Глава 10

Если верить Диме, к обеду мы доедем до Paradise Valley.

— Вообще-то нам и двух суток хватило бы, — говорил он. — Если бы нам не приходилось каждый раз останавливаться и ждать, пока кто-нибудь не сдохнет.

— Ты мне отвратителен, Фастов, — прорычала я.

После сна мне стало немного легче. Хотя, возможно, это из-за той горсти успокоительных, которую я проглотила, как только проснулась. Таблеточки находились в предоставленной аптечке. Как мило с Их стороны! Но о валерьянке и «негрустине» я тоже, как и о лидокаине, никому не говорила. А когда запивала их, сказала, что собираюсь отравиться.

Как я и предполагала, меня никто не остановил.

Радио поймало станцию ретро музыки, и мы ехали в милой и уютной атмосфере, слушая Фрэнка Синатру и Элвиса. По крайней мере, так казалось со стороны. На самом деле, ноты и шум утопали в вязкой неприязни и усталости.

Собственно, самое страшное в этой ситуации, что между нами ничего не меняется: что был Марк, что нет. Как будто наши жизни ничего не значат.

К последнему мотелю мы приехали действительно быстро. Хотя это, наверное, из-за того, что я половину пути пробыла в объятиях Морфея^[1]. Когда мы припарковались, никто не сказал ни слова. Мы с Никой просто взяли свои вещи и поплелись в номер.

— Ты не собираешься ни с кем меняться? — удивился Эдди и как бы по-дружески пихнул меня в плечо.

— А ты не собираешься тыкать в меня пушкой? — съязвила я. — Пускай все будет по-честному. Вероятность, что я погибну от ваших рук намного выше, чем вероятность умереть во время испытания.

— Наконец-то мы мыслим одинаково, — оскалился альбинос и жестом пригласил меня войти в мотель.

Но как только я сделала шаг, он резко остановил меня и склонился, шепча на ухо:

— Она должна выиграть.

— А то что? — с вызовом спросила я.

— У нее в правилах прописано, что она не может передавать карту другому человеку. Не будет Вероники — не будет карты. Смекаешь?

— Не трогай меня, — я оттолкнула парня и последовала дальше.

Когда мы проходили мимо женщины администратора, она мило поприветствовала нас с почти искренней улыбкой.

— Have a nice time in the Hell, bitch^[2], — ругнулась я, проходя.

Все остальные остались в фургоне, потому что спать они все равно не собирались, а убить друг друга можно и на свежем воздухе.

Одной из комнат установили такую же дверь, как и камере пыток. Сейчас она была открыта.

— Это наша, — пропищала блондинка, показывая мне ярлычок на своем ключе.

— Номер «666», как оригинально, — фыркнула я, но не спешила переступать порог.

— Самостоятельно войти в камеру пыток — то же самое, что самоубийство, — уныло произнесла Ника и поставила свой чемодан у стены. — Я пас.

— Я тоже не горю желанием, — призналась я. — Ты взяла свое одеяло?

— Взяла, — канючила блондинка. — Мы там что, мерзнуть будем?

— Надеюсь, да

Я сделала глубокий вдох, переступила порог и огляделась. Комната выглядел так же безобидно и неуютно, как и предыдущие: безвкусные бумажные обои, зарешеченные окна, старая мебель. Кровать была одна, но очень большая. Никаких дьявольских механизмов не было видно. Зато, как только я вошла, я почувствовала холод, как в морозилке. От резкого перепада температуры немного закружилась голова, но это я точно могла пережить.

— Кажется, из нас действительно хотят сделать полуфабрикат, — прикрикнула я, чтобы Вероника меня расслышала.

Она по-прежнему нервно переминалась в коридоре.

Я представила себе еду из супермаркета. Надеюсь, это были реальные хрюшки и барашки, а не остатки предыдущей компании испытуемых.

— Только бы нас не вешали на крюк и не распарывали брюхо, — тихо добавила я.

— Я не стану спать с тобой под одним одеялом, — упрямилась блондинка.

Она, наконец, присоединилась ко мне, удостоверившись, что по крайней мере первые пять минут в камере пыток можно постоять спокойно. Дверь тут же захлопнулась, что означало, что испытание началось.

— Что еще за капризы? — недоумевала я. — Прижавшись друг к другу, мы сможем дольше поддерживать нормальную температуру тел!

