Глава 13. Страсти по ведьме

Мара резко обернулась, взметнув полы платья вокруг ног. Её взгляд острой ледышкой пронзил Далу, а вместе с ней и меня. А голос, наверное, мог бы заморозить всю Землю в три минуты:

— Кощик? При чём тут он?!

— Кощик?! — изумились мы с Далой синхронно, и Мара слегка порозовела:

— Ну, Кощей. В чём дело? Зачем ему красть Змеечку?

Сестра внутренне толкнула меня и хихикнула: "Шуры-муры с Кощеем — это достойно богини!" Я отмахнулась: "Спроси её лучше, когда она видела этого Кощика в последний раз!"

Дала озвучила мой вопрос. Мара нахмурила красиво очерченные смоляные брови, помолчала и ответила упавшим голосом:

— Ох, нет… Понять не могу, для чего ему понадобился Змеечка! Ведь молодой совсем, неопытный, мухи не обидит! Его даже не дрессировали ещё...

"Отдрессируют, мадам, не извольте сомневаться", — мелькнуло у меня в голове. Дала же ответила:

— Тётушка Мара… Вы ведь нам тётя, да? — и, получив отмашку рукой, продолжила: — Я вам сейчас расскажу, что нам известно! Мы с сестрой его даже видели! Правда, во сне, но ведь Лада провидица, так что...

По ходу рассказа о безобразиях нежити и моём сне про Жанну Мара бледнела, краснела пятнами, то прижимала руки к груди, то всплескивала ими от возмущения. Киря тоже не сидел без дела, подобравшись к нам поближе, и теперь обнюхивал близняшкины ноги. Я на всякий случай попробовала вложить в его мозг идею о нашей с сестрой дружелюбности и мирном настрое. Но в этом не было необходимости — Киря был в печали и ему хотелось знать, можем ли мы помочь найти Змея.

Когда призрачный подол платья Далы уже весь был в слюнях собачки, Мара решительно сказала, сдвинув брови:

— Пошли-ка к Велесу! Там такое творится, а мы тут сидим, как в пузыре, и знать ничего не знаем!

— Да не вопрос! — с готовностью откликнулась сестра. — Идти далеко?

— Да тут рядышком, — неопределённо ответила богиня и, подойдя к стене, откинула край старинного вышитого гобелена, пыльного и местами покрытого пятнами плесени. За ним оказалась дверь, самая обычная, с простенькой ручкой, как в любой городской квартире. Мара взмахом кисти заставила створку распахнуться и кивком пригласила нас войти первыми. Внутри было темно, как у Чернобога за пазухой, поэтому Дала возмущённо буркнула:

— Что нам делать в кладовке?!

— Деточка, Велесова обитель совсем не кладовка, — рассеянно возразила Мара. — Более того, не вздумай ему об этом случайно сказать, скотий бог уж очень вспыльчив!

И сама шагнула в черноту проёма. Киря, шумно вздохнув всеми тремя носами, подтолкнул нас вслед за ней. Не в силах сопротивляться настойчивости адской собачки, Дала затаила дыхание и двинулась в указанном направлении.

Переход длился ровно секунду. Мы оказались в каменной зале, освещённой пылающими в железных подставках факелами. Стены, как и в замке Мары, были увешаны гобеленами, на которых сражались русые бородатые воины в кольчугах, пели и танцевали светловолосые девы в русских сарафанах, волки выли на луну, а ведьмы собирали травы в лесу. Каменная плитка была устелена ткаными половиками с красными узорами, где переплетались самые разные символы, уже где-то виденные мной. У Яги? Или у знахаря? Вспомнить не получилось — нас приветствовал недовольный голос:

— Мара! Чего тебе?

— Проведать пришла! — ехидно отозвалась богиня.

— Пса пошто притащила?!

Мара оглянулась и пожала плечами:

— Скучает Киречка...

— А эту душу неприкаянную?

— А это мои племяннички, Далушка и Ладушка! — оживилась богиня. — Лёлечкины дочки, помнишь?

