Воспоминания о Роуэн. Убийства.

.... .

Ну, в час Рони не уложилась. Прошло полтора часа прежде, чем она смогла добраться домой. Ещё с полчаса она самостоятельно стаскивала с себя бальное платье. Без служанок это оказалось куда проблематичнее и дольше, чем ей это показалось изначально. И только справившись с платьем, Рони поняла, что, во-первых, вернулась домой в серьгах и колье, во-вторых, так и не вернула кинжал.

Роуэн села на кровати и уставилась на серьги, которые уже успела снять и теперь держала в руках. Почему-то стало так невыносимо обидно. Она воспринимала этот подарок, как знак дружбы, она верила им… А оказалось, что они такие же как и все остальные… Нет, ей не следовало так слепо им доверять, и больше Рони такой ошибки не допустит.

В конце-концов! Она же специально обученный профайлер! Она военный психолог! Её обучали ломать людей!

Как она могла так в них ошибиться?

Шум за окном заставил её отвлечься от самобичевания. Времени оставалось совсем ничего, поэтому отложив украшения, боль и переживания до более подходящего случая, Рони быстренько закончила переодеваться, и стала первых пациентов. Они не заставили себя ждать.

Дверь почти пинком выбили несколько солдат, которые несли на ношах раненного товарища.

— Помогите ему! Спасите его! Он ранен! — наперебой кричали почти все.

Рони не стала перекрикивать, а просто показала кушетку, куда его положить. Прежде всего, она осмотрела рану. Даже беглый осмотр подтвердил её наихудшие опасения. Рана смертельная, парню не выжить. Рони было очень жаль паренька, она его узнала. Это был тот самый стражник, который за неё заступился перед Ференсом. Но Роуэн была бессильна.

— Простите, я ничем не могу помочь, — развела руками Рони.

— Кто, кто это сделал? — один из стражников склонился перед раненым на колено. — Скажи! Мы отомстим!

Раненый паренек зашелся мучительным кашлем с кровью, а после его тело свели судороги. Это был конец.

— Кто мог это сделать! — один из тех, кто принес тело с силой врезал кулаком по стене.

— Я не могу сказать кто, но могу сказать как, — Рони очень хотелось им помочь, поэтому она решила осмотреть тело с точки зрения криминалиста и паталогоанатома.

— Мы относимся к вам с большим уважением, но откуда вам знать? — общее недоверие во взгляде озвучил капитан, который был со стражниками.

— Я врач, я по профессии должна знать какое оружие оставляет какие раны, — Рони присела рядом с телом и принялась его осматривать, сообщая результаты своих наблюдений в слух.

— Судя по ране, она была нанесена острым оружием, очень тонким, имеющим ромбообразную форму, по всей видимости, тонким и очень острым кинжалом. Рана была нанесена снизу — спереди под правое нижнее ребро направлением вверх. Синяки на шее свидетельствует, что нападение было совершено сзади...

— Почему именно сзади? — не понял стражник.

— Что бы нанести такую рану, преступник должен был подойти сзади к ничего не подозревающей жертве(Рони стала прямо позади того самого стражника, что поставил её слова под сомнение, и левой рукой обхватила его за шею, иллюстрируя свои слова ), схватить её за шею, что бы она не успела отскочить, и всадить нож под ребра по самую рукоятку. Кинжал проткнул печень — это не долгая, но мучительная и стопроцентная смерть. Ваш убийца — либо одного с жертвой роста, либо немного выше него. Но никак не ниже. Он, скорее всего не обладает большой силой, потому, что иначе не подкрадывался бы сзади. Ищите его среди обладателей тонких, ромбовидных кинжалов...

— Спасибо, я думаю, что этого достаточно, — угрюмо перебил её капитан.

— Но я не договорила… — растерялась Рони, глядя на то, как один за другим выходят стражники с поникшими плечами, и уносят с собой тело.

— Мэм, большое вам спасибо, — так же угрюмо ответил капитан, прежде чем уйти. — Но, тот, кого вы только что описали… Госпожа, обладателем такого кинжала может быть только аристократ или очень богатый и влиятельный человек. Их жалует Управитель. Простите, что побеспокоили, но это убийство так и останется не раскрытым.

Он ещё раз поклонился и вышел вслед за товарищами. Рони дернулась следом за ними. Ей хотелось закричать, что так нельзя, что он их товарищ, но невольно остановилась. Стражники выносили тело низко опустив головы и с поникшими плечами. Им было больно и обидно, но они сознавали, что не смогут дать ход этому делу не поставив себя под удар. Они не смогут отомстить за боевого товарища, и от этого чувствовали себя ещё хуже.

Кто она такая, что бы упрекать их в этом?

Ей пришло в голову, что если бы не её вчерашняя выходка на балу, то она могла бы попросить о помощи у Дженси или Джарго. Они бы не отказали! По крайней мере, ей хотелось в это верить. Но сделанного не воротишь.

Ей, конечно, жаль парня, но извинятся она не станет. И принимать такое милостивое и щедрое предложение то же!

Рони собрала простыни, пропитанные кровью мертвого стражника, и простелила новые. Она старалась не думать о том, что произошло утром. Приготовив кушетку для приема больных, Роуэн открыла дверь, чтобы пригласить следующего, но от неожиданности просто подавилась словами и раскашлялась.

За дверью её ожидали Дженси, Джарго и Рисаден.

— Что вы тут делаете? — наконец взяла она себя в руки.

— Мы пришли извиниться, — сказал Дженси. Джарго на неё не смотрел, а Рисаден казалось чувствовал себя не в своей тарелке.

— Извиниться? — от удивления голос Рони стал несколько выше, чем обычно.

— Перед вами, леди Роуэн, — Рисаден мужественно шагнул вперед и как настоящий лидер принял огонь на себя. — Я не знаю, чем мы вас обидели, но прошу принять мои искренние извинения и заверения в том, что это было сделано ненамеренно. Ни у кого из нас и в мыслях не было вас оскорбить или унизить. Мы были рады, что вы почтили нас своим присутствием, и почтем за честь снова принимать вас во дворце...

— Так, — Рони решительно ничего не понимала, и решила, что ей нужен источник дополнительной информации. Добиться этой информации можно только разделив их и отделив самое слабое звено. Его Рони определила безошибочно. — Джарго, я хочу поговорить с тобой минутку, остальные подождут здесь.

— Почему именно со мной? — спросил он.

— Во-первых, ты единственный среди присутствующих здесь, кто назвал меня другом, и это дает мне право тоже считать тебя своим другом. А друзья друг другу не лгут. Во-вторых, с тобой мне будет проще, потому, что ты реагируешь на логику, даже если не понимаешь, о чём я сейчас говорю. Мне с тобой будет проще поговорить. Твои ответы будут… их будет проще осмыслить.

Видимо такой ответ вполне удовлетворил Джарго, потому, что он вошел в открытую дверь следом за Роуэн и закрыл её едва ли не перед носом у тех, с кем пришел.

Рони повернулась, чтобы начать допрос с пристрастием и почти врезалась в Джарго, который её… обнял.

— Спасибо, — почти нежно прошептал он куда-то в её макушку, не выпуская из своих объятий.

— За что? — почему-то тоже прошептала она в ответ.

