Глава 19. Второй день рождения

Боль. Горечь. Снова боль. Слезы, которые невозможно остановить, которые жгут глаза и мешают вздохнуть. И куча безответных «За что?» и «Почему?». Мам больше нет. Карины больше нет. Джейн… Её тоже, считай, нет. Валерия — одна, совсем одна, брела, спотыкаясь, по утреннему лесу, то и дело натыкаясь на острые сучья и ветки. Тело не чувствовало боли. Вся боль была внутри: опустошала лёгкие, сжимала до зубного скрежета грудь, рвала на части мозг. Эту боль невозможно было терпеть, и нельзя было от неё избавиться. Хотелось упасть здесь, между деревьями, свернуться в комок и тихо умереть. Ибо ни желания, ни сил жить не было. Зацепившись ногой за очередной корень, Валерия полетела лицом прямо в кучу прелой листвы, укрывавшей валун. Подняться она уже не смогла. Также она не смогла почувствовать, как кто-то аккуратно её перевернул, бережно поднял на руки и понёс. Очнулась Валерия уже на заднем сиденье электрокара от того, что кто-то пыталась её напоить. Только сделав несколько жадных глотков, она попыталась рассмотреть свою спасительницу. Это оказалось непросто: с накатившим приступом тошноты бороться было невозможно, и Валерию вырвало прямо на пол электрокара.

— Значит, всё-таки сотрясение, — послышалось откуда-то сверху. — Кроме того полагаю, что тем, кто у нас сейчас за власть, знать о тебе не нужно.

Валерия чуть заметно кивнула. По краю сознания пробежала мысль, что этот низкий, чуть с хрипотцой голос она много раз слышала. Но вот кто его обладательница — вспомнить не получалось.

— У меня тут коттедж неподалёку, но тебя там будут искать если не в первую, то во вторую очередь. Поедем на побережье. Там ты будешь в относительной безопасности, а моё заведение без электричества всё равно никому не нужно.

Валерия снова чуть заметно кивнула: все силы уходили на борьбу с тошнотой и головокружением.

— Если будет тошнить — не сдерживай себя, не мучайся. Эта машина и не такое видала.

Валерия что-то буркнула в ответ, и её вырвало. Тем временем так кстати появившаяся смутно знакомая спасительница ушла к себе на переднее сиденье, чуть слышно зажужжали двигатели, и электрокар тронулся.

— Кто вы? — прохрипела Валерия, когда почувствовала себя чуточку лучше. — У меня с… смутное ощ… ощущение, что я в… вас знаю. — Выговаривать нужные слова было непросто, но Валерия старалась.

— О! — спереди донёсся смешок. — Я отоваривала тебя в своём баре столько раз, что и сосчитать не могу. Особенно ты любишь моё фирменное пиво.

Валерия в ответ промычала что-то неразборчивое.

— И это пиво тебе сегодня жизнь спасло. Не отправься я вчера вечером пополнять свой запас травок — так бы ты и осталась в лесу лежать до прихода Саманты. Будем считать, что у тебя сегодня второй день рождения. Ведь, судя по всему, не я тебя под корягой должна была найти, а спасательницы твой труп под завалами.

— Кто… Кто-нибудь выжил? — Валерия попыталась приподняться на локте, но сил не хватило.

— Лежи, не дёргайся! Похоже, что только Саманта. Но точно ещё ничего не известно. И лично меня это нисколько не удивляет. А вот что меня действительно удивляет — так это твои интуиция и везение. Как ты в лесу оказалась — расскажешь потом, когда оклемаешься и если захочешь. Но если немножко подумать, то догадаться не сложно. Ты от них сбежала, а серьёзно искать тебя решили начать утром, рассудив, что всё равно деваться тебе некуда. Общественности предъявят чей-нибудь изуродованный труп в качестве твоего, а саму тебя пристукнут по-тихому. Всё просто, как дважды два. В некотором смысле ты сейчас уже мертва. И это одновременно и хорошо, и плохо.

— С чего вы взяли? — в покачивающимся электрокаре Валерию мутило, но это не помешало ей удивиться услышанному. Уж очень уверенно говорила её собеседница.

