Чугунная лира - часть 1

De Profundis

От меня не осталось ни слуха, ни зренья… <...>

Я лежу в глубине...<...>

Мной осталось червей доломитских кормить. ..<...>

И я знаю теперь: есть прекрасные твари.

Вместе с ними и я зарываюсь в песок. <...>

Если можешь, Создатель, придумай получше...

… Дмитрий Цветков

У подножия лестницы в небо, извилист,

постигаю, что было мне Богом дано.

От былой крутизны и следы испарились,

все хвосты растерял, пока падал на дно.

Ну и мир! Во попал! Ни гадюки, ни мошки.

Копошится везде контингент моровой

человеко-червей, что размерами с кошку,

И для тварей прекрасных я, видимо, свой.

А казалось, что шит я парчой, а не лыком,

варвар, римлянин, князь, повелитель планет.

Бесполезно здесь ныть, и жужжать, и курлыкать,

здесь и звуков таких в измерениях нет.

Космогония вам не бутыль самогона!

В удобреньях теперь летаргически сплю.

Мне казалось, я был чемпионом агонов!

А теперь — плотоядных червей я кормлю.

Я противней себе, чем болотные тати,

И понятно уже дураку, «Who is Who».

Я сиплю из глубин: помоги мне, Создатель!

Только, видно, не слышат меня — наверху.

Примечания:

*Лестница в небо — лестница из сна Иакова, соединяющая Землю и Небо, в некоторых интерпретациях — нижний мир с верхним, ступени восхождения из глубин ада в райские сферы.

*De Profundis — (лат.) из глубины, часть католической мессы, покаянная молитва с текстом «Из глубины взываю...»

*Агон — античное состязание у древних греков, римлян.

*«Who is Who» — «ху из ху» — (англ. кто есть кто)

Le roman banal / Банальный роман

Содрала любовь с себя, как кожу… <...>

Выбор сердца, как пинок рассудку...

… Галина Русина «Песенка про банальность»

Милый дал отставку в мае.

Под дождем на Пикадилли

Я любовь с себя сдираю,

словно кожу крокодилью.

Он сказал, скандал почуяв,

что свои не бросит шашни,

даже если захочу я

спрыгнуть с Эйфелевой башни!

От пинка рассудок ноет.

Я теперь, bonjour, с приветом!

Я тебе сломаю ноги —

Весь Монмартр гудит об этом!

Я порву тебя на части!

Бойся, подлый трясогузка!

Посмотри, как я несчастна!

Как "Gitanes" курю французский!..

Как назло сбежала в Лондон

из дурацкого Парижа,

стала бэби, долли, блонда,

мой бойфренд — ирландец рыжий!

Видишь — сизые колечки?

Знают все теперь на свете —

Я себя всерьёз калечу,

И за это — ты в ответе!

Отравлюсь я никотином

От любви неразделённой!

Бессердечная скотина,

Аллигатор ты зелёный...

* Пикадилли — улица в Лондоне

* Gitanes («Житан» с фр. «цыганка») — культовая марка французских сигарет

Авангардист

Рисую я твой обнажённый портрет.

Пусть я не Дали, ну и что же с того?

… Александр Гаммер. Неоконченный портрет

Казалась ты мне симпатичною дурой,

Сказал:

— Ты войдешь в мировую культуру,

лишь пивом затарься, возьми Mastercard:

я, детка, ходячий крутой авангард!

Тебя рисовал я в немыслимых позах,

с пращой от Давида, и с киской, и с розой,

в простынке, без оной...

Ах, милая ню,

сам верил — тебя на века сохраню.

А ты вдруг скривилась:

— Совсем не похожа,

и бюст маловат, и унылая рожа,

и попа большая, и шея толста...

Мазила бездарный — а где красота?!

Пачкун и обманщик, мошенник и гад.

В гробу я видала весь твой авангард!

А после — все краски смела со стола,

меня разозлила, холсты порвала!

— Скандальная баба! Гадюка! Змея!

Психичка! — навеки обиделся я.

Надеялся, скажешь — о как же я крууут!

