Версия

Зал Высшего Суда Эльтаны, представлял собой сферу, диаметр которой равнялся ста метрам. Воображаемой горизонтальной плоскостью, проходящей через диаметр, сфера делилась на две части. Являясь куполом, верхняя полусфера излучала бледно-голубое свечение небесного оттенка, заливая зал Высшего Суда мягким матовым светом.

Нижняя полусфера была чёрной и целиком состояла из лож. Ложи белого цвета, соединялись в кольца, которых по количеству было восемь. Кольца опоясывали полусферу по диаметру и спускались вниз, до основания, выложенного красным планелитом.

Основание, являвшееся полом зала Высшего Суда, называли «Кругом раскаяний».

К нему выходили восемь тоннелей. Диаметр каждого составлял три метра. Двигаясь по ним, можно было попасть в зал Высшего Суда извне, или покинуть его. От порталов тоннелей вверх, тянулись ступени лестниц, ведущих к ложам и разбивающим зал на восемь секторов.

Семь тоннелей, изнутри освещались таким же небесным светом, что и купол. По ним, в Зал Высшего Суда, входили представители Элиты — эльтанийцы, внёсшие наибольший вклад в развитие Союза и в укрепление Великого Порядка Галактики Двенадцати Звёзд, центром которого, вот уже тысячи лет, является их планета Эльтана.

Своды восьмого тоннеля, как и «Круг раскаяний» горели красным. Через него, в зал Высшего Суда вступали восемь арбитров первой ступени и Высший Арбитр Эльтаны. За ними вводили преступников — людей, посягнувших на Великий Порядок Галактики Двенадцати Звёзд.

В один из дней, вслед за арбитрами, в Зал Высшего Суда вошли двое молодых мужчин. Их провели по красному тоннелю и оставили стоять в центре «Круга раскаяний». Их светлые волосы, волнами ложились на могучие плечи. Тёмно-синие комбинезоны плотно облегали их крепкие двухметровые тела. Они стояли плечом к плечу, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Стальной блеск глаз, плотно сжатые губы и высоко поднятые подбородки говорили о том, что эти люди готовы принять любой приговор, но не раскаяться.

Зал наполнился ропотом негодующей элиты.

Один из арбитров встал, и поднял вверх правую руку. В зале наступила полная тишина.

— Эльтанийцы!!! — крепким голосом опытного оратора начал арбитр. — Вы, великие сыны Галактики Двенадцати Звёзд, чей вклад в развитие которой трудно переоценить! Вы, Цвет и Элита Общества! Я взываю к Вашему разуму и к Вашим сердцам! Сегодня, вы снова собрались здесь, что бы, восстановить Порядок, исполнив тем самым волю общества! Сегодня Вам предстоит принять раскаяние или вынести приговор! Готовы ли Вы?! — Эхо его голоса разнеслось по залу. Последние слова арбитр почти выкрикнул. И в тот же миг, сотни рук взметнулись к центру купола. Сотни глоток выдохнули громоподобное «ДА!», выражая готовность ко всему, чего бы Общество ни потребовало от них.

Между тем арбитр продолжал:

— Эти двое молодых эльтанийцев совершили страшное. Они посягнули на святая святых Общества, на порядок и стабильность. Они отказались от исполнения Функции Жизни, предначертанной им с рождения. Но это ещё не всё.

Арбитр выдержал паузу, в течение которой элита, ненавидящими взглядами пожирала, стоявших в круге молодых мужчин.

— Они не вняли советам наставников и, воспользовавшись знаниями четвёртой ступени, пытались захватить «ФОТОН». Они вознамерились покинуть на нём пределы Галактики Двенадцати Звёзд в поисках своего пути. Их удалось остановить! Но, при этом, они оказали сопротивление Силам Порядка.

Теперь по залу покатился гул негодования. Некоторые вскакивали с мест, потрясая руками. Арбитр вновь поднял вверх правую руку, требуя тишины.

— Элита Эльтаны!!! — Он повысил голос и прибавил к нему звенящей дрожи. Эхо вновь заметалось под куполом Зала Суда. — Готовы ли вы выслушать этих неразумных молодых людей и принять их раскаяние?!

Пауза длилась недолго. Головы сидящих, поворачивались то вправо, то влево. Некоторые перешёптывались, согласительно кивая, некоторые — наоборот. Наконец, с самой нижней ложи поднялся старик. Его редкие седые волосы, безвольными прядями падали на острые лопатки и плечи. Кожа на лице свисала складками. Моргая слезящимися глазами, он произнёс:

— Пусть говорят. Мы даем им такую возможность.

