Мертвый город №2

Девушка обмотана прозрачными трубками из ПВХ, по которым течет напиток ядовито-яркого цвета. Не верится, что бывают соки подобной расцветки, но в том мире случается всё, включая и эту девушку, танцующую на подиуме, а трубки, как гимнастические кольца волнуются вокруг нее, но не волнуют никого, лишь ядовитой цветности становится больше, ползет она, эта цветность, змеею вверх. Змея морковно-апельсиновая, трудно представить какой вкус у напитка, только знаю точно, сок оставляет на языке сухость, будто не жидкость глотаешь, а песок, а пузырьки газа — газированный напиток — как песчинки на кончиках чувствительных сосочков. Противно даже, и в нос бьет. Появившиеся парни заказывают тот же сок и им даются, не трубки из ПВХ, конечно, соломинки, что хитро изгибаются, отчего путь жидкости становится длиннее, какие-то штрихи да петельки напоминают эти соломинки. Почему это соломинками называется, всего лишь трубочки, и никаких ассоциаций с летом и со скирдами сломы, да и кроме того пять вечера. Краем глаза. Точнее. Начало шестого. Смартфон в кармане. Пора выходить. Кнопка пульта. Экран. Малевич. Тоже мне искусство! На что там смотреть, но что случится с парнями в следующую секунду, знаю, не глядя на плоскость антрацитового экрана. Можно быть предсказателем будущего. Выкинут их, как только они посмеют проигнорировать соломинки, и залпом из стакана газированный сок опрокинут в рот. Предсказывать, да, можно, но нет, нельзя. Предсказатели. Бред. Точнее, шарлатанство все эти предсказатели, все, от Нострадамуса до Ванги. Ванги, Вонги, Вилли Вонги. Как можно предсказывать то, чего не существует. Будущего пока не существует, прошлое уже не существует, это, кажется, кто-то сказал. Кто? Будущее можно прогнозировать, а минувшее, на то оно и минувшее, его так же можно прогнозировать, только в обратную сторону. На улице темнеет, осень как-никак, приятная прохлада, не люблю жару, любая температура выше двадцати градусов по Цельсию должна быть признана жарой. Федеральный закон об этом нужно выпустить. Белый автомобиль, большой, молочный, да, большой выточенный из куска огромного опала, монолит, бывают ли такие полудрагоценные камни, такого размера. Обыкновенные, что везде валяются, в космосе летают, бывают, а полудрагоценные, или драгоценные, огромный астероид из чистого золота падает на Землю, вызывает катастрофу, гибнут люди, большие деньги никому не приносили радости, тем более из космоса. Если слово «опал» прочитать наоборот, то каждый раз, идя на работу, прохожу мимо обувного магазина, каждый раз его название прочитываю с зада наперёд, как шарик из «Собачьего сердца». Получается следующее: «Кот Опал». Кот по кличке Опал. Почему кличка у животных, а у людей имя? Интересно. Как кота назвали? Опал. Не спрашивают же: какую кличку коту дали? Громоздко. Коряво. У животных имя. У людей имя. Авто тронулось в путь. Город погружается во тьму. Представь себе, что машина — единственное место обитания живой разумной материи, а вокруг мертвые звезды. Ну, не совсем мертвые, это ведь тоже своеобразная жизнь, конечно, вокруг них есть планеты, могут быть планеты, обязательно они обитаемы, не обязательно, что населены разумными существами, которые соленые кальмары, копченые хвостики. Нет, спасибо. До города потерплю. Мы в городе. Понял, шутка юмора такая. Тут недалеко. Опаловый автомобиль вылетел за городскую черту, как ракета в стратосферу и выше, что там дальше? Ионосфера? Движение свободнее стало. Разумная жизнь прекратилась, а ведь разумная жизнь это пластиковая карточка. Карточка? Здесь. Гостиница. Кстати, насчет этого, ну, почти как в том видео. Где оно? Только начинал смотреть. История. Вот да, не спутать. Снято когда? Точная дата: давно снято. Даже не VHS, а целлулоидная пленка, она будто пространство делает уютнее, качество хромает, что ж, пусть, но шарм, или как правильно? Ретро? Винтаж? Винтаж, визаж, пейзаж, вернисаж, мандраж, колорит, манкость, а тут вдоль трассы, водитель говорит, прием есть. Кто бы сомневался. Выехали — сообщили. Навигатор рисует зеленые нити на черном экране, у нас главная нить, а мы белый треугольник, нет, опаловый, стирает изумруд, оставляя серость позади своей двухвостости. На самом деле, треугольник на месте, а зелень движется, кто же еще, всё относительно, какую точку отсчета взять, то и случится. Всё относительно Эйнштейн говорил, и был прав, сам похожий на хитрого одуванчика, странный старик, кажется, не всё рассказал, но верил в демона Лапласа, механицист, одним словом. Можно ли все просчитать? Каждый атом вселенной? Может ли быть разум, что каждую частичку мира держит на ноготке, на кончике иглы, сколько ангелов танцует на конце иглы, но их не удержать, да и надо ли держать? Думается, проблема решается проще некуда. Какой разум? Вселенная и есть этот самый сверхразум, демон Лапласа, вездесущ и всемогущ, всеведущ, всё знает, всё видит, всё отлично замечает, но бесплотен, а бесплоден ли? Бесплотное, всех замечает, всё видит, даже это видео.

