«Старый парк», Натафей

Сумерки. Старый парк. Шелест… Легкий… Тревожный…

— Что шелестит?

— Да осень, осень. Закрой окно.

… Курит.

— Пьер...?

Повернулся. Выдохнул осторожно.

(Как без очков беззащитен!) Молча налил вино.

Сумерки. Ты со мной. Шёпот листвы не страшен.

Губы вскользь по виску, пальцы ложатся на грудь.

— О чём ты думаешь, Пьер? Как там твоя Наташа?

— Да, как всегда. Вся в детях. Я ей не нужен. Забудь.

Сумерки. Старый парк. Ставни и стены. Стоны.

Словно не с нами… Снами ночь опустилась вдруг.

— Пьер…

— Мне пора.

— Пора, — откликнусь я эхом сонным.

Бережный поцелуй. Панталоны, жилет, сюртук.

— Оревуар, мон амур.

— Оревуар, мон шер.*

А в тишине за окном громкий гортанный карк.

Ох, не к добру он. Проснусь. Нашарю рукой торшер…

Ночь. Двадцать первый век. Литография «Старый парк».