Свидание

После уроков нас собрала классная. Недовольный задержкой народ нехотя рассаживался по партам в кабинете литературы и русского языка.

— Давайте быстрее, что вы топчитесь? — торопила Светлана Николаевна. — Все хотят домой, и я тоже.

Убедившись в том, что если не все, то большая часть собралась в классе, учительница сказала:

— Как вы знаете, но не помните, раз в месяц нужно сдавать деньги на уборщицу. Так как мне сейчас собирать с вас деньги откровенно некогда, давайте решим, кто этим будет заниматься.

По классу прокатился горестный вздох. В кои-то веки я была солидарна с одноклассниками. Мелкие, но регулярные «поборы» были извечной проблемой: деньги забывались, терялись, одалживались. Мы не успевали разобраться с долгами одного месяца, как подходил следующий. Не удивительно, что классная хочет скинуть с себя эту обязанность.

— Кто-нибудь возьмётся? Заодно попробуете себя в роли бухгалтера. Приход-расход, дебет-кредит. Нет желающих?

Желающих не было. Но и тишины тоже. Начавшись с реплик вполголоса, обсуждение быстро перерастало в гвалт.

— Да почему, вообще, мы должны уборщице платить, а не школа?

— Хочешь сам убираться? Дерзай, мне легче сто рублей отдать.

— Да кому это надо вообще? Мы же и так по классу дежурим!

Классная неловко поправила короткие светлые волосы. Она всегда принималась их «взбивать», когда терялась с ответом. И я должна была догадаться, что будет дальше.

— Морозова, может, ты возьмёшься?

Настал мой черёд впадать в замешательство. Хотелось завыть «Не хочу!», но ведь никто не хотел. Ходить изо дня в день, не собирать, нет, выпрашивать, клянчить деньги, будто какая-то попрошайка? От учительницы так просто не отмахнёшься, меня же просто пошлют!

— А почему Даша-то?

Я закрыла рот и повернулась в сторону говорившей. И не только я, но Зайцеву Таню, нашу главную пацанку, это как будто и не смутило.

— Не, ну а что, — продолжила она, упрямо выдвинув и без того немаленький подбородок, но классная не дала ей закончить.

— Хорошо, значит, будешь ей помогать.

— А что сразу я-то? — вздыбилась Таня, а кто-то из парней рассмеялся:

— Инициатива наказуема!

Но достойно ответить Тане не дали. Светлана Николаевна застучала по столу, требуя внимания.

— Так, я поняла, никто этим заниматься не хочет, но кому-то всё равно придётся. Пускай пока это будут Дарья и Татьяна, а там я посмотрю, кого ещё назначить.

Обрадованный класс устремился прочь, пока Светлаша не придумала занятие ещё кому-нибудь. Я вышла вслед за всеми, слыша, как переругиваются Зайцева и парень, решивший её подколоть. Таня, похожая на мальчишку, с короткой копной тёмных густых волос и тяжёлым подбородком, года два как перестала лезть в драки, но слава осталась. Всерьёз парни её не задирали, но подколоть любили. Она никогда не обижалась, но с готовностью вступала в перепалку, частенько яростную и не особо цензурную.

Почему она вмешалась? Она не хотела для себя эту роль, я прекрасно видела её возмущение вердиктом классной. Может, ей претит то, что именно мне придётся отдавать деньги? Да, я им всем не друг и не товарищ, но неужели они мне настолько не доверяют? Неужели даже Таня, которая была честна и пряма, как эталонный метр, так плохо ко мне относилась?

Ещё ничего не совершив, я почувствовала стыд и, не зная его причину, изводилась следующие полчаса. По дороге домой было совсем плохо, но потом отвлекли домашние дела. Когда же зазвонил телефон, я обрадовалась ему, как выигрышному лотерейному билету.

Звонила Ира — моя старая подруга из соседней школы. Когда-то давно нас познакомила соседка. Вскоре она уехала, а подруга осталась, пусть даже наше общение было довольно редким. Зато я точно знала, что дружит она не за домашку.

Я подняла трубку.

— Пошли гулять! — сразу взяла быка за рога Ирка.

Ни тебе «здрасте», ни тебе «до свидания». Я выглянула в окно. Небо по-прежнему состояло сплошь из свинцовых туч.

— А если дождь?

— Не будет дождя, я проверяла. Ну так пойдёшь?

