Глава двенадцатая. В едином порыве

Глава двенадцатая. В едином порыве

Маленькая комнатка в забытой всеми Богами гостинице на западе графства Рибрас с трудом вмещала небольшую кровать и крохотный столик с приставленным к нему вплотную стулом. Владелец сразу же предупредил постояльца, что садиться на этот «раритет» настоятельно не рекомендуется в связи с нехваткой одной из ножек. Но Рендала это обстоятельство совершенно не смутило, и он запросто выложил трактирщику за эту жалкую каморку горсть серебряных тиремов.

Рука толстячка затряслась от волнения, но цепко схватила звонкие кругляшки. В один момент он получил свой доход за сенар! Заискивающе переспросив, не желает ли уважаемый гость снять весь этаж, трактирщик, получив отказ, поспешно удалился, фальшиво насвистывая какую-то развесёлую песенку.

Насколько постоялец знал такой тип людей, вечером мужчина будет пьян не хуже только что вернувшегося из долгого плавания матроса. Многие платили фортуне хмелем. Но на своё счастье выпивать ему предстоит в собственном трактире. В отличие от портовой забегаловки здесь ему не грозила заточка под рёбра от алчного забулдыги.

Оставшись в одиночестве, гость устало развалился на скрипучей кровати. Долгий путь порядком вымотал. Впрочем, за свою жизнь мужчина привык путешествовать верхом. По сравнению со своим первым знакомством с лошадью Рендал был свеж как огурчик. Улыбка коснулась его губ, стоило вспомнить, как саднили ягодицы после ночной скачки, к которой его некогда принудила сенарианская жрица. Что и говорить, с тех пор и он и она стали совсем другими людьми.

Он задумчиво уставился в потолок. Но деревянные балки мало интересовали мужчину. Его мысли витали далеко отсюда. Со времени побега из имперской тюрьмы многое изменилось. Годы целенаправленного усердного труда. Цель осталась прежней, вот только путь к ней стал ясен как никогда. И пускай на нём регулярно возникали неожиданные препятствия, неуклонная решимость, с которой Рендал их преодолевал, только закаляла, делала сильнее и настойчивее. Он, во что бы то ни стало, намеревался как минимум встретиться с дочерью. В этом была цель, в этом был смысл всех свершений.

Мало кто смог бы узнать в окрепшем и возмужавшем человеке того юношу, который некогда отправился в погоню за похитителем и убийцей. Тот Рендал не смог бы вынести и половину испытаний, которые нынешний преодолевал с лёгкостью. Прошлое должно было умереть, чтобы дать жизнь настоящему и будущему. Так и случилось. Имя осталось прежним, но человек словно переродился.

Густая аккуратно подстриженная борода обрамляла лицо, по которому можно было судить, что мужчина пережил немало трудностей, и жизнь его далеко не всегда носила мирный характер. Несколько белых ниточек шрамов виднелись на огрубевшей под холодными ветрами коже человека, много дней проводившего в пути. Заострились скулы, сделав лицо более выразительным и хищным, целеустремлённым. Из глаз исчез юношеский азарт, задор, простодушие и открытость, с которыми юноша некогда встречал окружающий мир. Теперь его очи словно помутнели, став темнее, будто бы спрятав сокровенные мысли в глубине. Так зверь мог бы наблюдать из засады за своей добычей. Внимательно, цепко, улавливая каждую мелочь, чувствуя себя хозяином положения. Он не ждал, пока произойдёт событие, под которое можно подстроиться, но действовал сам, меняя окружающий мир по своей воле.

С первого взгляда бросались в глаза натренированные мышцы. Тело было исполнено энергии, превращено в восхитительный инструмент, которым мастер владел в совершенстве. Мужчина пребывал в превосходной физической форме. В дополнение к внутренней силе он владел навыками бойцы, разведчика, убийцы, делающими его опасным противником, которому мало кто решился бы заступить дорогу.

Но где-то внутри, в глубине души сохранился парнишка из Мураков. Он крайне редко напоминал о себе, с удивлением и восторгом наблюдая за происходящим. Его время прошло, но в этом не было трагедии, ведь наступил новый этап жизни. Иной, непохожий, но оттого не менее захватывающий. Трудности и опасности не сломили и не убили, сделав только сильнее. Юноша, бывший некогда церковным писарем, оказался не из тех, кто легко сдаётся. Поэтому теперь мог по праву наслаждаться результатом.

– А вот и я! – раздался со стороны окна звонкий голос.

Другой на месте Рендала вздрогнул бы от неожиданности. Но мужчина даже не шелохнулся. Он спокойно взглянул на оставленные открытыми ставни и тепло улыбнулся, глядя на ловко проскользнувшего в них человека. Гостя здесь явно ждали.

– Верна, любимая, наконец-то! – радушно проговорил он.

– Мог бы и помочь даме! – притворно возмутилась она, широко улыбаясь. Умения женщине было не занимать. Взобравшись на второй этаж, Эталь даже не запыхалась.

Вместо ответа Рендал заключил её в объятия, исполненные трогательной нежности, которая встречается только у искренне любящих людей. Мужчина действительно был искренне рад этой встрече. За последние годы их связь с бывшей жрицей только окрепла и переросла в нечто большее.

Но в последнее время их свидания случались гораздо реже, чем хотелось бы молодым людям. Но каждое сохранялось в памяти удивительно приятными и яркими воспоминаниями. Несмотря на подстерегающие опасности, эти двое не могли подолгу находиться вдалеке друг от друга, словно нечто неудержимо их притягивало друг к другу.

Даже нынешняя встреча проходила в обстановке секретности, поэтому в условленное место им пришлось добираться по отдельности. Будь их воля, ни за что не забрались бы в такую глушь, выбрав для свидания более достойное место. Но заурядный постоялый двор вдалеке от оживлённого восточного тракта сложнее было бы выследить их противникам.

Слишком многое было поставлено на карту, чтобы лишний раз рисковать. У парочки накопилось несколько влиятельных врагов, которые дорого бы дали за эти две головы. Но сколь опасно было им видеться, столь же сильна была тяга двух любящих сердец друг к другу. Ни Рендал, ни Эталь и помыслить не могли о том, чтобы прекратить встречи из-за такого пустяка, как смертельная опасность.

Стоит ли говорить, что страстные поцелуи и жаркие объятия не были единственными проявлениями близости заговорщиков, вознамерившихся поспорить с древним пророчеством и изменить ход истории.

Но не только это было целью сегодняшней встречи. Оба вернулись с важных заданий, от которых многое зависело. Поэтому вопрос вертелся на языке.

– Как твоя миссия? – спросил Рендал, когда они утолили любовный голод. Объяснять не требовалось, Эталь прекрасно знала, о чём идёт речь.

Тело женщины было так близко, что не хотелось думать ни о чём ином, кроме неё. И всё же она должна была принести важные вести. Разум и чувства разошлись во мнениях, но первый был главным в этой паре. А потому его воля являлась первостепенной.

Эталь с довольным видом кивнула, не желая вдаваться в подробности. Ей хотелось растянуть момент блаженства, а потому она плотнее прижалась к любимому мужчине, пробуждая в нём задремавшие желания.

По глазам Рендала видно было, как много значил для него её утвердительный кивок, означавший, что ещё одна преграда на пути к исполнению столь важного плана теперь устранена. Со своей частью мужчина отлично, как ему казалось, справился, а потому дал волю чувствам и широко улыбнулся. Можно было наконец-то по-настоящему расслабиться, по крайней мере, до следующего утра.

– Подумать только, ведь несколько лет назад ты чуть не отправила меня на тот свет! – с непонятной интонацией задумчиво промолвил мужчина. Сложно было сказать, как он относится к произнесённой фразе.

Красавица несколько неискренне пожала плечиком. Видно было, что ей не безразлична эта тема, но воспоминания носят не слишком приятный характер. И всё же она справилась с собой и ответила, как ни в чём не бывало:

– Не попадись ты тогда, мы вряд ли сейчас были бы вместе. – и, как водится, тут же перешла в наступление. – Лучше ответь, что же всё-таки ты тогда искал?

