Глава 19

Я не знал, сколько просидел в раздевалке: пять минут или час. Я словно вошел в глубокий транс. Перед глазами каждый раз возникала все та же безобразная сцена: Синтия у меня на коленях, затем полные боли глаза Лили, и наконец, побелевшее от страха лицо Синтии. Я не ожидал от себя такого взрыва, и видит Бог, я никогда в жизни не поднимал руку на девушку, но сегодня мое терпение лопнуло. Каждый раз я смотрел сквозь пальцы на все ее уловки, преследования, оскорбления сестры, и терпел, но сегодняшний ее, ужасный, поступок — стал последней каплей. Мне казалось, что если я ее еще раз увижу, то не сдержусь, и доведу начатое до конца.

Почему я здесь? Мне надо искать Лилиан. Нужно что-то делать. Ведь если я буду просто сидеть здесь и жалеть себя, оправдываться в своих действиях, то это не вернет мне Лили. Я вскочил со скамьи, быстро натягивая на себя блейзер и куртку, и только сейчас понял, как замерз. Схватив телефон, я набрал по памяти номер. Не отвечает. Черт, черт, черт! Перекинув через плечо спортивную сумку, я побежал к машине. По дороге позвонил Эшли, но и она не знала где Лили.

— Ник, что случилось? — допытывалась она. — Вы поссорились?

— Не сейчас, — бросил я ей. — Ты дома?

— Нет, я у Эммы.

— Кто с вами еще? — спросил я, нажимая сильнее на газ. На красный свет я не реагировал, нужно было поскорее добраться до дома.

— Майк и Натали, — испуганно прошептала сестра. — Никки, пожалуйста, умоляю, скажи, что стряслось? Почему ты ищешь Лилиан? Вы же договорились встретиться в раздевалке.

— Откуда ты знаешь? — удивился я.

— Но ты же сам прислал мне сообщение и попросил передать Лили, чтобы она ждала тебя там!

— Дьявол, я ничего не присылал! — выругался я, нажимая на сброс звонка. Сейчас мне было не до выяснения правды. Итак, ясно, кто все подстроил. При одном воспоминании о блондинке, я машинально сжал руль покрепче. Стрелка поднималась на спидометре все выше и выше. Услышав позади вой полицейской сирены, я мысленно застонал. Только этого мне не хватало. Ударив по тормозам, я остановился. Когда полицейский подошел ко мне, я опустил стекло, быстро сунул ему в руки стодолларовую банкноту, и рванул с места. Я знал, что рискую, но у меня не было выбора. Есть проблемы поважнее. Добравшись, наконец-то домой, я никого там не нашел. Постучавшись в спальню Лили, я не услышал ответа. Толкнув осторожно незапертую дверь, я зашел. Пусто! Мое внимание привлек какой-то листок на кровати. Подойдя поближе, я увидел свой рисунок, который так долго искал. На нем была изображена Лилиан на краю пропасти, казалось, еще шаг и… Что это значит? Мое сердце заколотилось как бешённое. А потом резко остановилось, когда я прочитал несколько строк на обратной стороне рисунка. Руки задрожали, а перед глазами все поплыло. Нет! Она не могла. Нет. Не может быть. Это не может случиться со мной! Я опустился возле кровати на пол, ничего не видя перед собой. А в голове крутилось одно: история Рамона и его невесты. Нащупав телефон в кармане куртки, я еще раз набрал Лили. «Абонент находиться вне зоны доступа» — ответили мне.

— Господи! Прошу тебя, не дай ей это сделать. Умоляю тебя! — сидя на полу и спрятав лицо в ладонях, я повторял это про себя беспрерывно. В таком состоянии меня и нашла Эшли. Должно быть, сразу же после моего звонка они с ребятами выехали сюда.

— Боже мой! Ник, скажи что-нибудь, — присела возле меня сестра. Я не реагировал. У меня внутри все онемело, обмерло. Я ничего уже не хотел. — Николас! Ты слышишь меня?

Эшли залепила мне пощечину, заставляя посмотреть на нее. Я молча протянул ей рисунок, бессильно сжимая его до этого в руке.

«Я так надеялась, что у нас все получиться! Это я во всем виновата, ведь заставить полюбить невозможно! И, наверное, я желала несбыточного, не слушая никого и ничего, кроме своего сердца. А теперь — оно разбито. Прости, но я так больше не могу...»

— Господи! — ахнула Эшли, прикрывая рот рукой. — Что это? Не понимаю. Вы же не думаете, что… — она оглянулась на Майка и Натали, будто ища в них поддержки, так и не закончив свое предположение. Но они лишь молча переглядывались, не зная, что сказать. А Эмма, казалось, вот-вот заплачет.

Я решительно поднялся, собираясь идти искать Лилиан. Я не знал где, но я найду ее, обязательно. Чего бы мне это не стояло. Не обращая ни на кого внимания, я направился к выходу. Но Эшли преградила мне дорогу:

— Ник, подожди. Куда ты собрался?

