Глава 6. Сон и явь

Елена встретила меня на крыльце, взяла за руку и, ни слова не говоря, повела за собой вглубь дома. Пройдя гостиную, в которой мы сидели в нашу прошлую встречу, и огромную библиотеку, мы вошли в кабинет. Там ведьма нажала какую-то потайную кнопку, и книжный шкаф отъехал в сторону, открывая проход.

Спустившись по винтовой лестнице, мы оказались в большом темном помещении. Елена хлопнула в ладоши, и вспыхнул свет. Я, не удержавшись, вскрикнула. Мы с ней стояли в том самом зале, который я видела во сне.

— Я пока не знаю, как толковать твой сон, — тихо сказала ведьма. — Но уверена, что он приснился тебе неспроста.

— Да уж… — только и смогла выдохнуть я.

— А поскольку ты не ведьма и никак не могла раньше видеть этот зал, то, что тебе приснилось, не могло быть лишь игрой воображения.

По позвоночнику пробежал неприятный холодок. Пожалуй, за все время моих приключений мне ни разу еще не было так страшно, как сейчас. Было бы легче верить, что сон лишь порождение выдуманных страхов, но я видела перед собой тот самый зал из сна. И это делало кошмар пугающе реальным.

— Ты не должна видеть таких снов.

Я бы и не хотела. Вот уж без чего точно обошлась бы, так без жутких кошмаров.

— Но почему тогда это случилось?

Елена задумалась, присев на лавочку в одной из ниш. Помолчала, рассматривая сложный алый узор на белом мраморе пола, и спросила:

— Ты делала в последнее время что-нибудь необычное?

Я задумалась. Едва ли не все, что я делала за последнее время, было необычным. Для меня, во всяком случае. Но вот что могло бы называться необычным с точки зрения Верховной Ведьмы?

— Ты связана с королем Игорем, но он мертв и не может быть источником твоих видений, — задумчиво проговорила ведьма. — А другие вампиры?

— Я давала кровь Владиславу, когда его ранили напавшие на нас ренегаты.

Елена вновь погрузилась в задумчивость.

— По идее он не должен влиять на тебя, — сказала она после долгой паузы. — Это разве что ты должна на него воздействовать. Но точно я сказать не могу, тут надо бы спросить кого-то из вампиров, они должны лучше разбираться в таких вещах. Пойдем-ка наверх, я попробую связаться с Борисом.

Мы поднялись в кабинет. Елена закрыла дверь в зал, села за стол и взялась за телефон.

— Плохо то, что теперь ренегаты, а значит, и Шуйский, знают о том, что Борис играет на стороне Владислава. Скорее всего, он теперь тоже в бегах. Даже не знаю, куда ему и звонить, — несколько растерянно проговорила она.

— А если спросить кого-то другого? — предложила я, чтобы не выглядеть совсем уж потерянной.

— Никому больше я не доверяю, — фыркнула Елена. — Вампиры без короля то еще счастье. От них и так-то не знаешь, чего ждать, а уж если наступает безвластие…

Я присела на стул и задумалась. Этот Борис почему-то сразу мне понравился, можно сказать, с первого взгляда. Потому, наверное, что выглядел спокойным, рассудительным, а еще мудрым. Познакомься мы при иных обстоятельствах, никогда бы не подумала, что он не человек, так спокойно мне рядом с ним было. Он даже чем-то неуловимо напомнил мне отца.

— Все-таки попробую позвонить, — решительно заявила Елена. — Хуже не будет.

Нам повезло. Борис ответил быстро и сразу же согласился приехать. Повесив трубку, ведьма довольно улыбнулась и поднялась из-за стола.

— Пойдем, пообедаем что ли, — предложила она.

И только тут я поняла, что уже полдень, а я сегодня выпила всего одну чашку кофе рано утром. Обед определенно пошел бы мне на пользу.

* * *

Борис присоединился к нам, когда мы уже пили чай, а я мучительно решала, съесть ли третье пирожное. Корзиночки с кремом были моей любовью еще с детства, а те, которые подали нам с Еленой, оказались вкуснейшими из всех, что я когда-либо пробовала. Увы, желание сохранить фигуру все-таки победило.