— Высший Суд Эльтаны присоединяется к Вам, Элита! — Пророкотал арбитр.

На ложах одобрительно загудели.

— Говорите!!! — Арбитр указал рукой на осуждаемых. — И пусть разум поможет вам!

Зал притих. Оба мужчины обвели взглядом сидящих вокруг. Их серые глаза сверкали умом, благородством и решимостью. Один из них улыбнулся, и заговорил звенящим как струна голосом:

— Меня зовут Исс. Моего брата Хрисс. Заранее мы условились, что от лица нас обоих говорить буду я.

— Я подтверждаю это! — Произнёс Хрисс.

— Мы, — продолжил Исс, — Курсанты школы «Расширения границ Галактики». Из всех учащихся, мы единственные достигли знаний четвёртой ступени, и поэтому, нас нельзя назвать неразумными! Мы говорим вам, Высший Суд и Элита: «Мы не раскаиваемся, и жалеем лишь о том, что наш план не осуществился».

— Я думаю так же! — Произнёс Хрисс. — Можете выносить ваш приговор! Мы не произнесём больше ни слова!

Мужчины умолкли, и застыли в вызывающих позах. Их плечи сдвинулись ещё плотнее, подбородки вскинулись ещё выше.

После секундной паузы, зал Высшего Суда взорвался. Со всех сторон к центру Круга неслись угрозы и проклятия. Спокойную, уверенную в себе Элиту, невозможно было узнать. Арбитры метались вдоль лож, в тщетных попытках навести порядок. Тишина наступила только после того, как Высший Арбитр поднялся со своего ложа и вскинул вверх обе руки. Это означало, что он требует всех арбитров к себе для совета. Крики стихли. Арбитры потянулись к ложе Высшего Арбитра. Зал наполнился гулом голосов. Самые нетерпеливые привставали с лож и бросали любопытные взгляды туда, где шло совещание Арбитров.

Совещание не продлилось и пяти минут. Арбитры разошлись по залу и встали каждый у своего ложа. Опустив головы, каждый из них поднял вверх левую руку. Элита поднялась со своих мест. Высший Арбитр огласил приговор:

— Эти двое эльтанийцев приговариваются к забвению. — По залу прокатился гул одобрения. — На специальном челноке их отправят на планету, из недавно открытой системы звезды, названной учёными Эльтаны Солнце. Находясь там пожизненно, они будут готовить жителей системы к вступлению в Союз. Информация о них, навсегда будет удалена из Вечной Памяти Общества.

Взрыв неописуемого восторга и рукоплесканий потряс стены зала Высшего Суда. Приговорённых, увели через красный тоннель. Вслед за ними зал покинули арбитры. Элита, постепенно успокаиваясь, втягивалась в белые тоннели. Голубое свечение угасло, и вскоре зал Высшего Суда погрузился во мрак.

Расцветив вершины гор, и раскрасив лёгкие как пух облака, красное Солнце только показалось из-за горизонта, когда Той — Орлиный глаз покинул своё жилище. Жена Инна и четверо его детей ещё спали.

Той считался лучшим охотником общины, но вот уже в который раз уходил он с зарёй в лес, и в который раз возвращался с пустыми руками. Инна всячески успокаивала его, заверяя, что завтра точно повезёт и боги подарят Тою оленя. Но дни проходили, а дичи не было. Каждый вечер дети с надеждой осматривали Тоя большими глазёнками, но поняв, что и сегодня мяса не будет, со вздохом принимались хлебать согретую на углях похлёбку из кореньев и ягод.

Сегодня, покидая жилище, Той твёрдо решил, что без добычи домой не вернётся. «Что за жизнь пошла?!» — рассуждал он, шагая по лесной тропе. — «Как только старшины поделили участки для охоты по справедливости, так дела мои начали ухудшаться. Ходить приходится всё больше, а оленей попадается всё меньше. Старшинам хорошо. Им достались участки у Синего Озера. Оленей и дичи всякой там полно круглый год, и особенно сейчас, когда Солнце палит нещадно, и вся живность тянется к воде. Да а, мне бы этот участок. Уж набил бы я мяса впрок — и солить, и сушить, и обменять. Не знали б мы тогда с Инной ни беды, ни голода. А так…» — Той вздохнул и кивну головой, соглашаясь сам с собой. — «На моём участке даже родника захудалого нет. Какой олень туда пойдёт? Только весна и спасает ненадолго. А за такое короткое время много мяса не набьёшь. Впрок не заготовишь. Беда, беда. Придётся идти к Синему Озеру».

