Ошибка

От запаха краски — он накатывал густой волной от невысокого заборчика, окружающего цветник перед домом — и долгого сидения на солнцепёке начала кружиться голова. Но стоило пошевелиться, как лежащая в метре от меня лохматая псина, размером с полугодовалого телёнка, тут же поднимала голову. Хорошо ещё крылечко, сложенное из речного камня, оставалось прохладным, иначе я бы не протянула так долго.

Хотя выбор небольшой — либо зажариться, либо пойти на корм собаке. Задумавшись над своей горькой долей, не заметила, как снова появился мужик, что красил забор.

— Принцесса, ты чего здесь забыла? — поинтересовался, открывая калитку.

Отвечать не хотелось, но собака, увидев чудо-юдо в треуголке, сделанной из газеты, и в обляпанной краской одежде, радостно вывалила малиновый язык набок и принялась подметать дорожку перед домом смолянисто-чёрным хвостом.

— Я Александра Николаевича искала, а собачка не позволяет мне уйти, — как можно более спокойно ответила я и поднялась.

Мужик ещё раз осмотрел меня с головы до кончиков онемевших после долгого сидения ног таким взглядом, что я почувствовала себя голой. Надо же мне было вырядиться в сарафан, да ещё такой короткий.

— Много вас таких… ищущих.

«Так, Юлечка, стоп! Ты же знала, куда идешь? Знала, какая у этого места репутация. К чему удивляться реакции мужика?» — постаралась я себя успокоить, но щёки всё равно загорелись.

— Я по делу пришла. Картину заказать хотела…. Уберите собаку, я уйду!

— Картину… — протянул мужик, наклонился к собаке и принялся чесать её за ухом. — Картину…. Денег-то хватит, чтобы расплатиться? Или ты «натурой» отдавать будешь?

— Не вашего ума дело! Выпустите меня, сейчас же! — сорвалась я, хоть и знала, что делать этого нельзя, и рванула к калитке, не обращая внимания на загородившую мне дорогу парочку.

— Принцесса, если картина тебе всё-таки нужна — две штуки баксов вперёд, а окончательную стоимость я скажу, когда работа будет закончена, но как минимум ещё столько же, — услышала я возле самой калитки, оглянулась, но он уже скрылся в доме.

На крылечке — там, где я до этого — сидела собака, и выражение её морды почему-то напомнило мне улыбку.