— Когда?

Выползать на улицу было лень, но я боялась ей отказать. Откажешь раз, откажешь другой, а третий тебя не позовут. А Иру терять не хотелось.

— Вечером, часов в шесть. Я позвоню ещё раз, уточню.

И положила трубку. Экран мигнул временем разговора и погас. Что ж, зато сегодня можно будет ответить матери про подругу на полном серьёзе. И посоветоваться с Ирой про Макса. И пожаловаться на одноклассниц. Больше, конечно, посоветоваться: Ирка во всю крутила с парнями, и, хотя у них часто не доходило даже до поцелуя, она охотно играла роль специалиста-консультанта в делах, связанных с противоположным полом.

Улица встретила сумерками и штилем; студёный осенний ветер, дувший больше недели, видно решил взять выходной. Пока ещё редкие прохожие спешили домой с работы, но не пройдёт и часа, как их поток увеличится в несколько раз. А пока я быстро прошла до нужного дома и издалека увидела рыжие Иркины вихры. Рядом с ней стояли двое парней и, судя по позам, стояли там давно и прочно.

Ну, Ирка, ну вертихвостка! Я остановилась поодаль, пытаясь понять, случайные это ребята или её старые знакомые. Оба высокие, явно на пару лет нас старше, в одежде стиля «начинающий гопник», а всей разницы только, что один в шапке, а другой — без. Не удержавшись от усмешки, я смотрела, как подружка смеётся, запрокинув голову, шутливо толкает парня с непокрытой головой. Почему-то мне было неприятно наблюдать такое. Слишком предсказуемо, слишком очевидно? Но как бы то ни было, ребята не собирались уходить, и мне оставалось только собраться с духом и подойти, напустив на себя самый независимый вид.

— Привет.

— О, Дашунька, привет! Знакомься, это Леша, это Митя. Ребята, это моя подруга Даша.

Я кивнула, не в силах врать про приятное знакомство. Лешей оказался тот самый парень, с которым заигрывала Ира — тощий высокий блондин (а, может, просто светло-русый) с тонким длинным носом. Митя был чуть ниже ростом, но я едва доставала ему до подбородка. Его лицо производило впечатление основательности, а глубоко посаженных глаз совсем не было видно в сумерках и причудливых тенях, которые отбрасывало дерево, стоящее между нами и фонарём.

— Ты же не против, что они с нами погуляют? Вместе веселее.

Я на секунду прикрыла глаза, чтобы не выдать свою реакцию. Это была не первая её попытка. Периодически она (а иногда и Катя) втемяшивала себе в голову, что надо меня свести с кем-нибудь, но до сих пор их рассуждения носили абстрактный и рекомендательный характер. Что-то вроде «будь проще, и люди к тебе потянутся». Ага, кому проще, а кому и сложнее!

Я не верила, что из этого что-то выйдет. Совсем не верила. Ну чего Ирке стоило предупредить, что она будет не одна? А, может, потому и не предупредила — знала, что откажусь. А я вспомнила урок химии и подумала, что, может, всё не так страшно? Может, действительно просто пообщаемся о чем-нибудь нейтральном.

От меня ждали реакции, и я пожала плечами, чувствуя себя в высшей степени скованно:

— Хорошо.

— Отлично! — удовлетворенно сказала Ирка и взяла низкий старт. Подхватив под руку Лешку, она заспешила в сторону парка, и мне ничего не оставалось, кроме как идти следом с Митей.

Неужели в компаниях так принято — откровенно разбиваться на пары? Мне это не нравилось, я бы предпочла, чтобы общались все четверо. Ну или они втроём, а я бы послушала. А о чём говорить с незнакомым человеком?

— Куда они так спешат?

— Они к беседке идут, — коротко ответил Митя и смолк, заставив меня вновь судорожно соображать, что же ещё спросить. Ничего путного в голову не шло и я разбавляла длинные паузы банальными фразами про школу и любимые места для прогулок. Не относить же к разряду умных вопросы типа «Любишь ли ты Жюль Верна?» и «Знаешь ли ты, что на третьем спутнике Юпитера обнаружили воду? Интересно, обнаружат ли жизнь?».

Беседок в парке было не то чтобы много, но Ирка явно выбрала самую тёмную и дальнюю. Но и этого ей показалось мало. Пожелав мне не скучать, а Мите — не обижать подругу, они умчались дальше, оставив нас наедине.