Елена вкратце рассказала Борису про мой сон. Тот налил себе чаю и задумался, медленно помешивая сахар в чашке. Наконец, мужчина сделал первый глоток, посмаковал напиток и сказал:

— Никогда ничего не слышал об обратном влиянии. Так что навряд ли источником сна мог быть Влад. С другой стороны, ходили слухи, будто король Игорь обладал даром видения. Если и правда обладал, нельзя исключать возможность того, что дар видеть будущее мог передаться Элле.

— А разве обычные люди могут получать способности от вампиров? — удивилась Елена.

— А разве она обычный человек? — задал встречный вопрос Борис.

Ведьма задумалась.

— Ты ведь понимаешь, что это значит? — спросила она.

— Понимаю, — равнодушно пожал плечами вампир. — Это значит, что она и есть твоя преемница.

— Этого мы не знаем.

Борис саркастически хмыкнул. А я уже сбилась со счету, в который за последние дни раз порадовалась тому, что самые сенсационные известия получаю то сидя, то вовсе лежа. Если бы не это везение, на мне уже места живого не было бы от синяков и шишек.

— Ладно, — отмахнулась ведьма. — Об этом потом. Расскажи хоть, как там дела у принца, раз уж приехал.

Борис вздохнул. По его разом погрустневшему лицу было очевидно, что дела у Владислава шли далеко не лучшим образом.

— В общем-то, все не так уж плохо. Если доживет до понедельника, станет королем.

— Почему? — не удержавшись, спросила я.

— Потому что он единственный прямой наследник, — терпеливо объяснил мне Борис. — Коронация нового короля происходит на девяносто первый день после смерти предыдущего, и Владу просто нужно явиться туда, чтобы заявить о своих правах. Главное — дожить. До понедельника.

— Он попробует договориться с Вышинским? — спросила вдруг Елена.

Борис замолчал надолго. Я успела допить свой чай, налить себе свежего и все-таки съесть третью корзиночку прежде, чем он, наконец, ответил:

— Я много раз говорил ему, что это мудрое решение. Сам Вышинский не может не понимать, что, даже если не станет Владислава, его все равно могут не признать в качестве короля России. Кому нужно создавать объединение вампиров втрое большее, чем любое другое в мире? А вот объединение кланов вполне может стать формальным выходом из ситуации.

— Это точно, — вздохнув, согласилась Елена. — В самом деле, если он так уж насмерть разругался с Анастасией, есть ведь еще Марина.

— Ага, — со смешком подтвердил Борис. — И еще Мирослава, Ирена и Ядвига. Чего-чего, а дочерей у Вышинского хватает, тут ему повезло.

Я окончательно перестала понимать, о чем идет речь. Для начала, до этого момента все указывало на то, что наследниками являются все-таки сыновья, так с чего бы называть везением наличие взвода дочек? А во-вторых, по пресловутому договору король вроде как должен был жениться на Верховной Ведьме.

Терять мне было нечего, так что молчать с целью сойти за умную я совсем не собиралась. Потому грех был отказываться от возможности поприставать с вопросами и побольше узнать о ситуации, в эпицентр которой я внезапно угодила.

— Елена ведь сказала тебе, что брак между королем и ведьмой будет сугубо формальным? — подозрительно уточнил Борис.

Я кивнула. Кажется, вампир вздохнул с облегчением, и продолжил рассказывать:

— Но королю, между тем, нужны наследники. Поэтому, в случаях, когда заключается политический брак, выбирается официальная фаворитка короля, дети которой признаются законными. Фактически это та же жена, только именуемая немного иначе. Если Владислав выберет в качестве фаворитки одну из дочерей Вышинского, это станет основой союза между ними.

— На это мы и надеялись, — подхватила Елена. — Он почти полвека встречался со старшей Вышинской, Анастасией, но потом они как-то вдруг рассорились и разбежались.

Разговор увял. Мы дружно пили чай, сосредоточенно разглядывая накрытый стол, и думали каждый о своем. Я вот — о том, что мне отчего-то смутно не нравилась эта идея с официальными фаворитками.

Нет, я, конечно, понимала, что в политическом браке нет и не должно быть всего того, что традиционно понимают под супружеством. Но столь откровенного… цинизма, что ли, все равно не ожидала.

Мне даже как-то неловко стало находиться в столовой. Да и дамскую комнату пора было посетить, так что я встала из-за стола, вежливо поинтересовалась, где находится нужное мне заведение, и отбыла в указанном направлении.