Мысль о Синем Озере появилась в голове Тоя как бы сама собой. Он даже остановился от неожиданности. Не то, что бы она была для него новой. Нет. Он часто мечтал попасть на участки старшин. Представлял себе горы набитой птицы, рыбу, туши оленей. Но мечтать — это одно, а нарушить границу участка охоты — совсем другое. Страх перед наказанием, никогда не давал этой мысли оформиться во что-то реальное, осязаемое. И вот сейчас, когда отчаяние взяло верх над разумом, она проявилась так ясно, что у Тоя перехватило дыхание.

Он начал рассуждать: «Не собираюсь ведь я перебить всех оленей. Да я даже и смотреть на них не буду. Просто пройдусь вдоль берега и всё. Ну, подстрелю утку. Может рыба на берег выпрыгнет. Да нет! Я просто попью воды. Да! Просто попью и всё».

Внимая голосу сердца и пустого желудка, ноги сами понесли его из леса на край большой овальной долины, посреди которой красовалось почти идеально круглое Синее Озеро. Прячась в кустарнике, Той медленно двинулся по периметру зелёного овала.

Долина была пуста. Вроде бы никого нет. Но страх не давал Тою выйти на открытое место. Он сам не раз видел, как на глазах у всей общины били палками тех, кто нарушал границы участков охоты. Да, Той и сам в те минуты осуждал нарушителей. Но теперь совсем другое дело. Теперь он сам нарушал запрет. Конечно, он делал это вынужденно. Но кому до этого есть дело? Несколько раз он порывался вернуться на свой участок. Но каждый раз ему вспоминались голодные глаза детей, и он продолжал движение.

И вот, когда Той, решившись, уже готов был выйти из кустарника на открытое место, слева от него, на расстоянии половины полёта стрелы, хрустнула ветка. Той замер на полушаге, обливаясь холодным потом. Если это стражники — ему конец. Его схватят, и излупят палками перед всей общиной. Той сдерживал дыхание, и был готов в любую минуту броситься бежать. Но к его радости, из зарослей не спеша вышла самка оленя. За ней, легко перебирая тонкими ножками, семенил оленёнок — маленький, весь в круглых желтоватых пятнах.

«Вот это удача!» — Той чуть не вскрикнул от радости. — «Будет сегодня мясо у его детей. Пусть завтра его изобьют до полусмерти на глазах всей общины, но сегодня его дети будут есть мясо. Азарт охотника мигом приглушил остальные чувства. Глаза Тоя заблестели и сузились. Тело напряглось. Ноги стали пружинистыми и крепкими, как корни деревьев. Не спуская глаз с добычи, Той правой рукой стащил с плеча лук. Левой, он вытянул из кожаного колчана длинную лёгкую стрелу с жёлтым оперением. Олени, между тем, вышли на поляну и спокойно принялись щипать сочную траву. Глаз Тоя привычно отыскал на теле самки точку, куда будет послана стрела. Наложив стрелу на тетиву, он осторожно, что бы тетива не звенела, оттянул её к плечу. Левый глаз закрылся. Ещё мгновение, и сухо щёлкнув о кожаный рукав куртки, тетива плюнет смертью, вгоняя наконечник, а потом и древко стрелы, под левую лопатку оленихи.

Но в этот миг небо над головой Тоя разорвалось во все стороны. Яркая голубая молния ослепила его. Рёв сотен тысяч медведей оглушил его, а, невероятной силы, горячий ветер опрокинул на спину. Сорвавшись, стрела умчалась вверх. Но Той уже не видел этого. Он перевернулся на живот, закрыл голову руками, вжался всем телом в землю и кричал. Он кричал от страха и не слышал собственного крика. Наконец, переполненный ужасом, Той потерял сознание.

Очнувшись, он первым делом ощупал всё тело. Тряхнув головой так, что комья земли и мелкие веточки полетели в разные стороны, Той поднялся на ноги. Лук лежал рядом. Стрелы высыпались из колчана, и в беспорядке были разбросаны вокруг. Той, кряхтя, собрал их и бережно уложил в колчан. За тем он ещё раз крепко тряхнул головой и обернулся.

То, что он увидел, потрясло его сильнее, чем только, что грянувший с ясного неба гром. Синего Озера не было. На его месте, возвышался дивный дом. Дом был столь высок и огромен, что Тою пришлось высоко поднять голову, что бы оглядеть его снизу доверху. Он состоял из башен. Их было столько, сколько пальцев на руке. Одна из них находилась в середине и возвышалась над остальными, окружавшими её. Она походила на огромное, заострённое вверху, бревно частокола, и оканчивалась тонкой стрелкой. Остальные соединялись с ней, и тоже заострялись вверху, но были примерно на треть короче. Дом переливался разноцветными огнями и серебрился на солнце.

