«На грани других реальностей», Федералова Инна Сергеевна

У каждого из нас есть несколько жизней, как у кошек. И не важно, сколько и какие из них мы прожили, а какие еще осталось. Важно то, что происходит в этих других мирках нашей жизни. И кто там нас окружает. Некоторые среди них могут оказаться вовсе не людьми. Очень редко, лишь единичными случаями, происходят моменты, когда в определенный такой раз: как будто кто-то или что-то выдёргивает нас из сновидения, в котором мы ощущали себя дискомфортно и чувствовали, что вот сейчас должно произойти страшное и необратимое нечто. Как на примере следующей представленной истории…

Мария никогда раньше не замечала за собой полночных криков во сне, из-за которых она резко вскакивала в постели, а затем ее кидало в холодный пот и дрожь, а глаза были расширившимися от ужаса. Даже тогда, когда она, прижимаясь к телу своего любимого мужа, пыталась вглядываться в кромешную тьму — все же, не могла разглядеть в ней ничего. Хотя, жуткая старуха из сна до сих пор мерещилась ей рядом стоявшей в дверях. Она мельком взглянула на будильник — часы показывали три утра.

…

— И вот, представляешь, — говорила Мария подруге за чашечкой кофе в обеденный перерыв, — Мне ведь не в первый раз снится, будто мой родительский дом, ну, помнишь, девятиэтажный такой, на Луговой улице — весь в руинах. То ли от пожара, то ли от старости постройки. И, главное, наполовину. Причем, квартира № 138 в третьем подъезде, где проживали старинные друзья родителей — в моем сне, по каким-то ощущениям, она казалась всегда моей. Это не в первый раз вот так. А сегодня было все иначе!

— То есть, раньше ты просто смотрела на него стороны, как я помню? — заинтриговано вопросила ее внимательная подруга Наташа.

— Да! — в ажиотаже всплеснула руками девушка, и тут же накрыла ладони подруги, зажимавшие горячую кружку с дымящимся внутри черным напитком, своими. — А тут, я решила зайти во внутрь. Но я была не одна. Со мной на этот раз рядом находился Толик. Мы забрались на третий этаж. А там…

— Что там? — затаила дыхание Наташа, в нетерпении перебивая чересчур взвинченную подругу.

Вообще, со стороны они и были похожи на двух дурочек, странно перешёптывающихся и время от времени переходивших на повышенные тона.

— Там стояла моя бабушка. И, мне казалось, будто она была покойницей, будто явилась мне из царства мертвых. Ага, лысая такая, знаешь, — округлила она глаза. — И в каком-то платье сером в пол из плотной ткани и с длинными рукавами.

— Ужас, баба Тома? — вздохнула та, судорожно прижимая руку к сердцу.

— Да.

— Она еще живчик такой у тебя!

— Вот именно. Но, не будем отвлекаться! Так вот. — Мария нервно сглотнула. — …И стоит, знаешь, так, словно это была не она, а привидение. Только мы вступили на площадку, как бабуля резко повернулась к нам и посмотрела на нас своими мертвенными желтыми глазищами с едва заметными зрачками. А потом, подняла руку с указательным пальцем на дверь «сто двадцать восьмой» и произнесла зомбированным голосом: «Не ходите туда, там женщина.» И все. …Она исчезла, представляешь? Как будто ее там и не бывало.

Наташа только молча кивнула и замерла, ожидая продолжения. Уже хотелось «дойти до финала» — как говориться.