— Саманта с Земли. И я с Земли. А земные политтехнологии мне довольно неплохо известны. От них и бежала. Да вот… От себя не убежишь. Да и Саманту я знаю довольно неплохо. Если бы отбором занималась я и сейчас — и на пушечный выстрел не подпустила бы эту крашеную сучку к кораблю. Придушила бы прямо там, на Земле, не дожидаясь перитонитов. Но отбором занималась Дханкор, и даже сделала её помощником капитана. Потому теперь и страдаем. Ты там уснула, что ли?

Слова спасительницы с трудом доходили до ушибленных мозгов Валерии. Она то и дело сваливалась в забытье, из которого её выдергивал очередной приступ тошноты. Жить не хотелось. Умирать не было сил. Оставалось только лежать на потёртом заднем сидении электрокара, пытаясь хоть как-то удержать в руках бунтующие тело и мозги.

Спустя вечность покачивание машины прекратилось. Валерию вытащили наружу, занесли в какой-то дом, там положили на что-то мягкое, содрали остатки комбинезона, дали что-то выпить и принялись методично обрабатывать раны и порезы на теле, тихо при этом бормоча. Что именно — Валерия разобрать не могла. Ей вдруг стало очень хорошо: тошнота и головокружение прошли, тревога исчезла. Ничего её больше не беспокоило, и Валерия не заметила, как уснула.

* * *

Проснулась она от того, что кто-то прикасался к ней в разных местах. Касания нельзя было назвать приятными, но после них боль или зуд в месте прикосновения уходили. Валерия приоткрыла глаза и еле сдержала крик: человека, склонившаяся над ней, не была женщиной. Она дёрнулась всем телом — человека тут же убрал руки и повернул к ней лицо.

— Проснулись? Здорово!

Валерия, словно завороженная, смотрела на мужчину, которого видела впервые в жизни. Он, видимо, заметил её взгляд — поднялся с корточек и встал так, чтобы на него падал свет из окна. Из одежды на нем были только лёгкие белые штаны длиной чуть ниже колен. Довольно высокий, с буграми мышц под загорелой кожей, увитых сосудами, словно толстые батоны колбасы, он стоял, сложив на груди руки, и с улыбкой наблюдал за тем, как Валерия сантиметр за сантиметром изучает взглядом его тело. Дождавшись окончания этого долгого процесса, он взмахнул копной чёрных вьющихся волос, сверкнул из-под кустистых бровей маленькими, серыми, с золотистым отливом глазами и сделал шаг обратно к девушке. Валерия, вспомнив синяки на шее Елены, сделала попытку привстать на локтях и отползти, но приступ головокружения уложил её обратно на подушку. Видимо, страх в её глазах читался слишком явственно — мужчина сделал шаг назад и выставил вперёд свои огромные лапищи, показывая, что они пусты.

— Валерия, послушайте, если бы я хотел причинить вам вред, у меня было множество прекрасных возможностей сделать это, пока вы спали. Согласны?

Валерия чуть заметно кивнула. Не то чтобы страх прошёл, но в том, что сказал мужчина, явно был смысл. Ему действительно ничего не мешало придушить её, пока она спала. И сделать множество других ужасных вещей, о которых так много и красочно рассказывали в школе.

— В таком случае позвольте мне закончить обрабатывать ваши раны?

Валерия снова кивнула и постаралась расслабиться. Получалось с трудом: от первых прикосновений она заметно дёргалась, но в итоге смогла взять себя в руки и под конец процедуры ей показалось, что ей даже нравится. Пока Джон заканчивал с кожей Валерии, у неё появилась возможность лучше осмотреться. Она лежала на широкой кровати в просторной комнате, две стены которой занимали большие окна. В стене по правую руку Валерии было две двери, между которыми стоял большой комод, над которым висело зеркало. Сквозь открытые окна светило предзакатное солнце, доносился шум прибоя и крики птиц. Очень хотелось встать и выбежать к морю, нырнуть с головой в волны и плавать до тех пор, пока не станет окончательно темно. Но надо было лежать.

— А где хозяйка? — тихо спросила Валерия, дождавшись, когда мужчина закончит свои манипуляции.

— Я за неё. Нянюшка поехала в город, но скоро должна вернуться.

— Нянюшка? Кто это?

— Нянюшка Магг.

И тут Валерия поняла, откуда ей был так знаком голос её спасительницы. Конечно! Добродушная владелица одного из самых популярных баров в Митилене.

— А вы кто?

— А я Джон, просто Джон, — мужчина подошёл к голове Валерии со стаканом чего-то мутного. — Вам нужно это выпить. Это лекарство.