В одной из малых башен открылся круглый проход из него вышли двое. Телами они походили на Тоя, но были выше ростом и мощнее сложением. Их странная, цвета осеннего неба, одежда тоже переливалась на солнце. Светлые волосы волнами падали им на плечи. На головы обоих надеты странные синие обручи, по которым по кругу, двигались белые огоньки, а выше, над головами светились круги ослепительного цвета, цвета горящего на свету золота. Круги покачивались и менялись в размере. Эти двое с улыбками смотрели на Тоя, и один из них поднял руку.

Ноги Тоя мелко и противно задрожали. Волосы на затылке зашевелились, и страшная догадка осенила его.

— Бо оги и… — прошелестел он пересохшим горлом. — Бо оги и…

Той начал пятиться к кустарникам, но зацепился ногой за корягу и с криком повалился на спину. Это вывело его из оцепенения, и, вскочив на ноги с проворством кошки, Той бросился бегом через лес, не разбирая дороги.

Когда Той, с криком и дико выпученными глазами влетел за частокол, то стражники спешно начали закрывать ворота, думая, что на общину совершается нападение и за Тоем гоняться враги. Люди шарахались от него, как от больного. А он, не замечая ничего вокруг, нёсся к дому старшины рода и вопил во всю глотку:

— Лю юди и и!!! Бо оги и и!!! Боги и спустились к нам!!! Бо о оги и и!!! — Но стражники отбросили его от входа в жилище старшины, грозя дубинами. — Пустите! Пустите меня!!! — Вопил Той, не смотря на угрозы. — Старшина Рой должен узнать!!! Ведь боги спустились к нам!!! Я сам их видел!!

— Какие боги?! Что тут за шум?! — Старшина рода Рой, вышел из жилища, отирая перепачканные жиром пухлые пальцы о седую бороду. — Что ты тут несёшь, Той?! — Лицо Роя светилось сытостью и спокойствием. Поверх грубой рубахи на его плечи была накинута шкура рыси. На ногах мягкие лисьи сапоги мехом внутрь.

— Боги! Там! У Синего Озера! Они спустились к нам! Они выпили Синее Озеро, и теперь там стоит их большой дом!

— Тебя, что, олень по башке копытом ударил, да?! — Рой наступал на Тоя, замахиваясь кулаком. — Боги живут на небе! Там же и их дом!

Той отбежал подальше и начал рассказывать о том, что видел в долине. От волнения он брызгал слюной, глотал слова и перескакивал с одного на другое. Когда Той закончил, старшина подозвал стражников:

— Всыпьте ему палок по заду, и заприте до моего прихода.

— За, что, Рой?! — Той упал на колени.

— За то, что ты, Той — пёсий сын, нарушил границу охоты!

— Но я, … Но я, ведь… — Стражники не дали ему договорить, грубо повалили на землю и стянули с Тоя штаны, состоявшие из сплошных заплат.

Когда Рой явился на поляну совета, старшины одиннадцати родов общины ждали только его. Все обсуждали утреннее происшествие, когда среди ясного неба вдруг грянул гром, и небывалой яркости молния на мгновение ослепила многих, находящихся в этот момент вне жилищ. Прервав все разговоры, Рой начал речь:

— Охотник моего рода, Той — Орлиный Глаз, прибежал утром ко мне и рассказал, что видел богов, спустившихся с неба, и их дом на Синем Озере. По времени совпадает с грозой. — Рой выдержал паузу. Все молчали. — Я думаю, что нам необходимо послать к озеру двух стражников и убедиться, что Той не врёт. Если это так, то нам следует держать это втайне от родичей, а самим первыми встретить богов. Если же, никаких богов нет — Той получит ещё палок.

Все согласно закивали головами. Тут же, двое из стражи отправились в лес. Через некоторое время они вернулись бледные от страха и подтвердили слова Тоя:

— Это боги, и дом их велик. — Говорил тот, что старше. Голова его была опущена, а рваный шрам на щеке шевелился после каждого его слова. — Они волею своей заставили нас приблизиться и говорили с нами на нашем языке. Они хотят провести много времени среди нас, что бы научить правильной жизни. Один прикоснулся к моему лбу рукой, и боль, долго мучившая мою спину, исчезла.

— Всё ясно! — Оборвал его Тыгей — старшина рода Иу. — Вы можете уходить, но помните — никто не должен узнать о богах от вас. Иначе — смерть!

Низко склонив головы, стражники удалились. Старшины сошлись в плотный круг, и начали в полголоса обсуждать то, что сказали стражники:

— Зачем они явились?

