Глава 4.

Перелеты на космических аппаратах, не оборудованных генератором гиперпрыжка, история долгая и нудная. Чтобы добраться от планеты Карбона, до нужного сектора, нужно было потратить больше двух месяцев жизни.

К счастью давным, давно, человек обратил внимание на способность живых существ, при наступлении неблагоприятных условий, впадать в оцепенение. При этом дыхание, сердцебиение и другие жизненные процессы, замедлялись настолько, что их не возможно было обнаружить. В тысяча восемьсот семьдесят третьем году, немецкий ученый Вильгельм Прейер, ввел в обиход термин анабиоз. С этого момента, данное явление стало активно изучаться учеными всего мира. Но лишь в начале двадцать первого века, впервые в истории удалось погрузить в анабиоз собаку. Для этого у подопытного животного была выкачана кровь и заменена инъекционным раствором, которым заполнили всю кровеносную систему для удержания живого организма в охлажденном состоянии. По окончании трёх часов клинической смерти кровь была возвращена в кровеносную систему, а сердцебиение было восстановлено электрическим разрядом. После чего сердце начало процесс кровообращения в нормальном режиме. При этом повреждение клеток мозга не наблюдалось. Таким образом, собака была возвращена к жизни. Этот эксперимент, можно считать началом процесса гибернации.

Первых звездоплавателей, в состояние гибернации вводили подобным образом. Но метод показал себя не очень хорошо. Бывали случаи, что человека не удавалось вернуть к жизни.

В настоящее время процесс анабиоза довели до совершенства. Он стал настолько безопасным, что в гиберсон погружали даже младенцев.

Виктору, в состояние гибернации, погружаться, еще не доводилась. Как и водиться, перед неизведанным, он сильно волновался. Когда над ним закрылась прозрачная крышка, он подумал, что его заживо похоронили в саркофаге. Но это впечатление тревожило его лишь мгновение. Он почувствовал легкий укол в основание черепа и провалился в сон.

Пробуждение было таким же внезапным. Он просто открыл глаза, обнаружив себя лежащим в той же удобной капсуле, но на этот раз крышка была уже открыта. Ни каких побочных эффектов: тошноты, слабости или головной боли, он не ощутил. Сознание было ясным, как у хорошо выспавшегося человека.

Отключив основные двигатели, «Беркут» медленно продвигался в пространстве. Его окружали мириады мерцающих огоньков далеких солнц.

— А проснулся? — из душа показалась мокрая голова программиста, — ты, кажется, впервые впадаешь в спячку? Ну как выспался?

— Все нормально, — Виктор, наконец, решился покинуть свою уютную постельку, — чувствуя себя новым человеком.

— Это хорошо, — голова Габа, вновь скрылась за стеклом душевой кабинки, — у нас с тобой, есть полчаса. Ты, это… Давай быстренько мойся и одевайся. И в столовую. Не знаю, как ты, а я после каждого анабиоза чувствую себя голодным, словно медведь после зимней спячки.

Когда друзья вошли в рубку управления, капитан и его помощник уже находились там.

— Поздравляю…— бросив через плечо, быстрый взгляд на вошедших, капитан, после чего вновь уставился в экран внешнего обзора.

— С чем? — не понял Виктор.

— С тем, что мы все еще живы, — ответил за капитана старший техник, — сядьте и не маячьте.

Виктор опустился в одно из кресел, расположенных вдоль пульта управления, с интересом следя за действиями Борна. Пальцы капитана, непрерывно бегали по клавишам. С каждым нажатием, один из участков пространства уходил на задний план, при этом соседний приближался настолько, что можно было рассмотреть даже самую маленькую песчинку космической пыли.

— Вот он, — Борн, наконец, ткнул пальцем в экран, — мы нашли его.

Кравец присмотрелся. Но кроме крохотного расплывчатого пятнышка на фоне черного пространства ни чего рассмотреть не смог.

— Уверен? — с сомнением поинтересовался Гумнер, — забыл, что мы уже много раз «обжигались». Это штука может быть просто блуждающим астероидом. Если это то, что мы ищем, то почему он не посылает сигналы бедствия?

— Нет, Альваро, — Борн, с удовольствием потер руки, — я чувствую, что это именно он.

Капитан дал команду, и бортовой компьютер откорректировал курс. Несколько часов ожидания и стало ясно, что он не ошибся. Это действительно оказался грузовой буксир класса «Орион». На его кабине большими буквами шла надпись «Вояж». Три огромных контейнера, в жесткой сцепке, словно сегменты гусеницы, тащились вслед за звездолетом.

— Поздравляю Лим, — старший техник хлопнул друга по плечу, — мы действительно нашли его. Кто бы мог подумать, что буксир занесет в этот сектор, далеко от торговых путей. Сейчас глянем в реестре пропавших судов.

Он принялся нажимать кнопки на индивидуальном моноблоке.

— Вот нашел, — старший техник откинулся на спинку кресла, закинув обе ноги на пульт, — коммерческий буксир «Вояж», является собственностью горнодобывающей корпорации «Сидней». Пропал семьдесят пять лет назад. Тринадцатого мая, приняв на рудниках планеты «Титан» три контейнера с илидием, взял курс на перерабатывающие заводы планеты «Глиза-5». На связь больше не выходил.

Гумнер крутанул кресло, счастливо хлопая в ладоши.

— Сто пятьдесят тон, не переработанного илидия! Плюс сам буксир. Поздравляю джентльмены, мы богаты! Сколько нам до него лететь?

— Примерно двое суток, — капитан щелкнул клавишей. Сектор, где находился буксир, пропал с экрана. Вот он был совсем рядом, только руку протяни, и вдруг его не стала. На экране осталась лишь желтая контрольная метка. Борн ввел координаты и расслабленно откинулся на спинку кресла.

— Все свободны… Потратьте свободное время на отдых. Через два дня нам предстоит много работы.