Ефим Мороз

Я в гулких залах галереи,

Вдруг у стены одной застыл.

Увидел я, как две идеи,

Один художник воплотил.

На натюрморты и портреты

Он краски зря не изводил.

Два будущих родной планеты

Нам на холстах изобразил.

Закат кровавый, дым пожарищ,

Солдат в тисках бетонных скал.

У ног растерзанный товарищ –

Войны чудовищный оскал!

Цветов бескрайние равнины,

Парящий город в облаках.

Забавы детские невинны,

Давно забыто слово страх…

Не говорите глупо – сори!

Не прячьте равнодушно глаз!

Ведь мир, который мы построим,

От нас зависит и сейчас!

Армант, Илинар

Я помечтать всегда готов.

О будущем? Совсем не сложно.

Представил – миллион годков

Промчалось. Но, увы, всё то же.

Поток кислотный льёт с небес,

И воздух задохнулся в смраде,

Душою, вряд ли, кто воскрес,

Лишь равнодушие во взгляде.

Бессмертие? Не вижу, нет.

Вновь в войнах гибнут миллионы,

Есть белый свет, да света нет,

И те же пишутся законы.

И та же вера у людей,

Но не в любовь, а только в Бога,

Давно убили «не убей»,

Давно. Ещё до нас. Задолго.

И ждут просвета впереди,

Мечтает кто-то о свободе,

Непопулярно «не суди»,

Содом с Гоморрою лишь в моде.

Увидел будто наяву.

И там и здесь с пра-пра… мы схожи.

Как хорошо – не доживу!

Как плохо, что уже я дожил.

Лапа Пуля

Грациозна я и ловка.

У меня в руках винтовка.

Я охочусь, милый мой,

За твоею головой!

Что поделать, мир такой!

Кто из нас двоих крутой?

Выясним мы на дуэли,

Вот и зрители поспели.

Я опять кураж поймала.

Выстрел и тебя не стало!

Ты не враг, а идиот.

Положу таких я взвод!

Люди в креслах греют попки,

Лень им даже жать на кнопки.

Человечества не стало,

Мы все дети виртуала!

Фэнтези Лара

Над водной гладью в зеркалах,

Парит волшебное виденье.

Дома стрелою ввысь летят,

Мираж являя на мгновенье.

Дух созидания творит,

Рисуя образы, картины.

По граням-лезвиям скользит,

Ища в них следствия мотивы.

За Горизонтом тьма Событий,

И неизведанны пути.

Покрыта тайной суть открытий,

Сокрыты будущего черты.

Ижевчанин Юрий

Слеза веков (сонет)

Свободно мы гуляем меж мирами,

В пространствах нам не нужно кораблей.

На Родине лишь горстка дикарей

Осталась, презираемая нами.

И, поднимаясь бытия слоями,

Оторвались навечно от корней,

Когда-то породивших сверхлюдей,

И ныне почти стёртых временами.

Попал случайно вновь на Землю предков,

Берёза белою махнула веткой,

Зашёл в шалаш, понюхал дым костров.

И, вызванный вечерним полумраком,

Вдруг вышел атавизм из тайников.

За сто веков впервые, я заплакал.

Никольский Игорь

Пройдут миллионы лет

И Земля превратиться в пепел

Не измениться человек

И живя на другой планете

Он как раньше восторженно смотрит

На остатки родной земли

Он всё так же наивно любит

Даже жизнь у него отними

Не изменится человек

И живя среди сотен рас

Не отнять разрушением мира

Этот блеск человеческих глаз

Хоть закуй его тело в цепи

Провези световые годы

Он в душе своей сохранит

Человеческую природу

И Венера и Марс

Не познают любви

Той что бьётся

В его груди

И на смертном одре

Человеческой расы

Не изменится человек

Он по этому столь прекрасен

Внеконкурс

Kartusha

Последний сон Земли

Ржавой проволокой связано бревно,

Завывает ветер в пустоши гнилой.

Кем-то сгрызено последнее зерно,

И разъеден мусор серной кислотой.

По дороге из огней заблудших душ,

Завернувшись в грязный плащ из мотыльков,

Смерть проехалась, любуясь в пленки луж,

Собрала букет голодных васильков.

Алым маревом сгустился небосвод,

Разрываются на части облака,

По истерзанной земле струится пот,

А в глазницах окровавленных — тоска.

Где-то там, за гранью призрачной мечты,

Белой птицей с переломанным крылом

Сны взметнулись из бездонной пустоты,

И рассыпались на небе голубом.

Заросли травой засохшие поля,

Теплый дождь по листьям пляшет и поет —

Так забылась в счастье древняя земля

И не ведала, что к вечеру умрет.

Фомальгаут Мария

Я видел во сне кончание света,

Людей осужденных глаза,

Я видел и знал, что свершится все это

Так скоро, что страшно сказать,

Когда океаны подымутся грозно

И в кровь обратится вода,

И новые люди, и новые звезды,

И гибнут в песке города.

И вся череда бесконечных аварий,

И дождь раскаленный с небес,

Какие появятся новые твари

И в прах обратится Тибет,

Наутро молчал я, стесняясь признаться,

Что видел грядущие дни,

Что видел апостолов белых двенадцать

И в вещие тайны проник,

Боялся открыть я хотя бы немногим

Грядущие годы,