— Что бы поблагодарить тебя за еду и жёлтые камни, которые пропали из священной пещеры твоего рода прошлой зимой.

— А ты меня за руку поймал?!

— Перестаньте вы! Дело серьёзное. — Загудел Рой. Он был старше всех, и имел право говорить, когда хотел. — Что тут говорить, все мы не младенцы чистые. Каждый имеет, что скрыть от родичей. Это так. Если признаться, я сам никогда не верил в этих богов. Они и нужны то были только для того, что бы держать в страхе родичей, да заставлять их работать на меня.

— Ты, что, Рой?! Услышат.

— Ага! Тебя они услыхали, когда ты у них сына просил?! Каждый, что-то просил у них. И, что? Много получили? — Рой злобно ощерился, показав гнилые зубы. — Не знаю я, что это там за боги, но посмотреть надо. Думаю так. Пойдём завтра утром. И, что бы каждый взял подарки, и оделся по чище, а то воняет как от козлов. Все слышали?! Женам ни слова! Всё!

Старшины молча расходились. Каждый думал о том, чего бы завтра выпросить у богов для себя.

Утро выдалось ясным и тихим. Вся растительность серебрилась каплями росы. Ночной туман, щедро осыпал ей всё вокруг, и исчез, оставляя солнцу.

— Исс, я никогда не видел ничего подобного. Это же и есть та самая природа, о которой нам говорили в школе.

— Да, Хрисс. И наяву она ещё прекраснее. Мне нравится эта планета. Она чиста, как только, что родившийся младенец. Мы останемся здесь. Разве не этого мы хотели? Люди боятся нас. Они думают, что мы их боги. Но они такие же, как мы, только менее развиты. Мы поможем им. Мы научим их всему, что умеем сами. Мы создадим Общество — самое лучшее во вселенной. В нём не будет элиты. Не будет изначально предначертанной функции жизни. В нём каждый выберет себе тот путь, который пожелает.

Они стояли у входа в челнок и широко открытыми глазами смотрели на этот зелёный мир, внимая пению птиц и жужжанию насекомых.

На краю поляны появилась группа идущих друг за другом людей. Все были ярко одеты, и каждый нёс, что-то в руках.

— Ну, вот, Хрисс. Они пришли к нам.

— Но их только двенадцать?!

— Ничего! Я думаю остальные где то поблизости.

Исс и Хрисс, улыбаясь, пошли навстречу людям. Увидев это, те упали на колени, и уткнулись лбами в траву.

— Что это они делают?

— Не знаю. Может так они приветствуют нас.

— Может быть.

Когда Исс и Хрисс приблизились, люди ещё сильнее прильнули к траве. При этом они протягивали перед собой ярко блестящие на солнце предметы. Один из них приподнял голову, и, тряся от страха седой бородой, произнёс.

— Мы — старшины родов, приветствуем вас, о боги!

— Мы не боги. — Мягко ответил Хрисс. — Мы люди, как и вы. Мы представители более высокоразвитой цивилизации. Мы здесь, что бы ускорить процесс развития вашей планеты.

— Вы говорите не понятно, о боги! — Заскулил Рой. — Для чего вы здесь? В чём мы провинились?

— Люди, вы не должны бояться нас. Со временем вы это поймёте, а пока мы хотим видеть ваши жилища.

Страх мешал Рою понять, о чём говорит ему бог. Он нервничал, и от этого трясся ещё сильнее. Тыгей толкнул его локтем в бок и прошептал:

— Дары.

Опомнившись, Рой залепетал:

— Эти дары, мы принесли вам, о боги! Это лучшее, что у нас есть! Это жёлтые камни. Они красивы. Они сверкают на солнце. Их любят женщины.

Исс взял в руку один камень и с восхищением произнёс:

— Вы умеете обрабатывать металлы? Это золото. Как вы его добываете?

— Мы не знаем. — Заулыбался Рой. — Это делают родичи. Другие добывают пищу. Другие охраняют род.

— А вы?

— Мы говорим им как это делать, и, что сказали боги.

— Как же вы им говорите, если сами не знаете?

— Нам говорят боги. Только мы умеем слушать их.

Улыбки медленно сошли с лиц Исса и Хрисса.

— Хорошо. — Продолжил Хрисс. — Мы хотим встретиться с родичами. Говорить с ними. Научить элементарным вещам. — Он нажал красную кнопку у себя на поясе. От челнока отделился антигравитон и, приблизившись, завис в метре над землёй, переливаясь огоньками диодов. Старшины опять повалились лбами в траву.