— За то, что считаешь меня своим другом, — честно ответил он, и только теперь Рони тоже обняла его в ответ.

Сколько они так простояли сложно сказать. Джарго первым выпустил её из объятий и сказал своим привычно безразличным голосом:

— Ты хотела поговорить?

— Да, — улыбнулась Рони. Теперь она точно знала, что он далеко не такой холодный каким хочет казаться, но если ему так привычнее и понятнее, то она не станет пытаться его изменить. Достаточно того, что с ней он может побыть другим, когда они наедине. — Скажи мне пожалуйста, что происходит?

— Что именно тебя интересует? — постарался уточнить Джарго. Он не увиливал и не уходил от ответа. Просто конкретезировал, какая именно информация ей нужна.

— Я имею ввиду, все, что происходит вокруг меня. Джарго, я потеряла память, но не ум. Я же вижу это нездоровое оживление вокруг моей персоны. Я обычный лекарь и несколько месяцев жила вполне обычной жизнью не привлекая ничье внимание. И тут вдруг вы двое приглашаете меня на бал, а там сам ваш Управитель объявил меня хозяйкой бала, то есть королевой на один вечер, и это несмотря на то, что в зале явно были дамы и более красивые чем я, и более знатные… Ну, короче с какой стороны не глянь — все более подходящие кандидатуры. И это предложение в конце бала… Джарго, поправь меня, если я не права, но что вы от меня хотите? Помни, ты мой друг, а друзья не могут врать друг другу, иначе дружбе конец!

Джарго серьезно кивнул, и, оперившись спиной о стену и сложив руки крест на крест, по недолгом раздумии принялся излагать:

— Понимаешь, практически сразу после того, как ты появилась в городе, о тебе заговорили люди, и эта молва быстро дошла и до нас. Работа у нас такая, что мы должны знать все о том, что происходит в городе. Мы беспокоились, не шпионка ли ты, и приставили к тебе соглядатаев. Да мы за тобой шпионили, — подтвердил он, заметив взгляд Рони и буквально на мгновенье опередив вопрос, который так и не слетел с губ его собеседницы. — Время сейчас такое, что мы обязаны подозревать каждого. А тут появилась красивая незнакомка, образованная талантливый лекарь, совершено незнакомая с нашими традициями, и ведет себя так, словно ей все не по чём. Смелая, умная, талантливая… Таких среди наших женщин нет. Ты просто не можешь быть уроженкой наших мест. Но чем дольше мы за тобой следили — тем больше я уверялся в том, что ты не шпионка.

— А там в лесу?

— Наша встреча была подстроена, — подтвердил он её догадку. — я настоял на том, что бы меня ранили и оставили одного. Чего я не смог предусмотреть, это, во-первых, что появится падальщик и я действительно окажусь на волосок от гибели. Во-вторых, что ты так самоотверженно бросишься меня спасать. Даже не зная, кто я.

— Вот почему ты так быстро сбежал.

— Мне было неприятно врать тебе. Ты пыталась мне помочь, пыталась обо мне позаботиться. Я лишь хотел, что бы поскорее закончилось задание, и я смог действовать от своего имени. Я купил тебе подарок, но так и не придумал, как его подарить. Я очень боялся, что ты не захочешь его принять...

— И ты подослал Дженси, — догадалась Рони.

— Я хотел сделать что-то незабываемое, чтобы поразить тебя и ты сама захотела стать моим другом...

— И ты попросил Рисадена, — снова догадалась она.

— Сделать тебя придворным лекарем, сделать тебя хозяйкой бала было его собственным желанием и решением.

— Но зачем это ему?

— Осмелюсь предположить, что ты ему понравилась, и так он пытался за тобой ухаживать...

— Ухаживать? — Рони снова сорвалась на визг. Вот это новости. — Как ухаживать?

— Ну, приглашал танцевать, носил тебе напитки, смешил тебя постоянно, — слишком серьезно воспринял её вопрос Джарго.

— Но зачем это ему? — у Рони в голове не укладывалась полученная только что информация. — Он же может получить любую женщину. Рисаден — король, и неважно как это у вас тут называется. Да любая ваша придворная дама сочтет за благо стать его любимой любовницей...

— Не сочтет! — ответил Джарго немного резче, чем следовало. — Они его просто боятся.

— Почему? — о господи, что же тут происходит?

— Потому, что он нелюдь! — казалось, что слова давались ему с огромным трудом. Сказал и уставился на неё, ожидая реакции. Рони же смотрела на него, ожидая объяснений. Потому, что слова про нелюдя её особо не впечатлили.

— Он нелюдь! — на всякий случай повторил Джарго, мало ли, а вдруг она не расслышала.

— В смысле, он замучил целую кучу народа? Испытывал на других пытки? Обложил народ страшными поборами и налогами? Тиран, каких свет не видывал?

— Нет, что ты! Наш город один из самых цветущих. Он действительно хорошо управляет городом, и народ его любит.

— Тогда почему он нелюдь?

Джарго уставился на неё озадачено изумленно и ошеломленно. Рони поняла, что нелюдь это не просто слово, которое она то тут, то там слышала в городе. И не местная разновидность ругани. Это что-то куда большое.

И если Джарго сможет стереть со своего лица это удивленно ошеломленное выражение лица, словно его обухом по голове пригрели, то она сможет выудить из него информацию.

— Прости Джарго, но я просто не знаю, о чём ты говоришь. Расскажи, пожалуйста!

Джарго довольно быстро взял себя в руки и принялся довольно монотонно рассказывать:

— Ну, никто толком не может объяснить, откуда именно взялись нелюди. Сначала их было мало и наши предки их уничтожали, потому, что по преданиям они были очень опасны. Со временем их стало все больше и больше, и люди стали отлавливать их, убивая или превращая в рабов. Империя состояла из двадцати одного герцогства. Но двенадцать из них не поддерживали политику гнобления нелюдей и в какой-то момент откололись, образовав Вольные герцогства. Тогда император ничего не мог сделать, потому, что, во-первых, на их стороне был количественный перевес, во-вторых, на территории герцогств были сосредоточены основные ресурсы империи. Поэтому ему ничего не оставалось, как скрепя зубами начать с ними торговать. Но и он, и все последующие поколения императорской династии долго ждали подходящего случая вернуть себе богатые земли. Нынешний император дождался.

Он воспользовался тем, что ныне среди герцогств нет единства и подло напал на приграничное.

Никто из оставшихся одиннадцати правительств не пришел на помощь, и они быстро взяли город штурмом. Когда его захватили император приказал вырезать всех нелюдей, которых найдут в городе. Истребили всех и женщин, и детей, и стариков...

Джарго притих, рассматривая свою собеседницу, и пытаясь понять, какую реакцию вызвали его слова. Что бы он не ожидал увидеть, но его ждало разочарование. Слишком долго её учили прятать свои чувства под стальной маской. Роуэн не глядя на него, сухо сказала:

— Дальше.

И все. Никаких эмоций. Не сейчас. Потом можно подумать о геноциде, ужасе произошедшего, и о бесчеловечности сотворившего это. Потом. Сейчас нужна информация.

— Вскоре пали ещё два герцогства.

— Им тоже не пришли на помощь?