Мужчина усмехнулся и поцеловал её, возвращая любимой душевное равновесие. Если когда-то у него и была обида, от неё не осталось и следа. Но они оба невольно вспомнили об удивительной встрече, соединившей их, казалось, окончательно разошедшиеся судьбы.

Тогда Рендал даже не задумывался о женщине, никоим образом не рассчитывал не только на её помощь, но даже на их новую встречу. Его всецело занимал ещё не до конца продуманный, но уже вырисовывающейся в голове план действий, которые необходимо было совершить для освобождения дочери. Но в первую очередь вору требовалось собрать все возможные знания о противнике.

Разумеется, в сфере его интересов оказались шестеро верховных магов, правивших Ковеном. С них, как ему казалось, следует начать, чтобы понять, что именно сподвигло могущественных чародеев обратить своё внимание на пророчество. Казалось бы, их оно должно интересовать в последнюю очередь. И всё же, по словам Вайерина, именно Ковен стоял за похищением малютки Литы и многих других детей, подходящих под описание.

Помимо информации об этих людях, Рендал жаждал раздобыть любую информацию о том, как можно пробраться к магам. Будь то планы зданий, потайные переходы, доверенные люди, которые могли бы помочь оказаться внутри Башни – главное резиденции Ковена.

Разумеется, в первую очередь мужчина обратился за помощью к своему учителю и в его лице ко всему Ордену. Но на этот раз союзники отказались помогать ему напрямую. Уже не один раз сталкивался он с непонятными поступками «тёмных», поэтому не стал настаивать, хотя не сомневался, что у них больше, чем достаточно знаний по интересующим его вопросам.

Учитель намекнул, что как минимум две влиятельных фракции в империи скрупулёзно собирают всевозможные сведения о Ковене. И это означало, что Орден не поделится информацией, но поможет получить её другим путём. Выбор между горячим и пламенным показался Рендалу очевидным. Он счёл, что проникнуть в архив сенарианцев намного легче, чем вскрыть защиту ястребов и почерпнуть знания из их «кладовой мудрости». Всё же церковь должна была менее щепетильно охранять свои тайны, чем тайная канцелярия императора.

Вайерин благосклонно отнёсся к выбору своего ученика и даже выдал ему планы катакомб под Лонаром, указав, где именно стоит искать желаемые материалы. Учитель подозрительно много знал о тайных церкви. Несомненно, и о Ковене ему было немало известно. Вот только выжать эту информацию из него оказалось сложнее, чем пробраться в сенарианские архивы. Сотрудничество с Орденом давалось Рендалу нелегко, но определённая польза от них имелась. Без планов подземных подходов в Лонаре ему было бы намного сложнее.

Обнадеженный тем, что ему не придётся собирать по крупицам секретные сведения, он рискнул пробраться в святая святых Церкви, ни на секунду не забывая, сколь могущественна эта организация. Подготовка заняла не меньше сенара. И вот, наконец-то, всё было готово.

Казалось, сама Рада благоволила мужчине в этом приключении. Не одну дюжину раз только благодаря везению ему удавалось остаться незамеченным или же спастись от смертельно опасных ловушек, которые во множестве попадались ему в сенарианских катакомбах.

И всё-таки он добрался. Внутри воцарилось настоящее ликование, хоть задача ещё не была выполнена. И всё же это случилось – вор оказался в самом сердце Лонарской церкви, в её секретной библиотеке. Мало кто мог похвастать подобным мастерством, если вовсе существовали такие люди.

Казалось, дело за малым. Старик архивариус не представлял никакой опасности. На вид он был до того стар и немощен, что вряд ли мог поднять шум. Да и не стал бы этот книжный червь поднимать гам, опасаясь потревожить священную пыль манускриптов.

Библиотека оказалась столь велика, что разыскивать необходимые материалы самостоятельно Рендал мог бы не один сенар кряду. Под угрозой смерти он принудил старика указать ему столь желанные свитки. Тот особенно не противился, моля только о том, чтобы сумасшедший мужчина бережно к ним относился и ничего не повредил. Казалось, архивариуса книги волновали больше, чем собственная жизнь. Это было только на руку вору. Сильная привязанность книжного червя к библиотеке позволила запросто им манипулировать.

Вскоре, почти не веря в собственную удачливость, мужчина сжимал в руках гору свитков. Там были и планы главной резиденции Ковена, и всевозможные донесения агентов церкви, и максимально подробные досье на верховных магов. О подобных сведениях Рендал мог только мечтать. Всё это представляло для него ценность, которую сложно было переоценить.

Вот только фортуна решила сменить фаворита. Ветреной Раде надоело играть на стороне одного и того же мужчины. Вору не суждено было выбраться из подземелья со своими сокровищами. Оказалось, что за ним следили с того самого момента, когда он проник в катакомбы. Служители церкви, отвечающие за безопасность, незаметно вели Рендала до последнего, очевидно, желая выяснить цель его «визита», а заодно и проверить надёжность своей защиты. В том, что ситуация в их руках, никто не сомневался.

И всё же, вероятно, в какой-то момент они допустили промах. Ведь желай мужчина уничтожить столь ценные материалы, кропотливо собираемые многие годы, у него была бы такая возможность. Впрочем, ему всё равно не удалось этого сделать. Слишком неожиданной стала атака сенарианцев. Церковные маги с поддержкой воинов окружили вора и принудили его сдаться.

С пьедестала победителя Рендал в один миг рухнул лицом в грязь. Никакие навыки не могли спасти его от численного превосходства противника. Прозорливость спасовала, позволив ему очутиться в хорошо расставленной ловушке. И винить в этом провале следовало только самого себя.

К счастью убивать пленника не спешили. Прежде сенарианцы желали выяснить если не личность вторгнувшегося в их чертоги мужчины, то имена тех, на кого он работал. А это могли быть и ястребы и маги… в конце концов, эрадрианцы или вступившие в сговор дворяне.

Несомненно, пленника ждал допрос с пристрастием. А мастеров этого «жанра» в Церкви всегда уважали, что Рендалу стало совершенно ясно, стоило взглянуть на пыточный инструмент и многочисленных истерзанных заключённых. Мимо всей этой «красоты» его вели намеренно медленно, чтобы он сполна «насладился» открывшимся пейзажем и в полной мере представил своё будущее. Это должно было сделать пленника сговорчивее.

Но мужчина не пал духом, так как не единожды уже побывав в разнообразных застенках. Пугать одним видом пыток столь закалённого ими человека было бессмысленно. Слишком сильна была вера Рендала в неизбежное чудо. Она сохранялась несмотря ни на что. И это сильно ему помогало.

Ничего удивительного в подобном убеждении не было. Во-первых, считать так являлось намного более рациональным подходом, чем думать иначе, позволив себе пасть духом и опустить руки. Во-вторых, из многих передряг Рендала выручала какая-нибудь непредсказуемая случайность, которую невозможно было предугадать заранее. «Уж не оттого ли это, что я и сам стал её верным слугой?» – не раз думал он, оказавшись в своих «комфортабельных апартаментах».

И пока страх был не властен над мужчиной, даже пытки оказались бы мало эффективны. Церковники об этом отлично знали, поэтому избрали неординарную тактику: на несколько дней про пленника будто бы вовсе позабыли. Этим Рендалу старались привить мысль, что он мелкая сошка, которая совершенна не важна. Разве может подобный червь знать что-то важное для Церкви?

Голод и холод были неплохими помощниками вопрошающих. Они действовали на заключенных не хуже пыток, а порой даже сильнее. Пленители следили только за тем, чтобы он не наложил на себя руки.

И все эти дни Рендал слышал крики и стоны соседей, подвергаемых жутким пыткам. Монотонный голос задавал вопрос, который было не разобрать издали, а затем пленники истошно вопили, если ответ не удовлетворял вопрошающего.

Казалось, что чужие муки с каждым днём всё ближе… Неизбежность пытки витала в воздухе. «Тебе некуда сбежать, спасения нет!» – будто бы твердили мрачные стены. «Признайся, и получишь лёгкую смерть!» – шептали решетки. Но мужчина держался. Пока ещё держался.