Извилины вовсе тебе не идут...

Адьёс!

… ещё неясно кто заплачет

что не со мной...

..................cherchez, Марья Щукина

Мужчина с жутким чемоданом,

без папирос,

Очередную, что ль, мадаму

Нашел? Адьёс!

Ну, с Богом, всё!

Давай!

Удачи —

и "в..." и "на..."

Ещё не ясно кто поплачет —

Я иль она!

Аутотренинг

Когда смотрю на жизнь я с высоты полёта:

Унылые лишь лица по земле едва бредут...

<...>

Но наш короткий МИГ — унынья недостоин.

К чему же спрашивать с него за радость и за боль?

Любое зёрнышко в земле — дороже ЕГО стоит,

В нём правосудие, и то… — вершит капризный тролль.

<...>

Так, уберите грусть. Расправьте крылья. <...>

… Sherillanna — Надежда (Шереметева-Свеховская)

С небесной высоты полета птиц

смотрю я вниз, на всяких смертных прочих:

ползёт внизу уныло кучка лиц —

среди лесов, полей, болотных кочек.

Они ползут куда-то по нужде,

я — с высоты за ними наблюдаю,

как солнце, отраженное в воде,

с лицом собой довольного джедая.

Звучит в душе божественный мотив,

на языке — медовый привкус кекса...

Во мне — лишь безусловный позитив,

подобие условного рефлекса.

Я говорю: отдайтесь без борьбы,

пусть победит повсюду аутотренинг —

как галлюциногенные грибы,

подарит тонны оч. приятной хрени...

От счастья тайный знаю я пароль,

однако, вот… загвоздка небольшая:

сидит в любом зерне противный тролль,

и правосудье каждый миг свершает.

Хихикает, бесстыжий, надо мной,

мол — крылья где? Как все, сидишь на попе —

тут, на земле! Вокруг — пчелиный рой

твоих унылых точных ксерокопий...

Безумный Кэррол

Мой безумный Шляпник, привет-привет...

<...>

Мы рванём за кроликом по полям,

И под песни Дронта курнём кальян...

..................................................................LiluAmber

Клюнем на обложку — и ты и я,

и сойдём навеки с тобой с ума:

мы курнем весёлый густой кальян,

выплывет из книжки, как сон, кальмар,

и на вкус распробовав всю игру,

волк из леса выскочит, скажет — гут!

А из волка — кролик нырнёт в нору,

выскочит из кролика гадкий утк,

а из утка — Кэррол, его грибы,

розовая эмо, лохматый гот...

Этого, конечно, не может быть —

потому как быть совсем

не могёт!

Мы с тобой не ждали такого зла:

но пока в кальяне шипел гашиш —

гусеница в куколку заползла,

вместо мотылька вылез голый шиш.

И поди приём отыщи на лом —

лан, переживём, сколько той зимы.

Вот такой нам выпал с тобой облом.

Только не признаемся в этом мы.

P.S. Этого не может быть, потому что не может быть никогда.

Чехов. Письмо к ученому соседу

Божественный зачёт

Он явится когда-нибудь на суд,

Довольный тем, что справился, сдержался.

Не ляпнул. Отсиделся. Отлежался.

Убрал слова неверные под спуд.

Был тих и скромен. Соблюдал статут.

Бездумно рифмовать не покушался,

Марать стихом бумагу не решался...

Но он войдёт — и судьи изрекут:

«Гляди — ушёл прощённым арестант,

Что не сносил за рифму головы,

Что небо прогневил неточным словом.

А ты — молчал. Ты закопал талант.

Всю жизнь боялся судей и молвы.

И будет приговор тебе суровым…»

Сергей Шоргин

С. Шоргину — на стих про суровый приговор поэтам на том свете

Извечная мечта пиита —

чтоб всем другим пришел конец,

чтоб все их карты были биты,

ему — Пегас и леденец,

а им презренье и Гаага,

суровый приговор грачей.

Они не пачкают бумагу,

рифмуя что-то с черт-те чем,

мешают, гады, красоваться —

недаром ставят им флажки!