Вернулась я быстро. Кажется, Елена с Борисом предполагали, что я буду отсутствовать несколько дольше, еще не войдя в столовую я услышала их довольно жаркий спор.

— Ты ведь понимаешь, что всю эту ерунду заварили вы с Игорем? — сердито вопросил Борис. — Я понимаю, что вы хотели пожениться, в этом нет ничего такого. Но ты, из страха испортить отношения с Матвеем и потерять власть, так ничего и не сделала.

— Это было опасно, — как-то беспомощно возразила Елена.

Борис, проигнорировав мольбу, звучавшую в ее голосе, продолжил наступать:

— Но ты-то еще ладно, — резко заявил он. — Я не очень понимаю ваши колдунские разборки и даже готов поверить, что твой развод с Матвеем действительно мог запросто развалить Ковен. Но Игорь-то каков? Если уж так не хотел жениться ни на ком, кроме тебя, мог бы хоть сделать ребенка какой-нибудь фаворитке, чтобы Влад теперь не трепыхался в одиночку!

Елена молчала. Через приоткрытую дверь я видела ее опущенную голову и поникшие плечи. Видимо, история с договором на самом деле была куда сложней и запутанней, чем мне поначалу казалось.

Дольше стоять у двери я не рискнула, подозревая, что даже если увлеченные спором вампир и ведьма до сих пор меня не заметили, то очень скоро точно заметят. И получится весьма неловкая ситуация.

Как и ожидалось, с моим появлением разговор тут же прекратился, и Борис с Еленой принялись делать хорошие мины при плохой игре, изображая глубокую увлеченность чаем и сладостями. Я сделала вид, что ни о чем даже не подозреваю, и задала свой последний оставшийся вопрос. Признаться, мне давно уже интересно стало знать, для чего вообще городить огород со свадьбой. Вроде бы в современном мире государства вполне ограничиваются всевозможными бумажными договорами.

— Вот ты знаешь, почему вампиры и маги так часто разводятся? — огорошил меня встречным вопросом Борис.

— Понятия не имею, — честно призналась я. — Я не только не в курсе, почему, но даже и не знала, что это вообще так.

— Потому, что у нас брак несколько отличается от того, что принят у людей. Мы не просто обмениваемся кольцами и что-то там друг другу обещаем, чтобы потом эти обещания преспокойно нарушать сколько душе угодно. Мы даем обет полной откровенности.

— То есть, супруги не могут врать друг другу, — специально для меня пояснила Елена. — Поверь, девочка, мы уже не один раз пытались заключить обычный мирный договор. Каждый раз все заканчивалось нарушениями, скандалами, а однажды даже привело к открытой войне.

— Так мы и пришли к тому, что единственный способ покончить со взаимным недоверием — обеспечить полную взаимную откровенность.

Я потерла лоб. Было в этом решении что-то гениальное, и, вместе с тем, жуткое. В самом деле, нельзя сплести интригу за спиной того, кого не можешь обмануть. И наверное, такие отношения мечта любого… до тех пор, пока в них не окажешься. Правда, только правда и ничего кроме правды, никакой лжи во спасение, никакой возможности уйти от неприятной темы. Действительно, этак развестись совсем недолго.

* * *

Он увидел прячущуюся среди деревьев тень, еще только выйдя из подъезда. Клыки сразу щекотнули десны. Едва ли это был какой-то местный хулиган, наметивший поживиться кошельком позднего прохожего. Скорее всего, очередной убийца.

Облизнув губы, Владислав все-таки двинулся в сторону магазина. Целые сутки у него не было ни крошки во рту, только пара кружек противного дешевого чая. А рана, нанесенная файерболом ренегата, так до сих пор и не исчезла до конца, ребра довольно отчетливо побаливали. Что ж, если за деревьями прячется убийца, как раз будет шанс избавиться от этой проблемы. Так или иначе.

Тень скользила следом, пока что не приближаясь. Убийца явно выжидал. Вампир продолжал делать вид, что ничего не замечает. Какое-то время это ему удавалось, но потом в висках и затылке одновременно вспыхнула ослепляющая боль. И как наяву он увидел сияющее в ярком свете пары люстр лезвие меча. За мгновение до того, как оно рассекло его шею.