На третий день ему принесли немного воды и хлеба. Он накинулся на них как хищник на мясо, так сильны были голод и жажда. О том, чтобы напасть на стражей и сбежать не могло быть и речи. Церковники действовали чётко и выверено, не давая надежды на саму возможность когда бы то ни было покинуть застенок.

Кормили очень редко. Силы стремительно покидали Рендала, а вместе с ними и надежда, уверенность в благополучном исходе. Любому везению рано или поздно приходит конец. Похоже, настал черёд вора потерпеть сокрушительное фиаско.

Он сбился со счёта проведённых в темнице дней, когда к нему наконец-то впервые подошёл Вопрошающий. Это бы высокий человек в просторных одеждах тёмных тонов с низко надвинутым капюшоном. Рендал почти возликовал, когда понял, что его собираются о чём-то расспросить. Измученный организм буквально умолял о том, чтобы мужчина выдал любые тайны, только прекратил издевательства над собой.

Лицо незнакомца полностью скрывалось в тени. Безликий, ничем не примечательный. Даже пол вопрошающего невозможно было определить. Идеальный слуга церкви, задача которого только одна: задать правильные вопросы и получить на них ответы. Если же пленник не соглашался удовлетворить любопытство сенарианцев, за дело брался палач. Затем опять появлялся хладнокровный и бесстрастный вопрошающий. И так, пока самый крепкий орех не раскалывался. Никто не мог вечно сопротивляться воле Церкви.

С пленником никто не разговаривал много дней. Поэтому голосу новоприбывшего Рендал несказанно обрадовался. «Я перестал быть предметом и вновь сочтён человеком!» – несмотря на бедственное положение, он старался подбадривать себя.

И вдруг невероятная мысль закралась ему в голову. Голос вопрошающего был знаком. Рендал готов был поклясться, что узнал бы его из тысячи других. Могло ли так случиться, что перед ним действительно оказалась…

– Эталь? – не веря ни ушам, ни глазам вопросительно воскликнул он.

Вопрошающий едва заметно кивнул головой. Но, возможно, мужчине так только показалось. Только, когда их оставили одних, предварительно обездвижив Рендала, гость отбросил капюшон. В тот же миг последние сомнения Рендала развеялись. Пере ним стояла жрица. Встреча была столь неожиданной, что заключенный на какое-то время утратил дар речи.

– Покайся, сын мой, облегчи свою участь! – бесстрастным ледяным голосом произнесла она вместо приветствия.

Но мужчина видел её глаза. А в них прекрасно читалось, каких трудов ей стоило сохранять невозмутимость. Для неё вид исхудавшего прикованного к стене Рендала был мучителен.

Перед женщиной встал отчаянно сложный выбор: знакомый мужчина, с котором они немало прошли вместе, либо воспитавшая её с малых лет Церковь. Эталь привыкла устранять противников сенарии недрогнувшей рукой без сомнений и колебаний. Она вынесла все испытания тёмного братства ради блага матери-церкви. Могла ли верная дщерь поступиться собственной верой?

Мужчина будто бы читал подобные сомнения в её сердце. Борьба между двумя привязанностями была прекрасно видна. «Но разве я могу быть для неё столь важен?» – испугался Рендал, отлично осведомлённый о религиозности своей знакомой. Если бы не слова Миртиса, он бы ни на миг не допустил самой возможности того, что Эталь предпочтёт его служению всей своей жизни. Теперь же в душе заколыхалась надежда.

– Ответствуй, зачем проник ты в святые чертоги, закрытые для всех, кроме верных детей святой нашей матери церкви? – казалось, жрица в душе женщины победила. Перед ней был всего лишь враг сенарии, из которого следовало любыми средствами выжать ценную информацию. Если он не согласится отвечать добровольно, что ж – тем хуже будет для него.

– Я пришел за тобой! – не задумываясь, воскликнул Рендал, глядя женщине прямо в глаза. И с удивлением понял, что произнесённая ложь в тот же миг стала правдой. Теперь ему ничего не хотелось так сильно, как вырвать эту трогательную и в то же время сильную женщину из паутины, в которую её поместили иерархи церкви.

Именно теперь мужчина осознал, как дорога ему Эталь. И вовсе не потому, что она могла попытаться его спасти. У их побега всё равно были слишком низкие шансы на успех. Но в душе появилась непоколебимая уверенность, что только вместе они могут продолжить свой жизненный путь. Две части целого просто обязаны были сойтись, или же потерять друг друга навсегда.

Его слова заставили вопрошающую вздрогнуть. Лишь на одно мимолётное мгновение она потеряла над собой контроль, но этого оказалось достаточно, чтобы Рендал увидел подлинные чувства женщины. Он понял, что Миртис не ошибся. Пленник не был ей безразличен. Но самой жрице это только предстояло в полной мере осознать. Вопрос в том, будет ли у неё это время?

Однако жрица железной хваткой перехватила контроль над телом и голосом вопрошающей. Не исполнить священный долг было недопустимо! Следовало не раздумывая подчиниться распоряжению архиепископа. Перед ней стоял преступник, к которому немыслимо было относиться снисходительно. Церковь не могла ошибиться!

– Ложь тебя не спасёт, чадо. Только правдой ты облегчишь свою печальную участь. – холодно промолвила она.

Рендал понял, что чудом вспыхнувшая искра вот-вот потухнет, и вряд ли её удастся разжечь снова. Он лихорадочно подбирал слова, чтобы коротко и ясно выразить всё то, что буквально рвалось изнутри. Сказать хотелось так много, но никак не удавалось подобраться нужные фразы. «Как же всё это объяснить!?» – мелькнула паническая мысль. Мужчина превосходно понимал, что нельзя терять ни одного мгновения, но от этого только больше волновался.

– Мне жаль, что ты не воспользовался своим шансом. – по-своему поняв его молчание, печально произнесла женщина и повернулась, чтобы покинуть пленника.

– Я люблю тебя… Верна! – признание само собой вырвалось из уст Рендала.

Вопрошающая остановилась, но не повернулась к нему. Сердце заключенного сжалось в комок и, казалось, перестало биться. Широко раскрытыми глазами он смотрел в спину любимой женщины и ждал… Но не пытки и смерть страшили его в тот момент. «Неужели она мне не верит?» – билась в голове ужасная мысль. Это воистину было худшим из всех возможных наказаний.

– Верна… – повторил он в отчаянье. – Ты нужна мне. Забудь, что я пленник! Можешь предать самым страшным пыткам и даже лишить жизни… Только поверь! Я люблю тебя!

Прямая как жердь спина дрогнула. Рендалу послышался сдавленный плач. Эталь, так и не обернувшись, быстрым шагом пошла прочь. Чувствовалось, что слова задели её за живое. Но что они могли изменить?

В отчаянье пленник безвольно обвис в кандалах. С уходом жрицы последняя надежда покинула его. На глазах заблестело что-то мокрое и противное. Всё было в его руках, но шанс оказался безвозвратно упущен. «Как я мог быть таким дураком, что не понял, не сказал этого раньше!?» – корил он себя. Но было уже слишком поздно. Неизбежность прошлого навалилась тяжелым грузом, придавливая несчастного пленника к земле. Если бы не кандалы, он наверняка бы рухнул на холодные камни пола, не в силах сопротивляться притяжению.

Появившийся тюремщик пару раз сильно ударил пленника, дабы привести его в чувство. Но Рендал этого даже не заметил. Мешок овощей и тот показался бы рядом с ним более эмоциональным. Казалось, что из пленника вынули душу, оставив одну лишь бренную оболочку.

Мужчину бросили на постеленную в углу камеры солому, заменявшую кровать и вновь заперли, оставив в одиночестве. Недвижимый лежал он в темноте и холоде, не в силах поверить в подлость и коварство собственной судьбы. Но сделанного было не вернуть, равно как и не сделанного. Впереди его ждала незавидная участь испытать на себе мастерство Церковных палачей.

– Берегись! – успела крикнуть жрица, опрокидывая Рендала на пол.