Велес вышел из тёмного угла залы, и на нас зыркнули чёрные глаза, быстрые, полные неприязни и непонятного высокомерия. Бог прислонился к колонне, поддерживающей каменный свод, и скрестил руки на груди:

— Ну помню! И что?

Ух ты! Что это было? Вроде мы ещё толком и не виделись, когда ж ему насолить успели? У нас как бы миссия тут. А Велес выкобенивается голливудским секс-симвлом! Или это он из-за Яны так злится? Неужели ему так хотелось умертвить оборотню?!

Мара нетерпеливо притопнула ножкой в синем сапожке:

— Прекрати! Девочки ни в чём не виноваты!

Вот те раз и вот те два! Кто-то в чём-то перед Велесом провинился, а мы, значит, крайние?

— Они, между прочим, принесли ужасные новости из Заоблачной! Кощик… То есть, Его Упырьская Тёмность опять задумал какую-то гадость!

— Откуда известно?! — взгляд Велеса мгновенно стал острым и цепким, уколов и нас с Далой, и Мару по очереди. Богиня поспешила рассказать всё, о чём ей только что поведала близняшка. Велес в это время мерял шагами залу, заложив руки за спину. Потом остановился и, раздувая ноздри, гаркнул:

— Аким! АКИМ!!!

Буквально через пару секунд, точно ждал в коридоре, подслушивая, в залу из-под гобелена вошёл невысокий человек в чёрном. У него был великолепный длинный нос лёгким крючком и выпуклые живые глаза неопределённого тёмного цвета в ореоле набухших век. Ни дать ни взять — птица. И голос подходящий. В ответ на зов мужчина хрипло и отрывисто бросил:

— Здесь я!

— Где тебя носит?! — сердито спросил Велес. — Почему я не в курсе событий?

— Наверное, потому что я и сам не в курсе, — спокойно ответил Аким. — Я только что вернулся из Сибири, к старцам летал. Не мылся, не ел, жену с детьми не видел, сразу к тебе, батюшка!

— Вовремя! Почему у нас вчера случилось нашествие невинных душ? Кто украл Змея Горыныча, и почему он до сих пор не найден? Как вышло, бес тебя побери, что Кощей собрал армию нежити прямо у нас под носом?! И последний вопрос: почему не работают туманные воронки?

Велес ждал реакции Акима всё в той же позе правителя Нави, со скрещёнными на груди руками и выставленной вперёд ногой. Дала тихонечко вздохнула, и я чуть не присвистнула от изумления: такое восхищение и благоговение наполняло сестру! Неужели моя внутренняя ведьма влюбилась в бессмертного бога? Он, конечно, хорош, харизма через край бьёт и всё такое, но разве можно влюбиться в старика?!

Между тем Аким, не теряя спокойствия, ответил хрипло:

— На все вопросы есть ответы, и я их тебе принесу. Пролетая над Обителью и Лукоморьем, я не заметил ничего необычного.

— Наведайтесь в Вырий Яр, — мрачно посоветовала я. Аким перевёл взгляд на Далу, внимательно рассматривая нас обеих. Я могла поклясться, что он меня заметил. Даже голову чуть склонил набок, как любопытная птица, и тут меня осенило! Я вспомнила фразу "Агей, Акимов сын" и обращение Яги к ворону на ветке. Да ещё и Дала подбросила дровишек в костёр со своим обычным ехидством: "Вот и познакомилась с будущим свёкром!"

Мне даже не хотелось огрызаться. В голове в полном одиночестве вертелась очень глупая мысль "Интересно, а мама Агея волчица или человек?" Реально важный вопрос! Похоже, в данный момент наполняющее мою черепушку вещество интересовала исключительно генная передача магических способностей по наследству...

Аким прищурил круглый глаз и сказал, растягивая слова:

— Яге сообщили, что её внучки умерли? И где Агей с Яной? В последний раз я вас видел вместе на суде!

— Они должны быть в пути к поселению оборотней, — коротко ответила Дала. — А мы не умерли. Пока что. Только делаем вид.