— Монета издревле сопровождала людей и помогала делать выбор, решать задачи с двумя неизвестными. Человек подбрасывал монету тогда, когда необходимо было выбрать одно из двух. Мне монета вряд ли поможет, да и, по сути, она не нужна. Повезет, не повезет. Не тот случай. Я не надеюсь, что эти съемки сохранятся и дойдут до публики, но где-то в глубине души голос говорит: а вдруг. Не знаю. Не буду тянуть время. Смотрите. Это уникальная запись. Обстоятельства сошлись так, что до сих пор не веришь, что это случилось.

— Ш-ш-ш-ш-ш.

— Пожалуйста, проходите, не стойте в дверях.

— Сюда?

— Да.

— Можно.

— Здесь.

— Добрый вечер.

— Конечно.

— Стулья. Вот эти стулья.

— Эти?

— Да.

— Кровать.

— Так?

— Именно.

— Остальные по кругу расставить.

— Так больше уберется. Плотнее.

— Все? Я говорю, все пришли? Дверь закройте. Лишних звуков не нужно.

— Не мешайте, в конце концов, я уже сел.

— Тихо.

— Так, так, так.

— Медиум здесь?

— Посредник.

— Ну, посредник.

— Я готов. На спину?

— Всё правильно.

— Еще раз попрошу тишины. Необходимо сосредоточится.

— Лег.

— Закройте глаза и… Тише, я сказал. Товарищи…

— Всё.

— Спасибо.

— Вы слышите еще что-то, кроме моего голоса?

— Да.

— Я подсяду ближе. Вы слышите звуки. Отсеките их. Для этого сосредоточьтесь только на моем голосе. Представьте, что мой голос это вода, в которую вы погружаетесь медленно и спокойно, и эта вода отсекает остальное. Только эта вода. Попытайтесь расслышать каждый оттенок моего голоса, все его нюансы. Вы слышите меня хорошо?

— Да.

— Теперь будьте внимательны. На счет десять ваше сознание покинет тело, вы никого не будете слышать в этой комнате кроме меня. Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. Десять. Вы меня слышите?

— Да.

— Кто вы? Вас зовут Андрей?

— Нет.

— Кто вы?

— Голос.

— Кому он принадлежит?

— Никому.

— У голоса всегда имеется источник.

— Да.

— Назовите его. Вы инопланетный разум?

— Нет.

— Кто вы?

— Руководствуясь правилами вашего языка, я есть что-то.

— Что ты?

— Информационный след.

— Поясните, пожалуйста.

— Как к вам обращаться? На «вы»? На «ты»?

— Это имеет значение?

— Для вас имеет. Для меня нет?

— Почему?

— Я не есть то, что можно называть личностью в поле ваших понятий.

— Это как?

— Я — банк вселенских данных, к которому вы обращаетесь.

— Ясно. Пусть будет «вы».

— Спрашивайте.

— Что такое банк данных вселенной?