— В каком направлении вы живёте?

Рой указал рукой, не поднимая головы.

— Идите и скажите всем, что мы скоро будем.

Прошло много времени со дня первой встречи. Исс и Хрисс упорно претворяли свой план в жизнь. В общине перестали умирать дети, взрослые не болели, старики жили дольше. О страхе перед зимним голодом уже никто не вспоминал. Люди стали меньше бояться гроз, бурь, наводнений, лесных пожаров и других явлений природы, раньше внушавших им дикий ужас. Они становились свободнее и постепенно начинали понимать, что их жизнь зависит только от них самих, от их воли и упорства.

Появились письменность и счёт. Набеги соседних общин друг на друга прекратились. Каждый занимался тем, что ему нравилось, и потому исполнял свою работу искусно, доводя её до совершенства. Никто теперь не вспоминал о старшинах, как о высших. Их перестали бояться. Их влиянию пришёл конец. Все тянулись к Иссу и Хриссу, в глубине души, всё таки, считая их богами.

И это не давало покоя Рою.

Чёрная зависть и тоска по утраченной власти грызли его душу. Плевать он хотел на то, что община процветала, а дети веселы, умны и сыты. Он жаждал только власти. Пусть голод, болезни, страх и забитость родичей. Пусть снова будет холодно, темно и грязно. Но пусть ему вернут власть, к которой он так привык. Власть, которую он так лелеял, и которой упивался. Власть, которая давала всё ему, ничего не умеющему в этой жизни.

Он понял давно, что Исс и Хрисс никакие не боги. Рой не верил в богов. Они такие же, как и он. Из плоти и крови. Он увидел однажды, как Хрисс по не осторожности повредил палец, и из ранки потекла кровь, такая же красная, как и у всех. Рой не мог понять, хотя и пытался, многого из того, чему его учили. Он с трудом обучился грамоте и счёту. Но тут сообразил быстро: «Если что то можно ранить — это можно и убить. Именно это и нужно сделать». — Думал Рой. — «И тогда всё станет, как прежде. Все старшины хотят этого. Те, кто были приближены, то же хотят этого. Так чего же медлить?» Рой даже сначала опешил, когда понял, как всё, оказывается, просто. И как только он понял это, он начал действовать.

Постепенно убеждая, а когда это было необходимо и, запугивая, он начал тайно сплачивать вокруг себя тех, кому, по тем или иным причинам, не нравилось то, что начало происходить в общине после появления Исса и Хрисса.

А Исс и Хрисс, слишком увлечённые и воодушевлённые первыми успехами, уверившись в том, что разум — главное, что движет миром, продолжали трудиться, всё дальше и дальше расширяя границы своего влияния. Всё чаще и всё на более длительные периоды времени им приходилось покидать общину.

И тогда Рой и остальные, близкие ему принимались за своё дело.

Они шли на всё, вселяя в души родичей сомнения и неуверенность и, перетягивая их на свою сторону, готовили восстание.

Возвращаясь на короткие промежутки времени Исс и Хрисс не замечали перемен. Они слишком увлеклись результатами своей деятельности. Они, сами свободные духом, не учли, что рождённый в рабстве, пока не может обходиться без господина. В людях ещё крепко сидело сознание того, что всегда должен быть тот, кто ответит за них, подумает за них и скажет, что делать. И они точно знали, что когда уходит один господин, то его место обязательно должен занять другой.

За то это отлично понимал Рой.

И вот, в конце концов, произошло то, что рано или поздно должно было произойти. Во время очередного отсутствия Исса и Хрисса в общине, Рой поднял восстание. Вслед за ним поднялись и другие общины. Все, кто противился, уничтожались безжалостно. В единый миг разрушалось всё, что было создано годами.

Людям объяснили, что их обманывали и тайно готовили к жертвоприношению богам. Что Исс и Хрисс не боги, а только исполнители воли богов. Что на время подготовки к жертвоприношению, боги наделили их способностями и властью, которую старшины, по велению богов, добровольно передали им. Но Исс и Хрисс, добравшись до безграничной власти, ослушались богов. Они сами захотели быть богами. А когда боги простили людей за грехи и отменили жертвоприношение, Исс и Хрисс сказали им нет. И тогда боги лишили Исса и Хрисса власти и приказали старшинам убить их.

Люди слушали. Молча и хмурились. И огоньки страха вновь разгорались в их глазах.

Антигравитон нёсся над землёй, едва не касаясь верхушек деревьев.

— Что это там, Исс? — Хрисс увеличил изображение на мониторе. — Зарево. Там же община Роя.

