Глава 8. Заботы дня сегодняшнего

Неплотно прикрытая форточка хлопнула, в кабинет ворвались шорох дождя и стук капель по карнизу. Белозёров бросил взгляд на часы и машинально отметил: лить будет ещё полчаса. Потом только слегка поморосит около девяти вечера, и на два дня о зонтике можно забыть. Всё как обычно… Поймав себя на последней мысли, Сергей Матвеевич усмехнулся. Три месяца прошло, а все уже привыкли к тому, что мир теперь ограничен стенами гиперсферы, погода работает «как часы», а потом область переместится на иную планету. Даже новость о том, что рядом, оказывается, живут пришельцы из будущего, восприняли почти равнодушно. Отнеслись как ещё одному народу — мол, жили вместе русские, татары, башкиры, таджики и дагестанцы, а теперь добавились ещё пятьдесят тысяч «завтрашних». В школах установили изучение двух государственных языков — русского и имперского койна. Ведь, кроме говоривших на имперском наречии Старшей и Младшей смен, большая часть технической документации вынуждено оказалась написана на койне. И всё. Причём, почему выходцев из звёздной Империи назвали именно «завтрашними», Белозёров так и не понял. Нет, можно, конечно, запросить отдел аналитики, социологов, психологов общественного сознания, получить кучу графиков и отчётов — но не хотелось. После катастрофы в жизни Сергея Матвеевича и так осталось слишком мало тайн, которые не требовалось разгадывать немедленно. Можно спокойно, когда выдаётся спокойная минутка, раз за разом обдумать и попытаться найти ответ самостоятельно. Вот, например, почему они заперты Барьером, а вода в реке всё равно течёт? Или почему все деревни сохранили своё названия, а города — нет? То, что бывшая столица-мегаполис стала Мёртвым городом ещё понятно. Но вот почему Новоульяновск и Сенгилей теперь Верхний город и Нижний город? Потому что…

Голос секретаря по селектору оборвал нить размышлений.

— Господин председатель. К вам сенаторы Рот и Лоскутов. Приглашённых специалистов вызывать сразу за ними?

— Специалистов через пятнадцать минут.

Белозёров вздохнул: вот к этому он, наверное, никогда не привыкнет. С тем, что нужно организовывать нормальную постоянную администрацию, он согласился сразу. Как согласился взять за основу структуру власти в звёздных колониях: девять сенаторов, из них трое пожизненных, остальные сроками по шесть лет — половина прямым голосование, половина из директоров заводов или академиков… Того, что одним из пожизненных сенаторов, а впридачу и главой правительства станет именно он, Сергей Матвеевич не ожидал совершенно. Умом принял объяснения, что и местные, и завтрашние согласятся на пост председателя Сената только с его кандидатурой. Но вот душой принять не получалось до сих пор.

Первым в кабинет вошёл академик Лоскутов. За ним адмирал Рот, и генерал невольно напрягся. Тут же постарался себя одёрнуть, ведь причин для такого отношения никаких. Александр замечательный коллега, умный, тактичный. Он даже наедине подчёркнуто относился к председателю как к старшему по званию. Но вот внешность!.. Никак не получалось принять, что на самом деле этому пареньку не двадцать лет, а почти две сотни. И что при желании он легко подавит своей волей любого. Взять хотя бы случай на прошлой неделе…

В тот день они с Александром обсуждали план будущей реформы армии. На новой планете она должна была в первую очередь стать щитом колонии от враждебной природы. В это время сквозь заслон секретаря и референтов прорвался раввин крупнейшей синагоги области. Игнорировав сидящего рядом с председателем Сената «помощника», раввин с жаром обрушил на хозяина кабинета поток обвинений в гонениях и дискриминации «многострадального еврейского народа». Словесная атака на растерявшегося Белозёрова шла минут десять, пока Рот вдруг не произнёс:

— Достаточно.

Сказано было так, что вздрогнул даже генерал. Александра словно в один миг окутала давящая аура власти. Раввин от неожиданного превращения пригнулся и непроизвольно сделал шаг назад.