— Пришли, — ровным голосом ответил Дженси. — Но опоздали в первом случае. Все закончилось за одну ночь. Во втором случае мы успели, но наша армия едва не осталась там же. Царские войска слишком многочисленны.

— Больше вашей?

— Наверное, больше чем вся сводная армия всех вольных герцогств, — равнодушно пожал плечами.

— Подожди, но ты же сказал, что в Вольных герцогствах всегда было больше людей, чем в Империи?

— Да.

— Но откуда тогда взялись эти люди? Я имею в виду его войско, — Рони пыталась выстроить логическую цепочку, но у неё отсутствовало слишком много звеньев. Что-то тут не так, во всей этой истории… Вот бы понять что...

— Мы не знаем. Шпионы, которых мы туда засылаем возвращаются ни с чем, — просто сказал Джарго.

— Они что вообще никакой информации не раздобыли? — удивилась Роуэн.

— Ну, если тебе так интересно, то мы узнали, что новобранцев приводит в строй либо первый, либо второй колдун при дворе...

— Колдун?

— Да. Раньше у императора служил всего один колдун. Томео. Сейчас их уже двое. Второй, Родерик, появился сравнительно недавно, но уже стал фаворитом короля...

Джарго продолжал что-то рассказывать, но Роуэн-Верона его уже не слушала. Родерик! Не может быть! Это не может быть простым совпадением! Ей придется принять тот факт, что её бывший жених здесь тоже замешан. А если это так, то ждать можно чего угодно...

— Что с тобой? — вывел её из задумчивости Джарго, слегка тряхнув её за плечё.

— Ничего, прости задумалась, — огромным усилием воли, Рони отодвинула от себя мысли про Родерика. Она подумает, что делать с полученой информацией позже. А сейчас у неё есть небольшое не законченное дельце.

— Джарго, я хочу попросить тебя о помощи, — осторожно сказала она. Мало ли как он отреагирует.

— Все, что в моих силах, — кивнул головой в знак согласия её собеседник.

— Тогда слушай. Ко мне сегодня принесли солдата со смертельной раной...

И она принялась ему излагать суть дела. Не кратко, а так, как на него смотрит она. Рассказала и показала ему, как был убит несчастный, и каким оружием. Так же прямо сказа, что по этому поводу думают солдаты.

— Понимаешь, я знаю этого солдата, я лечила его сестру. Он вступился за меня в той истории с Ференсом… Я просто не могу оставить это дело. Но сама я ничего не сделаю. Разве попаду в ещё большую беду...

— Я помогу, — коротко ответил Джарго, и задумался о чём-то своем.

-Знаешь, это ведь не первое такое убийство. Только раньше находили в основном девушек...

— Хочешь сказать, у вас тут орудует серийный убийца? — удивилась Роуэн.

— Не исключено. Я просто не знаю, о ком ты сейчас говоришь, — развел руками Джарго.

— Э-э-э… — Рони поняла, что опять взболтнула лишнего, и постаралась объяснить попроще, раз уж так вышло. — Понимаешь, это такой человек, который постоянно убивает людей...

— Солдат? — попытался провести понятную для себя аналогию Джарго.

-Нет, — как же объяснить-то, — солдат убивает потому, что должен. А этот человек убивает, потому что ему нравится. Он выбирает себе жертв по какой-то определенной системе… Что общего у убитых девушек?

— Ну… они похожи между собой, все невысокие брюнетки...

— Вот! Это уже что-то! А в каких местах их находили? В каких районах города?

— Глухие подворотни, куда мало кто забредает, в основном, северный район, но сейчас все чаще в этом районе, где ты живешь.

— В моем районе неуловимый маньяк с кинжалом? — вот это новости!

— Да. Но ты не бойся. За тобой следят...

— Что???

— Тебя постоянно охраняет два человека из моей личной охраны...

— ???

— Не беспокойся, им приказано не вмешиваться, если только непосредственно тебе не угрожает опасность, и круглосуточно тебя охранять. Ты их даже не заметишь.

Ну, логика в этих словах присутствовала. Но чувство, что её обманули все равно не покидало.

— Как ты мог мне ничего не сказать?

— А ты бы согласилась? — резонно спросил он в ответ.

Рони промолчала. Конечно, нет. Но хотя бы вела бы себя осторожнее. В конце концов, у неё есть свои секреты. Что если ей пришлось бы идти в лес? Или ещё хуже, что если бы она пошла к лаборатории и не заметила хвост?

А хвост бы она не заметила, это точно. Даже если бы он её на пятки наступал. Когда то Рони проходила обучение. Но как не старалась, добиться в этом деле таких же успехов как брат у неё не получилось. Ален всегда все видел и знал, что происходит вокруг.

Ей вспомнились их дипломы. Его, с отличием, на котором написано специалист. И её, на котором написано " курс прослушала".

— Ты поможешь мне с убийством? — решила сменить тему Рони.

— Да, — коротко ответил её гость. — Рисаден и Дженси тоже будут счастливы помочь.

— Э, нет! — даже руками замахала Роуэн. — Мне не нужна толпа доброжелателей, которая будет топтаться поблизости, и затаптывать улики и свидетелей! Премного благодарна, но работать будем в паре. Только ты, и я!

— Как скажешь, — Джарго снова степенно кивнул головой. А у Рони появилось такое чувство, что что-то здесь не так. Уж слишком быстро он согласился… Ну, да ладно, согласился и это уже хорошо.

   — Давай начнем с того, что ты расскажешь мне абсолютно все, что знаешь. Все детали, которые ты помнишь.

Следующие полтора часа Джарго рассказывал ей все, что только помнил, а Рони тщательно все запоминала. Все детали, все, что он мог только вспомнить. Это было обязательно, потому, что другого представления о том, что происходит, у неё не было. Такого понятия как криминалистика, место преступления и улики в этом мире пока просто не существовало. А раскрыть это дело нужно. Ради того несчастного.

Когда Джарго закончил, Роуэн ещё минут пятнадцать просто сидела и обдумывала полученную информацию. Оставалось слишком много неясного. Её собеседник тактично ждал, пока она думает. Но в итоге он не выдержал:

— Что ты планируешь дальше делать?

— Как ни страшно это говорить, но придется ждать следующего убийства, — вздохнула Рони.

— Зачем?

— Нам мало той информации, которой мы располагаем, — принялась резонно рассуждать Роуэн. — Мы сможем его вычислить и поймать, только если у нас будет дополнительная информация, или горячий след.

— Надеюсь, что я смог тебе помочь, — Джарго встал и чинно поклонился прощаясь. — Думаю, что мне пора.

— Уже? — Рони подскочила следом за ним. Почему-то не хотелось, что бы он уходил, она лихорадочно пыталась придумать способ удержать его: — Хочешь чаю? Или поесть? Или давай ещё поговорим? Или..

Джарго снова обнял её. Умный, сразу все понял.

— Ничего не бойся, — тихо заговорил он. — Ты можешь меня не видеть, но я обещаю, что всегда буду рядом и всегда тебе помогу.

Роуэн так же крепко его обняла. После его слов стало теплее и спокойнее.