А он придет — такая цаца,

ему отпустят там грешки.

Ведь, не взирая на халтуру,

в пиите тонкий есть расчет:

за терабайт макулатуры

иметь божественный зачет.

Борзый

Эпиграф:

Белые берёзы,

Жёлтые стога.

<...>

В городах-деревнях

Как и прежде, грязь.

<...>

Гибель для насилия

Мирный нрав славян.

Милая Россия,

Я твой сын — боян.

............… Андрей Колотушкин

Белая берёза

Под моим окном

Принакрылась снегом,

Точно серебром.

… Сергей Есенин

— Здравствуй, друг Есенин!

Хау ду ю ду?

Я тебе на смену —

слышь, гони дуду!

Но пижон эстетский

холоднее льдин!

В рот его поэтский

палец не клади...

Смерил взглядом метко,

сгрёб мой френч рукой,

усмехнулся едко:

— Эй, ты кто такой?

— У меня мандаты,

финка и ружьё!

На башке рогатой —

злое вороньё!

Подменяю сказ твой:

где добро — там зло.

Крашу черной краской

всё, что здесь — бело.

Станешь в песнях пьянью,

Люди станут — пьянь!

Не простой "боян" я —

чёрен мой "баян".

Смыслы наизнанку

выверну, как вор,

и прочту России

бесов приговор.

Что ты кривишь рожу?

Хлопнем коньяка?

Поглядел Серёжа —

как на дурака.

Опрокинул краски,

пнул ногой под зад,

и на уши каску

нахлобучил, гад.

Шепчутся березы,

будто дело шьют:

"С кем попало, борзый,

на Руси — не пьют..."

В дебрях комментарий...

Блуждаю в дебрях комментарий...

<...>

До злых писак мне дела нет —

Они обижены судьбою,

А вот с душевных льётся свет.

<...>

И равновесие в природе,

Не им, ни мне не изменить;

Она в каком-то генном коде.

<...>

Я просто лирикой больна.

… Ирина Зуенкова

Бродила в дебрях комментарий

однажды грустная поэт.

На семиструнном бас-гитаре

мурлыкал кот унылый бред.

И стих не получался вроде,

и мыслей было на пятак,

И что-то где-то в генокоде

склонялось, хоть убей, не так.

И вообще — все были мыши,

их шкурка был сплошной вельвет.

Все были серые, как крыша,

А вот с душевных лился свет!

Тьфу, пригляделась — ну их, на́ их...

У них с изнанки — песнь козла!

Поэт же, лирикой больная,

без чувства юмора была.

Примечания:

*Комментарий — существительное муж. рода, в род. падеже мн. ч. — комментариев

**Песнь козла — дословный перевод слова «трагедия»,

*** С изнанки — игра слов, «пение наизнанку» — дословное значение слова «пародия»

В колесе сансары

… Повторяясь из века в век

Я так долго живу на свете...

То ныряю в объятья рек,

То являюсь пыльцой соцветий.

То ромашкою на лугу,

То несчастной плакун-травою...

…… Ирина Зуенкова

В колесе сансары живу,

одуревши от реинкарнаций.

Сколько — даже не назову —

Поменял я и рас, и наций.

У индусов поверий тьма!

На алмазной своей дороге

чтобы мы не сошли с ума —

память нам отбивают боги.

Ладно, хоть превращали б в птиц,

в рыб, зверей, в насекомых, в йети...

Крутанут колесо — катись

жить в бактерии, в спирохете...

Я конечно скажу: пыльца,

и совру — обитал в фиалках,

но я — глина в руке творца,

и себя мне до жути жалко!

Каково быть в шкуре козла?

Ещё пакостней — аскаридой!

А ведь мы не адепты зла,

и приличные люди — с виду.

Натворил я уже добра —

биографий полны карманы!..

Эх, плесни, что ль, еще… нирва́ны.

Задолбала санса́ра, брат!

Гарпун Амура

… Налейте мне чуть-чуть зимы в бокал хрустальный вместо пунша...