Над тем местом, где он только что стоял, разбилась ледяная сосулька, брызнув во все стороны тысячей мельчайших осколков. Уцелевшая часть её застряла в стене и несколько секунд висела неподвижно. Затем лёд неестественно быстро начал таять. Капли падали на пол, но, не долетая до него, растворяясь прямо в воздухе. В стене осталось торчать только обнажившееся древко обыкновенной стрелы.

– Помилуй Кернат, без магии здесь не обошлось! – воскликнул мужчина, осторожно поднимая голову. Если бы не своевременная реакция женщины, ему бы несдобровать.

– Лежи! – повелительным тоном скомандовала Верна. – Это только начало…

Её слова оказались пророческими. Вот только следующие несколько стрел оказались не ледяными, а горящими, объятые магическим пламенем. Неизвестные не спешили вступать в рукопашную с опасными противниками. Рендала и Эталь решили попросту сжечь вместе со всем заведением.

– Что вы творите!? – раздался откуда-то снизу крик подвыпившего трактирщика. Владелец негодовал, не понимая, почему кто-то осмелился посягнуть на его собственность. Будь он трезвым, несомненно, сообразил бы, что нужно спасать свою шкуру. Увы, хмель гулял в крови, сделав его бесстрашным.

Последующие его возмущения быстро превратились в неразборчивое бульканье. Мужчина захлебнулся собственной кровью. Нападавшие не собирались оставлять свидетелей и не стеснялись в средствах. Жизнь трактирщика для них ничего не стоила.

– Они уже внизу! Сивар свидетель, мы влипли! – не слишком оптимистично пробормотал Рендал, лихорадочно соображая, как выбраться из сложившей ситуации.

– Не то слово! – согласилась женщина, лежащая рядом с ним. – Должна тебя огорчить, это только первая волна. – предупредила она.

Мужчине решительно требовалось переломить ход событий, а потому он подхватил кровать и перевернул её, загородив оконный проём. Теперь в них не так-то просто было попасть с улицы. Эталь поспешила погасить стрелы, пока они не успели разжечь пожар.

– Так-то лучше! – выдохнул Рендал. Тыл на какое-то время был прикрыт.

Согласно кивнув любимому мужчине, жрица жестом указала на дверь, показав два пальца. «Двое за ней?» – одними губами переспросил убийца. Она согласно кивнула. Сам Рендал не слышал никаких шагов. Но чутьё Верны их ещё ни разу не подвело. Можно было полностью на него положиться.

Дверь открывалась наружу, чем и решили воспользоваться осаждённые. Дождавшись удобного момента, воспитанник Ордена резко и сильно распахнул её, угодив по лицу одному из нападавших, и тут же сделал кувырок вперёд, выхватывая кинжал. Поверженный мужчина с разбитым носом вскоре получил дюйм стали в сердце. Больше он ни кому не мог угрожать.

Следом за Рендалом в коридор выскочила Эталь, готовая тот час же использовать убийственное заклинание. Но она не успела – второй нападавший как раз прыгнул вниз с лестницы. Очевидно парочка напугала его больше, чем возможность сломать ногу или шею. На открытый бой он явно не рассчитывал. Скорее всего, нападавшие собирались подпереть дверь, заперев осаждённых людей в комнате. Благодаря своевременным действиям Эталь и Рендала, их план провалился.

– А они знают за кем идут! – не без гордости отметил мужчина, намекая на испуг сбежавшего противника.

– Лучше скажи, как они нас нашли? – прошипела жрица, уверенная, что враги явились не по её следам.

Рендал только пожал плечами. На рассуждения и домыслы не осталось времени. Нужно было искать путь спасения. Но, похоже было, что нападавшие обложили трактир со всех сторон. Вряд ли кто-нибудь счёл бы диспозицию удачной, но оборонявшимся не приходилось выбирать.

За их спинами в комнате взорвался шаг огня, отбросив кровать, загораживающую окно, к самой двери. Тут же внутрь ворвался десяток горящих стрел. Весело затрещало пламя, жадно облизывая деревянные стены. Угроза нарастала с каждым мигом.

Пути назад и на первый этаж оказались отрезаны. Рендал с Эталь, не сговариваясь, помчались дальше по коридору к лестнице на чердак.

– Маги? – на бегу спросил мужчины у своей более осведомлённой в этом вопросе подруги.

Жрица мрачно помотала головой. По её виду убийца понял, что нападавшие, должно быть, принадлежат к воинам церкви. Только они в равной мере полагались на оружие и на заклинания. Члены Ковена к холодной стали относились пренебрежительно.

Для женщины такие противники были особенно неприятны. Эталь оказалась вынуждена сражаться против своих единоверцев. Сенария слишком глубоко проникла в её жизнь, чтобы она могла просто отмахнуться от неё.

– Ты ведь убрал Престона Холдийского? – подозрительно осведомилась Верна.

Тем временем они забрались на чердак. Дотуда пламя ещё не добралось. Но это было не решением, а незначительной отсрочкой.

– Ну… – неохотно протянул Рендал. – Я провёл с ним беседу и убедил голосовать за новый закон… – как можно убедительнее отозвался он.

– Что!? Ты оставил его в живых!? – Эталь даже остановилась, не в силах поверить услышанному

Действительно, кто бы мог подумать, что убийца преодолеет все преграды и трудности, доберётся до холдийского архиепископа, имевшего чуть ли не лучшую охрану во всей сенарии, и просто поговорит с ним? Но Рендал поступил именно так. В последний миг он понадеялся решить дело миром и попросту припугнуть Престона, доказав ему, что его защита совсем не так надёжна, как тот думает. Мужчина решил, что этого будет достаточно. Похоже, он жестоко ошибся.

Бежать с чердака, казалось, больше некуда. Бельё, развешенное на просушку, запасы вяленого мяса, рыбы, сушеные ягода… И большая труба. Спрятаться негде. И путей к отступлению не осталось.

– Думаешь, это он шлёт нам привет? – с сомнением спросил Рендал, которому отчаянно не хотелось думать, что из-за проявленного им милосердия они теперь подверглись смертельной опасности.

Эталь только тяжело вздохнула и со злостью ударила заклинанием по добротно сложенному дымоходу. Кладка дрогнула и подалась. Мужчина поспешил довершить дело и принялся разгребать отвалившиеся кирпичи. Вскоре образовался достаточно большой лаз, в который можно оказалось протиснуться.

– Только воины из Холди используют подобную комбинацию магии и оружия. Всё же их покровитель Кернат. Сражаться он велел доброй сталью. К тому же там не так много магов, приходится как-то выкручиваться… – поделилась своими соображениями жрица.

Внизу в очаге горел огонь. Но волной сжатого воздуха Эталь быстро решила эту проблему. Её стихия не подвела, огонь тут же потух. На их счастье труба была достаточно широка для того, чтобы по ней можно было спуститься.

Пламя тем временем подобралось к чердаку. Вот-вот должна была заняться крыша, и тогда никто наверху не смог бы выжить. Рендал быстро поцеловал Верну, а затем решительно нырнул в дымоход. Выждав пару мгновений, женщина последовала за ним. Позади них огорчённо облизнулось алое пламя. Добыча вновь от него ускользнула.

Почерневший от копоти убийца выскочил из печи, нецензурно досадуя сквозь зубы на не успевшие остыть стенки и паленья в очаге. Стараясь снизить скорость падения, он едва не сжёг себе руки. Отчего-то ему в голову не пришло, что затушенное пламя ещё не значит остывшие камни в трубе.

На его счастье, на кухне никого не оказалось – нападавшие устроили засаду возле лестницы на второй этаж, ожидая, пока пламя заставит осаждённых спасаться бегством. Жрица выскочила следом за любимым мужчиной, но с гораздо большей элегантностью. Казалось, она почти не испачкалась.

Борясь с кашлем, Рендал осторожно выглянул за угол. Всё оказалось так, как они и предполагали – с этой стороны враги не ожидали нападения. Но двоим осаждённым не следовало забывать и о врагах снаружи трактира. Велика была вероятность оказаться между молотом и наковальней, если беглецы решились бы проскочить мимо них незаметно и потерпели бы неудачу.

