4. Кузьмич

Вожак Дядя Лёша как-то торжественно и хитро поглядывал на Танка всё утро, будто готовил сюрприз. Да и вообще был задумчив, иногда замирал ненадолго и что-то вспоминал…

Оказалось, ждал гостя. И гость в питомнике появился.

Кузьмич был светло-рыжим, коренастым, очень широким в плечах и тазе мужиком, пропахшим каким-то незнакомым, но не резким запахом. Ноги крепкие, плечи широкие, самцовая солидность живота присутствовала. Нижняя челюсть большая и сильная, нос широкий, искривлённый, сломанный. Походка пружинистая, почти кошачья, икры сильные. Движения экономные, будто привык ходить и бегать далеко и долго, поэтому силы бережёт. Шаги короткие, стопы всегда под телом, чтобы равновесие держать. Руки сильные, запястья широкие. Кожа выжжена солнцем, как у Вожака Дяди Лёши. Взгляд правильный. Хороший взгляд. Не колючий и не наглый, но очень глубокий. Он тоже смотрел внутрь. Так смотрят, чтобы понять, не дрожит ли твой позвоночник, только он смотрел очень спокойно и не задиристо. В общем, крепкий, сильный самец. Такому не хотелось устроить трёпку. Маленький будущий Танк (а сейчас Чико) отвёл взгляд. Нет, не испугался. Просто дал понять, что сейчас выяснять отношения не будет. Не всегда, когда собака отводит взгляд, она боится. Чаще всего собака таким поведением говорит, что именно сейчас она не намерена бодаться характерами. Человек тоже отвёл взгляд. Значит, поняли друг друга и решили, что незачем воевать. Кузьмич зашёл в дом вежливо. Правда, в двери чуть не застрял – дверь двустворчатая, а вторая створка была закрыта на шпингалет. Кузьмичу пришлось боком проходить. Обувь у входа снял, по сторонам посмотрел, на диван не сел, пока Вожак Дядя Лёша не сел за стол. Чико взгляд и отвёл. А потом решил лечь вздремнуть – как обычно, в середине комнаты, чтобы в курсе дел быть, а то в углу можно не уследить за каким-то важным событием.

Вожак сказал:

– Эй, малыш, ну встань, покажись, – и полез в карман. В кармане у него всегда было что-то вкусное. Сухари или кусочек сыра. Не то чтобы Чико сильно любил сухари, просто в его кармане сухари особенными были, всегда пахли ванилью, и хотя жарились из обычного хлеба, но в духовке русской печи. А уж сыр ещё вкуснее, но редко в кармане бывал и понемногу, а сухарей всегда завались. Конечно, щенок сон на сухарь поменял и с удовольствием залез передними лапами Вожаку на колени. Получил вкуснятину и стал не спеша жевать. Большинство ротвейлеров пищу заглатывают, поесть очень любят и едят жадно даже тогда, когда уже и голода-то нет. Таких не зря пищевиками дразнят. Вообще пищевая мотивация – одно из лучших средств в дрессировке. Пищевиков проще учить премудростям собачей работы. Танк тоже пищевик. Тоже любит поесть. Но при этом знает разницу между «утолить голод» и «смаковать». Сухари, полученные от Вожака, он всегда смаковал, ел для удовольствия и не спеша. Вожак всегда давал время пережевать сухарь спокойно. Даже если отрабатывали команды, он не торопил, позволял сделать паузу и съесть спокойно то, что причиталось за труды. А смаковать на коленях Вожака было всегда приятно. Спокойно и надёжно. Так же надёжно, как в те времена, когда ещё молочным щенком был и не оставался надолго без присмотра заботливой матери. Можно было взгромоздиться передом на колени и знать, что сильная широкая ладонь придержит за бедро и поможет устроиться поудобнее. Так он сделал и в этот раз. Взгромоздился и не спеша, пуская слюни, сгрыз сухарь, который был чуть меньше человеческой ладони. У шестимесячного увальня как раз менялись зубы, десны чесались, ещё и поэтому сухарь пришёлся кстати. Сгрыз и на всякий случай посмотрел на Вожака – а вдруг ещё достанется? Он был совсем не против. И вот из недр глубокого накладного кармана штанов появился второй сухарь. Появился и тут же улетел. Улетел, брошенный в сторону Кузьмича. Хороший бросок. Бросок человека, который умеет бросать не только сухари. Почти не глядя, без замаха. Траектория ровная, под два часа в верхнем секторе на уровне плеча. Сухарь был большой, поэтому тоже летел правильно – ровно и точно. Чико одним глазом наблюдал, куда тот летит – так, на всякий случай. Чтобы подобрать и употребить, если повезёт. Не повезло. Кузьмич поймал сухарь легко, почти не глядя. Вожак сказал:

– Малыш, пойди. Тебе сухарь дадут.

Щенок посмотрел оторопело. Вообще-то подобное не полагалось делать, и он в своём возрасте уже знал, что не полагалось. Шутит что ли? По глазам понял, что не шутит – хитрости в глазах не было. И кстати, когда Кузьмич появился, Вожак пахнуть холодом и сталью не стал, как обычно бывало с чужими. А это значило, что можно не напрягаться. Старшие во дворе не напряглись, когда хозяин и гость в дом проходили. Щенок тоже не напрягся. Поэтому подошёл, обнюхал не то чтобы насторожено, а скорее вдумчиво, ноги и пах. Подумал немного и взял сухарь с ладони Кузьмича. У него можно было взять: и себя обнюхать дал, и пах, и не дергался суетливо и виновато. Ладонь тёплой была. Пока молодой пёс вдумчиво пережёвывал сухарь, гость-громила успел протянуть руку и погладить его по голове. Не тяжёлой была ладонь, хорошей, одним словом – сильной и мягкой. А пахнул Кузьмич хвоей, какой-то травой, корой деревьев, камнем и немного землёй. Холодной землёй. Нехороший запах. Что-то было пустое в этом запахе. Даже не пустое, а грустное. Будто внутри Кузьмича какой-то кусочек опустел и не знает, как пахнуть. Он слез с дивана, присел на корточки, протянул руку ладонью вверх и улыбнулся. А щенок, хотя молодой и наглый, но не из болванов неотесанных, взял и ввалил в ответ свою лапу в подставленную ладонь. Не очень-то так нежно, по ротвейлерски, ввалил лапу в руку. Интересно было, удержит ли лапу, не сдвинется ли ладонь хоть на полсантиметра вниз? Ладонь не сдвинулась. Крепкая ладонь, сильная. Человек мягко накрыл лапу другой рукой, почти нежно посмотрел внимательно и спросил:

– Пойдёшь со мной? Хозяином хорошим буду. – И посмотрел на Вожака почти просительно.

Странно даже: смотрел на него как младший, и взгляд не был внутрь. Вожак кивнул. И сказал:

– Рад, что нравится пацан. Пацан классный. Видел, лапищи какие! А башка? Таких голов я давно не встречал. Красивым будет и большим. Рабочие задатки у него отличные – спокойный, уверенный, ещё и лидер по натуре. Поговорим давай. Если будешь заниматься, отдам даром. Полгода-год подержать могу. Подучу. – Вожак заулыбался во все зубы, посмотрел уже хитро. – Но только если буду знать, что серьёзно отнесёшься к пацану.

Кузьмич чуть не подпрыгнул на месте.

– Василичь! Всё, что скажешь, делать буду.

И тут же запах земли пропал, вместо него появился запах луговых цветов. Не врал Кузьмич. Действительно, обрадовался очень.

– Тогда собак погуляем и за столом поговорим. Ты же с ночёвкой, как я понял? У меня коньячок есть.