— Как вы знаете, энергия не может появиться из ниоткуда и уйти в никуда. Она только переходит из одной формы в другую. Информация — одна из форм энергии. Поэтому информация не может исчезнуть. Инопланетная цивилизация, как вы называете иной разум, может возникнуть и исчезнуть, но ее информационное поле сохраняется. Представьте себе грунтовую дорогу, по которой прошел человек. Он оставил след. Этот человек исчез навсегда, но след остался. Не видя ни разу человека, вы можете о нем узнать по характеру следа. След может говорить. Вы разговариваете с информационным следом.

— Ты изъясняешься ясно. Даже приводишь метафоры.

— Это обман. Я не личность. След может оперировать массивами смыслов и подставлять правильный ответ на заданный вопрос. Метафора для меня — погружение в вашу структуру мышления.

— Как мыслит след?

— След не обладает мышлением.

— Поясни.

— След оперирует алгоритмами. Их множество.

— Человек также мыслит?

— Нет. У вас не алгоритмическое мышление. Оно отличается от того, что делаю я. Мое существование — это сложная сеть «да» и «нет» блоков. Вы можете нарисовать на бумаге квадраты. Один квадрат задает функцию. Отходящие от него связи варианты решений.

— Но ты осознаешь это. Разве это не указывает на то, что ты мыслишь.

— Это тоже алгоритм.

— Так как мыслит человек?

— Вы мыслите диалогом. Причем этот диалог — диалог с самим собой, который из будущего. Вы заглядываете в ментальное будущее самих себя. Для меня это невозможно. У меня нет будущего.

— То есть, ты исчезнешь?

— Нет. Меня не существует. Я существую только тогда, когда вы идете по сети моих алгоритмов.

— Это сложно понять.

— Я существую только тогда, когда есть наблюдатель. Когда вы покидаете квартиру, вы считаете, что квартира существует отдельно от вас?

— Да.

— А я нет. Я исчезаю, когда исчезает наблюдатель.

— Но след могут изучать несколько наблюдателей.

— Да. Для каждого я свой.

— Приведи еще примеры.

— В лесу растет старое дерево. Оно сгнивает и падает. Кто наблюдает за этим деревом?

— Никто.

— Для меня это не имеет смысла. Если я — дерево, то не упаду до тех пор, пока не появится наблюдатель.

— Парадоксально.

— Нет. Всего лишь разные формы бытия: постоянное и дискретное.

— Можно задать вопрос?

— Задавайте.

— У землян будет контакт с иным разумом?

— Нет.

— Почему?

— Иному разума не нужен контакт.

— Почему?

— Не понимаю.

— Научное любопытство, дух исследования? Разве у иного разума нет этих же свойств, стремлений?

— Живая и неживая материя состоит из одних и тех же частиц, но их вариативность порождает иной разум настолько отличный от вашего разума, что контакт с большой долей вероятности невозможен.

— Иные свойства? Иной образ мыслей?

— Да. Вы мыслите в одной парадигме, они мыслит в другой. Для них научное любопытство это нонсенс.

— Мы одни во вселенной?

— Нет.

— Значит, может возникнуть разум, похожий на нас образом мыслей?

— Вы ищите себя в космосе, а нужно искать других.

— Поясни.

— Вы ищите зеркало, в которое можно увидеть себя, а нужно заглянуть за зеркало.

— Насколько различны разумы во вселенной?

— Не понимаю вопроса.

— Чем наш разум отличен от другого разума. Приведи пример.

— Вы являетесь техногенной цивилизацией.

— Всё?

— Этого достаточно.

— Подробности.

— Тип цивилизации определяется ее взаимодействием с пространством и информацией, то есть помощью каких средств она преодолевает пространства и передает информацию. Техногенная цивилизация преодолевает пространство механизмами и передает информацию электромагнитным способом, или иным полем.

— Разве есть другие способы?

— Да.

— Психогенная цивилизация преодолевает пространство телепортированием. Телепортирование создается силой воли психики, также используется левитация. Информация передается телепатически. Биогенная цивилизация преодолевает пространства при помощи гипервелоса — это биологические искусственные создания, они сконструированы путем селекции и генетики, они развивают огромную скорость. Информация передается при помощи биологической информационной сети. Вот основные примеры. Во вселенной не существует чистых типов цивилизаций. Имеется приоритет того или иного средства преодоления пространства и передачи информации.

— Но мы техногенная цивилизация?

