Глава 13

Фергюс мгновенно распахнул свою дверь, будто ждал их, из чего Торментир сухо заключил:

— Подслушивал. А баронесса спит.

Фергюс нимало не смутился, наоборот, он стал расспрашивать друзей, что у них произошло. Пока Эйлин объясняла, как им удалось сплавить Райта, Торментир подошёл к мирно спящей баронессе и длинным пальцем поднял ей веко. Потом он нащупал пульс где-то под подбородком и, видимо, успокоился.

Зато баронесса внезапно поднялась на постели, схватила волшебника за руку, широко раскрыла глаза и чётко произнесла:

— Я — урождённая де Вонюхлесс! Я не позволю!

Торментир застыл как изваяние, но баронесса вновь закрыла глаза, повалилась обратно и сладко всхрапнула.

— Уф! — преувеличенно спокойно сказал Фергюс. — Солус, что это было?

Торментир остался совершенно невозмутим:

— Всё в порядке. Я просто проверил действие зелья.

— А чего она так вскочила?

— Это нормально. Ей снится самый обыкновенный сон. Только, Фергюс, я думаю, тебе придётся её раздеть.

— Что?! — брови Фергюса подскочили до самых волос. — Это ещё зачем?!

— Чтобы не возбуждать в ней лишних подозрений. Пусть думает, что всё было так, как ей хотелось, просто ты проснулся раньше и ушёл по делам, скажем, к барону.

— Угу, — помрачнел Фергюс. — Про какие подозрения ты говоришь? Ничего между нами не было, да и быть не могло!

— Сейчас мы с Эйлин населим её мозг ложными воспоминаниями и ощущениями, так что не волнуйся….

— Что, мозг Райта вы тоже населили воспоминаниями и ощущениями? — в голосе Фергюса прозвучал несвойственный ему сарказм.

— Нет! — отрезал Торментир. — В этом нет необходимости!

— Это почему же? Он тоже захочет повспоминать, как встретился со своей дорогой Убби…

— Я сказал — нет! — Торментир разозлился. — И хватит болтать чушь!

— Солус, — вмешалась Эйлин. — Давай я помогу Фергюсу раздеть баронессу, а ты утром наколдуй воды в каком-нибудь тазике, научим её умываться. И воспоминаниями давай тоже я займусь. А ты последи, чтобы никакие телохранители барона, они же по совместительству его дети, сюда не ломились….

Торментир ещё мгновение помедлил, но потом согласился и вышел в коридор. Эйлин подступила к кровати поближе.

— Спасибо тебе, красавица, — сердечно поблагодарил её Фергюс. — Если бы ты знала, как я признателен тебе за помощь. Ты такая милая, добрая и красивая…

— Эй, потише, — улыбнулась Эйлин. — Неровён час, услышит тебя Солус, распсихуется окончательно. Видел бы ты его лицо, когда к нам вломился тот амбал Райт. Ой, господи, ну и вонь!

Эйлин начала ворочать Козеллу, поэтому последнее замечание относилось к аромату тела баронессы.

— Да, хотел тебя предупредить, что от неё ужасно пахнет, — сконфуженно сказал Фергюс, стараясь держаться от баронессы подальше, хотя она и спала. — Но не успел, прости.

— Ладно, попробуем это перетерпеть. Но сколько же у неё на одежде застёжек! Как ты собирался со всем этим разобраться?

— Я не собирался ни в чём разбираться! Я понимаю в женских застёжках ещё меньше твоего!

— Фергюс, — проникновенно сказала Эйлин, развязывая какие-то тесёмки, — как ты собираешься жениться, если ничего не понимаешь в раздевании?

Даже в свете пламени свечи было видно, как покраснел молодой человек:

— Я пока не собираюсь жениться! И вообще….

— Ты смешной. Давай-ка тяни вот это.

Фергюс ухватился за кусок ткани, указанный Эйлин, и послушно потянул. Раздался треск рвущейся материи, и рукав платья баронессы остался у него в руках. Фергюс ахнул и положил его на пол у кровати.

— Ничего, — спокойно сказала Эйлин, — так даже лучше. Она подумает, что платье ты ей порвал в порыве страсти.

— Да не было этого! — возмутился Фергюс.

— Но она будет думать, что было, уж я об этом позабочусь, — ответила Эйлин.

— А почему ты не предоставила воспоминания Солусу?

— Да что он понимает в женщинах, — с оттенком превосходства бросила Эйлин. — Он не знает, какие воспоминания могут остаться у женщины после бурной ночи.

— Только прошу тебя, не усердствуй, — взмолился Фергюс. — Лучше потом уговори её помыться, а то меня мутит, как только она пошевелится.

— Меня тоже, — пропыхтела Эйлин, стягивая с баронессы нижнюю юбку. — Но я же не маг воды, моя стихия — огонь.

Фергюс стыдливо отвернулся, ибо, как оказалось, в этих краях нижнее бельё не предусматривается. «Ну, надо же, какой стеснительный! — насмешливо подумала Эйлин. — Вот так наёмник попался барону!».

Баронессу укрыли, Эйлин ещё немного повозилась над ней. Фергюс подумал, что в мозгах Козеллы наутро всплывёт масса всяких непристойных сцен.