Осенние огни

Огненные девы пляшут в пламени, так красиво, что невозможно оторваться. Селяне возле огня греются, веселятся. Голоса радостные, хмельные. Подружки хороводы водят, песни выводят голосами чистыми.

Только Славушка в темноте таится, глотает слёзы горькие. В огне не тепло ей чудится, а рука жадная, готовая утащить за собою, судьба скорбная.

Славно грели огнища на Ярильную ночь, кровь девичью зажигали. Сладко слова красные на сердечко падали, сулили много радости, поцелуи жаркие обманывали…

Немного времени прошло, задымились костры осенние. Вышел народ солнцеворот привечать, плодами земными тешиться. Что по весне засеяли, щедрый урожай принесло, ликование.

Но не все семена взошли к радости. Вот и бегут ручейками солёными слёзы горькие, иссушают душу девичью. А в огне погибель мерещится, ухмыляется.

Ночи летние светлы и коротки, свету солнечному радуются и люди и боги, что покидают выси облачные и приходят в мир потешиться. Любви человеческой испытать, себя порадовать, выбрать из девичьей гурьбы подругу ласковую.

Для рода честь. Отправляя нареченную к избраннику, получает он от бога того дар — мир и благополучие. Велик почёт и для девицы жертву радости принести, благословение для рода призвать, но беда одна на костёр взойти ей надобно, чтоб очистится.

Страшно Славушке на костер идти жаль красы своей, ясных глазонек и дитя ей жаль не рождённое. До последнего надеялась, что найдется молодец, что признает в ней подругу ночи той хмельной. Замирало сердечко в предвкушении, но никто на двор за ней так и не пришел. Горько было, но поплакала и утешилась. Какова судьба ждет, угадала со временем, когда приметила, что непраздная.

Знала, что невестушку к суженому поведут на солнцеворот, но испугалась долюшки своей, скрыла, что она божия избранница. А когда заплясали огни благодарственные, поняла, что страшней доля жуткая — рода своего стать проклятием, предков-пращуров посрамлением. О родителях подумала, которым придется в глаза односельчанам смотреть и ответ держать за обманщицу, о братишке меньшом, с которым все лето вместе рыбу удили, да по лесу в поисках грибов, ягод бегали. Вспомнила его глаза большие, доверчивые.

Как представила, что злость людская на него обрушится, так ноги сами вынесли к костру. Руки косы расплели, оборвали приметы девичьи, отпустили по ветру. Замер весь народ на Славушку глядючи, дёрнулся старейшина, но и слова не успел молвить. Подхватила девица полотенце бранное, каравай взяла в дар багам приготовленный и пошла в огонь, как в избу родную…

О ночи той осенней, праздничной долго ещё судили-рядили кумушки по окрестным селам. Утверждали, что ни крика родовичи не услыхали, ни тела человеческого, огнем объятого не увидели, как будто исчезла Славушка, рода благословение, из огня, который хоть и жарко грел, а вреда не причинил красавице.