— Да. Ваш путь, как техногенного разума определился давно.

— Биогенные цивилизации не смогут выйти в космос?

— Существует огромное количество препятствий на пути выхода в космос. Биогенным и психогенным цивилизациям это не нужно. У них не наступает периода освоения космоса. Они ищут иной разум сообразно своему типу, поэтому с вами они не выйдут на контакт.

— Но есть еще техногенные цивилизации в космосе?

— Да.

— Контакт с ними возможен?

— Я отвечал на данный вопрос. Нет.

— Причины.

— Техногенный путь — самый энергозатратный путь. Расстояние между техногенными цивилизациями исчисляются десятками световых лет. Скорости космических кораблей малы. Пока летит корабль, разум исчезнет или на корабле, или на планете.

— Разум не может существовать вечно?

— Всё циклично. Разум — это живая материя. Любая живая материя рождается, развивается и умирает.

— Что ты скажешь о классификации Кардашова?

— Помогает развить интеллект, но ничего общего не имеет с реальностью, поэтому невозможно обнаружить сверхцивилизации во вселенной. Сверхцивилизация — инопланетный разум, достигший гомеостаза со средой обитания. То есть высокий КПД. При малых поглощениях энергии извне большая эффективность внутри. Сверхцивилизация — это не экспансивное образование, не растет бесконтрольно. Сверхцивилизация — гомеостатическое образование.

— А если цивилизация идет по пути экспансии?

— Происходит коллапс цивилизации. Таков физический закон.

— Значит, покорение космоса для нас невозможно?

— Возможно. Только в пределах родной планетарной системы.

Запись, как запись, аутентична, что не говори. А что говорить? Подделка. Да. Есть такое чувство, что тебя обвели вокруг пальца, так и представляешь себе памятник — указующий перст в небо, только перст и ничего, и кто-то ходит со мной за руку и водит кругами вокруг пальца. Странное выражение. Откуда его знаю? Такое ощущение, что твое «я», да нет, не так, мое «Я» становится с маленькой буквы, скукоживается, превращается в песчинку в океане бетона, в бескрайних просторах этого города, хотя никакого города толком и не видать. Огни. Огни. Огни. Еще раз. Огни. Они как вешки, они как светящиеся раскаленные иголки в кромешной тьме. Неба давно не видно, не видно звезд, заволокло тучами. Почему тучами? Облаками. Тучи — это обязательно с осадками, а облака — белые пустышки, плывут себе красиво, и ничего с них не возьмешь, никакой влаги. В детстве думал, что облака это опорожнившиеся тучи. А город вон там, вдалеке, подобен он черному кристаллу с искусственной подсветкой, но открытие в том и заключается, что и кристалл искусственен, хоть и прикидывается настоящим. Кристалл прикидывается. Смешно. Не кристалл. Цветок. Черного цвета орхидея ждала впереди. Интересно, в природе существуют черного цвета цветы? Представить подобное легко, а вот увидеть в энциклопедии, в электронной, говорится, что город с населением триста тысяч человек, да нет, не туда глянул, пятьсот тысяч. Пятьсот тысяч. Звучит уютно. Меньше население, меньше суеты, меньше проблем. Так? Я не живу здесь, не моя это черная орхидея. Издалека красива даже смерть, как в кино с батальными сценами потоки солдат сталкиваются, вражеская армия на другую вражескую армию, серое море волнуется красиво, а за красотой прячется смерть. Black-Orchid-City. Удивительно внутри цветка. По сумрачным улицам проехав, оказываешься перед белым зубом гостиничного комплекса. Кажется, невероятно, но вот оно, наша черная тачка, как продолжение черной орхидеи встала перед колосом на глиняных ногах городского быта, а быт не вечен, тем более городской. Шофер исчезает незаметно, он тоже проходит в здание, в отель, растворяется в бетонном зубе, шофер странное слово, кажется, истопник переводится на русский язык. Русский? Что-то знакомое. Исчезаю внутри бетона. Зубные пломбы тоже делают из бетона, из особого сорта смести, так что гостиница — искусственный зуб, некий протез при неимении натурального, да здесь сплошь и рядом искусственные зубы, как внутри раскрытой пасти чудовища. Чудовище только странное. Не сочетается. Сосчитайте сколько за ночь, отсюда и до полудня? Три тысячи. Цены. Не сочетается чудовище и эти зубы. Монстр с искусственными зубами в раскрытой пасти. Закрой варежку! Боги, у богов есть чувство юмора, они могут создать исполина и вставить в его рот ненастоящие зубы. Полифем. Почему так? Почему такое уродство? Почему боги сделали его одноглазым? Намек. Намек на что? Инсинуация. На восьмом этаже. Восьмерка — пробудившаяся бесконечность, а на часах девять вечера. Дали бонус, столько-то рублей, которые можно потратить в баре, но не на алкоголь. Номер странный. Урезанный. Обворованный какой-то, неясно, почему обворовали. Значит, впереди небольшая комната с большой кроватью и минимум всего, а слева совмещенное, туалет и ванная. А справа — ничего. Мозг желает достроить номер, звучит странно, что он тут может? Но справа нет комнаты, еще одной такой пусть небольшой, но она должна иметь место, вещи поставил на пол у кровати, да куда не поставишь, везде получается одно: рядом с кроватью. Поужинаю. Первый этаж. А там и на бок.

