Глава 10

Райт подхватил барона под мышки и рывком поставил его на ноги. Барон решительно не желал держаться прямо и сполз почти на пол. Райт, не слишком церемонясь, снова масляно осклабился, глядя на Эйлин, и проговорил:

— У хозяев свои дела, крошка, а у нас, — свои. Я знаю, где тебе отвели место. Как только господа угомонятся, жди….

Райт напрягся и сумел-таки выволочь барона из-за стола. Эйлин оцепенела. Фергюс и Торментир удивленно глядели на неё.

— Что это означает? — холодно вопросил Торментир.

Эйлин решила обратить дело в шутку.

— Этот шкаф приставал ко мне весь ужин, — сделав обиженную рожицу, ответила она.

Однако Торментир разозлился не на шутку:

— Приставал? И что, ты, конечно, ничего не могла сделать?

— А что я должна была делать? — возмутилась Эйлин. — С одной стороны Фергюс уползает от баронессы, с другой — эта обезьяна щиплется, с третьей — ты пялишься на баронессу. Кстати, зачем это вы с ней где-то уединялись? Отвечай немедленно!

Торментир несколько опешил:

— Как — уединялись? Ах, это! Да она хотела получить снотворное!

— Какое такое снотворное? — Эйлин повысила голос. — Она, по-моему, не собирается спать этой ночью!

— Да не для себя! Для барона! А ты что подумала?

Эйлин подошла вплотную к Торментиру и снизу вверх посмотрела в его бледное сердитое лицо:

— Учти, если то, что я подумала, хотя бы на сотую часть правда, то, — она сгребла волшебника за мантию на груди, — ты на свете не жилец!

Она резко оттолкнула Торментира от себя, развернулась и пошла к выходу из зала.

— Постой! — окликнул её Фергюс. — А как же убирать?

— К чертовой бабушке! — не оборачиваясь, Эйлин махнула рукой, и все приборы с остатками ужина посыпались со стола.

— Дружище Солус, — сказал Фергюс, с удивлением глядя вслед Эйлин. — Тебя, кажется, здорово приревновали. Вот это да!

Ещё больше Фергюс удивился, когда щеки Торментира покрылись темным румянцем.

— Кстати, и правда, Солус, о чем вы говорили с баронессой?

— Я же сказал, она просила снотворное, — и, видя недоумение на лице Фергюса, Торментир пояснил, — для барона. Я и наколдовал в его кубке отличное успокоительное. Он проспит остаток ночи и весь завтрашний день. А подействует оно уже совсем скоро.

— Солус, ну зачем, зачем? — простонал Фергюс, живо вспомнив о предстоящем визите баронессы.

— В вине баронессы было то же самое средство, — хладнокровно продолжил волшебник, — правда, пила она мало, поэтому заснёт намного позже. Так что иди к себе, а когда придёт мадам, тяни время, сколько сможешь…

— Спасибо, Солус, ты настоящий друг! — искренне благодарил его Фергюс.

Он бы ещё долго тряс Торментиру руку, но тот прервал эти излияния:

— Давай, пошли скорее к себе. Что там Эйлин говорила про этого телохранителя? Он, кажется, собирался навестить нас? Так я его встречу….

Мужчины пробирались впотьмах по грязному замку. Правда, когда Фергюс наступил на что-то мокрое и скользкое, Торментиру пришлось засветить кончик волшебной палочки. Фергюс брезгливо поморщился, но выяснять не стал, во что же именно он влез. Тем более что Солус поспешно шагал вперед.

В их заброшенном крыле замка никаких гостей еще не наблюдалось. Фергюс жалостливо заглянул в лицо товарища:

— А может, вы с Эйлин посидите со мной?

— Нет, — отрезал Торментир. — Отдувайся сам за свою глупость!

— Я отдуваюсь за свою привлекательность и брутальность, — заныл Фергюс.

— Парочка таких слов — и баронесса потеряет от них сознание, — съязвил Торментир, проходя к их с Эйлин каморке.

При скрипе открывающейся двери Эйлин подскочила, вытянув перед собой что-то длинное и тяжелое с виду.

— Что это? — спросил Торментир. — Для чего оно?

— А, это ты, — Эйлин перевела дыхание. — Я уж думала — Райт идёт. Прихватила по дороге погасший факел, думаю, тресну его по башке…

— Если ты треснешь его, то твой факел просто разлетится об его чугунную голову. И вообще, ты волшебница или нет?

— А что?

— Ладно, ничего, — проворчал Торментир. — Пусть там Фергюс отбивается от Козеллы, а я пока помогу тебе избавиться от Райта. Он-то снотворного не пил…