«Тягостно, тягостно, как же тягостно, — тоскливо думала я. — Что же ты, Ирка, творишь такое?»

— А чем ты увлекаешься?

— Ничем особо.

— Что, совсем ничем? А чем занимаешься после школы.

— А что, у каждого должно быть увлечение? Ну на барабанах немного играю. А ты? Расскажи о себе.

Лавки покрывала частая россыпь капель, и даже если стряхнуть их, сидеть на отсыревшем дереве удовольствие ниже среднего. Мы стояли как две пародии на атлантов, подперев плечами стальные столбы беседки.

— Я? А Ирка что-то говорила? — я пыталась разглядеть хоть какие-то эмоции на его лице, но коса нашла на камень: о таком покерфейсе мне мечтать и мечтать. По крайней мере, сейчас вежливую невозмутимость сохранять получалось с трудом.

— Не-а.

Я не удержалась от вздоха.

— Ну… Фантастикой интересуюсь. В Айон не играешь, случаем? Нет? Что ещё? Животных люблю, собаку хочу завести. А у тебя домашние животные есть?

Так прошли полчаса. Никогда ещё я не радовалась Ирке, как сегодня, завидев, что они возвращаются. Но с их приходом стало только хуже.

— Ну как вы тут? Пойдём обратно, — резко выпалила девушка. Я перевела взгляд на Лешу, который шёл, чуть приотстав, тогда как уходили они рука об руку.

— Что-то случилось?

— Да, — Ирка исходила ядом. — Лешка полный кретин.

— На себя посмотри.

— Со мной-то как раз всё в порядке, а ты явно ушибленный на всю голову!

Я поразилась злости, с которой они ругались. Даже не столько злости, сколько словам: так оскорблять своего парня, свою девушку?!

— Ты!..

— Эй, полегче на поворотах, — не выдержала я. — А давайте вы не будете при нас ругаться?

Удивительно, но это их ненадолго утихомирило. Правда, легче не стало, нервозная Ирка язвила при любом удобном случае, проехавшись по всем. Но, странное дело, страшные слова для них будто ничего не значили, и когда мы вышли из парка, они общались, словно ничего не произошло.

Поднялся ветер, быстро загнав нас в ближайший подъезд. Тем более что расходиться никто пока не собирался, а мои робкие попытки смотаться в расчёт не принимались. В подъезде история повторилась в точности — парочка умчалась наверх, а мы с Митей опять остались наедине. Он сел на ступеньку, а я осталась стоять, облокотившись на перила.

Мне казалось, мои руки превратились в ледышки и не желают согреваться. Я спрятала их в карманы, но Митя всё равно заметил, что мне не по себе.

— Я не собираюсь тебя есть.

— Ага.

— Чего ты так нервничаешь? — зато он был совершенно спокоен. Прямо ледяное спокойствие. И это бесило. Но я сделала неловкую попытку улыбнуться и заверила, что всё хорошо.

Мы помолчали ещё полминуты, а потом я выпала в осадок...

— У тебя есть парень?

Если он думал, что я перед этим нервничала, то глубоко заблуждался. Вот теперь я нервничала.

— Нет, — но несмотря на это, мой голос звучал твёрдо. Парня у меня нет, и я ни мало этого не смущаюсь.

— А раньше с кем-нибудь встречалась?

— Нет, — но провалиться сквозь землю всё равно хотелось. На фоне Ирки я наверняка выглядела не просто блёклой, а неполноценной.

— А какие парни тебе нравятся?

Я в изумлении вытаращилась на него, забыв про все попытки сохранять спокойствие. Что это? Попытка предложить встречаться или изощрённое издевательство?

— Какие… нравятся? Чтобы матом не ругался. У которых мечта есть. Чтобы положиться можно было.

А ещё красивые и весёлые, но так не бывает, чтобы весёлый и ответственный. Меня нельзя было отнести к тем романтичным барышням, которые томятся в ожидании прекрасного принца, желающего похитить их сердце. Равно, как и к девушкам, для которых наличие парня позарез требуется для поднятия самооценки. Но… быть может, не столько парень, сколько друг? Товарищ? А к друзьям требования не такие, как к парню.

— А мечта зачем?

— Ну она не обязательна. Просто желательно.

Я не выдержала и сделала пару шагов по лестничной площадке.