Нагулявшийся всласть и даже больше со взрослыми серьёзными дядьками и всеми взрослыми собаками питомника, Чико лежал посреди комнаты, провалившись в спокойный хороший сон. Уютно и спокойно ему было спать, и даже не потому, что в доме были его отец и мать, а потому, что люди были надёжные, оттого в доме было спокойно и надёжно. Ротвейлер хоть силён и смел, но к спокойствию в доме чувствителен. В те частые мгновения, когда открывал глаза, чтобы проверить на всякий случай обстановку, слышал обрывки разговора.

Говорил в основном Вожак, а Кузьмич подливал коньяк в маленькие хрустальные стаканчики.

– Ты-то да, собак держал. Грамотный. Но всё равно послушай, что расскажу. Главное – ротвейлер должен работать. Работать каждый день. Будет сидеть в вольере – дурить начнёт. Часто смотришь на какого-нибудь неуправляемого пса, а он-то и пёс ведь не злой и не дурак вовсе, а хозяева справиться не могут. Энергия так и прёт, а пёс засиделся. Вот и строит всю семью, без намордника на улицу не выведешь. Энергию сжигать нужно. Каждый день не только бегать-прыгать, но и головой работать. Пусть скат от машины таскает или тарелочку ловит. Лучше, если что серьёзное – полоса препятствий или следовая. Рабочие качества так же, как у вас в спецназе, надо укреплять: тренировать, развивать постоянно. Если что-то умеет, то постоянно тренировать. Собака должна знать, что она будет работать и сегодня, и завтра, и послезавтра. Только тогда она готова работать в любой момент. Если ИПО – значит ИПО, если ЗКС – значит ЗКС. Вообще, принцип очень простой, такой же, как в армии. Если первогодки ничем не заняты, если они не на подготовке или не плац с туалетами драят, то они начинают дурковать. Поверь, ротвейлер дуркует иногда с большими последствиями, чем рота новобранцев. Видел, знаю. Они не могут иначе. Им нужно работать, работать и никаких гвоздей.

Пацана мы подготовим по ОКД, по следовой, по полосе препятствий. Кусачки дадим, азы в игровой форме без злобы (молодой пока, злить не будем) и парочку финтов по бою на малой площади. Это те навыки, которые в стае щенок узнаёт от матери и братьев. ОКД мы уже начали в игровой легонечко, месяцев с восьми начнём на след ставить. Ещё отработаем отношение к выстрелу и атаку стреляющего зигзагом. Поставим хватку мощную, но игровую. Собаку получишь месяцев в 14-15 уже подготовленной. Но пока ещё сырой. Нужно будет шлифовать. А здесь уже многое будет зависеть от того, какой контакт у вас наладится. Любая собака знает и понимает хоть несколько команд, но хочет она их исполнять или нет – вопрос другой. Главный вопрос. Этот будет знать и уметь больше любого другого. Но он попробует стать вожаком. Характер у него такой. Да, впрочем, как и у всех ротвейлеров. Здесь ключевой момент: ждать, пока пойдёт в наезд на тебя и только потом с ним разбираться – неправильно. Доведёшь до этого, считай – проиграл. Ждать, пока пойдёт в наезд на кого-то, но в твоём присутствии и без твоей команды – тоже проиграл. Это значит, что он решает за тебя. А решать, на кого и когда идти, должен Вожак. Первый сигнал будет тогда, когда он не выполнит какую-нибудь простенькую команду. Или выполнит небрежно. Например, подход по команде «Ко мне» сделает вразвалочку. Если делает что-то подобное, знай: он начал тебя пробивать. Этих ребят я люблю за то, что они упрямые и назад сдают неохотно. Если начал пробивать, то просто так назад не откатит – понял, что ты дал слабину и начнёт тебя отжимать. Сначала команду «Ко мне» с задержкой в пять секунд выполнит, потом с задержкой в десять секунд, потом вообще не подойдёт. А потом побежит куда вздумалось, а ты будешь орать как мудак «Фу» или «Ко мне», а ему будет по барабану. Вот тогда тебе его уже ломать придётся. А ломаная собака – не самая лучшая. Ломаная собака – эта та, которая когда-то была лидером, но её загнали под лавку. Бить нельзя. Битая собака – ненадёжная. Она помнит, что её подчинили «неправильно», подчинили силой. Помнит, что была лидером и знает, что ты её под лавку загнал, а значит, что ты – не тот, кто заслужил быть первым, а тот, кто украл первенство. Разницу сечёшь? Хоть и звучит безумно, но они её, эту разницу, секут. Значит, когда он первый раз отреагирует на команду с задержкой, тебе нужно внести правки в ваши отношения. Пошёл медленно – прояви недовольство, пока идёт. Ускорился, подошёл. В цикле. Усадил. Отошёл на два шага и дал команду «Ко мне». Строго дал. Опять усади. Опять дал команду «Ко мне». Работает вяло – двадцать раз «Сидеть-лежать». Потом на поводок и на поводке команду «Ко мне» с лёгким рывком. Суть не в том, чтобы наказать, а в том, чтобы он понял, что рулевой – ты. Ты Вожак, Царь и Бог. И у него не должно быть никаких сомнений по этому поводу. Никаких и никогда. Если доведёшь ситуацию до разборок с рукоприкладством – проиграл. Его нельзя сломать, можно только договориться. Поэтому если не договорился, сажай пса в вольер и вешай табло на грудь с надписью «Ротвейлер не для меня».

