Глава 27

Все оставшееся до звонка Виктора время я посвятила тренировкам. По сравнению с тем, самым первым разом, я стала видеть, слышать и чувствовать намного дальше. Я бы вернулась к лечению Насти, но ее не оказалось дома. Зато я научилась чувствовать внутренний настрой, довольно на большом расстоянии. Я, стоя на балконе, пыталась прочитать мысли сидящей на лавочке пожилой соседки, Татьяны Павловны. Мысли я не услышала, но очень четко уловила ее эманации. Она ждала внука, который обещал приехать ее навестить. Ждала довольно долго, как я поняла. Она сначала сидела дома, потом решила выйти посидеть на лавочке. Стискивая в руке допотопный кнопочный мобильник, она постоянно смотрела в него, боясь пропустить сообщение, проверяя включен ли звонок, не закончилась ли зарядка, но с телефоном все было в порядке, а вот с внуком? Она начинала переживать, почему его так долго нет. Все ли у него хорошо? Потом успокаивала себя, что он, наверное, занят, ведь сказал, что заедет, но не говорил в какое время. И снова смотрела в телефон. Мне было очень жаль ее, но в данный момент я ничем ей не могла помочь, вот если бы я увидела внука, то уж сделала бы ему внушение. Я почувствовала ее учащенное сердцебиение, сбившееся дыхание. Я уже испугалась, что и у нее с сердцем плохо, вот же напасть, но оказалось, что она увидела въезжающую во двор машину и пыталась понять та ли, которую она ждет. Оказалась не та. Я почувствовала то же разочарование, что и она. Только она чувствовала все гораздо острее. Шедший со стороны третьего подъезда молодой человек, вдруг резко шагнул за лавку и закрыл Татьяне Павловне глаза. Легкий испуг, от неожиданности — ничто, по сравнению с состоянием счастья, в котором она сейчас находилась.

— Никит, а ты что без машины? Как это ты с той стороны появился? Здравствуй, мой хороший! — засыпала его вопросами и восклицаниями Татьяна Павловна и крепко, неуклюже обнимала.

— Привет, бабуль! Меня знакомый подвез, а моя машина в сервисе, не переживай, — улыбнулся парень.

— Пойдем скорее, я тебе пирожков напекла.

— С капустой? — у парня светились глаза от счастья, впрочем, так же, как и у его бабушки.

— С капустой, с картошкой и с яблочным повидлом, — довольно сказала бабуля.

— Опять целую гору? — улыбаясь спросил он.

— С собой возьмешь! Вы все бегаете, вам поесть толком некогда, так хоть пирожком перекусите.

Татьяна Павловна, успокоившись, тут же превратилась в обычную бабушку, которой срочно нужно накормить вечно голодных внуков. Не став дослушивать, я вернулась в комнату в прекрасном настроении.

Я проверяла почту, когда позвонил Виктор. Договорившись, где и когда мы встретимся, я пошла собираться. Вспомнив, что так и не спросила у Тита, смогу ли я помочь человеку с раком поджелудочной железы, а прошла уже считай неделя, я подумала, что сейчас самое время. Доеду я быстро, время еще есть, да и Тит отвлечется немного.

Первый раз на моей памяти, Тит, недоуменно развел руками. Он просто не знал, что это за болезнь такая. Но в любом случае, я могу попробовать что-то сделать, если у меня есть на то желание. Хуже точно не будет.

Я приехала немного раньше, но выходить из машины не стала, позволив Виктору прибыть первым. Увидев, что он заходит в ресторан, я вышла из машины и замерла. Что-то меня остановило, и я настороженно осмотрелась.