Валерия взяла протянутый стакан. Он показался ей каким-то очень тяжёлым — она даже чуть не разжала пальцы, и Джону пришлось ей помочь.

— Когда-то меня звали Джон, тысяча сто десятый. Или просто сто десятый. Но вот уже много лет, как я просто Джон. Ближайшую пару недель вы будете полностью на моем попечении. Подниматься вам ещё долго нельзя.

— Но… — Валерия всё никак не могла уложить в голове увиденное и услышанное, — но кто вы?

— На Земле нас называли мужчинами. Вы называете склавами. Уж не знаю, чьей прихоти я обязан появлению на свет именно на этой планете, но благодарен этой человеке я весьма условно.

— Джон, не утомляй сейчас Валерию своим бухтением, — голос Нянюшки Магг раздался откуда-то сзади. — Успеете ещё наговориться. А ещё, я уверена, твоя гостья скоро почувствует зверский голод, поэтому лучше бы тебе пойти сейчас на кухню и что-нибудь сообразить.

Джон, посмотрев на Нянюшку с явным неудовольствием, поднялся на ноги и ушёл. Видимо на кухню.

— Как себя чувствуешь — спрашивать не буду. Догадываюсь, что паршиво, хотя и лучше, чем утром. — Нянюшка появилась перед глазами Валерии и склонилась над её телом. — Хорошо. Всё скоро заживёт. Ты не думай, — Нянюшка посмотрела на Валерию, — Джон неплохой парень. Но его тоже можно понять. Он живёт здесь один, в своё удовольствие, а тут вдруг ты — и ещё ухаживать надо. Но он справится, всё будет хорошо. — Нянюшка укрыла Валерию одеялом и отошла к одному из окон. — Вот что с тобой делать — пока непонятно. В Митилене сейчас полный дурдом: никто ничего толком не знает, не понимает, все в шоке. Ни электричества, ни связи, тыркаются все, как слепые мыши. Но тебя ищут. И обязательно найдут, стоит тебе только сунуться в город.

— Мэм, а мои мамы… — чуть слышно спросила Валерия. Внутри у неё всё сжалось в ожидании ответа.

Нянюшка обернулась к Валерии и с грустью в глазах и голосе ответила:

— В теракте, как они это называют, погибли все советницы и их семьи. И ты в их числе. Прими мои соболезнования, — добавила Нянюшка после паузы.

— Как… Как же так? За что?! — в порыве гнева Валерия ударила кулаками по одеялу, которым была укрыта. — За что?!

— Успокойся, успокойся, — Нянюшка подошла и положила ладонь ей на плечо. — Этот вопрос ты задашь лично Саманте, когда вы в следующий раз встретитесь.

К глазам Валерии подступили слёзы, но она старалась держаться, чтобы не расплакаться. До боли сжав зубы, она отвернулась от Нянюшки.

— Нам надо решить, что делать с тобой дальше, — тихо сказала та, поглаживая Валерию по плечу. — Это бунгало, конечно, достаточно надежное и укромное место, чтобы спрятаться. Но вряд ли ты захочешь торчать здесь до конца жизни.

Валерия никак не отреагировала на сказанное.

— Поэтому у меня есть предложение, от которого в сложившихся обстоятельствах тебе будет сложно отказаться. Послушай. Я предлагаю тебе сделать такой генред, который изменит твою внешность и ДНК.

Валерия резко развернулась лицом к Нянюшке.

— Нет, — тихо и твёрдо ответила она, стараясь не замечать приступ головокружения. — Ни-за-что! Саманта, или кто там всё это устроила, должна знать, кто ей отомстит!

— Не глупи, — Нянюшка одновременно строго и с умилением смотрела на Валерию. — Если действительно хочешь отомстить — последуй моему совету. Если хочешь умереть по-настоящему — делай по-своему. Выбор за тобой.

— А кто сделает мне этот генред?

— Я.

Валерия от удивления даже рот открыла.

— Я далеко не всегда была хозяйкой бара. И когда-то я такое уже делала, — добавила Нянюшка после небольшой паузы. — Давно, правда. Так что можешь сильно не опасаться за результат: своё дело я знаю очень хорошо.

Валерия, не найдя, что ответить, захлопнула рот так, что зубы клацнули. Жизнь преподносила ей сюрпризы один за другим. И конкретно этот был хотя бы не таким ужасным, как предыдущие.