Аким метнул взгляд на Велеса, тот только пожал плечами, словно факт обмана не касался его ни с какой стороны. Но я успела ощутить волну неприязни, исходившей от бога, на одну крошечную секунду, пока он не закрыл сознание. Да ещё и возмущённо зыркнул на меня из-под бровей — мол, что ты себе позволяешь, ведьма?! Боги, да чем же я не угодила Велесу?

Мара, до этого стоявшая поодаль и чесавшая Кирю за одной из трёх пар ушей, решила вмешаться:

— Вы что-нибудь решили, или так и будем изощряться в дурацких беседах? Может быть, стоит поднять армию? Может, Акиму слетать к Белбогу?

Велес нахмурился и махнул рукой в сторону Акима:

— Лети! А потом в Вырий Яр, поговори с городовым. И доложись!

Аким коротко кивнул, приподнял полу плаща и прикрылся ею. В следующий момент перед нами уже был большой чёрный ворон, который расправил широченные крылья и с громким карканьем вылетел в одну из бойниц под крышей. Велес присел на скамью, укрытую мохнатой шкурой, и сделал знак Маре:

— Найдём Змея — позову. Теперь ступай, следи за мостом.

Богиня хотела что-то сказать, даже рот открыла, но передумала, покорно исчезнув за дверью вместе с Кирей. Мы с Далой остались наедине с сердитым скотьим богом.

Он делал вид, что нас тут нет. Довольно удачно, кстати. Смоктал добытую из-за пояса трубку, окуривая залу вонючим табачным дымом. Дале очень быстро надоело ждать, и она негромко кашлянула. Эхо прокатилось под каменными сводами. Велес недовольно глянул в нашу сторону. Сестра хмыкнула:

— Курение убивает.

— Я бог. Я бессмертен, — буркнул он. — Чего ещё?

— Нам бы на выход, — скромно отозвалась Дала, потупив глазки.

Но я перебила её:

— Почему вы нас терпеть не можете?

Велес рывком встал и подошёл чуть ли не вплотную. Меня аж обожгло от неприкрытой злости, которую источало всё его тело. Захотелось стать маленькой и невидимой… А он прошипел Дале в лицо:

— Вас это не касается!

— Почему это не касается?! — возмутилась моя бесстрашная малая. — Очень даже касается!

— Ведьмы! — сквозь зубы выплюнул Велес и снова присосался к трубке. — Все одинаковые!

— Кто именно одинаковый? — внезапно успокоилась я, разглядывая точёный профиль бога. Я уже знала ответ. Была в нём почти уверена. И Велес не разочаровал:

— Вы с вашей матушкой! Яблоки от яблони… Такие же дерзкие, такие же самостоятельные!

— Вы были знакомы с мамой?! — умилённо воскликнула Дала. — Ой, расскажите нам о ней!

Велес глянул на нас, как на сбежавших из сумасшедшего дома, и резко отвернулся:

— Химера, не раздражай меня! Чего вам там от меня надо было?

— Жалко вам, что ли! — обиделась сестра, а я, наоборот, прекрасно поняла бога. Мама предпочла ему папу, брата медвежьего царя, оборотня и просто весёлого парня… Велес просто-напросто до сих пор ревнует Лель, которая стала Лёлей ради любви и семейного счастья.

Что ж, я бы и сама, наверное, поступила так же, будь я на месте мамы.

— Не жалко! — отрезал бог. — Не собираюсь я телячьи нежности разводить. Между прочим, кто-то здесь незаконно пребывает!

— Мы пришли рассказать, что вашу дочку взяли в заложники и в упыря превратили, а вы… — Дала начала закипать от возмущения, но Велес оборвал её на полуслове:

— У меня нет дочерей. И сыновей, кстати, тоже нет.

— А как же Жанна? — удивилась я. — Она сказала, что вы её папочка!

— Ничего не знаю ни про какую Жанну! — фыркнул Велес. — Во нравы у молодёжи!

— Не могла она соврать, — я вспомнила розовую пышечку с её потрёпанной книгой, доставшейся от поколений прабабок-ведьм. — Может, вы просто забыли? Ведь она из почтенного рода, очень старого!