Недалеко от стоянки, на автобусной остановке, точнее чуть в стороне, стояли двое. Молоденькая девушка, курящая тонкую сигаретку и мило щебечущая по телефону и женщина лет пятидесяти, неотрывно на нее глядящая. Но самое пакостное было не во взгляде, а в том, что эта тетка, точнее никакая не тетка, а самая натуральная ведьма, вытягивала из девчонки энергию. Чем оживленнее была беседа, тем увереннее лился серебристый ручеек, прямо ведьме в руки. Но через пару минут, задор из беседы начал исчезать, все чаще девушка устало потирала лоб и окидывала взглядом остановку, подумывая о том, что нужно бы присесть. А ведьма напротив, за это время преобразилась. Улучшилась осанка, исчезли серебристые блики из черноты волос, изменился цвет лица. И что бы там не говорил Тит, но смотреть на это было выше моих сил. Это, конечно не значит, что я развернулась и пошла в ресторан ужинать. Я решила помочь девчонке. Выдохнув, я тряхнула головой отгоняя тревожные мысли и представила как серебристый ручеек развернулся в обратную сторону и весело возвращается к своей хозяйке. Я даже не ожидала, что сразу так и случится. Ведьма сначала ничего не замечала, но потом, когда все еще разговаривающая по телефону девушка вдруг заливисто расхохоталась, она дернулась как от пощечины. Уставилась на серебристый ручеек, не веря своим глазам. Закрутилась по сторонам, не понимая, что происходит и как это возможно. Одумалась, вспомнив, что энергия до сих пор вытекает из нее и замахала руками, будто разгоняя дым. Ручеек рассеялся. И пока ведьма пребывала в каком-то ступоре, я решила, что мне пора исчезнуть, чтобы не нарваться на неприятности. Я почти успела, но не доходя пары шагов, почувствовала пристальный взгляд и уловила попытки меня прощупать. Я даже ничего не делала в ответ, просто остановилась и развернулась. Мне не хотелось, чтобы она поняла, что перед ней ничего не умеющая, неопытная ведьма, которую и ведьмой-то можно назвать с натяжкой, и я как можно увереннее и нагло посмотрела ей в глаза. Ее реакция меня очень удивила. Она испуганно шарахнулась в сторону, как только посмотрела мне в глаза. Через минуту, она уже исчезла, свернув за угол дома. Я так понимаю, что это такая же ведьма, как и я. Ничего не знает и почти ничего не умеет, так, пакостит помаленьку. Увидела меня, да еще и так нагло вмешавшуюся в ее дела и рванула, от греха подальше. В этот раз мне повезло. А если это была бы опытная ведьма, которой я на один зубок. Вот ведь блин, о чем я только думала. Надо у Тита разузнать, может есть какой-нибудь способ от них защититься.

Зайдя в ресторан и сказав на ресепшене фамилию, я пошла за приятной девушкой, которая повела меня вглубь зала. Увидев в уютном уголке сидящего Виктора, который разговаривал с кем-то по телефону, я отпустила провожатую и подошла к столику. Виктор вскочил, глазами и руками умоляюще показывая, что это важный разговор и ему нужно еще пять минут. Я кивнула, села напротив и стала за ним наблюдать. Это было даже забавно. Под моим взглядом, обычным взглядом, Виктор ерзал, то и дело поглядывая на меня и, как мне кажется, не очень-то слушал то, что ему говорили в трубке. Скомкано попрощавшись, Виктор сделал шуточно — сердитое выражение лица и попенял мне, за то, что я его жутко смущала.

— Я не специально, — отшутилась я.

— Я рад тебя видеть! — просто и честно ответил Виктор.

Теперь пришла моя пора смущаться. Его замечания мне все время кажутся какими-то двусмысленными.

— Давай сделаем заказ, а пока будут готовить поговорим. Тут довольно долго готовят, зато очень вкусно, — добавил он.

— Ты сказал, что есть новости? — спросила я после того, как официант отошел от столика.

