Глава 15

Ожидая Марину в катере, Сергей знал, что долго под водой она находиться не должна. Она сразу выйдет на берег, как только узнает место, где выходила вчера. Поэтому он не волновался за нее, лишь пристально вглядывался в берег острова, пытаясь не пропустить момент, когда и где она будет выходить на сушу. И как это вообще возможно — причалить к берегу на катере и оказаться не на том берегу, на который выходишь из-под воды?

Сергей снял кроссовки и свесил за борт ноги, опустив в воду ступни. Футболку и шорты он не снимал, поскольку в первые же дни пребывания на Карибах сильно обгорел. Вдруг за своей спиной он услышал нарастающий шум мотора. Обернувшись, Сергей увидел небольшую моторную яхту, которая направлялась прямо к нему. Поравнявшись с катером, на яхте заглушили двигатель, и судно, двигаясь по инерции, подвалило прямо к его борту. На палубе яхты находилось пятеро человек. Среди них он узнал вчерашнего мачо, того самого, что танцевал с Мариной. Еще там были: здоровенный, бритый налысо, мужик лет тридцати пяти, с фигурой напоминающей шкаф; длинный и худой, неопределенного возраста, загорелый парень в красной бейсболке с совершенно гладким лицом, которого Сергей назвал про себя «Фитиль»; мужик лет сорока с перебитым носом, изъеденным оспинами лицом и татуировками по всему телу — явный уголовник. Пятого человека Сергей знал хорошо, с ним он был знаком еще в Питере. Его лысеющая голова напоминала электрическую лампочку — в височной области она была широка, а от скул к нижней челюсти сужалась. Это был лысеющий брюнет, его лысина расползалась с высокого лба к макушке и, видимо, в скором времени достигнет затылка. Даже на гладко выбритом лице его были заметны черно-сизые следы щетины. Все это придавало ему сходство с шимпанзе, правда, в отличие от наивного взгляда животного, его близко посаженные глаза смотрели хитро и зло. Этого человека звали Александр. Он спрыгнул в катер к Сергею, остальные остались на яхте и даже отошли на корму, словно происходящее их совершенно не касается.

— Ну, привет, — небрежно произнес Александр. — Не ожидал меня тут встретить?

— Да я уж и не знаю, где тебя можно не встретить, — игнорируя протянутую для рукопожатия руку и не вставая с банки, хмуро ответил Сергей. — И какая нелегкая тебя принесла? Мы же договорились — до Нового года отдам я тебе долг. Зачем было тащиться сюда?

— Тащиться. Ты подбирай выражения. Я ведь и обидеться могу.

— Ишь, обидчивый! Прямо как красна девица. Я же сказал: отдам. Чего тебе еще надо?

— Да вот интересно стало. Ты мне шестьдесят кусков зеленых должен, а сам по курортам разъезжаешь. И баба твоя в жемчугах ходит. А говоришь — денег нет. Как-то это не по-товарищески. Сначала надо с друзьями рассчитаться, а потом уже шиковать, правильно?

— Послушай, ты сам втянул меня в эту авантюру. Между прочим, твоя была идея. Сказал, что дело верняк…

— Да, сказал. А ты согласился. Мы с тобой оба брали риск и вместе попали. Значит, вместе и вылезать должны из этой задницы. Я продал все, у меня дети голодают, а ты по курортам с девками развлекаешься.

— А ты сюда в служебную командировку приехал, да?

Александр оглянулся на яхту.

— Ну, можно сказать и так…

— А я тоже, между прочим, все продал. И тачку, и гараж, и музыкальный центр, и фотоаппаратуру… Или твои дружки на мою квартиру глаз положили? Так пусть губищи закатают — во! — Сергей приложил к пупку локоть. — Квартира бабушкина, а она блокадница, понял? И до сих пор жива, и дай бог до ста лет доживет. И мама моя там живет, и сестренка. Их что, в бомжи определять, по-вашему? А сюда мы с Маринкой, между прочим, на ее деньги приехали. Вот в ее карман тебе нечего свой нос совать. И ожерелье я с нее снять не могу, мы пока еще не муж и жена, хозяйства общего не ведем.

— Ничего, сама снимет. Вот паяльник тебе в одно место засунут — снимет как миленькая. И ожерелье, и колечки. Меня ведь сюда, как ты догадался, не по доброй воле привезли… — Александр кивнул в сторону людей на борту яхты. — А эти ребята шутить не любят. А если и шутят, то шутки у них будут не очень смешные. Для тебя, конечно. Сами-то они поржут в свое удовольствие.

— И зачем же они тебя привезли? — Сергей сделал ударение на последнем слове, подчеркивая Александру его вассальное положение у братков. — За мной наблюдать?

— И как ты догадался, а? Конечно. Я же им пообещал, что ты мне вот-вот бабки принесешь, а ты — бац — и за границу чесанул. А может, ты насовсем тут залечь решил? Или ты здесь клад ищешь, а? Признавайся!

— Не твое дело.

— Может, и не мое, а вот ребятам до всего есть дело. Вы три дня у себя в номере одним «дошираком» питались, а вчера у тебя откуда-то старинные золотые монеты появились. А у красотки твоей — ожерелье и кольца. И в ресторан жрать пришли. Вот и колись, откуда бабки. Антиквара грабанули? А в море вы что, на прогулку выходите, наедине любовью позаниматься? А девчонка твоя за ракушками ныряет, да?

— Саш, отвянь! Чего ты хочешь?

— Не я хочу, ребята хотят. Скажи, где клад — и все. Тебе и долг простят, и катись на все четыре стороны, а не скажешь — паяльник всунут в задницу, а то и еще чего похуже. А когда девка твоя всплывет — ее ребята тут же при тебе во все дырки, понял? А потом акулам вас обоих скормят, и всё. Ну чё молчишь? Колись, давай.