Поэтому взяв за руку, она пошла к выходу, что бы проводить его. Открыв дверь их глазам открылась картина маслом: на кушетке, которую она поставила для своих больных, облокотившись друг на дружку спали великий и грозный Управитель Рисаден и Дженси. Причем Управитель выглядел так умиленно, что ей даже стало немного жаль, когда Джарго бесцеремонно разбудил своих товарищей. Сделал он это так, как делает всё — самым быстрым и эффективным способом. Просто крикнул: "Встать!". Встали. Вскочили, как миленькие, даже по стройке смирно встали. Потом до них дошло, что случилось. Но было поздно.

Рони уже во всю хохотала. Она не могла с собой ничего по делась. Просто смеялась и все.

Немного успокоившись, девушка послала парням воздушный поцелуй и сказав: "Пока!", ушла к себе, оставив Джарго одного отвечать на все возникшие у его спутников вопросы.

А вопросы возникли, и много.

Правда задавать их стали уже во дворцовой библиотеке, за бутылкой хорошего вина и отличным ужином.

— Ну, и что ты выяснил? — спросил Дженси, откусывая кусок жареной птицы.

— Ну, — Джарго немного задумался. — Она не врет. Роуэн ничего не знала ни про нас ни про нелюдей. А ещё она попросила помощи, что бы найти убийцу из северного района...

После этих слов его брат поперхнулся едой, а Рисаден, который в этот момент пил вино фонтаном выпустил все назад.

— Что? Что? — одновременно выпалили мужчины.

— Она попросила помощи в поимке убийцы из северного района, — терпеливо повторил Джарго.

— Что? Но, она, же женщина! — подскочил Дженси.

— Зачем это ей? — более сдержано спросил Рисаден.

— Ну, я так понимаю, его последняя жертва, охранник, её знакомый, — как всегда спокойно и рассудительно рассказывал Джарго. — Так она и узнала про убийцу.

— Знакомый? Близкий?- напряженным голосом спросил Рисаден.

— Она лечила его сестру, а потом он заступился за неё перед Ференсом, — равнодушный ответ.

— Она не рассказывала, где так хорошо научилась лечить? — спросил Дженси, переводя разговор в другое русло.

— Роуэн ещё в лесу сказала, что не помнит ни кто она, ни откуда, ни кто её семья, — ответил его брат. — Но только это была неправда. А вот про нелюдей, про города, про Империю… все, о чём спрашивала сегодня она действительно не помнит.

— А помните её на балу? — вдруг спохватился Дженси. — Она вела себя как истинная леди. Манера держатся, говорить… Такому нельзя научиться, просто наблюдая за знатью на улице. В этой среде нужно вырасти, прочувствовать всю эту кухню изнутри. Я говорю вам, она точно знатного рода.

— Но она тыкает нам всем! Опять же позвала тебя к себе в будуар, — аргументировано возразил ему Джарго. — И у неё очень своенравный характер.

— Но она очень образована и очень умна, — вступил в перепалку Рисаден, задумчиво поигрывая бокалом. — Какие есть соображения?

Все дружно замолчали. Наконец, Джарго первым нарушил тишину:

— Я думаю, что это она.

— Она? — переспросил Рисаден. Иногда Джарго забывает, что свои мысли нужно озвучивать целиком, и тогда даже такие близкие к нему люди как он и его брат не могут его понять. Хотя с девушкой этой он спелся, опять же.

— Пропавшая невеста первого колдуна в Империи, Родерика, — тихо ответил Джарго.

Снова повисла тишина.

— И что будем делать? — обвел взглядом своим подчиненных Управитель. Впервые, он не знал ответа.

— Наблюдать, — абсолютно серьезно ответил Дженси.

А Рони тем временем думала о своем. Её не покидало чувство, что она что-то упускает. С этим маньяком было что-то не то. Простолюдины боялись его, потому, что думали — он знатный вельможа, сильный мира сего, что его не достать. А вот действительно сильные мира сего, относятся к нему не как к возможному скандалу, а как к досадной помехе, и даже не пытались это скрыть.

Вообще они какие-то неправильные сильные.

Особенно этот Рисаден. То он само очарование. То он весь такой сильный и могучий. Какой же он на самом деле? Можно ли ему доверять?

Нет, она уже была не коронованной королевой. И ей этого хватило выше крыши. Теперь она хочет быть просто лекарем, простой смертной.

Но все же… Иногда у него такие глаза… Нет, пора забыть обо всем. Утро вечер мудренее.

А утро началось рано. С настойчивого стука в дверь. Не совсем соображая спросонку, что же она делает, Рони вскочила и, накинув на себя халат по дороге, открыла дверь. А там её ждала картина маслом. Три обалдевших мужских рожи, с ну, очень округлившимися глазами. Проследив за траекторией их взгляда, Рони увидела, что халат так и не завязала, спохватившись, она захлопнула дверь прямо перед носом у ранних посетителей. Судя по звуку, она попала кому-то по носу. Сначала Роуэн растерялась. Ну, конечно, голой она не спала, бог миловал! Но это же почти средневековье. Явиться перед мужские очи в халате это уже почти обнаженка. А в такой ночной рубашке как у неё… А потом решила плюнуть на все и, завязав халат, с самым гордым и независимым видом, открыла дверь и поприветствовала своих гостей:

— Чего приперлись в такую рань?

Вопреки её ожиданиям, нос потирал не Дженси, а Рисаден. Блондин, кстати, увидев её легкое удивление, даже ехидно улыбнулся. А Рисаден покраснел и отвел взгляд.

И только Джарго остался настолько невозмутимым, что говорил за всех сам:

— Ты сама сказала, нужно дождаться нового убийства и тогда по горячим следам ловить убийцу...

— И? — строго спросила Роуэн. Можно было бы догадаться самой, но она все ещё толком не проснулась, и соображала с трудом.

— Ну, так… — Джарго немного растерялся, он как то не ждал, что она так отреагирует. — Убийство...

Роуэн поняла всю нелепость ситуации. Ей хотелось провалиться сквозь землю. А ещё хотелось кофе. Но это уже отдельный разговор.

— Ждите здесь! — коротко бросила Рони и с высокоподнятой головой пошла переодеваться. Вот, что они за люди, эти маньяки? Чего им не спится в такую рань? Нельзя было убить хоть на часик позже?

Кофе, всего чашечка кофе...

Вскоре все четверо уже шагали по улице к месту преступления. Роуэн захватила с собой рабочую сумку, с которой ходила по больным. Можно будет осмотреть труп, вдруг найдется какая-нибудь зацепка. Мужчины шли рядом. Джарго вел себя как всегда спокойно и сдержано. По нему не сказать, что его что-то беспокоит. Дженси открыто веселился. Рисаден постоянно краснел и старался на неё вообще не смотреть. Веселее всего стало, когда прямо посреди улицы у неё предательски заурчало в животе, напоминая, что она вообще-то даже и не ужинала, не говоря уже и про завтрак.

— Ты хочешь есть? — просто спросил Джарго.

— Да, — коротко ответила Рони, не останавливаясь.

— Мы можем сходить во дворец, там нам накроют стол… — предложил Рисаден, но Роуэн его перебила:

— Или мы можем просто купить мне вот ту жаренную штуку, — она ткнула пальцем в палатку напротив в которой продавалась разная выпечка .

— Мне нравится твоя идея, — воскликнул Дженси и трусцой пробежался к палатке, которая находилась не так далеко.