— В этом же сне через мгновение у меня в голове «воспроизвелась» новая картинка. Там я вместе с Толиком нахожусь в спальной комнате этой сто двадцать восьмой квартиры. Мы спали. Также мирно, как я в своем сне до поры до времени. Пока моё внимание не привлек портрет с какой-то женщиной в черном одеянии и таком же платке. Портрет был небольшой и находился на самом верху комода нашей спальни. Странный комод, кстати, какой-то был — я таких не видела ранее. Ну да ладно. Стоит и стоит себе там портрет. Но вместе с тем возникло нехорошее ощущение. В своём сне я решила, что мне лучше отвернуться к Толику и обнять его — что, собственно, и сделала потом. Неприятное чувство меня не отпускало. И я оглянулась, чтобы посмотреть на портрет снова. А тут! — Мария вновь схватила Наташу за руку, та аж взвизгнула, привлекая к себе внимание присутствующих в кафетерии. — Эта женщина УЖЕ СТОЯЛА передо мной, как живая. Я вновь отвернулась, думая, что меня это спасет. Ан, нет! И, знаешь, что? …Я повернулась в третий раз: а она с подушкой белой в руках стоит уже близко и, будто намеревается меня придушить, приближается угрожающе. И тут-то я заорала, отчего и проснулась.

— Ну, ты мать даёшь! — ахнула Наташа.

— Даже в соннике этому не было никакого объяснения, — досадливо добавила Мария, скрещивая на груди руки. — …Теперь мне страшно. Страшно, что этот сон повториться.

— Свечи в церкви купи, освяти квартиру, — решила посоветовать забеспокоившаяся подруга.

— Бредни все это, — в сердцах отмахнулась Мария.

— Ну, ты же сама говорила, что у тебя кошки куда-то смотрят мимо тебя постоянно.

— Смотрят. Так они спокойные. Хотя, да. …Даже днем мне кажется, что рядом с кроватью или в дверях находится кто-то… или что-то.

В эту же ночь

Марина оказалась на прежнем месте: у себя дома, на Луговой 96. Только на этот раз на улице было тепло, солнечно и ясно. Но чувствовалась осень, так как не до конца еще пожелтели и пожухли листья на деревьях.

Теперь она была моложе. На вид так восемнадцать лет. Значит уже поступила в свой вуз: судя по одежде — именно тогда она воочию переродилась в неформалку, поддалась к готам. А «сюда» приехала видимо погостить к бабушке. Она прогуливалась до магазина по велению бабуси, как на пути «нарисовались» двое: симпатичный высокий парень с светлыми волосами и рядом с ним, неземной красоты, рыжеволосая девушка. Они были выряжены по подобию вампиров — на обоих было характерное пальто в пол. Они смотрелись такой прекрасной парой, что невольно во сне она позавидовала им. Такой любовью, были пропитаны их взгляды друг к другу. Марию вдруг осенило, что она знала их уже очень давно, только в реальности никогда их не видела. Взглянув на нее, эти двое молодых людей, очаровательно ей улыбнулись, после чего направились прямиком к ней. И, остановившись по разные стороны от нее, сгребли её в охапку и поцеловали в обе щеки одновременно. А она в свою очередь обоих обняла за талию, после чего вместе они пошли в неизвестном направлении.

Картинка в голове Марии вновь сменилась. Теперь она находилась в каких-то катакомбах — типа подвала, принадлежавшего дому на Луговой 96. Она была одна. В Темноте. Девушка от чего-то или кого-то пряталась за одной из стен. …И тут до нее доносится гулкий звук тяжело переступавших ног звонкий лязг металла. Сердце бешено колотилось. Она сделала шаг назад. И тут же чуть не споткнулась о чье-то тело, как ей показалось — позади кто-то лежал. Трясущимися руками она посветила телефоном на предполагаемое место. Глаза в ужасе расширились от представленного зрелища: там лежали два растерзанных трупа ее друзей. Ее тут же стошнило, а звук выплескивавшегося содержимого желудка, сопровождаемого характерным звуком — гулким эхом разнеслось по стенам подвала. Существо, ковылявшее в ее сторону, отчаянно захрипело и ускорило свое движение в ее сторону. Она успела увидеть только силуэт неимоверных размеров тела и горящие в темноте белые глаза — потому что тут же закричала. Отчего и проснулась, обливаемая холодным потом, сердце учащенно колотилось.

— Опять кошмар? — положил на ее плечо руку пробудившийся Толик.

— Кошмар. Опять.