— А ещё? Или это всё? Ты опять нервничаешь?

— С чего ты взял?

— Руки в карманах, зажатая поза, не стоится на месте, — охотно пояснил этот гений психологии. Я обречённо выдохнула, не зная, что ему ответить. Может, уйти, не дожидаясь Ирки?

Она будто подслушала мои слова. Наверху раздался шум и топот — кто-то быстро спускался по лестнице. Ира пулей промчалась мимо нас, бросив на ходу «пока» и оставив меня в полнейшем шоке. Пока я растерянно смотрела ей вслед, спустился Леша. Пусть он был симпатичнее Мити, но всё равно чем-то отталкивал: то ли грубыми чертами, то ли выражением лица.

— Опять поссорились? — с лёгкой усмешкой спросил Митя.

— Да она полная овца, — ругнулся Леша и, пройдя последние ступени, обратился ко мне: — Ты её давно знаешь?

— Ну более или менее? — осторожно ответила я.

— И как у неё с другими парнями?

Пренебрежительный тон, которым это было сказано, вызывал отвращение.

— А я откуда знаю?

— Полная дура твоя подруга. Ну у неё, вообще, парни-то были? Небось такие же идиоты, как она. Или все бросали тут же.

Я переводила взгляд с одного на другого. Митя смотрел на Лешу и молчал. Спокойно так молчал, словно сказанное было в порядке вещей. Хотя кто поймёт непроницаемую маску, которая у него вместо лица.

— Чего не знаю, того не знаю, — наконец ответила я. — Я, пожалуй, тоже пойду.

— Постой, — Леша ловко встал у меня на пути, загородив лестницу. — Что ж ты нас так быстро бросаешь?

— Я вас не бросаю, — в ледышки превратились не только руки, но и всё тело. — Мы мило погуляли, уже три часа как гуляем, на первый раз хватит. Пусти.

— Да ладно, задержись ещё ненадолго, — развязный тон Леши бесил больше, чем спокойствие его приятеля. — На полчаса, окей?

На соседней лестнице сидел Митя. Мимо него можно было пройти, но кто поручится, что тогда Леша не станет хватать за руки? И что Митя так легко пропустит? Спокойствие, только спокойствие, ничего они мне не сделают. Надеюсь. Надо только дождаться кого-нибудь, время ещё не самое позднее. Ничего не скажешь, удружила Ирка!

От напряжения в голове глухо застучал пульс.

— Лучше расскажи что-нибудь, развлеки нас беседой, — Леша рассмеялся и оглянулся на приятеля. — О чём вы тут говорили?

Тот молча пожал плечами. Тогда Леша повернулся ко мне, и я неохотно произнесла:

— Ни о чём особенном.

— Да ладно, не жмись. Ирка говорит, ты зубрила. Наверно, много знаешь. Расскажи что-нибудь.

Минут десять я мужественно сносила все глупости, что говорил бывший Иркин парень, всё больше разочаровываясь в подруге. Он никак не мог успокоиться, материл Ирку через слово, отпускал всякие скабрёзные шуточки, над которыми они оба смеялись. И из его слов выходило, что Ирка относится ко мне снисходительно. Из жалости не бросает одинокую заучку. Да, ей не нужна была моя домашка. Но так ли она лучше одноклассниц?

Моё терпение было вознаграждено: этажом ниже из квартиры вышла молодая женщина, и на этот раз парни не стали меня останавливать. Вместе с ней мы спустились на первый этаж и вышли из подъезда, после чего разошлись в разные стороны. Я поспешила скрыться за углом, пусть даже это был не самый прямой путь к моему дому. На ходу я достала телефон, набрала Иркин номер и раздражённо рявкнула:

— Какого… художника ты вытворяешь? — моему возмущению не было предела. Особенно когда я услышала ответ, сказанный тоном, будто ничего особенного не произошло:

— Что, они ушли? И как всё прошло?

— А ты как думаешь?! Почему ты ушла?

— Потому что Леша придурок, — огрызнулась Ирка. Ага, а раньше ты этого не знала. Там же всё очевидно с первой фразы. — Он пытался развести меня на секс прямо в подъезде!

— И ты решила оставить ему меня! Ну спасибо!

Я зло выключила телефон. Чтобы я!.. Чтобы я ещё раз пошла с ней гулять!.. К чёрту такие свидания и таких парней. Мне и одной хорошо.