Поздно еще, или уже рано?

Алексей был поздним ребенком и кроме известных недостатков запоздалого рождения, неожиданно открыл для себя и некоторые достоинства. В детстве, он иногда наблюдал, как его мать, собираясь шить, вдевала нитку в иглу, а потом, делала какое-то неуловимо быстрое движение кончиками пальцев, и на конце нити возникал аккуратный узелок. Она никогда не учила сына тому, как это нужно делать, и все же, впервые взяв в руки иголку, он тем же автоматическим движением, проделал эту не хитрую операцию. Говорят, что к поздно рожденному переходят все навыки, приобретенные его родителями в зрелом возрасте. И когда Алексей брал нож, то его пальцы, совершая какие-то мелкие автоматические движения, сами заставляли его улечься так, чтобы рукоять уперлась в нижнюю часть ладони, и во время удара он не выскользнул из руки. Понятно, что когда хозяйничают на кухне, то нож так не держат. И оценивая его вес и размеры, отчетливо чувствовал, какое движение ему нужно сделать рукой, чтобы нож, подлетая к цели, в нужный момент, развернулся острием клинка. А нанося удары кистью руки, бил как-то по особенному, используя тыльную сторону пальцев. Всем этим приемам его никто не учил, но, видимо, учили его предков, и эта генетическая память, помимо его воли, слилась ему по наследству. Так же, наверное, могло передаться и умение спокойно и профессионально убивать, как бы выполняя обыденную работу. Эта, намертво въевшаяся в гены память, вполне была готова к тому, чтобы еще до рождения, определять и ломать под себя судьбы многих будущих поколений. Как-то, уже спустя годы, Алексею приснился необычный, можно даже сказать, тематический сон: Он получил задание убрать двух, совершенно незнакомых ему людей. Один из них работает продавцом на старом базаре, а второго для него специально придержат на центральной площади. В самом конце рынка, он сразу нашел того, кого видел на фотографии. Алексей достал из спортивной сумки пистолет, плавно надавил на спуск и разжал пальцы. Пистолет упал на дно сумки. Продавца сначала резко дернуло вверх, а потом он, как смертельно уставший человек, медленно осел за прилавок. Посреди лба у него, четко обозначилось аккуратное маленькое пятнышко. Никто из окружающих, ничего не заметил. Люди проходили мимо оставленного без присмотра развала, занятые разговорами и своими делами. Звук выстрела смягчил глушитель и поглотил гомон рынка. На площади все прошло уже не так гладко. Народу там было мало, а это, в таких ситуациях, как известно, хуже всего. Того, кто ему был нужен, он заметил еще издали. Его отвлекал и задерживал разговором, работавший с Алексеем в паре, но тоже не знакомый ему человек. Выстрел на площади прозвучал теперь уже более внятно, и на внезапно упавшего, сразу же обратили внимание. Кто-то жалобно, по заячьи вскрикнул. Кто-то, согнувшись и охватив ладонями голову, побежал. Неподалеку истерически заголосила баба в пуховом платке, как заведенная повторяя слово "убили!" Алексей с напарником, стараясь не торопиться, пошли в разные стороны. Но на этом дело не закончилось. Сон продолжался. Ему еще нужно было избавиться от пистолета, проходя по заросшему кустарником скверу. Достав его из сумки, он начал не спеша свинчивать совсем еще новый глушак, и в это время, слева, метрах в двадцати от него, заскрипела калитка, и на тротуар вышел мужчина средних лет. Очень скоро по городу поползет слух о двоих застреленных в центре. И этот человек, наверняка, сможет сообщить о том, что видел. Снова сухо сработал глушитель, и свидетель, завалившись набок, остался лежать у полуоткрытой калитки. Контрольный выстрел здесь, как впрочем и в двух предыдущих случаях, был уже не нужен. Алексей немного подождал, не выйдет ли еще кто-нибудь, и швырнул пистолет в густые заросли молодняка акации. Сон приснился, как это часто бывает, под утро, которое в тот день выдалось солнечным и добрым. А он, только что, пускай и в мире виртуальном, но все же, застрелил троих незнакомых ему людей, исполняя чью-то волю, и при этом не думая ни о чем, кроме того, чтобы как можно более качественно выполнить порученную ему работу. Но остатки сна все еще не покинули его окончательно, и Алексей продолжал жить чей— то чужой, особой жизнью. И в этой жизни он был совсем другим, не похожим на себя самого.

А еще ему передалась способность, в любой толпе чувствовать идущего сзади, враждебно настроенного к нему человека и некоторые другие навыки, в том числе и уменее неплохо стрелять. Его отец внешне не был похож на супергероя, но пара эпизодов, свидетелем которых сын был в раннем детстве, изменили его отношение к близкому человеку. Как-то, когда Алексею было не более пяти лет, они с отцом шли по направлению к книжному магазину. Был зимний вечер, и небольшая, площадь расположенная напротив, была покрыта высокими сугробами, а среди них, по колено в снегу, с пьяным азартом, лупцевали друг друга два молодых мужика, оглашая вечернюю тишину словами, которых Алексею раньше слышать не доводилось. Вместо того чтобы обойти их стороной, отец, оставив сына возле дверей закрытого на ночь магазина, тоже полез в сугробы. Он как-то очень ловко и быстро набил морды обоим, и Алексей с удивлением увидел, что они, вместо того чтобы дать сдачи, резво побежали в разные стороны. Второй случай произошел в начале мая. В тот погожий день родители и их гости сидели под деревьями за столом, который вместе со скамейками был вкопан на переднем дворе их усадьбы. Алексей сначала услышал женский визг, а потом увидел медленно идущего к столу незнакомца. Этот человек обеими руками держал над головой здоровенный булыжник, и лицо его, при этом, выражало полную невменяемость. Он что-то глухо и нечленораздельно мычал. За столом все оцепенели. Тогда отец, поднявшись и подойдя к нему вплотную, спросил: "А что это у тебя за спиной?" И когда тот обернулся, легким хлопком ладони выбил булыжник из его рук, а потом спокойно вывел за пределы двора.