— Дверь в ванную по правую руку от тебя, — Нянюшка указала в нужном направлении. — Там есть всё необходимое, включая халаты. Долго не задерживайся: тебе сейчас лучше лежать.

* * *

Надолго задержаться у Валерии при всём желании не получилось бы: шатало и мутило так, что ни о каком душе и речи идти не могло. Когда она, завернутая в халат, вернулась обратно в спальню, там её уже ждал Джон с ужином. Есть Валерии одновременно и хотелось, и было страшно. Она боялась, что возьми она в рот хотя бы ложку — её тут же вырвет. Голод взял верх: сначала осторожно, не без помощи Джона, потом всё увереннее, она ложку за ложкой съела всю приготовленную кашу.

— Ещё? — спросил Джон, подняв брови.

Валерия кивнула. Джон исчез, а она повалилась на кровать, раскинув руки в стороны. Боль от внезапной потери родительниц тупой иглой засела в груди, но голова работала на удивление ясно, хоть периодически и шла кругом. Валерия была зла, очень зла, и эта злость придавала ей сил. Очень хотелось прямо сейчас вскочить и бежать рвать на куски Саманту и всех остальных, кто сотворил весь этот ужас. Очень хотелось. Но так же Валерия понимала, что поддайся она этим желаниям — и всё пойдёт прахом: до Саманты она доберётся разве что в наручниках, и разговор с ней будет последним разговором в жизни Валерии. Она уже мертва. То, что Валерия ещё дышит — это чья-то недоработка, которую при первой же возможности исправят. Поэтому Нянюшка совершенно права: чтобы смочь отомстить ей, надо хорошо подготовиться. И начать придётся с внешности.

Кто-то тронул её за руку, и Валерия повернула голову. У края кровати стоял Джон с протянутыми руками, в которых была тарелка каши.

— Спасибо, — Валерия села на подушках и взяла тарелку. — А Нянюшка ещё здесь?

Джон кивнул.

— Можешь её позвать?

Джон снова кивнул и исчез за дверьми спальни, а Валерия набросились на кашу. Напавший на неё аппетит оказался действительно зверским.

— Не тошнит? — Валерия не заметила, как вошла Нянюшка, поэтому от неожиданности она вздрогнула. Потом отрицательно помогала головой.

— Хорошо, — Нянюшка кивнула. — Я так понимаю, ты уже приняла решение.

Теперь кивнула Валерия, не отрываясь от поглощения каши.

— Давай, доедай, а потом скажешь.

Валерия быстро расправилась с остатками на дне тарелки и протянула её Нянюшке.

— Итак?

— Я согласна, — сказала Валерия, медленно выдохнув.

— Никогда не сомневалась в твоей разумности и рассудительности, даже когда таскала тебя на своём горбу из бара, — ответила Нянюшка, улыбнувшись, и направилась к выходу из спальни. — Да, кстати, — она замерла у самых дверей и обернулась к Валерии. — С тобой закрутилась и совсем забыла спросить: а что там с Джейн? Официальные каналы молчат, а слухи — один другого невероятнее. Её нашли?

Вопрос Нянюшки застал Валерию врасплох и заставил внутренне сжаться от внезапно охватившего её холода. Валерия поняла, что за всеми своими проблемами она совсем забыла о подруге. И медленно, но неумолимо к ней приходило осознавание, что Джейн — дочь женщины, которой ещё совсем недавно Валерия приняла решение отомстить.

— Джейн? — наконец переспросила Валерия растерянным тоном. В голове внезапно образовалась каша из мыслей, и на внятный ответ она прямо сейчас была не способна.

— Да, она самая. — Тон Нянюшки был безразличным, но её взгляд был очень серьёзным и как будто бы обеспокоенным. — С тех пор, как она пропала, ничего конкретного я о ней не слышала. Но ты-то наверняка в курсе?

— Угу. — Валерия кивнула. — Она сейчас там. — Она ткнула указательным пальцем вверх. Буквально на секунду Нянюшка побледнела и слегка качнулась. — В заложницах у Дханкор. Нянюшка, с вами всё в порядке?

— Да, — ответила та, слегка запнувшись, и провела ладонью по своему лбу. — Спасибо. Я скоро вернусь и возьму у тебя кровь.

Валерия кивнула и удивлённым взглядом проводила Нянюшку. Либо она ничего не понимала в людях, либо вопрос о Джейн не был праздным любопытством. Но тогда в чём была реальная причина интереса и такой реакции?