Боль швырнула Владислава на колени, заставив скорчиться и едва не вынудив закричать. Последним, что он услышал перед секундным забытьем, был отчаянный женский крик. И голос кричавшей женщины показался знакомым.

Не ожидавший ничего подобного убийца замешкался. Всего на пару мгновений, а потом, окрыленный внезапной удачей, кинулся к замершей посреди тротуара жертве. Но даже столь краткая задержка его погубила.

Владислав успел оправиться от боли и темноты в глазах, и встретил нападающего во всеоружии. Увернувшись от взлетевшего в воздух лезвия, он прокатился по земле, вскочил на ноги и, мощным прыжком перемахнув через нападавшего, схватил его сзади за горло.

Убийца не захрипел, и это несколько разочаровало принца. По его душу прислали обращенного, чья кровь была бесполезна. Осталось лишь одно: выхватить меч, которым только что пытались отрубить его собственную голову, и воспользоваться им.

Обезглавленное тело рухнуло в короткую весеннюю траву. Влад огляделся по сторонам. Кажется, короткая стычка не привлекла ничьего внимания, вокруг не было ни души. Труп обращенного его не волновал, в скором времени он разложится и вонючая жижа благополучно испарится. Как и брызги крови, оставшиеся на его куртке. Единственным, что Владиславу хотелось бы знать, было то, откуда на него свалилось неприятное видение.

До магазина он шел, каждую секунду ожидая повторения кошмара. Но ничего так и не случилось. Но сердце все равно колотилось как безумное, хотя ночью должно было бы стучать всего раз шесть в минуту.

Неужели это был дар видения? Говорили, что им обладал его отец. Сам Владислав точно не знал, было ли это правдой. Они с отцом были не особенно близки, и ни разу не говорили о подобном. И никогда раньше ничего похожего с ним не случалось. Были, конечно, кошмарные сны, но это были именно сны. И настигали они его исключительно спящим в кровати, а никак не бодрствующим, посреди улицы.

Убийца никак не мог быть причиной случившегося. Будь он истинным или магом, можно было бы предположить какое-нибудь воздействие, вампиры обладали самыми разными способностями. Но обращенный фактически был мертвецом и в принципе не мог оказывать никакого ментального влияния.

Уже достав ключи, на пороге своей квартиры, Влад замер, озаренный догадкой. Он наконец-то понял, чей крик слышал в видении. Той девушки, Эллы. И это теоретически могло многое объяснить.

Отец сделал ее своим миньоном, а значит, если даром обладал он, был шанс, что она его получила. Безусловно, это было великой редкостью, но не считалось невозможным. В их семье ходила история, почти легенда, о том, что человеческая любовница одного из королей приобрела пророческий дар даже более сильный, чем у самого короля.

Если Элла видела будущее, неудивительно, что и его зацепило. Он только что пил ее кровь, а если дар настиг ее впервые, она, естественно, не успела закрыться. Да и не смогла бы этого сделать.

Увы, пророчество не сулило ему ничего хорошего. В нем он умирал. Но если оно стало проявлением дара видения, значит, пришло не просто так. Значит, была какая-то возможность добиться иного исхода. И потому нужно было разобраться в случившемся. Уже войдя в квартиру и бросив на стол пакет с продуктами, Владислав принял решение. Эта девушка, даже если не станет Верховной Ведьмой, должна принадлежать ему.

Но пока все складывалось не слишком удачно. Появление убийцы означало, что и об этой квартире кому-то стало известно. Шуйскому, надо полагать, потому что Вышинский не стал бы заниматься ерундой, подсовывая обращенных. Разве что просто проверял…

Поколебавшись с минуту, Владислав все же достал мобильный. Настало время прибегнуть к последнему, самому нежеланному, но, к сожалению, единственному оставшемуся варианту. К попытке договориться с Вышинским.

* * *

Женщина улыбалась лукаво и насмешливо. Было время, когда этот изумительный изгиб нежно-алых губ сводил его с ума. Когда-то он готов был отдать все, что угодно за право любоваться им. Но это было давно. И давно прошло.

— Почему ты, Анастасия? — холодно спросил Владислав.

— А почему не Настенька? — усмехнулась женщина. — Или ты уже забыл, как любил меня называть?

