Глава 3

Они все шли и шли, а замка не было видно. Эйлин уже начала беспокоиться, верной ли дорогой они идут. Впрочем, какие уж тут сомнения! Другой дороги не было. Кругом расстилались болота со своими болотными ароматами. Пейзаж мог бы порадовать утомленный глаз путника тем, что никакого разнообразия в этом пейзаже не наблюдалось.

«Если сие место называется Дрянлингом, то это самое подходящее ему название, — решила про себя Эйлин. — Дрянлинг — он, как говорится, везде Дрянлинг».

Бледно-розовое светило поднялось довольно высоко. Гудели усталые ноги, когда, наконец, перед путниками выросла крепостная стена в два человеческих роста высотой. Принюхавшись, Эйлин и ее спутники установили, что несло от этой стены еще хуже, чем от болот.

— Может, пошли отсюда назад, на свежий воздух? — неуверенно предложил Фергюс.

— Нет уж, — злорадно улыбаясь, ответил Торментир. — Нанялся служить, так уж изволь явиться к барону.

— Я рассчитывала, что стена перед замком будет повыше, — зажав нос, произнесла Эйлин. — Но теперь вижу, что барону нечего бояться врагов. При штурме замка их убьет смертоносная вонь.

— Ладно, пошли, — Фергюс собрал остатки мужества.

Подойдя к стене вплотную, они увидели, что она состоит из огромных темных блоков.

— Судя по виду, эти куски извлекли из недр чудных дрянлингских болот, чтобы строить стену, — саркастически молвил Торментир.

— Причем сделали это такие же рабы, как мы, — подхватила Эйлин.

— Ну, положим, рабыня — ты, а я все-таки лекарь, — высокомерно бросил Торментир.

— Ой, да перестаньте вы! — рассердился Фергюс. — Мне непонятно, где вход — это раз, а два — если мои рабы начнут так препираться, то грош мне цена!

— Ну, нет, вовсе не грош, — серьезно произнесла Эйлин. — Ты у нас совершенно бесплатный…

— Ну, хватит! — так же высокомерно, как Торментир перед этим, проговорил Фергюс. — Замолчите оба!

Он поднял свою знаменитую тисовую дубинку, которую еще на Сариссе оковали железом, и замолотил ею по ароматизированной стене. Звук ударов показался всем каким-то странным, будто стучал Фергюс вовсе не по камню. Словно в подтверждение этого, от некоторых блоков стали отваливаться мелкие куски.

Преодолев брезгливость, Эйлин подняла один из них.

— И вправду, не камень, — пробормотала она себе под нос. — Да еще и крошится. Фу, гадость!

Она поморщилась и бросила кусочек, рассыпавшийся у нее в руках, на дорогу.

В стене открылось окошко, и оттуда высунулась опухшая физиономия, примерно с неделю не видевшая воды и бритвы.

— Кто такие? Чего надо? — хрипло спросил обладатель физиономии.

Фергюс, как и подобает достойному рабовладельцу, выступил вперед и провозгласил:

— Прославленный воин Фергюс не должен стоять у ворот, подобно грязному крестьянину! Впусти меня и моих слуг немедленно, немытая рожа, меня ожидает к обеду его баронская милость!

— К обеду, говоришь? — даже через небольшое оконце до путников донеслось зловоние, источаемое гнилыми зубами привратника. — И приглашение есть?

Соображал он совсем плохо. Надо отметить, что и Фергюс выразился не совсем верно. Но терпение его закончилось.

— А ну, открывай! — рявкнул он и ткнул дубинкой в ту часть физиономии, что виднелась в оконце.

У привратника были плохие зубы и скверная реакция. Он даже не успел отшатнуться, поэтому удар пришелся прямо в глаз.

— Ладно, ладно, почтенный воин! — заскулил он. — Так бы сразу и сказали, я бы немедленно открыл…

Ворота отворились, и глазам Эйлин, Фергюса и Торментира предстал невысокий широкоплечий человек с низким лбом, нечесаными волосами и длинными руками, свисающими чуть не до колен. Он больше напоминал обезьяну, которая не успела полностью превратиться в человека, а ее уже поставили нести вахту у ворот. В довершение сходства он то и дело запускал пятерню в сальную шевелюру и с остервенением почесывался. На глазах Эйлин он раза три изловчился выловить насекомое у себя из головы. С видимым удовольствием он давил свою добычу ногтями, под которыми, видимо, с самого рождения прекрасно проводила время отборная грязь.

Почему-то Эйлин представляла себе баронские средневековые замки иначе. По крайней мере, в ее представлениях не было этой вонючей соломы под ногами. Отбросив один из пучков соломы, Эйлин с омерзением увидела, что под нею гниёт навоз каких-то местных животных. Она отвела глаза, чтобы немедленно увидеть странное кривое строение посреди так называемого двора.

Крошечные окна, затянутые каким-то странным материалом (впоследствии оказалось, что это бычьи пузыри), стены возведены из того же материала, что и наружная стена. На крыше красовалась такая же солома, что и под ногами.

— Давай-ка веди меня в замок! — скомандовал Фергюс привратнику.

— Так ты это…. — растерялся детина. — Вот же замок, прямо перед тобой. Только уж и не знаю, будет ли званый обед, почтенный воин.

— Ты о чём? — не понял Фергюс и на всякий случай помахал дубинкой перед носом у привратника.

— Не, не надо, — боязливо поежился тот при виде дубинки. Глаз у него заплывал. — Если бы барон распорядился насчет обеда, то, это, повар велел бы мне свина забить.

— Ладно, разберемся, — пасмурно обронил Фергюс.

Отодвинув привратника дубинкой со своего пути, он зашагал прямо к замку. Эйлин и Торментир, делать нечего, двинулись за ним.