Пролог

Одинокие искры костра взметались высоко в небо, словно стараясь дотянуться до далеких звезд, хотя бы на миг прикоснуться к ним, запечатлеть свою короткую, но яркую жизнь вспышкой на небосводе. Я проследил за взглядом своего собеседника, он тоже наблюдал за этой неистовой целеустремленностью, тянущихся ввысь частичек пламени.

— Ничего не напоминает? — с тоской спросила Тень, сидящая, напротив.

— Они словно маленькие мечтатели, которые решили долететь до солнца и пожать ему руку, как старому другу. Но, к сожалению, их крылья сделаны из воска.

— Все верно. Совсем, как вы, люди. Вечно хотите невозможного: дотянуться до Феба, схватить луну, выпить из нее море, словно из золотой чаши, а затем несясь навстречу смерти, желаете счастья для всех, даром, и чтобы никто не ушел обиженным. Зачем вам это? Ведь можно просто жить спокойной жизнью.

Я указал на мирно лежащую вокруг пламени золу и тихо произнес:

— Потому что мы рано или поздно станем прахом, а если нам отмерян срок, то его нужно наполнить чем-то по-настоящему стоящим, а что может цениться больше невозможного и недостижимого? Только это заставляет замирать сердце и чувствовать настоящую ценность жизни, любовь к ней.

— Мечтатели, — вздохнул он, — с вами всегда было тяжелее всего, но и признаться честно интереснее. Ты ведь помнишь с чего все начиналось?

— Конечно же помню, такие моменты навсегда остаются зарубками на сердце.

— У нас еще есть время, так что с удовольствием послушаю.

На моем лице появилась горькая улыбка.

— Эту историю я бы не поведал даже старому другу, настолько она личная, но тебя, Странник, мне скорее всего больше никогда не суждено увидеть, так что располагайся поудобнее и внимай.

— Никогда не зарекайся, — раньше бы я с удовольствием с ним согласился, но судьба разыграла совершенно другую партию.

— Только пообещай мне, что обязательно расскажешь ее кому-нибудь за бокалом другим, чего-нибудь вкусного. Не хочу, чтобы она канула в лету.

— Вот так и рождаются баллады, так что, дорогой менестрель, — на этих словах он выудил из воздуха гитару.

— Торжественно клянусь, — в тени сверкнула ослепительная улыбка, а я продолжил.

— Все началось в тот день, когда…