— Эшли, пусти, мне надо ее найти, — бросил я, отстраняя сестру в сторону и забирая у нее рисунок.

— Но где ты будешь ее искать? — присоединился к Эш Майк. — Ты звонил ей?

— Я звонил ей тысячу раз, — заорал я, не выдерживая. — Она — недоступна! Понятно?

Я бросился в коридор, шепча про себя только одно «мне нужно ее найти». Мое воображение рисовало мне страшные картины. Сбегая по лестнице вниз, я вспомнил о лифте. Так было бы гораздо быстрее. Перепрыгивая через несколько ступенек, я достиг фойе, затем помчался к машине. Забравшись вовнутрь, завел мотор и замер…Черт! Я со всей силы стукнул кулаком по рулю. Я не знал куда ехать. Надо собраться.

Через час бесплодных поисков по улицам Лос-Анджелеса, я уже отчаялся ее найти. С каждым километром, моя надежда все слабела. Оказавшись за городом, я вспомнил о рисунке. То место, где я ее нарисовал! Наше место. Ехать туда ночью — небезопасно, но мне было все равно. Где-то вдалеке грянул гром, сверкнула молния, рассекая небо пополам. Похоже, будет гроза. Я нажал на газ, заставляя машину быстрее подниматься вверх по дороге, вьющейся как серпантину. На лобовое стекло упали первые дождевые капли. Природа словно отражала то, что творилось у меня внутри.

Приехав на место, я выскочил из машины, вмиг промокая насквозь. Кожаная куртка не спасала. В руке я держал все тот же злополучный рисунок. Сильный порыв ветра вырвал его, и он исчез в темной пропасти в двух шагах от меня. Из-за дождя, я не мог ничего разглядеть, даже 15-метровую надпись на противоположном склоне горы Маунт-ли. Дурак! Ты собирался найти ее здесь? Все здесь как будто кричало мне об этом. Дурак! Яростный крик бессилия вырвался из моей груди, сливаясь со стоном бушующей стихии. Упав на колени, я заплакал. Впервые с того времени, как я себя помню. Горячие слезы смешивались с холодными каплями дождя и стекали по моему лицу, выплескивая всю мою горечь и отчаяние.

— Господи! Пусть с ней будет все в порядке, — шептал я. Никогда в жизни я не чувствовал себя столь жалким и беспомощным, как в этот момент. Вглядываясь в темноту впереди, я на миг подумал о том, чтобы шагнуть туда, и не чувствовать больше этой боли, разъедающей душу изнутри. «Люблю тебя» — как мне теперь хотелось произнести эти слова. Ну почему? Почему я осознал это так поздно? А может еще не все потеряно? Вдруг слабая призрачная надежда проснулась во мне. Я вспомнил одну маленькую деталь, на которую в этой суматохе совсем не обратил внимания. Дико засмеявшись, я вскочил и побежал к машине.

Увидев меня на пороге квартиры мокрого и в запачканных джинсах, но с улыбкой во весь рот, Эшли потеряла дар речи. Скорее всего, судя по ее выражению лица, она подумала, что я тронулся умом. Наша компания была в полном составе, подъехали Джастин и Сем, не хватало только Лили. Но я был уверен, что мои догадки — правильны, и спустя некоторое время, она снова будет с нами.

— Ник? — осторожно спросила сестра. — Ты в порядке?

— Да. Да! Я знаю, где она.

— Ну, слава Богу, — вздохнула с облегчением Натали, — а то мы тут…

— …обзвонили все больницы и…морги, — закончил за нее Сем, виновато глядя на меня. На последнем слове Сема, меня передернуло, я старался даже не думать об этом. Я знаю, где Лилиан, и точка. Других вариантов не существует.

— Ты виделся с ней? — Эмма нерешительно привстала с дивана, спрашивая меня. Было видно, как сильно она переживает. Да и все ребята. За эти полгода, Лили стала для каждого из нас родным человеком.

— Пока нет, — покачал я головой, — но собираюсь это исправить. Я лечу в Сан-Франциско. Джас, позвони, пожалуйста, в аэропорт и закажи билеты на ближайший рейс.

Я прошел в свою комнату, вытащил из комода кое-какие вещи и достал небольшую дорожную сумку. Друзья — все, кроме Джастина, проследовали из гостиной за мной. Тот бросился выполнять мою просьбу без лишних слов.

— Но откуда ты знаешь, что она в Сан-Франциско? — спросил Майк удивленно.

— Она у бабушки. Каждый раз, когда я звоню Лили, в трубке слышно лишь «абонент недоступен». А это значит, что там, где она находится, нет мобильной связи. То есть — у бабушки. Куда еще ей податься? — размышлял я, все больше утверждаясь в правильности своих выводов. Наконец, на лице ребят было замечено некое подобие улыбки. А потом Майк облегченно рассмеялся и развел руками:

— Шерлок Холмс отдыхает!

— Спасибо Ватсон, — ухмыльнулся я, но затем посерьезнел. — Молитесь, чтобы она была там, иначе…

Договорить мне не дал Джастин, и я выбросил эту мысль из головы.

