Хозяин желаний

— Условие ты знаешь.

Рут усмехнулся.

— Ага. У моего худшего врага будет в два раза больше, чем у меня. Но какое мне дело до человека, который считает себя моим врагом?

— Дело не в том, кто и что считает, — заметил старик. — Я не об этом условии. Ты должен приходить сюда и рассказывать мне о том, что с тобой происходит после исполнения твоего желания.

— Далековато каждый раз бегать… Ашш! — Рут потряс в воздухе ладонью, вдруг вспыхнувшей внезапной болью. Но боль тут же прошла, а на коже осталось изображение, такое же, как на двери Дома Тысячи Желаний. То ли паутина, то ли цветок.

— Потрешь рисунок и подумаешь обо мне — сразу окажешься здесь.

— Хорошо, — кивнул Рут. — Но зачем тебе это?

— А зачем тебе знать? — Хозяин Желаний смотрел в упор, словно проверял. Но проверять уже было нечего. Рут нашел сюда дорогу — это значило, что он имеет право назвать любое желание… А право задавать любые вопросы он считал своим всегда.

— Любопытно. У тебя тут и так есть чем заняться, — Рут кивнул на заставленные книгами полки. — Много времени и возможность потратить его так, как хочешь. И никакой нужды заниматься тем, что тебе ненавистно, просто потому, что нужно на что-то жить. Я бы с радостью занял твое место…

— Не желай лишнего, — предупредил старик. — И не жди от него радости. Говори свое настоящее желание.

Рут собрал в кучу слова и мысли и пожелал того, о чем мечтал последние пять лет.

* * *

— Не думал, что это будет девушка, — сказал Рут.

Хозяин за столом хмыкнул, отложил в сторону перо, закрыл книгу.

— Ты же не сказал, кто это должен быть.

— Не сказал, — согласился Рут. Ему надоело стоять и он сел прямо на пол. Наверное, Хозяину из-за стола было его почти не видно, но Рут пришел сюда не фокусы показывать, а рассказать о себе, как и договорились. Он посмотрел на ладонь с рисунком. Кажется, тот стал чуть бледнее. Или показалось?

— Но это не плохо. Она как раз такая, как нужно.

— А ей ты об этом сказал? — усмехнулся Хозяин.

— Для чего? Она знает. Как можно не знать, если ты точно такой же? Увлекается тем же самым, ты представляешь? Выдумывает миры. И верит, как я, что все выдуманное где-то появляется…

— Начало всегда одинаковое, — с разочарованием в голосе заметил Хозяин. — Ступай. Возвращайся через полгода.

— А что будет через полгода? — с невольной тревогой спросил Рут, вставая.

— Там увидишь.

* * *

— Все даже лучше, чем я хотел! Она меня любит! — сказал Рут и замолчал. Сегодня на полу комнаты было несколько плоских подушек, на одну из них он и сел. Огляделся. Кроме подушек — никаких изменений. Те же серые стены и сводчатый потолок, те же книжные полки. Тот же старик за столом.

— Любит, но? — подтолкнул Хозяин.

Рут задумался, прежде чем ответить, потому что «но» действительно было. Только он не мог понять, почему такая хорошая вещь, как любовь, вдруг стала проблемой.

— Слишком сильно. Она словно помешалась на мне. Иногда это пугает.

Старик усмехнулся — кажется, без ехидства, скорее с сочувствием.

— Любовь может быть по-настоящему страшной вещью. Любая вещь страшна, когда ее много. Или не с кем разделить.

— Есть с кем! — не согласился Рут. — Для того у нее есть я. Но она слишком долго ждала, и теперь…

Он не стал заканчивать — испугался говорить такое, но почувствовал, как оно рвется наружу и испугался еще сильнее. Встал.

— Извини, больше мне сегодня рассказать нечего.

Хозяин кивнул и неведомая сила, как и в первый раз, выпихнула Рута обратно в его мир, в его жизнь из этого крошечного мирка.

* * *

— Я бросил свою работу, — похвалился Рут. — Как же я ее ненавидел!

— И что теперь?

— Теперь мы семья, я и На́ив. Мою жену так зовут, Наив.

— Хорошее имя, — заметил Хозяин. Все тот же, все за тем же столом. Но сегодня на полу не подушки, а ковер, и есть один кривой трехногий стул. Рут сел, посмотрел на ладонь. Рисунок точно стал бледнее.

