Глава 14

Остаток ночи молодой человек твёрдо решил провести в комнате своих «слуг». Впрочем, они не стали противиться. Торментир наколдовал третий тюфяк — для Фергюса, и вся компания, усталая донельзя, наконец улеглась спать.

Под утро Торментир почувствовал, что его трясут и тормошат. Разозлённый маг попытался нашарить свою волшебную палочку, чтобы отшвырнуть тех наглецов, которые не давали ему покоя. Однако палочка упорно не находилась.

— Говорят тебе — вставай, а палочка у меня! — откуда-то издалека, как сквозь вату, послышался знакомый насмешливый голос.

— Ну, в чём дело?

Глядя на Эйлин, Торментир решил, что она улыбается как-то неуверенно. А Фергюс был расстроен даже больше, чем вчера вечером.

— Понимаешь, — начала было Эйлин, но Фергюс перебил её.

— Солус, баронессы нет!

— Что значит — нет?

— Ну, вчера была, а сегодня нет!

— Тогда радуйся! Ушла к любимому барону, и всё!

— Солус, — расстроенно проговорил Фергюс, — я должен был проследить, как и когда она уберётся. А я, понимаешь, проспал….

— Солус, — уточнила Эйлин, — твоё зелье, ну то, снотворное, на баронессу должно было долго действовать?

— До утра.

— Я тебе, конечно, верю, в снадобьях ты шурупишь знатно, — ехидно добавила женщина, — однако баронесса куда-то слиняла и может наломать дров. А неприятности будут у Фергюса…

Торментир упорно отказывался соображать. Из чистой зловредности, должно быть.

— Короче, надо найти эту Козеллу, пока барон спит!

— Без меня, — Торментир с наслаждением откинулся на пухлый тюфяк.

Фергюс совсем поник, но Эйлин отступать не собиралась. Раздался легкий хлопок, тюфяк лопнул, и во все стороны полетели перья и клочки ткани. Торментир больно ударился затылком о пол, раскрыл было рот для очередного комментария, но туда попали множество пёрышек, заставив его закашляться.

В конце концов ему удалось подняться, забрать свою волшебную палочку и убрать все следы перьевого бесчинства. Втроём с Эйлин и Фергюсом они осторожно пробирались по коридорчикам вонючего замка.

Эйлин вздрагивала при каждом звуке чужих шагов.

— Чего ты? — шепотом переспросил Фергюс.

— Думаю, нервничает при мысли, что встретится со своим поклонником, — съязвил Торментир.

— Это ты про Райта? — изумился Фергюс. — Да он не посмеет при мне….

— Не забудь, дружок, что ты — всего лишь наёмник, хотя и ценный, а вот Райт и его братья — сыновья барона, хотя и незаконнорожденные.

В замке было пусто. Ни барона, ни баронессы, ни какой-либо челяди.

— Где же слуги? — спросила Эйлин.

Торментир молча подергал ее за рукав и указал на маленькое мутное окошко. Эйлин и Фергюс взглянули туда. На замусоренном дворе под лучами восходящего бледно-розового светила сидело, стояло и лежало множество людей неопределённого пола, чумазых, немытых и нечёсаных.

— Вижу, вот и они. Барон спит без памяти, карги-баронессы нет…. Кот из дома — мыши в пляс, — глубокомысленно заключила Эйлин. — но всё же где мой поклонник и его братья?

— Соскучилась?

— Вовсе нет! Просто думаю, что они в отсутствие барона следят за порядком. Нет порядка — нет и братьев. Вот я и спрашиваю, куда они могли подеваться?

— Может, пошли с баронессой? — предположил Фергюс.

— Она их терпеть не может! — возразила Эйлин.

— Если вы хоть немного помолчите, я постараюсь вычислить, куда девалась зазноба Фергюса! — заявил Торментир.

Фергюс попытался поспорить с ним, однако Эйлин приложила палец к губам, призывая к молчанию. Она понимала, что «вычислить» человека можно по его мыслям, если тот ушёл недалеко. И если мысли имеются, конечно.

— Ни в замке, ни во дворе баронессы нет, — молвил задумчиво Торментир. — А это уже не к добру.

— Может, Райт и его братья выкрали и вывезли её куда-нибудь? Их неприязнь с баронессой взаимна….

— Детективы и фантастику оставь при себе, — сухо отозвался Торментир. — Просто выйдем за ворота и поищем там. Сонная женщина не могла уйти далеко. Барон будет спать до вечера, слуги соответственно — бездельничать, так что у нас есть время до заката.

— Тогда — вперёд! — Фергюс воинственно взмахнул дубинкой и первым побежал к выходу