— Но я тебя ненавижу! — пищала девушка.

— Дура, нам больше нечего делить! — крикнула я и неожиданно заплакала.

Я попыталась быстро это прекратить, что получилось довольно хорошо. При одной мысли об Эдди, который издевается надо мной не только морально, но и физически, всякая печаль перерастает в гнев.

— У меня есть одеяло, — низко и холодно произнесла Ника. — А ты умрешь. Раз ты корчишь из себя добрячку, значит, не сопротивляйся и дай нам больше шансов на победу.

— Что ты ей сказал? — сурово поинтересовался Дима у Лидера.

— Теперь ты за нее заступаешься? — фыркнул тот.

— Я был бы не против, если бы она осталась живой, — передразнил альбиноса Фастов.

— А то, как красиво ты ей по башке ломишь, — это у вас такие брачные игры?

— Похоже на то, — парень потер затылок. — Я же полицейский, мне необходимо все знать.

— Чтобы накатать рапорт шефу, когда вернешься? Не дергайся сильно, не факт, что ты переживешь Paradise Valley.

— Во-первых, милый Эдди, раньше ты был уверен, что прикончишь меня, а теперь ты выделил шансу продолжения моего существования некоторый процент, — ехидно подметил Митя, но тут же стал серьезным. — А во-вторых, с каждой минутой я подозреваю тебя все больше и больше.

— Что ж ты мне пистолет отдал, «милый»?

— До того, как я это сделал, ты был таким зайкой!

— Меня сейчас стошнит от вас, — встряла Марина, которая все это время молча наблюдала за бывшими одноклассниками, но теперь ей было не по себе, и она покинула фургон.

Миша стоял снаружи, опершись спиной на машину, как делал это каждую ночь, ожидая нападения.

— Когда я стоял так раньше, я боялся чего-то не увидеть, — сказал он подошедшей Марише. — Теперь вообще верняк.

— Так слышно, как я прыгаю, да? — девушка старалась говорить непринужденно и на отвлеченные от их ран темы.

— Лучше вернись в фургон. Мне нужна полная тишина, чтобы расслышать каждый шорох.

— Тедди, но на нас никто так и не напал. Может, не стоит так беспокоиться? — азиаточка погладила любимого по щеке.

Тот положил свою руку на ее и, не отрываясь, провел пальцами по коже, добравшись до губ.

— Больше всего я жалею, что не вижу тебя, — шепнул он.

— Зато ты навсегда запомнишь меня красивой, — улыбнулась Марина, на щечках образовались милые детские ямочки.

— Ты и так всегда будешь красивой, — ответил Миша и прижал девушку к груди. — На улицу вышел кто-то еще?

— Нет, — подозрительно отозвалась Мариша и на всякий случай огляделась.

— Тогда лезь обратно в машину.

— Почему ты спросил?

— Просто лезь.

— Я не хочу сидеть с этими гомосеками!

— Я прошу тебя! — воскликнул Тед и подтолкнул азиаточку.

Та в недоумении подчинилась и залезла в кузов.

— Мы все слышали, — прогнусавил Лидер.

— Я, к сожалению, тоже, — девушка скривила рожицу, выражая омерзение.

Раздался звук открывающегося клапана.

— Что за черт? — закашлялся Дима, прикрывая нос, чтобы не вдыхать пущенный газ.

— Ничего нового, — гаркнул Эд и попытался открыть дверь ногой, но та не поддалась.

— Она что, тоже под твоей программой? — заверещала Марина и высунулась в окно.

— Она тоже под ТВОИМ засовом! — обиженно произнес Лидер.

Окошко было маленьким, и его хватало только на одного человека. Но никто и не стал бороться за чистый воздух.

— Сладких снов, — буркнул альбинос и устроился поудобнее, чтобы после пробуждения не ломило тело.

— Надеюсь, это будет всего лишь сон, — зевнул Фастов и разлегся на полу.

— Тедди, нас травят! — крикнула Мариша, но вдруг ее глаза округлились от удивления и испуга.

