Глава 18

… И снова Фергюс грозно требовал впустить его в замок. На этот раз привратнику не понадобилось говорить дважды. Фергюс втолкнул в ворота пленных, грозно размахивая дубинкой. За ним плелись его «рабы», держа в руках концы цепей.

По двору бестолково носились слуги барона, а их повелитель стоял у входа в свой «дворец» и грозно вопил:

— Я спрашиваю, где моя жена? Где баронесса? Я требую найти её сию же минуту!

Увидев процессию, пересекающую двор, барон ненадолго замолчал, а потом вновь завопил:

— Что это означает? Что это такое, я тебя спрашиваю?

Фергюс приосанился и с важным видом гаркнул:

— Господин барон, в замке измена! Я разоблачил и обезвредил преступников!

При слове «измена» на миг стало тихо, а затем слуги вновь беспорядочно забегали, как обезглавленные куры. Коротышка барон выпучил глаза и забормотал:

— Какая такая измена? Почему преступники?

Фергюс вытянулся перед «хозяином» и браво доложил:

— Ночью я услышал, что эти трое обсуждают план, как погубить вас, ваше баронство! Они готовы были сдать замок графу, как его там, — Фергюс на миг запнулся, припоминая имя, — Погаймецу.

— Что-о-о?! — лицо барона сделалось багровым. — Это как же так?

— Погаймец пообещал им золото, право на владение Дрянлингом и титул, — отрапортовал Фергюс. — Видите ли, этот подлец заручился поддержкой герцога де Рогуль.

Тупице барону не пришло в голову усомниться в словах Фергюса, видимо, измена и предательство были здесь частым явлением. Братья находились под действием чар, поэтому опровергать слова «наемника» не собирались.

— Так что же мы сидим, — забормотал барон, — надо же защищаться, надо же это… Ох, что делать, просто ума не приложу. Где же моя жена? Ох, ну и дети пошли…. Доверяй им после этого…

Фергюс приосанился и заявил:

— Я помогу вам, ваше баронство, защитить родовой замок. Только этих, — он кивнул в сторону братьев-телохранителей, — надо где-то запереть.

— Да, да, запри, запри их, негодников, я их потом в масле сварю и велю подать к столу, — буркнул барон. Эйлин внутренне содрогнулась, представив себе этот пир. А барон как ни в чём ни бывало продолжил:

— Тебя, Фергюс, назначаю командующим войсками и моим заместителем!

Фергюс только этого и ждал. Он кинулся отдавать распоряжения челяди, и вскоре вдоль грязной стены замка были расставлены дозорные из числа наемных солдат, а слуги вооружились кто во что горазд. Кое у кого были ножи, а некоторые держали в руках ложки. Эйлин хихикнула при виде этой картины, и барон сразу обрушил свой аристократический гнев на неё.

— От чего это тебе так весело, никчемная старуха? Не стой столбом, бездельница, возьми ключ и запри этих троих в амбаре! Эй, лекарь! Ну-ка, помоги ей!

С этими словами барон швырнул Эйлин здоровенный ключ, попав ей в плечо. Эйлин непроизвольно охнула, а ключ с глухим стуком упал на заваленную соломой землю. Для вящего устрашения слуг барон сошел с крыльца и, пока Эйлин шарила в соломе в поисках ключа, отвесил ей затрещину. Неизвестно, чем бы это закончилось, но от ворот послышался пронзительный голосок баронессы:

— Дрянси, милый, что здесь происходит? Эта мерзавка чем-то провинилась?

Барон, пыхтя, поспешил навстречу своей любезной Козелле:

— Птичка моя, где ты была? Я так волновался за тебя!

Козелла не спешила отвечать на вопрос:

— Дрянси, почему у стен стоят люди? Что-то случилось? Расскажи мне, ведь я всё-таки твоя жена, я должна знать!