— Твой рейс через два часа и тридцать минут, — доложил он, входя в мою спальню. — В Сан-Франциско ты будешь примерно в полпятого утра.

— Не проще поехать машиной? — нашелся Сем. — Что ты будешь делать там в такую рань?

— Отсюда — шесть часов езды на машине, — подсчитал я. — А бабушка Лили живет за городом. Мне нужно как можно скорее туда добраться.

— Все правильно, — вмешалась Эшли, — лети самолетом, тогда сможешь часок отдохнуть. И мне будет спокойней.

— Ребята, спасибо вам большое за поддержку, — я не мог найти подходящих слов, пытаясь выразить им свою признательность.

— Не нужно ничего говорить, — ответил Майк за всех. — Лилиан — и ведь наша подруга тоже, разве не так? Все закивали в подтверждение его слов.

— Ладно, но все равно спасибо, — промямлил я, скрывая свое смущение. — Мне нужно еще Дэнни позвонить и спросить адрес старой миссис Лоунелл. Чувствую, разговор этот будет не из легких. Я и так уже много раз провинился перед Лилиан, а Дэниел за нее горой стоит.

— Стоп! Никки! — позвала меня Эш. — Но ты ведь нам так и не рассказал, что случилось!

— Простите, я был сам не свой. На какой-то момент, я подумал, что уже потерял Лили, — признался я честно. — Этот рисунок, будь он проклят!

Я рассказал вкратце всю историю, произошедшую в раздевалке. Не упоминая лишь о том, что в порыве гнева, чуть не задушил Синтию Синклер.

— Вот стерва! — возмутилась Эшли. — Последнее время, она все чаще приставала к Лилиан. Подумать только!

— У таких, как она, ни стыда, ни совести, — тихо произнесла Натали.

Пока Сем и Джастин бурно обсуждали способ, с помощью которого Синтия получит по заслугам, выдумывая всякие коварные планы, я решил позвонить Дэнни. Поздновато, наверное, но думаю, он меня поймет. Лили очень повезло с другом.

— Детка, ну нельзя же так! Смотри, что с тобой стало! Круги под глазами, небось, всю ночь проплакала? И не ела ничего со вчера. Как так можно? — волновалась бабушка. Готовя завтрак, она то и дело сочувственно поглядывала на меня. — Ты хоть бы поспала. Зачем в такую рань вставать? Лишь семь утра.

— Мне нравиться наблюдать за восходом солнца, — монотонно ответила я, не выказывая сейчас особой радости при этом зрелище. Потягивая горячий кофе, я стояла у окна и наблюдала, как красноватый диск поднимается все выше и выше, с каждой минутой становясь менее насыщенного цвета.

— Меня хоть не обманывай! — продолжала старушка. — Ты вот смотришь в окно, но мысли твои далеко отсюда. Может ты ошиблась и что-то не правильно поняла? В жизни всякое бывает.

— Бабушка, прошу тебя, не начинай опять. Я все видела собственными глазами.

Боже мой, как мне хотелось все забыть и никогда не приезжать в Лос-Анджелес. Мне казалось, что еще чуть-чуть и мое сердце разорвется на куски от боли.

— Милая, послушай меня старую дуру. Иногда надо уметь переступить через себя и научиться прощать. Даже и предательство, — добавила она тихо. Я повернулась и посмотрела на бабушку, в ее глазах застыла грусть. — Думаешь, твой дедушка был святым? Нет, совсем нет.

— Ты так говоришь, будто…, — начала я и запнулась. Мне казалось, точнее слушая ее рассказы о дедушке, я думала, что счастливее их, не было на всем белом свете.

— Да, ты правильно поняла. Мой муж, а твой дедушка, однажды изменил мне. Но я нашла в себе силы простить его, и ни разу не пожалела об этом. Он был замечательным человеком и искренне раскаивался в сделанной им ошибке. Главное — раскаяние должно быть настоящее.

Испытывая неподдельный шок, я опять отвернулась к окну, обдумывая сказанное бабушкой. Как быстро рушиться то, во что я верила долгие годы.

— Я не знаю, смогу ли я. Слишком больно, — призналась я. — Сейчас, нет. Просто не могу.

Вдруг мое внимание привлек синий пикап, остановившийся у ворот. А когда из него вышел Николас, чашка выскользнула из моих дрожащих пальцев и разлетелась на тысячу осколков у моих ног. Я бросилась к бабушке слезно ее умоляя:

— Не пускай его, прошу тебя, — молила я. — Меня нет. Только не сейчас, пожалуйста, только не сейчас.

— Что случилось? — не поняла она. — Успокойся, все в порядке.

— Скажи, что меня здесь нет. Я никогда тебя ни о чем не просила, — мое дыхание сбилось, а сердце казалось, вот-вот выскочит из груди, — так прошу теперь.

Услышав надрывный дверной звонок, я замерла, умоляюще глядя на единственную свою спасительницу. Не могла я сейчас его видеть, слишком мало времени прошло.