Труп Кати

Катерина вертелась перед зеркалом. Её крашенные красные волосы были собраны в тугой высокий хвост. И сама она в любимом спортивном костюме смотрелась собранной и подтянутой. И форму Катя старательно поддерживала даже на отдыхе. Вот и сейчас, стоя на дачной веранде, она контрольно осматривала себя: нет ли на голове петухов и лишних складок там, где не надо. Зеркало равнодушно отражало опрятную девушку, и Катя уже готова была отправиться на пробежку, как вдруг зоркий глаз приметил нечто нехорошее на маленьком кармашке её розового джемпера. Пятнышко, маленькое противное пятнышко. Катерина с досадой рванула молнию вниз и, резко развернувшись, пошла переодеваться вглубь дома.

На даче люди обычно менее строги к своему внешнему виду, но только не Катя. Она и в глухомани хотела выглядеть если не безупречно, то хотя бы аккуратно. А какая аккуратность с пятном? Поэтому движение к старинному бабушкиному шкафу, где Катя хранила наряды, оказалось столь решительным. Однако, когда девушка приблизилась к цели и открыла дверцы, её вновь ждало нечто неприятное. Неприятное и неожиданное до такой степени, что увидев это, девушка истошно завопила.

Внутри шкафа помимо одежды оказалась… сама Катя. Голая и мёртвая. Собственный труп девушки «сидел» с поджатыми к груди коленями и спиной прижавшись к стенке. Это позволяло ему сохранять устойчивое положение даже при том, что он не имел признаков жизни. Первым инстинктивным движением Катя зажмурилась и захлопнула дверцы.

«Это глюк! Просто глюк!» — взмолилась про себя девушка, переживая сильнейшее потрясение. Но пару раз вдохнув и выдохнув, она всё же смогла вернуть себе некоторое душевное равновесие.

— Просто показалось, с кем не бывает? — вслух успокаивала себя Катя, осторожно открыв дверцы снова.

Однако труп как был, так и остался. Всё такой же синий и холодный, будто его только что вытащили из морга — даже пульс проверять не надо.

— Что же это творится! — осела на пол девушка, уставившись на своё умершее тело. — Как это возможно вообще? Я что, сошла с ума?

Эта мысль Кате крайне не понравилась.

— Должно быть разумное объяснение!

Эта мысль Кате понравилась больше.

«Может быть, — думала девушка, глядя на труп всё смелее и смелее. — Это видение от переутомления и стоит только коснуться, как мираж рассеется?»

Касаться тела Кате крайне не хотелось, но делать было нечего, и она медленно протянула слегка дрожащую руку к мёртвой себе. Прикосновение, к великому разочарованию девушки, оказалось ощутимым. Пальцы вполне конкретно наткнулись на холодную кожу. Повинуясь импульсу брезгливости, Катя отдёрнула руку и тут же кинулась к стоящему неподалёку ящику, где лежала упаковка влажных салфеток. Труп, однако, из поля зрения она не потеряла и, окончательно убедившись в его реальности, стала думать, что теперь делать.

«Ладно, пускай разумное объяснение отсутствует, — рассуждала Катя. Теперь оно не важно. Важно придумать, как быть!»

Девушка деловито стала расхаживать по комнате, изредка поглядывая на тело и болезненно морщась при этом. Что ни говори, а проблема была не из лёгких. Примерно пятьдесят килограмм, если тело соответствовало по габаритам с недавними измерениями на весах Кати. Но отступать девушка не привыкла ни перед чем, даже перед настоящей катастрофой, а тут подумаешь — труп. Не так всё и плохо.

«Могло быть хуже, — думала девушка всё ещё расхаживая по комнате. — Хорошо ещё соседи уехали и не слышали, как я тут орала. А труп — он же ведь мой! Предположу, что мой, я ведь нормальный человек и могу себя узнать. Но если тело моё, то что? Для нормального человека напрашивается один вывод: моё тело — моё дело. Обойдусь без полиции и скорой. Я на своей даче, вокруг ни души, и что же это мне даёт? А то, что я могу легко от трупа избавиться: просто закопать — будет обычная грядка».

Идея, однако, только с виду казалась простой, но простого в ней было разве что достать лопату — она, как и труп в шкафу, спокойно лежала в сарае. И всё же отбросив удручающие мысли, Катя вознамерилась действовать. Сначала она решила вырыть яму, а потом перетащить свой труп. Но проблемы начались сразу же: как только ничего толком не копавшая кроме песочка в детском саду Катя сделала попытку создать небольшую ямку, она добилась лишь того, что лопата застряла в земле. Поторопившись, девушка слишком на неё надавила. Издав нечленораздельное злое восклицание, Катя вытащила лопату. Второй заход был чуть лучше, но дело с мёртвой точки сдвинулось мало.

«Может попросить помощи?» — пронеслось в мозгу девушки, но она тут же отбросила эту мысль.

Во-первых, Катя точно знала, что соседей поблизости нет — кто уже уехал, а кто ещё не приезжал. Во-вторых, даже если можно и придумать, что сказать насчёт назначения ямы, то всё равно лишних свидетелей Кате сейчас было ой как не нужно.

Придётся справляться самой.

Впрочем, Кате не привыкать. В свои двадцать пять она была одинокой самодостаточной женщиной, которая искренне считала, что мужик и тем более ребёнок ей в жизни нафиг не сдались. От них только неприятности, а неприятностей ей и без того хватает.