– Пятеро здесь. Двое маги. Но слабенькие… – быстро прикинула Верна.

Мужчина и женщина одновременно переглянулись.

– Справимся! Эти трое мои, двое магов твои, идёт? – шепотом отозвался Рендал.

– Не спеши! – с коварной ухмылкой промолвила жрица. Очевидно, у неё имелся собственный план действий.

Сделав несколько замысловатых пассов руками, женщина выкрикнула активирующее слово, и заклинание сорвалось с её рук. Противники не успели ничего понять – двое из них погибли, придавленные тяжелой свечной люстрой. Гордость трактирщика отомстила своим обидчикам за смерть несчастного владельца.

– Теперь давай! – скомандовала Эталь. Но это было уже излишним. Рендал сам начал действовать, прекрасно чувствуя динамику битвы.

Один из магов выжил после неожиданного нападения. Отвлекая его внимание, жрица принялась швырять в него всевозможные предметы, опасаясь, что у того окажется защита против стихийных чар, в которых она была не слишком сильна. В неприятеля полетели бутылки с выпивкой, тарелки, кастрюли и плошки… Он едва успевал уворачиваться от них, совершенно позабыв об атаке.

В то же самое время Рендал метнул кинжал в одного из противников, но мужчина оказался расторопен и ловок – сумел уклониться от отточенного смертоносного жала. Но убийца не огорчился промаху. За время, пока летел клинок, он успел сократить дистанцию до врага и приблизиться к нему на расстояние удара. Вблизи воспитанник лучшей в империи школы убийц значительно превосходил своего противника. Шансов на спасение у несчастного не осталось.

Вскрыв ему горло молниеносным ударом ножа, Рендал, не останавливаясь ни на секунду, бросился к следующему противнику. Краем глаза он заметил, что оставшийся на ногах враг целится в него из арбалета. Убийца едва успел опрокинуть стол и спрятаться за него, как в тот ударил тяжелый болт, пробив дерево насквозь. Без этой импровизированной защиты гибель была бы неминуемой. Но, даже не смотря на массивную преграду, сталь наконечника едва не задела мужчину – остановилась в дюйме от его плеча. Арбалет у стрелка оказался мощным. А это значило, что потребуется немало времени на перезарядку.

Смекнув, что до второго выстрела дело не дойдёт, Рендал одним прыжком преодолел стол и метнул своё оружие во врага. На этот раз клинок попал в цель и по рукоятку вошел в мягкую плоть. Ещё одной угрозой стало меньше.

В это время женщина сражалась со своим противником. Ей, наконец, удалось пробиться сквозь защиту мага, и одна из бутылок со звоном разбилась о его голову на тысячу осколков. Но служитель церкви оказался крепким малым. Несмотря на чувствительную травму, он всё ещё держался на ногах, хотя и заметно покачивался. Правую сторону лица заливала алая кровь, сочащаяся из открытой раны на голове мужчина. Предметы под рукой у жрицы кончились, а маг, похоже, собирался сотворить нечто смертельно опасное. Терять ему было больше нечего.

– Бежим! – крикнула Эталь, догадавшись о намерении противника. Остановить его ей было уже не под силу.

Рендал с мимолётной грустью проводил взглядом отличный метательный нож, оставшийся в теле убитого, но прислушался к словам возлюбленной. Едва они с Верной покинули трактир, как здание содрогнулось от ужасного взрыва. Во все стороны полетели горящие обломки. Похоже, маг не надеялся выйти из схватки живым, но жаждал, во что бы то ни стало, покончить с ненавистными врагами.

– Проклятый фанатик! – с трудом восстанавливая дыхание, выругался Рендал, когда рядом с ним приземлилось обугленное бревно. Ещё немного и убийцу пришлось бы отскребать от земли.

В ответ на его слова Верна гневно покосилась на своего спутника:

– Не говорит так! – сердито промолвила она. – Он погиб за то, во что верил! Ему внушили это негодяи, носящие мантии архиепископов!

Мужчина поднял руки кверху, не желая спорить. Это не значит, что Рендал согласился. Просто сейчас было совсем не подходящее время.

– Я и говорю, мерзкий фанатик! – чуть слышно пробормотал он, когда Эталь отошла вперёд.

– Я всё слышу! – не оборачиваясь, угрожающе воскликнула она.

Едва не выругавшись, Рендал поспешил следом за жрицей. С другой стороны дома оставались враги, атаковавшие со стороны окон. Соваться туда не следовало ни в коем случае. Выиграть открытый бой, сражаясь с превосходящими силами противника не представлялось возможным. К счастью, прямо перед беглецами находились конюшни. А вместе с тем и их шанс на спасение.

Кони нервничали и норовили сорваться с привязей. Времени на то, чтобы оседлать скакунов, не было. Пришлось запрыгивать на лошадиные спины и держаться за гривы. К счастью, оба убийцы были опытными наездниками, и подобный трюк не составил для них большого труда. Тем более, когда под угрозой жизнь – и не такое сумеешь.

Выпустив оставшихся обитателей конюшни на волю, чтобы спутать следы, Эталь и Рендал помчались прочь от злополучного трактира. Наездники плотно прижимались к шеям своим скакунов, быстро набирая скорость.

Похоже, удача была на их стороне. Враги остались далеко позади. Тем не менее, беглецы решили перестраховаться. Они отправились в разных направлениях, договорившись встретиться в условленном месте, где жрица оставила своего мерина, когда направлялась к трактиру.

Преследователи только теперь заметили, что добыча вырвалась из смертельной ловушки. Вслед удаляющимся во все стороны лошадям неслись гневные крики и брань. Но было уже слишком поздно, чтобы остановить беглецов. Церковники не только понесли значительные потери, но и упустили тех, за кем охотились. Это был провал.

Женщина добралась до места гораздо раньше спутника. Она успела позаботиться о лошади, развести костёр и даже обустроить небольшой походный лагерь. А Рендал всё не возвращался. Это заставляло Эталь нервничать.

Время тянулось отвратительно медленно. Стремительно темнело. Вечер поймал подлесок в свои тенета. Ветер почти стих. Кроны деревьев едва покачивались, будто убаюкивая, успокаивая.

Но жрице ни что не могло вернуть покоя, кроме возвращения любимого человека. Женщина вздрагивала при каждом шорохе, надеясь наконец-то увидеть Рендала. Но всякий раз это был не он. Она одёргивала себя, призывала быть сдержанной, мудрой, но… не получалось.

– Да где же ты!? – досадливо воскликнула обычно сдержанная Верна.

В голове как назло вертелись мысли о том, как хорошо ей было с Рендалом. Сказал бы кто-то несколько лет назад преуспевающей дочери церкви, что она готова будет бросить всё ради какого-то мужчины… да хоть самого императора! Она рассмеялась бы этому безумцу в лицо. А теперь…

Картины сами собой возникали перед глазами. Берег озера. Знойное солнце. Чистейшая радость, золотистый песок, веселье… И всё от того, что Он был рядом. А те чудесные вечера, когда они вдвоём прогуливались темным прохладными улочками? «Рен, вернись скорее!» – неведомо кому взмолилась она. Слишком многое мужчина значил для неё, чтобы оставаться спокойной в этой ситуации.

Эталь отчётливо вспомнила катакомбы Лонарской епархии. Именно тогда она поняла, ЧТО ОН для неё значит, услышала столь неожиданное, но оттого ещё более прекрасное признание. Жрица ни за что бы не поверила в его искренность, если те слова не произнёс бы любимый мужчина. Он не мог обмануть. Этот момент поистине перевернул всю её жизнь.

Ради Рендала Верна готова была перешагнуть через всю свою карьеру, веру, привычки, убеждения. И оказалась вынуждена так поступить, спасая его из заключения. Многим пришлось пожертвовать, но в сравнении с полученной наградой это были сущие пустяки.