Боль. Горечь. Снова боль. Слезы, которые невозможно остановить, которые жгут глаза и мешают вздохнуть. И куча безответных «За что?» и «Почему?». Мам больше нет. Карины больше нет. Джейн… Её тоже, считай, нет. Валерия — одна, совсем одна, брела, спотыкаясь, по утреннему лесу, то и дело натыкаясь на острые сучья и ветки. Тело не чувствовало боли. Вся боль была внутри: опустошала лёгкие, сжимала до зубного скрежета грудь, рвала на части мозг. Эту боль невозможно было терпеть, и нельзя было от неё избавиться. Хотелось упасть здесь, между деревьями, свернуться в комок и тихо умереть. Ибо ни желания, ни сил жить не было. Зацепившись ногой за очередной корень, Валерия полетела лицом прямо в кучу прелой листвы, укрывавшей валун. Подняться она уже не смогла. Также она не смогла почувствовать, как кто-то аккуратно её перевернул, бережно поднял на руки и понёс. Очнулась Валерия уже на заднем сиденье электрокара от того, что кто-то пыталась её напоить. Только сделав несколько жадных глотков, она попыталась рассмотреть свою спасительницу. Это оказалось непросто: с накатившим приступом тошноты бороться было невозможно, и Валерию вырвало прямо на пол электрокара.

— Значит, всё-таки сотрясение, — послышалось откуда-то сверху. — Кроме того полагаю, что тем, кто у нас сейчас за власть, знать о тебе не нужно.Валерия чуть заметно кивнула. По краю сознания пробежала мысль, что этот низкий, чуть с хрипотцой голос она много раз слышала. Но вот кто его обладательница — вспомнить не получалось.

— У меня тут коттедж неподалёку, но тебя там будут искать если не в первую, то во вторую очередь. Поедем на побережье. Там ты будешь в относительной безопасности, а моё заведение без электричества всё равно никому не нужно.Валерия снова чуть заметно кивнула: все силы уходили на борьбу с тошнотой и головокружением.

— Если будет тошнить — не сдерживай себя, не мучайся. Эта машина и не такое видала.Валерия что-то буркнула в ответ, и её вырвало. Тем временем так кстати появившаяся смутно знакомая спасительница ушла к себе на переднее сиденье, чуть слышно зажужжали двигатели, и электрокар тронулся. — Кто вы? — прохрипела Валерия, когда почувствовала себя чуточку лучше. — У меня с… смутное ощ… ощущение, что я в… вас знаю. — Выговаривать нужные слова было непросто, но Валерия старалась. — О! — спереди донёсся смешок. — Я отоваривала тебя в своём баре столько раз, что и сосчитать не могу. Особенно ты любишь моё фирменное пиво.

Валерия в ответ промычала что-то неразборчивое. — И это пиво тебе сегодня жизнь спасло. Не отправься я вчера вечером пополнять свой запас травок — так бы ты и осталась в лесу лежать до прихода Саманты. Будем считать, что у тебя сегодня второй день рождения. Ведь, судя по всему, не я тебя под корягой должна была найти, а спасательницы твой труп под завалами. — Кто… Кто-нибудь выжил? — Валерия попыталась приподняться на локте, но сил не хватило.

— Лежи, не дёргайся! Похоже, что только Саманта. Но точно ещё ничего не известно. И лично меня это нисколько не удивляет. А вот что меня действительно удивляет — так это твои интуиция и везение. Как ты в лесу оказалась — расскажешь потом, когда оклемаешься и если захочешь. Но если немножко подумать, то догадаться не сложно. Ты от них сбежала, а серьёзно искать тебя решили начать утром, рассудив, что всё равно деваться тебе некуда. Общественности предъявят чей-нибудь изуродованный труп в качестве твоего, а саму тебя пристукнут по-тихому. Всё просто, как дважды два. В некотором смысле ты сейчас уже мертва. И это одновременно и хорошо, и плохо.

— С чего вы взяли? — в покачивающимся электрокаре Валерию мутило, но это не помешало ей удивиться услышанному. Уж очень уверенно говорила её собеседница. — Саманта с Земли. И я с Земли. А земные политтехнологии мне довольно неплохо известны. От них и бежала. Да вот… От себя не убежишь. Да и Саманту я знаю довольно неплохо. Если бы отбором занималась я и сейчас — и на пушечный выстрел не подпустила бы эту крашеную сучку к кораблю. Придушила бы прямо там, на Земле, не дожидаясь перитонитов. Но отбором занималась Дханкор, и даже сделала её помощником капитана. Потому теперь и страдаем. Ты там уснула, что ли?

