Глава 4

Дверь в за́мке была деревянная. Видимо, ни один противник до нее никогда не доходил, сраженный вонью у крепостной стены. Если, конечно, этому противнику посчастливилось до нее дойти, не умерев от той же вони в болотах Великого Дрянлинга. Пинком распахнув дверь (несчастная деревяшка при этом заскрипела, боясь рассыпаться), Фергюс вошел в полутемный холл замка. Если к этому свинарнику можно было применить такие слова. Крохотные окна пропускали совсем мало света. Вентиляция напрочь отсутствовала, так что и здесь стоял густой вековой запах. По-видимому, это был фамильный запах фон Дрянлингов. Торментир не выдержал и закрыл лицо рукой, Эйлин с трудом сдерживала тошноту. Фергюс даже пошатнулся.

— Солус, сделай что-нибудь, — шепотом взмолился он. — Если нельзя убрать запах, может быть, можно сделать, чтобы мы его не слышали?

Торментир чуть заметно кивнул и сделал совсем незаметное движение волшебной палочкой — под мантией, разумеется. И сразу же стало легче дышать. Эйлин осторожно сделала несколько глубоких вдохов. Нет, вроде больше не тошнило. Фергюс тоже почувствовал облегчение.

— Барон! — заорал он во всю мощь легких. — Ваша милость, я прибыл! Я, знаменитый и славный воин Фергюс!

Откуда-то из полутьмы вынырнул толстый и низенький барон. Подбородок его блестел от жира, а руки сей достойный джентльмен вытирал о свои нелепые полосатые шаровары.

— Ага, прекрасно, — произнес он. — Мой новый наёмник! Ага, ага, с тобой двое слуг…

Барон подошел поближе, чтобы рассмотреть слуг своего наёмника. Вначале его заинтересовала женщина. Однако, разглядев седые волосы, он потерял к Эйлин всякий интерес. А она стояла, затаив дыхание, чтобы не выдать свой настоящий возраст, и прятала руки в складках мешковатой юбки. Голову пришлось опустить пониже, изображая покорность судьбе, чтобы барон не увидел за седыми волосами молодые живые глаза и кожу без морщин.

— А это что такое? — барон собрался весьма непочтительно ткнуть толстым грязным пальцем в Торментира, но взгляд мага остановил его. — Что это такое, я спрашиваю?

— Что вы имеете в виду, почтенный барон? — подоспел Фергюс. — Ах, это! Это мой личный лекарь. Очень сведущий человек, знаете ли. Я позволяю ему кое-какие вольности в одежде…

— Это я заметил, — проговорил барон, обходя Торментира кругом, как невиданное животное.

— Поверьте, это стоит того, — поклонился Фергюс. — Если вдруг кто-то из ваших близких приболеет, то мой лекарь всегда к вашим услугам. Причем почти бесплатно.

Барон еще не успел ничего ответить, как послышалось шуршание ткани, шаги, и в холл вошла женщина. Насколько барон был толстым и низеньким, настолько она была худой и высокой.

Возраст ее определить было невозможно из-за толстого слоя грима на лице. Эйлин отметила про себя, что лицо у этой дамы нарисовано неплохо, хотя под таким слоем косметики может скрываться очередная образина, наподобие той, что стояла у ворот.

Волосы были уложены в высокую сложную прическу. В прическе присутствовало много украшений, заколок, шпилек, но все равно было непонятно, как все это сооружение держится, делая свою обладательницу еще выше ростом. Присмотревшись поближе, Эйлин поняла, что волосы женщины невообразимо грязные. Может, они просто склеились, поэтому прическа не распадается?

— Дрянси, милый, — проворковала женщина голоском, который она сама могла счесть нежным. Однако пришельцам он показался визгливым и неприятным. — Ой, ты занят? Кто это такие?

— О, дорогая, — барон взял женщину за руку, — взгляни, это мой новый воин.

— Наёмник? Почему такой странный вид? — глаза женщины впились в Торментира.

Лицо того оставалось непроницаемым.

— Нет, что ты, это слуга. Наемник — вот он, — и барон указал на Фергюса.

Женщина в тот же момент забыла о Торментире и принялась жадно рассматривать молодого человека. Фергюс чувствовал себя так, словно его положили под увеличительное стекло.

— К вашим услугам, мадам, — пробормотал он, снова кланяясь.

— О да! — расцвела «мадам». — Дрянси, он мне нравится! Ты его нанимаешь? А что это за старуха?

Она, словно невзначай, толкнула Эйлин так, что та едва удержалась на ногах.

— Это рабыня, дорогая, — барон пыжился и надувал щеки, желая, видимо, произвести хорошее впечатление на женщину. — А что касается Фергюса — да, я его нанимаю.

— Фергюса? Это так тебя зовут? — и «мадам» игриво ущипнула молодого человека за щеку. — Дрянси, ты просто молодец. Ты заслужил поцелуй.

Наклонившись, дамочка поцеловала барона куда-то в висок.

— Пусть этот Фергюс расположится где-нибудь поближе к дому, милый Дрянси, — проворковала женщина, удаляясь. — Его лицо вызывает доверие.

Лишь только она покинула холл, лицо барона несколько помрачнело.

— Что ж, ты понравился моей жене, — заключил он, глядя на Фергюса. — Но я надеюсь, что ты оправдаешь мое доверие…

— О да, господин барон! — вскричал Фергюс. — Не сомневайтесь!

— Что ж, отправляйся в казармы к остальным воинам, а слуги пусть идут к сараям, все равно для них другого места нет.

— Дрянси! — послышался укоризненный голос баронессы. — Ты же обещал мне!

Вслед за голосом все увидели и саму баронессу. Она, видимо, подслушивала за углом.

— Но, птичка моя…. — начал было барон.

Однако «птичка» весьма сердито перебила его:

— Ты обещал! Я не хочу, чтобы он, — палец леди уперся прямо в грудь Фергюса, — шел в казармы. Помести его в старом крыле дома. Там все равно никто не живет, несколько комнат пустует.

Барон со вздохом сдался. Он объяснил, как попасть в это заброшенное крыло. Эйлин почувствовала, как внутренне содрогнулся Торментир. «Если так ужасна жилая часть дома, то какова же заброшенная», — она полностью разделяла его опасения. Вдобавок баронесса ухудшила ситуацию, прощебетав им вслед:

— Иди, мой храбрый Фергюс, я вечером проверю, как ты устроился на новом месте. Надеюсь, тебе понравится.

Тон последней фразы был весьма недвусмыслен. Фергюс затравленно оглянулся в надежде, что это шутка. Однако мрачный вид барона заставил его усомниться в этом. Что ж, ничего не поделаешь, надо было двигаться туда, куда приказано. И Фергюс двинулся, а вслед за ним почтительно семенили Торментир и Эйлин.