— Забыл.

Он смотрел на нее и чувствовал, что прошла целая вечность, хотя на самом деле они не виделись всего три года. Но внутри ничего не проснулось, не заныло томительно и сладко, как раньше. Потому что Настеньки больше не было. Была только Анастасия Вышинская, холодная, расчетливая тварь, которая пользовалась им в свое удовольствие. Просто потому, что могла. Он позволял ей это.

Говорят, красота в глазах смотрящего. Сейчас Владиславу это утверждение казалось до отвращения верным. Перед ним сидела красивая женщина. Великолепная в каждом жесте, в каждом неуловимом движении потрясающей волны белокурых волос, в дивном изгибе ресниц, обрамляющих лукавые ярко-синие глаза. Каждая ее черта была частью совершенного целого. И когда-то этого было достаточно, чтобы перехватило дыхание и сердце сбилось с привычного ритма. Но не сейчас.

Сегодня он смотрел на нее, как смотрят на любое произведение искусства. С восхищением, даже с трепетом, но без намека на любовь. Потому что нельзя любить краски на холсте, сколь бы прекрасную картину они не создавали, и нельзя любить мрамор, даже если из него высечена удивительной красоты статуя. Холст, краски и мрамор мертвы, никакое дыхание страсти их не согреет и не вдохнет в них настоящую жизнь. И такой же мертвой была Анастасия.

— Я могу тебе напомнить.

Владиславу пришлось собрать всю волю, чтобы не отшатнуться от ее ладони, ласково погладившей его по щеке. В точности как тогда, когда он еще думал, что они любят друг друга.

— Не нужно. Просто скажи, зачем ты пришла.

— Ты сам просил о встрече, — сдалась Анастасия, сразу же перестав быть очаровательной.

— Я хотел поговорить с твоим отцом.

— Отец отправил меня. Чтобы я передала тебе его условия.

Влад подавил вздох. Он уже понял, что задумал Вышинский, и план этот ему категорически не нравился. Главным образом потому, что не сулил принцу Владимирову долгой и счастливой жизни.

— Говори.

— Отец поддержит тебя, при условии, что ты сделаешь меня официальной фавориткой.

Да, подозрения подтвердились, и неудивительно. Вышинский все рассчитал верно. С его поддержкой Влад, конечно же, станет королем. И, как только появится наследник, с ним расправятся.

Безусловно, при таком раскладе у него будет немного времени. По крайней мере, он точно не умрет до того момента, пока не станет точно известно, что у Анастасии будет сын. И в данный момент подобная перспектива была куда привлекательней перспективы не дожить даже до ближайшего понедельника. А там, как любил говаривать отец, либо султан умрет, либо ишак, либо…

Но это был в любом случае единственный вариант, при котором сам Владислав умирал лишь в одном случае из трех. Во всех остальных его шансы остаться в живых стремились к полному нулю. Так что глупо было отказываться. Тем более, отказ и не предполагался.

— Именно тебя?

— А ты предпочел бы кого-то из моих сестер? — скорчила обиженную гримаску Анастасия.

Можно было даже подумать, что она и в самом деле огорчилась, услышав этот вопрос. Но Владислав знал ее слишком хорошо, чтобы еще хоть раз в жизни купиться на подобное.

— Я предпочел бы знать, какой у меня есть выбор, — сухо ответил он.

— Никакого. Или фавориткой стану я, или предложение недействительно.

Владислав это знал и так, просто нужно было получить официальное подтверждение. Чтобы получше разобраться в намерениях в первую очередь самой Анастасии. Потому как разговор со Станиславом все равно состоится, ведь договор должен быть официальным. И тогда он задаст этот вопрос снова. Но пока до этой встречи надо еще дожить, вариантов у него нет.

— Я согласен.

— Я рада, милый, — вновь расцвела Анастасия, вернув на лицо самую очаровательную из всего арсенала своих улыбок. — Обещаю, ты не пожалеешь.

Он уже жалел. И будь у него хоть малейшая возможность сделать все иначе, воспользовался бы ей без колебаний. Но предыдущие восемьдесят пять дней лихорадочных поисков другого выхода не принесли результата, и Владислав от всей души сомневался, что сумеет что-то измыслить за оставшиеся пять.

— Мне нужно будет переговорить с твоим отцом.