— Если сформулировать ваши претензии по существу — вы хотите денег, — говорил адмирал негромко, но каждое слово почему-то казалось громовым звоном. — Хорошо. Перед этим объясните мне, на каком основании. Вы приводите в качестве аргумента мечети и церкви. Но после катастрофы они сразу же добровольно взяли на себя работу детских садов, помощь школам и оставшимся без родных пожилым людям и сиротам. Естественно, сразу стало понятно, что одних взносов и пожертвований на такое не хватит, поэтому Сенат взял их полное содержание на себя. Насколько мне известно, ваше объединение синагог ни в одной из общественных и социальных программ не участвует. Так на что же вы претендуете?

— Вы антисемит! Как представитель…

— Я ещё не закончил, — от брошенного взгляда и почти физического ощущения толчка невидимой рукой, раввин сделал ещё один шаг назад к двери. — Представитель, извините, кого? Ваша община насчитывает двести десять человек, объединение общин — около тысячи. Что составляет примерно два или три процента всех евреев на нашей территории. Так на каком основании вы пытаетесь говорить за весь народ? Никто не запрещает вам собираться за свой счёт. Но к нам прошу обращаться, только когда вы начнёте заниматься чем-то полезным. А сейчас вы, кажется, собирались уходить? Не смею вас задерживать.

Впрочем, в этот раз сюрпризов быть не должно. Явно постарались гримёры, сегодня Александру меньше двадцати пяти не дашь. Гости тоже знают, кто их будет ждать. За оставшееся до начала совещания время Белозёров постарался освежить в памяти детали заседания Сената, на котором Лоскутов и предложил специалистов по металлургии. В тот день генерал в обсуждении не участвовал, голова была занята последними стычками в Мёртвом городе. Он и в Сенат тогда приехал исключительно потому, что для утверждения некоторых постановлений согласно регламенту требовалось его присутствие. Но сейчас тренированная память легко восстановила подробности. Речь шла о том, что на новой планете их вынесет на такую же равнину, и поблизости вряд ли будут подходящие залежи железной руды. Стоит заранее подготовиться, развернуть переработку лома чёрного и цветного металлов из Мёртвого города и старых городских свалок. Постараться восстановить технологию промышленного производства булатов. В тридцатые годы её сдали в архив, выплавлять обычную сталь было намного дешевле. Сейчас, при острой нехватке сырья, возможность снизить в несколько раз расход металла при сохранении прочности стало важнее стоимости. Организовать сначала пробное производство, а потом и завод должны будут сегодняшние гости.

Дверь с лёгким скрипом отворилась. В комнату зашли худощавый старик около шестидесяти и лет на десять помладше мускулистый обладатель чёрной гривы — про таких говорят косая сажень в плечах.

— Лев Давидович, профессор кафедры материаловедения, — представился первый.

Заметил, как взгляд Белозёрова зацепился после имени за характерные черты лица, усмехнулся:

— Если вы немножко антисемит, можете быть спокойны. Русак чистейших кровей. За отчество спасибо дедушке, царствие ему небесное. А за внешность — прабабушке, которую прадед привёз из «болгарского похода». А еврей у нас вот он. Кстати, самый что ни на есть настоящий. Его даже в Израиль звали, как-никак один из лучших кузнецов и мастеров по металлу в России. И вот представьте себе — отказался.

Видно было, что представление разыгрывалось не в первый раз, и Лев Давидович наслаждался смущением сенаторов, так привычно попавшихся на штамп. Его коллега радости, напротив, не испытывал. Богатырь бросил на товарища укоризненный взгляд и загудел басом:

— Сразу. Чтобы не было больше вопросов и разговоров. Почему не уехал, хотя звали. Потому что моя Родина — здесь. Мой дед принёс с войны орден Красной звезды и осколок из-под Витебска, когда их полк прикрывал эвакуацию. Мой отец оставил в белорусских лесах два пальца и старшего брата, когда они взрывали немецкий эшелон. Мать чудом уцелела под Киевом, маленькую девочку одна семья выдала за свою погибшую дочь… Да все они проклянут меня, если я покину землю, которую они оплатили кровью, и сбегу к падальщикам, готовым продавать своих покойников за деньги.

Тут же вмешался Рот:

— Господа, я прошу прощения. Но вам не кажется, что в наших нынешних условиях этот разговор уже не имеет смысла? Предлагаю перейти к более насущным задачам.

После чего разложил на столе принесённые с собой бумаги и начал объяснять гостям, для чего именно сенату понадобились столь необычные специалисты.