Глава 2

Однако наутро поводов для смеха нашлось гораздо меньше. Эйлин разбудили резкие голоса. К их стоянке явно приблизились местные жители. Разлепив глаза, она с трудом сфокусировала взгляд на нескольких причудливых фигурах. К ее вящему удивлению, в одной из этих фигур она узнала Фергюса. Что бы это значило? Метнув быстрый взгляд в сторону Торментира, она увидела, что тот тоже не спит, и проснулся, видимо, раньше её.

— Молчи! — прошипел Торментир. — Они пока нас не видят и не слышат.

— А как Фергюс попался? — не удержалась от вопроса Эйлин.

— Наверное, он искал уборную с утра, — съехидничал волшебник. — А нашел вот этих! Помолчи теперь, сделай милость. Хоть будем знать, что он им наврал.

Эйлин замолчала и прислушалась.

— Так ты воин? — приподнимаясь в стременах на каком-то диковинном скакуне местной породы, спрашивал надутый толстяк.

— Да, с вашего позволения, господин барон, — Фергюс поклонился.

— А что ты делал в моих владениях? — чванливый барон подозрительно посмотрел на Фергюса, а трое молодцов за спиной барона начали перебрасывать с руки на руку булавы.

Эйлин решила, что эти трое — телохранители барона.

— Я искал встречи с вами, ваша милость, — голос Фергюса просто сочился елеем.

«Уж не знаю, как господина барона, а лично меня сейчас стошнит», — подумала Эйлин. Сейчас же пришла ответная мысль: «Сделай всё это потише, не мешай слушать». Эйлин едва удержалась от смешка. Её веселили несколько моментов: во-первых, в этом мире магия имеет место быть, во-вторых, телепатическая связь здесь отменная! Однако следовало послушать дальнейшую беседу их друга с местным аристократом. Ему-то, похоже, подобострастие Фергюса пришлось по вкусу, его ничуть не тошнило.

— Ты достиг цели! — гордо заявил барон. — Ты находишься во владениях древнего рода фон Дрянлингов!

— Весьма счастлив, — Фергюс снова низко поклонился. — Премного наслышан о вашей милости…

— Что, небось, мои трусливые соседи наговорили сказок обо мне?

— Но я не поверил этим ничтожествам! — с жаром сказал Фергюс, и барон остался доволен. — Я хотел наняться именно в ваше войско, и больше ни в чьё! Как бы меня ни соблазняли деньгами эти трусы…

— Молодец! — взревел барон. — Мне нужны храбрые ребята! Но учти — обслуживать себя будешь сам! Я имею в виду, что жалованье я выплачиваю только из денег, захваченных в походах…

— О, я согласен! — так же взревел Фергюс. — А насчет того, что обслуживать себя я буду сам — так это пожалуйста! Со мной путешествует двое слуг!

— Слуг? — сразу насторожился барон.

— О, сущие пустяки, ваше баронство! Женщина, которая стирает мою одежду и готовит пищу…

Эйлин в своем спальнике возмущенно заворочалась. Зато Торментир веселился, слушая эту чушь. Следующие слова Фергюса заставили его мгновенно прекратить веселье.

— И мужчина, выполняет мелкие поручения, носит тяжести и тому подобное…

— Ладно, — махнул рукой барон. — Двое рабов не обременят меня. Но! Кормить их будешь за свой счет, а если ты погибнешь в одном из моих блистательных походов, то оба раба переходят в мою собственность!

— Идёт! — согласился Фергюс.

— Тогда я отправляюсь в свой замок, меня ждут неотложные дела, а ты, мой новый солдат…

— Фергюс, — подсказал весельчак своё имя.

— А ты, Фергюс, не позднее обеда должен присоединиться к моему войску!

С этими словами барон фон Дрянлинг круто развернул своего скакуна и, вздымая тучи грязи, поскакал по дороге куда-то, видимо, к своему замку. Трое здоровенных амбалов последовали его примеру.

Фергюс дождался, пока вся эта компания исчезнет из поля зрения, вытер пот со лба и вернулся к товарищам. Стараясь не смотреть им в лицо, он с деланным весельем спросил:

— Вы, верно, всё слышали? Как я здорово выкрутился, когда наткнулся на этого барона!

— Ты на него наткнулся? — с таким же деланным удивлением осведомился Торментир. — А мне показалось, что это три баронских молодца налетели на тебя, когда ты с сонным видом и без штанов стоял столбом посреди этого зловонного пейзажа!