В глазах бога промелькнуло нечто, показавшееся мне воспоминанием. Но этот гад тут же поставил мысленную блокировку, оттолкнув моё навязчивое сознание. Ещё и разозлился, теперь уже понятно почему. Неспешно отложил трубку и глянул нам в глаза — высокомерно и холодно:

— Никого я не забыл, ибо забывать некого! Благодарствую за новости, а теперь давайте прощаться — одна из вас должна уходить!

— Как это одна?! — опешила Дала. — Чего это вдруг одна?

— А что вы хотели? — спокойно ответил Велес. — Думали, можно просто так прогуляться в Навь, нанести визит тётушке с матушкой, поболтать с богом смерти и дальше гулять? Разочарую. Нельзя. Ты, живая, — его очи снова прожгли меня огнём неприязни, — возвращайся в Заоблачную. А химера останется здесь, она ведь уже мёртвая!

Моё сердце ухнуло в пятки. Как это?! Нет, невозможно! Разлучить меня с Далой? Нет, нет и ещё раз нет! Я не позволю! Я буду защищаться и малую обидеть не дам!

Но в ту же секунду поняла, что я ничто перед всевластным богом. Велес всего лишь повёл рукой. А меня попросту вынуло из желеобразного тела сестры, вытащило с громким "чпоком" и отбросило в сторону. Завизжав и зажмурившись, я ожидала удара о каменную стену залы, но ощутила только мокрый поцелуй росы на траве. Тряхнуло меня неслабо, но я даже не почувствовала боли. Она была каплей по сравнению с морем пустоты, обрушившимся на моё сознание. Всего несколько дней, как я узнала близняшку, но ведь восемнадцать лет прожила с внутренней ведьмой. И вдруг — ничего. Пустыня. Огромная ледяная пустыня без мыслей.

Силы оставили меня. Ужас потери сковал волю. Мне стало страшно. Рука сама собой потянулась к амулетам, ладонь стиснула деревянные кругляши, а из горла вырвался отчаянный крик:

— Дала-а-а!

На долю секунды мне послышалось в ответ моё имя, но видение пропало, улетучилось. На руку упали обрывки ниток, я стряхнула их в траву и внезапно осознала — мой оберег, обруч, повязанный Агашей-кикиморой, развязался и теперь валялся на земле трухой. Я подобрала останки и стиснула в ладони. Слёзы брызнули из глаз. Что? Что я сделала не так?! Почему нас так наказали? За что, за что?!

Мамочка, папочка, помогите… Яга, хоть ты помоги! Помогите мне… Кто-нибудь! Кто слышит… Я же обещала Дале, что всё будет в порядке, что мы выживем или умрём вместе! А получилось, обманула… Я обманула сестрёнку, которая мне верила!

Я плакала и плакала, бессильная, в высокой траве возле резных ворот Нави, выплёскивая всю боль раненой души, растерзанной жестоким богом. И не видела, как искры беснуются вокруг, как складывают в танце непонятные символы и фигуры. Не заметила и большое грузное животное, приближающееся ко мне, неслышно приминающее траву толстыми лапами, шумно вздыхающее от моего плача. Лишь когда медведь поднял меня на плечо и понёс куда-то, я очнулась и закричала на него:

— Пусти немедленно! Оставь меня в покое! Ненавижу! Всех ненавижу!

Медведь знакомо фыркнул и пробурчал:

— Ведьма. Шума много.

— Боровой? — удивилась я, пытаясь освободиться из его крепких лап, но хозяин леса легонько встряхнул меня:

— Молчи. Ушам больно.

"Ушки", — с тоской вспомнила я. И прижалась лицом к жёсткой медвежьей шкуре, всхлипывая от затопившей сознание вселенской грусти. Почему всё не так? Почему я теряю всех близких? Сначала маму с папой, теперь Далу… А если полюблю кого-то, он тоже умрёт… Или исчезнет навсегда… И я останусь совсем одна!