Вскоре он вернулся неся в руках каждому по выпечке. Себе он припас два. Третий он как раз жевал, поэтому на три удивленных таким справедливым делением взгляда ответил только пожатием плеч.

— Вкусно, — удивленно сказал Рисаден, дожовывая свою порцию. — А что это?

— Лучше не спрашивай, — ответила за Джанси Роуэн. — Каждый раз когда я пробую что-нибудь вкусное, а потом спрашиваю, что это, выясняется, что это какая-нибудь гадость. Так что если тебе нравится вкус, просто ешь и не задавай вопросов.

Рисаден пожал плечами. Не особо ему интересно-то и было. Он первым доел свою порцию. Потом Рони. Дженси дал угостил её ещё одной.

— А мне? — обиженно воскликнул Рисаден.

-… худать нужно! — ответил Дженси и демонстративно грызнул последнюю порцию. Рони расхохоталась.

— Разве так говорят со своим королем? — весело поддразнила их она.

— Управителя, — хором поправили её все трое. Рони снова расхохоталась, до того смешно у них получилось. Кроме того теперь она знает как их можно подкалывать. Дальше шли молча, почти всю дорогу.

Немного погодя, Джарго сказал:

— Мы пришли, тело за тем поворотом, — он ткнул пальцем в поворот на лево.

— Ну и местечко, — присвистнул Дженси. — Как её нашли?

— У одного прохожего взбесился грауль, и забежал сюда, — рассказал Дженси. — Так её и нашли. Если бы не эта случайность, кто его знает, сколько времени она бы здесь пролежала.

   На последних словах они как раз свернули за поворот, и их взору открылась страшная картина: в луже крови, местами засохшей, лежал изувеченный труп девушки. Хуже всего, что он казался ей знакомым. Дежавю. Что бы как-то себя успокоить, Рони начала с того, что стала вслух осматривать жертву:

— Убитая девушка, возраст около двадцати лет...

— Двадцать три, — поправил её Джарго, но Рони его проигнорировала. Какое-то неясное воспоминание шевелилось у неё в мозгу, и ей нужно было продолжить осмотр, вдруг это поможет вспомнить.

— Судя по окоченению, убита около пяти шести часов назад, личных вещей при себе нет… — она на мгновенье задумалась. "Не то!" — кричали все её инстинкты. И она попробовала зайти с другой стороны:

— У жертвы сломана рука — один, два — в трех местах. Сломаны несколько ребер, гематомы по всему телу. Смертельным стал удар в печень...

Рони застыла, словно громом пораженная. Это же она! Эта жертва… Эта несчастная девушка… Да её же убили в точности, как пытались убить Рони! Ещё когда она была Вероной Валентайн...

Это имя заставило её вздрогнуть и прийти в себя. Нет, не возможно. Откуда здесь взяться её бывшему мужу? Он ведь даже не ученый!

А девушка… Просто ужасное совпадение. В этой жизни и не такое бывает.

— Она пришла сюда с убийцей по доброй воле, — продолжила Рони, а в мозгу то и дело всплывали отдельные воспоминания. Вот Томас ведет её в Северное крыло. Правда, зачем не понятно. Оно пустынное им практически никто не пользуется. Она идет с ним по доброй воле… — Убийца начал избивать её с лица, бил левой рукой (снова не прошенное воспоминание, как Томас мертвой хваткой держит её своей правой рукой, а избивает левой...), он держал её за правую руку, поэтому она сломана выше запястья. Второй перелом жертва сделала себе сама отчаянно пытаясь вырваться. Потом, когда она упала, убийца потерял над собой контроль. Он бил её ногами...(все время у неё перед глазами стояла картина, как Томас бил её ногами и орал: "Ты никогда не заговоришь с ним снова!&quot. Смертельным стал удар ножом в печень...

Рони встала и отошла от трупа. Если бы она курила, то сейчас точно затянулась бы. Роуэн так задумалась, что не заметила, как к ней подошел один из её спутников. Он положил руку ей на плече. Тело отреагировало быстрее, чем она успела подумать. Рони отскочила от него, словно он её ударил, и таки ударилась о стену, и, потеряв равновесие, упала. Хотя больше было похоже на то, что она просто села, поджав ноги и прикрывая голову руками, защищаясь от удара.

Прошло несколько мгновений, прежде чем к ней вернулась способность ясно мыслить.

О, боже! Что они теперь подумают?

Открыв глаза, она увидела три встревоженных мужских лица, склонившиеся над ней.

— Это не тот убийца, которого мы искали, — тихо сказала она. — Я не знаю, кто это сделал, но это не убийца из Северного района, — постаралась она перевести разговор в другое русло.

— Откуда ты можешь знать? — усомнился Дженси.

— Почерк совсем другой, — вздохнула Рони. — Убийца, которого мы искали, никогда не мучил своих жертв. Он нападал сзади и убивал одним ударом. Мучительным и жестоким, но только одним и наверняка. Лишь бы убить, понимаешь? Тому, кто здесь поработал не важен был результат. Он получал удовольствие от процесса. Ему нравилось причинять боль своей жертве. А значит, эта девочка, скорее всего, не первая, и далеко не последняя.

Молчание прервал Дженси:

— То есть, теперь мы имеем дело с двумя преступниками, — задумчиво проговорил он. Сложно было сказать, о чём именно задумался брюнет, но мысли были явно не из приятных. Потому, что таким серьезным она его ещё не видела.

— Ты устала. Я провожу тебя домой, — сказал Джарго и помог ей встать. — Тебе нужен отдых.

Роуэн не чувствовала себя усталой или нуждающейся в отдыхе. Но и слова Джарго прозвучали не как просьба. То, что он взял её под руку, было только вежливостью. Рони запоздало поняла, что взболтнула слишком много. Теперь придется объяснять, откуда она это все знает. Нельзя, нельзя было ввязываться в это дело! Стоило остаться в стороне...

Вопреки всем ожиданиям Роуэн отвезли не в холодную и сырую темницу гнить, в ожидании казни по-тихому или пыток. Её отвезли в апартаменты, которыми она уже пользовалась в свой предыдущий приезд. Правда, в этот раз охраны у двери понаставили по больше. Да и Джарго уходя предупредил:

— Отдыхай. Если тебе что-то понадобится – обратись к охраннику, он все доставит. Позже мы зайдем к тебе поговорить.

И ушел, тихо закрыв за собой дверь. На ключ. Если перевести его слова на доступный язык, то значили они следующее: «Никуда не выходи, не шуми. Мы допросим тебя позже, когда решим, что с тобой делать». Что же теперь делать? Врать Рони не хотелось. А сказать правду она не могла. Что теперь будет?

В бессильной злобе Роуэн пнула ногой стул. И тут же взвыла. Больно-то как! Вывих, не иначе…

В то время, как их пленница в припадке злости увечила себя, Трое мужчин, традиционно собравшихся в библиотеке решали её судьбу.

— Значит, это все-таки она, — первым заговорил Дженси.

— А может… — начал было с надеждой в голосе Рисаден, но Джарго с несвойственной ему резкостью в голосе и непочтительностью перебил своего правителя:

— Не может! Это она. Невеста Первого колдуна при дворе Императора, которую он требуют выдать уже почти неделю.

