Осень

Три женщины сидели за столом. Одна из них совсем старая, волосы белоснежные в пучок собраны, черты лица строгие, не улыбнётся даже. Вторая — молода и хорошая собой, ягодка, да и только. А третья — совсем юна, весёлая, непоседливая.

То и дело вскакивает из-за стола: то в окошко глянет, то к рыжему коту подбежит и просит: «Васенька, спой песенку!»

— Я тебе спою песенку, — ворчит старушка, — сядь! Ишь, торопыга, всему своё время.

И очень уж чертами лица схожи меж собой, но будто и не родня друг другу, будто время разъединило одну жизнь на юность, молодость и старость, да и усадило за стол.

Чуть скрипнула дверь, и из кухни появилась хозяйка с румяным пирогом в руках.

— Мы уж заждались тебя, матушка, — качает головой старушка, — уж и чайник остывать начал.

Хозяйка ставит пирог на стол, разливает по чашкам чай.

— С грибами пирог-то?

— С грибами, — улыбается хозяйка.

Чаепитие заканчивается за полночь, гостьи уходят, а хозяйка садится у окошка и устало опирается на кулачок.

«Вроде бы, всё успела сделать, — думает она, — хлеб с полей убрала, с грядок урожай собран, птиц проводила в дальние края…»

Взгляд её падает на этажерку, где горкой высятся письма.

— Ах! — ахает она. — Письма-то ещё не разобраны.

Она берёт их, вскрывает — в лице нетерпение, любопытство, пусть и знает заранее, что в них.

Стихи.

Пишут ей поэты, пусть и не молода, как Лето, пусть и не юна, как Веснушка…

И улыбается, вспомнив, как та же Веснушка однажды спросила обиженно — почему именно тётушке столько стихов пишут, а не ей? Или не она надеждой одаривает? Или не она кровь собой тревожит и о любви вздыхать заставляет?

Ничего не смогла тогда ответить Осень.

А теперь задумалась, заглянула в себя… а ведь всё в ней собрано: разве не бывает она похожа ликом на Лето? Теплом да небом синим. Разве не тревожит душу воздухом весенним, когда лужицы первым морозцем поддёргиваются? Разве не покрывает её снежок белый, первый, даруя радость и уют тёплого очага? Разве что грусть во всех этих ликах, потому что всё заимствованное, не своё.

А что своё? Золото тленное, красота увядающая. Вот и плачут поэты и грустят по чему-то ускользающему, утраченному… по Весне мимолётной да Лету прошедшему.

И падают письма к её ногам, как листья увядшие.