Катя поморщилась, вспомнив о «гостье» в шкафу и продолжила попытки копать. И к её великой радости, чем дольше она копала, тем легче выходило. Хотя усталость всё же давала о себе знать, да и беспокойство о состоянии собственного рассудка её серьёзно тревожило. Несколько раз Катя порывалась проверить мёртвое тело и пару раз всё-таки дорвалась. Труп остался на месте всё такой же осязаемый, хотя теперь осязался он Катей только через перчатки.

«Что ж, ладно, — с ехидством думала девушка, глядя на труп. — Я уже знаю, что с тобой делать. Я избавлюсь от тебя! Избавлюсь!»

И, возвращаясь на участок, Катя продолжила копать с новым упорством.

Через некоторое время нужная по габаритам яма была выкопана, но ситуация после этого разрешилась лишь наполовину. Мало того, что девушка дико устала, пока копала, ей предстояло ещё дотащить труп через комнату, веранду, лестницу и по кругу за дом — в самую неприметную часть участка.

Уже не заботясь о чистоте одежды, Катя села прямо на землю перевести дух. Но усталость и не думала проходить так просто. Спину, плечи и ноги ломило невыносимо, а когда Катя ещё и думала о случившемся, то голова начинала чуть ли не физически раскалываться на куски. Незавидное положение изрядно вымотало ей нервы, и девушка уже была близка к полной апатии.

«Может, действительно, просто вызвать кого-нибудь. Полицию или скорую — пусть они разбираются», — отрешённо подумала девушка.

Но что-то внутри её сознания, какой-то внутренний порыв решительно восставал против пути наименьшего сопротивления. А позже подключился и разум.

«Полиция не разберётся, — размышляла Катя. — Они скорее всего подумают, что это моя сестра близнец; и хоть никакой сестры нет и в помине, в полицию лучше не звонить — упекут ведь меня в первую очередь по подозрению в убийстве. Но это же я там лежу в шкафу, и меня никто не убивал… И с ума я не сошла! Я нормальная! — Катя сжала рукоять лопаты. — Там лежит моё тело!»

Она шестым чувством чуяла, что это так. Да и родинки, что она успела разглядеть, подтверждали догадку: не похожий или очень похожий человек находился в шкафу, а именно Катя. Но полиции ничего не объяснишь, они точно поймут всё превратно, вот и не стоит их вызывать. И скорую тоже.

«Никого нельзя подпускать, — чётко решила Катя. — Никого!»

Она справится сама, нужен только небольшой отдых. Вдох. Выдох. Вдох. И Катя резко встала, опираясь на лопату, чтобы не упасть.

«Прежде всего, — рассуждала девушка, стараясь не обращать внимания на боли в пояснице и в остальных частях тела, — мой труп нужно во что-то завернуть. Не тащить же прямо так. Да и вдруг кто-то увидит».

Чёрный мешок, как в каком-нибудь криминальном сериале, отпадал сразу. У мешков для мусора, имеющихся у Кати на даче, слишком малые размер и прочность. А вот простыня — дёшево и сердито. Хотя учитывая, что у Кати все простыни из дорогих наборов, из поговорки следовало исключить первое слово. Жалко, конечно, хорошую чистую простынку, но уж лучше она, чем ничего. И Катя, скрепя сердце, взяла самую неприглядную.

Противнее всего было вытаскивать труп из шкафа. Катю чуть не вырвало, когда она узрела себя синюшную целиком. Да и тесно соприкасаться с трупом, пусть и собственным, ни разу не доставляло удовольствия. Но преодолев рвотные позывы, девушка довольно оперативно «закрутила» труп в простынку и для надёжности завязала образовавшийся кулёк верёвкой. Стало легче. Правда, когда не смотришь на собственную смерть (Катя так и не поняла от чего — видимых следов не было), становится легче. Лучше бы такой возможности осмотра у Кати вообще не представилось, но раз уж выпала ей вся эта чертовщина, осталось только порадоваться, что простынка вообще есть.

Тащить тело тоже оказалось не так сложно, как девушке виделось вначале. Она взяла труп за ноги и в несколько заходов доволокла его до выхода. Плечи ныли нещадно, но Катя старалась сосредоточиться не на муке, а на позитиве: представляла себе момент, когда её труп будет надёжно укрыт под слоем чернозёма. И у неё получилось. А с лестницы так и вообще тело почти само скатилось.

Однако расслабилась девушка лишь тогда, когда труп был у самой ямы. Может даже слишком, потому что уже и шутить захотелось.

«Жаль нет батюшки — отпеть бы…»

Но Катя резко оборвала крамольную мысль, влепив себе несильную пощёчину. Ещё ничего не кончено, труп всё ещё у её ног.

Последнее и самое тяжёлое усилие — сбросить тело в яму. И Катя как следует напряглась, чтобы дело было сделано. Дальше уже проще: бодро закинуть вырытую землю обратно. В конце концов, получилось даже интересно — свежая могила очень импонировала пустому участку, действительно, как новенькая грядка. Будто хозяйка дачи, наконец, решила заняться хозяйством, а не просто бездельничать на так хорошо приспособленной для земледелия территории. Вот теперь Катя могла спокойно выдохнуть и даже пошутить. Уже можно было.

«Приеду в следующий раз, — с лёгкостью в сердце прикинула она. — Пожалуй, посажу тут клубнику!»