— И мы немедленно к нему отправимся, — в очередной раз лучезарно улыбнулась Анастасия.

Она сделала жест охране, и те мигом поднялись из-за стола, готовая выполнить любой приказ хозяйки. Это были истинные, Вышинский не мелочился. С четырьмя себе подобными, да еще и Анастасией, Владислав мог и не справиться, если бы переговоры пошли неправильно.

* * *

Мама радостно сообщила мне, что они уже заказали доставку холодильника. И, конечно же, спросила, что я хочу получить в подарок на день рождения. Вопрос застал меня врасплох.

Вообще-то я любила этот праздник. Мама всегда пекла мой любимый торт, сестричка придумывала что-нибудь веселое, потом к празднику присоединялась парочка подруг, с которыми я в данный момент общалась ближе всего, и выходил приятный вечер.

Но ближайшее воскресенье мне предстояло провести совсем в другой компании. И обычный домашний вечер не имел ни единого шанса состояться. Только вот оставалось придумать, как сказать об этом маме.

— Мам, — начала я осторожно. — Я пока не знаю, что буду делать в воскресенье.

Мама нахмурилась. Я поняла, что нужно спасать положение, пока на меня не обиделись окончательно. К счастью, одна светлая мысль в моей голове все же отыскалась.

— Я не хочу праздновать без Лиды.

Кажется, гроза миновала. Мама задумчиво потерла лоб и кивнула:

— Да. А ведь они с мужем уже уедут, у них билеты на вечер субботы.

— Давай потом соберемся, когда они вернутся, — стараясь, чтобы голос звучал на слишком радостно, предложила я. — А в воскресенье я просто посижу с девчонками с работы где-нибудь в кафе.

— Или опять в клуб поедете, — недовольно отозвалась мама.

— Нет, это вряд ли, — уверенно ответила я. — Хватит с меня одного раза.

Марс запрыгнул мне на колени и уютно замурчал. Я почесала его за ухом, заставив зажмуриться от удовольствия. Все-таки хорошо было спокойно провести вечер дома. Зато завтра меня ожидал веселый денек.

После прилюдного вручения подарка и разрыва с женихом в понедельник, да еще и отсутствия во вторник, к среде градус неуемного любопытства коллег обещал достичь исторического максимума. Наверняка они сегодня целый день обсуждали, где и как я, такая малопримечательная внешне особа, ухитрилась подцепить богатого жениха, что сейчас между нами происходит, и чего ждать в будущем.

Конечно же, мама уже поведала своим подругам ту историю, которую я ей выдала. И она практически не имела шансов не стать главным хитом последнего года. А то и пятилетки. В конце концов, не так часто скромные сероглазые шатенки, только еще начинающие журналистскую карьеру, становились возлюбленными олигархов.

В общем, жизнь моя становилась день ото дня все веселее и веселее. А ведь совсем еще недавно она была скучной, однообразной и предсказуемой до тоски. Кажется, я была этим не вполне довольна? Что ж, зато теперь развлекаюсь по полной программе.

Кот продолжал мурчать, тычась мордочкой в мою руку. Я машинально гладила мягкую шерстку. Это успокаивало, помогало привести мысли в порядок. На самом деле все было не так уж и страшно.

Даже если в воскресенье выяснится, что Борис ошибался, и я не преемница Верховной, на что я в глубине души продолжала надеяться, в понедельник будет коронован новый король вампиров. Так или иначе, это покончит с моими злоключениями. Станет Владислав королем или не станет, я никому уже не буду интересна. И смогу вернуться к прежней жизни.

Только вот смогу ли? Отчего-то мне было трудно однозначно ответить на этот вопрос. В памяти всплыли слова Елены о силе и власти. От них и впрямь трудно отказаться. Похоже, я не была счастливым исключением. Теперь так уж точно. Прожить спокойную, может быть даже счастливую человеческую жизнь легче, если не знаешь, сколько всего осталось неизведанным. Но после того, как мне позволили заглянуть за грань привычной реальности, увидеть столько необычного…

Нет, нет и нет. Я больше не хотела быть обычной журналисткой. Даже знаменитой не хотела. По крайней мере в этом я уже могла самой себе признаться. Наверное, где-то в глубине души я уже стала ведьмой. Елена была права. Отказаться трудно.