Напротив Миши стояла «железная леди» в окружении двух бойцовских псов. Ее правая рука была покрыта соединенными металлическими кольцами и уходила в два покрытых металлом пальца. Они зажимали элегантный мундштук с дымящейся на конце сигаретой. Правый глаз был скрыт металлической пластиной, которая держалась за счет ободка для волос, сделанного из того же материала. Прилизанные темные волосы были пострижены в строгое каре. На тощей женщине с превосходной осанкой было кожаное облегающее платье, что делало ее похожей на змею. Громоздкое незамысловатое ожерелье привлекало внимание.

Псы скалились и рычали, готовые в любой момент напасть на того, на кого укажет хозяйка.

— Тедди! — завопила азиаточка, но парень ее заткнул.

— Тише, Марина. Мне нужно слышать, как они двигаются.

Мы с Вероникой так и не пришли к консенсусу, поэтому сидели врозь: она на кровати, закутавшись в свое одеяло, а я у окна, обнявшись с рюкзаком. С улицы веяло теплом, но этого было не достаточно, чтобы согреться в комнате, где становилось все холоднее и холоднее. Да и снаружи вскоре будет не так жарко, как сейчас: вдали виднелись низкие грозовые тучи, такие же, какие встречали нас с аэропорта. Жаль, окна выходили на противоположную сторону от стоянки, и я не могла даже докричаться до ребят.

— Сообщи, когда станет нетерпимо холодно, и ты захочешь потереться об меня, — сказала я и достала сигареты.

Это были те самые сигареты, которые курил Марк. Я стреляла их или воровала, после чего он, смеясь, ругал меня. А теперь они как будто перешли мне по наследству.

Я поднесла трясущийся огонек и глубоко затянулась. Густой дым окутал меня, как растамана, и словно олицетворял мой помутненный рассудок.

— Зажигалка! — воскликнула блондинка. — У тебя есть зажигалка! Мы можем немного погреться!

— Н-нет, — протянула я. — Я могу погреться.

Возмущенная девушка только собралась подсесть, как потолок вдруг порвался, и на кровать упала клетка, ограничивая Веронике пространство для передвижения.

— Бумажный потолок! — восхитилась я удавшейся уловке. — Потрясающе. It’s show time!^[3]

Ника схватилась за прутья и безрезультатно начала дергать их, как будто это могло ей помочь.

— Эй, сделай что-нибудь! — забилась она в панике.

— Что? — я затянулась. — Еще ничего не произошло. Не истери без причины, голова болит!

— Ты такая же, как Эдди! Бессердечная эгоистка!

— Клянусь, где-то я это уже слышала, — цинично усмехнулась я и с раздражением обнаружила, что докурила уже до фильтра.

Я снова полезла за пачкой Richmond’а — беспокоиться о здоровье накануне смерти попросту нелепо. Я картинно вытянула губами сигарету и чиркнула колесиком зиппера^[4].

Зажигалка оказалась пустой и не выдала мне огонька. Зато в этот же момент все пространство внутри клетки, где находилась Вероника, разразилось высоким пламенем. Первое, что я сделала, получилось неосознанно: я подскочила поближе и прикурила, чуть не спалив себе ресницы и брови.

— Стало теплее, — кивнула я.

Вопли блондинки смогли бы разбить хрустальные бокалы. Слушать, как скворчит при жарке собственное мясо, наверное, адски неприятно. Как лопается кожа — тоже. Девушка покрылась жуткими ожогами, волосы почти догорели, накладные ногти отслаивались. Последнее было, пожалуй, отвратительнее всего для меня.

Я наблюдала за тем, как по Нике стекает кровь, как растворяется ее идеальная кожа в черных и красных пятнах, и меня посещали ужасные мысли. Нет, мне было ее жаль, такой участи не пожелаешь и злейшему врагу. Но думала я о другом: достаточно ли ей больно? также, как и Марку?

Карта. Черт возьми, у нас должен быть путеводитель по Paradise Valley. Да и Эдди меня поимеет, если я вернусь без Вероники и ее второй жизни.

— Я реализую свое право… — плакала девушка, пытаясь вырваться из клетки.

— Заткнись, — гаркнула я, подбежав к окну. — Я и без этого тебя вытащу отсюда. Ди-и-и-ма-а-а!

Миша отчетливо услышал отдаленный крик Миры сквозь рычание псов. Помимо животных он ощущал перед собой кого-то еще, но сложно было определить, кого, потому что человек не разговаривал, не шевелился и практически не дышал.

