«Зеркало», Игнатов Олег

У нее были просто удивительные глаза! Широко посаженные, огромные до мысли, «Ого», цвет они имели от голубого до цвета из смеси цветов, чью комбинацию одним словом и не назовешь. Нос маленький, но временами ноздри, вслед за движением головы и слегка опускаемым векам, наводили на мысль, что для этого носа нет тайн в мире запахов. Рот большой. Губы полные, какого то кровавого цвета и влажные. Казалось, она сожмет их и, в уголках этих губ выступят капельки крови! Когда она говорила, то замирало сердце, а по спине холодком пробегали мурашки. Сильное, молодое тело, но не мужеподобной спортсменки накаченной стероидами, а скорее самки пантеры. Ноги сильные и стройные. Они легко несут ее тело, в котором, как будто, и вовсе нет веса. Волосы черные. Густые и блестящие, их так много, что она могла бы в них завернуться с ног до головы. Но они волнами лежали за спиной и были ли они заплетены, было не интересно. А интересно было все то, что спереди. Спереди одежды не было. Она сказала, что ей так удобней — она не любит стирать. Что стирать? Зачем? Почему?

— А почему? — Спросил я охрипшим от волнительного возбуждения голосом.

— Почему ты вдруг оказался в лесу? — Она спросила это таким голосом, что я на мгновение засомневался в себе. И действительно, если я шел в лес и пришел в лес, то где я мог оказаться как не в лесу? Но дело в том, что ни в какой лес я не шел, и придти не мог. Да и зачем?

— А… зачем? — опять спросил я голосом уже не столь волнительным от ее вида, сколько от недоумения того, как я тут вообще оказался.

— Зачем, что? — она улыбнулась и провела языком по губам. Наверное, мне показалось, но язык ее был, каким то странным. Хотя я мог и ошибиться в лесу был полумрак, и я не мог определить, что сейчас — утро или вечер.

— Зачем ты такая? Зачем ты такая необычная и красивая? Я скромный бухгалтер и такая красота мне не по карману. Я живу с мамой, а у меня мама строгих принципов и нрав у нее…

— Ты жил с мамой… в глазах ее промелькнул не то отблеск, не то искорка и она сделала шаг ко мне. Ее босых ног я не видел, они тонули в высокой траве, и эта трава росла на болоте.

— Жил? Как это понимать? — голос мой предательски скрипнул фальцетом, но я тут же поправился: — Уж не хотите ли вы жить со мной? Вообще то я не очень общительный мужчина и сердцеедом отродясь не был. А вы! Вся такая, вся сама красота! Вряд ли я парень вашей мечты. Хотя иметь такую подружку для меня действительно было бы мечтой!

— Так в чем дело? — она невинно игриво улыбнулась мне, подступив еще на шаг.

— Это невозможно! Это просто абсолютно невозможно! Я мал ростом, полноват, я пью, курю, я бываю несдержан. У меня нет машины, я зарабатываю пятьдесят долларов в неделю, у меня нет будущего. Я вам крайне скоро наскучу, опротивею, и вы возненавидите меня. Нет, нет! Я никчемный человек, и знаю это.

— Но ведь ты живой! — она сказала это таким тоном, как будто то, что я живой хоть какую то имело роль: — она мечтательно закрыла свои глаза, — Ты даже представить себе не можешь, до какой степени ты живой! — и она просто подошла ко мне, уже ничего не стесняясь и, обвила меня своими руками-ветвями и утопила в омуте своих пухлых губ. Она страстно обнимала меня, прижимаясь, все сильнее ко мне своим прекрасным телом. От ее поцелуя у меня закружилась голова. Все естество мое, в каком то животном, зверином порыве набросилось на эту пантеру с одной единственной целью — взять, овладеть, покорить! И с размаху, вцепившись, как мышонок в тигра, так и не поняв в чем дело, это, мое естество прихлопнули как муху мухобойкой — только мокрое место и осталось. Тело мое тряхнуло болью, как током и … я проснулся в холодном поту. «Приснится же такое?». Сознание моё, еще толком не освободившись от сонного наваждения, прибывало в каком то половинчатом состоянии — почти реальности. Я вспомнил все! « Да, деваха была просто заглядение, жаль, что такую не встретишь на улице. А, как бы хотелось! Взглянуть! Хоть одним глазком! О! О… время, время! Побриться, умыться, мама уже накрыла завтрак! Запах кофе! О! Со сливками! Вперед и с песней.

Или я еще не проснулся толком, не знаю, только движения мои были какими то плавными и не уверенными. Я, мотнув головой, проскочил в ванную, схватил электробритву и воткнул вилку в розетку! Привычно глянув в зеркало и … остолбенел! На меня смотрели просто удивительные глаза! Широко посаженные и огромные, до мысли «Ого»! Цвет они имели от голубого, до…

— Позвольте, милочка, откуда это вы тут взялись? И, где мой мальчик Джони?

В проеме двери стояла пожилая, молодящаяся еще дама, и гневно смотрела на меня.

— А! Этот? Там! Я оставила его там! На болоте…