— Да пусть требуют, — взорвался Дженси и даже вскочил со стула и принялся измерять комнату шагами. – Они нам не указ, и ты это прекрасно знаешь!

На самом деле, ультиматум, который им предъявили в любом случае ничем хорошим для них не обернулся бы. Город сейчас не в том положении, что бы выдержать длительную войну. Оружие, боеприпасы, еда – у них нет стратегических запасов. Не говоря уже про человеческие ресурсы. Да и награда, которую обещают щедрее щедрого – неприкосновенность для города на десять лет. Это не мало, учитывая, что пока под натиском имперских войск не устояло ни одно из троих герцогств.

— Управитель в первую очередь должен думать о народе, — глухо озвучил повисшую в воздухе мысль Джарго. Как ему было не трудно, как не кричали все его чувства о том, что это не справедливо, что он не хочет её отдавать – но здравый смысл, которым он всегда руководился, подсказывал ему совсем другое, правильное с какой стороны не посмотри решение.

— Но народу она нужна! – горячо вцепился в эти слова Дженси. – Народ её любит, свою целительницу! Сколько человек спасла миледи Роуэн от верной гибели?

— Но убийства не прекратятся, пока мы её не отдадим, — снова заговорил Джарго. – Именно так говорилось в письме от второго колдуна.

— Она узнала убийцу, — невпопад сказал Рисаден. – Значит, сталкивалась с ним раньше.

— Мы заметили, — просто подтвердил очевидное Джарго.

— Может, его подослал второй колдун? Томео ведь ясно выразился в письме, что мы убийства будут продолжаться, пока мы не отдадим девушку, и убийства не прекратятся, если мы отдадим её Родерику.

-Хватит! – рявкнул Рисаден. – Завтра приедет посол императора. Будем тянуть время, пока не решим…

Перечить никто не стал. Этот разговор тяжко дался всем. Медленно, один за другим, братья вышли из библиотеки, оставив Рисадена одного, наедине с невеселыми мыслями. Что принесет ему день завтрашний? К сожалению для себя, Управитель знал совершенно точно. Ничего, кроме неприятностей.

Рони долго носилась по комнате, размышляя над тем, какая участь её ждет. Варианты, посещающие мысли при её богатой фантазии многих заставили бы поседеть. А то и хуже. Но Рони не зря считала себя сильной женщиной. Она упорно, пугаясь собственного воображения, рисовала картины одну другой хуже. За этим занятием её и сморил сон.

Проснулась она под запах любимого кофе. Желудок тут же громко во всеуслышание потребовал свое. Рядом тут же послышался заливистый мужской смех. Рони тут же схватилась на кровати и отскочила в сторону, благополучно свалившись с кровати.

— Ну, ты даешь, — сквозь смех прохрипел мужчина.

— Сам дурак! – привычно огрызнулась Рони, вставая с пола, и только тут спохватилась. – Родерик!

— Ага, — отсмеялся мужчина, и нахально улыбаясь, спросил: — Кофе будешь?

Конечно, Рони должна была закатать скандал, заорать, прогнать его, казнить, минимум одной из придуманных ею смертей. Но она лишь слабая женщина… А он принес кофе… Как же долго она его не пила…

Опомнилась она, выпивая, наверное, третью чашку.

— Чего приперся? – буркнула Верона, зло зыркая на него исподлобья.

— И я рад тебя видеть, солнышко мое родное, — шире чеширского кота улыбнулся её незваный гость.

-Я тебя не звала, — не сменила гнев на милость Рони. Все это время она была сама собой, никого не слушала, жила своей жизнью, сама собой распоряжалась. А он… Он пришел, что бы все отобрать. Из благих намерений. И возможно у него есть право. И по чести признаться, она должна подчинится, потому, что задолжала Родерику больше, чем сможет вернуть.

Но свобода! Такое пьянящее чувство… Пока Рони её не знала, пока жила, понимая, что не может о ней помышлять было легко смирится с тем, что её не будет. Сначала, она подчинялась отцу, потом правительству, потом мужу…Но теперь, когда она, Верона попробовала её на вкус…

— Я пришел за тобой, — прямо сказал Родерик. Не спросил, не попросил…. Просто поставил в известность.

Что она могла сделать?

— Нет, — тихо сказала Рони, не узнавая собственный голос. Она то ли просила, то ли умоляла, то ли просто предупредила.

— Верона… — к её немалому удивлению, Родерик не стал её заставлять. Он попытался…уговорить её?! – Тебе здесь не место, это не твой мир…

— А где мое место? Где он мой мир? – злость начала потихоньку накатывать. Почему все всегда указывают ей что делать, что думать? Какое у него есть на это право?

— Верона… — тяжкий вздох сорвался у него с губ. Сейчас она больше всего напоминала ему ребенка, который получил новую игрушку, и отчаянно не хочет ею делиться. – Ты слишком умна и слишком талантлива для этого ограниченного мирка. Ты погаснешь в нем, как солнце в черное дыре. Как ты не видишь, это место – тебя погубит. Чем дольше ты здесь пробудешь, тем труднее тебе будет уйти!

Логика в его словах была, и очень сильная. Единственное, против чего Рони никогда не спорила. Логика… Любовь дружба, семья… все приходит и уходит, все течет, все меняется… Кроме неё Логика – это твердыня, это опора, которая поддерживает мироздание. Потому, что если бы человечество периодически не действовало логически, то вряд ли смогло бы так успешно просуществовать столько времени.

Родерик почувствовал в ней слабину, и понял, что избрал правильную тактику. Решив закрепить достигнутый результат, он продолжил:

— Рони, милая, ты ведь никогда не была эгоисткой, подумай про этих людей! – девушка при этих словах дернулась как от удара, и резко подняв голову, посмотрела на него. Для Родерика это был знак продолжать, потому, что слова достигали своей цели. – Эти люди привыкают к тебе. У них есть целительница, которая волшебным образом исцеляет все их раны… Но ведь запас антибиотиков не бесконечен, и запас редких лекарств… А вот поток людей, которые будут идти к тебе за помощью будет не исчерпаем. Подумай о тех, кому ты дашь надежду, но их близкие все равно не выживут. Не лучше ли для них будет знать, какое будущее ожидает их близких? Не лучше ли для них смирится с утратой? Ты ведь сама много раз говорила, что если смирится с утратой, то боль потери не так сильна?

Роуэн молчала. Он прав. Он во всем прав… Вот только…

— Родерик, я люблю это место, люблю эту жизнь! Я не могу уйти…

Она призналась в этом не только ему, но и себе.

Родерик сел перед нею на колени и взял за руки.

— Верона, родная, я не стану тебя ни к чему принуждать. Ты сама должна принять правильное решение. Об одном прошу, не тяни. Потому, что чем дольше ты здесь, тем труднее будет уйти. Появятся друзья, знакомые, обязанности… Я знаю тебя, Верона Валентайн, ты никогда не выбирала легкий путь. Как бы сложно не было, как бы трудно не приходилось тебе, ты поступала правильно. Я знаю, что и в этот раз ты останешься верной себе.

Он встал. Рони подняла голову.

— Я даю тебе неделю, — мягко улыбнулся он. – Уладь свои дела, простись с Роуэн и всем, что её удерживает в этом мире. Вернись ко мне, Верона. Ты знаешь, что так будет правильно.