— Вы поженились?

— Пока нет… Но какая разница, если мы все равно…

— Называй вещи своими именами, — строго попросил старик. — Вы не женаты, значит просто любовники. Это раз. Два — кто-то из вас не хочет узаконить связь. Кто-то боится.

— Чего мне бояться? — удивился Рут.

Старик пожал плечами.

— Я не говорил, что это ты.

— Наив тем более бояться нечего. Я от нее не уйду никогда, я ее люблю.

— Любишь, но?

Рут мгновенно вышел из себя:

— Почему ты во всем видишь какие-то «но»? У нас все хорошо!

— Возможно. Только раньше ты не срывался.

— Просто я устал, и все. — Рут встал со стула — слишком резко, трехногий калека упал на бок. — Больше не приду, не жди.

Он думал, старик станет спорить, говорить про нарушение договора, но тот кивнул:

— Хорошо.

И отчего-то именно его спокойствие ударило больнее всего.

* * *

— В начале все было по другому, — Рут устало опустился на стул, красивый, с бархатной спинкой. — Миры ее не так сильно интересуют, как я думал. А я хочу выдумывать. Но Наив хочет не миры, а меня. Не знаю, как ей объяснить.

— Прямо, — предложил Хозяин.

— Ага. Ты не представляешь, что будет. Она и так-то… ладно, это никого не касается. Просто у меня ни на что не хватает времени. Нет, ты представляешь? — он вскочил на ноги. — Раньше, когда работал и ненавидел это все… я мог выдумывать миры прямо во время работы! И какие миры! А сейчас стоит только задуматься, как появляется Наив… Ее так много, что кажется, будто она везде. И не спрятаться…

Он слишком поздно понял, что это тоже лишнее.

— Извини за вспышку. Мне надо идти, иначе Наив начнет вопросы задавать. Вчера приревновала к парню, который письма носит…

* * *

— Она любит не меня, а себя, — Рут сидел в кресле, заменившим стул. Комната уже не казалась такой уж серой и не раздражала. Скорее нравилась. Тут было спокойно. — А выдумывание миров для нее просто игра. Но ведь это не игра! Если все верно, и выдуманное и правда где-то появляется, то нельзя относиться к этому так легко! На нас лежит ответственность…

— Неправильно. Вы берете на себя ответственность, если хотите. А если не хотите — тогда не берете, — заметил старик за столом.

— Ну да, — горько усмехнулся Рут. — Я не знал, что чужая любовь станет моей ответственностью. Наив как фанатик… Она любому оторвет за меня голову. И сначала мне это даже нравилось, хоть и пугало тоже. А сейчас бесит. Она же ждет, что я тоже…

Он поднял взгляд на Хозяина.

— Можешь дать мне совет?

— Если ты заметил, то я не даю советов. Только выслушиваю истории.

— Помню. Но не понимаю, что такого интересного в моих историях.

— Ответ есть в твоих словах, — пожал плечами Хозяин. — Уйдешь или продолжишь?

— Не знаю. Есть еще многое, о чем могу рассказать. Например — мы все-таки поженились. Но это ничего не изменило, если только не считать, что Наив теперь всем об этом рассказывает. Впрочем, она и раньше не стеснялась. Трясла мной, как трофеем… Знаешь, это же не мое, а ее, называть нас мужем и женой, когда мы еще ими не были. Я невольно повторил… Когда живешь с кем-то, то перенимаешь его привычки. Особенно когда этот кто-то такой…

— Настойчивый, — подсказал старик.

— Да. Она постоянно меня теребит, ей нужно… Многое ей нужно. И она многое дает, но мне так много не надо.

— Объяснишь ей? Или?..

— Именно что «или». Мне вчера пришло письмо. Пришлось прочитать его ей… и дать прочесть.

— Она не верит тебе?

— Я не знаю, кому или во что она верит. Или знаю. — Рут закрыл глаза. — Но мне это не подходит. Я хочу свободно верить в свое. Хочу заниматься своим и собой, а не только женой. По крайней мере, иногда.

— Значит, все-таки придется с ней поговорить.