Слова спасительницы с трудом доходили до ушибленных мозгов Валерии. Она то и дело сваливалась в забытье, из которого её выдергивал очередной приступ тошноты. Жить не хотелось. Умирать не было сил. Оставалось только лежать на потёртом заднем сидении электрокара, пытаясь хоть как-то удержать в руках бунтующие тело и мозги.

Спустя вечность покачивание машины прекратилось. Валерию вытащили наружу, занесли в какой-то дом, там положили на что-то мягкое, содрали остатки комбинезона, дали что-то выпить и принялись методично обрабатывать раны и порезы на теле, тихо при этом бормоча. Что именно — Валерия разобрать не могла. Ей вдруг стало очень хорошо: тошнота и головокружение прошли, тревога исчезла. Ничего её больше не беспокоило, и Валерия не заметила, как уснула.

<center>* * *</center>

Проснулась она от того, что кто-то прикасался к ней в разных местах. Касания нельзя было назвать приятными, но после них боль или зуд в месте прикосновения уходили. Валерия приоткрыла глаза и еле сдержала крик: человека, склонившаяся над ней, не была женщиной. Она дёрнулась всем телом — человека тут же убрал руки и повернул к ней лицо. — Проснулись? Здорово!

Валерия, словно завороженная, смотрела на мужчину, которого видела впервые в жизни. Он, видимо, заметил её взгляд — поднялся с корточек и встал так, чтобы на него падал свет из окна. Из одежды на нем были только лёгкие белые штаны длиной чуть ниже колен. Довольно высокий, с буграми мышц под загорелой кожей, увитых сосудами, словно толстые батоны колбасы, он стоял, сложив на груди руки, и с улыбкой наблюдал за тем, как Валерия сантиметр за сантиметром изучает взглядом его тело. Дождавшись окончания этого долгого процесса, он взмахнул копной чёрных вьющихся волос, сверкнул из-под кустистых бровей маленькими, серыми, с золотистым отливом глазами и сделал шаг обратно к девушке. Валерия, вспомнив синяки на шее Елены, сделала попытку привстать на локтях и отползти, но приступ головокружения уложил её обратно на подушку. Видимо, страх в её глазах читался слишком явственно — мужчина сделал шаг назад и выставил вперёд свои огромные лапищи, показывая, что они пусты.

— Валерия, послушайте, если бы я хотел причинить вам вред, у меня было множество прекрасных возможностей сделать это, пока вы спали. Согласны? Валерия чуть заметно кивнула. Не то чтобы страх прошёл, но в том, что сказал мужчина, явно был смысл. Ему действительно ничего не мешало придушить её, пока она спала. И сделать множество других ужасных вещей, о которых так много и красочно рассказывали в школе.

— В таком случае позвольте мне закончить обрабатывать ваши раны? Валерия снова кивнула и постаралась расслабиться. Получалось с трудом: от первых прикосновений она заметно дёргалась, но в итоге смогла взять себя в руки и под конец процедуры ей показалось, что ей даже нравится. Пока Джон заканчивал с кожей Валерии, у неё появилась возможность лучше осмотреться. Она лежала на широкой кровати в просторной комнате, две стены которой занимали большие окна. В стене по правую руку Валерии было две двери, между которыми стоял большой комод, над которым висело зеркало. Сквозь открытые окна светило предзакатное солнце, доносился шум прибоя и крики птиц. Очень хотелось встать и выбежать к морю, нырнуть с головой в волны и плавать до тех пор, пока не станет окончательно темно. Но надо было лежать.

— А где хозяйка? — тихо спросила Валерия, дождавшись, когда мужчина закончит свои манипуляции. — Я за неё. Нянюшка поехала в город, но скоро должна вернуться. — Нянюшка? Кто это? — Нянюшка Магг.

И тут Валерия поняла, откуда ей был так знаком голос её спасительницы. Конечно! Добродушная владелица одного из самых популярных баров в Митилене. — А вы кто? — А я Джон, просто Джон, — мужчина подошёл к голове Валерии со стаканом чего-то мутного. — Вам нужно это выпить. Это лекарство.