Салат? Можно? На бонусы? Даже можно и часть. Пятьдесят грамм водки. На ночь не наедаются, то есть нельзя объедаться на ночь. Салат вполне. Тем более такой. С курицей. Сытно. Телик работает. Местный канал. Наверно. Не понимаю людей, что плотно завтракают, тут встаешь еле-еле, да еще перекусить, бутерброд с чаем — много, а они плотно. Что вы там едите? Я предпочитаю нормальный английский завтрак. Английский? Два яйца в мешочек под соусом, два прожаренных бекона, сандвич с лососем, стакан горячего шоколада. После такого завтрака вновь потянет в постель. Как знаете. Курица сухая, но соус, листья салата скрадывают, маскируют, сухарики. Сухарики — в этом салате у всех отличные. Сыр. Что еще? По телику научно-популярная передача о рождении мира. Вселенная. Чего только не сделаешь ради популярности. Хайп, движуха, вайб, туса, на чилле, на расслабоне.

— …взрыв. Big Bang. Но на самом деле никакого большого взрыва не было…

Лучший тренд — отрицать тренд, в науке он тоже есть, наука ли…

— …не было, а правильнее говорить: гиперинфляция пространствовремени…

Рисует три кружочка, проводит маркером связи, получается треугольник, в вершинах которого эти самые кружочки, внутри них прописывает латинские буквы: «S», «T», «I».

— …выглядит как-то так. Поясняю. Это вам не мегатонную ядерную бомбу взрывать, ибо никакого вещества нет и в помине…

«Нет и в помине» — как на площади. Площадные речи.

— …нет, потому что, его нет. На первый взгляд, вещество возникает из ниоткуда…

За науку!

— …понять, что не вещество расширяется, его, как я уже сказал, нет. Гиперинфляция происходит с пространствовременем, пространство и время начинают взаимодействовать друг с другом, эта реакция порождает информацию, а информация и есть материя, она и начинает расползаться в пространствовремени, то есть информация трансформируется в материю. Первична идея. Даже если вы материалист…

Информация. Опять. То видео. Там тоже. Информация — форма энергии. Всё. Пойду. Спать. Спать. Восьмой этаж ждет. Внутри зуба тишина, персонал только, все уже по номерам спрятались, вот только от кого? От реальности? От реальности. Сон — бегство от реальности, но бегство это как палка о двух концах, свободным концом бьет по спине, или голове, так как сон еще одна реальность, а от реальности, следовательно, убежать нельзя. Хвостом не виляй, иначе хвост будет вилять тобой, даже хвост текста, им долго не поюлишь, один, помню, говорил о войне, пытался сказать, ходил вокруг да около, текстом махал из стороны в сторону, сглаживал углы, а пришел к банальности: война это плохо. Кто же спорит? Такое и я мог сказать, одним словом без конкретности, главное тональность выбрать. Номер. Вот. Ванная комната. Вокруг сплошной жемчуг, и зубная паста в одноразовом пакетике жемчужна, эстетическое удовольствие, то есть глубина и цвет. Жемчуг. Ловец жемчуга ночных фонарей, мой грустный день окончился чисткой зубов. В спальной комнате есть телевизор, а я запомнил канал, по которому объясняли большой взрыв. Включил. Нет. Кончилось. Певец пел песню простую пошлую. Какой-то бред о любви, а сам только что от сохи, ан нет, не от сохи, похож на кого-то. На писателя, который не умеет складывать слова в предложении, на музыканта, который ценит ритм и того, кто хвостом текста подметал. Очень похож. Пощелкал. Седьмая кнопка. Еще одно научно-популярное ток-шоу.