С тех пор жизнь как будто обрела совершенно новый, неведомый ранее смысл. Ей хотелось просыпаться каждый день только для того, чтобы увидеть Его глаза, коснуться Его волос, прижаться к Его груди… Они не могли себе позволить быть вместе достаточно часто. Поэтому каждая встреча становилась настоящим событием. Запоминающимся, ярким, неповторимым.

Костёр уже почти прогорел, неслышно подкралась ночь, окутав всё тёмной шалью. Спутник так и не появился. Конечно, мужчина мог заплутать, заночевать в другом месте. В конце концов, под ним мог пасть конь, угодив копытом в заячью нору. Не хотелось думать только о самом страшном варианте.

Но именно он и не давал женщине покоя. Эталь подбросила поленьев, подкармливая огнедышащего зверя, стараясь согреться от зябким мыслей. Она и сама вымоталась за этот день, поэтому с удовольствием бы заснула. Вот только как можно спать, когда любимый человек находился неизвестно где?

Оранжевые, желтые, красноватые… Языки пламени будто ластились к дереву, но в тоже время уничтожали его. Любовь и смерть шли рука об руку. Верна не могла оторвать взгляда от страстного танца. Восхитительное зрелище завораживало и будто бы гипнотезировало.

«Неужели я задремала?» – ужаснулась женщина, открывая глаза и осматриваясь вокруг. Казалось, она только на один миг закрыла глаза, а вот – на тебе, заснула. Страшное предчувствие до боли сдавило грудь. «Его больше нет!» – жуткая мысль прочно засела в голове и не желала оттуда выбираться.

– Глупость какая! – негодующе произнесла Верна. – Это я сама себе всё придумываю!

Но уверенность в том, что любимый больше к ней не вернётся, не исчезала. Напротив, жрица даже начала припоминать, как всё произошло. И от этого становилось только хуже.

Должно быть, никогда ещё ей не было так страшно. «Этого не могло случиться именно с НИМ!» – пыталась она переубедить себя. «Но ты же видела тело собственными глазами!» – напомнил непререкаемый внутренний голос.

Как в страшном сне женщина вспомнила ужасающую картину. Рендал лежал мёртвым, насквозь пронзённый тяжелой стрелой с багровым оперением. Так получилось, что она даже не успела с ним проститься. Враги нагрянули неожиданно и подбирались всё ближе. Нужно было бежать, спасаться свою жизнь. Её бывшие соратники обратились в непримиримых врагов, от которых не стоило ждать пощады. И женщина помчалась прочь. «Но что я спасла!?» – на глазах выступили злые слёзы. Вот только ни злость, ни что другое на свете не могли вернуть любимого назад.

Ещё совсем недавно жизнь казалась такой прекрасной, восхитительной, многообещающей… А теперь, словно оборвалась невидимая ниточка, удерживающая светлые декорации. Мир оказался пронзительно чёрным, мрачным. В нём теперь не осталось ни единого шанса на счастье. Всё было тщетно.

Вдруг всё кругом заволокло странным туманом, какой можно встретить на болотах ближе к вечеру. В сгустившихся сумерках Эталь брела по пустым темным улицам, не обращая внимания на мелкий моросящий дождь. Он словно подчёркивал безнадёжность картины. Одежда намокла, обвиснув на её стройной фигуре нелепым мешком, но женщине было всё равно. Её уже не существовало. Что стоит тело, лишенное души?

Фонари не горели, застыв молчаливыми чёрными столбами. Они напоминали деревья поздней осенью, которые уже лишились листвы и стоят голыми, неприкаянными. Дома с мрачными провалами окон светились будто бы сами собой таинственным синеватым огнём. Возможно, это странный туман и далёкая луна сыграли с ними такую шутку.

Но женщина смотрела прямо перед собой, не замечая ничего вокруг. Мир перестал существовать, сузившись до одной крошечной точки вдалеке. Эталь точно знала, куда приведёт её этот путь.

К Нему.

Предчувствие не обмануло. Перед ней действительно вскоре предстал Рендал. Вот только он был мёртв. Посиневшее холодное лицо застыло, сведённое судорогой, став омерзительной маской. Смерть наложила на мужчину свои неприглядные краски, в очередной раз больно ударив по чувствам Верны. И всё же женщина подошла к телу. Не могла не подойти. Она должна была проститься.

Опустившись на колени перед Рендалом, женщина застыла, не в силах подобрать нужные слова. Неожиданно мёртвые губы пошевелились, стараясь что-то прошептать.

– Я не слышу! Не слышу! – жрица наклонилась вплотную к любимому лицу.

– Верна… Верна! – удалось разобрать ей.

Затем знакомые крепкие руки обхватили её за плечи и с невиданной силой сжали. Женщина закричала, пытаясь вырваться, но мертвец не отпускал. Она поняла, что убежать от него невозможно.

– Вер-на… – доносился хриплый голос из мёртвой глотки.

Страшные руки трясли её, не давая освободиться. Хотелось вырваться, сбежать, чтобы никогда не видеть этого лица, не слышать голоса… Но силы покинули Эталь. Ни ноги, ни руки её больше не слушались.

Жрица зажмурилась. А когда открыла глаза, поняла, что это был всего лишь сон. Такой знакомый мужчина нежно обнял её за плечи и шептал сокровенное имя:

– Верна, очнись! Ну же, любимая, это я!

Всё ещё не до конца позабыв кошмар, Эталь с подозрением воззрилась Рендала. Слишком живо перед глазами представал мертвец, едва не утащивший её за собой. «Да и где сон, а где явь?» – мелькнула тревожная мысль у неё в голове.

– Верна, что с тобой? – ласково спросил он.

– Ты… – несмело начала жрица.

Мужчина подбадривающе взглянул на неё и тепло улыбнулся, будто прося продолжать.

Собравшись с духом, женщина быстро проговорила:

– Ты не умер?

Рендал на долю секунды посмотрел на неё как на душевнобольную, а затем заливисто расхохотался, откинувшись от полноты чувств спиной на траву. Действительно, более нелепый вопрос сложно было придумать.

Отчего-то именно смех оказал на жрицу отрезвляющее действие. «Покойники точно так ржать не станут!» Иронично подметила она. Только её мужчина мог так хохотать. Именно он не стал сердиться или считать её сумасшедшей, услышав подобный вопрос.

– Хвала Шестерым! – счастливо вымолвила она.

Но хохот Рендала от этого восклицания только усилился. Видимо, после полного опасных приключений дня ему требовалась разрядка.

– Эй, прекрати это! – возмутилась Эталь, сама не в силах без улыбки смотреть на любимого человека.

– Я тебя обожаю! – только и сумел проговорить он.

Верна растаяла от этих слов и поспешила заключить мужчину в объятия.

– Ну теперь-то я тебя никому не отдам!

«Вот оно, сокровище всей моей жизни!»

Утром двое путников отправились к ближайшей деревне. Сидеть на голой спине коня было отчаянно неудобно, а потому следовало как можно быстрее приобрести всё необходимое для прогулки верхом. Путь предстоял не близкий.

Женщине было легче. Её оседланный мерин нашелся в том же месте, где она его оставила, так что теперь она могла насмешливо наблюдать за безуспешными попытками своего спутника поудобнее устроиться на спине лошади.

– Как ты думаешь, этот закон действительно поможет Империи? – спросил Рендал, не обращая внимания на её ухмылку. Оказывается, он волновался не только об удобной посадке. Или же просто смирился с тем, что придётся потерпеть.

– Наследников у Тирема нет, да и не предвидится. Понтифик один из вероятных приемников верховной власти, а потому в его интересах сделать так, чтобы Император мог назначать архиепископов. Один из шагов к постепенному объединению церкви и светской власти. Нашему государству давно пора укрепить веру!

– Значит, ты уверена, что мы помогаем правому делу? – с некоторым сомнением поинтересовался Рендал.

– Разумеется! – живо отозвалась жрица. Выдержав паузу, она продолжила, – К тому же это обеспечит мне возвращение в лоно церкви. А это слишком лакомый куш, чтобы им рисковать! – и она пристально взглянула на мужчину, ожидая его реакции. Казалось, они всё это уже не раз обсуждали, и тема была закрыта.