Под изумленным взглядом Рони, Родерик просто растворился в воздухе. Верона вскочила, не веря, что видела то, что видела. Что это? Как он это сделал? Может какой-то телепортатор?

Она спросит его, обязательно, при следующей встрече.

Долго думать над увиденным ей не пришлось. С уходом Родерика на неё разом свалилась куча проблем. Как он себе это представляет? Он что думает что она может просто встать и уйти, находясь под королевкой стражей? Почему он не оставил ей такой же телепортартор, с помощью которого пришел к ней? Что ей делать с убийцей? Она же не может просто уйти и не поймать его… Особенно теперь, когда точно известно, что в городе двое убийц. Причем одного из них Верона кажеться знает. Но как такое возможно? Как такое может быть?

Неужели её муж жив?!?!

Те события, произошедшие тысячелетия назад, снова и снова всплывали в её памяти. Ужас который она пережила…Вчерашняя жертва убийства, приход Родерика… Все всколыхнуло воспоминания, которые она пыталась загнать поглубже последние несколько месяцев.

Когда она была Вероной, у неё была отличная жизнь. Она никогда не была и никогда уже не будет счастливее, чем тогда. Не смотря, на одиночество, незримой тенью шагающее по пятам. Единственный кто всегда её поддерживал просто так, потому, что любит – это брат, Ален. Но его почти никогда не было дома. Он солдат, а не учёный, как она и отец. По долгу службы Ален часто и долго отсутсвовал. Все изменилось, когда ей было лет шестнадцать.

Отец начал работать на правительство. Его задачей было создать сверхсолдата. Сильного, неутомимого, быстрого, и естестественно покорного руке, которая его создала. Верона наотрез отказалась принимать участие в таких экспериментах. Поэтому в суть происходящего её особо не посвящали. Да и не до этого ей было.

Рони дебютировала в свете, и в свой первый сезон произвела фурор. Умна, красива, специально обучена находить слабости людей… Ну, разве могло быть иначе?

К семнадцати годам список претендентов на её руку и сердце был огромным. Ален, который в это время работал с отцом пристроил к ней шестерых телохранителей из своей команды. Если претендент был не согласен с отказом, то мог без проблем оспорить его. Для этого нужно просто победить всех телохранителей.

В семнадцать лет, Рони отдалилась немного от правительственой службы, взяла перерыв так сказать, и вернулась домой в родной Аспен.

На самом деле, Верона только хотела отдохнуть. А получилось…

Получился бурный роман с Родериком, первым помошником отца и лучшим другом брата. Рони понятия не имела что такое любовь, и какой будет её первая любовь, но уж никак не ожидала, что её первая любовь будет такой… захватывающей.

Все началось со знакомства. Причем, крайне неожиданного.

Верона решила сделть сюрприз родным и не стала заранее сообщать о своем приезде. Но дорога заняла куда больше времени, чем предполагалось, и домой она попала намного позже, чем планировалось. А точнее, глубокой ночью. Поэтому решила не будить родных и сделать сюрприз уже завтра.

С тех пор как началась работа и светская жизнь времени хватало на все кроме сна. Это единственное о чём Верона мечтала больше, чем снова вернуться в семью. Поэтому сюрприз с утра тоже не удался. Рони проспала почти до полудня.

Когда спящая красавица все же явила свой донельзя сонный лик миру, делать сюрприз было уже попросту поздно. Все уже давно и безнадежно ушли на работу.

Растроенная в лучших чувствах, Рони отправилась на кухню что бы сделать себе кофе. Этот замечательный напиток, ниспосланный юогами людям, единственное, что может поднять ей настроение с утра. Даже, если оно настолько плохое, как сейчас у неё.

Рони приехала поздно вечером, и так устала, что просто не стала распаковывать вещи. Пока она работала на правительство спать приходилось в самых разных местах и с самой разной степенью комфорта. Поэтому она попросту разделась и легла спать в нижнем белье. Утро всегда было для Вероны тяжелым временем. Без чашки крепкого черного кофе, без сахара мозг отказывался соображать. Вот и сегодня девушка проснувшись привычно потопала на кухню за чашечкой крепкого и ароматного напитка способного пробудить её к жизни.

Как ни странно, дом не оказался абсолютно необитаем.

Надо же было такому случиться, что именно в этот день у Родерика, которого Ален услужливо пригласил пожить в их доме был выходной…

Отчаянно зевая во весь рот, Рони спустилась на кухню. Там оказался худощавый брюнет, немного хиповатого вида, старше неё лет на шесть-семь. Она мгновенно признала в нем закадычного друга своего брата – Родерика. А вот парень похоже её не признал, потому, стоило ей появиться на кухне он тут же повел себя слегка неадекватно – поперхнулся кофем, облил себя кипятком и некрасиво выпучил на неё глаза.

— Ты… ты… ты… — откашливаясь постарался выдавить из себя он. Рони даже слегка обиделась. Она конечно не красавица с утра, но зачем же так?

— Верона, — коротко представилась она, пока этот хам не напридумал себе чего. – И я хочу кофе.

Поставив его в известность, девушка налила себе чашечку кофе. Все это время родерик следил за её действиями как зачарованый. Когда Рони закончила и даже успела сделать глоток, его, наконец, прорвало:

— Ты голая!

«Фу, как не красиво тыкать пальцем!» — неодобрительно подумала Рони, прежде чем до неё дошел смысл его слов. Но когда это случилось… Теперь уже она стояла с некрасиво выпучеными глазами. В шоке уставившись на стоящего напротив парня. Она ведь и вправду халат одеть забыла спросонку!!! Такая желаемая чашка как-то сама собой выскользнула из рук и это привело в чувство обоих. Пискнув: «Мамочка!», Рони со всех ног бросилась к себе в комнату, оставив абсолютно растеряного Родерика одного посреди кухни раздумывать над тем, что сейчас произошло.

Пока рони сгорая со стыда искала проклятую одежду, молодой человек занялся уборко на кухне и размышлениями на тему: «Вот это номер!». Верона значит… Младшая сестра Алена. Ну-ну! А он её запомнил совсем маленьким зашуганным ребенком, который боялся собственного отражения.

Нет, Родерик, конечно, знал по рассказам Алена, что ребенок уже давно вырос и даже обзавелся солидным таким списком претендентов на свою руку и сердце… но это как-то слабо воспринималось. В подсознании она все равно была ребенком. Но после такой демонстрации сомнений быть не могло – девочка выросла. И стала просто потрясающей красавицей. Скажем так, не будь она сестра Алена, Родерик бы за ней приударил.

А так… Сейчас сделает чашечку кофе и пойдет заглаживать этот дурацкий инцидент. Даже смешно, если кому рассказать.

Рони, все ещё красная как рак от смущения, в художественном порядке разбрасывала вещи по комнате, когда в дверь постучали. Услышав стук, девушка скривилась словно разом десять лимонов проглотила. Ей не нужно было спрашивать кто там. Кто ещё это мог быть?

— Могу я войти? – спросил приятный мужской голос с той стороны двери.

— Нет! – тоненько пискнула она в ответ, и тут же выдала первое, что пришло в голову: — Я не одета!

Только выпалив эту фразу, Рони поняла, как глупо она звучит. Он даже затопала ногами от досады, стараясь впрочем не сильно шуметь. Не дай боже он услышит.