<...>

Смиренно буду я просить любви с полотен Рафаэля,

земли библейской антрацит, осенней болдинской метели.

Из алебастровой луны слеплю под вечер тень смоковниц...

<...>

Вот падший ангел, вот мертвец, с глазами плачущего Будды...

Уходит прочь галантный век, палит в меня из всех орудий.

<...>

Амуром пущенный гарпун вонзён...

...................................................Д.Ц.

Метели выпил я немало,

я пил её всю ночь — и вот

приснился винегрет астрала:

уха, кисель, коктейль, компот...

На спиритическом сеансе

Я был античный, как Улисс!

Там все блудницы Ренессанса

у Рафаэля собрались.

Раздухарившись не по-детски,

Амур — клянусь! не веришь, бро? —

вонзил гарпун в меня злодейски,

и угодил мне под ребро.

Амуры, гады, очумели!

Сражают насмерть гарпуном!

Попробуй выйти из метели —

и тут же будто кит, на дно!

И вдруг — внезапно! — век галантный...

Версаль в дыму, со всех картин

глядит в глаза мне зло и ладно

механик жутких гильотин.

Короче — кончено со мною!

В тартарары, в готичный ад

Лечу я к низу головою...

Гляжу — покойники сидят.

О, я узнал их: падший ангел

в плаще пурпурном, Вельзевул,

слезливый Будда, с ними — Ванга.

У них там было рандеву!

Лепил, я помню, тень смоковниц

из алебастровой луны,

мерцал во мраке свет альковный

и были все изумлены...

Но утро вовремя настало,

и разлетелось всё легко.

Короче, снилось, что попало —

барокко в стиле рококо.

Дама и её Шут

Мой личный Шут —

Бродяга и Поэт!

Ты — не обут,

Не вхож ты в высший свет...

… Вера Соколова

Я из породы первоклассных фей:

бродяга и Поэт — мой личный шут.

Чуть подшофе мой боевой трофей,

зато мой собственный — хочу и задушу!

Смотрите все! В дурацком колпаке,

в бубенчиках, с букетом для меня...

А как выходим «в свет» — рука в руке —

он так похож на верного коня!

Поставлю я его на табурет —

пускай гостей потешит на балу.

Засмотрится на блеск чужих карет —

одёрну: эй, красавчик, не балуй!

Такого — это неизменный плюс! —

не стыдно показать и королю!

И хоть своим шутом я и хвалюсь —

но я его по-своему… люблю...

Два пера и неземная перина

Мы два пера внутри перины неземной.

Такой картинный пух у Цвелика в мелках.

<...>

… а наша слобода, что пьяный коростель,

то плюхается в снег, то хрюкает урчит.

<...>

Ты знаешь, у зимы бурёнкины глаза,

и булькает в ковшах живое молоко...

… Наталья_Матвеева Живое молоко

Мы с милой без оков

по райски в шалаше.

А Цвелик кто таков?

Без разницы мон шер...

В вороньей слободе

взбесился наш гормон,

и в огненной воде

душевная гармонь.

В моих глазах поёт

симфонь, ядрёна вошь!

Где арфа, где фагот —

уже не разберёшь.

Чу! хрюкнул коростель

и плюхается в снег.

Ба! каркнула метель.

Да, тут не Виннипег ...

Гляди, стучится в дом

соседка в бигудях!

Буренка, сто пудов,

и молоко в грудях.

Походу, спать пора,

походу — перебрал.

Мы то ли два пера...

а то ли — три пера...

___________________________________________________________________________

* Цвелик — после тщательных поисков в гугле: художник такой, а также арт-терапевт, педагог, психолог, преподаватель рисования… видимо, "широко известный в узких кругах".

Порфирия

Я сижу возле окна

И смотрю на дождь.

Выпиваю всё до дна —

И бросает в дрожь.

<...>

Дрожь проходит, за окном

Дождь уже молчит.

Я впадаю в вечный сон,

Сердце не стучит.

… Владислав Пучинский. Дрожь

Угасает эйфория.

За окном унылый дождь.

От жестокой порфирии

сотрясает кости дрожь.