— Саш, честно, ничего не знаю. Ни про клад никакой не знаю, и где он лежит — тоже ничего не знаю.

— Не знаешь, да? Забыл. Амнезия. Ничего, сейчас тебе память быстро восстановят.

Александр коротко свистнул. С яхты в катер запрыгнули уголовник и Фитиль. Очевидно, это тоже были «шестерки» на подхвате у Шкафа и мачо. То, что драки не избежать, было ясно. Действуя по принципу «бей первым, Фредди», Сергей молниеносно ударил Фитиля в скулу. Тот не удержался и упал за борт. Катер качнулся. В этот момент Сергей ощутил сильный удар в область печени. Это Александр ударил его сзади ребром ладони. И одновременно уголовник заломил ему руку за спину. Вдвоем с Александром они держали его сзади, а забравшийся в катер из воды Фитиль приготовился его бить.

— Только не убей его, Червяк, — предупредил уголовник. — Он нам пока живой нужен. Пусть сдохнет, но потом, денька через два.

— Ладно, — Червяк, он же Фитиль, ударил Сергея под ребро, очень больно. — Жить будет.

Следующий удар был в челюсть.

— Ну как, вспомнил, чудило?

Оправившись от нокдауна, Сергей изловчился и ударил Червяка ногой в грудь. Червяк, даже не вскрикнув, снова оказался за бортом. А потом пяткой Сергей стукнул под коленку державшего его сзади уголовника. Уголовник отпустил его, скорчился и тут же получил кулаком в висок. От этого удара уголовник не удержался и тоже рухнул в воду. Перепуганного Александра Сергей пожалел, не стал бить сильно, только влепил ему звонкую оплеуху, от которой тот повалился на дно катера.

— Ах, так?!

Такой поворот событий привел Александра в ярость. Бывший друг, а теперь должник, над которым он только что имел власть, бьет его по щеке словно шлюху какую-то! Он приподнял подол рубахи, под которой у него за поясом был спрятан пистолет. Александр выхватил его и навел дуло на Сергея. На самом деле, он не хотел в него стрелять, хотел только лишь напугать. Но пистолет оказался снятым с предохранителя, а палец на курке случайно дрогнул, и прогремел выстрел. Сергея отбросило назад, он потерял равновесие и упал за борт. Он даже не барахтался, сразу стал опускаться на дно.

— Идиот, ты что сделал!?

В катер с борта яхты спрыгнул «шкаф» и схватил Александра за грудки.

— Я… я случайно! Стас, я случайно, я не хотел, Стас, честное слово! — смуглое лицо Александра побелело и стало белее простыни, выстиранной в самом разрекламированном стиральном порошке с отбеливателем.

— Блин, доверили тебе пушку, а ты мокруху сразу устроил!

Из воды в катер забрался уголовник.

— Выбрасывай пушку, дятел, и валим отсюда!

— А с девкой с его что теперь делать? — спросил забравшийся вслед за ним Червяк. — Что с девкой-то делать, когда она всплывет?

— А чего делать? — подал голос мачо, довольно равнодушно наблюдавший за всем происходящим с борта яхты. — Выяснить у нее, где клад, а потом пустить по кругу. Чур, я — первый. А потом — мочить.

— Боюсь, что с девкой мы опоздали, она и так уже мокрая, — Шкаф перебрался с катера на яхту. — Давай, Червяк, заводи и валим отсюда.

— Стас, кончай загадками говорить, — разозлился уголовник. — Что значит «мокрая»?

— А то и значит, что она уже не всплывет. У нее воздух уже двадцать минут назад должен был кончиться. Так что, если она не обзавелась жабрами, то, пожалуй, не всплывет. Точнее всплывет, но только ее труп. Она вон даже гидраху не надела. Точно уже на дне холодная и дохлая.

— Оба-на! Так что, мы так и не узнаем, где сокровища?

— Мужики, а вдруг она на острове? — предположил Александр.

— Надо проверить, — согласился мачо. — Прочесать остров. Червяк, бросай якорь! Тут рифов до хрена. Давайте яхту оставим здесь, а на ихней калоше до берега доплывем.

— Не надо никуда плыть, — распорядился Шкаф. — Если девка жива, в чем я сомневаюсь, она объявится на Кюрасао. Там мы ее и возьмем. Скажем ей, что хахаль ее у нас, и отдадим, мол, его за информацию о кладе. А прочесывать остров нет смысла что это нам даст? Впятером — пустая трата времени. И вообще, я понимаю, женская логика — вещь в себе, но зачем погружаться в акваланге, чтобы проплыть двести метров до берега, когда можно было спокойно дойти туда на катере.

— А если она найдет под водой его труп? — с опаской произнес Александр.

— А тебе, придурку, надо было раньше думать, прежде чем мочить его. Найдет, так найдет. Короче, его долг теперь на тебе, понял? Все, почапали домой.

— А что с катером делать? Топить? С собой забрать?

— Ты с дуба рухнул? Пусть тут болтается. Мы к этому происшествию непричастны, понял? Все, уходим. Вон вертолет летит, слышите? Нехорошо, если нас тут засекут, еще два трупа на нас повесят.

— Мужики, смотрите, что у них тут есть! — Александр поднял со дна катера золотую статуэтку, изображающую ягуара в прыжке и поднялся с ней на борт яхты.

— А что, нормально! — Стас принял находку и, взвешивая, подкинул в руке. — Сойдет в качестве компенсации морального ущерба.

В небе действительно показался патрульный вертолет. Но он выполнял какое-то собственное задание, его не заинтересовали ни катер, ни яхта, которая удалилась от него почти на полмили. Пилоты сделали вираж и полетели в сторону Кюрасао.