— Ты меня, наверное не помнишь, но я Родерик. Мы дружим с твоим братом, — оповестили её из-за двери, пока она лихорадочно старалась придумать что делать.

— Я знаю, — выпалила Рони и тут же поправилась: — Я тебя помню.

Что делать? Что делать? Что делать?

— Я принес кофе, — примирительно сказал Родерик, но Рони четко расслышала в его голосе улыбку. Значит, он все и так понял. Верона с досадой закусила нижюю губу. Ну что за день такой?

— Я сейчас не могу к тебе выйти, — Верона действительно не могла сейчас открыть двери. Не дай боже, он увидит, в какой свинарник она превратила свою комнату всего за двадцать минут. Да и сама Рони выглядит сейчас не лучше. Даже умыться и зубы почистить так и не успела. Не говоря уже о душе и косметике. Проклятая привычка пить кофе! Все. С завтрешнего дня завязывает. Кроме того, кофе вредно для сердца.

Вот так договорившись сама с собой, Рони даже головой кивнула. Пока она находила мир в душе, успела прослушать, что там Родерик сказал.

— Что простите? – переспросила Верона. Мало ли… А вдруг, что-то важное?

— Я говорю, что в таком случае предлагаю попить свежий кофе на кухне, когда ты будешь готова. Как тебе такая идея? – терпеливо повторил он.

Рони прикинула. По всему выходило, что идея ей не сильно нравится. Но не может же она избегать его все время пока будет тут жить? В конце концов, она вела допросы маститых преступников и государственных изменников. Да она сломала четверых маньяков! Что ей какой-то там лучший друг её брата? Плюнуть и растереть! Ка любил выражаться толстый следователь, сопровождающий их групу и отвечающий за сбор информации… нетрадиционными путями.

— Хорошо, — Рони на несколько мгновений задумалась прикидывая, сколько времени ей понадобится, что бы привести себя в божеский вид. – Увидемся через полчаса.

— Идет, — быстро согласился родерик и насвистывая под нос какую-то веселую мелодию ушел куда-то.

Верона мгновенье постояла посреди комнаты, раздумывая, за что ей все это. Потом осознала, что все равно спустится прийдется, бросилась собираться. Полчаса – это она себя переоценила. Хоть бы в сорок минут уложиться…

Не уложилась. Спусьтя чуть больше чем час, Рони пыхтя влетела на кухню. Больше всего на свете она боялась, что Родерик подумает, что она над ним попросту посмеялась. Но нет, он сидел себе за кухонным столом и тихонечко попивал себе кофе.Верона даже остановилась в нерешительности, не зная идти или не стоит. Пока она там сходит сума не зная, что надеть, как накраситься и вообще, что сказать, он тут сидит, весь такой спокойный, как высеченная изо льда статуя античного бога.

— Если ты постоишь там ещё немного, то кофе совсем остынет, — не глядя в её сторону, ровным голосом сказал Родерик.

Рони знала, что ведет сейчас как ребенок, но ничего не могла с собой поделать. Она все продолжла стоять в своем надежном укрытии, прячась за колоной и наблюдая за ним. И в этот момент произошло нечто абсолютно странное. Родерик привстал, осмотрелся вокруг и со вздохом снова сел.

В душу Вероне закралось подозрение. Она решила проверить. Рядом стоял горшок с большой пальмой. Он всегда тут стоял, сколько рони себя помнила. И всегда, сверху был выложен галькой. Рони тихонечко, на ципочках пробралась к нему и стащила пару камешков. После чего так же осторожно вернулась назад. Роедрик не заметил её маневра, спасибо Стелсу, который в их групе отвечал за слежку и захват цели. Он, от нечего делать научил её бесшумно передвигаться.

И вот, когда она снова заняла свой наблюдательный пункт настало время эксперимента. Рони взяла камешек и кинула в простивоположную сторону. Родерик моментально приосанился и принял ту же позу, в которой она его застала, когда в первый раз подошла. Прошло несколько секунд и он таким же ровным голосом, как и до этого сказал:

— Если ты постоишь там ещё немного, то кофе совсем остынет.

Рони едва сдержалась что бы не рассмеяться. Вот значит как!

Убеждая себя в том, что делает это сугубо в научных целях (для чистоты эксперимента), Верона выждала ещё минут пять и снова кинула камешек. Родерик, который успел уже расслабиться, и даже начал растроенно поглядывать на часы, быстренько щелкнул кофеварку на подогрев, и снова принял позу античного бога спокойствия. Прошло несколько секунд и он снова сказал ту самую фразу.

Рони зажала рукой рот, что бы не выдать себя. Трясясь от беззвучного смеха, она облокотилась об колону, что бы не упасть. Ей стоило огромных усилий успокоиться. Уняв себя немного, Верона не задумываясь повторила тот же трюк с камешком. И он снова сработал, точно, как швейцарские часы.

В этот раз Верона не сдердалась. Она хохотала так, что, наверное, даже стекла тряслись. Давненько ей не приходилось так веселиться. Едва только она немного утихла, как заметила тень. Над ней стоял родерик и смотрел очень неодобрительным взглядом. Даже укоризненым, можно сказать.

Ох, зря он это сделал. Рони снова расхохоталась сильнее прежнего. Она никак не могла остановиться. Смех был таким искренним, что даже Родерик не смог удержаться, и разулыбался. Остановилась она только когда почувствовала, что от смеха сводит скулы и болит живот.

Родерик присел рядом со стаканом воды и спросил:

-Мир?

— Мир, — улыбнулась рони и отпила воды.

Веселье от смеха быстро прошло и она спросила, и вот они уже просто молча сидели. Тишина их не напрягала и не была угнетающей. Им было хорошо просто сидеть вот так на полу, и просто молчать. Наконец, Родерик спросил, скорее просто так, чем от большого интереса. Он дажене посмотрел на Рони, когда спрашивал:

— Давно ты приехала?

— Вчера, поздно вечером, — так же не глядя на него ответила Рони. Просто, для поддержания светской беседы.

— И чем ты сейчас занимаешься? – светским тоном спросил Родерик.

— Я состою в секретной правительственой организации и если я тебе расскажу чем мы там занимаемся тебя убьют, — будничным тоном ответила Верона и тут же спросила: — А ты?

— Ну, — слегка пожал плечами молодой человек, как бы говоря, что ничего особенного про себя сказать не может. – Я состою в секретной правительственной организации и если я тебе расскажу про наши эксперименты то тебя убьют.

Секунду оба помолчали. Потом дружно расхохотались. Глупее сразговора не придумаешь, это точно.

Потом Родерик спросил о столичной жизни. Как оно нынче в свете. Рони ему рассказала. Много и с охотой. Это то не многое о чём она может говорить не рискуя навлечь на себя или на него неприятности. Потом разговор плавно перетек на любимые книги. Они даже немного поспорили о философии Канта. Потом дошла очередь и до экранизованых книг и просто неплохих фильмов. Тут их вкусы полностью совпадали. Слово за слово, и вот они уже болтают как родные, сидя там же, на полу перед входом в кухню.

Ни Верона, ни Родерик тогда ещё и не подозревали что это было началом чего-то большего, чем просто дружба.