Отхлебнувши из стакана

теплой кровушки глоток

вспоминаю суть романа:

локон, шею, завиток,

ночь, причёску в беспорядке,

соль на лезвии ножа...

Было весело и сладко,

было некуда бежать.

Нет тебя — и делать неча.

Сердце не стучит — века.

Засыпаю.

Сон мой вечен.

Подпись: Дракула.

Тчк.

*Порфирия — болезнь, которая делает человека похожим на вампира — в первую очередь, внешне.

Если бы...

Если бы я был из ниток,

Тончайших нейронов любви,

Писем, посланий, открыток,

Из сжатых в одну половин.

… Игорь Митрошин. Думаешь ты, я из кожи...

Если бы я был из ниток —

был бы я теплый как свитер,

Был бы я весь из открыток —

стал бы красивым как твиттер,

а из костёлов старинных —

был бы наверно Европой,

ну а из двух половинок —

стал бы наверное...

О-па!

Тут продолжать я не буду

эксперимент с содержимым,

чтоб избежать самосуда —

буду бороться с режЫмом.

Ждун. Превратности любви

Про духовный комфорт и разочарование в любви

Я устал… <...>

Всех любить — как в напалме горящем купаться!

Всех жалеть! А меня пожалеть кто сумеет?!

<...>

Всё куда-то ушло, навсегда… А взамен?

Где духовный комфорт и душевные блага?

<...>

Ослепите меня, дайте в дар глухоту,

Да забейте мне рот, поскорей, грязным кляпом!

И ведите меня за околицу звёзд...

… Владимир Лисеенко. Пилигрим

Я устал от людишек, которым всегда что-то надо.

Я устал всех любить — не хватает на них прямо зла!

Их любить для меня — как стоять в урагане под градом!

Но любовь такова, что полюбишь порой и козла.

Вы, конечно, цветочки и фрукты, но я вам не лейка!

Я любить нахаляву устал вас, противных козлов!

Я кричу: полюбите меня, иль хотя б пожалейте.

А не то — мизантропом погибну во цвете, козлам вам назло!

Вы меня полюбите — но только особой любовью:

в рот впихните мне кляп, в сердце вбейте осиновый кол,

наколите тату над моею приподнятой бровью...

Ну такой у меня, понимаете, странный прикол.

Я отправил к чертям чувства, мысли, и совесть больную,

и сидел, словно ждун, ожидая комфорта и благ.

Но взамен получил лишь часы, где кукушка кукует.

Я обманут и пуст — ни любви, ни души, ни бабла.

Эти гадкие люди! Ну где ж им понять стихоплёта?

Что ж, выходит, на бонус всю жизнь я рассчитывал зря?

Дайте, что ли… утюг с вертикальным стремительным взлётом!

Я — на небо умчусь, где прекрасные звёзды горят!

Там меня ожидают с духовными благами боги,

там молочные реки и море бесплатных пивных...

Там уже для меня расстелили златые дороги

ожидатели счастья — такие же точно ждуны.

За посмотр

За посмотр денег не берут

… русская народная поговорка

Кто вечером тех женщин встретит,

обнимет, поцелует их?

Зажжёт огонь, пробудит трепет —

Любимый муж, сосед, жених?

..................................................Ohmygod

Однажды летним знойным полднем

вдруг чёрт понёс на пляж меня.

Там куча нимф, худых и полных,

резвились, всё до нитки сняв.

На солнце нежили богини

нагие прелести свои.

Ну хоть рисуй тех дев сангиной

в их живописном бытии!

Короче, голых девок стадо

купаться, видимо пришло.

Но вдруг возник мужик: "Чё надо?

Давай, гони теперь бабло!"

Дышал от гнева он натужно —

я думал чей-то он партнер,

любовник, брат, сосед, супружник...

а оказалось — сутенёр!

Куда ж ты катишься, Расея?!

Кто б ни был — жулик, вор и мот —

но даже в годы потрясений

средств не взимали за посмотр!

Попутал, каюсь, бес нечистый

мои бесстыжие глаза.

Ходить с тех пор на пляж нудистов

я, между прочим, завязал.