Исс не ответил. Он коснулся сенсора. Прозрачная кабина антигравитона разъехалась. Всё наполнилось ночным воздухом. Исс встал в полный рост. Хрисс поднялся вместе с ним.

— Что это? Впереди всё горит.

— Это Рой.

— Но почему?

— Власть. Утерянная власть для него оказалась важнее, чем всё остальное.

— Но вед это же…

— Да. Это та же элита.

— Я уничтожу их. — Хрисс коснулся рукой сенсоров, приводя оружие в боевую готовность.

— Нет. Этого делать нельзя.

— Но почему? Они же убивают людей.

— Этого делать нельзя потому…

Развивающий их волосы встречный ветер, не смог заглушить свиста стрел. Исс среагировал молниеносно. Кабина схлопнулась над их головами и, почти одновременно, в её прозрачную стенку на уровне груди Исса ударили две стрелы. Оставив на стенке два жёлтых пятна, стрелы исчезли в темноте ночи.

— Мы слишком уверились в успехе и поплатились за это.

— И что теперь?

— Ничего.

— Может начать в другой части планеты?

— Нет. Слишком поздно. Яд элитарности уже подействовал, а перемещаться во времени, увы, невозможно. Мне жаль тех, кто поверил нам, потому, что я знаю, что сейчас с ними происходит, но вмешавшись, мы ничего уже не изменим, а только окончательно похороним всё то хорошее, что заронили в души людей. Мы только породим жажду мести, и резня начнётся с новой силой, с той лишь разницей, что теперь начнут убивать Роя и его приверженцев.

— И, что? На этом закончим? — Хрисс вплотную приблизился к Иссу и заглянул в его глаза.

— Мне сейчас вспомнилась наша Родина — Эльтана. Там наши имена удалили из «Вечной Памяти Общества», а здесь их будут долго выколачивать из голов людей силой.

— Память нельзя уничтожить, пока не уничтожен носитель. В данном случае это мозг человека. Память загонят в самые дальние уголки мозга, где она будет храниться вечно, пока не придёт время.

— Этот период может растянуться на тысячи лет, в течение которых память о нас будет передаваться только одним способом — из уст в уста, а при таком способе передачи информации, неизбежны искажения и потери. Настанет момент, когда эти знания превратятся в сказку, а потом и вовсе забудутся.

— Как же быть? Мы же не можем этого допустить. Тогда победит Элита.

— Ты прав. Мы сохраним знания о справедливой, свободной и бесконечной жизни в виде заповедей. Мы заключим эти заповеди в оболочку вечности. И не важно, из чьих уст прозвучат эти заповеди, хоть из уст бога. Главное они будут сохранены. И когда придёт время, они станут ключом.

— Хорошо.

Антигравитон изменил курс и через несколько минут причалил к челноку.

— Нам пора. Запусти синтезатор, Хрисс, я буду говорить.

Рубка челнока наполнилась золотистым свечением. Раздался тихий мелодичный звук и синтезатор сообщил о готовности к работе. Хрисс помедлил секунду, вдохнул и начал:

— Да не будет у тебя богов, перед лицом моим.

— Не делай себе кумира и не служи ему, ибо я, Господь Бог твой.

— Не произноси имени моего напрасно.

— Помни день моего появления, что бы святить его.

— Почитай отца твоего и мать твою, что бы продлились дни твои.

— Не убивай.

— Не прелюбодействуй.

— Не кради.

— Не лги.

— Не завидуй…

Когда всё, что должно было быть сказанным, было сказано и синтезатор начал выдавать аккуратные желтоватые на цвет листы бируса — материала сохраняющегося вечно — в головы обоих пришла одна и та же мысль. Но первым её озвучил Хрисс:

— А как же мы назовём нашу книгу?

— Мы назовём её Билибией.

— Билибией?

— Да. Это имя носила женщина, давшая нам с тобой жизнь.

— Билибия — дающая жизнь?

— Да. БИЛИБИЯ — дающая жизнь.

В общине Роя на уже затухающем пожарище разгоралось пламя веселья. Победители праздновали триумф. Всё вокруг было завалено трупами. Не щадили никого — ни детей, ни стариков, ни взрослых. Дикие вопли разносились окрест. И среди этих воплей никто не услыхал стонов, больше похожих на повизгивание щенка.

Маленькое взлохмаченное существо в изорванной и опалённой местами шкуре, сидело в зарослях кустарника. Худые сбитые колени прижаты к тощей груди. Существо раскачивалось из стороны в сторону и тихо стонало сквозь сжатые зубы. Этим существом был ребёнок — младший сын Тоя и Инны. Его назвали Ионом, и от роду ему было всего десять вёсен.