Валерия взяла протянутый стакан. Он показался ей каким-то очень тяжёлым — она даже чуть не разжала пальцы, и Джону пришлось ей помочь. — Когда-то меня звали Джон, тысяча сто десятый. Или просто сто десятый. Но вот уже много лет, как я просто Джон. Ближайшую пару недель вы будете полностью на моем попечении. Подниматься вам ещё долго нельзя. — Но… — Валерия всё никак не могла уложить в голове увиденное и услышанное, — но кто вы?

— На Земле нас называли мужчинами. Вы называете склавами. Уж не знаю, чьей прихоти я обязан появлению на свет именно на этой планете, но благодарен этой человеке я весьма условно. — Джон, не утомляй сейчас Валерию своим бухтением, — голос Нянюшки Магг раздался откуда-то сзади. — Успеете ещё наговориться. А ещё, я уверена, твоя гостья скоро почувствует зверский голод, поэтому лучше бы тебе пойти сейчас на кухню и что-нибудь сообразить.

Джон, посмотрев на Нянюшку с явным неудовольствием, поднялся на ноги и ушёл. Видимо на кухню. — Как себя чувствуешь — спрашивать не буду. Догадываюсь, что паршиво, хотя и лучше, чем утром. — Нянюшка появилась перед глазами Валерии и склонилась над её телом. — Хорошо. Всё скоро заживёт. Ты не думай, — Нянюшка посмотрела на Валерию, — Джон неплохой парень. Но его тоже можно понять. Он живёт здесь один, в своё удовольствие, а тут вдруг ты — и ещё ухаживать надо. Но он справится, всё будет хорошо. — Нянюшка укрыла Валерию одеялом и отошла к одному из окон. — Вот что с тобой делать — пока непонятно. В Митилене сейчас полный дурдом: никто ничего толком не знает, не понимает, все в шоке. Ни электричества, ни связи, тыркаются все, как слепые мыши. Но тебя ищут. И обязательно найдут, стоит тебе только сунуться в город.

— Мэм, а мои мамы… — чуть слышно спросила Валерия. Внутри у неё всё сжалось в ожидании ответа.Нянюшка обернулась к Валерии и с грустью в глазах и голосе ответила:— В теракте, как они это называют, погибли все советницы и их семьи. И ты в их числе. Прими мои соболезнования, — добавила Нянюшка после паузы. — Как… Как же так? За что?! — в порыве гнева Валерия ударила кулаками по одеялу, которым была укрыта. — За что?!

— Успокойся, успокойся, — Нянюшка подошла и положила ладонь ей на плечо. — Этот вопрос ты задашь лично Саманте, когда вы в следующий раз встретитесь.К глазам Валерии подступили слёзы, но она старалась держаться, чтобы не расплакаться. До боли сжав зубы, она отвернулась от Нянюшки. — Нам надо решить, что делать с тобой дальше, — тихо сказала та, поглаживая Валерию по плечу. — Это бунгало, конечно, достаточно надежное и укромное место, чтобы спрятаться. Но вряд ли ты захочешь торчать здесь до конца жизни.Валерия никак не отреагировала на сказанное.

— Поэтому у меня есть предложение, от которого в сложившихся обстоятельствах тебе будет сложно отказаться. Послушай. Я предлагаю тебе сделать такой генред, который изменит твою внешность и ДНК.Валерия резко развернулась лицом к Нянюшке. — Нет, — тихо и твёрдо ответила она, стараясь не замечать приступ головокружения. — Ни-за-что! Саманта, или кто там всё это устроила, должна знать, кто ей отомстит!

— Не глупи, — Нянюшка одновременно строго и с умилением смотрела на Валерию. — Если действительно хочешь отомстить — последуй моему совету. Если хочешь умереть по-настоящему — делай по-своему. Выбор за тобой. — А кто сделает мне этот генред? — Я.

Валерия от удивления даже рот открыла. — Я далеко не всегда была хозяйкой бара. И когда-то я такое уже делала, — добавила Нянюшка после небольшой паузы. — Давно, правда. Так что можешь сильно не опасаться за результат: своё дело я знаю очень хорошо.Валерия, не найдя, что ответить, захлопнула рот так, что зубы клацнули. Жизнь преподносила ей сюрпризы один за другим. И конкретно этот был хотя бы не таким ужасным, как предыдущие. — Дверь в ванную по правую руку от тебя, — Нянюшка указала в нужном направлении. — Там есть всё необходимое, включая халаты. Долго не задерживайся: тебе сейчас лучше лежать.