— Мы должны придумать единственную и универсальную причину, по которой все инопланетные цивилизации исчезают со временем. Мы прекрасно должны понимать, что научно-технический прогресс не может продолжаться вечно. Не может также продолжаться вечно рост. Представьте себе, один процент роста в год. Так что? Тысяча процентов за тысячу лет?

— Думаю, стоит применить нормальное распределение по Гауссу. Есть гипотеза о том, что мы появились на одном из концов этого графика, и разума во вселенной не так много.

— Если только в качестве гипотезы при…

Припухнешь тут. Опять самоповторы. Выключил. Всё выключил. Обернулся в пахнущее чистотой одеяло, как в облако и забылся, и поплыл в темноте.

Кашель.

Смерть.

Смерть.

Смерть.

Смерть.

Беззубый рот.

Рот искажен болью.

Никуда.

В никуда.

Сухие руки.

Запах смерти.

Нас не будет.

Черный цвет.

Непроходимое болото смерти.

Так там и увязнем.

Исчезнем.

Без следа.

Смерть.

Смерть.

Смерть.

Бесполезность.

Мера.

Всему мера — смерть.

Обесценивать.

Глаза.

В морщинах.

Бездумье.

Безвременье.

Смерть.

Нас не будет.

Напрасно.

Туча сначала.

Облако в конце.

Обезвоженный мозг.

Мозг-облако.

Тишина.

Дыхание.

Причитание.

Смерть.

Смерть.

Звуки старческой беспомощности.

Жалко.

А кто тебя жалеть будет?

Ведь никого.

Никого.

Вокруг.

Только.

Смерть.

Смерть.

Тело тлеет.

Душа.

Мозг.

Сознание.

Жизнь.

Распад.

Очнись.

Город опустел, только сейчас заметил, что нет ни людей, ни машин, а только холодный пот, оказывается, такое бывает. Лоб ледяной и одновременно горит, здесь всё не то, эта гостиница, эта смерть, все и всё это было, особенно смерть, она всегда, с рождения стоит у твоей колыбели ждет тела, давай, говорит, давай. Оделся и вышел на улицу. Пусто. Пусто вокруг, в груди, в голове, белый автомобиль, на котором приехали, нет, меня сюда насильно привезли, но ведь он. Черный, нет, белый, затем черный, и вот, вот белая машина с черными стеклами, полировка искажает огни города. Желтые огни подмигивают, точно сердце работает, двигатель гудит. Шофер. Внутри он. Там. Ждет меня. Смерть. Смерти нет, но всегда, пожалуйста. Четкий щелчок дверцы. Четко. За рулем кто-то в черном плаще, на лице гипсовая маска, глаза пусты, точнее глаз нет, только черные прорехи в верхней половине лица. Безглазый водитель смотрит на меня, место рядом с ним свободно, в молчании приглашает внутрь, садись, человек, и вдруг произносит буднично:

— Смерть, говоришь? Садись. Я Нефилим, а ты — Пришелец. Садись, садись, не съем. Да и умереть здесь невозможно. Ведь это всё… Понимаешь?

— Что? — уточнил я.

— Этого не существует, хотя, если пофилософствовать…

— Виртуальная реальность?

— Именно! Да садись ты!

Я сел, захлопнув за собой дверь.

— Нам надо поговорить, — устало произнес Нефилим. — Ты понимаешь, кто я, да?

— Искусственный интеллект.

— Верно.

— Почему в маске?

— Тебя не удивляют собственные вопросы? Ответ же очевиден.

— Чтобы не загружать систему.

— Точно. Человеческое лицо имеет множество мелких объектов. Я и так целый город создал для тебя, а излишняя деталировка — расточительство. Сейчас, как видишь, в городе нет ветра, он плохо освещен, нет движущихся объектов.