С каждым словом тон его всё повышался, так что закончил Торментир свою тираду довольно громко.

— Эй, Солус, нельзя ли без подробностей? Здесь дамы! — возмутился Фергюс.

— Кстати, о дамах, — лицо Эйлин не предвещало ничего хорошего. — Это из меня ты сделал прислугу, которая стирает и готовит тебе еду? И вообще, нас с Солусом ты загнал в самый низ социальной пирамиды!

— Чего?

— Ты сделал нас рабами, вот чего! — Эйлин была в ярости.

— Но, послушайте, — Фергюс сделал слабую попытку оправдаться. — Мне больше ничего не пришло в голову. Как бы я объяснил барону, что со мной еще два человека? А ведь я должен войти к нему в доверие, чтобы продвинуться дальше в местной иерархии! Раз уж мы ищем мою родину, то логично, чтобы именно я находил контакт с сильными мира сего!

— Отлично! — зло ответила Эйлин. — В таком случае немедленно установи связь или со Старейшим, или с Хикоко Ходэми! Пусть помогут открыть портал вновь, и мы с Солусом немедленно вернемся на Сариссу! Раз уж мы ищем твою родину, то логично, чтобы ты делал всё сам! И тогда можешь продвигаться в местной иерархии хоть вертикально, хоть горизонтально, а нам будет всё параллельно!

— Прекрасная идея, — поддержал Торментир. — Гораздо лучше, чем быть рабами в каком-то захудалом мирке! Давай сюда хронометр!

Лицо у Фергюса стало жалобное-жалобное. Эйлин фыркнула и уже готова была смягчиться, но при мысли о рабстве, да еще о возможности перехода в собственность мерзкого барона её благие намерения мигом улетучились.

— Точно! — сказала она. — Солус прав! Отдавай прибор, и немедленно! Мы вернемся, а ты останешься!

Однако оба мага прекрасно сознавали, что вернуться они смогут, только если найдут родной мир Фергюса. Эйлин пообещала ему свою помощь, а Торментир, хоть и с превеликим нежеланием, последовал за женой. В конце концов, Фергюса все-таки простили, и он сразу приободрился.

— Тогда предлагаю, чтобы ты, Солус, уничтожил следы нашего пребывания на этой гостеприимной дороге, — весело распорядился бывший контрабандист. — А ты, Эйлин, прими приличествующий здесь женщине вид. В смысле, не разгуливай в джинсах — местное население ослепнет.

— Это комплимент? — уточнила польщенная Эйлин.

— Нет, — мрачно ответил Торментир. — Население ослепнет от ужаса, здесь женщины наверняка брюк не носят.

Эйлин насупилась:

— Я так понимаю, что Фергюс репетирует роль рабовладельца?

Молодой человек начал снова оправдываться, но Торментир перебил его:

— Хватит болтать! Кажется, ты к обеду должен быть у барона?

Через десять минут на месте ночлега не осталось никаких следов пребывания людей. Эйлин стояла в какой-то длинной юбке из ткани, напоминавшей дерюгу. В эту юбку было заправлено нечто вроде полотняной рубахи неопределенного цвета. Волосы были уже не серебряными, а просто седыми. Они свисали женщине на плечи. Фергюс ахнул от неприятного изумления, да и Торментир вытаращил глаза на свою благоверную.

— Чего уставились? — нелюбезно спросила Эйлин. — С деталями гардероба разберусь уже в замке, а для начала и это хорошо.

— Хорошо? — выдавил из себя Фергюс. — А, ну, с точки зрения безопасности, — да.

— Тебе, Солус, тоже не грех бы переодеться, — все так же нелюбезно продолжала Эйлин. — Я могу тобой заняться прямо сейчас.

— Нет, только не это! — Торментир отпрянул от нее, словно раненый олень, обхватив себя двумя руками. — Оставь мою мантию в покое!

— Ладно, не трогай его, Эйлин, — вступился Фергюс. — Пусть он будет, м-м-м, скажем, лекарем-травником. Думаю, им позволены такие чудачества в одежде.

— Ну да, травником — это от слова «травить»? — фыркнула очень недовольная Эйлин. — Тоже мне, лекарь-калекарь! И что это за безобразие? Меня рабыней представили, а его — лекарем!