «Митсубиши» въехал на территорию дачи Круглова ровно в полдень. Михаил Сергеевич успел уже разжечь огонь и на улице, где собирался готовить плов, и в домике, прогрев замерзшее помещение.

Андрей и Настя вылезли из машины и прошли к столику, на котором стояла лишь бутылка красного вина. Из домика вышел дядя, приветливо улыбнулся, после чего обнял племянницу и крепко сжал руку Андрея. Их глаза впервые сегодня встретились. К удивлению, Мальцев не прочитал в его взгляде презрения, отчего и свой ненароком сделал мягче.

— Явились, — кротко заговорил Круглов. — Настенька, когда остаешься у своего молодого человека на ночь, не забывай предупреждать меня. Я чуть розыск не объявил.

— Прости, дядечка, — мило улыбнулась Настя и принялась выкладывать на стол легкие закуски.

Андрей стоял в стороне и чувствовал себя крайне неловко. Заметил это и Круглов.

— Наливай, Малец, — бросил он, а сам принялся наполнять раскаленный, с жареным луком и морковью, казан кусками баранины.

Мальцев занялся делом, сходил в домик за штопором и бокалами, и вернулся, предложив напиток. Первое время чувствовалось напряжение. Настя, как могла, пыталась его развеять, вынуждая дядю рассказывать одну историю ее детства за другой, объясняла Мальцеву происхождение каждого строения на территории, веселилась, разбрасываясь снежками, и все чаще прижималась к Андрею.

В коротких паузах взгляды мужчин пересекались. Они смотрели друг на друга иначе, словно неловко. Каждый чувствовал себя не в своей тарелке. Не было ясности в этом совместном уикенде. Хотя пропало и презрение, с которым смотрели друг на друга еще вчера. При каждой встрече глаза обоих переполнялись ненавистью и гневом, фразы бросались резкие, грубые. Никто не скрывал эмоций. А почки Мальцева до сих пор при каждом неловком движении вспоминали Тимоху.

Плов был почти готов. Круглов подошел к костру, подкинул дров и вновь одарил Мальцева неоднозначным взглядом.

— Настенька, сходи в дом, приготовь салаты… — он замялся. — Займись делом.

Девушка сразу уяснила, что назревает мужской разговор, и решила повиноваться. Стоило только ей зайти в дом, Мальцев взял оба стакана со стола и подошел ближе к Круглову.

— О Смольном слышал уже? — между глотками спросил Михаил Сергеевич, обогревая одну руку огнем.

Мальцев удивленно пожал плечами. Этой ночью ему было не до Смольного. Хотя, если бы в городе случилось что-то криминальное, братва сразу дала знать.

— Нет.

— Тоже мне, бандит, — бросил Круглов. — Ночью в Кемерово завалили всю верхушку. Воры забеспокоились, переживают, что крови еще будет пролито немало. Город делить начнут, война развернется, а допускать этого нельзя. На сходке приняли решение со всех городов области смотрящих отправить в Кемерово, чтоб навели там порядок.

— Интересный расклад, — задумался Мальцев. — А кто займет его место?

— А есть выбор? Ты совсем еще сопляк, побоялись, что не потянешь. Да и не сидевший ты. Поэтому поставили лучшего друга твоего, Федю Лисовского…

— Нашли тоже друга! — парировал Андрей.

— Все вы под одной крышей ходите. Меня не он беспокоит. Брат его младший и так чудит, я устал уже отмазывать. А сейчас вообще с катушек съедет, силу почует.

— Закройте, — невзначай бросил Андрей, больше, чтоб проверить реакцию мента.

— Если бы мог! — он сжал губы от злости. — Как мне все это надоело уже! Когда в стране порядок наведут?!

— Если сидеть и ждать, когда это другие сделают, боюсь, никогда у нас порядка не будет. А не можете вы его успокоить, это сделаем мы. Нам бы только не мешали…

Андрей одарил Круглова уверенным взглядом. Следак понял, к чему ведет парень. Он поставил бокал на стол и снял крышку с казана. Воздух наполнился насыщенным ароматом плова, от которого слюнки побежали у обоих.

— Ах, вкуснотища… — протянул Михаил Сергеевич. — Тарелки давай, — Мальцев подал тарелку, оказавшись вплотную с Кругловым. Он даже мог почувствовать запах его одеколона. Круглов в этот момент низко произнес: — Запомни одну вещь, чтоб потом не ошибался, как в прошлый раз. Нет тела — нет дела…

Мальцев ответил не сразу. Он поменял тарелки и вновь склонился, сблизившись со следователем.

— Хватит с меня и одного посещения вашего царства. Тем более, воры не позволят. Разнюхивать начнут, виноватым сделают, накажут. Да и не хочу я быть по локоть в крови! Не-е-т… — и покачал головой. — Я сначала заберу у него все, без штанов оставлю. А потом, когда у них не останется денег на подкуп генералов, что вам руки связали, я отдам его вам…

— Тяжело тебе будет, Малец.

Андрей хмыкнул.

— Мал да удал…

Круглов уселся за стол, Андрей расположился напротив. Из домика выскочила Настя, расставила салаты и со словами «еще пара минуточек» упорхнула обратно. Михаил Сергеевич проводил ее отеческим взглядом и закурил.

— Ты извини, что ребра помяли, — продолжил он разговор. — Ахметшин сегодня дал признательные показания.

— Шансов нет?

Следак покачал головой, состроив удрученную гримасу.

— Убийство по неосторожности, лет семь получит. А как иначе? Тебя подставили жестко, кто-то должен теперь сесть. А ты, я вижу, парень-то неплохой. Жаль, я сразу не разобрался, — затем махнул рукой в сторону домика. — Пойми, все, что я делаю, для нее. Сижу на жопе, прикрывая ублюдков только потому, что бабки хорошие платят. А всё улетает на учебу. Мне на ноги ее поставить надо, будущее ей обеспечить… Не сегодня-завтра помру я, и что потом? Она же не приспособлена совсем к такой жизни, — Круглов явственно посмотрел на собеседника. — Позаботься о ней, Андрей, когда меня не станет! Мне судьбу ее, дочурки моей, тебе доверить придется. Не подведи, Малец. Не предай ее. Она — все, что у меня есть… сделай ее счастливой. Она ведь так любит тебя… — сделал глубокую затяжку и вместе с дымом выдохнул. — А обманешь — убью! Не поморщившись, разорву в клочья. Да что там, тебя, любого, кто жизнь ей испортит!

Настя вернулась, прервав мужскую беседу, и заметила тяжелый взгляд на лицах обоих. Но вместе с ним увидела сближение. Мужчины смогли договориться. Два лидера, не умеющие уступать, заключили союз. Девушка облегченно вздохнула. То, чего добивалась, случилось. Не придется теперь разрываться между двумя самыми близкими людьми.

Спустя час Круглов тепло попрощался и оставил их наедине, ведь им оставалось так мало времени на любовь. Уж он-то это понимал. А мальчишка действительно ему приглянулся. Впервые следователь посмотрел на парня иначе и увидел в нем совсем другие черты. Заложник обстоятельств, так он его охарактеризовал. И Михаил Сергеевич был уверен, со своей неуступчивостью Мальцев поможет избавить город и его, Круглова, от угнетающего влияния братьев Лисовских.