— Да. Новости есть, они еще раз подтверждают правдивость твоих слов. Но я пока не решил, как именно мы будем использовать эту информацию. В общем новости такие, во-первых, я достал дело Рожковой, чтобы мы могли узнать все детали и подробности, во-вторых, — он поднял руку вверх останавливая поток вопросов, который уже был готов вырваться из меня, — во-вторых такие жертвы уже были. Это не первая. И еще, мои ребята нарыли, что у Шарова есть бывшая жена и ребенок. С бывшей женой он разошелся очень давно и со скандалами. Есть информация, что она на него подавала заявление из-за побоев, но сама понимаешь, дело не было возбуждено. Его как-то тихо замяли. Но вот после, жена попадает в больницу, сильно избитая. Следователю она рассказывает, что на нее напали на улице, когда она поздно вечером возвращалась от подруги. Дело было заведено. Но следствие велось спустя рукава, так как следователь догадывался откуда ноги растут, но никаких признаний от нее он больше добиться не смог. Мои ребята нашли эту самую жену. Они хотели с ней поговорить, но она с новым мужем и детьми сейчас на отдыхе, вернуться должны через пять дней.

— Да, я догадывалась, что есть история, связанная с его семьей, — задумчиво пробормотала я вспоминая свои ощущения и мысли во время интервью с полковником.

— Теперь можешь задавать свои вопросы, я видел, что у тебя даже кончик носа подрагивал от любопытства, — откинулся на спинку стула Виктор.

— Тогда давай по порядку, — я сделала глоток воды собираясь с мыслями. — Как ты достал дело Рожковой? Как, кстати, ее зовут? Мне не нравится говорить о ней обезличено, просто как о жертве. Она человек, молодая девушка, которую этот монстр зверски убил.

— Светлана. Светлана Владимировна Рожкова. Проблем достать дело нет, — красноречиво посмотрел на меня Виктор. — В отделении, которое ведет расследование, работает бывший сослуживец и друг моего охранника. Но даже если бы не он, достать дело не было бы проблемой.

— Ты читал дело? — торопливо спросила я. — Есть что-то нужное нам?

— Я сделал копию для тебя. Сначала не хотел, но потом решил, что может ты что-то увидишь, на что я не обратил внимания, — почесал переносицу Виктор. — Все сведения по жертвам я тоже тебе скопировал. Известных нам жертв было еще три, хотя я уверен, что их было больше. И с каждым разом убийства становятся все изощреннее. Светлана, это первая девушка, которую оставили у обочины дороги так, что ее смогли сразу найти. Я думаю, что-то напугало нашего полковника, сильно напугало, что он решился на подобный шаг. И журналисты по тому и узнали об этом, что приехали чуть ли не раньше дежурной части. Все предыдущие дела так и остались не раскрытыми. Это же обязательно доведут до конца. На Шарова давит начальство, а на них их начальство и общественность и далее везде. Они найдут козла отпущения, но у нас еще есть время. Если бы мы знали обо всех жертвах, то могли бы выявить хоть какую-то закономерность, но нам известно только то, что самое первое убийство, из известных нам, произошло примерно полтора года назад.

— Давай обсудим это, когда я тоже буду знать подробности, — у меня появилась мысль, как эта информация могла бы нам помочь и я очень хотела обсудить это с Титом. — А что там с его женой?

— Мне пока не очень понятно, сможем ли мы использовать эту информацию, — Виктор на минуту замолчал, обдумывая что-то. — Ну даже если удастся раздуть из этого скандал, шумиха добавит трудностей ему в карьере, но посадить мы его не сможем, — решившись, продолжил он. — Даже если жена по первому каналу объявит, что это он ее избил, чтоб заткнуть ей рот. Максимум, чего можно добиться, это его увольнения. Вот если бы получилось связать его и дело об убийстве, хоть какой-то маленькой ниточкой, то сведения о жене, были бы очень кстати, ведь это бы доказывало его жестокость. И временной промежуток усугублял бы его вину, а сейчас он может это обернуть в свою пользу.

— Но мы не можем доказать его причастность, — заметила я, — даже косвенную. А значит, эта информация имеет значение только для нас.

— Будем рыть еще, — сказал Виктор решительно.

— А что со взятками? — вспомнила я.

— Пока ничего, — неопределенно махнул рукой Виктор. — Никаких сведений о том, что он когда-либо был к этому причастен. Сейчас ребята ищут дело, через которое смогут эту взятку предложить.

— Как ищут? — проснулся во мне журналист.