— Марина, ты должна помочь Веронике, — тихо произнес Тедди.

— Нас заперли! — плача, пропищала азиаточка.

— Зачем запирать, если вас уже отравили? — удивленно спросил парень.

И правда. Мариша вдохнула побольше воздуха и проползла к двери через спящих Эда и Диму. Подергав ручку сильнее, девушка все-таки смогла выйти, поняв, что ее костыль случайно послужил засовом.

Когда Марина выбралась из фургона, один из псов уже подстерегал ее.

— Таких, как ты, у метро в лаваше продают, — дерзко, стараясь не показывать страха, сказала она.

Пес явно не оценил сатиру и стал медленно приближаться к жертве.

— Дай мне костыль, — потребовал Миша. — Я беру на себя собак, а ты прыгай до камеры пыток.

Азиаточка бросила подозрительный и сосредоточенный взгляд на «железную леди». Не похоже было, что она собирается как-то препятствовать их с Тедом действиям. Тем не менее, собачек она с собой прихватила.

Марина рывком кинула Мише костыль, и парень тут же с размаху ударил прыгнувшего на девушку пса. Тот отлетел, но сразу вскочил на лапы и контратаковал обидчика. Второй пес присоединился, и теперь Тедди отбивался от двух агрессивных соперников. Вдвоем псы повалили парня и грозились его загрызть, но силач не позволял этого сделать. Тед отмахивался так, словно видит и предугадывает последующие нападения со стороны оппонентов.

Женщина стояла и медленно, наслаждаясь, потягивала свою сигарету. Казалось, она даже улыбается сухой натянутой улыбкой.

Мариша воспользовалась моментом и поскакала на одной ноге к мотелю, на всякий случай захватив с собой второй костыль. Когда она преодолела несколько метров, она смогла сама расслышать мой крик.

Я завидела азиаточку и замахала руками.

— Шашлык горит, неси огнетушитель!

Девушка не поняла меня и подскочила ближе. Теперь она могла видеть пожар и извивающуюся в языках пламени подругу. Не медля ни секунды, Марина чуть ли не полетела ко входу в здание, чтобы найти огнетушитель или пожарный шланг.

В дверях стояла администраторша и методически грозила пальчиком нежданной гостье.

— Испытание не для Вас, — строго, но вежливо сказала она.

— Пошла ты, сука! — Мариша замахнулась костылем и оглушила вставшую на пути женщину.

На мгновение она сама удивилась приливу сил, но долго задумываться не собиралась. Красный баллон, грязный и обугленный, будто уже видавший пожар, находился в конце коридора, и девушка быстро бы метнулась туда и обратно, но она не могла и опереться на ногу, что в два раза замедляло ее скорость. Здоровая нога сильно устала.

Отчаянный вопль Вероники звучал по всему мотелю и глушил Маринины собственные мысли. Ей хотелось плакать, но ее сильная сторона пока превосходила слабости. В основном это происходило из-за Мирославы, которая не выказывала никакого интереса к страданиям блондинки.

— У меня кончаются сигареты, — я пыталась перекричать Нику, поторапливая Марину.

Какого черта только она пришла, а точнее практически приползла к нам на помощь? Эдди сам приказал мне сделать все, чтобы спасти карту и право на жизнь! Он что, решил поспать?!

Азиаточка отложила мнимое оружие, встала напротив ближайшей стены, резко выдохнула и в мгновение ока перевернулась головой вниз, используя стену в качестве опоры, чтобы не упасть. Она стукнулась ногой, но больно почти не было: к мозгу прилила кровь, что перераспределило нагрузку в верхнюю часть туловища.

Марина пошла по коридору на руках, стараясь не отдаляться от придерживающей ее стены. Скорость стала приблизительно равна быстрому шагу, что было намного лучше ковыляющего инвалида.

К тому времени, как девушка достигла огнетушителя, нога уже немного отдохнула и вполне могла совершить несколько длинных прыжков. Собрав все силы в кулак, Мариша последовала обратно на улицу, предварительно взяв под мышку костыль. К счастью, до окна, выходящего из камеры пыток, осталось совсем немного.

В воздухе витал запах копоти, смешанной с табаком. Снаружи крик Вероники не казался таким страшным, но легче от этого не становилось.