Медведь всё шёл и шёл куда-то, а я ехала на его спине, ухватившись руками за шерсть, вдыхая мускусный запах хищника, прелой листвы, свежей хвои, и бездумно смотрела на амулеты, что качались вместе со мной в такт длинным шагам, а кругляшки с рунами перестукивались с глухим звуком. Бедная моя близняшка! Осталась одна с гадким Велесом, а вдруг он захочет выместить на ней свою ревность и обиду? Что я могу сделать, как уберечь сестру? Ничего… Совсем ничего! В Навь мне теперь не попасть до самой настоящей смерти. А всё из-за Князя Упырей! Если бы не он, спали бы мы сейчас в своих кроватях в ДММ и видели седьмые сны… И Жанна бы нам рассказала утром про всякие разные магические штучки, а Яна бы фыркала в ответ на колкости и кипела от ярости… Но всё случилось, как случилось! И теперь моя единственная возможность избавиться от чувства вины перед Далой — остановить Кощика. Победить его. Собрать армию и выступить против мерзкого упыря!

Воодушевлённая этой мыслью, я дернула Борового за ухо:

— Эй, а куда ты меня несёшь? Мне надо к оборотням! К волкам!

— Немирная, — шумно вздохнул медведь. — Несу. Хортый Яр.

— Это город оборотней? — решила уточнить я и получила в ответ грозное рычание:

— Хор-ртый Яр-р волки! Молчи!

Я молчала. Всю дорогу до проклятого Яра молчала и думала. Мне ли, сопливой начинающей ведьме, собирать армию? Кто я вообще такая и кто меня послушает?! Разве что мне удастся понравиться волкам и они пойдут за мной в огонь и в воду! Хотя, если верить тому, что сказал Нечай в трактире, оборотни с ведьмами не в ладах. Пока Агей и Яна были со мной предельно вежливы и благосклонны, но, возможно, только оттого, что я их выручила на суде. Теперь же речь идёт о войне, о борьбе с опасным злодеем, не пошлют ли они меня куда подальше?

Такие невесёлые мысли крутились в моей несчастной головушке, пока Боровой неспешно, по своей привычке, вёз меня по лесу. Поэтому, когда он остановился, грозно рыча, я быстро забыла обо всех вероятных предстоящих проблемах. Оказавшись перед лицом проблемы насущной.

Волков было пять или шесть, в занимающемся рассвете не разглядеть. Они медленно окружали нас, не сводя блестевших глаз с медведя. Все огромные, разных оттенков чёрного и бурого, значит, оборотни. Два серых животных, одно со светлым загривком, другое с тёмным, выступили вперёд, и я почти радостно вскрикнула:

— Анела! Яська! Как хорошо, что вы нам встретились!

— Да уж! Счастье без меры! — язвительно бросила Анела, обнажив длинные клыки. — Чего тебе надо в землях оборотней?

Я слегка растерялась от такого радушного приёма и пробормотала:

— Как же… Мы же вроде в поселение волков шли!

— Мы шли, а вот вы не дошли!

Боровой вмешался коротким рыком в нашу нежную беседу:

— Ведьма идёт в Хортый Яр! Прочь!

— А ты не выступай, медведь! — оскалилась Яська. — Мы тоже не просто так гуляем по лесу!

— Эй, эй! Мне просто нужно добраться до Агея! — напомнила я о себе. — У меня очень важные новости!

Анела, растянув пасть в саркастической усмешке, подарила мне долгий презрительный взгляд и ответила, с удовольствием растягивая слова:

— Агей сидит под замком! Он арестован за убийство предводителя и незаконное присвоение титула! Яна рядышком с ним!

— А остальные где?

Мне как-то враз поплохело. А вдруг волки сожрали моих недавних спутников? Они не любят ведьм, а там ещё и бес с козловидным ребёнком… Самый вкусный завтрак для хищников! Но Яська пробурчала сбоку:

— Что с ними станется, они в гостях у Альфы!

— Что за Альфа? — я повернулась к брюнетке, и та неохотно пояснила, кося глазом на Анелу:

— Жена предводителя. Нечая. То есть, уже вдова...

— Так это она теперь всё решает?