– Неужели один голос против будет так много значить? – изумился он.

– О том и речь! – возмутилась женщина. – Я же тебе уже объясняла, что мнение синода может быть только единым. Если хоть один не согласится, никто не станет предлагать Императору этот проект. Идея Понтифика не выгорит. Соответственно, меня он не примет назад. А после нашего с тобой побега моя репутация в сенарии несколько подмочена. Мягко говоря.

– Что ж, значит, нам придётся ещё раз поговорить с Престоном. Но на этот раз серьёзно. – резюмировал Рендал. Мужчина, которого он пожалел доставил немало неприятностей. Следовало решить вопрос с ним раз и навсегда.

– Пути назад нет. – женщина выдержала паузу, давая собеседнику осознать весь смысл этих слов. – Он должен умереть. – жестко закончила Эталь, не оставляя никаких недомолвок.

– Неужели никто не удивится смерти двух самых ярых противников? – попытался найти лазейку Рендал, всё ещё не желавший гибели архиепископа.

Несмотря на то, что от его руки пали многие люди, каждая новая смерть была большим горем для убийцы. Отнимать жизнь без сомнений и колебаний он научился. Не сумел только полностью простить себя за это и счесть подобный поступок верным. Смерть была величиной невозвратной. Поэтому к ней следовало обращаться только если иного выхода не было вовсе.

Но Эталь не разделяла его убеждений. Для неё истина была очевидна. Враги должны были быть уничтожены. Любой ценой. Она вдохновенно продолжила спор:

– Именно поэтому их трагическая кончина будет выглядеть естественной. Не убийцы виновны в ней, а само мироздание. Даже если кто-то докопается до сути, дальше стен Церкви правда всё равно не выйдет.

Мужчина покачал головой, ужасаясь коварству произнесённой фразы. Сенария оказалась совсем не такой, какой старалась показать себя в глазах прихожан и верующих. Слишком много жестокости церковь прощала себе, чтобы называться святой.

По словам Эталь выходило, что сам Император уже практически стал прошлым. Её святые отцы делили шкуру неубитого медведя и грызлись за неё насмерть. Так случилось, что стать клыками Понтифика пришлось ему с любимой.

Но не только из-за того, что для жрицы очень важно было возвращение в лоно церкви. Рендал понимал, что для него это тоже имеет выгоду. Чем выше его избранница заберётся по крутой и скользкой лестнице сенарианской иерархии, тем больше шансов у них будет на успех в исполнении его собственного плана.

Если когда-то он просто желал вернуть дочь, не задумываясь, что будет делать дальше, то теперь мужчина понимал, что даже если ему удастся воплотить в жизнь задуманное, слишком много опасностей будут подстерегать молодую семью. Никто не позволит выйти из Игры, значит нужно не просто сыграть, но и победить, оставив позади всех других игроков. Если не ради себя, то ради семьи.

– Считай Престона покойником! – решительно заявил он, постёгивая коня. Сомнений больше не осталось. Пришла пора действовать.

Собор показался убийцам идеальным местом для засады. Прокрасться внутрь не составило особого труда. Ремонтные работы под самым потолком велись давно и безуспешно, обеспечив заговорщиков отличной площадкой для манёвра. Эталь возилась на самом краю, заканчивая приготовления.

Сзади раздался приглушенный звук удара. Казалось, будто кто-то пнул тяжелый мешок с зерном. Но женщина даже не обернулась на этот звук. Она была полностью уверена в своём напарнике. Если он прикрывал её со спины, значит нападения сзади не следовало опасаться.

Спрятав тело оглушенного мужчины, Рендал неслышно подошел к ней, положив руку на плечо. Ещё одним противником, способным нарушить их план стало меньше.

– Этот готов. Патрульный. Обходил периметр. Но его могут хватиться – нам лучше поскорее покинуть это место. – шепотом проговорил он, близко наклонившись к уху женщины.

Горячий воздух коснулся шеи Эталь, голос любимого мужчины пробудил неуместные чувства. Это было приятно, но не вовремя. Сдержавшись, жрица так же тихо ответила:

– Я не успокоюсь, пока своими глазами не увижу гибель моего врага. – отступать она не собиралась.

Рендал в очередной раз удивился кровожадности своей подруги. Но он прекрасно понимал её опасения. Их ловушка была не идеальной. В любой момент что-то могло пойти не по плану. Маловероятно, что им представится более удачный момент для свершения задуманного. Но каждое мгновение промедления увеличивало шансы быть обнаруженными. А на сражение против всей церковной гвардии у них явно не хватило бы сил. Это тоже следовало учитывать. Мертвецы не могли попытаться вновь, в отличии от живых.

– Вот и наш дорогой Престон! – нехорошо усмехнулась жрица, в предвкушении потирая замёрзшие руки. Только ненависть к противнику грела женщину изнутри.

С верхотуры, куда они забрались, весь собор прекрасно просматривался. Строительные работы начались, должно быть, лет пять назад, но застряли чуть дальше построения лесов. Реконструкция внутреннего убранства и строительство верхней галереи приостановилась на неопределённый срок из-за недостатка финансирования. Рендал подумал, что этот долгострой больше похож на лишний повод для увеличения сборов с прихожан. Многие настоятели грешили подобными махинациями.

За годы, что леса простояли в соборе, все настолько к ним привыкли, что совершенно не обращали внимания. Лучшее место для обустройства ловушки сложно было придумать. Этим-то и планировали воспользоваться двое убийц. По их расчётам им должно было хватить времени спуститься и убраться восвояси, после совершения дерзкого нападения.

Архиепископ со своей свитой важно прошествовал к своему трону. Его плотно окружали разнообразные сановники, каждый из которых наверняка лелеял мечту занять его место. Зоркие глаза Рендала разглядели среди них трёх охранников, переодетых в рясы. Прошлое посещение убийцы заставило Престона подумать о своей безопасности. Даже днём в соборе он не чувствовал себя достаточно защищённым, чтобы обходиться без охраны.

Устроившись на своём почётном месте, архиеписком негромко спросил ближайшего к себе мужчину:

– Что там слышно насчёт нашего недавнего гостя? Надеюсь, Кернат был к нему милостив и даровал смерть в бою?

Акустика в соборе была удивительная. Даже наверху можно было разобрать каждое произнесённое слово. Это следовало учесть. Рендал и Эталь молча переглянулись и кивнули друг другу. Любой шорох мог поставить их миссию под угрозу срыва.

Убийцы прекрасно поняли, кого имел ввиду Престон. Не осталось никаких сомнений, что именно он послал своих людей по следам Рендала. Верна в очередной раз оказалась совершенно права.

– Наши люди ещё не вернулись… – замялся подручный архиепископа, похоже, не зная, как доложить о провале миссии. – Но думаю, что против пяти одарённых[1] при поддержке семи прекрасных воинов враг наш неминуемо будет уничтожен. – заметив недовольство на лице своего повелителя, он торопливо добавил. – То есть, я хочу сказать, уже уничтожен!

– Ты же понимаешь, как важна их миссия? – строго переспросил Престон. Его собеседник торопливо закивал. Архиепископ откинулся на спинку кресла и махнул рукой, завершая беседу. – Ладно, кто там у нас сегодня?

– Дети, ваше преосвященство. – с поклоном ответил мужчина. – Затем свадьба и служба в честь Керната.

Архиепископ задумчиво кивнул и подал знак начинать. Слуги потянули на себя величественные ворота. Величественные створки распахнулись, впуская в собор прихожан. Торжественная церемония началась.

– Давай сейчас, пока людей нет! – едва слышно шепнул Рендал.

Эталь отрицательно покачала головой. В её план включались свидетели «случайной» гибели Престона. И чем больше будет глаз – тем лучше. Сложно переубедить целую толпу. Верна решила выждать более подходящего момента, несмотря на всё возрастающий риск.

