Глава 11

Они притворили дверь к себе. Скоро в коридоре послышались шаги. Торментир почувствовал, как Эйлин напряглась.

— Спокойно, это баронесса, — шепнул он ей.

И вправду, пронзительный голосок баронессы уже слышался под дверью Фергюса:

— Открывай, красавчик! Идёт твоя судьба!

Фергюса передёрнуло. Да уж, незавидная у него судьба, что и говорить. Однако дверь он открыл. В руке Козелла держала свечу. Видимо, свечи здесь использовались только для особо важных случаев.

Недолго думая, баронесса кинулась с объятиями к молодому человеку, чуть не подпалив его одежду.

— Осторожнее, что вы! — отскочил Фергюс.

— Наедине можешь говорить мне «ты», мой сладкий, — пропела Козелла. — А свечку мы установим на прикроватном столике….

— Но здесь нет прикроватного столика, — впервые Фергюс почти обрадовался этому.

— Главное, что здесь есть кровать! — баронесса снова попыталась прижаться к Фергюсу всем телом.

Ему удалось увернуться. Насчёт кровати она погорячилась. Фергюс не стремился лечь в пакостное ложе, тем более оказаться там вместе с этой распутной мадам.

— Давай пока укрепим свечку, — сказал он, забирая у неё свечу и пристраивая её в уголке. — Здесь вроде безопасно.

Теперь у Козеллы освободились руки, и она с утроенной энергией атаковала Фергюса. При неверном свете свечи женщина не казалась такой грязной, но острый запах пота внушал Фергюсу отвращение.

— Э-э, присаживайся сюда, Козелла, — он указал на кровать — единственное место в комнате, где можно было сидеть.

— О, какой ты быстрый! — баронесса томно растянулась на кровати в позе, которую считала соблазнительной. — Люблю таких. Иди ко мне!

Она похлопала ладонью рядом с собой. Однако Фергюс вовсе не торопился, помня о том, что мадам должна вскоре отключиться.

— Погоди немного, Козелла, давай хоть поговорим…

— Ну о чём тут говорить? — простонала баронесса. — Иди ко мне! Скорее!

— Ну, расскажи немного о себе, — предложил Фергюс, стараясь держаться подальше от кровати. — Вот ты рассказала, как вышла замуж за барона….

— Не хочу слышать про это грубое животное! Ты же видел его сегодня за ужином!

— Ну да, — согласился Фергюс. — Но я решил, что это он просто выпил лишнего.

— И это почти каждый день! — возмущённо проговорила баронесса. — Он мерзкий развратник и пьяница!

«Что уж тут говорить, — подумалось Фергюсу, — о самой баронессе. Достойная досталась ему жёнушка!».

А Козелла разливалась тем временем о том, что барон не пропускает ни одной юбки, что практически вся челядь в замке, — это его незаконные отпрыски.

— И тот парень, что разливал вино за ужином? — спросил Фергюс.

— Райт? Да, конечно! Он, да ещё двое головорезов — это сыновья барона от одной пленницы, захваченной в давнем походе. Конечно, я, выйдя замуж, не могла терпеть эту наложницу. Пришлось отравить её.

— Отравить? — ужаснулся Фергюс.

— Конечно, — будничным голосом ответила баронесса. — Ты на моём месте поступил бы так же.

Фергюс сильно в этом сомневался, но вслух спросил о другом:

— Та пленница, наверное, была захвачена очень давно? Ведь её дети совсем взрослые. Или барон уж очень стар…

— В наших краях быстро взрослеют, — снисходительно отвечала баронесса. — Таково уж влияние болот. Барон, конечно, не первой молодости, но, поверь мне, полон сил.

Фергюс поверил.

— Так что, барон, выходит, волочится за всеми юбками? — полюбопытствовал молодой человек.

— Ещё как! — с жаром ответила Козелла. Она, казалось, вовсе позабыла, зачем притащилась в эту часть замка. — Для этого и устраиваются военные набеги на соседей! Захватывают золото, съестные припасы, женщин…. Этот чертов Дрянлинг тратит деньги, данные мне в приданое, и смеет рассуждать о том, что мужчины правят миром! Представляешь, как мне тут живется!

— Козелла, ещё хуже живется тем, кого вот так захватывают в качестве трофея. Что с ними потом происходит?

— Ну, когда их повелитель натешится ими, их отдают кому-нибудь из челяди. У нас, к примеру, девки нужны Райту и его братьям. Да и многим солдатам нужна женщина в хозяйстве. А уж если и им она надоест, её отправляют на кухню или ещё какие-нибудь работы.

Фергюс пришёл в ужас, чем изрядно повеселил баронессу.

— Что тебе так не понравилось, мой красавчик? Или тебе жалко тех дурочек, что попали в плен?

— Козелла, представь, если бы тебя захватили во время войны, — попытался объяснить ей Фергюс, — что с тобой было бы?

— Что ты несёшь! — возмутилась баронесса. — Ты, знаешь ли, не забывайся! Меня просто не могут так держать, как их! Я ведь все-таки урожденная де Вонюхлесс, по мужу — фон Дрянлинг!

Фергюс вздохнул. Да, очевидного не объяснишь. А баронесса уже начала зевать.

— Что-то сегодняшний день меня так утомил, — она потянулась, и кровать жалобно заскрипела.

— А почему у вас с бароном нет детей? — решился спросить Фергюс.

— Вот ещё! — фыркнула Козелла. — Плодить ублюдков от Дрянлинга? Ну уж нет! Если и рожать детей, то от кого-нибудь получше.

Она плотоядно улыбнулась Фергюсу. Видно, вспомнила о цели своего визита. Фергюс со страхом подумал, что случится, если снадобье Солуса не подействует. Словно загипнотизированный, он подошел к баронессе, подчиняясь её требованиям. Она приподнялась на скрипучей кровати и начала было стягивать с Фергюса рубашку и кожаный жилет, но тут её сморил неодолимый сон. Она откинулась на плоскую подушку, глаза её закрылись, руки бессильно упали.

Фергюс вздохнул с облегчением и поправил беспорядок в своей одежде. Ему было немного жаль баронессу, но не настолько, чтобы спать с нею. Всё-таки отсутствие привычки мыться было ему противно. Да и манеры её оставляли желать лучшего.

Главное — она будет спать до завтрашнего вечера, по крайней мере, так обещал Солус. И сам барон тоже. Всё-таки передышка.