— Все тот же сотрудник подберет подходящее нам дело, например связанное с наркотой, сообщит все подробности и один из моих людей под видом адвоката, или заинтересованного, родственника наконец, пойдут к Шарову предлагать денег за закрытие дела. Они смогут все сделать так, что никто ничего знать не будет, — самоуверенно заявил Виктор. — Все продумаем, не переживай. Если возьмет взятку— он наш.

— Значит пока ждем? — немного огорчилась я.

— Да, пока ждем. Ребята работают, — кивнул мне Виктор.

— У меня к тебе еще один разговор, — решилась я, после некоторой паузы. — Помнишь, когда мы первый раз в кафе сидели, ты с мужчиной разговаривал?

— С Олегом что ли? — нахмурив брови переспросил Виктор. — Ну с Олегом Федоровичем, то есть?

— Да, — я думала, как бы мне лучше объяснить свою просьбу, и решила быть честной настолько, насколько это целесообразно. — Ты его хорошо знаешь?

— Конечно! Мы тысячу лет знакомы. А что? — немного напрягся мой собеседник.

— Виктор, ты же мне веришь? — я смотрела ему в глаза.

— Верю! — он действительно верил, и я вздохнула с облегчением.

— Мне, наверное, снова нужна твоя помощь. Твой знакомый, он болен. Сильно болен, — как можно убедительнее сказала я. — У него рак поджелудочной железы и что-то с сердцем. Ему нужно срочно пройти обследование. Нужно как можно быстрее сообщить ему об этом.

— Ты умеешь удивить, — побарабанил пальцами по столу Виктор. — Думал, что это уже невозможно, но ты мне с регулярным постоянством доказываешь обратное. Я не знаю никакого разумного способа сообщить человеку, к которому ты имеешь только косвенное отношение, о том, что он болен. Ты же помнишь мою реакцию на твои слова и предупреждения?

— Но нужно хотя-бы попробовать, — уверенно сказала я. — Нужно с ним встретиться. Я и сама могу ему сказать, но тогда возникнет множество вопросов. Да и мы с ним совершенно не знакомы. В данной ситуации, возможно будет лучше, если ему скажешь ты. Если уж он совсем никак не отреагирует, ну или будет реакция как у тебя, то я попробую сама его убедить. Думаю, что смогу это сделать.

— Но как ты убедишь его? — настырничал Виктор. — Почему тогда ты не смогла убедить меня?

— Я учусь, — скромно улыбнулась я, потупив глаза.

— Значит, это все-таки способности, которые ты развиваешь? — не смог сдержать свое любопытство Виктор.

— Да. Так и есть, — я поняла, что сказала лишнее, но этого уже не изменишь. — Это дар, который начал активно проявляться совсем недавно. До этого были только отголоски. С каждым днем он развивается все сильнее. И сейчас для меня не составляет труда убедить в чем-либо человека, даже не беседуя с ним лично, главное, чтобы он находился в моем поле зрения. Но это убеждение действует не очень долго. Я могу, конечно, потренироваться, развить способность убеждать, но боюсь, что у него нет времени. Рак может развиваться достаточно быстро, чем быстрее он об этом узнает, тем лучше. Поэтому, будет лучше, если с ним поговоришь ты, а он последует твоему совету.

— И все-таки, кто ты? — пытливо глядя мне в глаза спросил Виктор.

— Я человек, который может чуть больше, чем все остальные люди, — неохотно ответила я.

— Но убедить в чем-то человека, даже не общаясь с ним лично, это далеко не чуть-чуть! — наклонившись ко мне тихо заметил Виктор. — Почему же ты не хочешь быть со мной до конца откровенной? Ведь я поверил тебе. Ты, я так понимаю, можешь понять мои намерения. Я не желаю тебе ничего плохого. Я помогаю тебе, и буду помогать. Я этого сам хочу, я точно знаю, что это именно мое желание. Так почему-же ты мне не веришь?

— Я верю, — вздохнула я в ответ. — Но не хочу пугать тебя. Не хочу оттолкнуть тем, что ты услышишь?