Ну вот, задача определена: добраться до Альфы, расположить её к себе наилучшим образом и уговорить выдать армию сумасшедших, нестабильных оборотней в моё подчинение. А, да, ещё заставить освободить Агея с Яной… Я даже головой покрутила от такой залихватски наглой цели! Или это после Нави и утраты близняшки у меня в голове винтик какой-то отвинтился?

Анела рыком напомнила о себе:

— Проваливай-ка к своим ведьмам! Нечего тебе у нас делать!

— А как же Князь Упырей?! — моя робкая попытка вразумить неприветливую волчицу была заранее обречена на провал, но я хотя бы попыталась. Анела презрительно фыркнула:

— Мы с ним сами справимся. Не нужна помощь!

Я растерянно смотрела в горящие ненавистью чёрные глаза блондинки, а пальцы машинально ласкали кругляши амулетов. Словно теплые искры с недавнего луга пробежали по коже, и я спохватилась — я же эмпатка! Я же ведьма! О боги, и когда я привыкну, наконец, к своим способностям?! Проникнуть в сознание Анелы не составило ни малейшего труда, наблатыкалась, наверное. А было там смутно. Ярость душила волчицу, бессильная слепая ярость потери. Гибель Нечая стала для Анелы страшным ударом, не только сама утрата друга, соплеменника и предводителя, но и сознание своей некомпетентности как телохранителя. Анела осталась жива, а тот, кого она обязалась защищать, — погиб. А ей теперь с этим жить. Боль и тоска вылились в ярость и жёсткость, и я даже удивилась — почему со мной всё не так? И позавидовала волчице — та хоть страдает! А я… Думаю о левых вещах...

Анела, ощутив, вероятно, нежданное вторжение в свой мозг, отчаянно затрясла головой, заскребла её лапой. Волки заворчали, приближаясь, сужая круг. Мне стало страшновато, даже с грозным Боровым, который поднялся на задние лапы и угрожающе зарычал. Самое время начинать паниковать! Сжав амулеты в ладони, я машинально выставила вторую руку вперёд, защищаясь, провела в сторону, не зная, как удержать оборотней. И на меня обрушилась лавина их мыслей! Всех сразу, от примитивной "съесть её, разорвать на клочки!" до трусливой "что она делает с Анелой?"

Хоть страх и зудел по позвоночнику неуёмными холодными мурашками, я закрыла глаза. Вспомнив лешего, представила, как мягкие плюшевые щенята спрыгивают с моей руки и весело скачут в мысли волков. Облизывают их, уютно устраиваются в головах, переворачиваясь на спину и подставляя розовые беззащитные животики. Поскуливают радостно, приглашая почесать и потормошить. Ничего другого в башку не пришло...

Но, как ни странно, именно этот образ подействовал на стаю. Волки замолчали и остановились, а я попыталась обласкать ожесточённую Анелу. Подумала с тайной гордостью, что Дала была бы в восторге от меня!

Блондинка в изнеможении улеглась на мшистую землю, отказавшись от борьбы, и прорычала сквозь клыки:

— Всё! Хватит! Мы отведём тебя к Альфе...

— Не съедите? — уточнила я, отзывая щенят.

— Больно надо! — фыркнула Анела, тряхнув гривой светлой шерсти. — Что там есть?!

Я обернулась к хозяину подлеска:

— Спасибо, Боровой! Я у тебя в долгу!

— Медвежонок, — буркнул тот. — Расти. Не умри.

И, повернувшись тяжело, потопал обратно. Медвежонок? С чего это вдруг? Анела покосилась на подругу и снова презрительно бросила:

— Медвежий дух в теле ведьмы! Непристойно!

Я прищурилась в ответ:

— На себя посмотри! Нежная косуля в теле волка!

Оборотни негромко зафыркали, словно в насмешку над соплеменницей. Анела заставила их замолчать одним резким рыком и оскалила зубы:

— Лучше помолчи, а не то до Агея живой не доберёшься!

Но я не чувствовала злости в её мыслях. Только страх, что я расскажу всем о том, что творится в её голове. Ну и пусть остерегается! Может, подобрее будет.