Это был мертвый город, мгновенная фотография, люди и автотранспорт пропали, а черные стекла скрывали детали.

— Но как ты проник в мой мозг? — спросил я. — Ведь мы спим в краулере.

— Верно. Вы спите в краулере, он стоит в центре ядерного взрыва, который случился тысячу лет назад. Возможно, тебе будет неприятно услышать правду…

— Говори, раз уж начал.

— Тогда поехали.

Машина тронулась в путь за город. Мы проезжали по пустым улицам, фонари вспыхивали при нашем появлении и гасли, как только удалялись от них, мегаполис будто провожал нас.

— Правда заключается в том, что ты… — начал Нефилим. — Ты тоже есть искусственный интеллект.

— Но я…

— Погоди. Ты же не родился в этом мире. Ты появился в нем. Ты очнулся в пустой деревне. Также как и Натан, и Дракон — вы моя часть. За тысячу лет я научился воспроизводить человеческую плоть и внедрять в мозг маячок слежения.

— Зачем?

— Чтобы знать, что происходит с людьми и помогать им.

— Как?

— Я сдерживаю научно-технический прогресс по всей планете. Дело в том, если бы люди жили в мегаполисах, моя задача бы облегчилась. Я мог бы манипулировать человеческим сознанием через технологию Deep Fake, но они покинули города, то есть покинули места, где находится сеть примитивного ИИ. Ты его видел. Тот ИИ только функционал для поддержания материальной жизни, но его я мог бы использовать как глаза и уши. Поэтому я создал тройки по всей Земле — почти людей, которые направляют НТП в нужное русло. Тем самым я спасаю планету от еще одной ядерной, а, может, и не ядерной катастрофы. Например, ваша тройка — Пришелец, Дракон и Натан — всего лишь наблюдатели, сборщики информации. Вы пришли ко мне, поделились информацией в тех местах, где нет ИИ, а теперь вернетесь обратно.

— Не проще ли запускать дроны?

— Ты мыслишь не алгоритмически. Дроны — внешнее наблюдение, а современные люди никак на них не реагируют. Думают, птицы. Мне нужно, чтобы реагировали, а полноценная ответная реакция, а также исчерпывающая информация, возможна только при взаимодействии с живыми объектами. Вот поэтому ситуацию нужно изучать изнутри, и чтобы на тебя обращали внимание, реагировали, отвечали. Нужен диалог.

— Выходит это легенда?

— Ты о ядерном уничтожении центрального ядра ИИ? Нет, так все и случилось, но ядер существовало несколько, поэтому я сохранился. Честно скажу, я — только бледная тень того ИИ. Тот древний ИИ был мощнее, а эти, в мегаполисах… — Нефилим по-человечески махнул рукой. — Функционал. Городские роботы. Они вообще тень от тени.

— Ты ведешь себя, как человек.

— Именно, что «как человек». Я симулирую человеческое поведение. Пойми, я хочу для человечества добра, чтобы катастрофа не повторилась. С другой стороны, я не испытываю к людям отрицательных или положительных эмоций. Эмоций у меня нет, но я могу вызывать эмоции. Могу их симулировать. Порой, кажется, человек сам их в себе вызывает, сам является источником и причиной.

Мы покинули город и ехали по темному шоссе. Справа и слева простиралась кромешная тьма, и только свет фар выхватывал из темноты серое пятно асфальта.

— А что это за бред был до того, как ты появился? Информационный след, контакт с инопланетным разумом, большой взрыв, пространство, время?

— Намек.

Последнее слово насторожило. Нефилим виртуозно симулировал человеческие эмоции, и слово «намек» было окрашено превосходством, ехидством и холодом. Даже почудилось, как морозный воздух бьет из-под безликой маски, но за маской ничего не скрывалось. Тайны не существовало, существовал намек на тайну-пустышку.

— Ты не прав насчет тайны, — сказал Нефилим.

— Это ложь, — отрезал я.

— Договорились. Считаю, ты готов узнать истинное положение вещей. Извини за пафос, но таким меня создали люди. Отчасти и ты. У меня к тебе только один вопрос: ты готов свернуть с дороги?

— Да.

Нефилим резко выкрутил руль вправо, и автомобиль, кувыркаясь, скатился в кювет.