За что?! За то!

В чужом саду печально увядая,

Понять хочу Его причину гнева —

За что мы были изгнаны из рая?

Ведь ты был не Адам, а я — не Ева…

… За что?! (автор МП)

Ведь был же рай! Чего им было надо?

И ни греха там не было, ни тленья.

Бананы, апельсины, авокадо —

так нет же, змий подбил на преступленье!

Господь велик, он воровство простил бы,

сказал бы — ладно, что возьмёшь ты с бабы.

Ну, посидели б для порядку в Лимбе,

а там глядишь — амнистия была бы.

Адама баба — вот и спрос с Адама.

Но тот со страху черт-те что ответил!

Он Бога обвинил: не та мадама,

и гад — в раю, и солнце тускло светит.

Такой ответ кого бы не расстроил?

Прикинулись, топя друг друга лихо,

невинными овечками все трое.

Не нравится? Пожалуйте на выход.

С тех пор ничуть не изменилась тема:

нам всё не так, мы вечно благ алкаем —

все мужики — виня во всем систему,

а бабы — вечно путаясь с лукавым.

Из Сибири с любовью

Хочешь, я пришлю тебе свой взгляд?

<...>

Хочешь, я пришлю тебе конверт

С грустью видов сквозь немой металл?

<...>

Хочешь, я пришлю тебе любовь?

Там лежит начало всех начал!

<...>

Это небо — пей его со мной,

Звёздный лёд в бокале бытия!..

(Александр Фомичев)

Хочешь, я пришлю большой конверт,

ну а там… Чего там только не...

Яхта, Совиньон, "Битлов" концерт

Ленин, Медный всадник на коне,

грузди, сосны, гири и весы,

неба жидкий спирт и птиц полёт,

грусти видов средней полосы,

стеклотара, дым и звёздный лёд,

поле кукурузы и хайвэй,

разное таёжное зверьё,

мой портрет, где я — Хэмингуэй,

в общем… и другое вторсырьё.

Только жаль, конверт тяжеловат,

самолёт с ним влипнет в небеса.

В нём любви на сотни тысяч ватт!

Лучше, бэби, я приеду сам!

Капец бабочкам!

Найти, где бабочки плодились,

Устроить там переполох,

Чтоб никогда не появились

Мерзавцы будущих эпох.

… Александр Гаммер. Эффект бабочки

Пора цветущих баобабов,

печать разврата на котах,

и бредят бабочками бабы

в непостижимых животах —

их бес наполнил сладким ядом,

нет хуже для меня врага!

Нет блуду! Или буду гадом!

А впрочем… ладно, гад так гад...

Куплю сачок себе в угаре

борьбы за праведный покой,

передушу крылатых тварей,

чтоб не плодился гад такой!

Картинно в виршах задыхаясь...

Как много в округе теперь оголтелых убийц!

А воздух как-будто на шведском столе бутерброды —

Единый на всех.

И я задыхаюсь.

Бывает такое, что души гниют раньше тел.

Они, разлагаясь, ещё омерзительней пахнут.

Как этим дышать?

И я задыхаюсь.

Алексей Осидак

Картинно в виршах задыхаясь,

где разложение и гниль,

пиит в костюме вертухая

разыгрывает водевиль,

на смрад рифмованных "творений"

пуская "свежую струю".

От фарисейских испарений

уже и статуи блюют.

Переобувшись со сноровкой,

смешав коней в одном бла-бла,

сорока бедная воровка

тому и этому дала,

смешала праведное с грешным,

продавши совесть за гроши,

брехнёй просыпалась из бреши

дырявой жиденькой души.

Надевши наизнанку майку

и подмахнув туда-сюда,

спешит двужопая китайка

и рыбку съесть и кости сдать.

И так заведено веками —

горчит у Каина харчо.

И аплодирует лукавый:

"Пеши есчё"!

Классики во снах

Цедила классику ты между снов,

и выпирала, блёклая вначале,

тригоринская клетчатость штанов

красноречивей убиенных чаек.