Цепочка празднично одетых людей потянулась внутрь собора. Женщины несли на руках младенцев, мужчины сопровождали жен. Даже сочетающиеся священным союзом молодожены прошли через ворота и остановились в ожидании своей очереди. Сегодня в городе был настоящий праздник. Ещё бы, ведь сам Престон Лонарский давал торжественную мессу. Все верующие хотели бы иметь его благословение, а потому в соборе нынче было особенно людно.

Архиепископ встал, приветствуя людей, и произнёс небольшую, но полную мудрых и светлых слов речь. Стой Рендал сейчас внизу и не знай он о обратной стороне церкви, непременно был бы растроган. Все присутствующие были тронуты сказанным, двое женщин даже прослезились – так хорошо Престон говорил о всеобщей любви, гармонии всего сущего и добрых Шести великих Богах, простирающих свою благодать над истинно верующими.

Вдохновлённый своим ораторским мастерством, священнослужитель взял одного из младенцев и посадил его себе на колено, рассказывая притчу о Кернате и Софии[2]. Очевидно, ему она казалась особенно поучительной. Младенец, плакавший на руках у матери, успокоился, а затем и вовсе заулыбался. Это, несомненно, сыграло Престону на руку. Никто бы не поверил, что он только что отдавал приказ найти и уничтожить. В одном человеке сочетался холодный расчётливый циничный тиран и добродетельный служитель сенарии, который, несомненно, и мухи не мог обидеть.

– О нет! – хрипло выдохнула Эталь, хватаясь за ускользающую верёвку.

Готовя покушение, они с Рендалом ослабили крепление части лесов, нависающих как раз над тем местом, где сейчас находился Престон. Прочные канаты были заменены верёвками, который можно было быстро обрезать, обрушив на священника целый дождь из дерева, камней и всевозможных строительных материалов.

Теперь кирпичи и мешки с песком для недостроенной галереи должны были вот-вот устремиться вниз на головы церковников. Ловушка была рассчитана таким образом, чтобы рухнуть на Престона и стоящих рядом с ним людей. Но одна верёвка оборвалась раньше других, отчего вся конструкция перекосилась и грозила засыпать всех прихожан.

Рендал заметил, что их ловушка сработала сама по себе и не так как надо, но тут же понял, что ситуацию уже не спасти. Оборвавшуюся верёвку не удалось бы удержать и пятерым крепким мужчинам – слишком велик был груз.

Но Эталь порывалась любым способом остановить надвигающуюся катастрофу, не желая гибели невинных людей. Её ноги скользили по полу, но руки крепко держали лопнувшую верёвку. Вот только своими благими намерениями она могла разве что навлечь беду на себя. Слёзы выступили на глазах у женщины, а руки кровоточили. Она закусила губу, всё ещё пытаясь остановить катастрофу.

Рендал выхватил нож и решительно перерезал натянутую как струну верёвку. Затем он оттолкнул в сторону упирающуюся Эталь и сам поспешил укрыться. Снизу их ни в коем случае не должны были увидеть.

С кошмарным грохотом леса со своим грузом рухнули вниз. Обломки дерева и камня, пыль, крошка – всё это в один миг ринулось на ничего не подозревающих людей. Поднялось облако пыли, закрывшее видимость. Следом раздались душераздирающие крики и кашель. Собор наполнился детским плачем и аханьем матерей.

Осторожно взглянув вниз, мужчина увидел поистине жуткую картину. Престона и ближайших к нему священнослужителей завалило насмерть – никто из них не шевелился. Несколько прихожан из первого ряда были ранены, но, похоже, не так серьёзно. Однако прекрасный собор превратился в отвратительное месиво из строительного мусора и окровавленных останков.

Толпа людей в панике помчалась прочь. Обезумевшие мужчины и женщины толкались и затаптывали друг друга, спеша покинуть злополучное место. Никто не желал разделить судьбу трагически погибших священников. Праздник обратился в трагедию.

Только одна женщина, несмотря на раны, ползла к тому месту, где лежал Престон. Видно было, с каким отчаянным трудом ей даётся каждое движение, но она не сдавалась. Но её целью был не архиепископ, а ребёнок – младенец, что сидел у него на руках во время обвала. Картина была отчаянно трогательной. Но помочь несчастной мужчина ничем не мог.

Обернувшись, Рендал увидел, что Эталь беззвучно плачет. Она не желала гибели всем этим людям. Ей нужна была только одна жизнь. В крайнем случае, жрица готова была смириться со смертью охранников Престона. Вышло иначе.

– Скорее, нужно убираться отсюда! – обратился мужчина к своей спутницу.

Но жрица не могла так быстро оправиться от душераздирающей трагедии. Она заметила ребёнка и тянущуюся к нему мать. От этого женщине стало в сто раз большее. «Из-за меня погиб этот младенец!» – укоряла она себя, не в силах пошевельнуться.

Подхватив любимую на руки, мужчина поспешил скрыться с места преступления. Церковники должны были вскоре спохватиться и перекрыть все выходы. Собор быстро наполнялся вооруженными служителями сенарии. Находиться в нём становилось опасно.

Уже почти скрывшись в верхней галерее, Эталь бросила последний взгляд вниз. Женщина, откопавшая из-под завала своего младенца, лежала не двигаясь. Из страшной раны на животе текла кровь, быстро окрашивая всё вокруг в алый цвет. Ребёнок громко плакал у неё на груди. Руки мёртвой матери крепко сжались вокруг него в последнем объятии.

Тем же вечером небогато одетая женщина настойчиво рвалась в Собор мимо неподвижно застывших стражников, охранявших место трагедии. Велось расследование и разбор завалов. Посторонних не допускали. Слишком важная персона погибла, чтобы церковь не стала брать это дело под свой контроль.

Но её не пропускали, несмотря на истошные крики и требования вернуть ей младенца, который якобы пропал вместе с сестрой. Многие родственники погибших жаждали поскорее увидеть своих родных или хотя бы узнать их судьбу. Кого-то отправляли в лазарет, кто-то уходил, ничего не добившись. Но настырная барышня не унималась.

Уже ближе к ночи, когда никого кроме неё не осталось, один из сердобольных стражников вынес ей малыша, огорчённо сообщив, что её сестра погибла. Целители боролись за её жизнь, но так и не смогли спасти. Зато младенец чудом уцелел. Женщина прослезилась и попыталась всучить ему деньги – всё, что у неё имелось при себе. Но благородный мужчина наотрез отказался, пообещав молиться за судьбу несчастной погибшей.

Совсем уже поздней ночью двое сидели в трактирной комнате и разговаривали. Мужчина точил ножи, а женщина баюкала какой-то свёрток.

– Что ты будешь делать с этим младенцем? – удивился Рендал. Поступок Эталь казался ему необъяснимым и нелогичным – Ужели ты думаешь, что сумеешь найти время, чтобы ухаживать за ребёнком?

– Меня вырастила церковь. Моей дочери тоже найдётся место в её стенах. Это то немногое, что я могу сделать… – голос оставался твёрдым, но на глазах жрицы показались слёзы. Она сильно переживала случившееся.

Эти слова неуловимо изменили что-то в лице мужчины. Он отложил оружие в сторону, придвинулся к женщине и вгляделся в лицо малышки.

– Нашей дочери! – проникновенно произнёс Рендал, принимая малютку из рук любимой. – Пусть её пока что приютит Церковь, но обещаю, мы заберём её, как только сможем!

Верна посмотрела в его глаза, и на её заплаканном лице, словно радуга после дождя, появилась улыбка.

[1] Одарённые – служители сенарианской церкви, владеющие магическими способностями. В соответствии с религиозной доктриной считается, что это Шестеро наделяют их своим благословением, которое ни коим образом не похоже на магию, называемую не иначе как эрадрианской порчей или демоническим проклятием.

[2] Кернат и София – известная сенарианская притча о том, как Бог в обличии смертного до последней капли крови защищал любимую женщину, а затем пал мёртвым от многочисленных тяжелых ран, но не раньше, чем победил всех злодеев. По преданию София так вдохновилась отвагой любимого человека, что родила ребёнка от его духа. Когда младенец, названный Кернатаном вырос, возмужал, он свершил множество доблестных подвигов во славу Шестерых.