Он видел всё.

Как насмерть забили деревянными кольями отца. Как изнасиловали, а потом скормили собакам его мать. Как подперев дверь, спалили вместе с домом его братьев и сестру. Он сидел и стонал, одеревенев телом и охладев чувствами.

Небо разверзлось голубой вспышкой. Горячий ветер ударил по верхушкам деревьев. Рёв сотен тысяч медведей заглушил всё вокруг. Огромный голубой шар оторвался от земли и, постепенно уменьшаясь, унёсся ввысь, затерявшись среди звёзд.

Мальчик перестал выть и проводил вспышку взглядом. Затем его упругое тело распрямилось подобно ветке молодой ивы. Издав вопль и сверкая глазами, он бросился в темноту леса.

После взлёта челнока на край долины вышли двое. Луна осветила их бледные лица и отразилась жёлтым блеском на клинках и наконечниках стрел.

— Всё кончено. Они улетели.

— А вдруг вернутся?

— Не ет. Они поняли то, до чего ты, Тыгей, никак не дойдёшь своей коровьей головой.

— Полегче, Рой. Ещё не известно, что решит совет старшин.

— Какой совет? Ты думаешь, что найдётся хоть кто ни будь, кто теперь посмеет пикнуть против меня.

— Что?!

Рой улыбнулся.

— Не бойся, Тыгей. Я назначу тебя своим приемником.

— Ты так щедр, Рой. — Тыгей спрятал лицо поглубже в шкуру, и его глаза зловеще блеснули во тьме.

— Ладно. Пошли, посмотрим, что осталось от Синего Озера.

Не произнося больше ни слова, они двинулись к месту, где ещё совсем недавно челнок, серебрился обшивкой корпуса. В самом центре выжженного круга что то тускло светилось золотым сиянием.

— Посмотри, Рой. — Тыгей присел на корточки. — Оно само светится.

— Ну ка! — Рой оттолкнул Тыгея и поднял с земли толстый светящийся прямоугольник.

— Золото? Они оставили золото?

— Нет. Это не золото. Ты научился читать, Тыгей? — Рой разломил прямоугольник, и он раскрылся и забелел в свете луны, испещрённый чёрными значками.

— Нет, а ты?

— Вот и зря. — Рой начал водит грязным пальцем под щепочками знаков, шевеля при этом губами.

— Что там, Рой?

— Погоди, ты! — Рой перевернул лист.

— Ну, что там, а?

В ответ, Рой медленно поднял глаза на Тыгея. Его рот растянулся в улыбке, оголив гнилые зубы. Плечи Роя задёргались, и он мелко захохотал.

— Если я не ошибаюсь, Тыгей, то здесь записаны законы, по которым я буду править всеми от имени богов.

— Ты хотел сказать мы. — Прошептал Тыгей.

— Что?! — Рой захохотал во всю глотку. — Мы?! — Он прервал смех и его глаза сделались злыми. — Ты… Ленивый кабан. Ты даже читать не научился из за лени. А туда же. Пра авить.

Рой, дрожащими руками начал запихивать книгу за шкуру. Тыгей следил за ним исподлобья, а его рука медленно тянулась к поясу. Жёлтый, отточенный на камне клинок, с хрустом вошёл в спину Роя. Рой всхлипнул, сгорбился и повалился вперёд.

— Ничего, Рой. — Тыгей поставил ногу на уже переставшее дёргаться тело Роя и выдернул из него нож. — Я быстро научусь. — За тем он перевернул его и взял книгу. Он поднял её над собой и, разразившись хохотом, прокричал в небеса:

— Я избранник божий!!! Я избранник небес!!! — Так хохоча и пританцовывая, он направился к общине, известить всех, что теперь он — Тыгей, старшина рода Иу, избран богами для управления всеми.

За его спиной из черноты кустарников выскользнуло косматое тело и склонилось над трупом Роя. Тонко звякнула потревоженная тетива. Длинная стрела, сверкнув жёлтым наконечником, замерла на мгновение в детских пальцах. Глаз ребёнка сузился. Тело напряглось. Лук изогнулся и заскрипел. Оперение стрелы медленно поползло к плечу. Именно так учил Иона Той — его отец. И именно так растянул он сейчас лук, прицеливая наконечник стрелы в удаляющегося Тыгея.

Пропев в ночном воздухе короткую песню смерти, стрела насквозь пробила шею «избранника богов». Книга выпала из слабеющих рук на траву, и капли густой крови упали на неё, разлетаясь тёмными брызгами.

Билибия начала свой путь по этому миру.