Ты кобеля почти взрослого получишь, но на будущее запомни: когда даёшь миску с едой, нужно сделать так, чтобы твои руки не казались ему чем-то агрессивным, чем-то таким, что нападает на его еду. Делай так: ставишь миску одной рукой, а другой придерживаешь. Поковыряйся в пище или добавь у него на глазах еще несколько кусочков еды. Потом миску отпусти, но вторую руку не убирай. Если пёс недоволен, говоришь «Нельзя», если недовольство продолжается, забираешь миску. Даёшь не раньше, чем через пять минут. Со временем перестаёшь придерживать, ставишь миску, но руку не убираешь и опять же ворошишь ей пищу. На проявление агрессии – «Нельзя» жёстким голосом и громко. Если агрессия не исчезает, даёшь команду «Сидеть», усаживаешь и придерживаешь рукой. Через минуту отпускаешь, даёшь команду «Кушать», но руку далеко от миски не убираешь. Если агрессия проявляется, усаживаешь командой и забираешь миску на полчаса.

«Апорт» – принцип такой же, как и подача лапы. Принцип пищевой. Шьёшь мешок, например, из джинсы, с клапаном на шнурке. Внутри что-то вкусное. Достать вкуснятину собака не может. А ты можешь. Поэтому, когда мешок попадает собаке в зубы и через какое-то время приходит понимание того, что съесть содержимое не получается, ты нежно берёшь мешок в руки, приговаривая негромко «Дай», потом достаёшь вкуснятину, затягиваешь шнурок и опять отдаёшь мешок. Поначалу далеко кидать не надо. Команда полезная. Хорошо, когда собака что-то носит сама. Ещё таким способом можно дать приличную физическую нагрузку.

Разговаривали долго. До утра. Солнышко уже начало окрашивать небо в серый цвет. Ротвейлер опять открыл глаза, чтобы проверить, что и как. И услышал предложение Вожака идти спать. Странные эти люди. Как они могут так нарушать распорядок? Где это видано, чтобы всю ночь говорить о вещах простых и понятных, а поспав недолго, идти гулять с собаками… Он перевернулся, лёг мордой к входной двери и заснул опять, но в этот раз уже чутко, одним глазом. Вожак пошёл спать. Это значит, что он, молодой Танк (пока только Чико), будет нести дозор и, конечно, никогда не позволит зайти чужому в эту дверь и сделать что-то плохое членам его, Чико, стаи.