— Ты занимаешься чем-то противоестественным? — удивленно посмотрел на меня Виктор. — Делаешь что-то, что вредит людям?

— Нет! Как видишь, я как раз хочу помочь, — успокоила я его. — Пытаюсь, по крайней мере.

— Так почему же ты думаешь, что можешь оттолкнуть меня тем, что я узнаю о тебе что-то, что не укладывается в мою картину мира? — взяв меня за руку доверительно спросил Виктор.

— Потому что это нормальная реакция на то, что люди не привыкли видеть, — фыркнула я. — Они привыкли считать, что этого не существует. А тут, вдруг, им предлагают поверить в детские сказки.

— В детские сказки? — нахмурился он. — На что ты намекаешь?

— На то, что в мире существует столько всего, о чем мы не знаем и во что не верим. Но оно есть. Просто приспособилось жить с людьми, которые дальше своего носа ничего не видят. Но это не вина людей. Я ведь до недавнего времени была точно такой же, — грустно усмехнулась я. — Я журналистка, а мы не верим ничему, чего нельзя доказать. Сомневаемся в каждом сказанном слове. Даже если иногда нам приходится писать обратное нашей точке зрения.

— Так кто же ты теперь? — негромко спросил Виктор.

— Я — ведьма! — внимательно наблюдая за его реакцией призналась я. — Так нас, по крайней мере называют. Но все привыкли вкладывать совсем иной смысл в это слово. Хотя, как я теперь знаю, «плохих» ведьм достаточно много. Но это не от знаний, которые у них есть, а как раз от человечности или ее отсутствия. На самом же деле, гораздо больше подходит ведунья. От слова ведает — …

— Знает! Да, я понимаю значение этого слова, — перебил меня Виктор. — Ты всегда была такой?

— Да, во мне всегда это было, но как-бы в спящем режиме, — кивнула я, — А теперь все набирает силу. Я пока не готова рассказать тебе всю историю, но я доверяю тебе, знай это. Я обязательно тебе все расскажу, в свое время.

— Спасибо, что веришь, — серьезно сказал Виктор.

***

Дома, Тит распекал меня за то, что я рассказала про себя Виктору. Но я поняла, что это он скорее от плохого настроения, а не от того, что он ему не доверяет.

— Афанасий так и не писал? — уточнила я у него.

— Нет пока. Видимо ведьмак его дома, не может он при нем, без разрешения, а спрашивать пока не решается, — я посмотрела на него вопросительно.

— Ну не все такие как ты, — в ответ на мой немой вопрос ответил Тит. — Многие относятся к нам как к прислуге. И домовые не могут без разрешения пользоваться хозяйскими вещами, а компьютер-то хозяйский. Но раз он без него компьютером пользуется, то он еще нормальный, и в принципе не против. Если бы хозяин не разрешал, то домовой и в его отсутствие тронуть хозяйскую вещь не посмел бы.

— Тит, — я хотела рассказать домовому о документах, но сначала решила прочитать их сама, а потом уже советоваться, — как ты думаешь, сколько у нас времени? Я боюсь, что будет совершено еще одно убийство, а у нас еще нет ничего на Шарова, и как на колдуна этого выйти, я тоже не знаю.

— На колдуна выйти, как раз не проблема, — задумчиво сказал Тит. — Как только вы справитесь с Шаровым, он объявится сам. Он попробует забрать сущность, это сделать гораздо проще, чем призвать новую, а без личного присутствия у него это не получится. Твоему Виктору, нужно будет только следить, кто с ним будет встречаться. Как думаешь, сможет он это организовать?

— Думаю да, — уверено сказала я.

— Вот вам еще одна подсказка, — поднял палец Тит. — Колдун, чтобы забирать собранную сущностью энергию, встречался с Шаровым не один раз. Не думаю, что это человек, с которым он видится каждый день, но он должен быть в списке его знакомых. Если люди Виктора составляли такой список, то попробуйте поискать его там. Ты, со своей стороны, можешь попробовать прощупать каждого из них.