<center>* * *</center>

Надолго задержаться у Валерии при всём желании не получилось бы: шатало и мутило так, что ни о каком душе и речи идти не могло. Когда она, завернутая в халат, вернулась обратно в спальню, там её уже ждал Джон с ужином. Есть Валерии одновременно и хотелось, и было страшно. Она боялась, что возьми она в рот хотя бы ложку — её тут же вырвет. Голод взял верх: сначала осторожно, не без помощи Джона, потом всё увереннее, она ложку за ложкой съела всю приготовленную кашу.

— Ещё? — спросил Джон, подняв брови.Валерия кивнула. Джон исчез, а она повалилась на кровать, раскинув руки в стороны. Боль от внезапной потери родительниц тупой иглой засела в груди, но голова работала на удивление ясно, хоть периодически и шла кругом. Валерия была зла, очень зла, и эта злость придавала ей сил. Очень хотелось прямо сейчас вскочить и бежать рвать на куски Саманту и всех остальных, кто сотворил весь этот ужас. Очень хотелось. Но так же Валерия понимала, что поддайся она этим желаниям — и всё пойдёт прахом: до Саманты она доберётся разве что в наручниках, и разговор с ней будет последним разговором в жизни Валерии. Она уже мертва. То, что Валерия ещё дышит — это чья-то недоработка, которую при первой же возможности исправят. Поэтому Нянюшка совершенно права: чтобы смочь отомстить ей, надо хорошо подготовиться. И начать придётся с внешности.

Кто-то тронул её за руку, и Валерия повернула голову. У края кровати стоял Джон с протянутыми руками, в которых была тарелка каши. — Спасибо, — Валерия села на подушках и взяла тарелку. — А Нянюшка ещё здесь? Джон кивнул. — Можешь её позвать? Джон снова кивнул и исчез за дверьми спальни, а Валерия набросились на кашу. Напавший на неё аппетит оказался действительно зверским.

— Не тошнит? — Валерия не заметила, как вошла Нянюшка, поэтому от неожиданности она вздрогнула. Потом отрицательно помогала головой. — Хорошо, — Нянюшка кивнула. — Я так понимаю, ты уже приняла решение.Теперь кивнула Валерия, не отрываясь от поглощения каши. — Давай, доедай, а потом скажешь.Валерия быстро расправилась с остатками на дне тарелки и протянула её Нянюшке.

— Итак? — Я согласна, — сказала Валерия, медленно выдохнув. — Никогда не сомневалась в твоей разумности и рассудительности, даже когда таскала тебя на своём горбу из бара, — ответила Нянюшка, улыбнувшись, и направилась к выходу из спальни. — Да, кстати, — она замерла у самых дверей и обернулась к Валерии. — С тобой закрутилась и совсем забыла спросить: а что там с Джейн? Официальные каналы молчат, а слухи — один другого невероятнее. Её нашли?

Вопрос Нянюшки застал Валерию врасплох и заставил внутренне сжаться от внезапно охватившего её холода. Валерия поняла, что за всеми своими проблемами она совсем забыла о подруге. И медленно, но неумолимо к ней приходило осознавание, что Джейн — дочь женщины, которой ещё совсем недавно Валерия приняла решение отомстить. — Джейн? — наконец переспросила Валерия растерянным тоном. В голове внезапно образовалась каша из мыслей, и на внятный ответ она прямо сейчас была не способна.

— Да, она самая. — Тон Нянюшки был безразличным, но её взгляд был очень серьёзным и как будто бы обеспокоенным. — С тех пор, как она пропала, ничего конкретного я о ней не слышала. Но ты-то наверняка в курсе? — Угу. — Валерия кивнула. — Она сейчас там. — Она ткнула указательным пальцем вверх. Буквально на секунду Нянюшка побледнела и слегка качнулась. — В заложницах у Дханкор. Нянюшка, с вами всё в порядке?

— Да, — ответила та, слегка запнувшись, и провела ладонью по своему лбу. — Спасибо. Я скоро вернусь и возьму у тебя кровь.Валерия кивнула и удивлённым взглядом проводила Нянюшку. Либо она ничего не понимала в людях, либо вопрос о Джейн не был праздным любопытством. Но тогда в чём была реальная причина интереса и такой реакции?