— Очередное «придется». — Рут открыл глаза. Спрятаться не получилось. Даже в темноте под опущенными веками он видел Наив. — Мне приходиться все бросать и лететь к ней, когда зовет. Мне приходится восхищаться придуманными ею играми и ее друзьями. Хвалить ее придуманные миры, когда ей приходит в голову снова заняться выдумыванием. Постоянно сдерживаться, а она не считает это обязательным. Даже наоборот — считает, что с друзьями и мужем может и должна «расслабиться», на то они и друзья. И в итоге с чужими она более корректна и сдержана. Я им даже завидую. Я сейчас всем завидую. Всем, кто еще не потратил свое желание. Мне даже поговорить не с кем, кроме тебя.

Рут потер ладонь, словно пытаясь стереть с нее налет, раз от раза делающий рисунок все бледнее, все незаметнее… Но налета не было, просто «паутина» выцветала. Или не паутина. Ему вдруг привиделось лицо.

— Я скоро не смогу к тебе приходить? — спросил он.

— Да. Следующий раз будет последним, скорее всего, — сообщил Хозяин.

— Жаль. Все-таки это было не то желание и не та девушка.

— Все так говорят. Но ты просил очень немного.

— Тот, кому я нужен — это немного? — удивился Рут. — А я считал, что это важнее всего, больше всего.

— Конечно. Все, что важно и нужно, кажется большим.

— И все, что не нужно, а тебе навязывается, тоже, — усмехнулся Рут. — Интересно, кто выдумал этот мир именно таким?

— Тот, кто не был счастливым человеком, — сказал Хозяин.

Рут помолчал.

— Я подумаю над этим, — пообещал он. И добавил запоздало: — Спасибо.

* * *

— Поговорил? — первым спросил Хозяин.

Рут кивнул. Огляделся. Все-таки как тут было хорошо. Только кресло сменилось настоящим троном, с камешками и резьбой. Прекрасным и угрожающим. Рут не решился залезать на трон, а просто подошел к столу.

— Слушай, я тебя так часто вижу с пером и книгой. Ты пишешь? Выдумываешь истории?

— Иногда, — кивнул Хозяин. — Чаще записываю то, что рассказывают, чтобы оно не повторилось. Так это работает: запишешь — станет просто историей в книге.

— И мою записал?

Хозяин чуть склонил голову — то ли «нет», то ли «да»…

— Я не хочу возвращаться, — сказал Рут.

— Не возвращайся, — согласился старик.

— А это возможно? Ты дашь мне еще попытку, еще одно желание?

— Я ничего не даю, даже советов. Второго шанса нет ни у кого.

— Тогда как это все можно разрешить? — не понял Рут. — Ты же не знаешь, все стало совсем плохо…

— Мне и не надо это знать, — старик поднялся. — Я просто придумал этот мир и живу в нем. Когда-то ошибся, как и ты. И не захотел возвращаться.

— Не понимаю, — нахмурился Рут. — Так я живу в твоем мире? Ты выдумал и меня?

— Не уверен. С мирами так же сложно, как и с желаниями — никогда не знаешь, чем все закончится. И рано или поздно всегда появляется что-то непредвиденное. Поэтому ты, наверное, все же появился сам. Но сейчас есть выбор: или вернуться и жить дальше с последствиями исполнения твоего желания, или уйти в новое, которое сделаешь для себя сам.

Рут долго молчал.

— Почему? — наконец спросил он. — Почему ты не сказал сразу? У меня было всего лишь одно желание! А если можно выдумать целый мир, ведь это… это намного больше!

— Не будь жадным, — попросил Хозяин. — Сначала надо все потерять, чтобы захотеть уйти и смочь уйти. И потом ты мог придумать правильное желание.

— Понимания надо было просить, понимания!.. А другие часто придумывают правильное?

— Увидишь сам. Какой бы мир ты ни придумал, единственное место в нем для тебя — это место Хозяина Желаний.

— Но это же… — Рут хотел возмутиться, а потом вспомнил собственные слова про «с радостью занял бы твое место» и кивнул. — Хорошо. У меня будет много свободного времени, чтобы выдумывать миры.

— Будет, — кивнул Хозяин. — Так какой мир ты хотел бы для себя?

Рут огляделся, словно надеялся увидеть этот мир прямо здесь и сейчас. В голове возникали видения, планы и возможности, мелькали, исчезали и возвращались. Одни он отбрасывал, другие приближал и рассматривал получше.