— А это хорошая идея, — одобрила я. — Только как мне спросить у Виктора этот список? Ведь я ему не говорила о том, что есть еще и колдун, со своей сущностью. Да я боюсь, что он мне не поверит.

— Ну поверил же он тебе, что ты ведьма, — развел руками Тит.

— Поверил, но в это поверить гораздо проще, чем в существование колдуна, который подсаживает неведомую хрень к полковнику полиции, чтобы она собирала негативную энергию для каких-то магических ритуалов, — иронично заметила я. — Я бы не поверила. Звучит это очень уж бредово. А как без объяснения получить этот список я не знаю.

— Я знаю! — решительно встал Тит. — Тебе нужно пригласить своего замминистра в гости.

— Зачем? — растерялась я. — Чтобы я могла ему это внушить? Чтобы что?

— Я думаю, что это не понадобится, — почесывая бороду пробормотал Тит. — Он уже и так знает много из того, чего не следовало бы. Ты ведь точно уверена, что он на нашей стороне?

— Конечно уверена, — кивнула я. — Я бы не стала рассказывать человеку, которому не доверяю, что я ведьма, если бы у меня была хоть капля сомнения.

Я не понимала, что задумал Тит и мне было немного боязно за Виктора. Я, конечно, могла бы его убедить, внушить ему, что я говорю правду, но мне хотелось, чтобы он сам мне верил. Да и я не знала, если честно, как мне его пригласить в гости. Мне кажется, это слегка неуместно и может выглядеть двусмысленно, чего я совершенно не хочу. Не буду врать, Виктор мне нравится, но скорее, как друг и старший товарищ, а не как мужчина. Еще он меня немного смущает, но дело опять-таки в том, что он замминистра, а я журналист, и со стороны это выглядит не очень этично. Мы появляемся с ним в общественных местах, а значит скоро об этом начнут судачить. Мне бы этого совсем не хотелось.

— Твоя задача пригласить его, все остальное я беру на себя. Если уж он в нашей команде, то нужно быть с ним полностью откровенными, — вздохнул Тит. — Я придумаю, как это лучше сделать, а ты подумай, как привести его сюда. И надо что-то решать с ведьмаком. Надеюсь, Афанасий напишет мне в ближайшее время. Сейчас надо успокоиться и выспаться. До того, как ты будешь спускаться в воспоминания Марьи, нужно столько всего сделать, — Тит покряхтывая слез со стула и исчез, будто его и не было.

Интересно, смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к его внезапным появлениям и исчезновениям? Он, по всей видимости, делать этого не перестанет, хотя я его об этом просила много раз. Видимо это привычка, от которой не так-то легко избавиться. Отложив изучение документов, хотя меня, конечно, подмывало открыть папку, но я понимало, что после такой информации точно уснуть не смогу, я уселась в кресло и настроилась на Настю. Она еще не спала. Я расслабилась и позволила энергии делать все самой. В этот раз поток был больше, стабильнее что ли. Энергия густо стекала вниз ее живота и сворачивалась там тугим клубком. Энергия была похожа на патоку, только молочно-белого цвета. Мелкие золотистые прожилки пробегали внутрь, будто сама энергия состояла из тысячи скрученных вместе проводков. Теперь она не истончалась и не исчезала, а обволакивала и наполняла, как сосуд, которому эта живительная влага была необходима. В какой-то момент мне показалось, что этого достаточно. Энергии у меня больше не убавлялось, но там, в глубине этого клубка что-то происходило. Я сосредоточенно всматривалась, мне было очень интересен сам процесс. Я чувствовала, что там внутри что-то очень теплое и такое ласковое, щемящее душу. Будто свет пытался пробиться изнутри. Было ощущение, что все эти золотистые всполохи собрались внутри клубка в маленький тугой комочек, и именно он источает невероятную нежность. Я с трудом оторвалась от завораживающего зрелища и пошла спать, решив, что завтра обязательно проверю Настино состояние. Сегодня я совершенно не чувствовала усталости, насколько же больше стало моей энергии?