… Наталья_Матвеева. Цедила классику

Почитывала на ночь я романы

И классику цедила между снов.

Битком набиты памяти карманы

фундаментом инстинктов и основ.

Во снах туда-сюда сновал Тригорин,

в одних штанах ходил вокруг стола,.

и выпирал — вне всяких категорий —

его харизматический талант.

О снах писала я в дневник записки —

читая их, краснел порочный Фрейд,

на землю чайка падала без писка,

Набоков не попал с Лолитой в тренд.

От гениев, как в бане, было тесно —

во снах они сновали без порток...

Я сны смотреть уже стесняюсь, честно!

Показывают, право, черти что.

Книжка Эмильича

Всё живём мы страны под собою не чуя —

От одной тирании в другую кочуем.

<...>

Почитаешь газеты — дойдёшь до поноса:

Всё аресты и пытки, посадки, доносы.

Нет, не буду Эмильича я огорчать,

И письмо я не стану ему отправлять.

Ну и что, что писала его я полночи?

<...>

За что получил ты квартиру,

Московское злое жильё,

Как Осип говаривал милый...

… Ольга Вербовая. Мандельштамовские стихи

Поэтка в монистах, в цветастой сорочке,

плюя от души в комильфо,

надергала с каждой страницы по строчке —

решила, что будет Сапфо.

Строчила, как будто динамо-машина:

"Навальный", "гвардейцы", "понос",

"геть панду", "свободу","горящие шины",

"сатрапы" и "наш паровоз".

Рифмуя натужно слона с пеликаном,

сказала: Эмильич, ку-ку!

Вставай-ка, мы оба с тобой великаны!

А ну, надиктуй мне строку!

По жизни рифмую, вся в мыле как лошадь,

страницы поэм теребя!

Манеж… бу-бу-бу и Болотная площадь…

Талантом я тоже с тебя!

Мы взмоем в московское небо как птицы,

ну что ты глядишь карасём?!

Я против плохого борцун и борцыца

за очень хорошее всё!

Рифмую тиранов с туманом, с майданом…

Дыхание спёрло в зобу!

… Эмильич вздохнул: эх, и здесь графоманы!

И перевернулся в гробу.

Куриный рай

Ты смотришь на меня.

Фашист так смотрит на ребёнка, который смотрит на его запечённую курицу —

пнул бы, да ботинок жалко замарать.

Курица ничего не чувствует, ребёнок ничего не хочет, только глаза отвести не может.

Господи, дай каждому то, чего они сильно хотят.

Дай курице небо, ребёнку сытость, тебе добрый взгляд, а мне удивленье...

Завтра буду монахиней исповедовать аскезу...

… Виктория Соловьева. Не смотри

Фашист домашний смотрит на меня,

как будто кто-то у него украл

куриный плов и мексиканский кофе.

Коричневое море коньяка

опасно булькает в стеклянном штофе.

Корицей пахнет,

дремлет шмель на розе,

а я на гриль трагически смотрю,

где курья тушка, нежная такая,

на золотой фольге почила в бозе.

А я как дура, эту жизнь терплю!

Погибла кура, а могла б летать!

Бесчувственна, как сорок тысяч трупов,

она в духовке мёртвая лежит!

Я, как ребенок — кушать не хочу,

но вот на тушку всё глядела б и глядела б

фашисту недобитому назло!

Чтоб подавился курицей, зараза...

Майн Готт, как горько мне и тяжело.

Отправь ее на небеса, в куриный рай,

и добрые глаза пришей тирану.

И дай

голодному ребёнку что-нибудь,

чтоб он во мне не ныл и не канючил

(да, внутренний, с которым на гештальт

хожу я, вся в телах копаясь тонких,

и даже забываю покормить

и кошку, и собаку, и его,

и про себя я тоже забываю!)

Короче, помоги, мой добрый Бог,

а я потом монахиней, быть может,

шить научусь, и беспечально жить,

и вызубрю догматы и аскезы,

и может, даже откажусь грешить.

А может быть, и нет.

Такая жизнь,

что я сегодня схимница-монашка,

а завтра — бац! — тибетский я монах.