— Иди, садись, — старик отошел от стола и кивнул Руту. — Записывай.

И Рут упал в это выдумывание и записывание, как рухнул в хозяйское кресло, заставив его жалобно заскрипеть. Он так скучал по этой возможности — возможности заниматься невозбранно, неостановимо тем, что любит больше всего. Перо цеплялось за бумагу тем чаще, чем больше он писал. Но это не раздражало, а словно служило знаком реальности творимого мира, который — ну вот же! — почему-то сопротивляется внесению в него очередной поправки. Иногда Рут что-то зачеркивал — и ощущал, как нечто исчезает, словно рисунок на его ладони. Иногда чувствовал иное — что-то отрывалось от него и начинало жить самостоятельно, а он был и внутри этого и снаружи…

Хозяин куда-то исчез, а когда, наконец, последний кусочек мира, как кусочек мозаики, встал на место, Рут понял что это уже другой мир — его мир, а потому старому Хозяину в нем не место. Комната была почти такой же, разве что корешки на книжных полках были ярче и тома толще. Да еще он повесил под потолком светильник в виде маленькой Луны, потому что всегда любил Луну. Он откинулся в кресле, испытывая усталость и облегчение. Теперь все хорошо — и так будет всегда.

Вдохновение уходило, гасло, исчезало. Ничего, нужно же и отдыхать. Завтра оно вернется, и он выдумает новый мир, да не один. Хотя бывает ли тут завтра и какое оно? Окон в комнате не было, значит, эти стены и полки — все, что он будет видеть отныне. Но не страшно. У него есть бессчетные миры внутри, этого достаточно.

Как всегда после нескольких часов выдумывания захотелось почитать. Рут подошел и взял с полки первую книгу. Это оказалась история о Хозяине Желаний. Интересное совпадение. Он вернулся в кресло и принялся за чтение.

Книга оказалась увлекательной, но закончилась грустно. Рут не любил печальные финалы. Он вернул книгу на полку и взял следующую. Открыл, прочитал, нахмурился. Эта тоже рассказывала о Хозяине. И следующая. И новая.

Они все, как оказалось, об одном и том же. Не сразу он понял — это дневники, журналы с записями, вроде той, которую вел Хозяин в своем мире. Они рассказывали разные истории («запишешь — станет просто историей») но заканчивались одинаково.

«Не знаю, сколько прошло времени, но я больше ничего не могу, потому что ничего не хочу. Стало не интересно… — тут были варианты — рисовать, вычислять Формулу Равновесия, учиться играть на кинтаре… — мир сделался серым и жизнь скучной. Это порой почти невыносимо. Столько свободного времени, которое нечем заполнить. Раньше, когда было совсем-совсем некогда, я мог все и хотел все. Наверное, это как-то связано. Интерес возвращается только когда приходят гости. Интересны их желания и они сами, и каждый обязан возвращаться и рассказывать свою историю до конца. Некоторые пытаются загадать что-то такое, чтобы враг, которому достанется вдвое больше, был не рад. Но редко. Человек все-таки думает сначала об удовольствии для себя, а уже потом — как не дать его другому, хотя это тоже своеобразное удовольствие. Вот и ладно. Сюда добираются только самые безнадежные, кто не пытается сам исполнить свои желания и думает, что получить все в подарок — это лучшее из возможного. Мне казалось, что я таким не был. Но сейчас, размышляя, понимаю: враг, который получил вдвое против загаданного мной — это я сам. Речь всегда именно об этом враге. Последнее, что я смог и захотел — записать свою историю…».

Рут поставил книгу на полку и вернулся в кресло. Верить? Не верить? Нет разницы. Он так или иначе проверит все на себе. За все это время его никто не тревожил визитами — и он не хотел визитов, но сейчас был к ним готов.

«Приходите, — мысленно сказал Рут. — Я жду каждого из вас. Даже зная, что все это ошибка. Но если вы сами решили пройти этот путь, то у вас больше ничего нет, как и у меня. Приходите, если никак иначе не можете стать хозяевами своих желаний».

Скрипнула открывающаяся дверь. Первый гость ступил на порог. Гость, которому обязательно нужно будет напомнить про условие.

26.02.15