— Ну наконец-то, — проворчала я и схватила еле протолкнувшийся сквозь решетку баллон. — Остынь, детка!

Я выдернула чеку и забрызгала пеной блондинку и кровать.

К Марише бежал свирепый пес, получивший команду от хозяйки. Девушка впилась пальцами в ножку костыля и встала в позицию бьющего в бейсболе. Стиснув зубы, она начала обратный отсчет.

— Три…два…один…

Когда пес сократил расстояние между ними до минимума, азиаточка замахнулась и ударила «бойца» с такой силой, что рассекла ему голову и повредила глаз. Зверь повалился на землю и заскулил, прикрывая лапами ранение. Марина, ударив пса еще пару раз по ребрам, пропрыгала за угол, чтобы посмотреть как дела у Теда.

Парень сидел на мертвой собаке и словно смотрел на стоящую перед ним женщину. Только Миша ее уже не интересовал, она ждала результатов от Марины.

— Done^[5]! — победоносно крикнула та.

Из-за спины у «железной леди» с механическим звуком выскочило что-то наподобие скелета крыла летучей мыши, сделанного из стали. Оно было всего одно и явно не предназначено для полета. В среднюю «кость» женщина вставила свой мундштук, затем сложила «крыло» обратно. Она развернулась и вальяжно поплыла от фургона прочь.

— Тедди, схвати ее! — скомандовала Мариша, и парень, вскочив, метнулся в сторону шагов.

Как только он напоролся на что-то холодное, его ударило током, и он упал. В руках у женщины был электрошокер на случай, если ее захотят взять в заложники.

На шоссе внезапно появился монолитный черный бугатти, и «железная леди» села в него и быстро скрылась за горизонтом.

Наша комната открылась, клетка уехала обратно в потолок. Вероника стояла на коленях, в волдырях и ожогах, почти лысая и голая. Вся ее красота исчезла, и от человека не осталось абсолютно ничего. В этом случае я бы тоже так рыдала.

— Посмотри на это с другой стороны, — я поднялась и захромала к выходу. — Если бы ты не была столь упряма и не вытеснила меня с кровати, нас бы никто не смог спасти. И у тебя все еще есть право на вторую жизнь.

Но девушка не была расположена к позитивному мышлению. Я вздохнула. На языке было горько от собственных слов, но я больше не хотела показывать, как мне больно и страшно. Фастов прав: отношение Эдди к сложившимся обстоятельствам — самое что ни на есть подходящее. И пускай я буду ненавидеть себя за это, но буду вести себя, как этот чертов компьютерный гений. У меня неплохо получалось быть такой в детстве.

Я вытащила из чемодана Ники льняную блузку с длинными рукавами, джинсы и бандану.

— Переоденься, а то Эд сочтет тебя за труп, сфотографирует и уедет. Мы ждем тебя в машине.

Я, шаркая, деловито вышла из мотеля, бросив на крыльцо пустую пачку из-под сигарет.

По идее, это было последнее испытание, но ощущение завершенности и безопасности все никак не приходило. Нас все еще шестеро, что означает, что отбор не окончен, учитывая жестокость Лидера, переменчивость Димы и пустышку-Веронику. Что же Они собираются делать с нами дальше?

Я поплелась к фургону, уныло смотря себе под ноги. Глаз зацепился за окурок русской женской сигареты марки «Vogue». Странно, подумала я. Джул стала курить их, когда из-за тяжелых Richmond стало худо со здоровьем. И, несмотря на то, что переехала в Аризону, где таких сигарет не продают, она все равно затаривалась ими в России.

— Ты бы видела это отродье, — радостно сказала ковылявшая мимо меня Марина. — Может, когда-то она и была человеком, но сейчас вряд ли можно так ее назвать. Мы завалили ее собачек, видишь?

— Она курила? — я игнорировала непонятную возбужденность одноклассницы.

— Да. А что?

Я промолчала. Маленькая Эмили стояла напротив меня и ожидала моей реакции.

— Ой, какая дикая мысль, — девочка поморщилась. — Но что бы ты ни подумала, это не тот вопрос, на который ты ищешь ответ.

[1] Бог сновидений в греческой мифологии.

[2] Хорошо тебе провести время в аду, сучка (англ).

[3] Шоу начинается! (англ)

[4] Марка зажигалок

[5] Готово (англ).