Тебе, майн Готт, нас, умных, не понять —

все зеркала вдруг отразили страх,

подобный липкой нити шелкопряда,

как время, скользкий,

прочный словно сон,

как цианид, насквозь пропитан ядом,

холодный как пингвины всех антарктик,

что мерзнут кучкой на бумажной карте.

Повинен в страхах… ну конечно — он!

Ведь никого же больше нету рядом.

Есть не хочу… Хотя кусочек… с помидором.

И то — чтоб ходу не давать раздорам.

Кладу я ножку на фарфор эпохи Минь.

Всё. Не смотри!

Она в раю.

Аминь.

Леденец и музы

Ночь отступает в жужжании наглых муз.

Солнце рубиново вспыхивает.

И от восторга пла́чу я...

<...>

Тая́щий его от других — в мгновение хладный труп:

За него не щадят никого, тщеславию потакая.

Есть много примеров в мире: Цезарь и юный Брут,

Тристан и Изольда, Авель и брат его Каин.

<...>

А музы жужжат — он достоин тысячи од,

<...> Леденец-петушок! Как рубинит его восход...

… автор — GP (Восторг)

Всю ночь сражаюсь с беспощадным роем

нахальных мух, ой, извиняюсь — муз:

сожрать литературного героя,

и петушка, и спелый мой арбуз

готовы полчища всеядных насекомых!

Им что стихи, что красный леденец.

О, тыщи жадных муз, ко мне влекомых,

ждёт апокалипсический конец!

Луплю по ним я мухобойкой смело —

дрожат Артур, Изольда и Тристан,

а так же Авель, Каин и Акелла,

и терракота войска побледнела,

от страха даже Брут белее мела,

тайком взирая на сраженье, стал.

Кипит вовсю борьба за идеалы,

духовные запросы — высоки.

Моей рукой умерщвлено немало

врагов, упавших в древние пески...

Сквозь тьму столетий удовлетворённо

Гляжу на кучи хладных музьих тел.

Слежу теперь за курицей варёной,

и чтоб никто мой леденец не съел.

Любви пилюля

В Жизнь ты влюблён и она влюблена в твой смех.

Вот потому ты от боли — любви пилюля!

… Зоя Дзюбан. Сердце моё — звезда

Любовь пакуют кто во что попало!

Разнообразие ввергает в шок:

ты только глянь в аптечку, ёлы-палы —

драже, микстура, гели, порошок,

подкожно, внутривенно, перорально,

вприкуску, или просто — на спирту...

Но что-то как-то слишком аморально.

Микстуру, видно, выбрала не ту.

Любви пилюль воздействие так кратко —

их требует все больше организм.

Прекрасно также то, что шоколадки

еще не выпускают в виде клизм.

Любить иных...

Любить иных — тяжелый крест,

а ты прекрасна без извилин…

… Борис Пастернак

Разгадка жизни — что орех.

Расколешь — и на кой та Ницца!

Весь смысл — смиренно подчиниться

однажды выбранной судьбе.

Любить иных — и смех и грех,

и крест, который — не по силе.

А ты — прекрасна. Без извилин.

Да и зачем они тебе?

Любимчики богов

Амплитуда лилипута

очень уж невелика,

боги нам отлили путы

на года и на века!

<...>

Великаны и гиганты

высморкались в облака.

Боги вяжут нам пуанты

на года и на века…

… Олег Гетьманцев. Амплитуда лилипута

Боги тихо крутят фиги,

мастеря для нас вдали

то пуанты, то интриги —

лишь бы лапти не сплели.

Далеко нам до атлантов —

Небо?! Дудки! Чур — не я!

Мы — гиганты на пуантах

и в руках у нас коньяк!

Перепутаны ремесла

и потеряны кресты,

на рыбалке сушим вёсла —

нам довольно простоты.

Боги нам связали путы,

и пуанты, и носки —

но кусает лилипутов

надоедливый москит.

Мы мешки с холестерином —

фраер, фрик или монах...

Только б пачку балерины

не напялить с бодуна...